выводах.   Шишки   ненадолго   задумались   и
разродились  мудрым  указанием  об  эвакуации  персонала   кораблем   ВМС,
численности экипажа которого хватит, если понадобится, на обуздание  целой
роты буйнопомешанных. А  вот  начальника  поголовно  свихнувшейся  колонии
следует незамедлительно посадить в самолет и отправить на север, дабы  тот
лично предстал пред очи Самого-Главного-Руководства-Которое-Бдит-Не-Смыкая
- Глаз с подробным и по возможности вразумительным докладом. Было полезно,
чтобы заодно он прошел курс лечения и  психической  реабилитации.  Наверху
считали, что овладевший Дрейком психоз в  виде  навязчивой  идеи  приобрел
устойчивую форму,  поэтому  его  клинический  случай  может  быть  успешно
использован для лечения  других  островитян,  заболевших  в  более  легкой
форме. Поскольку Нора Холл получила назначение на базу позже всех, провела
на острове меньший срок и, соответственно,  повальным  сумасшествием  была
затронута  слабее  прочих,  ее  также  предписывалось  отправить  тем   же
самолетом. Психиатры получат возможность сравнить экстремальные проявления
болезни. Вслух об этом не  говорилось,  но  подразумевалось,  что  вспышка
психического расстройства среди персонала станции на Гоу-Айленде сможет не
только дать обширный материал для изучения эффекта массовой  галлюцинации,
но и продвинет развитие психиатрической науки в целом.
   Спеллинга, ничего еще не знавшего  о  принятых  насчет  Дрейка  и  Норы
решениях, выслушали наряду с другими служащими базы  и  подвергли  той  же
процедуре. Когда до него дошло, что ему просто не верят и  слушают  только
из вежливости, он пришел в ярость и в бешенстве  такого  наговорил  членам
комиссии, что те всерьез подумывали надеть на него смирительную рубашку.
   Но применять к  нему  крайние  меры  все  же  не  решились  и  в  целях
трудотерапии поставили надзирать  за  погрузкой  хранящихся  на  четвертом
складе научных материалов, снятых  с  потерпевшего  аварию  транспортника.
Четырех пингвинов решили пока не беспокоить, но ящики с научными  отчетами
и коробки с отснятыми фотоматериалами планировали забрать сразу.  А  также
нетронутый третий тюк с "биологическими образцами из района Горячих озер".
   Сполдинг лично проследил за тем, как его грузили на  тачку  и  везли  к
машине. Он не поленился даже забраться в грузовой отсек и убедиться в том,
что деревья лежат именно там, где, как он надеялся, они и будут лежать.
   - Зря вы не верите нашим рассказам об этих деревьях, сэр, - заметил  он
с иронией наблюдавшему чиновнику. - Как бы  вам  потом  не  столкнуться  с
неприятным сюрпризом. Вы уверены, что их  вообще  стоит  забирать?  Может,
оковать их на всякий случай стальными цепями?
   - Ну что  вы,  дорогой  мистер  Сполдинг!  -  снисходительно  улыбнулся
чиновник. - Это уже слишком. Но вы не волнуйтесь, образцы попадут к  нашим
лучшим экспертам, и если ваши... э-э... высказывания об их  необыкновенных
свойствах подтвердятся  хотя  бы  отчасти,  произойдет  сенсация  мирового
масштаба. Да что я говорю?! Деревья из  Антарктиды  -  уже  сами  по  себе
сенсация, вы со мной согласны? Это просто потрясающе!
   Холлистер заправлял баки горючим. Молоденький бортинженер ходил за  ним
тенью и следил за каждым движением.  Холлистер  презрительно  фыркнул,  но
смолчал.  Затем  двое  младших  механиков,  следуя  инструкции,  тщательно
проверили двигатели и осмотрели кабину пилота, салон и шасси.  Бортинженер
следовал за ними по пятам. Лишь убедившись, что никто из них  не  подсыпал
чего-нибудь  в  горючее  и  не  подложил  бомбу  под  кресло  пилота,   он
присоединился к уже занявшим свои места двум другим членам экипажа.
   Взревели запущенные  двигатели,  дрогнули  и  начали  вращаться  винты.
Прогрев моторы, командир корабля убавил обороты и перевел их  на  холостой
ход. Дрейк и Нора  поднялись  на  борт.  Пилот  включил  полную  мощность,
самолет тихонько тронулся с места и покатил по бетонным плитам  в  дальний
конец взлетной полосы.  Там  он  неуклюже  развернулся  и  отъехал  назад,
набирая скорость. Снова заревели моторы, работая на форсированном  режиме,
и тяжелая машина рванулась вперед.
