иной часов.  Голова  словно  собиралась  с  минуты  на
минуту расстаться с туловищем, но боль  приутихла,  по  крайней  мере,  до
монотонного рева. В тело вселилось какое-то странное оцепенение, и  он  не
сомневался, что подчиненные постоянно накачивали его наркотиками.
   Пошевелившись, чтобы встать, он заметил  какое-то  движение  в  дальнем
углу. На него пристально смотрели два медленных водоворота глаз.
   "Тебе лучше?" - спросил Пэн.
   Вопрос эхом прокатился по разуму Сипака.
   - Осторожней, Пэн, осторожней, - сказал он. - Моя голова все еще  не  в
порядке. - Садясь, Сипак легонько застонал. - Теперь я понимаю, что  имеют
в виду люди, говоря "голова раскалывается". Если они  так  себя  чувствуют
после хорошей выпивки, то я и пробовать не желаю.
   Все вокруг отвратительно закружилось, и приборы над ним начали тревожно
верещать.
   Вбежала Фларра.
   - Ложитесь немедленно! - скомандовала она, запоздало добавив: - Сэр.
   Сипак открыл было рот, пытаясь возразить, но Фларра подскочила  к  нему
со словами:
   - Приказ капитана.
   Сипак позволил уложить себя. Постарался не обращать внимания на  пэново
хихиканье, но не слишком преуспел.  Сипак  сердито  глянул  на  маленького
бронзового, и хихиканье превратилось в самый настоящий смех.
   - Ну, погоди, Пэн, - пробормотал он,  зная,  что  дракон  расслышит.  -
Доберусь я до тебя в один прекрасный день.
   Фларра устроила его поудобнее, тревожные  трели  аппаратуры  утихли,  и
сестра вышла в соседнюю комнату. Не прошло и двух минут, однако,  как  она
вернулась с инъектором в руке.
   - Что это? - заподозрил неладное Сипак.
   - Это поможет вам отдохнуть, - уклончиво ответила Фларра.
   - Э, нет, - откликнулся Сипак. - Неважно, что там, я этого не хочу.  Вы
меня и так уже, сдается мне, по уши  накачали  всякой  отравой  без  моего
ведома. Я только что достаточно выспался. И ИМЕЮ право отказаться.
   Фларра остановилась.
   - Вы так не сделаете.
   - Сделаю. Мое состояние не угрожает ни моей, ни чьей-либо другой жизни.
Боль, которую я испытываю, переносима. Я достаточно выспался. Введите  мне
лекарство, не сообщая, что именно, и я добьюсь, чтобы вас наказали.
   - Вы так не сделаете, - повторила Фларра.
   Сипак поднял бровь.
   - Попробуем?
   Она вздохнула, но отложила инъектор.
   - Похоже, вы это сделаете. Ладно. Ваша взяла. - Она подбоченилась. - На
этот раз.
   Сипак знал, когда можно надавить, а когда не стоит. Несколько минут они
смотрели друг на друга, потом он спросил:
   - Где Саул?
   - Спит в детской.
   - Можно мне на него взглянуть? - спросил Сипак.  И,  заметив,  сердитый
взгляд Фларры, добавил: - Очень вас прошу.
   Фларра сердилась еще ровно одно мгновение, а потом покачала  головой  и
засмеялась.
   - По-моему, вреда не будет. Хорошо.
   Она еще раз повернулась и вышла из комнаты.
   Вскоре Саул оказался в руках  у  Сипака.  Ребенок  булькал  и  ворковал
что-то, размахивая пухлыми ручонками.  Как  зачарованный  глядя  на  сына,
Сипак положил его себе на колени и распеленал донага. Пока  отец  ощупывал
маленькое тельце, пересчитывая пальчики на ногах и руках, дитя затихло,  и
Сипак начал смутно улавливать его неясные мысли.
   Повернувшись к Пэну, он спросил:
   - Ты чувствуешь что-нибудь? Какую-то попытку обратиться ко мне?
