моторов, но не сознавал, насколько он близко.
     - Кто это? - спрашивает Рыбий Глаз, давясь растворимым кофе, который он так презирает. Завернувшись в спас-одеяло, он пристроился под непромокаемым тентом, так что видны только лицо и руки.
     Элиот оглядывает их в объектив. Он не из тех, кто проявляет эмоции, но ясно одно: увиденное ему совсем не нравится.
     - Это Брюс Ли, - отвечает он.
     - Что это для нас значит? - спрашивает Рыбий Глаз.
     - Ну, сами цвета проверьте, - отзывается Элиот.
     Траулер подошел достаточно близко, чтобы был ясно виден флаг. Это красное знамя с серебряным кулаком посередине, парой нунчаков под ним и буквами "Б" и "Л" по бокам.
     - И что в них такого? - спрашивает Рыбий Глаз.
     - Ну, их предводитель называет себя Брюсом Ли. У него есть жилетка с точно таким же флагом на спине.
     - И?..
     - Флаг не просто вышит или раскрашен, он сшит из скальпов. Как лоскутное одеяло.
     - И что с того? - интересуется Хиро.
     - Да так. Есть один слух. Просто слух, приятель. Будто он прочесал корабли беженцев в поисках людей с седыми или рыжими волосами, чтобы собрать нужные скальпы.
     Хиро еще только усваивает сказанное, когда Рыбий Глаз внезапно принимает решение.
     - Надо поговорить с этим Брюсом Ли, - заявляет он. - Он меня заинтересовал.
     - О чем, черт побери, вы собираетесь разговаривать с этим психопатом? - спрашивает Элиот.
     - Ага, - поддерживает его Хиро. - Разве вы не смотрели сериал "Глаз Шпиона"? Он же маньяк.
     Рыбий Глаз воздевает руки к небесам, словно показывает, что ответ, как в католической теологии, лежит за пределами человеческого разумения.
     - Таково мое решение, - отрезает он.
     - Да кто ты такой, мать твою? - взрывается Элиот.
     - Президент этого чертового Плота, - отвечает тот. - Я только что себя назначил. Меня кто-нибудь поддерживает?
     - Угу, - впервые за последние сорок восемь часов подает голос Вик.
     - Все, кто за, скажите "да", - продолжает Рыбий Глаз.
     - Да, - разражается цветистой тирадой Вик.
     - Победа за мной, - объявляет Рыбий Глаз. - Так как нам заставить банду Брюса Ли подплыть поближе?
     - А зачем им? - спрашивает Элиот. - У нас нет ничего, что бы их заинтересовало, кроме задниц.
     - Ты хочешь сказать, эти ребята - гомики? - переспрашивает, поморщившись, Рыбий Глаз.
     - Да брось, мужик, - говорит Элиот. - Ты же глазом не моргнул, когда я рассказывал о скальпах.
     - Так я и знал, что мне этот траулер не понравится, - отзывается Рыбий Глаз.
     - Если для тебя это имеет значение, они не голубые в обычном смысле этого слова, - объясняет Элиот. - Они гетеросексуалы, но они же пираты. Они уцепятся за любую теплую дырку.
     Рыбий Глаз принимает скоропалительное решение.
     - Так, ребята. Хиро, вы с Элиотом китайцы, раздевайтесь. - Что?
     - Давайте. Я тут президент, не забыли? Хотите, чтобы Вик это сделал?
     Хиро и Элиот непроизвольно смотрят на Вика, который просто сидит как куль с мукой. Есть в его выражении пресыщенности что-то, что внушает страх.
     - Раздевайтесь, не то убью, мать вашу, - наконец напрямик заявляет Рыбий Глаз.
     Неуклюже подпрыгивая на шатком полу плота, Хиро и Элиот стаскивают комбинезоны. Потом снимают остальную одежду, впервые за несколько дней подставляя воздуху гладкую голую кожу.
     Траулер подходит прямо к ним и глушит моторы. До него уже не более двадцати футов. У них неплохое снаряжение: полдюжины надувных моторок, противотанковые ракеты, два радара и по пулемету пятидесятого калибра на каждом корабле, в настоящий момент канониров за ними нет. За траулером тащатся на тросах два быстроходных катера, на каждом из которых - тяжелый пулемет. Есть тут и тридцатишестифутовая моторная яхта, идущая за флагманом своим ходом.
     Весь экипаж из нескольких десятков человек выстроился вдоль перил траулера: пираты ржут, свистят, подвывают и размахивают неразвернутыми кондомами.
