о, таким обыденным и спокойным казалось все  вокруг.
Мужчины в ожидании ужина обсуждали свои никчемные  делишки,  женщины  за
стряпней стреляли глазами, намечая ночные  победы,  а  возвратившиеся  с
холмов туки счастливо вдыхали запах жилья. Переев  горькой  полыни,  они
громко испускали газы и мечтали о тишине.
   Погруженный в собственные мысли, Майк пошел в жилое помещение.  Когда
он приблизился к кровати Герхарда  Баварски,  с  которой  тот  почти  не
вставал, старик открыл глаза и сказал:
   - Смерть ходит где-то поблизости, сынок.
   - Ты о чем это, дедушка? - испуганно спросил Майк.
   - Не все доживут до утра, - ответил Герхард, глядя прямо перед собой.
Майк невольно обернулся. Но он не увидел того, что видел старик.
   - Перестань, дедушка, нас много и у нас  есть  ружья.  Нам  никто  не
страшен.
   - Нет, Майки, я старый человек, и я знаю, на что  это  похоже...  Она
несколько раз подбиралась ко мне совсем близко...
   Старик Баварски приподнялся на смятой  подушке  и  указал  трясущейся
рукой в темный угол.
   - Я вижу ее, вон она, притаилась с косой в руках...  Она  ждет  своей
жатвы - она ее чувствует...
   - Дедушка! - воскликнул Майк. Страх холодком пробежал по  его  спине,
ноги стали как ватные. А старик все сидел,  вытянув  перед  собой  худую
руку  -  трухлявое  дерево  с  торчащей  высохшей  веткой,  и  Майк   не
осмеливался обернуться еще раз, опасаясь  увидеть  то,  что  ясно  видел
старый Герхард.
   К счастью, скрипнула дверь и вошел Батрейд.  Майк  не  питал  к  нему
особой привязанности, но  сейчас  был  необыкновенно  рад  видеть  этого
толстого безобидного человека. Он был намного  реальнее,  чем  угасающий
старик Баварски, стоявший одной ногой в могиле.
   - О, чего это вы в темноте сидите? - бодро спросил толстяк. Он  зажег
светильник, лампа громко затрещала.
   - Ты уже поужинал, Батрейд? - спросил Майк
   - Да ты что, как же я мог поужинать, если еще не! накрывали...  Когда
я проходил мимо кухни, оттуда только понесли кастрюлю с  супом.  Сегодня
его сварили из гусиных потрошков. - Батрейд почмокал губами и, обращаясь
к Майку, спросил:
   - А ты какой суп больше уважаешь, Майки?
   - Я?  -  удивился  тот.  Мысль  о  супе  никак  не  умещалась  в  его
встревоженном сознании.
   - Ну да, ты. Ведь мистеру Баварски давно уже все равно, что он ест.
   Майк покосился на старика. Тот лежал, откинувшись на подушки, и снова
смотрел сквозь потолок, как будто действительно  видел  иные,  неведомые
миры.
   - Что тебе принести, дедушка? - спросил Майк, проверяя,  жив  ли  еще
старый Герхард. Однако тот даже не пошевелился. Он давно уже не  обращал
ни на кого внимание, если только сам не хотел этого.
   - Принесешь ему  молока  и  хлеба,  -  ответил  за  мистера  Баварски
Батрейд. - Разве не знаешь, старики ничего другого не едят
   Отыскав в шкафчике какую-то нужную ему  вещь,  Батрейд  направился  к
выходу
   - Ну что, пошли - спросил он, оборачиваясь к Майку.
   - Да, - поспешно ответил тот, словно опасаясь, что, останься он здесь
один, старик Баварски затянет его с собой в черную пучину небытия.