   Вращение глаз Пэна на минуту замедлилось,  пока  дракон  сосредоточенно
прислушивался. Потом Пэн ответил:
   "Чувствую, что он понимает, кто ты, и не  боится  тебя.  Остальные  его
мысли слишком... мимолетны".
   Сипак кивнул.  Как  он  уяснил,  мысли  детей-вулканитов  могут  сносно
понимать только их родители. Пэн не смог бы понять,  о  чем  думает  Саул.
Сипак положил пальцы на личико ребенка в точки "телепатии  прикосновения",
не  собираясь  пытаться  выполнить  мысленное  слияние,   а   желая   лишь
посмотреть, не сможет ли он таким образом уловить мысли  мальчика.  Только
он начал было  сосредотачиваться,  как  в  комнату  вошла  надзирательница
Фларра и оборвала его.
   - Да как вы смеете, сэр! Адмирал Ставак строго-настрого приказал мне не
позволять вам применять никаких вулканитских штучек в его отсутствие.
   Сипак отдернул руку от лица Саула, стараясь при этом не поморщиться.
   - Я и не собирался начинать слияние! - возразил он. - Я чувствовал  его
мысли и хотел поглядеть, не смогу ли я их получше "расслышать".
   Фларра посмотрела на него с подозрением и нисколько не смягчившись.
   - Хм. Вы это адмиралу Ставаку скажите.  Я  его  немедленно  вызываю.  -
Повернувшись к переговорному устройству,  он  добавила:  -  И  запеленайте
ребенка, по крайней мере. Знаете, маленькие мальчики неплохо целятся.
   Сипак не имел ни малейшего  представления  о  том,  что  имела  в  виду
Фларра. Пэн, поняв, что смущает Сипака, передал  ему  мысленную  картинку.
Вулканит  потемнел,  но  поспешно  запеленал  Саула,  пока  тот  не  решил
опорожнить мочевой пузырь. Тем не менее, когда Фларра  повернулась  к  ним
лицом, он успел овладеть собой.
   - Ставак скоро будет. Он как раз сейчас старается организовать доставку
вас с Пэном на Вулкан.
   - Вулкан? - переспросил Сипак.
   - Ну, не думаете же вы, что мы будет лечить ваш психический ожог  прямо
тут? - Ответила вопросом на вопрос Фларра.  -  У  нас  нет  ни  подходящих
лекарств, ни других возможностей, ни соответствующих специалистов. Говорил
же Ставак, что ему не  приходилось  видеть  таких  тяжелых  ожогов,  какой
перенесли вы, - сказала Фларра, добавив про себя: "И выжили".
   Сипак пожал плечами. Он понимал, что ему здорово досталось - в этом  не
давала усомниться головная боль - но до сего времени не осознавал, что его
ожог настолько, по мнению Фларры, тяжел. Он все еще  размышлял  над  этим,
когда вошел адмирал Ставак.
   - Вижу, решили проснуться, - приветствовал его Ставак.
   - Да, сэр.
   - И, если сказанное мне Фларрой - правда, уже ведете себя, как истинный
врач, которому случилось стать пациентом,  -  добавил  Ставак,  подмигивая
Сипаку так, чтобы сестра не видела.
   Сипак свирепо глянул на свою главную сестру.
   - Нет, сэр. Просто спать надоело. Сэр.
   Ставак кивнул. Потом посерьезнел.
   - А еще она говорит, что застала вас, когда вы пытались выполнить,  как
она полагает, слияние. Она права?
   - Нет, сэр.
   - Что - "Нет, сэр"? - не удовлетворился столь кратким ответом Ставак.
   - Нет, сэр. Я не пытался выполнить слияние. Да, сэр, она застала меня в
положении, необходимом для слияния.  -  Он  поднял  на  своего  начальника
глаза, полные безмолвной мольбы. - Я, как мне показалось, чувствовал мысли
Саула. Только что потеряв мать, он нуждается в поддержке, которую я мог бы
ему дать. А я не могу. - Сипак перевел  взгляд  на  лежавшего  у  него  на
коленях ребенка и провел пальцем  по  лицу  малыша.  -  Я  использовал  то
положение, чтобы собрать воедино его мысли  и  сосредоточиться  самому.  -
Глядя на Ставака, он закончил: - Я не собирался выполнять слияние!
