Упершись основанием ладони в край глиняной таблицы, она изо всех сил толкает. Сверток скользит по полу, долю секунды качается на пороге и наконец, кувыркаясь, вылетает из вертолета.
     Еще один доставленный сверток, еще один удовлетворенный клиент.

61

     С минуту или две вертолет висит в двадцати футах над палубой. Все внутри смотрят вниз на таблицу, которая выпала из упаковки посреди посадочной мишени. Пластик по углам разорвался, и куски, крупные фрагменты таблицы разлетелись на несколько футов во все стороны.
     Хиро тоже пялится на нее из безопасного укрытия за вертолетом. Он смотрит на нее так пристально, что не замечает ничего вокруг. Пара антенноголовых приземляется Хиро на спину, ударяя его лицом о вертолет. Он сползает по боку вертолета и падает ничком. Рука с пушкой у него все еще свободна, но тут же на нее наваливаются антенноголовые. И на ноги тоже. Он вообще теперь не способен двигаться. Не видит ничего, кроме разбитой таблицы в двадцати футах от себя. Звук и ветер вертолета Райфа стихают в приглушенный "ух-ух", который еще долго звучит в отдалении.
     Он ощущает щекотку за ухом: прикосновение скальпеля, а за ним дрели.
     Эти антенноголовые подчиняются дистанционному управлению откуда-то еще. Нг, кажется, думал, что на Плоту имеется организованная система обороны. Возможно, тут есть заправляющий всем хакер, эн, который с диспетчерской вышки перемещает этих типов, точно шахматные фигуры.
     В любом случае спонтанности у них ни на грош. Несколько минут они сидят на нем, решая, что им делать дальше. Потом руки хватают его за запястья и лодыжки, за колени и локти. Антенноголовые волокут его по взлетной палубе, точно несут гроб на похоронной процессии - лицом вверх. Повернув голову, Хиро видит диспетчерскую вышку и глядящие на него сверху вниз лица. Один - эн - говорит в микрофон.
     Наконец носильщики заходят на большой подъемник, который опускается в нутро корабля, диспетчерской вышки больше не видно. Останавливается подъемник на одной из нижних палуб, по всей видимости, тут расположены ангары, где когда-то держали самолеты.
     Хиро слышит женский голос, мягко, но четко выговаривающий слоги:
     - ме лу лу му ал ну ум ме эн ки ме эн ме лу лу му ме ал ну ум ме ал ну уме ме ме му лу э ал ну ум ме дут га мк ме му лу э ао ну ум ме...
     До палубы остается три фута, которые он преодолевает в свободном падении, обрушиваясь на спину и ударясь головой. Все его конечности безвольно отскакивают от металла. Вокруг со звуком падающих с вешалки мокрых полотенец валятся антенноголовые.
     Он не способен пошевелить ни рукой, ни ногой, но может контролировать взгляд. Над ним возникает лицо, которое все никак не фокусируется, но Хиро узнает посадку головы, то, как она перебрасывает волосы за плечо, когда они падают ей на подбородок. Это Хуанита. Хуанита с антенной, поднимающейся из основания черепа.
     Став рядом с ним на колени, она наклоняется, приставляет ему руку к уху и что-то шепчет. Жаркий воздух щекочет ему ухо, и он пытается отстраниться, но не может. Она проговаривает новую длинную череду слогов, потом выпрямляется и легонько толкает Хиро в бок. Он рывком отстраняется.
     - Вставай, лентяй, - говорит она.
     Хиро встает. С ним все в порядке. Но все антенноголовые лежат вокруг совершенно неподвижно.
     - Просто небольшой нам-шуб, я сама его написала, - говорит она. - Они придут в себя.
     - Привет, - отвечает он.
     - Привет. Рада тебя видеть, Хиро. Я сейчас тебя обниму, осторожно с антенной.
     Она его обнимает. Он обнимает ее в ответ. Антенна утыкается ему в нос, но ему все равно.
     - Как только мы вынем эту штуку, волосы отрастут снова, - шепчет она и наконец его отпускает. - Объятие нужно было скорее мне, чем тебе. Тут было так одиноко. Одиноко и страшно.
     Хотеть обниматься в такое время - парадоксальное поведение, типичное для Хуаниты.