     - Не волнуйтесь, ребята, я не собираюсь вас им отдавать, - усмехается Рыбий Глаз.
     - А что вы собираетесь сделать? - интересуется Элиот. - Передать им папскую энциклику?
     - Я уверен, к доводам разума они прислушаются, - отвечает Рыбий Глаз.
     - Эти ребята, видишь ли, мафии не боятся, - возражает Элиот.
     - Это потому, что они плохо нас знают.
     Наконец выходит главарь, Брюс Ли собственной персоной, малый лет сорока в кивларовом жилете с нагрудным патронташем поверх него, с самурайским мечом. Хиро не прочь вызвать его на бой, какие бы там ни были у него нунчаки на жилетке из скальпов.
     Сверкнув ярко-белыми зубами, он осматривает Хиро и Элиота, многозначительно тыкает вверх большим пальцем, а потом прохаживается вдоль перил, хлопая по плечам своих весельчаков. Время от времени он выбирает наугад одного из пиратов и указывает на его кондом. Приложив презерватив к губам, тот его надувает, превращая в скользкую ребристую дубинку. Тогда Брюс Ли его осматривает, проверяя на наличие дырок. По всей видимости, на корабле у него жесткая дисциплина.
     Хиро непроизвольно рассматривает скальпы на жилетке Брюса Ли. Заметив его интерес, пираты корчат рожи, кивают, указывая на скальпы и глядя на него с издевательски наивно распахнутыми глазами. Цвета на жилетке слишком однородные - никакого перехода между лоскутами красного. Хиро заключает, что, вопреки своей репутации, Брюс Ли просто собрал имевшиеся под рукой скальпы и их покрасил. Ну и придурок.
     Завершив инспекцию, Брюс Ли наконец возвращается на середину палубы и снова оскаливает сверкающие зубы. Улыбка у него и впрямь ослепительная, и ее обладатель это знает; может, правду говорят, что он налепил на передние зубы бриллианты.
     - Пробка-корабль, может, ты, я, обменяемся, а? Ха-ха! Все на спасательном плоту, кроме Вика, натянуто улыбаются.
     - Куда путь держите? В Кей-Уэст? Ха-ха-ха! Некоторое время Брюс Ли осматривает Хиро и Элиота, описывает указательным пальцем круг, приказывая им развернуться и показать рабочую часть. Они подчиняются.
     - Кванто? - орет Брюс Ли, и все его пираты громко хохочут, пуще всех он сам. Хиро чувствует, как его анальный сфинктер сжимается до размеров поры.
     - Он спрашивает, сколько мы стоим, - углом рта говорит Элиот. - Это шутка, понимаете? Они ведь знают, что могут захватить Плот и получить наши задницы даром.
     - О, уморительно, - отвечает Рыбий Глаз. Пока Хиро и Элиот буквально отмораживают себе задницы, он все так же уютно сидит под тентом - вот гад.
     - Пун-ракеты, да? - Брюс Ли указывает на означенные противокорабельные ракеты на палубе. - Баги чипы? Моторолы?
     - Пун-ракета - это противокорабельная ракета "Гарпун", очень дорогая, - поясняет Элиот. - Баг - микрочип. "Моторола" - марка, как "форд" или "шевроле". Брюс Ли приторговывает электроникой, сами понимаете, типичный азиатский пират.
     - Он даст нам противокорабельную ракету за вас, ребята? - переспрашивает Рыбий Глаз.
     - Нет! Это сарказм, дурья башка! - взрывается Элиот.
     - Скажи ему, нам нужна лодка с подвесным мотором, - приказывает Рыбий Глаз.
     - Одна надувка, один мотор, полный бак, - кричит Элиот. Внезапно лицо Брюса Ли становится серьезным, он словно бы задумывается.
     - Товар смотреть, а чё? Калибр да кляп?
     - Он подумает, если сможет сперва проверить товар, - говорит Элиот. - Они хотят проверить, насколько мы упругие и способны ли мы подавить рвотный рефлекс. Это стандартные условия бордельной экономики на Плоту.
     - Гомики аж на двенадцатый тянут.
     - Эти мальчики, то есть мы, выглядят так, словно у нас задницы двенадцатого калибра, - переводит Элиот. - Иными словами, мы подержанный товар и почти ничего не стоим.
     Тут Рыбий Глаз сам вступает в переговоры:
     - Нет, нет. Четыре на десять, абсолют.
     Вся палуба пиратского корабля за животы хватается от смеха.
     - Не выйдет, - отвечает Брюс Ли.