   Ставак внял мольбе, жестом отпустив Фларру. Кивнув, Фларра выскользнула
за дверь. Впрочем, Сипак  знал,  что  уйдет  она  не  дальше  мониторов  в
соседней комнате.
   Он обмяк.
   - Не знаю, сэр, просто не знаю. Я ощущаю в Сауле нечто, говорящее: он -
мой сын, но чего-то не хватает. Чего-то, необходимого нам с ним сейчас же.
   - У тебя не было времени горевать об утрате,  -  высказался  Ставак.  -
Недостает твоей связи с погибшей женой.
   Сипак покачал головой.
   - Это я пока чувствую, как открытую рану.  Тут  что-то  другое.  Совсем
другое. -  Теперь  он  вслух  просил  Ставака.  -  Очень  хочу  попытаться
установить родительскую связь.
   - Нет! - вскипел Ставак. - Слишком опасно.  Для  меня,  для  ребенка  и
дважды - для тебя! Ты уже два раза чуть не умер. Третий раз я рисковать не
стану. Мы можем не вытащить тебя.
   Лицо Сипака омрачила мука.
   - Но ребенка нужно признать.
   - Не с риском для трех жизней... четырех - если считать и мою. Если  ты
умрешь, умрет и Пэн. Саул осиротеет, и, скорее всего, получит рубец на всю
жизнь. Помоги я тебе - ты и меня с  собой  утянешь,  -  Ставак  озабоченно
примолк. - А я еще помирать не собираюсь.
   Сипак  опять  склонился  над  Саулом.  Провел  пальцем  по   маленькому
остроконечному ушку. Собравшись с духом, спросил:
   - Если не родительская, то, может, обычная связь? Я не прошу много.
   Ставак стоял, глядя поверх головы Сипака. Взволнованный  начмед  только
что побывал у черта на рогах и чудом вернулся. Он  потерял  жену  и  почти
расстался с собственной жизнью. Ставак чувствовал, сколь глубокое отчаяние
охватило Сипака, и знал, что молодой полувулканит старается  сделать  "как
положено", а так уже никогда не будет. Вопреки собственному  -  наилучшему
из возможных, не сомневался капитан - решению, Ставак сказал:
   -  Обычная  связь.  Пока  твой  мозг  не  выздоровеет  достаточно   для
родительской связи, годится и обычная.
   Когда Сипак поднял вспыхнувшие надежной глаза, Ставак добавил:
   -  Но,  если  я  только  почувствую,  что  может  возникнуть   какое-то
затруднение, мы прервемся.
   Надежда погасла, уступив место решимости пополам с сомнением.
   - Я только прошу, чтобы вы попытались, - сказал Сипак.
   Вместо ответа Ставак исследовал показания приборов над кроватью Сипака.
Найдя - или не найдя - то, что искал, он кивнул.
   - Во время установления связи мне нужно будет проникнуть в  твой  мозг,
как  и  в  его.  Ты  сможешь  вынести  мое  присутствие?  Особенно   после
случившегося?
   Сипак подумал немного и кивнул.
   - Я установлю связь с тобой, а потом с Саулом,  -  объяснил  Ставак.  -
Таким образом, если я, работая с тобой, встречусь с какими-то трудностями,
его это не коснется.
   Сипак опять кивнул и лег; Саул по-прежнему лежал у него на коленях.