     - Не обижайся, - говорит Хиро, - но разве ты теперь не на стороне плохих парней?
     - А! Ты об этом?
     - Ну да. Разве ты не на них работаешь?
     - Если да, то это у меня получается не слишком хорошо. - Она со смехом указывает на кольцо поверженных антенноголовых. - Нет. На меня оно не действует. Некоторое время вроде бы действовало, но всегда есть способы с этим бороться.
     - Почему? Почему на тебя это не действует?
     - Последние несколько лет я провела в обществе иезуитов, - говорит она. - Слушай. У нашего мозга есть иммунная система, в точности как у тела. Чем больше ты ее используешь, чем большему количеству вирусов себя подвергаешь, тем сильнее у тебя иммунитет. А у меня он чертовски хорош. Помнишь, я ведь одно время была атеистом, а потом тернистым путем снова вернулась к религии.
     - Почему они тебя не прикончили, как Да5ида?
     - Я пришла сюда добровольно.
     - Как Инанна. - Да.
     - Зачем кому-то приходить сюда добровольно?
     - Разве ты не понимаешь, Хиро? Это мозговой центр религии, одновременно новой и самой древней из всех. Быть здесь - все равно что ходить по пятам за Иисусом или Магометом: тебе дается шанс увидеть зарождение новой веры.
     - Но это же ужасно. Райф - Антихрист.
     - Разумеется, Антихрист. Но все равно интересно. И у Райфа есть еще кое-что ценное: Эриду.
     - Город Энки.
     - Он самый. Райф присвоил себе все таблицы, какие когда-либо составил Энки. Где еще быть человеку, который интересуется религией и хакерством? Будь эти таблицы в Аравии, я бы надела чалму, сожгла водительские права и поехала туда. Но таблицы здесь, поэтому я просто позволила им вживить мне антенну.
     - Значит, все это время твоей целью было добраться до таблиц Энки?
     - Заполучить ме, как Инанна. Зачем еще?
     - И ты их исследовала?
     - О да!
     - И?..
     Она указывает на поверженных антенноголовых.
     - Я сама теперь такое могу. Я ба'ал шем. Я могу взломать спинной мозг.
     - Ладно, послушай, Хуанита. Я очень рад за тебя. Но вокруг нас миллионы людей, которые желают нас убить. Ты можешь их всех парализовать?
     - Да, - отвечает она, - но тогда они умрут.
     - Ты ведь знаешь, что нам нужно сделать, Хуанита, правда?
     - Выпустить на волю нам-шуб Энки, - отвечает она. - Повторить Вавилонское столпотворение.
     - Тогда за дело, - говорит Хиро.
     - Сначала главное, - напоминает она. - Диспетчерская вышка.
     - Ладно, ты готовься захватить таблицу, а я возьму на себя вышку.
     - И как ты собираешься это сделать? Порубить антенноголовых мечами?
     - Ага. Это единственное, на что годны мечи.
     - Давай сделаем по-другому, - предлагает Хуанита и, встав на ноги, уходит по ангарной палубе.
     Нам-шуб Энки представляет собой таблицу внутри глиняного конверта, покрытого клинописным эквивалентом наклейки с предупредительной надписью. Весь артефакт разбился на десятки кусков. Большая их часть осталась в пластиковой упаковке, но несколько разлетелись по взлетной палубе. Собирав их с посадочной площадки вертолета, Хиро возвращается в центр.
     К тому времени, когда он разрезает упаковку, Хуанита уже машет ему из окна на верхушке диспетчерской вышки.
     Выбрав все куски, которые кажутся ему частями глиняного конверта, он откладывает их в отдельную кучку. Потом складывает осколки самой таблицы в сравнительно понятную последовательную группу. Пока еще не ясно, как сложить их воедино, и у него нет времени на паззлы. Поэтому, надев гоглы, он входит в свой офис и с помощью компьютера делает цифровую фотографию фрагментов, а потом вызывает Библиотекаря.
     - Да, сэр?
     - Эта гиперкарточка содержит изображение разбитой глиняной таблицы. Знаешь программку, которая могла бы сложить ее воедино?
     - Минуту, сэр, - говорит Библиотекарь, потом у него в руках появляется гиперкарточка, которую он отдает Хиро. На ней - изображение уже сложенной таблицы. - Вот как она выглядит, сэр.