   Во дворе Майку стало легче, и  он  с  наслаждением  вдохнул  вечерний
воздух, пахнущий навозом туков и дымом от печи. Здесь, за окружавшим  со
всех  сторон  ферму  высоким  забором,  время,  казалось,   остановилось
навсегда и все шло так, как шло извека
   Вот сейчас одна из стряпух выйдет из кухни и крикнет: ужин остывает!
   - Ужин остывает! - пропела своим звонким голосом  Гертруда,  замужняя
женщина и мать двоих детей. У нее была отдельная комната во флигеле
   - Руки мыл? - строго спросила она у Майка, и  тот  широко  улыбнулся,
поскольку слышал это много раз.
   - Я быстро - пообещал он и побежал к рукомойнику,  где-то  в  глубине
души тая страх, что эта картина благополучия неожиданно растает.
 
8 
 
   Ночь прошла  неспокойно.  Каспар  раздал  мужчинам  винтовки,  и  они
патрулировали округу, спускаясь к самой долине.
   С одной из команд к соляной глади ходили Джо и Майк. Майку  ружье  не
доверили, зато у Джо был отличный пистолет.
   До самого утра работники вслушивались в шум ветра, стараясь различить
шорох буерных колес, однако ничего так  и  не  произошло.  Когда  взошло
солнце, все  отправились  по  делам,  а  Майку  и  Джо  Каспар  разрешил
отоспаться.
   Примерно в час дня, когда работники  собирались  к  обеду,  откуда-то
издали послышался крик.
   Майк подскочил от ужаса - так мог кричать только умирающий. Этот крик
был исполнен тоски и смертельного страха.
   Джо Беркут  моментально  оказался  на  ногах  и  первым  выскочил  из
помещения во двор
   - Они идут со стороны пустоши! - крикнул кто-то. Прогремело несколько
выстрелов. Майк подбежал к забору и, подпрыгнув, взобрался наверх.
   То, что он увидел, его поразило. Со стороны пустоши, где не так давно
вся трава была уничтожена огнем, мчалось несколько  десятков  всадников.
Пять или шесть пастухов, попытавшихся от них  убежать,  в  одну  секунду
были растоптаны, и разбойники продолжили наступление на ферму.
   - Сажайте женщин и детей на повозку, мы их задержим! - кричал хозяин,
потрясая винтовкой
   Некоторые из  работников-мужчин  уже  забрались  на  крыши  сараев  и
открыли по нападавшим частый огонь. Однако стрелки они  были  плохие,  и
только один из всадников полетел на  землю,  остальные  же  благополучно
добрались до ограды.
   Вскакивая на седла ногами,  разбойники  с  ходу  перепрыгивали  через
забор и в  упор  расстреливали  защитников  фермы.  Груженная  детьми  и
женщинами повозка  наконец  тронулась  с  места,  и  ломовой  лахман,  -
почувствовав опасность, взял с места в галоп.
   Когда  повозка  проскочила  сквозь  ворота,  за  ней  увязались   два
всадника, но выбежавший следом Каспар метким выстрелом  сбил  одного  из
них Другой бандит, выстрелив в ответ, попал ему  в  грудь,  но  сам  был
тотчас сражен пулей Джо Беркута.
   - Хватай ружье хозяина! - крикнул Джо онемевшему от страха  Майку  и,
выстрелив еще дважды, уложил перебиравшихся через забор бандитов.
   Однако незначительные потери не остановили нападавших,  они  сыпались
через забор словно горох, стреляя  во  все  стороны  и  добивая  раненых
ножами.
   - Давай за ворота! - скомандовал Джо, понимая, что внутри ограды  все
уже кончено.
   Майк решил было, что Джо собирается бежать на своих двоих, однако тот
поступил иначе. Брошенные всадниками лахманы беспокойно носились  вокруг
фермы, и Джо быстро приманил двух из них, просвистев  какую-то  странную
мелодию.
