- Не верю, - печально вздохнул Дрейк.
   Сумерки стремительно сгущались.  Серая  пелена  облачности,  весь  день
висевшая над островом, заволокла небо от края до  края,  лишив  островитян
удовольствия полюбоваться закатом.  Небо  на  востоке  потемнело,  и  тьма
вскоре закрыла всю  центральную  часть  небосвода.  Прошло  еще  несколько
минут, и освещенной осталась лишь бледная узенькая полоска на западе.
   Игра на площадке прекратилась, как только в  темноте  стало  невозможно
разглядеть летящий мяч. Том Белден отправился в комнату отдыха, чтобы  там
провести время до ужина, а его партнер вернулся на камбуз.
   - Почти  все  уже  собрались,  -  вполголоса  заметил  Дрейк,  -  да  и
остальные, наверное, скоро подтянутся.
   Глаза потихоньку привыкали к наступающей ночной  тьме.  Дрейк  все  еще
видел контуры застывшего  на  взлетной  полосе  самолета,  но  детали  уже
терялись во мраке. Неподалеку лежали сложенные рядышком несколько  стволов
антарктических деревьев. Их  вытащили  сегодня  со  склада,  но  последнюю
партию  так  и  не  успели  отвезти  к  границе  термальной   зоны.   Ведь
транспортировать саженцы приходилось на ручной тачке, а это отнимало массу
усилий и времени. Пристройку к радиорубке окутывала полупрозрачная  дымка,
образующаяся при соприкосновении горячих выхлопных  газов  от  работающего
движка генератора с прохладным ночным  воздухом.  Радист  покинул  рабочее
место и о чем-то разговаривал с невидимым в  темноте  собеседником.  Дрейк
огляделся по сторонам и нетерпеливо зашептал на ухо девушке:
   - Мы в тени, и нас никто не  видит.  Вот  только  Спаркс  сейчас  уйдет
обратно к себе...
   Плечо Норы скользнуло по рукаву его куртки. Когда она заговорила, в  ее
голосе прозвучали нежность и желание.
   - Ой, я, наверное, совсем бесстыжая, да? Потому что тоже жду, когда  он
уйдет, чтобы ты мог меня поцеловать. Ты ведь этого хочешь, правда?
   Руки их соединились, пальцы переплелись. Даже  если  бы  радист  бросил
сейчас взгляд в их сторону, он  все  равно  не  смог  бы  заметить  ничего
компрометирующего. Скрытые от нескромных глаз под навесом крыльца Дрейк  и
Нора, держась за руки и прижавшись друг  к  другу,  с  нетерпением  ждали,
когда Спаркс вернется к себе в рубку или отправится куда-нибудь еще.
   И тут вспыхнул свет. Слепящие огни прожекторов и сияние сотен  лампочек
в протянутых между строениями гирляндах в мгновение ока превратили ночь  в
день. В перекрестье лучей высветился черный пес. Он сидел чуть  в  стороне
от крыльца и с блаженством чесал за ухом задней лапой. В ремонтном  ангаре
с лязгом захлопнулись металлические ворота, а закончившие работу Холлистер
и его напарники, оживленно переговариваясь, двинулись к  мужскому  бараку.
Из генераторной вышел  главный  электрик  и  остановился  у  двери,  вертя
головой и откровенно любуясь делом своих рук. Все вокруг изменилось как по
мановению  волшебной  палочки.  Дрейку  даже  показалось  на  миг,   будто
сложенные рядом со взлетной полосой стволы  лежат  как-то  по-другому,  не
так, как раньше.
   Нора негромко рассмеялась. И хотя в этот момент  для  веселья  не  было
причин, чуткое ухо ее  кавалера  уловило  не  только  удрученность,  но  и
скрытую в интонации девушки ласку.
   - С судьбой не поспоришь, милый,  -  прошептала  она  с  очаровательной
улыбкой, не преминув, однако, быстро  отодвинуться  от  кавалера  и  мягко
высвободить свои пальцы из его ладони. - Пойду-ка  я  в  холл.  Постараюсь
выглядеть образцовой секретаршей, чтобы никто не догадался, как  сильно  я
разочарована.
   Она скрылась за дверью, оставив Дрейка скрежетать зубами  в  бессильной
ярости. Он ощущал себя полным кретином. Чтобы хоть  как-то  отвлечься,  он
сбежал с крыльца и направился к Холлистеру,  решив  узнать  о  его  планах
относительно самолета. Будучи начальником колонии, Дрейк не мог  позволить
себе появиться в клубе одновременно с секретаршей.  Чтобы  сохранить  свой
авторитет среди персонала базы, людей перевозбужденных  и  находящихся  на
грани нервного срыва, он должен был играть роль  бесстрастного  монстра  с
рыбьей кровью и нулевыми эмоциями.