     - Ты способен читать по-шумерски?
     - Да, сэр.
     - Можешь прочесть эту таблицу вслух?
     - Да, сэр.
     - Приготовься. И подожди секундочку.
     Хиро подходит к основанию диспетчерской вышки. Тут есть дверь, через которую он попадает на лестницу, а по ней взбирается в центр управления, странное сочетание железного века и высоких технологий. Хуанита уже ждет тут в окружении мирно посапывающих антенноголовых. Она стучит пальцем по выступающему из коммуникационного пульта микрофону, который покачивается на своей гибкой подставке, как змея. В этот самый микрофон говорил прежде эн.
     - Прямой эфир на весь Плот, - говорит она. - Давай. Переключив свой компьютер на голосовой режим, Хиро встает возле микрофона.
     - Библиотекарь, читай, - приказывает он, и из динамиков льется вереница слогов.
     Посреди этой вереницы Хиро поднимает глаза на Хуаниту. Заткнув пальцами уши, та стоит в дальнем углу помещения.
     Внизу, у подножия вышки подает голос антенноголовый. Глубоко в недрах "Интерпрайза" тоже слышно бормотание. Смысла в нем нет никакого. Просто пустой лепет.
     Снаружи вдоль стены диспетчерской вышки тянется узкий внешний мостик. Выйдя на свежий воздух, Хиро слушает Плот. Со всех сторон на него волнами накатывает смутный рев, но не волн или ветра, а множества вырвавшихся на волю человеческих языков. Истинное смешение языков.
     Хуанита тоже выходит послушать. Хиро замечает, что за ухом у нее течет красная струйка.
     - У тебя кровь идет, - говорит он.
     - Знаю. Небольшая примитивная операция, - отвечает она. Голос у нее напряженный, словно ей больно. - Я специально для такого случая носила при себе скальпель.
     - Что ты сделала?
     - Поддела скальпелем основание антенны и перерезала проволоку, уходящую мне в мозг.
     - Когда?
     - Пока ты был на взлетной палубе.
     - Зачем?
     - А ты как думаешь? - говорит она. - Чтобы нам-шуб Энки на меня не подействовал. Я теперь нейролингвистический хакер, Хиро. Ради этого знания я прошла через подземелья ада. Оно теперь - часть меня. Даже не думай, что я соглашусь на лоботомию.
     - Когда мы отсюда выберемся, пообедаем вместе?
     - Разумеется, - отвечает она. - А теперь давай выбираться.

62

     - Я просто сделала свою работу, старик, - говорит она. - Этот малый Энки хотел, чтобы я передала послание Хиро, вот я его и доставила.
     - Заткнись, - только и бросает Райф.
     Но он как будто и не зол вовсе. Просто хочет, чтобы она сидела тихо. Потому что, что бы она ни сделала, теперь это не имеет значения: на Хиро навалилось слишком много антенноголовых.
     И.В. выглядывает из окна. Вертолет жужжит над Тихим океаном, держась так низко, что волны практически скользят под ними. Она не знает, насколько быстро они летят, но кажется, что очень быстро. Она всегда думала, что океану полагается быть синим, а оказывается, он самого скучного серого цвета, какой только можно придумать. Миля за милей сплошной серости.
     Несколько минут спустя их нагоняет другой вертолет, летит вровень с ними и довольно близко. Это один из вертолетов "НИИ НТР", набит он медиками.
     В окно кабины ей видно, что в одном из кресел сидит Ворон. Поначалу ей кажется, что он все еще без сознания, поскольку он странно сгорбился и совсем не шевелится.
     Потом Ворон поднимает голову, и И.В. видит, что он в гоглах, через которые, наверно, вошел в Метавселенную. Подняв руку, он на мгновение сдвигает гоглы на лоб, смотрит, прищурившись, в окно, и видит, как она за ним наблюдает. Их взгляды встречаются, и сердце у И.В. начинает прыгать, точно рыба на суше или заяц в герметичном пакете. Усмехнувшись, Ворон машет ей рукой.
     Откинувшись на спинку сиденья, И.В. опускает на окно экран.