   Забросив в седло полуживого от страха Майка, Джо вспрыгнул на второго
лахмана, и тут со двора выскочили  бандиты.  Увидев  на  своих  лахманах
чужих людей, они дали дружный залп, и шквал свинца обжег  Майка  горячим
дыханием. Лахман под ним рванул с места и понесся с такой скоростью, что
у Майка едва не заложило уши. Краем глаза он успел увидеть, что Джо тоже
скачет, правда в другую сторону и едва держась в седле.
   Наверное, он был ранен, но сейчас Майк не мог думать ни о чем,  кроме
того, как бы не упасть и не разбиться о землю.
   Он был не слишком умелым наездником, а  висевшая  на  ремне  винтовка
болталась из стороны в сторону, больно колотя по бокам Майка и  лахмана.
Может быть, поэтому скакун неудержимо продолжал нестись вперед,  и  Майк
лишь краем сознания отметил,  что  они  движутся  под  гору,  в  сторону
соляных долин.
   Сколько  продолжалась  эта  скачка,  он  не   знал,   однако,   когда
притомившийся лахман перешел на шаг, Майк наконец огляделся и понял, что
находится в совершенно неизвестном ему месте. Куда  ни  взгляни,  ровная
гладь простиралась до самого горизонта
   Осторожно натянув вожжи, он заставил лахмана остановиться и  сполз  с
седла, чтобы размять ноги. После такой скачки его зад был одной сплошной
ссадиной, что мешало радоваться чудесному спасению.
   - Как  хоть  тебя  зовут?  -  спросил  Майк  у  скакуна,  однако  тот
неожиданно мотнул головой и едва не вырвал повод из рук нового хозяина.
   - Стоять! - крикнул тот и, вцепившись в уздечку обеими руками,  повис
на ней всем телом.
   Поняв, что побег не удался, лахман остановился и закивай головой.
   - Нет, дружок, теперь ты меня не обманешь.
   Закинув винтовку за спину, Майк, морщась от боли, забрался обратно  в
седло и, оглядевшись еще раз, заметил первый ориентир.
   Это был далекий столб черного дыма, который поднимался над фермой - в
этом не было никаких сомнений.
   Майк вспомнил Герхарда Баварски, которого наверняка  убил  Лозмар.  А
еще он вспомнил, как накануне старик говорил о грядущей гибели фермы.
   "Вот я и остался один", - подумал Майк и тяжело вздохнул.  Совсем  не
так он представлял себе свободу, - о которой столько мечтал
   В последний раз взглянув на дым, он дернул поводья, и лахман  зашагал
дальше - вглубь соляных долин, к островам,  которые,  по  мнению  Майка,
должны были находиться где-то там, впереди.
 
9 
 
   Спустилась  ночь,  и  на  небе  появились  звезды.  Темнота  принесла
успокоение, и Майк, смирившись с ситуацией, мерно покачивался  в  седле.
Он даже не заметил, что лахман подошел к острову, и,  только  когда  тот
начал взбираться вверх по склону,  наездник  наконец  разлепил  глаза  и
понял, что они достигли земли.
   Пройдя еще с полсотни метров, лахман остановился  и  стал  щипать  на
кочках траву. Решив, что животное устало и больше не попытается сбежать,
Майк спустился на землю.
   Он попытался сделать шаг и схватился за лахмана, чтобы не  упасть,  -
его ноги совсем одеревенели и казались чужими.
   Кое-как добравшись до возвышенности и подтащив за собой лахмана, Майк
снял с него уздечку  и  спутал  ею  ноги  скакуна.  Затем  привалился  к
небольшому корявому кустику и, прижав к груди винтовку, заснул.
   Еще никогда раньше Майк не спал  так  крепко.  Переживания  последних
суток вереницей смутных образов проносились перед ним.  Выстрелы,  крики
карабкавшихся через  забор  бандитов  и  уносящаяся  по  пыльной  дороге
повозка, перегруженная детьми и голосящими женщинами.