   Сидящий рядом с крылечком пес внезапно прекратил чесаться  и  застыл  в
забавной позе с вытянутой в воздухе задней лапой. Видимо, он учуял  что-то
интересное,  потому  что  навострил  уши  и  поднял  морду,  подозрительно
принюхиваясь. Потом вскочил с  места  и  неторопливо  потрусил  в  сторону
отчетливо выделявшейся на земле границы между светом и тенью.
   - Завтра попробуем, - ответил на вопрос Дрейка Холлистер,  с  сомнением
почесав в затылке. - Только сначала надо закончить одну штуку, которую  мы
присобачим к хвостовой секции и попытаемся ее поднять.  Можно  было  бы  и
быстрее справиться, но приходится все самим конструировать  из  подручного
материала, так сказать. А подымать эту махину нужно на целых восемь футов,
иначе колеса нам не высвободить. И все оттого,  что  в  мастерских  самого
необходимого оборудования не хватает! Сколько раз я требования отправлял -
все напрасно!
   - А если  завтра  все  получится,  можете  вы  рассчитывать  освободить
дорожку за один день? - спросил Дрейк.
   - Через пару дней, не раньше! - решительно ответил механик. - Хотя сама
машина не так уж сильно пострадала, как я уже вам докладывал,  сэр.  Браун
был отличным  летчиком  и  посадил  ее  прямо  ювелирно,  если  так  можно
выразиться об аварийной посадке. Так что дела обстоят намного лучше, чем я
ожидал. Помогло, конечно, что груза было немного, да и топливо пилот успел
слить. Фюзеляж и крылья, правда, тоже  немало  весят,  но  Брауну  удалось
облегчить машину, как ни крути.
   Из темноты донесся громкий собачий  лай.  Дрейк  продолжал  неторопливо
шагать рядом с Холлистером и двумя  механиками.  Пес  продолжал  лаять.  К
сожалению,  это  не  привлекло  внимания  людей.  Ведь   это   был   самый
обыкновенный лай, безо всяких признаков истерики,  удивления  или  испуга.
Так собаки обычно предваряют знакомство или дружескую потасовку.
   - Сегодня  утром  я  получил  от  начальства  нагоняй  и  настоятельную
рекомендацию не трогать самолет до прибытия...
   Дрейк  не  успел  закончить  фразу,  в  этот  момент  тишину   прорезал
пронзительный, жалобный,  скулящий  вопль  такой  силы,  что  трудно  было
представить, что его издала  собака.  Доносился  он  из  небольшой  рощицы
карликовых деревьев, расположенной  сразу  за  освещенной  зоной.  В  этом
жутком, леденящем звуке  слились  боль  и  отчаяние,  смертельный  ужас  и
невыносимое страдание...
   Все четверо островитян, как по  команде,  одновременно  повернулись  на
крик. Взволнованные люди хотели немедленно ринуться вперед, но сохранивший
присутствие духа Дрейк остановил их порыв.
   - Всем оставаться на месте! - приказал  он,  повысив  голос.  -  Прежде
всего, нам нужен свет! Свет и оружие! За мной, парни!
   Он бросился бегом к клубу, где рядом с комнатой отдыха был его кабинет.
Остальные  побежали  следом.  Дверь  распахнулась,  и  на  пороге   Дрейка
встретила Нора с побелевшим от испуга лицом.
   - Внутрь, живо! - рявкнул он, плечом оттесняя девушку в коридор. -  Нам
срочно требуются оружие и фонари!
   Нора прижалась к стене, пропуская мужчин. Спустя несколько секунд Дрейк
снова проскочил мимо нее, сжимая в одной руке мощный фонарик, а  в  другой
заряженный дробовик. Она попыталась остановить его, схватив за  рукав,  но
тот даже не заметил ее движения. Через мгновение он уже спешил  к  рощице,
из которой донесся вопль. Решительные  действия  начальника  базы  сыграли
роль своеобразного катализатора, подстегнув  колеблющихся  и  заставив  их
присоединиться к  лидеру.  Мужчины  хватали  ружья,  ракетницы,  фонари  и
выбегали на улицу. И даже Сполдинг, захваченный всеобщим порывом, бросился
к ящику, в котором лежали изготовленные им бутылки с горючей смесью. После
ужина  он  собирался  провести  лекцию  и  инструктаж   по   правилам   их
использования, заранее  предвкушая  триумфальный  успех.  Трудно  сказать,
решился  бы  он  последовать  за  остальными,  если  бы  не   Нора.   Пока
изобретатель раздумывал, девушка подскочила к нему и закричала:
   - Скорее! Что ты тут встал как бревно! Им нужен свет, как можно  больше
света, а у них только фонари! Придумай же что-нибудь, ну пожалуйста!
