нее прежнего. Кажется, Эддингтон предложил...  необычную
идею, которая касается того, над чем он сейчас работает. Не  сомневаюсь,  вы
помните о его "Симфонии ненависти". Он недавно был у меня  с  просьбой.  Она
совершенно необычна,  не  думаю,  что  кто-нибудь  другой  мог  попросить  о
подобном. - И он пересказал свою беседу с  Деймоном,  приукрашивая  то,  что
считал необходимым для привлечения максимального внимания Йорику.
   Когда Кин закончил, Йорику отрицательно покачал головой. Его голос звучал
из динамика видеофона подобно скрежету проволочной щетки, которой соскребали
ржавчину со стальной балки. Он уже не один Десяток лет живет  в  Соединенных
Штатах, но все еще говорит с  сильным  японским  акцентом.  Дать  Эдцингтону
чужого невозможно, я не желаю тратить на него так много.
   Кин позволил себе широко усмехнуться. Он  был  уверен  в  плане,  который
придумал практически сразу же после разговора с Деймоном.  Немного  найдется
людей, у которых голова варит так быстро.
   - Это не обязательно, сэр. Я уверен, что решение есть. Рискованное, но...
- Йорику снова отрицательно замотал головой, но Кин рискнул  продолжить,  не
сомневаясь, что следующие слова мигом сведут на нет любое неудовольствие его
бестактностью: - Правда, придется вовлечь в это дело... э-э... "Медтех".
   Йорику на мгновение замер: -  Каким  образом?  -  И  без  того  не  очень
приятный голос сделался низким, а узкие глаза превратились в едва различимые
щели,
   Кин стал излагать свой план во всех его изумительных и коварных  деталях,
не забыв упомянуть о  точном  расчете  времени,  перечислив  все  мельчайшие
составляющие необходимого снаряжения, подробно обрисовав и все прочее, в том
числе упомянув всех, с кем предстояло встретиться.
   - Вот в основном и все, - заключил он. - Что вы скажете, сэр? Можем ли мы
позволить себе... унизить "Медтех"?
   О том, что ответ может быть только положительным, было нетрудно судить по
растянувшей рот Йорику  улыбке,  которая  напомнила  Кину  зубастую  ухмылку
гиены. Слухи до Кина доходили, но он не осмелился привлекать к себе внимание
расспросами об их правдивости. Физиономия, мрачно улыбавшаяся Кину с экрана,
самим своим видом подтверждала их все. Один из наиболее могущественных людей
в Мире лишился драгоценнейшей из своих безделушек... он потерял  прелестную,
легендарную любовницу. Истекло так  много  времени,  и  Кин  уже  был  почти
уверен,  что  женщина  солгала  ему.  Но  в  конце  концов   шепотом   стали
передаваться сплетни о том, что теперь Мина удостаивает чести разделять свою
постель любовника помоложе  -  одного  из  высокопоставленных  руководителей
компании "Медтех". - Мы можем себе это позволить, Кин. -  Йорику  неожиданно
приблизил лицо к экрану. Кину даже показалось, что он прижался к нему носом.
Он отчетливо увидел поры на  коже  японца,  и  это  зрелище  показалось  ему
отталкивающим. - И я хочу, чтобы они узнали, что это дело рук "Синсаунд", не
сразу, но со временем. Вам ясно?
   - Они узнают, сэр.  -  Кин  старался  говорить  как  можно  более  ровным
голосом. - Когда появится "Симфония ненависти" Эддингтона, никакому сомнению
в первоисточнике звуков не будет места.
   Йорику с довольным видом отодвинул лицо от экрана.  Японец  откинулся  на
спинку кресла и положил  руки  на  подлокотники.  Сомнения,  что  оно  обито
настоящей кожей, просто не могло быть,  но  сидевший  в  нем  мужчина  снова
напомнил Кину гиену, только теперь с битком набитым брюхом.
   - Мне потребуется помощник, - с  некоторым  лукавством  намекнул  Кин,  -
кто-то...
   - Можете послать за Ахиро. Я дам ему инструкции, он будет в вашем  полном
подчинении.
   - Превос... - Но Йорику уже оборвал  связь,  оста  вив  Кина  глазеть  на
покрывшийся статическим фоном экран.  Он  скрипнул  зубами,  а  затем  снова
вызвал
   Марсину. То вверх, то вниз,  подумал  он,  мы  все  играем  в  эту  игру.
Проблема в том, что ему просто ненавистно быть чертиком на веревочке Йорику.