   Ставак расположил свою правую руку на лице Сипака так, как  требовалось
для слияния. Установив связь, он выпустил в мозг  Сипака  "щупы",  и  стал
искать, как легче обойти поврежденные области.  Как  он  ни  был,  однако,
внимателен, осторожности ему  не  хватило.  Или,  возможно,  думал  Ставак
впоследствии, когда у него появилось время  думать,  в  том  состоянии,  в
котором тогда  находился  Сипак,  способа  наладить  даже  простую  связь,
избежав поразившей тогда молодого вдовца  боли,  просто  не  существовало.
Один из щупов задел какое-то из соединений между разумами Сипака  и  жены,
разорванных смертью Карен. Ставак "отдернулся"  достаточно  быстро,  чтобы
предотвратить "рикошет" и новый психический ожог, но недостаточно  быстро,
чтобы уберечь Сипака от новых страданий.
   Сипак, обычно весьма устойчивый к боли, да к тому же способный, как все
вулканиты, ее подавлять, испустил полный муки гортанный  крик.  Когда  его
спина выгнулась в похожей на припадок судороге, Пэн  подхватил  Саула,  не
дав ребенку упасть. Все тело Сипака сжала еще одна судорога.  Потом  глаза
его закатились, и он потерял сознание.
   И снова его разбудил укол и ощущение вливавшегося в кровь лекарства. Не
обращая внимания на озабоченные лица вокруг, он послал Пэну быстрый запрос
о Сауле. Когда дракон уверил  его,  что  с  ребенком  все  в  порядке,  он
повернулся набок и свернулся калачиком.  Ощутил,  как  потянулась  к  нему
чья-то рука - чья именно, он не разобрал - и замерла, не  дотронувшись  до
него.
   - Все показатели - нормальные... Я хочу сказать, нормальные  для  него.
Сейчас  ему  должно  быть  лучше.  Я  только  дала  ему  болеутоляющего  и
успокаивающего, - заговорила Фларра. Потом обратилась к  нему:  -  Как  вы
себя чувствуете, сэр?
   - Так, что хочу остаться один, - угрюмо отозвался Сипак. -  Что  именно
вы мне ввели?
   Фларра замешкалась, потом ответила:
   - Сто пятьдесят миллиграммов нембутала и пятнадцать -  морфина.  Ну,  и
витамины. Требуется что-то еще?
   Он помотал головой. Фларра вкатила  ему  лошадиную  дозу,  и  скоро  он
уснет.
   - Только одиночество. Уходите.
   Несколько минут стоявшие вокруг не двигались. Потом шевельнулся Ставак.
   - Приглядывайте за ним, -  распорядился  он  достаточно  громко,  чтобы
исключить сомнения: никуда Сипак не  денется,  расслышит.  -  Если  станет
делать или говорить что-либо необычное, немедленно вызывайте меня.
   - Да, сэр.
   Фларра повернулась и вслед  за  Ставаком  вышла  из  комнаты,  на  ходу
приглушив свет. Затем позвала:
   - Пэн?
   - Он остается.
   - Как пожелаете. Но Саул возвращается в детскую.
   Она взяла мальчика у  Пэна  и  оставила  их.  Дверь  с  тихим  шипением
закрылась.
   "Сипак? - тревожно спросил дракон. - Как ты там? Я ощутил твою боль.  Я
испугался".
   Теперь, оставшись в  одиночестве,  Сипак  дал  волю  едва  сдерживаемым
чувствам. Он постарался еще теснее сжаться в комок, а его тело  между  тем
сотрясали рыдания. Пэн беспокойно тихонько заворковал  и  придвинулся  как
мог ближе к кровати.
   "Сипак?"
   Икая в промежутках между рыданиями, Сипак пытался говорить.
   - Я не могу установить даже простую связь с моим сыном. Я  знаю  о  нем
лишь день, а уже стал никудышным отцом.
   Пэн запел успокаивающе.
   "Не твоя в том вина, Сипак. Ты ранен.  Ты  пытаешься  сделать  чересчур
много и чересчур быстро. Со временем все образуется. Даже Карен не  смогла
бы просить большего или сделать больше. Даже с ее особой одаренностью".
