воего автомата  и  теперь  отчетливо
понял, что не полезет наверх этой страшной  пирамиды,  мимо  засыпанного
"Хоплита", мимо разорванного миной тела лейтенанта Дугласа...
   Развернувшись, он пошел к приземистому зданию погрузочного терминала,
куда накануне боя лейтенант отправил нескольких  бойцов  с  пулеметом  и
куда, по его же словам, ушел Кашперо.

***

   Позже, валяясь на койке госпиталя и вспоминая те страшные часы, Антон
так и не смог ответить самому себе на вопрос:  почему  он  не  оглянулся
вокруг несколькими минутами раньше, не понял,  что  остался  один  и  не
улетел вместе с Пашей, на борту эвакуационного модуля?
   На этот вопрос не было ответа. Так сложилась судьба...
   ...Войдя в сумеречное полуподвальное помещение  терминала,  он  сразу
увидел заложенное  мешками  с  песком  окно,  установленный  на  треноге
станковый пулемет с практически нетронутым боекомплектом  и  понял,  что
бойцы, посланные сюда, отступили, когда между двумя близкорасположенными
терминалами поднялся ураганный огонь.
   Подойдя к окну, он попробовал, как перемещается на треноге пулеметный
ствол, и выглянул в амбразуру, аккуратно выложенную из  мешков,  набитых
оранжевым песком планеты Хабор.
   По площади, низко пригибаясь, двигалось человек пятьдесят  ганианцев,
в сопровождении двух планетарных машин.
   Они шли на штурм молчаливой пирамиды,  среди  нагромождения  обломков
которой в данный момент держали оборону лишь трупы, во главе  с  мертвым
лейтенантом Дугласом.
   Антон прижался щекой к холодному прикладу, поймал в  прорези  прицела
крайнего в цепи ганианца и нажал гашетку.
   Пулемет заработал,  зло,  ритмично,  выкашивая  пространство  площади
беспощадным огнем. Промахнуться с такой дистанции по группе в  пятьдесят
человек   было   попросту   невозможно,   тела   расшвыривало    ударами
крупнокалиберных пуль,  словно  манекены.  Антон  стрелял,  окаменев  от
напряжения, не в силах отпустить теплую гашетку, пока башня ближайшего к
нему планетарного танка не повернулась в его сторону и не плюнула  огнем
прямо в амбразуру...

Глава 5

Аллор. Ночной клуб "Орфей"