   Наконец,  израсходовав  весь  запас  кошмаров,  утомленное   сознание
успокоилось и Майк погрузился  в  полноценный  целительный  сон.  Однако
длился он недолго, потому что Майка больно ткнули в плечо.
   - Вставай, крысенок! Ты попался! - проскрежетал кто-то над его ухом.
   Майк открыл глаза и, щурясь  от  солнца,  увидел  вооруженных  людей,
стоявших полукругом. Один из них держал за  стремя  спутанного  лахмана,
который за ночь наелся травы и выглядел бодро.
   - Вставай, или получишь по ребрам! - снова прикрикнули на Майка, и он
спешно поднялся.
   - Давай вперед и  не  оглядывайся,  -  потребовал  от  него  небритый
субъект, голова которого была замотана цветастой тряпкой.  Майк  покорно
пошел по узкой тропе, которую ночью он просто не заметил.
   "Теперь я пропал, - подавленно размышлял он, - теперь я точно пропал.
Лозмар разрежет меня на куски".
   От таких мыслей Майк окончательно проснулся. Умирать теплым солнечным
утром было глупо, к тому же очень хотелось есть и пить, поскольку только
лахманы могли пить воду из соленых луж, а  Майк  бежал,  не  захватив  в
собой, естественно, ни воды, ни хлеба.
   Постепенно тропа начала спускаться под гору, и вместо уродливых кочек
стали попадаться довольно большие, поросшие  зеленой  травой  прогалины.
Майка это настолько удивило, что на мгновение он забыл  о  нависшей  над
ним смертельной опасности.
   Исполняя требование конвоиров, он не оборачивался, однако  по  звукам
шагов позади себя определил, что с ним  идут  только  трое  и  последний
ведет его лахмана. Из всего этого следовало, что его поймали  совершенно
случайно и остальные разбойники отправилась дальше - по своим делам.
   Тропинка вильнула в  очередной  раз,  миновала  колючий  кустарник  и
вывела к небольшому поселению, состоявшему всего из нескольких домов.  И
хотя видно было, что дома эти собраны из подручного материала, бросалось
в глаза, что кто-то все как следует спланировал и  подогнал  все  детали
друг к другу с большой аккуратностью.
   Вокруг домов стояли  деревья,  носившие  следы  постоянного  ухода  и
обильного полива. Их густые кроны чрезвычайно удивили Майка, которому не
приходилось видеть ничего выше малинового куста
   Позабыв обо всем, он обернулся, чтобы спросить о деревьях, и  тут  же
получил тычок в спину, от которого едва не упал.
   Завидев  пленника,  на  небольшой  площади,   между   домами,   стали
собираться люди. Их набралось не больше двадцати человек, и  в  основном
они выглядели так же, как и конвоиры Майка.
   Один из них  выглядел  особенно  странно.  Помимо  кожаных  штанов  и
куртки, на нем были высокие сапоги, меховой цилиндр и золотое пенсне.  И
по тому, как окружающие старались не загораживать ему обзор, Майк понял,
что это и есть местный предводитель.
   "Неужели здесь нет  Лозмара?"  -  удивился  он,  и  надежда  легонько
коснулась его своим крылом.
   - Кто это? Где вы его нашли? -  спросил  экстравагантный  джентльмен,
поблескивая на Майка стеклами пенсне.
   - Он спал прямо на тропе, сэр, - сообщил неприветливый конвоир Майка.
- Эти "собаки" послали его в разведку. Судя по седлу его лахмана, это не
простой боец, а какой-нибудь сержант.
   - Сержант? - Предводитель скорчил гримасу. - Это же ребенок...
   Он подошел к пленнику, пристально посмотрел ему в глаза и  неожиданно
резко ударил его ладонью по лицу. Пощечина ослепила Майка, и он, потеряв
равновесие, упал на спину.
   - Ты думаешь, я злой? - донесся откуда-то издалека вкрадчивый  голос.