- Да, мистер Кин? - Найдите Ахиро и пошлите его ко мне. - Он не дал ей шанса
ответить, по примеру Йорику оборвав связь. Ему не хотелось слушать ее нытье.
Возможно, она слишком долго с ним работает, слишком долго служит "Синсаунд".
Она умеет только жаловаться. Ей, видите ли, приходится делать то, к чему  не
лежит душа, или заниматься тем, что она не считает своими обязанностями.  Не
думает ли эта женщина, что он  должен  нанять  ей  помощницу?  И  совершенно
напрасно!
   - Кину не нравилось работать с Ахиро. Он предпочел  бы  кого-то  другого,
однако не мог не признать, что не встречал  никого,  кто  бы  так  чертовски
непосредственно воспринимал слова приказа. Ахиро будет относиться  к  словам
Кина так, будто они исходят от  самого  Господа  Бога.  Ну...  не  в  полном
смысле. высшую командную высоту будет  по-прежнему  занимать  Йорику.  Связь
между Йорику и Ахиро была для Кина тайной за семью печатями. Все его попытки
провести дознание оказались тщетными. Расспросы сами по  себе  были  опасны,
поэтому  приходилось  предпринимать  неимоверно  много  усилий,  чтобы   они
выглядели не более чем здоровым любопытством к человеку, который  возглавлял
компанию, нет, скорее владел компанией, в которой Кин  работал.  Все  усилия
оказались бесполезными, время - потраченным  впустую.  Незаметный  японец  с
непроницаемым выражением лица шастал по корпоративной штаб-квартире, едва ли
обмениваясь словом с кем бы то ни было, но свободно  проникал  куда  угодно.
Что-то, несомненно, связывало его с Йорику, но посвящать в смысл этой  связи
Кина или любого другого сотрудника его сорта в намерения Ахиро не входило.
   Кин встал и  направился  к  окну,  задумчиво  разминая  суставы  пальцев.
Секреты... всюду секреты. Они сделали его нервным, любопытным,  помешавшимся
на стремлении знать их все. Придется попотеть над этой загадкой связи Йорику
с Ахиро, но позднее... Возможно, следующим летом, когда утихнет рябь первого
круга расспросов, а в  офисах  Йорику  рассядется  новый  штат.  Перемены  в
компании такого размера - дело постоянное, особенно после новых назначений и
снятия с должностей, которые проводятся каждой весной.  Есть  во  внутренних
кабинетах Йорику и неподкупные вроде личной  секретарши  и  заведующего  его
архивом, которые неизменно остаются при нем  что-то  около  пятнадцати  лет.
Однако, в отличие от Марсины, у той женщины есть помощница, на деле даже  не
одна. Когда Кин доведет  приток  накоплений  до  прежней  интенсивности,  он
поработает над той и другим, как уже потрудился над Миной.
   Когда спустя три минуты Кин в очередной раз  отвернулся  от  окна,  он  с
удивлением обнаружил, что загадочный японец со  шрамом  от  резаного  удара,
пересекающим правую щеку и бровь, стоит перед его письменным столом...

   Глава 2
   Манхэттен, канун Рождества,

   Хуже нынешних теплых и жалких предпраздничных дней на Манхэттене Ахиро не
мог припомнить за все время пребывания в этой адской дыре.
   В его родной стране  на  вершинах  гор  лежит  чистый;  искрящийся  снег,
возможно, он есть и на улицах, тротуары которых  заполняют  такие  же  толпы
людей, как и здесь, но и улицы, и дома там гораздо  чище.  Ахиро  не  был  в
Японии много лет, но все еще помнит приятные запахи готовящейся  по  вечерам
пищи. Они плывут из забранных бумагой окон жилых домов,  которые  вырастали,
словно грибы, по соседству с домом его детства. Запахи саке и зеленого  чая,
вареного риса и жареных овощей. Чистота, уют, доброжелательность. Не то  что
здесь. Смрад выхлопных газов аэроциклов  и  отбросов,  гниющих  на  нагретых
тротуарах,  преобладает  над  всеми  запахами,  его  не   останавливают   ни
классовые, ни имущественные преграды, он подчиняется лишь току воздуха.