Спустя десять лет после событий на Хаборе

   На несколько минут  в  номере  дорогого  борделя  наступила  звонкая,
гнетущая тишина.
   - Я искал его после Хабора... - наконец произнес Антон,  не  поднимая
головы. - Искал и не нашел!.. - Он вытащил из кармана  пальто  сигареты,
прикурил сам и положил  пачку  на  стол.  -  Я  обшарил  все  госпиталя,
реабилитационные центры... Нигде, никто не слышал про  Павла  Сытникова.
Он  никуда  не  поступал.  В  конце  концов,  мне   сказали,   что   тот
эвакуационный модуль был сбит ганианцами!..
   - Не сбит, а  захвачен,  -  негромко  уточнила  Сара,  потянувшись  к
сигаретной пачке.
   - Где он сейчас? - глухо спросил Антон.
   - Не знаю, - коротко ответила она, прикурив. - По-прежнему в плену.
   Скупые слова резали его, как горячий нож  затвердевшее  масло,  легко
проникая в душу,  заставляя  одну  за  другой  распадаться  те  защитные
оболочки, которые так тщательно выстраивал Полынин на протяжении  долгих
десяти лет...
   Пытаясь как-то смириться с услышанным, Антон несколько  минут  сидел,
хмуро глядя в пол, но воспоминания, так долго хранимые в тайниках  души,
уже вырвались  наружу,  заставляя  вновь  переживать  события  последних
лет...
   ...Казалось, что с того момента, как их вытащили с проклятого Хабора,
прошла бездна времени, все отболело, забылось, оставив после  себя  лишь
стойкую, непреходящую неприязнь к людям определенного сорта...  но  нет,
стоило затронуть эти воспоминания, и они тут же вернулись, во всех своих
страшных подробностях, словно все происходило только вчера...
   Оказывается, ничто не кончилось тем пасмурным  утром,  когда  остатки
разбитых десантных подразделений были эвакуированы  с  планеты  на  борт
тяжелого крейсера  "Апостол  Петр".  Хабор  зачищали,  выкуривая  оттуда
остатки банд ганианцев, уже без  него  -  для  рядового  Полынина  война
завершилась еще одним ранением и окончательной потерей сознания,  спустя
сорок минут после того, как  планетарный  танк  выстрелил  по  амбразуре
пакгауза... А для других? Для Паши, например, если его мать  утверждает,
что он до сих пор в плену у этих скотов?..
   Антон полностью ушел в себя, в свои  мысли,  практически  не  обращая
внимания на Сару Клеймон, которая, наоборот,  внимательно  наблюдала  за
едва уловимым танцем теней, что пробегали по чертам  Полынина,  на  доли
секунд искажая их...
   ...Он вспоминал о том, как валялся в госпитале Форта Стеллар,  потом,
выписавшись, получил приличную компенсацию за участие в боевых действиях
и ранение, вернулся на Аллор - расцветающий центр окраинной цивилизации.
   Тут он был зачислен на курсы гиперсферных пилотов. Его давняя  мечта:
поступить в институт  истории  и  археологии  космоса  на  планете  Элио
обязательно требовала такой подготовки,  но  судьба  сложилась  иначе  -
вечером того дня, когда он с несколькими  вновь  обретенными  товарищами
"обмывал" в недорогом баре у космопорта успешную сдачу экзаменов, к  ним
за столик подсели  двое  респектабельных  с  виду  мужчин  и  предложили
новоиспеченным  пилотам  попробовать  себя  не  на  линиях  транспортных
перевозок, а в рискованной,  но  высокооплачиваемой  работе  на  частное
лицо.
   Для  учебы  в  Элианском  институте  нужны  были  деньги,   и   Антон
согласился,  хотя  достаточно  скоро  понял,  что   подобная   "фортуна"
обманчива, а больших денег никто просто так  не  платит.  Те  двое,  что
подсели к  ним  за  столик,  являлись  агентами  Джонатана,  курирующими
космопорт  -  они  постоянно  просеивали  контингент  молодых   пилотов,
вылавливая  из  общей  массы  таких,  как  Полынин,  -   бывших   солдат
Конфедерации: все еще злых,  обиженных,  частично  дезориентированных  в
обществе. Расчет  был  безошибочным  -  Роглес  подбирал  себе  людей  с
определенными  материальными  проблемами,  умеющих  рисковать,  лишенных
обывательских комплексов  и  страха  перед  незначительными  нарушениями
колониального законодательства.
   Рукав Пустоты быстро сделал из Полынина опытного пилота - другие  там
просто не выживали. Работа на Роглеса  полностью  затянула  его  в  свои
тенета, поглощая практически все свободное  время:  риск  был  огромным,
деньги - сопоставимыми, память о прошлом быстро тускнела, вот и выходит,