   - Со временем? - горько спросил Сипак. - Времени нет. Карен погибла,  я
так повредился умом, что не могу как следует видеть, не то что  думать,  а
теперь даже не могу признать собственного сына. -  Из  его  глаз  полились
слезы, и он не удерживал их.
   "Но я здесь, Сипак, и разделяю твою боль. Ты теперь мой задушевник, а я
- твой. Мы с тобой никогда не расстанемся, - Пэн вытянул переднюю  лапу  и
слегка коснулся лба Сипака когтистым пальцем. - Мы горюем вместе, ты и  я,
о нашей подруге, раньше нас ушедшей в Промежуток. И мы одолеем эту беду".
   Сипак почувствовал, как успокаивающее помимо воли  расслабляет  его,  и
тело, которое он сжал в комок, распрямляется. Неуверенно, через  боль,  он
послал Пэну:
   "Хочу, чтобы мы могли взять Саула и уйти туда, где нет боли".
   "Мы можем, ты же знаешь", - донесся ответ.
   - Нужно остаться, - прошептал Сипак. - Не годится убегать от работы.
   И он соскользнул в наркотический сон.


   Стряхивая дремоту и возвращаясь к яви,  Сипак  открыл  глаза.  На  него
участливо смотрел Ставак.
   - Ты, кажется, в последнее время чаще стал "грезить наяву". Это на тебя
не похоже, - сказал адмирал.
   Сипак вздохнул.
   - Больше делать нечего. Я прикован к этой вот больничной  койке.  Из-за
головных болей вы запретили мне  работать  и  даже  читать.  Чем  тут  еще
заниматься?
   - Грезить, - с улыбкой отозвался Ставак. - Пока не  прибыл  медицинский
транспорт.
   - Долго еще? - спросил Сипак.
   - Два с половиной дня, - ответил Ставак.
   Сипаку пришла в голову одна мысль.
   - А целители на Вулкане знают, что со мной случилось? - спросил он.
   - Их уведомили в тот же день. Тогда это сделали, чтобы спросить  совета
и убедиться в правильности тактики наших медиков. Они там тоже ждут  этого
самого транспорта. А что?
   - Простое любопытство, - уклончиво сказал Сипак.
   Когда  Сипак  умолк,  не  делая  попыток  возобновить  беседу,   Ставак
засобирался уходить.
   - Если вам надо поговорить...
   Сипак кивнул. Когда за капитаном закрылась дверь,  он  жестом  подозвал
Пэна. Отключив динамик и оставив лишь экран синтезатора речи, Сипак набрал
на клавиатуре: "Ты помнишь то место, где мы  с  Карен  заключили  брак  по
вулканитскому обычаю?" Пэн кивнул. "Сможешь переправить нас туда - меня  и
Саула?" Пэн снова кивнул. "Даже на таком расстоянии?"
   "Вам нужно будет одеться потеплее, - застучал в ответ Пэн. -  Мы  долго
пробудем в Промежутке".
   "Это - не проблема. Вот что я хочу сделать". -  Сипак  начал  увлеченно
печатать на пэновом приборчике.
   Скоро Фларра заподозрила неладное. Когда Пэн исчез,  а  Сипак  попросил
принести Саула, ее подозрения только усилились. Но она не  могла  отказать
Сипаку в свидании с сыном, не дав тем  самым  понять,  что  насторожилась.
Поэтому Фларра сделала, как он просил. Потом вызвала Ставака и  рассказала
об увиденном.
   Когда Ставак сумел добраться до лазарета, было уже  поздно.  Он  вбежал
как раз вовремя, чтобы увидеть, как Сипак взобрался в  седло  на  спине  у
Пэна с Саулом в руках, пристегнулся и исчез в Промежутке. Адмирал заметил,
однако, что речевой процессор Пэна они оставили.
   Ставак смерчем влетел в комнату, кипя от злости:
   - Почему никто не подумал, что такое может случиться?!?!
   - Потому что никому  раньше  не  приходилось  иметь  дела  с  бронзовым
драконом, сэр, - ответила Фларра.