   Нынче вечером витрины  магазинов  были  расцвечены  множеством  мерцающих
огней, сотни миниатюрных андроидов в праздничных костюмах послушно исполняли
команды  своих  циклических  программ   танцевальных   и   просто   забавных
представлений. В  окне  манхэттенского  отделения  "Мэйси"  полутораметровый
Санта-Клаус сопровождал выкриком "Хо-хо-хо!" каждое имя  в  списке,  который
непрерывно изрыгал компьютер, якобы  связанный  с  его  офисом  на  Северном
полюсе. Напротив через улицу, в витрине конгломерата "Монтгомери энд  Сире",
конкурирующего с "Мэйси", перед снующей по  магазинам  толпой  целая  труппа
полуметрового роста балерин и ярко разряженных  солдатиков  исполняла  сюиту
"Щелкунчик". Полностью синтезированную версию оригинальной музыкальной  темы
громко озвучивали самые совершенные громкоговорители.
   Никого, казалось, не волновало, что стрелки часов  перевалили  за  десять
вечера, что это последний день предпраздничного хождения по  магазинам,  что
на  дворе  отвратительная  погода.  На  залитых  ярким  светом  улицах  было
множество  людей,  которые  с  удовольствием  слушали  грохотавшую  взрывами
музыку. Большинство  пряталось  под  зонтиками  или  куталось  в  дождевики"
прижимая к себе завернутые в пластик пакеты с подарками, но почти не обращая
внимания  на  потоки  грязного  дождя.  Подгоняемые  беззаботностью   жизни,
дарованной подъемом экономики страны, толпы были необыкновенно многолюдными.
От толчеи миллионов людей, автомашин и аэроциклов в районе каждого торгового
центра  было  буквально  нечем  дышать.  Эта  скученность  быстро   породила
наихудший смоговый шторм, какие обрушивались на Манхэттен не чаще, чем раз в
пять лет. К этому часу на улицах оставались только самые  последние  осколки
орд, завершавшие массовый набег на магазины.  Воздух  был  пропитан  влажной
пылью и всеми видами загрязнений, но Ахиро и его люди  продолжали  терпеливо
ждать, пока самые упорные владельцы торговых точек распродадут наконец  свое
барахло и бросятся по  домам,  словно  тараканы-мутанты,  удирающие  в  свои
навозные щели.
   Всего за четверть часа до полуночи они выскользнули из вонючего  подъезда
черного хода  ветхого  здания  на  углу  103-й  улицы  и  Манхэттен-авеню  и
двинулись к сердцу Центрального  парка.  Это  последнее  прибежище  травы  и
голубей на всем острове оставалось открытым  для  публики  только  благодаря
политике связей с общественностью  компании  "Медтех".  Корпорация  вытащила
город Нью-Йорк из очередного банкротства в 2075 году, арендовав  Центральный
парк до середины следующего  тысячелетия.  В  светлое  время  суток  публике
позволялось  слоняться  по   патрулируемым   дорожкам   парка,   но   ночные
изнасилования, хулиганские нападения и убийства  прекратились  здесь  раз  и
навсегда с 1 января 2076 года, когда ровно в 00.01 Элитные Силы Безопасности
компании "Медтех" взяли под свой контроль огороженную беспроволочным забором
территорию парка и  выпустили  на  нее  несколько  тысяч  роботов-охранников
собственной   конструкции.   Внешне   похожие   на   доберманов-пинчеров   и
ротвейлеров,  эти  собаки-роботы  имели  встроенные  солнечные  таймеры  для
слежения в светлое время суток в любое время года. Их практически невозможно
было уничтожить, и они набрасывались на каждого,  кто  перемещался  на  двух
ногах и весил более двенадцати килограммов. Если, конечно, у него не было  с
собой идентификатора  компании  "Медтех",  сигналы  которого  воспринимались
специальной программой собак-охранников. Но передатчик должен  был  подавать
текущий сигнал.  Служба  безопасности  меняла  его  регулярно,  и  работники
"Медтех"   давно   привыкли    к    приказам    сдавать    передатчики    на
перепрограммирование через заранее не оговариваемые промежутки времени.
   Ахиро и его команду мигом окружила дюжина собак-охранников,  привлеченных
их движением. Красные  кристаллы  глаз  злобно  поблескивали,  металлические
челюсти широко разевались...  но  они  наконец  убежали  прочь  неторопливой
рысцой. Присев в темноте на корточки, люди молча наблюдали за их  удалением,
и  только  самый  молодой  выдавал  нервозность,   постукивая   пальцем   по
передатчику, который Ахиро выдал ему совсем недавно. Через  несколько  минут
они продолжили путь, скользя, словно тени в ночном тумане, пока не  достигли
гордости компании "Медтех" - здания его штаб-квартиры, построенной  в  самом
центре парка. Небоскреб из хромированной  стали  и  стекла  сверкал  даже  в
полуночном смоге, вонзаясь своими ста двадцатью тремя этажами  в  небо,  где
самые верхние  исследовательские  лаборатории  окружал  ореол  электрических
разрядов.