     - Да эти мальчики еще девственность не потеряли! - кричит Рыбий Глаз.
     Вся палуба похабно свистит и гогочет. Один пират вскарабкивается на перила, где, рубанув кулаком воздух, разражается вдруг ором: "Ба ка на зу ма лей га но ма ла ариа ма на по но а аб зу...". Теперь уже все остальные пираты перестали смеяться и, посерьезнев лицами, присоединились к нему, сотрясая воздух самой настоящей какофонией криков.
     Ноги Хиро неожиданно подкашиваются: внезапно под ногами у него двигается плот. Он успевает увидеть, как рядом с ним валится на пятую точку Элиот.
     Подняв взгляд на корабль Брюса Ли, Хиро непроизвольно морщится: переливаясь через перила, на него извергается темная волна, омывающая шеренгу пиратов на палубе. Начавшись на носу, эта волна перекатывается к корме. Но это какая-то оптическая иллюзия. И не волна это вовсе. Внезапно их отбрасывает на тридцать метров от траулера. По мере того как смех у перил стихает, Хиро различает новый звук: негромкое жужжание, исходящее от Рыбьего Глаза. Воздух вокруг них вдруг прорезает свист, какой бывает иногда в момент удара молнии или когда рвут надвое простыню.
     Переводя взгляд назад на траулер Брюса Ли, Хиро видит, что на самом деле через перила извергается волна крови, будто кто-то полил палубу из гигантской разрезанной аорты. Но полил не извне. Кровь вырывается из тел пиратов по одному за раз, и этот феномен перемещается от носа к корме. На палубе флагмана Брюса Ли теперь совершенно тихо, никто не шевелится, только течет кровь и превращенные в желе внутренние органы, скользнув по ржавому железу, с тихим плеском шлепаются в воду.
     Рыбий Глаз стоит на коленях - он уже сорвал спасодеяло и тент, до сих пор скрывавшие его тело. В одной руке он держит продолговатое устройство, от которого и исходит жужжание. Это округлая вязанка трубок, расположенных параллельно друг другу, толщиной, наверное, с карандаш и фута в два длиной - ни дать ни взять "гатлинг" в миниатюре. Трубки вращаются так быстро, что почти неразличимы; когда устройство работает, движение делает его фактически призрачным - поблескивающее, полупрозрачное облако, выросшее из руки Рыбьего Глаза. Устройство подсоединено к толстому, как запястье, пучку черных проводов и кабелей, которые, змеясь, уходят в большой черный чемодан, который сейчас, открытый, лежит на дне спасательного плота. В чемодане имеется встроенный монитор, где бегают эквалайзеры, отражая состояние системы: сколько осталось зарядов, статус различных подсистем. Хиро успевает мельком на него глянуть. Но тут все боеприпасы на борту траулера начинают взрываться.
     - Видите, я же сказал, что они прислушаются к доводам "Разума", - говорит Рыбий Глаз, выключая жужжащее оружие.
     Теперь Хиро замечает табличку с названием, прикрепленную к пульту управления:

     РАЗУМ
     Версия 1.0В7
     Трехмиллиметровая суперскоростная рельсовая пушка типа Гатлинг Нг Секьюритиз Индастриз, Инк.
     ПРЕДВАРИТЕЛЬНАЯ ВЕРСИЯ - НЕ ДЛЯ ПОЛЕВОГО ИСПОЛЬЗОВАНИЯ
     НЕ ТЕСТИРОВАТЬ В НАСЕЛЕННЫХ ОБЛАСТЯХ
     - ULTIMA RATIO REGUM -

     - Чертова отдача отбросила нас до самого Китая, - с удовлетворением констатирует Рыбий Глаз.
     - Это ваших рук дело? Что там стряслось? - спрашивает Элиот.
     - Моих. С помощью "Разума". Видите ли, устройство стреляет крохотной металлической стружкой. Снаряды движутся очень быстро, скорость у них выше, чем у винтовочной пули. Обедненный уран.
     Вращающиеся дула теперь уже почти остановились. Такое впечатление, что их в связке штук двадцать.
     - А я думал, вы ненавидите пулеметы, - говорит Хиро.
     - Этот треклятый Плот я ненавижу еще больше. Давайте перебираться на что-нибудь, что может двигаться. Что-нибудь с мотором.