   Сполдинг заколебался, но она торопила его.
   - Быстрее! - вскричала она полным отчаяния голосом. - Помоги им,  прошу
тебя! Ты можешь, я знаю!
   Обескураженный ее натиском, он схватил в  охапку  полдюжины  бутылок  и
важно зашагал к выходу. Со стороны рощицы  донесся  звук  выстрела.  Узкие
лучи фонарей беспорядочно прорезали тьму, выхватывая из  мрака  узловатые,
искривленные стволы деревьев. Когда Сполдинг присоединился к общей группе,
Дрейк внезапно метнулся вперед, возбужденно крича:
   - Там что-то есть! Я видел, как оно шевельнулось!
   Луч его фонаря заскользил  между  стволами  и  причудливыми  суковатыми
ветками. К нему тут же подключились другие, шаря то по земле, то по корням
деревьев. Но их кряжистые, уродливые комли, покрытые у  основания  мхом  и
лишайниками, казались вырубленными из гранита неподвижными изваяниями,  да
и  в  подлеске,  состоящем   в   основном   из   низкорослых   древовидных
папоротников, также не было заметно ни малейшего движения.
   - Я мог бы помочь с освещением, - нерешительно  предложил  Сполдинг.  -
Тут у меня несколько бутылок с газолином...
   - Отлично! - перебил  его  Дрейк.  -  Разбей-ка  одну,  а  то  с  этими
треклятыми фонарями ни черта не видно!
   Парень сунул палец в петельку и потянул за нее, одновременно  подбросив
бутылку вверх. Прилаженная к горлышку спичка чиркнула о  шершавую  полоску
наждачной бумаги  и  загорелась.  Падая,  бутылка  ударилась  о  камень  и
разлетелась  вдребезги.  Горючее  мгновенно  вспыхнуло,  и  языки  пламени
взметнулись  футов  на  десять,   а   то   и   выше.   Площадь   основания
импровизированного факела,  в  диаметре  не  более  ярда  вначале,  быстро
увеличивалась: растекался газолин по грунту.
   - Вторую давай! - одобрительно гаркнул Дрейк. - Направо бросай. И сразу
третью - в другой конец!
   Сполдинг повиновался, но благоразумно не отошел от  толпы,  предпочитая
метать зажигательные снаряды под прикрытием тел и ружей соседей. При  этом
он  несколько  проигрывал  в  точности,   зато   наверняка   выигрывал   в
безопасности. Оранжевое пламя  разлилось  вокруг  рощицы,  окружив  ее  по
периметру почти сплошным огненным кольцом и высветив  как  на  ладони  все
пространство между деревьями. Но нигде не было  никакого  движения,  кроме
колышущихся от ветра ветвей и листвы.
   - Но ведь там точно было что-то! - горячился Дрейк. - Я сам видел,  как
шевелились ветки, и все слышали какую-то шумную  возню.  Было  там  что-то
живое, голову даю на отсечение!
   Том Белден, стоя немного в сторонке, продолжал шарить  по  земле  лучом
фонарика. Внезапно он воскликнул дрожащим голосом:
   - Эй, посмотрите-ка сюда!
   Небольшой  участок  сравнительно  мягкого  грунта  покрывали   глубокие
борозды и царапины. Именно такие может оставить крупная,  сильная  собака,
упираясь своими задними лапами, если потащить пса куда-то против его воли.
Найденные следы объясняли, по крайней мере,  причину  предсмертного  вопля
несчастного пса, но по-прежнему не давали ни малейшей подсказки об  облике
и повадках напавшего на собаку существа.
   Дрейк перевел взор от испещренного следами борьбы грунта и с ненавистью
стал смотреть на озаренную  языками  газолинового  пламени  рощицу.  Бичем
повел себя по-другому. Он низко нагнулся и  приблизил  свой  фонарь  почти
вплотную к земле, отслеживая каждую вмятину и  бороздку  на  ней.  Картина
вырисовывалась  предельно  ясная.  Собаку  кто-то  тащил,   она   отчаянно
сопротивлялась, упираясь лапами и цепляясь когтями за все, что попадалось.
С корней близлежащего дерева был содран целый пласт  мха,  а  на  покрытой
трещинами коре отчетливо белели свежие царапины.
