только  ты  пройдешь  посвящение,  нас  станет  тридцать
девять.
   - А что это за посвящение? - спросил Майк.
   - О, пустяки. Новичкам мы накалываем на заднице изображение барсука.
   - А чем накалываете? - дрогнувшим голосом спросил Майк.
   - Естественно, раскаленным гвоздем.  -  просто  ответил  предводитель
"барсуков",  а  затем,  посмотрев  на  Майка,  зашелся  хриплым  смехом,
перешедшим в громкую икоту.
   Справившись наконец с этим и утерев выступившие слезы, Алонсо сказал:
   - Расслабься, парень. Это шутка. Обычная цирковая шутка, их тех,  что
я проделывал, когда работал клоуном. Второго такого комика  не  было  на
всем полушарии.
 
11 
 
   Так Майка приняли в банду "барсуков". Ему выделили койку в  одном  из
домов, возвратили винтовку  и  показали  стойло,  в  котором  стоял  его
лахман.
   Теперь каждый его день начинался с работы вместе с остальными членами
банды.  Часть  из  них  уходила  на  разведку,  а  остальные  занимались
благоустройством острова.
   Затем следовал обед, после которого Майка освобождали  от  дальнейшей
работы и вместе с Алонсо Морганом он шел тренироваться в стрельбе.
   По дороге к излюбленному рубежу для стрелковых упражнений  Морган  по
многу раз излагал Майку свои взгляды на жизнь.
   - Пойми меня правильно, Майк, никому не  хочется  быть  душегубом.  В
каждой живой твари есть стремление к созиданию, главное - это стремление
обнаружить, выделить, а потом можно созидать до бесконечности.
   - А что такое "созидание"?
   - Это просто, Майк. Ты идешь, видишь кучу дерьма и не проходишь мимо,
а тут же это дерьмо утилизируешь.
   - Как это - "утилизируешь"? - недоумевал Майк. - Ведь если идет стадо
туков, так устанешь за ними утилизировать.
   - Ну, утилизируй следы хотя бы одного тука, и это будет начало твоего
собственного порядка.
   - И что, так считают все "барсуки"? -  спросил  Баварски,  но  Морган
ответил не сразу. Он поддал носком сапога большой кристалл розовой соли,
а потом покривился и ответил:
   - Увы, мой друг, это не так. Большинство людей отвратительны в  своем
невежестве и эгоизме. Тот же Лозмар сжег одну  из  лучших  ферм,  и  кто
теперь вместо Каспара будет собирать туков для  перегона  через  долины?
Никто. А стало быть, и нам, и "собакам" поживиться будет нечем...
   Когда они наконец добирались до горки крупных обломков  соли,  Морган
начинал подбрасывать их в небо, а Майк стрелял и выслушивал его советы.
   Поначалу он не  попадал  вовсе,  но,  обычно  очень  раздражительный,
Морган проявлял удивительную терпеливость. Если Майк жаловался на  яркое
солнце и блеск соли, предводитель напоминал, что в долине  такая  погода
почти всегда и требуется хорошо стрелять именно при нестерпимом блеске.
   С  другими  членами  банды  отношения  тоже  складывались  нормально.
"Барсуки" были незлобивы и больше напоминали наемных работников с фермы,
чем людей, кормящихся разбоем.
   Однажды утром, когда все завтракали,  сидя  под  навесом,  из  своего
личного домика вышел Морган. Подойдя к Майку, он сказал:
   - Сегодня мы идем перехватывать стадо туков. И  ты  пойдешь  с  нами.
Стрелять тебе не придется, но ты должен увидеть, как все это  происходит
на самом деле.
   - Конечно, сэр. Спасибо.
   - Скажешь спасибо Шилу, если вернешься живым, - он будет опекать тебя
во время похода.
 
12 
 
   Ехать до места засады пришлось около трех часов,  и,  как  оказалось,
двое из банды "барсуков" уже находились на месте, на случай  если  туков
погонят раньше указанного времени.
   Прибывшие спешились и рассредоточились,  заняв  места  возле  озерцев
крепкого рассола. Испарявшаяся вода создавала некое  подобие  зеркала  и
надежно скрывала находившихся в засаде разбойников. Только приблизившись
на сотню метров, можно было обнаружить опасность, однако к тому  моменту
было уже поздно что-то предпринимать.
   -  Сколько  мы  заберем  туков,  Шило?  -  спросил  Майк,  глядя   на
приготовления.
   - Не больше трех, - ответил тот, почесывая небритую щеку.
   - А почему не взять все стадо?