     Поскольку на пиратском корабле Брюса Ли полыхает пожар и то и дело гремят мелкие взрывы, у них уходит минута на то, чтобы сообразить, что несколько человек еще живы и ведут по ним огонь. Когда Рыбий Глаз это замечает, то снова нажимает на курок. Закрутившись, дула превращаются в прозрачный цилиндр, и режущее уши шипение возобновляется.
     Когда Рыбий Глаз, водя взад-вперед пушкой, поливает цель сверхзвуковым душем обедненного урана, весь корабль Брюса Ли начинает как будто искриться и блестеть, точно между носом и кормой пролетает фея-эльф, посыпая все магической ядерной пылью.
     Малая яхта Брюса Ли совершает ошибку: подходит слишком быстро, чтобы посмотреть, что происходит. На мгновение Рыбий Глаз поворачивает пушку в ее сторону, и высокий мостик яхты соскальзывает в воду.
     Основные палубные надстройки траулера разваливаются на куски. Изнутри его раздаются ужасные хлопки, чиханье и скрежет: это прогибаются огромные секции и палубные надстройки медленно опадают в трюм, точно наспех состряпанное суфле. Заметив это, Рыбий Глаз прекращает палить.
     - Хватит вам, босс, - говорит Вик.
     - Я тащусь! - радостно вопит Рыбий Глаз.
     - Нам нужен был траулер, кретин, - мстительно говорит Элиот, рывком натягивая штаны.
     - Я не собирался совсем его взрывать. Пожалуй, эти мелкие пульки проходят через все, что угодно.
     - Додумался, - бормочет Хиро.
     - Что ж, очень жаль, что я предпринял кое-какие меры для спасения наших задниц. Пошли, заберем какой-нибудь катер, пока все не сгорели.
     Они на веслах гребут в сторону обезглавленной яхты. К тому времени, когда они туда добираются, от траулера Брюса Ли остается всего лишь кренящийся набок пустой стальной остов, из которого рвутся языки пламени и клубы дыма, приправленные случайным взрывом.
     В уцелевшей секции яхты множество мелких дырочек, а еще она усыпана россыпью взорвавшегося фибергласа. Шкипер и члены экипажа, или тушенка, в которую они превратились, когда мостик, по которому прошелся "Разум", с прочими обломками соскользнули в океан, не оставив никаких следов своего существования, если не считать пары длинных параллельных мазков, уходящих в воду. Но на камбузе есть мальчик-филиппинец; сам камбуз находится настолько низко, что его обитатель не только цел и невредим, но и лишь смутно представляет себе, что произошло.
     Несколько электрических проводов распилило пополам. Выкопав в трюме ящик с инструментами, Элиот на протяжении следующих двенадцати часов пытается залатать все настолько, чтобы можно было снова запустить двигатель и управлять яхтой. Хиро, обладающий элементарными познаниями в электричестве, играет роль мальчика на побегушках и никчемного советчика.
     - Слышали, как говорили пираты до того, как Рыбий Глаз их пострелял? - спрашивает Хиро Элиота, пока они работают.
     - Вы имеете в виду туземный язык?
     - Нет, в самом конце. Когда они стали нести полную околесицу.
     - А, это. На Плоту все так говорят.
     - Вот как?
     - Ага. Один начинает, и остальные следом. Думаю, мода у них такая.
     - Но на Плоту это распространено?
     - Ага. Понимаете, там все говорят на разных языках, там столько разных этнических групп. Все равно что Вавилонское столпотворение. Наверное, когда они издают эти звуки, бормочут невесть что, то просто подражают незнакомой речи.
     Филиппинец готовит им еду. Рыбий Глаз и Вик садятся есть в главной кабине в трюме, листают за едой китайские журналы, рассматривая азиатских цыпок, и временами поглядывают в навигационные карты. Когда Элиот снова врубает электричество, Хиро подключает в розетку свой личный компьютер, чтобы перезарядить батареи.
     К тому времени, когда яхта снова на ходу, уже стемнело. На юго-востоке по низкому нависшему небу колыхается зарево.
     - Это Плот там? - спрашивает, указывая на сноп, Рыбий Глаз, когда вся команда собирается в импровизированном центре управления Элиота.
     - Да, - отвечает Элиот. - Они освещают его всю ночь, чтобы рыболовецкие суда смогли найти дорогу домой.
     - Как, по-вашему, сколько до него? - спрашивает Рыбий Глаз.
     Элиот пожимает плечами:
     - Миль двадцать.
     - А до земли сколько?
     - Понятия не имею. Шкипер Брюса Ли, вероятно, знал, но был превращен в пюре вместе со всеми остальными.