   Спустя несколько секунд самолет  был  уже  в  воздухе.  Над  береговыми
утесами он слегка провалился в воздушную яму, но тут же выправился и круто
набирал высоту. Потом развернулся  над  океаном  и  взял  курс  на  север.
Провожая взглядом удаляющуюся и быстро уменьшающуюся  в  размерах  машину,
Сполдинг от души  веселился.  Он  мысленно  представил,  как  очень  скоро
вытянутся физиономии у тех скептиков, которые позволили себе усомниться  в
его словах, и какими дураками они  будут  выглядеть.  Картинка  получилась
весьма забавной и поучительной. Думая об этом,  Сполдинг  почти  физически
ощущал, как проливается целительный бальзам на  его  душу,  смывая  с  нее
воспоминания об оскорблениях и унижениях, которым посмели подвергнуть  его
эти тупоголовые ублюдки. Он в последний раз хмыкнул, презрительно сплюнул,
развернулся и зашагал прочь.
   Дрейк обнаружил в салоне два импровизированных сиденья. Он усадил  Нору
и сам сел с ней рядом.  Из  кабины  вышел  второй  пилот  и  посмотрел  на
пассажиров с той же добродушной снисходительностью, с какой выслушивали их
часом раньше всезнайки из комиссии.
   - Рад приветствовать вас на борту, -  сказал  он,  широко  улыбаясь.  -
Прошу прощения за отсутствие иллюминаторов. К сожалению, у нас не  лайнер,
а всего лишь работяга-грузовик. Но свет можете включить. - Пилот  протянул
руку и щелкнул выключателем. Загорелась маленькая, тусклая лампочка. - Для
чтения слабовато, так что рекомендую лучше расслабиться. Лететь нам долго,
успеете выспаться. А если вам не по себе или боитесь чего-то,  у  нас  тут
припасено кое-что для слабонервных.
   - Благодарю вас, с нами все в порядке, - холодно ответил Дрейк.
   Летчик еще раз одарил их белозубой улыбкой, пожал плечами и вернулся  в
кабину. Дверь рубки  некоторое  время  оставалась  открытой,  потом  вдруг
захлопнулась.
   - Слава богу, наконец-то мы одни, - с облегчением сказал Дрейк.  -  Вот
только почему я не  испытываю  энтузиазма  по  этому  поводу,  ты  мне  не
скажешь? - Он положил на колени небольшой  чемоданчик  со  своими  личными
вещами и открыл оба замка. Затем снова заговорил, не дождавшись ответа:  -
Знаешь,  дорогая,  когда  Бичем   читал   нам   лекцию   о   происхождении
деревьев-монстров, я подумал: что же их все-таки заставило выйти из спячки
и перейти к активным действиям в грузовом отсеке того самолета? Позже мы с
ним обсудили это еще раз,  и  он  выдвинул  парочку  любопытных  и  вполне
правдоподобных версий. Помнишь, как три дерева выгнали нас из распадка? Им
не мы были нужны, а укромное местечко, чтобы  спрятаться  от  бури.  Бичем
считает, что во время шторма деревья либо укрываются где-нибудь от  ветра,
либо цепляются корнями и ветками за что-то устойчивое, которое  ветром  не
унесет.  Дальше  он  предположил,  что  шум  моторов  вызвал  у   монстров
ассоциацию с бурей, это заставило  их  пробудиться,  хотя  в  салоне  было
достаточно света. Я спросил, почему они не заявили о себе раньше, когда их
везли вертолетом - там ведь от винта еще больше шума. Но у него и на  этот
вопрос был ответ. Выкапывали их днем, а  в  бухту  Гиссела  доставили  уже
упакованными, причем тащили под днищем машин на тросах. Вот и  получилось,
что бушевать они начали только по пути к Гоу-Айленду.
   Дрейк открыл наконец крышку чемоданчика, порылся в  сложенных  вещах  и
извлек пару алюминиевых цилиндров. Один он оставил у себя, второй протянул
Норе.
   - Вытягиваешь руку вперед, а другой дергаешь за шнурок, - объяснил  он.
- Должно сработать, я думаю. Только осторожно, концы не перепутай! Я их со
склада позаимствовал. Там несколько ящиков пылятся.  Это  на  тот  случай,
если вдруг кого на льдине унесет. До сих пор, правда,  цилиндры  никто  не
заказывал.
   Девушка в отчаянии всплеснула руками.