что не искал он толком никого из той горстки ребят,  с  которыми  вместе
погибал когда-то в руинах диспетчерской башни космопорта планеты  Хабор,
закрылся в собственной скорлупе, осуществил,  что  называется,  заветную
мечту - стал  археологом,  но  черным,  грабящим  оплавленные  планетные
могильники древних цивилизаций...
   А Паша, значит, все это время...
   На лице Антона отразилась горестная усмешка.
   Не  искал  он  Сытникова  по-настоящему.  НЕ  ИСКАЛ.  Успокоился   на
информации, что эвакуационный модуль был сбит  над  Хабором,  погоревал,
конечно, напился, как водится... Сейчас Антон запоздало упрекал  себя  в
этом, хотя жизнь слишком  сложна,  чтобы  вот  так  одной  оценкой,  как
сабельным ударом, размежевать ее на две половины -  тут  хорошо,  а  тут
плохо...
   - Они выходили с вами на связь? Требовали  выкуп?  -  наконец,  глухо
спросил он, поднимая глаза.
   - Нет.
   - Тогда откуда вам известно, что Павел жив?
   Сара Клеймон выглядела достаточно спокойно, собранно. Бог его  знает,
может, в ее душе  все  уже  выгорело,  отболело  -  десять  долгих  лет,
прожитые с формулировкой "пропал без вести", - это  испытание,  которому
не позавидуешь...
   - Недавно мне передали весточку от него, - ответила  Сара  и  тут  же
пояснила, глядя на Антона:
   - Если ты интересуешься большой  межпланетной  политикой,  то  должен
знать, что Центральные Миры недавно  образовали  новую  Конфедерацию,  в
которую, помимо людей, вошли еще две ксеноморфные расы.
   Полынин  кивнул.  Он  был  хорошо  осведомлен  о  недавних   коренных
преобразованиях в структуре Центральных Миров и еще лучше - об  открытии
нового шарового скопления, где обитали логриане и инсекты - две расы, до
сих пор считавшиеся вымершими, за исключением небольших  деградировавших
анклавов инсектов, обнаруженных людьми несколько ранее.
   Сара Клеймон вновь заговорила ровным глухим голосом:
   - Военно-космические силы  нового  союза  недавно  провели  акцию  по
расчистке некоторых участков  космоса,  в  районах,  где  предполагается
оборудовать точки промежуточного всплытия для новых гиперсферных  трасс.
В результате были  ликвидированы  несколько  баз,  принадлежащих  кланам
Ганио. Там  освободили  некоторое  число  заложников.  Человек,  который
передал мне весточку от Паши, из их числа. Он  разыскал  меня,  передал,
что Павел жив, но по-прежнему находится в плену, и в подтверждение отдал
вот эту фотографию и карманный компьютер, который, по его  словам,  Паша
выкрал.
   - Вы обратились с этой информацией к военным?
   - Да. Я посылала официальный запрос. Они предоставили мне списки,  но
фамилия Сытников не фигурирует ни среди мертвых, ни среди освобожденных.
Кланы, после поражения, отступили в глубь  неисследованного  космоса.  -
Она по-прежнему говорила ровно, без лишних эмоций,  хотя  казалось,  что
именно теперь пожилой женщине настало время выплеснуть накопившееся горе
- ведь рядом сидел друг ее сына...
   - Как вы нашли меня, миссис Клеймон?
   - Человек, который передал мне вот это, - она указала на компьютер  и
снимок, - сказал буквально следующее:  "Вам  стоит  разыскать  парня  со
снимка. Его зовут Антон, фамилия - Полынин. Он, вероятно, живет на  Элио
или Аллоре и занимается  космической  археологией.  Передайте  ему,  что
Павел жив..."
   Последняя  формулировка  ударила  по  нервам  -  болью   и   надеждой
одновременно.
   Полынин смотрел на богатую драпировку алькова, думая  в  этот  миг  о
судьбе, которая вот так настигла  его,  десять  лет  спустя,  в  дорогом
номере борделя... Хотя, какое, к дьяволам Элио, имеет отношение место их
встречи с  миссис  Клеймон  ко  всему  сказанному?  Паша  жив,  вот  что
главное...
   Полынин взял в руки мини-компьютер, еще  раз  внимательно  просмотрев
схему, которую демонстрировал маленький монитор.
   На его взгляд, это был всего  лишь  фрагмент,  выхваченный  из  общей
дислокации каких-то баз, а пунктирные линии, ведущие в пустоту, к  срезу
экрана,  скорее  всего,  являлись  началом  нестандартных   гиперсферных
курсов, но куда они ведут, оставалось полнейшей загадкой.
   - Мне важно знать, куда ведут эти линии,  -  словно  угадав  ход  его
мыслей, произнесла Сара Клеймон.
   - Вам следовало показать это военным специалистам, - с трудом отрывая