- Я не злой. Просто я стараюсь предупредить  твое  вранье,  мальчик.  Ты
понимаешь, о чем я говорю?
   Майк кивнул.
   - Вот и отлично. Поднимайся - я тебя не убил А теперь скажи мне,  как
тебя зовут и откуда ты?
   - Меня зовут Майк Баварски... Я убежал с фермы мистера Каспара.
   - А зачем ты убежал  с  фермы,  мальчик?  Стеклышки  пенсне  еще  раз
блеснули, и Майк, зачарованный их зеркальным блеском, ответил:
   - Ее сожгли, сэр...
   - Кто?
   - Дьюк Лозмар и его люди, сэр.
   - Кто такой Лозмар? - Предводитель  распрямился  и  обвел  окружающих
взглядом, однако ему никто не ответил. Все только  пожимали  плечами:  о
таком человеке никто из них не слышал.
   - Вот видишь, мальчик, ты лжешь мне...
   Человек в пенсне виновато развел руками и  отпустил  Майку  еще  одну
затрещину. И хотя на этот раз тот удержался на ногах, на разбитых  губах
выступила кровь.
   - Я говорю правду, мистер! - в отчаянии закричал Майк,  -  Они  убили
всех мужчин, и только женщины с детьми успели уехать на повозке!
   - Не кричи, мальчик, прошу тебя! - приказал главный. - У тебя  лахман
с эмблемой "собак", а ты мне говоришь о каком-то Лозмаре!  А  между  тем
вожака "собак" зовут не Лозмар, а Лифшиц. В этом вся штука.
   - Это не мой лахман, его для меня поймал Джо! -  размазывая  по  лицу
кровь, оправдывался Майк.
   - А кто тогда этот твой Джо?
   - Он устроился работать к мистеру Каспару, а на следующий день на нас
напали... Они прыгали через забор и  стреляли...  Их  лахманы  бегали  в
беспорядке, поэтому Джо поймал двоих, и мы поскакали.  Только  вот  Джо,
кажется, ранили.
   - Эй, Шило, - обратился предводитель  к  разбойнику,  который  привел
Майка, - Что-то я не пойму. Выходит, этот мальчик - не шпион "собак"?
   - Вам виднее, сэр, - пожал тот плечами.
   - Ну, это понятно.
   Предводитель снял пенсне и, протерев его  замшевой  тряпочкой,  снова
водрузил на прежнее место.
   - Ладно, все свободны, шоу закончилось. А ты, Майк Баварски,  пойдешь
со мной. Я должен записать твои показания  самым  подробнейшим  образом.
Кстати, меня зовут Алонсо Морган.
   - Очень приятно, мистер Морган.
   - А раз приятно, ты должен вступить в ряды "барсуков". Понимаешь?
   - Нет, сэр.
   - Вот не нужно так говорить, дорогой Майк, иначе я снова залеплю тебе
по физиономии, - грустно произнес предводитель, и Майк сразу же закивал:
   - О да, сэр, с великим удовольствием стану "барсуком"!
   - А что делать мне? - спросил Шило, который после освобождения  Майка
из-под ареста остался без дела.
   - Догоняй Фердинанда. Ведь ты, кажется, должен был идти вместе с ним.
А трофейного лахмана отведите в конюшню и сотрите с седла  эту  дурацкую
эмблему. Теперь это скакун одного из "барсуков". Понятно?
   - Понятно, сэр, - в один голос проговорили Шило и  второй  разбойник,
который держал лахмана под уздцы.
 
10 
 
   Казалось,  Алонсо  Морган  полностью  забыл  о   намерении   записать
показания Майка - он не  спеша  водил  его  по  окрестностям  поселения,
показывая удивительные плоды труда "барсуков".
   По склонам холмов террасами спускались грядки и  небольшие  ухоженные
луга; на этих террасах  имелись  даже  оросительные  каналы,  выложенные
черепками от битых  тарелок.  Все  это  вызывало  у  гостя  неподдельный
интерес, и Морган этому очень радовался.