   Следы определенно вели в глубь рощи, но в ней никого не было. Никого  и
ничего! Расхрабрившийся Сполдинг вышел вперед и эффектно разбил  еще  одну
бутылку с горючим, случайно или намеренно  сделав  это  прямо  на  опушке,
всего в нескольких ярдах от растущих на ее  краю  живых  деревьев.  Теперь
рощица просвечивалась насквозь, как в рентгеновских лучах.
   Дрейк выругался.
   - Я иду туда,  -  объявил  он.  -  Освещайте  меня  фонарями,  но  если
вздумаете палить, цельтесь получше!
   Было неимоверно трудно и просто страшно заставить себя  сделать  первый
шаг. Но сейчас роща была освещена как днем,  к  тому  же  Сполдинг  поджег
пятую и шестую бутылки и побежал за новыми. Дрейк крепко  сжимал  дробовик
внезапно вспотевшей  ладонью.  По  спине  побежали  мурашки  и  заструился
холодный пот, но он упрямо продвигался к центру рощи, больше  терзаясь  по
поводу собственного малодушия, чем страшась возможных в будущем  обвинений
в неумелом руководстве. Как бы  то  ни  было,  а  вся  ответственность  за
происходящее на острове лежала на нем, значит, с него потом и спросится.
   Мелкие сучья и ветки цеплялись за одежду, мешая идти. Липкие,  холодные
щупальца страха  заставляли  желудок  спазматически  сжиматься,  а  сердце
колотилось так,  будто  оно  готово  выпрыгнуть  из  груди.  Было  ужасно,
отвратительно,  невыносимо  и  очень  стыдно.  К   счастью,   вся   рощица
протянулась на полсотни футов в  одном  направлении  и  не  более  чем  на
шестьдесят в другом. Деревья росли как придется, то прижимаясь едва ли  не
вплотную друг к другу, то  разбегаясь  в  разные  стороны.  Там,  где  они
теснились, приходилось  либо  идти  в  обход,  либо  протискиваться  между
стволами. Но все  это  время  Дрейк  не  забывал  обшаривать  каждый  дюйм
поверхности, каждый открытый участок коры, черпая силы и сосредоточенность
в охватившей его ледяной ярости.
   Что-то громко хрустнуло  за  спиной,  заставив  его  резко,  в  прыжке,
развернуться и вскинуть ружье. Но это оказался всего лишь Томми  Белден  с
фонарем в одной руке и ракетницей в другой. Юноша то  и  дело  спотыкался,
лицо его было бледным и мокрым от пота, ему наверняка было страшно - и все
же он нашел в себе силы и мужество последовать за начальником.
   - Я... я подумал, - объяснил Том,  запинаясь  и  стуча  зубами,  -  что
вдвоем нам будет... будет проще освещать дорогу.
   Дрейк кивнул. В причудливом переплетении света и  теней,  отбрасываемых
стволами и сучьями деревьев, действительно было сложно  толком  разглядеть
что-либо.
   - Смотри в оба, особенно себе под ноги, - строго предупредил он.  -  Не
исключено, что эта тварь выпустила собаку, когда мы появились.
   Продолжая дрожать и стучать зубами, Белден направил луч фонаря на землю
прямо перед собой. В широком овальном пятне мелькали то деликатные  побеги
"девичьих волос", то более жесткая и  грубая  поросль  орляка.  Дрейк  без
разбору давил ногами все подряд, нетерпеливо озираясь вокруг, но не находя
взглядом того, что искал. Том сопровождал его, стараясь не отставать ни на
шаг. Они несколько раз пересекли рощу из конца в конец,  освещая  фонарями
все подряд: деревья от корней  до  крон,  цепляющийся  за  землю  стланик,
заросли папоротника  и  шелковистые  вкрапления  мха.  Расположившиеся  по
периметру люди стояли наготове с заряженными ружьями, не  спуская  глаз  с
прочесывающих рощу и следя за каждым их движением.
   Дрейк с Белденом уже неоднократно обыскали рощицу вдоль и  поперек,  но
так и не нашли не только тела собаки, но и ни единого  клочка  шерсти.  Не
обнаружили они и  никаких  признаков  неведомого  агрессора.  Единственной
живностью, попавшейся им на глаза, было какое-то ночное насекомое.  Еще  в
одном месте они наткнулись  на  широкую  паутину,  натянутую  между  двумя
ветвями и влажно поблескивающую в отсветах бушующего  вокруг  пламени.  На
поверхности тоже ничего подозрительного не нашлось -  только  папоротники,
мхи да торчащие из земли узловатые корни.