63

     От садика Хиро до черного куба Л. Боба Райфа у Порта 127 - ровно половина окружности Метавселенной, расстояние в 32 768 километров. Самое трудное - выбраться из Центра. Хиро, как обычно, может проезжать на байке сквозь аватары, но Стрит запружен еще и транспортом, анимарекламой, коммерческими шоу, общественными плазами и иными плотными на вид симуляциями, какие встают у него на пути.
     Не говоря уже о нескольких отвлекающих моментах. Справа от него, приблизительно в километре от "Черного Солнца", в гиперманхэттенских очертаниях на фоне черного неба зияет огромная дыра. Это открытая площадь около мили шириной, парк, в котором аватары собираются послушать концерты, принять участие в конвентах и фестивалях. Большую ее часть занимает глубокая чаша амфитеатра, способная вместить почти миллион аватар за раз. На дне амфитеатра - гигантская круглая сцена.
     Обычно она занята известными рок-группами. Сегодня на ней будут представлены величайшие и талантливейшие компьютерные галлюцинации, какие только способен породить человеческий разум. Над сценой висит трехмерный шатер, оповещающий о сегодняшнем представлении: благотворительный графический концерт, даваемый в честь Да5ида Мейера, который все еще лежит на больничной койке, сраженный неведомым заболеванием. Амфитеатр уже наполовину полон хакеров.
     Выбравшись из Центра, Хиро тут же дает по газам, выжимая максимум, и остальные тридцать две тысячи с гаком километров покрывает минут за десять. У него над головой с шумом проносятся по рельсу экспресс-поезда с метафорической скоростью десяти тысяч миль в час. Он пролетает мимо них, словно они стоят на месте. Это срабатывает лишь потому, что он едет по абсолютно прямой линии. В симуляцию мотоцикла зашита продпрограммка, которая заставляет байк автоматически следовать линии монорельса, поэтому Хиро не нужно думать о том, чтобы действительно им управлять.
     Тем временем Хуанита стоит с ним в Реальности. Она раздобыла себе еще одну пару гоглов и, подключившись к компьютеру Хиро, может видеть все, что видит он сам.
     - У Райфа есть сотовый аплинк на корпоративный вертолет, точно такой же, как на коммерческих рейсах авиалиний, поэтому, находясь в воздухе, он может подключиться к Метавселенной. И пока он в полете, это единственный его доступ к Метавселенной. Нам, возможно, надо взломать программу и, скажем, блокировать его...
     - Эти коммуникационные программы нижнего уровня так нашпигованы антивирусами, что нам на это понадобится лет десять, - возражает Хиро, тормозя байк и останавливаясь. - Срань господня! Он в точности такой, каким И.В. его описывала.
     Они стоят перед Портом 127. Черный куб Райфа в точности такой, как о нем рассказывала И.В. И двери в нем нет.
     Хиро съезжает со Стрита к кубу. Куб не отражает света, поэтому невозможно определить, находишься ты от него на расстоянии десяти футов или десяти миль, пока не начнут материализовываться демоны секьюрити. Их тут около полудюжины: крупные, кряжистые аватары в синих комбинезонах, полувоенного вида, но без знаков различия. Знаки различия им не нужны, поскольку всеми управляет одна и та же программа. Они берут Хиро в плотное полукольцо с радиусом в десять футов, блокируя путь к кубу.
     Хиро бормочет себе под нос команду и исчезает: переходит в свою невидимую аватару. Очень интересно было бы остаться и посмотреть, как отнесутся к этому демоны секьюрити, но в данный момент ему нельзя останавливаться, давая им время приспособиться.
     Они и не приспосабливаются, во всяком случае, это им плохо удается. Проскользнув меж двух демонов, Хиро направляется к стене куба и наконец, с размаху врезавшись в нее, останавливается как вкопанный. Все демоны как один развернулись и кинулись в погоню. Они способны сообразить, где он: об этом компьютер их оповещает, но они ничего не могут ему сделать. Как демоны-вышибалы "Черного Солнца", которых Хиро помогал писать, они бросают аватары, применяя к ним базовые законы физики аватар. Пока Хиро невидим, бросать им, в сущности, нечего. Но если они хорошо написаны, у них в запасе могут найтись более изощренные способы испортить ему жизнь, поэтому Хиро не теряет времени даром. Воткнув катану в стенку куба, он протыкает ее насквозь и втягивается за клинком внутрь.