   Шило посмотрел на Майка долгим взглядом:
   - Разве Морган ничего тебе не объяснял?
   - Что именно?
   - А то, что мы кормимся с этих поборов. Если  начнем  сильно  обижать
гиптуккеров, они будут искать другие  маршруты.  А  так  мы  берем  себе
совсем немного - что-то вроде налога, а остальной скот пусть себе  гонят
в город... Между прочим, "собаки" нас именно за это и ненавидят,  потому
что все погонщики стремятся перейти долину на нашем участке.
   - Но Морган сказал, что здесь  бывает  довольно  опасно,  -  возразил
Майк. - Он сказал "если вернешься живым"...
   - Он просто нагоняет страху, - пояснил Шило. - Это раньше,  лет  пять
назад, были настоящие бои между гиптуккерами и нами -  хозяевами  долин.
Тогда еще существовала полевая жандармерия.  Они  частенько  поджаривали
нам задницы...
   - А где теперь эта жандармерия?
   - Не знаю, - Шило пожал плечами и  поправил  пистолет,  торчавший  за
поясом, - говорят, их сократили, а почему - мне неизвестно.
   - А куда потом девается скот, который вы забираете?
   - По-разному, - ответил Шило и как-то странно потянул носом.
   "Как настоящий барсук", - восхищенно подумал Майк. Вообще, чем дольше
он наблюдал за этим кривоногим человеком,  тем  больше  подмечал  в  его
движениях и жестах какую-то звериную грацию.
   - По-разному,  -  снова  повторил  Шило,  успокоившись.  -  Некоторых
пускаем  на  мясо,  других  отгоняем  в  город...  Хотели  собрать  себе
племенное стадо, чтобы мальзиву продавать, но остров у нас  маленький  -
даже по науке много не прокормишь.
   Шило присел на корточки и хлопнул по колену своего лахмана. Тот сразу
улегся на утрамбованную соль и сладко зажмурил глаза.
   Лахман Майка тут же, без всякой команды, растянулся рядом  на  земле,
чем вызвал недовольный взгляд Шила.
   - Сразу видно, что это животное совершенно  не  учили  дисциплине,  -
сказал он. - У "собак"  это  не  приняло...  Тебе  придется  учить  его,
парень, иначе эта скотина сядет тебе на шею.
   Услышав обращенное к нему  слово  "скотина",  скакун  Майка  повернул
голову и пристально посмотрел на Шило, сосредоточенно пожевывая  губами,
словно  собираясь  плюнуть  тому  в  лицо.  Затем  коротко  вздохнул   и
отвернулся.
   Майк и Шило невольно переглянулись.
   - Чего это он? - спросил Майк.
   - А избалованный очень. Я же говорю - порядка не знает.
   - Ты часто бывал в городе, Шило?
   - Смотря в каком, - пожал тот плечами. - В Куцаке был только раз, а в
Ларбени жил четыре года. Поэтому я всегда вожу туда  продавать  туков  -
Морган мне доверяет... Стой, - насторожился вдруг Шило  -  Чуешь,  земля
дрожит?
   - Нет, - признался Майк.
   - А я чую... Туков гонят - и гонят очень быстро. - Шило  поднялся  на
ноги, - Так ведь недолго и скотину испортить...
   Будто услышав его, находившийся чуть поодаль Морган  обернулся.  Майк
увидел, как блеснули стекла его пенсне.
   - Их уже преследуют, сэр! - доложил Шило, которого прозвали  так  как
раз за его острое чутье.
   - Понятно! Всем в седло - стадо пропускаем! - скомандовал  Морган,  и
отдыхавшие лахманы тут же вскочили на ноги.
   Шило помог Майку, потом запрыгнул на своего скакуна и дал ему шпоры
   Действия Шила упрощали  Майку  управление,  поскольку  его  трофейный
лахман повторял действия своего товарища. Оставалось только держаться  в
седле и ждать указаний Шила: Майк  уже  сумел  оценить  опытность  этого
человека.
   Теперь небольшая команда "барсуков" мчалась в сторону  от  возможного
маршрута туков, и пока что Майку было непонятно, зачем они  это  делают.
Впрочем, вскоре Шило остановил лахмана и  подождал  Майка  и  еще  двоих
членов  банды.   Это   были   Кастор   и   Флорентино   -   обыкновенные
среднестатистические бойцы.
   - Готовь винтовку, Майк!  -  приказал  Шило,  впервые  назвав  своего
подопечного по имени. - Будешь скакать позади нас  и  можешь  вообще  не
стрелять - твоя задача сейчас не вылететь из седла! Понял?!