взгляд от схемы, ответил Полынин.
   Сара отрицательно покачала головой.
   - Я предвзято отношусь к  вновь  созданной  Конфедерации  и  опасаюсь
обращаться к военным, - призналась она.  -  Неужели  ты  откажешься  мне
помочь?
   Последний  вопрос  можно  было  не  задавать  -  он  прозвучал,   как
оскорбительное давление, но Полынин молча  проглотил  это...  Он  сильно
изменился за эти годы и научился держать удары, не обращая  внимания  на
мелкие, обидные проколы в разговоре, когда для него становились важны не
слова, а сама проблема.
   - Конечно, я помогу в поисках Паши, - ответил Антон. - Но  я  считаю,
что глупо тратить силы на  анализ  сложных  вариантов,  пока  существуют
более простые.
   Сара стряхнула пепел с кончика сигареты и возразила:
   - К сожалению, простых вариантов нет, Антон. Базы, которые обозначены
на схеме, уже не существуют, - как я  уже  сказала,  их  вычистили  силы
Конфедерации,  чтобы  наладить  безопасную  транспортную   связь   между
Центральными Мирами и нашими "братьями по разуму", - она почему-то криво
усмехнулась, будто инсекты и логриане были ей лично чем-то неприятны.  -
Остались только линии, Антон. Линии, которые ведут  в  неизвестность,  а
такой расклад исходных данных - это ведь твой конек, верно?
   Полынин был вынужден кивнуть, отметив про себя, что мать Павла хорошо
подготовилась к разговору.
   - Паша жив, но вывезен в неизвестном направлении, я правильно понял?
   - подвел он итог всему сказанному.
   - Да. - Сара внимательно смотрела на него. - И я  хочу  узнать,  куда
именно.
   Коротко и по-деловому. Антон искоса посмотрел на нее, не  понимая,  в
какой из моментов их разговор, так сильно задевший его  поначалу,  начал
казаться натянутой словесной  игрой.  Сара  Клеймон  рассуждала  слишком
спокойно, логично, правильно  расставляя  акценты  и  точно  нажимая  на
болевые  места.  Она  всколыхнула  его  память,   вынудила   с   головой
погрузиться в воспоминания о Хаборе, словно хотела сжечь все мосты в его
душе, порвать всякую связь Полынина с днем  сегодняшним,  заставить  его
жить  только  прошлым...  Антон  хмурился,  молча  переводя   взгляд   с
фотографии на миниатюрный носитель информации  и  обратно,  избегая  при
этом смотреть на свою собеседницу,  потому  что  в  его  сознании  образ
старой женщины не совпадал с личным представлением  о  том,  как  должна
вести себя мать, разыскивающая сына, пропавшего  без  вести  десять  лет
назад.
   Впрочем, что я знаю о ней? Возможно, действия в одиночку  научили  ее
отстранение общаться с людьми, не выдавая своих эмоций?..
   - Мне нужно время, чтобы исследовать  эти  курсы,  -  подняв  голову,
произнес он. - Я могу взять это  с  собой?  -  Он  указал  на  карманный
носитель информации.
   - У тебя дома есть достаточно мощная машина для работы с ним?
   - Конечно. Я скачаю данные  в  свой  компьютерный  комплекс  и  смогу
произвести их анализ. Единственное, что  затруднит  работу  в  ближайшие
дни, - мой вынужденный отлет с Аллора, который я не могу ни  пропустить,
ни отсрочить.
   - То есть? - погасив сигарету, Сара Клеймон вопросительно  посмотрела
на него.
   - Наша очередная встреча может реально состояться  только  через  три
дня, после моего возвращения.
   - Тогда зачем тебе забирать компьютер сейчас?
   - У меня есть еще сутки, чтобы поработать с ним. Возможно, что-то мне
удастся выяснить сразу, и  тогда  к  следующему  свиданию  я  уже  смогу
высказать свое мнение по существу.
   - Хорошо. - Сара выключила мини-компьютер, вставила на место световое
стило и  подала  микромашину  Антону.  -  Когда  мы  назначим  следующую
встречу?
   - Через трое стандартных аллорских суток, - ответил он.  -  Чтобы  не
усложнять, можем встретиться тут же,  у  входа  в  клуб,  часов  в  семь
вечера, устроит?
   Она кивнула.
   Антон встал, но Сара осталась сидеть в кресле.
   - Вы не уходите со мной, миссис Клеймон? Я мог  бы  вас  подвезти,  у
меня на паркинге машина.
   - Не беспокойся, Антон. Главное, я  встретилась  с  тобой,  остальное
пустяки. Я уйду позже. Мне нравится тут... Хочу посмотреть,  как  теперь
развлекается молодежь...
   Полынин на миг оторопел от такого заявления, потом  пожал  плечами  и
сказал:
   - Как хотите. Всего доброго, миссис Клеймон.
   - До свидания, Антон.