     Это взлом. Причем основанный на очень старом трюке, дырке, которую он обнаружил много лет назад, пытаясь совместить правила боя на мечах с уже существующим софтом Метавселенной. Его клинок не может продырявить стену, это означало бы окончательное изменение параметров чужой собственности; но может протыкать насквозь. У аватар такой способности нет. В этом сам смысл существования стен в Метавселенной - не мешать аватарам куда-то проникнуть. Но, как и все остальное в Метавселенной, это правило - всего лишь протокол, соглашение, которому условились следовать компьютеры. В теории его нельзя игнорировать. Но на практике все зависит от способности различных компьютеров точно обмениваться информацией на большой скорости и в соответствующие моменты времени. А когда подключаешься к системе по спутниковой связи, как это делает сейчас находящийся на Плоту Хиро, сигнал поднимается на спутник, а от него спускается вниз с небольшой задержкой. Этой задержкой можно воспользоваться, если двигаться быстро и не оглядываться назад. Хиро проходит сквозь стену, держась за рукоять своей всепротыкающей катаны.
     Владения Райфа - обширное, ярко освещенное помещение, занятое элементарными геометрическими фигурами первичных цветов. Хиро словно попал внутрь обучающей игрушки, созданной для того, чтобы научить детишек трехмерной геометрии: кругом кубы, сферы, призмы, многоугольники, и все это опутано сетью цилиндров, линий и спиралей. Но в данном случае игрушка вышла из-под контроля, точно все на свете конструкторы "тинкертой" и "лего" налепили один на другой согласно какой-то давно позабытой схеме.
     Хиро уже достаточно давно обретается в Метавселенной, чтобы знать, что, невзирая на яркий и веселый вид этой конструкции, она так же проста и утилитарна, как армейский лагерь. Перед ним - модель системы. Большой сложной системы. Геометрические предметы, по всей видимости, отображают компьютеры или центральные ноды мировой сети Райфа или франшизы "Жемчужных врат", или какие-то другие разновидности местных и региональных офисов, которые Райф организовал по всему миру. Вскарабкавшись на это сооружение и забравшись в парочку предметов, Хиро, возможно, сумел бы распознать отрывки кода, которым оперирует система Райфа. Он, вероятно, даже смог бы его взломать, как предлагала Хуанита.
     Но нет смысла возиться с чем-то, чего он не понимает. Он может убить несколько часов, прорубаясь в какой-то код, а потом обнаружить, что тот контролирует автоматический спуск туалетов в Библейском колледже Райфа. Поэтому Хиро не останавливается, а идет дальше, рассматривая нагромождение предметов и пытаясь отыскать систему в их расположении. Теперь он знает, что нашел лазейку в бойлерную всей Метавселенной. Вот только он понятия не имеет, чего здесь искать.
     Тут до него доходит, что вся система на самом деле состоит из нескольких раздельных сетей, перепутанных друг с другом на одном пространстве. Это исключительно сложный клубок тонких красных линий, которых тут миллионы и которые соединяют тысячи маленьких красных шаров. Интуитивно Хиро догадывается, что они, должно быть, отображают оптоволоконную сеть Райфа с ее бесчисленными местными офисами и нодами, распространенными по всему миру. Есть тут еще несколько не таких сложных сетей, которым присвоены другие цвета и которые могут отображать коаксиальные линии, какие используют, например, для кабельного телевидения, а может быть, это даже телефонные линии.
     Еще тут есть грубая, тяжеловесная и массивная сеть, прорисованная синим. Она состоит из небольшого количества крупных синих кубов - меньше десятка. Друг с другом, но ни с чем больше, их соединяют массивные синие трубки. Сами трубки прозрачные, но внутри Хиро видит множество многожильных кабелей, переплетений проволок разных цветов. Чтобы отыскать их, Хиро понадобилось некоторое время, ведь синие кубы почти скрыты красными шарами и прочими мелким нодами, точно деревья, заросшие кудзу. Такое впечатление, будто перед ним более старая, уже существовавшая сеть с собственными внутренними каналами, по большей части примитивными, как обычный телефон. Своими высокотехнологическими системами Райф основательно к ней присосался.
     Хиро ман