   - Понял, сэр! - ответил Майк, чувствуя сильное  волнение  и  дрожь  в
руках, - А что мы будем делать?
   - Карать нарушителей, парень. Они охотятся на нашей территории,  а  в
долине это самое страшное преступление!
   - Они идут, Шило, -  сказал  Кастор,  держа  наготове  скорострельную
винтовку.  Его   лахман   нетерпеливо   перебирал   ногами,   размалывая
покрывавшую землю толстую корку соли.
   Гул от сотен копыт тяжелых туков действительно становился слышен  все
явственнее, и в какой-то момент Майк услышал выстрелы.
   - Это не наши, - тут же сказал Шило. - Это гиптуккеры отстреливаются.
   Скоро парящее марево заколыхалось, и  Майк  увидел  размытые  силуэты
животных, скакавших на пределе сил, пригнув к земле свои рогатые головы.
   Среди их темной  массы  мелькнуло  несколько  всадников  и,  наконец,
плотная  группа  преследователей,  состоявшая  из  нескольких   десятков
человек.
   "Неужели мы нападем на этих людей? - тревожно подумал  Майк.  -  Ведь
нас всего восемь человек - четверо здесь и четверо по ту сторону стада".
   Он посмотрел на Шило в надежде, что тот все  сейчас  отменит,  однако
тот только тихо скомандовал:
   - Пошли, - и стал не спеша разгонять своего лахмана.
   Следом за ним выстроились Кастор и Флорентино, которые тоже вели себя
довольно спокойно.
   Майку ничего не  оставалось,  как  пристроиться  последним,  стараясь
держать винтовку в одной руке, как это делал Кастор.
   Мелкая  соляная  пыль  поднималась  из-под  копыт  туков,  и,   чтобы
защититься от нее,  "барсуки"  закрыли  лица  шейными  платками.  Вскоре
четверка бойцов уже мчалась во весь опор,  постепенно  нагоняя  стадо  и
преследовавших его людей. Майк ждал,  что  вот-вот  последуют  выстрелы,
однако этого не происходило, и погоня продолжалась.
   Пока что лахман Майка вел  себя  вполне  прилично,  если  не  считать
нервного подергивания ушами. Благодаря его легкому  бегу  Майк  держался
довольно уверенно, балансируя тяжелой винтовкой.
   Вот уже стали отчетливо видны спины преследовавших стадо разбойников.
Они  были  настолько  увлечены  погоней,  что  даже  не  догадывались  о
приближении опасности. Однако все же их было очень много - даже  больше,
чем Майку показалось вначале.
   Наконец Шило поднял винтовку и выстрелил. Один из "собак" - а то, что
это были они, не вызывало сомнений - вскинул руки и повис на  стременах.
Следом за ним полетел на землю второй, потом третий.
   Шило, Кастор и Флорентино выстроились фронтом и посылали пули в спины
врагов, сбивая одного за другим с обезумевших лахманов.
   Не понимая, откуда летят пули, "собаки"  принялись  стрелять  во  все
стороны, в пыльной пелене поражая своих же людей. Весь отряд  закружился
на месте, сбился в кучу, о захвате туков уже никто не думал.
   Между тем "барсуки" не прекращали яростного огня и, не тратя  времени
на перезарядку винтовок, выхватывали пистолеты и продолжали стрелять.
   Крики, топот лахманов и  частая  пальба  -  все  это,  словно  вихрь,
закружило Майка. Ему казалось, что все это сон. Ему было жарко, и он  не
знал, что делать дальше.
   Некоторые из "собак" уже пустились в бега, однако  другие,  наоборот,
приходили в себя и открывали ответный огонь.
   - Уходим! - крикнул Шило и дал шпоры своему скакуну,  однако  в  этот
момент  сразу  две  пули  настигли  Кастора,  и  он  вылетел  из  седла.
Перепуганный  лахман  Майка  рванул  в  сторону  и  помчался  прямо   на
огрызающихся огнем "собак".
   Пули засвистели над головой Майка, и он тоже нажал на  курок,  однако
выстрел ушел в небо, поскольку при такой бешеной скачке прицелиться было
невозможно.  А  тем  временем  искаженные  ненавистью  и  испугом   лица
стремительно приближались, и Майку  ничего  не  оставалось,  как  громко
закричать
   Один из "собак" выхватил здоровенный тесак  и  взмахнул  им,  пытаясь
достать Майка, однако тот успел пригнуться, и злобное жало просвистело в
дюйме над его макушкой. Попутно Майк случайно задел прикладом одного  из
врагов, и тот полетел на землю, схватившись за разбитое лицо.