***

   Он вышел из "Орфея", будучи не просто  сбитым  с  толку  необъяснимой
концовкой их встречи  -  Полынин  вдруг  почувствовал  себя  мальчишкой,
которого ловко обвели вокруг пальца.
   Поведение Сары, прошедшее на его  глазах  стремительную  эволюцию  от
дрожащего голоса в трубке до  образа  вальяжно  развалившейся  в  кресле
старухи, собирающейся остаться на ночь в борделе для богатой молодежи, с
трудом находило понимание в его голове.
   Полынин пересек заполнившийся различными аппаратами  паркинг,  сел  в
свою машину, но трогаться с места не  стал.  Облокотившись  о  руль,  он
отрешенно наблюдал за прибывающими  к  клубу  транспортными  средствами,
одновременно размышляя  над  тем,  что  произошло  на  протяжении  этого
вечера.
   Едкое ощущение  не  правильности  происходящего  вгрызалось  в  душу,
терзая сомнениями разум и сердце.
   С одной стороны, был Паша, за которого, даже спустя  десять  лет,  он
готов был ринуться в огонь и воду, с другой -  эта  непонятная  женщина,
показавшаяся ему скверной матерью и еще более скверной актрисой.
   Шли бесконечно долгие минуты, а он так и не пришел к разумному выводу
относительно всего случившегося.
   В конце концов, чем я рискую, изучив  эти  курсы?  -  подумал  Антон,
внезапно осознав, что уже достаточно долго сидит, погрузившись в тяжелые
мысли... Еще раз взглянув на часы,  вмонтированные  в  приборную  панель
"Гранд-Элиота", он словно  очнулся.  Надо  было  ехать  домой,  если  он
действительно хотел успеть что-то проанализировать до утра, потому что в
десять ему необходимо появиться на площадке  технического  осмотра,  где
сотрудники космопорта будут готовить к внеочередному старту его АРК.
   Он уже хотел завести двигатель, когда со стороны южной окраины города
в черных как смоль ночных  небесах  появилась  сияющая  точка,  тревожно
осыпанная проблесковыми маячками.
   Антон непроизвольно задержался на паркинге еще на  несколько  секунд,
пока не стало очевидным, что  проблесковые  маячки  принадлежат  флайеру
"Скорой помощи", который круто спикировал на посадочную  площадку  перед
ночным клубом.
   Двери "Орфея" распахнулись навстречу выскочившим из  машины  медикам,
там  возникла  какая-то  суета,  мелькнули  носилки,  которые   неуклюже
раскладывал прямо в проходе охранник ночного клуба, а вслед за  фигурами
в белом, спешащими к входу в "Орфей", из  флайера  "Скорой  помощи"  уже
выкатилась автоматическая реанимационная камера, похожая  на  прозрачный
закрытый саркофаг.
   Расстояние от места парковки "Гранд-Элиота" до входа  в  ночной  клуб
было невелико, и Полынин, палец которого  непроизвольно  задержался  над
сенсором зажигания, вдруг с ужасом понял, что на  носилках  в  услужливо
откинувшей свой колпак реанимационной камере выносят не  кого-нибудь,  а
Сару Клеймон!..
   Выскочив из машины, он бегом  бросился  к  флайеру  "Скорой  помощи",
который стоял в центре посадочного круга, завывая сиреной и  разбрасывая
вокруг себя бело-голубые проблески тревожных маячков.

***

   Растолкав  нескольких  подвыпивших  парней  и  отпихнув   в   сторону
охранника клуба, Антон столкнулся лицом к лицу с полноватой  медсестрой,
которая шла за носилками.
   - Пропустите! Я ее родственник! - эти слова  машинально  сорвались  с
губ Полынина.
   Сару Клеймон уже укладывали в саркофаг реанимационной камеры.
   Медсестра окинула Антона каким-то странным, не то осуждающим,  не  то
соболезнующим взглядом и жестом пригласила отойти в сторону.
   - Там вы уже ничем не поможете, - пояснила медсестра, отведя Полынина
на несколько шагов.  -  Кем  вам  приходится  эта  женщина?  -  деловито
осведомилась она.
   - Тетка... - не задумываясь, солгал Антон. - Что с ней?
   - Сердечный приступ. В  ее  возрасте  опасно  заниматься  сексуальной
гимнастикой в таких заведениях.
   Полынина словно окатили ледяной водой.
   - Черт, я не понимаю...
   - Тут  нечего  понимать,  -  оборвала  его  медсестра,  заметив,  что
реанимационная камера уже вползает в ярко освещенное  чрево  флайера.  -
Раз уж вы ее родственник,  то  я  обязана  спросить:  какую  клинику  вы
предпочитаете и кто будет оплачивать ее лечение?
   Мысленно выругавшись, Антон продиктовал ей свои данные. Этим  вечером
события стремительно затягивали его в какой-то бредовый водоворот.
   Двери флайера "Скорой помощи" закрылись.
   - Куда везти? - напомнила о своем присутствии медсестра.
   - Давайте в ближайшую клинику, по вашему усмотрению, - ответил Антон.
- Главное, чтобы она не умерла... - поспешно  добавил  он,  ощущая,  как
события принимают совсем дурной и абсолютно непонятный оборот. - Вот моя
визитная карточка  и  номер  счета,  на  тот  случай,  если  у  нее  нет
медицинской страховки.
   - Вы не поедете с нами?
   - Нет, - ответил Полынин,  который  понимал,  что  чувства,  внезапно
всколыхнувшиеся в его душе, никак не соответствуют  роли  встревоженного
племянника, заб