   Ставак поднял речевой процессор, явно собираясь грохнуть его  о  стену.
Фларра схватила прибор, прежде чем адмирал успел что-либо сделать.
   - Может быть, он оставил записку, сэр, - объяснила она.
   И  действительно,  записка  нашлась.  "Домой,  на  Вулкан,  посредством
быстрейшего вида транспорта. Не  мог  дольше  справляться  с  ожиданием  и
болью. Ждите почты." И подпись: "Сипак".
   Ставак шипел от ярости еще несколько минут, а потом слегка ухмыльнулся.
   - Я должен был подумать, что  он  замышляет  что-то,  еще  когда  Сипак
спросил насчет транспорта. Он ведь и не возмущался нисколько. А  до  этого
уже выражал крайнее  нетерпение.  Что  ж,  остается  только  вставить  ему
пропеллер за этакий фокус, когда вернется. - Он повернулся к переговорному
устройству и нажал клавишу: -  Быстренько  Вулкан  мне.  -  Потом,  ожидая
соединения, заметил Фларре: - Надо бы дать им  знать  о  его  прибытии  на
планету и о  необходимости  за  ним  присмотреть.  Зная  Сипака,  нетрудно
предположить, что  он  может  попытаться  скрыться  на  несколько  дней  и
заняться самолечением. А для этого он слишком болен.
   Ответившие Ставаку с Вулкана-центрального уверили, что и  целителей,  и
власти известят, и  начнутся  поиски  бронзового  дракона  и  вулканита  с
ребенком. Засим адмирал покинул лазарет, бормоча себе под нос:
   - Теперь я сделал все, что мог. Надеюсь, Сипак ведает, что творит.
   После  долгого  холода  Промежутка  вынырнуть  в  сухой   жар   Вулкана
показалось спасением. Сипак скорее упал, нежели сошел со  спины  Пэна,  да
так и сел на землю,  впрочем,  предварительно  убедившись,  что  с  Саулом
ничего не случилось. Передохнув немного, он  собрался  с  силами  и  снова
встал, цепляясь за ремни пэновой упряжи.  После  этого  он  передал  Саула
Пэну, который стал баюкать теперь уже  кричащее  дитя  в  передних  лапах.
Потом Сипак показал дракону на дом, стоявший в отдалении.
   Он уже был на полпути к своей цели, когда дверь  дома  распахнулась,  и
ему навстречу выбежали двое. Когда они оказались рядом, Сипак сказал:
   - Посол Сарек, леди Аманда. Извините, что  вот  так  вторгаюсь  в  ваше
уединение, но...
   Закружилась голова, перехватило дыхание от боли и  последствий  долгого
пребывания в Промежутке. Пошатнувшись, он толкнул  Пэна  так,  что  дракон
едва не потерял равновесие, а Саул опять заплакал.
   Обеспокоенная Аманда метнулась к брату и подхватила его, не дав упасть.
Осторожно усаживая его на землю, она позвала:
   - Сипак?
   - Да,  мэм,  -  Сипак  изо  всех  сил  старался  утихомирить  неистовое
головокружение.
   Сарек посмотрел на молодого вулканита, потом  на  дракона  с  ребенком.
Видя изборожденное страданием и  усилием  сдержать  его  лицо  Сипака,  он
спросил:
   - Что случилось? И где Карен? Если ты и Пэн здесь, - особенно Пэн -  то
и она должна быть здесь.
   Борясь с беспамятством, Сипак откликнулся волной слов, словно желая все
высказать, пока не  случилось  чего-то  еще.  Едва  переводя  дыхание,  он
сказал:
   - Карен убили. Ставак вытащил меня и Пэна с того света. Пэн добрался до
меня с нашим сыном, Саулом.  Узнав  о  гибели  Карен,  я  получил  тяжелый
психический ожог. - Боль, душевная и телесная, стала быстро одолевать его.
Сознание  стремительно  ускользало.  -  Меня  ждут  целители.