   - А вот это наша гордость, - объявил он, указывая  на  некое  подобие
башни, сложенной из крупных кремниевых осколков. - Как ты  думаешь,  что
это?
   - Признаюсь вам честно, сэр, ничего подобного я
   Не видел.
   - Так я и думал, - самодовольно улыбнулся Алонсо, - а между  тем  это
наш генератор воды.
   - Генератор воды? - удивился Майк.
   - Вот именно. На этих камнях конденсируется вода  из  воздуха.  Затем
она стекает вниз и скапливается в бассейне. Ну а где вода, там жизнь.
   - Это вы все придумали?
   - Конечно, я, - скромно признался Алонсо. -  Но  это  было  несложно,
ведь в прошлом я был выдающимся инженером-ирригатором...
   Вдруг, что-то вспомнив, он остановился и снял с головы  свой  меховой
цилиндр. Немного его помяв, предводитель снова  надел  головной  убор  и
сказал:
   -  Из  твоих  показаний,  Майк,  следует,   что   у   "собак"   новый
предводитель. Так?
   - Не знаю, сэр.
   - Но ты сказал, что людьми Лифшица командовал Лозмар?
   - Нет, сэр. Мне известно только то, что Дьюк сбежал к разбойникам,  а
вот Джо опознал его, когда Лозмар со своей шайкой напал на него и других
гиптуккеров.
   - Стоп! Уж  не  тот  ли  это  Джо,  которого  зовут  Джо  Беркут?!  -
воскликнул Алонсо.
   - Да, он говорил мне, что его зовут Джо  Беркут,  -  признался  Майк,
опасаясь, что Морган снова обрушится на  него  с  кулаками.  Однако  тот
только часто задышал, а спустя полминуты уже взял себя в руки.
   - Джо Беркут - убийца с лицом  философа.  Из  команды  "барсуков"  он
забрал пятерых! Ты умеешь считать, Майк?
   - Да, сэр, - быстро ответил тот.
   - Тогда представь  себе,  как  выглядит  шеренга  из  пяти  мертвецов
Представил?
   - О да, сэр, - соврал Майк.
   - Ну и каково тебе?!
   - Ужасная картина, сэр.
   - Да, ужасная, - подтвердил Алонсо. - Правда, он  убивал  и  "собак".
Пожалуй, Лифшиц потерял солдат даже больше, чем я.
   - А кто же он такой, этот Джо Беркут, сэр? - осторожно спросил  Майк,
- Он наемный убийца?
   - Да нет, какой он  убийца,  -  махнул  рукой  Алонсо.  -  Просто  он
чрезвычайно хитрый гиптуккер и раньше  частенько  проводил  скот,  минуя
наши заставы. И еще он здорово торговался, даже когда мы перекрывали  им
дорогу. Отдавая нам  пять  дойных  самок,  Беркут  непременно  ухитрялся
всучить трех хромых быков.
   Оба помолчали, и каждый думал о своем. Затем Морган повторил еще раз,
что Беркут отлично торговался, и добавил:
   - Уж ты мне поверь, парень, в прошлом я  был  заслуженным  работником
торговли.
   И снова они помолчали, глядя на дрожавшие в долинах миражи.
   - Ты умеешь стрелять, Майк? - спросил "друг Алонсо, не отводя взгляда
от горизонта.
   - В общем-то умею, сэр, но не очень метко.  У  меня  совсем  не  было
практики...
   - Теперь она у тебя будет. Уж если в какой банде случилась  узурпация
власти, непременно начинаются войны. У "собак" не меньше  сотни  солдат,
потому что у них большой остров. У нас остров маленький и  народу  мало,
поэтому стрелять должны все, и очень хорошо. Нас и  так  всего  тридцать
восемь, но, как