   Ахиро не нуждался в словах для руководства  своими  ниндзя.  Этим  людям,
подобранным и обученным им лично, было достаточно  малейшего  кивка  головы,
чтобы понять и мгновенно исполнить поручение. Для  этой  команды,  способной
выйти сухой из  воды,  войти  в  здание  труда  не  составило.  Бесполезными
оказались и заботливо расставленные телекамеры системы  безопасности.  Ахиро
знал и местоположение каждой, и отрезок, который она  отслеживает  в  каждый
момент времени.  Знал  он  и  как  лучше  всего  пригибаться,  и  как  долго
оставаться в согбенном положении. Все это легко... но не так  уж  просто.  У
Ахиро было чутье на  подобные  вещи,  и  нынче  ночью  каждый  его  инстинкт
торопил: "Вперед!" В отличие от полного  безразличия  правления  "Синсаунд",
"Медтех" была ревностным работодателем и охраняла своих  наемных  работников
не хуже львицы, стерегущей детенышей. Кому-то всегда достается  несчастливая
доля нести службу в праздничные дни, но знай "Медтех" все  наперед,  она  не
стала бы нынче ночью подставлять двух ночных сторожей под острые мечи  Ахиро
и Йосако. Эта корпорация  предпочла  бы  заменить  их  батальоном  до  зубов
вооруженных солдат, приказав стрелять на поражение без предупреждения.
   Спуск под землю оказался недлинным и быстрым. Чистые коридоры со  стойким
запахом  дезинфекции  были  от  пола  до  потолка  покрыты  легко   моющейся
нержавеющей сталью. Ахиро находил  эту  обстановку  приятной  и  определенно
более  симпатичной,  чем  в  сильно  затоптанных  и   загаженных   коридорах
"Синсаунд".  Не  было  сомнения,  что   здесь   ходит   ограниченное   число
сотрудников,  тогда  как  в  "Синсаунд"  повсюду   сновали   тысячи   людей,
приносившие  огромное  количество  грязи,  -  исполнители,   рабочие   сцен,
работники маркетинга, торговцы. Будь другие обстоятельства, Ахиро  предпочел
бы служить именно в таких условиях, как здесь. Но жизнь есть жизнь, а желать
невозможного - пустая трата времени.
   Они  продолжали  продвигаться  к  цели,  без  усилий  избегая  камер,  но
появились  потолочные  увлажнители,  которыми  проход   был   оборудован   с
методичной регулярностью. Следом за ними стали попадаться огнеметы,  зловеще
торчавшие из стен на высоте, выбранной по принципу  случайности  начиная  от
уровня пола. Через каждые  четыре  метра  по  обеим  сторонам  прохода  были
смонтированы огнеупорные камеры безопасности, защищенные прочными  стальными
дверями с запорными механизмами, которые автоматически открывали и закрывали
их, но только  один  раз.  После  этого  оказавшегося  запертым  можно  было
освободить только с помощью специальной программы компьютера "Медтех".
   На  пятом  подземном  уровне  Ахиро  и  его  команда  остановились  перед
последней дверью.  Этот  массивный  кусок  металла  был  втрое  шире  любого
аварийного лаза и весил по меньшей  мере  тонну,  а  устройство  для  чтения
карт-ключей, вмонтированное в стену возле двери, было настроено на узнавание
личных карт всего лишь полудюжины работников. Одной из этих шести карт они и
воспользуются этой ночью, а утром ее  владелец  обнаружит  в  своем  кармане
бесполезную пластиковую подмену.
   Не задумываясь, Ахиро вытащил карту-ключ  из  широкого  пояса  на  черном
костюме и сунул ее в прорезь. Затаив  дыхание,  они  ждали  вспышки  красной
лампочки и сигнала тревоги, но послышалось жужжание, и на панели  устройства
замерцал зеленый огонек. Они услышали  глухой  щелчок  внутренних  массивных
засовов, которые убрались в  стену,  освобождая  дверь.  Ахиро  задумчиво  и
неторопливо убрал карту-ключ  в  карман  брюк.  Подобно  дверям  камер,  что
тянулись вдоль коридора,  эта  тоже  закрывалась  автоматически.  Войдя  без
ключа, они оказались бы в ловушке. Одно мгновение он  подумывал,  что  стоит
преднамеренно потерять карту-ключ на обратном пути, но  затем  отказался  от
этой мысли. Портить автоматику не было смысла... пока еще не было.