   Окончательно убедившись, что в роще нет никого страшнее пауков и ночных
бражников,  Дрейк  прекратил  поиски  и  вернулся   к   основной   группе.
Газолиновые лужи к тому времени выгорели, но давали еще достаточно  света,
чтобы уверенно ориентироваться.
   - Я на все сто убежден, что там кто-то был! - заявил  он,  в  бешенстве
топнув ногой. - Мы все видели колышущиеся ветви и слышали  громкую  возню.
Но сейчас там пусто. Кто бы там ни был, он успел  улизнуть  через  дальний
конец, пока мы тут на ближнем толклись  с  фонарями.  Одно  можно  сказать
наверняка: свет ему точно не по  душе!  Не  сомневаюсь,  что  его  прогнал
именно свет.
   - Вот уж не было печали!  -  сердито  прогудел  Холлистер.  -  Пока  не
завезли собак, на острове вообще никаких животных  отродясь  не  водилось.
Птицы - да, а больше никого. Птицы собаку утащить не могут, да и незачем -
они рыбу жрут. Так кто же тогда зацапал бедного песика?
   - Знаете, друзья, - нерешительно заговорил Бичем, - судя по царапинам и
бороздам на грунте, у меня сложилось впечатление, будто  собаку  старались
оторвать от земли и утащить куда-то вверх!
   Слабо помигивая, на земле догорали последние капли горючего из разбитых
бутылок. Усталым голосом Дрейк скомандовал  возвращаться  по  домам.  Люди
разочарованно потянулись в сторону поселка.
   - Стоп!  -  неожиданно  воскликнул  начальник  базы,  вспомнив  реплику
механика. - Скажите, доктор Бичем, может среди птиц на гнездовье  случайно
затесаться какой-нибудь хищник? Орел, кондор, крупный стервятник?
   - Вы забыли еще упомянуть гигантских полярных сов, - добавил биолог.  -
Увы, вынужден вас разочаровать. Во-первых, мы ни разу ничего подобного  на
острове не видели, а  во-вторых,  хищным  пернатым  здесь  попросту  нечем
питаться. Нет ни кроликов, ни крыс, ни мышей. Кроме того, утащить крупного
взрослого пса не под  силу  ни  одному  из  вышеперечисленных  видов.  Это
научный факт.
   - Но мы же видели и слышали, как кто-то копошился в ветвях! -  возразил
Дрейк, не желавший так легко сдавать позиции.
   - Ни одна крупная птица с размахом крыльев в несколько футов ни за  что
не  рискнет  сунуться  в  чащу,  где  близко   расположенные   деревья   и
переплетенные кроны не позволят ей ни опуститься на землю, ни взлететь,  -
авторитетно заявил Бичем. - Как я уже говорил,  это  абсолютно  исключено.
Учтите также, что собаки невероятно  живучи,  особенно  дворняги.  Никакая
хищная птица не в состоянии прикончить такого здорового  пса  в  считанные
минуты, даже если, чисто теоретически, допустить, что  у  нее  хватит  сил
унести его мертвое тело. Полагаю, у вас нет сомнений  в  том,  что  собака
погибла?
   - Какие уж тут сомнения! - хмуро буркнул Дрейк. - Или  вы  не  слышали,
как она визжала?
   Чем ближе они подходили  к  строениям  базы,  тем  светлей  становилось
вокруг. Не только фигуры возвращающихся людей, но и мельчайшие  детали  их
одежды  и  снаряжения  отчетливо  выделялись  в  ярком   сиянии   десятков
прожекторных лучей и  сотен  лампочек.  А  в  самом  центре  поселка  было
светлее, чем солнечным днем, - так, во всяком случае, показалось уставшим,
расстроенным людям. Возле административного здания Дрейк остановил отряд и
заговорил спокойным, бесстрастным голосом:
   - Никто из нас,  к  несчастью,  не  успел  заметить  тварь,  убившую  и
утащившую одну из наших собак. Это очень плохо, но теперь мы знаем  о  ней
немного больше. Можно считать доказанным, что она боится  света.  Мы  были
рядом с ней, но никто не подвергся нападению. Полагаю, ее  остановил  свет
наших фонарей. Мое утверждение подкрепляет и тот факт, что в дневное время
никаких признаков активности  с  ее  стороны  не  наблюдалось.  Схватка  с
пассажирами в самолете также не может служить опровержением, потому что  в
грузовом отсеке во время полета достаточно темно. Так же темно вчера  было
на складе. Пока внутри не горел свет, там что-то двигалось. Как  только  я
включил рубильник, оно