   Еще несколько выстрелов в упор прогремело  рядом,  но  и  они  только
опалили Майку лицо и добавили скорости его глупому лахману.
   - Уходим! - уже издали кричал Шило, и его голос наконец  достиг  ушей
скакуна Майка. Животное сделало резкий поворот влево и  снова  помчалось
что было силы, преследуемое частым посвистом пуль.
   Наконец после десятиминутной скачки Майк присоединился  к  Моргану  и
Шилу, а также к еще  двум  уцелевшим  бойцам.  Совместными  усилиями  им
удалось остановить и успокоить разгоряченное животное  Майка,  и  Морган
тут же дал ему имя:
   - В жизни не видел  лахмана  глупее  и  быстрее  этого.  Назовем  его
Шустрик. Ты не против, Майк?
   - Нет, сэр, - ответил тот, едва переводя дух. Он пытался понять,  что
же произошло. Уже одно то, что во время этого короткого  кошмара  он  не
потерял винтовку, вселяло в Майка искру оптимизма.
   - А почему мы стоим? Они ведь  могут  помчаться  за  нами  следом,  -
сказал он.
   - Мы на это очень надеемся, - изрек Морган и,  сняв  с  покрасневшего
носа пенсне, вытер его своей неизменной тряпочкой.
   Вскоре  послышался  стук  копыт  и  в  полуденном  мареве  показались
всадники. Увидев "барсуков", они  придержали  своих  лахманов,  а  затем
выстроились парами, и первая пара на рысях пошла на "барсуков".
   -  Шило!  -  воскликнул  Алонсо,  и  Шило  тут  же  встал  в  пару  с
предводителем. Они также пустились рысью и где-то впереди  в  мгновение,
которое Майк так и не сумел уловить, послышался залп, затем другой. Двое
упали на просоленную землю, однако Морган и Шило вернулись назад.
   И снова "собаки" пустили пару, и  "барсуки"  пошли  им  навстречу.  И
снова выстрелы - и Шило с Морганом вернулись обратно.
   - Вы просто молодцы!... - воскликнул Майк,  едва  обретя  способность
говорить, однако по бледному лицо Шила стало ясно, что на этот  раз  ему
не повезло. Флорентино подхватил его на руки, иначе он  свалился  бы  на
землю.
   А от "собак" приближалась еще одна пара.
   - Гвинет! - позвал Морган другого бойца.
   - Нет! - неожиданно возразил  Майк.  Ему  показалось,  что  он  узнал
рослого седока, который прорисовывался из туманного марева.
   - Но... - возразил было Гвинет, отличный  стрелок  и  вообще  крепкий
парень.
   - Пусть идет, - тихо сказал Морган, правое  предплечье  которого  все
больше обагрялось кровью. - Пусть  идет,  -  повторил  он,  перебрасывая
винтовку в левую руку.
   Майк ткнул каблуками Шустрика, и тот мигом  подчинился,  почувствовав
уверенность и силу в поведении всадника. Встав рядом с лахманом Моргана,
он пошел пижонской рысью, еще не зная, что за этим последует.
   - Они стреляют первыми, - предупредил Морган.
   - Почему? - не удержался Майк.
   - Потому что слабаки, - просто ответил предводитель.
   Между тем всадники противной стороны приближались и вскоре последовал
их залп.
   Жуткий  огонь  обжег  правое  ухо  Майка,  и  в  сознании   полыхнули
протуберанцы  огненной  боли.  Однако  плоть  Майка  лишь  на  мгновение
отделилась от его духа, и прицел был верен как никогда.
   Последовал ответный залп, и "собаки",  картинно  потеряв  равновесие,
словно в кино, вылетели из седел, заставив запаниковать их лахманов.
   - Отлично, парень, едем назад.
   Чувствуя, как по шее течет кровь, Майк  твердо  дернул  узду,  и  его
лахман, как ветеран со стальными нервами, сделал четкий разворот и бок о
бок с лахманом Моргана пошел обратно.
   Когда  вернулись  к  своим,  Майк  заметил,  что   грудь   Шила   уже
перебинтована серыми застиранными бинтами. Впрочем, Гвинет и  Флорентино
были готовы заменить любого из пары,  как  только  в  этом  возникла  бы
необходимость.
   Однако необходимости не возникло. "Собаки", которых было еще не менее
десяти пар, развернули лахманов  и  умчались  прочь,  давая  возможность
измученным "барсукам" заняться своими ранами.
   "Мы победили", - успел подумать Майк и потерял сознание.
 
13 
 
   Он проспал часов десять или даже двенадцать, а  когда  проснулся,  то
почувствовал тугую повязку, которая стягивала его правое ухо.