   - Господи! Да когда же это кончится?! Неужели  мы  даже  сейчас  должны
кого-то бояться?
   - Обязательно должны, - подтвердил Дрейк. -  До  тех  пор,  по  крайней
мере, пока оставшиеся на острове так  называемые  эксперты  не  столкнутся
вплотную с тем же, с чем уже столкнулись мы, и не пересмотрят свое  мнение
о проблеме.
   Он снова запустил руку в чемодан и положил на колени  девушке  фонарик.
Грузовой отсек наполнял ровный гул моторов. Дрейк и Нора сидели неподвижно
в тусклом свете единственной слабенькой лампочки, едва рассеивающей мрак в
просторном помещении багажного отделения. Длина его составляла  шестьдесят
футов, и груз, принятый на борт на Гоу-Айленде, едва просматривался с того
места,  где  находились  двое  пассажиров.  Корпус  транспортника  обладал
повышенным запасом прочности, но  не  был  достаточно  звукоизолирован,  в
отличие от пассажирского  лайнера.  Четыре  мощных  двигателя  ревели  так
громко, что приходилось кричать, чтобы быть услышанным.
   - Ты действительно считаешь, что они  могут  вырваться  на  свободу?  -
нерешительно спросила Нора, метнув взгляд в дальний угол отсека.
   - Нет-нет, что ты! - отмахнулся Дрейк, вовсе не испытывая  уверенности,
прозвучавшей в его голосе. - Они же запакованы и крепко завязаны, так  что
беспокоиться не о чем. А если все же  проснутся  и  начнут  дергаться,  мы
всегда можем рассчитывать на помощь бравых полярных летчиков.  Не  уверен,
что эти достойные джентльмены непременно придут  в  восторг,  но  хотя  бы
сообщат  куда  следует.  Лично  мне  уже  осточертело  доказывать   всяким
придуркам, что эти твари смертельно опасны!
   Девушка протянула руку и нашла  его  ладонь.  Размеренный  гул  моторов
производил гипнотическое действие: вскоре пассажиров потянуло  ко  сну.  А
тяжелый  транспортный  самолет  продолжал  полет  над  пустынным  океаном,
изредка проваливаясь в воздушные ямы или взмывая вверх при столкновении  с
мощными восходящими потоками.
   Из глубины грузового отсека донесся резкий, хлесткий  звук,  как  будто
лопнул натянутый трос. Нора встрепенулась, освободила руку и нажала кнопку
фонаря. Узкий луч  света  вырвал  из  темноты  слепо  шарящую  по  воздуху
извивающуюся ветвь антарктического дерева-убийцы. Снова тот же  лопающийся
звук. Дрейк схватил второй фонарь.
   - Беги в кабину и зови экипаж, - приказал он. - Пускай полюбуются. А  я
пока постараюсь удержать их светом на расстоянии. Если получится, -  хмуро
добавил он.
   Нора дернула за ручку ведущей в  рубку  металлической  дверцы.  Она  не
поддавалась. Дыхание девушки участилось, стало прерывистым. Она  принялась
стучать по двери кулаками, потом закричала. Текли секунды.  Наконец  дверь
распахнулась, и в проеме показалась недоумевающая физиономия бортинженера.
   - Сюда, скорее! - истерически крикнула она. - Они освободились! Деревья
освободились! Они сейчас все вылезут!
   - Хорошо, хорошо, мисс, - понимающе закивал бортинженер. - Вы только не
волнуйтесь. Вот мы вам сейчас микстурки накапаем граммов пятьдесят...
   - Прекратите паясничать! - в бешенстве заорал Дрейк. - Быстро  отведите
девушку в кабину и позовите первого пилота!
   Но бортинженер продолжал преграждать путь Норе и  не  спешил  выполнять
приказания ее спутника, справедливо полагая, что кабина  пилота  во  время
полета - не самое подходящее место для свихнувшейся дамочки.
   - Послушайте, мисс, - начал он миролюбивым тоном, - мы в курсе  проблем
жителей острова, но нам приказано не обращать внимания  на  ваши  выходки.
Все, что нам дозволено, это дать вам лекарство, если возникнут осложнения.
А хотите, угощу бренди - у меня как раз бутылочка зава...
   Дрейк  протянул  руку  поверх  плеча  Норы  и  мощным  рывком  выдернул
разглагольствующего  авиатора  из  дверного  проема.  Тот  приземлился  на
жесткую металлическую палубу багажного отсека и болезненно охнул.
   - Эй, Мак! - страдальческим  голосом  позвал  бортинженер,  держась  за
ушибленное место. - Выгляни на минутку. Тут у  нас  пассажиры  взбесились.