     - Вы правы, - отзывается Рыбий Глаз. - Следовало поставить пушку на "хлестать" или "рубить".
     - Плот обычно держится милях в ста от берега, - вставляет Хиро, - чтобы ни на что случайно не наткнуться.
     - Как у нас с топливом?
     - Я замерил бак лотом, - отвечает Элиот, - по правде говоря, боюсь, не слишком хорошо.
     - Что вы имеете ввиду: "не слишком хорошо"?
     - Когда ты в море, уровень определить непросто, - снова пожимает плечами Элиот. - Я не знаю, сколько жрут эти моторы. Если до берега нам действительно сто или даже восемьдесят миль, мы можем и не дотянуть.
     - Значит, плывем на Плот, - решает Рыбий Глаз. - А там уговорим кого-нибудь, что в его же интересах поделиться с нами топливом. А потом вернемся на материк.
     Никто не верит, что все случится именно так, и меньше всех сам Рыбий Глаз.
     - И, - продолжает он, - раз уж мы все равно двигаем на Плот, то после того, как обзаведемся топливом, но перед тем как поплывем назад, мало ли что еще может случиться, знаете ли. Жизнь - штука непредсказуемая.
     - Если вы что-то задумали, - говорит Хиро, - почему бы вам не сказать нам об этом прямо?
     - Ладно. Вернемся к стратегическим задачам. Тактика взятия заложников провалилась. Поэтому на повестке дня извлечение.
     - Извлечение чего?
     - Не чего, а кого. И.В.
     - Я целиком за, - говорит Хиро, - но там есть еще один человек, которого я хотел бы извлечь, раз уж мы взялись за извлечение.
     - Кого?
     - Хуаниту. Полноте, вы же сами сказали, что она милая женщина.
     - Если она на Плоту, то, возможно, не такая уж милая, - говорит Рыбий Глаз.
     - Я все равно хочу ее извлечь. Вы все тут заодно, верно? Мы все из команды Лагоса.
     - У Брюса Ли есть на Плоту свои люди, - говорит Элиот.
     - Поправка. Были.
     - Я хочу сказать, что они будут вне себя.
     - Это вы думаете, что они будут вне себя. А я думаю, они в штаны от страха наложат, - улыбается Рыбий Глаз. - А теперь, Элиот, к штурвалу. Давай, меня уже тошнит от этой треклятой воды.

50

     Ворон заводит И.В. на плоскодонку под тентом. Это какое-то речное судно, превращенное во вьетнамское/американское/тайское/китайское заведение, одновременно бар, ресторан, публичный дом и казино. Тут несколько больших комнат наверху, в которых уйма народу просто спускает пар, и множество маленьких комнаток со стальными стенами внизу, где творится бог весть что.
     Главный зал битком забит гуляющим отребьем. Дым связывает бронхи И.В. морскими узлами. Тут установлена оглушительная, в духе "третьего мира", звуковая система: чистейшее искажение эхом отдается от крашеных стальных стен на трехстах децибелах. Прикрученный к стене телевизор показывает иностранные мультики: выдержанные в двух цветах, поблекший пурпур и яркий лайм, в которых омерзительного волка, отчасти похожего на Уайла Э. Койота, но страдающего бешенством, казнят настолько жестокими казнями, что до них не додумались и "Уорнер Бразерс". Это черные мультфильмы. Саундтрек то ли выключен, то ли совершенно заглушен визгливой мелодией, льющейся из динамиков. В конце комнаты извивается несколько эротических танцовщиц.
     Здесь невероятно людно, им ни за что не сесть. Но вскоре после того, как Ворон входит в зал, с полдюжины ребят в углу внезапно вскакивают на ноги и врассыпную бросаются от стола, с запозданием прихватив сигареты и напитки. Ворон толкает И.В. перед собой, будто она фигура на носу его каяка, и куда бы они ни шли, везде перед ними расчищает дорогу почти осязаемое силовое поле Ворона.
     Нагнувшись, Ворон заглядывает под стол, перевернув стул, осматривает сиденье - никогда нельзя забывать о бомбах на стуле, - задвигает стул в самый угол, где сходятся две стены, и садится. Потом жестом предлагает И.В. сделать то же самое, и она садится - спиной к залу. Так ей видно лицо Ворона, освещаемое только случайными бликами света, пропущенными через толпу от зеркального шара над эротическими танцовщицами, и сочащейся из телевизора пурпурно-зеленой дымкой, которую прорезают случайные вспышки, когда волк по ошибке глотает очередную водородную бомбу или его - вот незадача! - снова