   За окном не было солнца - только сполохи костра,  на  котором  обычно
готовили чай для сторожевой смены.
   Майк повернул голову и в неярких всплесках света  увидел  неподвижное
лицо Шила. Он все еще не пришел в сознание, но дышал ровно, из чего Майк
заключил, что Шило выживет.
   Поднявшись с постели, он немного постоял,  опираясь  о  стену,  потом
шагнул за дверь и вдохнул полной  грудью  вечерний  воздух,  наполненный
запахом трав  и  дымом  костра.  Впервые  после  бегства  с  фермы  Майк
почувствовал себя дома.
   Он не знал родительской ласки и мечтал о доме и  семье,  где  его  по
крайней мере считали бы ровней И вот теперь ему  показалось,  что  такая
семья у него есть.
   - Привет - Гвинет кивнул ему, помешивая варево в котле  левой  рукой.
Правая висела на перевязи.
   - Что с тобой? - спросил Майк, придерживая  повязку  на  ухе.  Каждое
произнесенное слово отзывалось новой волной боли.
   - Они вернулись, - коротко ответил Гвинет, и  сидевший  рядом  с  ним
боец угрюмо кивнул
   - Кто вернулся? - не понял Майк.
   - "Собаки", - пояснил Гвинет. - Как только ты отрубился, они  пустили
еще одну пару, и мы с Флоретино пошли им навстречу.
   - А где Флорентино? - забеспокоился Майк.
   - Флорентино больше нет, - пояснил Гвинет. - Я даже удивляюсь, как он
сумел выстрелить в ответ и положить  противника...  Он  получил  пулю  в
сердце - точнее еще не бывало.
   - А Лозмар, его там не было? - спросил Майк.
   - Думаю, нет, - ответил Гвинет. - Это был другой парень - высокий,  с
длинными волосами, но другой.
   Они немного  помолчали,  потом  Майку  подали  кружку  сладкого  чая,
заваренного так, как это делал Джо Беркут.
   "Где он сейчас и что с ним?"  -  подумал  Майк,  прихлебывая  горячий
напиток
   - Как твое ухо? - спросил Гвинет.
   - Дергает... - ответил Майк.
   - Это ничего. Правда, нижней трети как не бывало, ну да ведь  это  не
самое страшное.
   - Да, - подтвердил Майк, гляля на огонь. Ему сейчас  было  совершенно
не важно, сколько там  осталось  от  его  правого  уха:  две  трети  или
половина. Он размышлял о том, как другие бились за его  жизнь,  пока  он
был в беспамятстве.
   Гвинет, тот понятно, он даже выглядел как  настоящий  солдат,  а  вот
Флорентине был обычный парнишка, немногим старше самого Майка. Однако он
знал все порядки и обычаи хозяев долины и исполнял свою работу  грамотно
и храбро.
   Даже когда Морган и Майк свалились без сознания.
   - Как заживет ухо, поедешь в  город  -  продавать  туков,  -  сообщил
Гвинет.
   - Откуда у нас туки?
   - Двенадцать было своих, де еще гиптуккеры подогнали восемь  голов...
- невозмутимо пояснил Гвинет.
   - Гиптуккеры подогнали?! - поразился Майк.
   - Вот именно. - Сидевший  рядом  с  Гвинетом  "барсук"  Тобби  широко
улыбнулся. - Они-то знают, как мы им услужили.
   - Точно, - согласился Гвинет. - Если бы не мы,  "собаки"  забрали  бы
всех туков, а самих гиптуккеров перебили.
   - Факт - перебили бы, - кивнул Майк, делая очередной глоток  крепкого
чая. Он помнил рассказ Джо Беркута о нападении "собак", да и  сам  видел
их в действии.
 
14 
 
   Угрюмо уставившись в грязное окно,  Дьюк  сосредоточенно  смотрел  на
двух тощих крыс, которые  совокуплялись  на  грязном  крыльце.  Казалось
удивительным, как у этих изможденных животных нашлись силы для подобного
никчемного занятия, но уж такова, наверное,  крысиная  порода,  так  что
Лозмару оставалось лишь наблюдать, проводя близкие ему аналогии.
   Вчерашняя погоня  за  большим  стадом  туков  обернулась  поражением.
Откуда  ни  возьмись  появились  "барсуки",  которых  "собаки"   немного
побаивались - все, кроме Лозмара. Он  еще  не  был  знаком  со  свирепой
хваткой  этой  немногочисленной  команды,  однако  теперь  и  ему  стало
понятно, почему о них хо