Надо бы им...
   Дрейк направил луч фонаря в дальний угол. Бортинженеру  хватило  одного
взгляда. Он испустил отчаянный вопль и, не переставая орать, очень  быстро
пополз на четвереньках в радиорубку. На смену ему появился второй пилот  -
угрюмый здоровяк, настроенный очень решительно и сжимающий в  правой  руке
тяжелую железяку.
   Дрейк вздохнул и снова  посветил  в  дальний  конец  грузового  отсека.
Плотная парусина тюка  была  разорвана  в  нескольких  местах.  Из  прорех
высовывались длинные, гибкие  щупальца,  напоминающие  клубок  разъяренных
змей. Они бессмысленно хватали воздух, цеплялись  за  стенки,  скребли  по
палубе. Покрытые темным мехом корни пытались укорениться на лишенной почвы
металлической поверхности. Одно дерево успело уже выбраться наружу.  Пьяно
пошатываясь, оно медленно и неуверенно стало пробираться в головную  часть
салона.
   Второй  пилот  смертельно  побледнел.  Челюсть  у  него   отвисла,   из
разинутого рта вырывались какие-то булькающие, нечленораздельные звуки.
   - Что там, черт  побери,  творится?  -  послышался  рассерженный  голос
командира корабля. - Мак, я тебя спрашиваю!
   Что-то изменилось в режиме работы двигателей:  включился  автопилот.  А
через несколько секунд на пороге рубки показался сам командир корабля.  Но
к моменту его  появления  вся  хвостовая  часть  оказалась  оккупированной
деревьями-монстрами. Они бестолково толкались, тыкались  по  углам,  но  с
каждым мгновением отвоевывали для себя все больше жизненного пространства.
   Командир корабля резко развернулся  и  ринулся  в  кабину,  но  тут  же
вернулся,  сжимая  в  руке  армейский  кольт  сорок   пятого   калибра   -
единственное оружие, предусмотренное  на  борту  воздушного  транспортного
судна полярной авиации. Черты лица его исказились в зверской  гримасе.  Он
поднял оружие и выстрелил. Пуля глухо ударила в ствол одного  из  чудовищ,
но тот  даже  не  пошатнулся.  В  глазах  летчика  появилось  затравленное
выражение уличного забияки, необдуманно бросившего вызов чемпиону мира  по
боксу. Деревья тем временем распутали сплетенные корни и начали решительно
продвигаться в сторону людей. Пилот снова поднял оружие дрожащей  рукой  и
не отрывал пальца от спускового крючка, пока не расстрелял  весь  барабан.
Никакого видимого эффекта это не произвело.
   Командир корабля сник, потом  повернулся  и  исчез  за  дверью  кабины.
Вскоре до пассажиров донесся его срывающийся от истерики голос:
   - Вызываю Гоу-Айленд! Вызываю Гоу-Айленд! В самолете полно  чудовищ!  В
грузовом отсеке появились какие-то кошмарные твари, похожие на  гигантских
пауков! Что делать?! Что мне делать?!
   Нора прижалась к Дрейку. Тело ее била дрожь, зубы стучали.
   - Сейчас мы вас  угостим,  -  пробормотал  тот,  сжимая  в  левой  руке
алюминиевый цилиндрик. - Получите подарочек, сволочи!
   Он резко дернул правой рукой за шнурок, и  в  то  же  мгновение  все  в
отсеке озарилось ослепительным сиянием яркостью  в  миллионы  свечей.  Это
была ракета-парашют,  но  Дрейк,  крепко  сжимая  цилиндрик,  заблокировал
пружину, благодаря которой светящийся шар сначала  выбрасывался  высоко  в
воздух, а потом медленно опускался вниз на маленьком парашютике.
   Чудовища замерли. Гул моторов, так похожий  на  рев  полярного  шторма,
стимулировал их активность, но рефлекс на  яркий  свет  оказался  сильнее.
Держа пылающий факел левой рукой и стараясь не смотреть на пламя, чтобы не
ослепнуть, правой Дрейк нашарил рычаг, открывающий створки грузового люка.
И потянул на себя.
   Люк с грохотом  раскрылся,  и  в  открытый  проем  ворвался  невыносимо
усилившийся шум от работающих двигателей. Зато двое  застигнутых  врасплох
монстров полетели вниз и исчезли  в  бездонной  водяной  пучине.  Дрейк  с
мрачным удовлетворением кивнул и передал факел Норе.