   Когда дверь полностью отъехала в сторону, все семеро, с мечами  наготове,
без единого звука проскользнули  в  дверной  проем.  Отсчитав  пять  секунд,
лазерные датчики переключили механизм двери на закрытие. В мгновение ока они
оказались отрезанными от остальной части  штаб-квартиры  компании  "Медтех".
Отрезанными от всего мира.
   Пружинящей походкой, подняв оружие, они осторожно  пошли  дальше.  Вскоре
отряд  Ахиро  вошел  в  другой  коридор,  более  широкий,  чем  внешний,   с
проложенными вдоль стен громадными трубопроводами, стыки которых  напоминали
соединения подземной магистральной канализации города.  Поверхность  стен  и
пола оказалась на удивление скользкой, а покрытие было не стальным,  как  во
внешнем проходе, а пластиковым, невзрачного  светло-серого  тона.  Сводчатый
потолок был выше,  по  нему  шла  запутанная  система  трубопроводов:  воды,
охлаждающей жидкости, возможно, горючего газа и защищенных  стальной  броней
электрических кабелей.  За  трубами  едва  виднелись  глубокие  зарешеченные
проемы окон вентиляции, каждое размером не  больше  квадратика  керамической
плитки.
   Когда этот коридор снова расширился, превратившись  в  подобие  громадной
прихожей с такими же странными камерами-нишами, как и во  внешнем  коридоре,
Ахиро  насчитал  три  прохода,  ответвлявшихся  от  главного,  затем  увидел
четвертый. Все они были огорожены титановыми решетками. Кормушки,  догадался
он,  детские  рожки.  Все  проходы  оказались  пустыми:  вероятно,  животных
помещают в них только  на  время  кормежки.  В  глубине  ниш...  ничего.  Ни
роботов-сторожей, ни андроидов, никакой охраны.
   Это неправильно, думал Ахиро, быстрым шагом направляясь к двери в дальнем
конце этого расширенного коридора. Здесь обязательно нужны охранники, люди с
оружием...
   Отставший от него метра на три Хигучи неожиданно издал странный вопль,  и
Ахиро услышал стук меча, выпавшего из  рук  на  пластиковый  пол.  Он  резко
обернулся -  и  у  него  перехватило  дыхание.  Потеряв  равновесие,  Хигучи
скользил в луже чего-то грязного и густого. Он всегда был самым медлительным
в команде Ахиро, а теперь вовсе съежился и замер под нависшим над ним чем-то
громадным, состоявшим из множества панцирных сегментов.
   Охрану этой лаборатории несло нечто, к чему Ахиро не был готов.
   Черная  тень  чужого  резко  выделялась   на   фоне   луж   слизи   цвета
полупрозрачной  зеленой  листвы:  он  был  более  двух  метров   высотой   и
невообразимо  проворен,  гораздо  проворнее   Хигучи.   Короткое   мгновение
промедления стоило ниндзя жизни.  Глаза  и  уши  сознания  Ахиро  продолжали
видеть и слышать то, с чем столкнулся этот уже мертвый человек...
   Челюсть твари,  полная  похожих  на  белые  клинки  зубов,  и  внутренняя
челюсть, тоже усаженная зубами, щелкают с влажным  чавканьем  и  непрерывным
потоком выбрасывают густую слюну, которая клубится в  воздухе.  Производимые
животным звуки заглушают все, кроме скрежета его зубов, жадно  погружающихся
в череп Хигучи, словно не в кость, а в масло. Нет, это не  клинки,  а  пики,
длинные и смертоносные, обагренные  кровью,  обильно  стекающей  с  них  под
музыку и боевые кличи чудовищных  беспощадных  богов,  исполняющих  симфонию
дикой злобы.
   В помещении оказалось три чужих и теперь  только  шестеро  мужчин.  Твари
выскочили из ниш, где прятались, обернувшись  вокруг  прочных  водопроводных
труб подобно гигантским змеям. Ахиро никогда прежде не сражался с чужими, но
он быстро учился, а в проворстве владения мечом уступал только Йоши, второму
в своей команде, который первым вступил в