   - Подержи пока, - буркнул он. - Как начнет гаснуть, зажигай  второй.  А
первый сразу выбрасывай в люк, не то можешь обжечься.
   Потом он решительно направился в хвост и одного за другим  вышвырнул  в
океан неподвижно застывшие деревья, тщательно избегая при этом касаться их
ветвей, на которых  еще  могли  уцелеть  почки-монстрики.  Как  только  он
сбросил в люк последнее чудовище, цилиндрик в руке Норы  начал  трещать  и
разбрасывать искры, предупреждая  о  скором  издыхании.  Дрейк  подошел  к
девушке, осторожно разжал крепко стиснутые пальцы и  отправил  сослуживший
службу прибор вслед за теми, кого он помог одолеть. Потом снова взялся  за
рычаг и закрыл створки люка. Шум внутри салона значительно  уменьшился,  и
они услышали доносящиеся из кабины истерические вопли в микрофон командира
экипажа.
   Самолет внезапно накренился, лег  на  крыло  и  заложил  крутой  вираж.
Нетрудно было догадаться, что обезумевший от ужаса  пилот  развернулся  на
180 градусов и лег на обратный курс. Столь же  несложно  было  сообразить,
что он получил с земли соответствующие инструкции. И снова не обошлось без
Сполдинга. Выждав часа полтора  после  вылета  самолета,  он  нанес  визит
чиновнику, временно исполняющему обязанности  администратора,  и,  невинно
глядя тому в глаза, предупредил, что при  посадке  в  Вальпараисо  следует
соблюдать особую осторожность в  обращении  с  антарктическими  деревьями.
Ведь к тому моменту они наверняка выберутся из  тюка  и  не  откажутся  от
агрессивных действий. При этом Сполдинг упорно настаивал, чтобы сообщенная
им информация была немедленно радирована экипажу. Сначала его  подняли  на
смех, но когда с борта транспортника начали поступать панические сообщения
о паукообразных чудовищах, бредовые заявления завскладом наконец-то  стали
воспринимать всерьез.
   Сполдинг  страшно   гордился   собой   и   втайне   злорадствовал   над
оконфузившимися начальниками со стороны. Он по-прежнему не  ведал  о  том,
что Нора и  Дрейк  тоже  находятся  на  борту  самолета  и  в  эти  минуты
подвергаются смертельной опасности. Узнал он об  этом  значительно  позже,
после того как вернувшийся с полпути самолет приблизился к острову и  стал
кружить над ним. Радист  у  микрофона  сорвал  голос,  стараясь  заставить
пилота взбесившейся машины выпустить шасси.  К  счастью,  на  этот  раз  в
кабине было трое членов экипажа. Все  они  были  страшно  напуганы,  почти
ничего не соображали, но у кого-то все же хватило смекалки  и  присутствия
духа нажать на соответствующую кнопку при заходе на посадку.  После  этого
бортинженер и второй пилот впали в прострацию и страстно мечтали только об
одном:  поскорее  покинуть  этот  самолет  и  никогда  больше  к  нему  не
приближаться.
   Командир корабля общался с монстрами  несколько  дольше  своих  коллег,
поэтому нанесенный его психике ущерб был существенно сильнее.  Он  посадил
машину  чисто  автоматически,  словно  сомнамбула.  Так  же  автоматически
сбросил газ и заглушил двигатели.  Затем  нагнулся  и  пошарил  рукой  под
креслом. В руке он держал револьвер, оказавшийся  абсолютно  неэффективным
против  оживших  деревьев.  За  время  обратного   полета   первый   пилот
проанализировал и оценил все, чему стал свидетелем. Деревья не ходят.  Это
невозможно. На свете не существует подобных тварей - разве что в кошмарном
сне привидятся. Он не спал и все-таки их видел. Они абсолютно несовместимы
с реальностью. Но он все равно был уверен, что видел их. Значит, он  сошел
с ума.
   Пилот без колебаний приставил  дуло  револьвера  к  виску  и  нажал  на
спусковой крючок. Дрейк в этот момент открыл дверцу и вошел в кабину. Сухо
щелкнул ударивший по пустому гнезду расстрелянного барабана боек. А  потом
в пилотской кабине и рубке стало вдруг очень тесно от  набежавших  невесть
откуда людей. Они бережно подхватили под руки и вывели из машины командира
и членов экипажа, слегка спятивших во время полета.
   Прежде  чем  поставить  ножку  на  верхнюю  ступеньку  трапа  и   вновь
спуститься на бесплодную каменистую почву Гоу-Айленда, Нора оглянулась  на
Дрейка и сказала:
   - Е