пышка  ракеты
наверняка  отпугнет  монстра.  Так,  и  только  так,  мы  сможем  защитить
Гоу-Айленд и спасемся  сами  от  той  твари,  что  проникла  в  самолет  и
прикончила всех до единого, кроме Брауна!
   Дрейк надолго задумался. Он не поверил  в  экстравагантное  предложение
сидящего напротив  невротика,  но  положение  руководителя  обязывало  его
принять  мудрое  и  взвешенное  решение,  учитывающее,   помимо   прочего,
морально-психическое состояние подчиненных ему людей.
   - Вы ведь у нас заведуете складом, - сказал он после  паузы,  -  вам  и
карты в руки. Даю вам официальное разрешение выдать ракетницу и боезапас к
ней каждому, кто обратится к вам с соответствующей просьбой. Устраивает?
   - Устраивает, - пробурчал Спеллинг, -  только  лучше  бы  вы  приказали
каждому получить ракетницу и не расставаться с ней ни  днем  ни  ночью.  А
иначе я серьезно опасаюсь, что тот мертвец в ангаре окажется не  последним
трупом на этом чертовом острове!
   На этом они и расстались. Парень ушел недовольный и разочарованный,  но
Дрейк успел заметить на его лице мгновенную вспышку удовлетворения.  Пусть
частично, но он своего добился, одержав хоть маленькую, но все  же  победу
над начальником базы. Последнее обстоятельство  было  особенно  важно  для
самолюбивого эгоиста, потому что ревновал Нору Холл к  Дрейку,  с  которым
она  проводила  в  общении  значительно  больше  времени,  чем  со   всеми
остальными мужчинами Гоу-Айленда, вместе взятыми.
   Избавившись наконец  от  докучливого  посетителя,  Дрейк  откинулся  на
спинку кресла, ощущая невероятную  усталость  от  необходимости  постоянно
обращать внимание на  множество  самых  разнообразных  фактов,  каждый  из
которых, если вовремя  не  отреагировать,  мог  привести  к  конфликтам  и
немотивированным поступкам его персонала. Вот только никого  почему-то  не
волновало, что при этом чувствует и переживает он сам и как  это  все  ему
действительно надоело. Ему вдруг страстно захотелось хоть на  миг  обрести
никем и ничем не ограниченную свободу.
   - Господи, как было бы здорово, - произнес  вслух  Дрейк,  обращаясь  к
стенам кабинета, - встать сейчас на четвереньки и залаять! Или заорать  во
весь голос... Просто так, потому что хочется.
   Разумеется, ничего  подобного  он  делать  не  стал.  Работы  еще  было
невпроворот, да и люди то и дело заглядывали к нему в кабинет. Хорошо хоть
непрерывный  поток  официальных  радиограмм  от  начальства  застопорился.
Разбирая скопившиеся на  столе  бумаги,  он  принял  дежурного  по  жилому
бараку, пришедшего с какой-то жалобой, а до него кока,  не  знающего,  что
ему  делать  с  провизией,  подготовленной  для   праздничного   обеда   и
рассчитанной на десять лишних персон. Все замороженные продукты уже успели
оттаять, а замораживать их снова, по словам повара, было никак нельзя.
   - Да делайте что хотите, хоть  псам  скормите,  -  отмахнулся  от  него
Дрейк, а вот от дежурного так просто отделаться не удалось.
   Тот долго мялся, но потом  все  же  решился  задать  не  относящийся  к
служебным обязанностям вопрос.
   - Я вот все думаю,  сэр,  куда  подевались  все  эти  люди?  На  берегу
Антарктиды полно русских станций. Как вы считаете, могли они послать  свой
самолет, чтобы испытать на нашем какое-нибудь секретное оружие?
   - Понятия не имею, - признался  Дрейк.  -  Пока  что  с  такой  версией
известные нам факты не  стыкуются.  И  с  любой  другой  тоже.  Ни  единой
ниточки, которая могла бы привести к истине! Мне иногда кажется, что,  чем
ломать голову, лучше уж сидеть да бумажных кукол вырезать.
   - Да, тут ко мне Сполдинг забегал, - вспомнил дежурный.  -  Всучил  мне
ракетницу с патронами, велел сразу же зарядить и не расставаться с ней  ни
на секунду.
   - С моей стороны возражений нет, - пожал плечами начальник базы.
   Дежурный ушел. На смену ему явилась Нора.
   - Все сидят и высунув языки строчат свидетельские показания, - сообщила
она. - Многие спрашивали, как надо писать? Я сказала: просто опишите  все,
что видели сами, как в письме домой.
   - Бюрократы не выносят простого английского языка, - заметил  Дрейк,  -
зато вашингтонские мозговеды наверняка будут очарованы безыскусным  стилем
наших сочинений. Хочешь знать, что я обо всем этом думаю?
   Девушка задумчиво посмотрела на него и улыбнулась.
   - Ничего вы не думаете, а просто ждете, пока что-то прояснится.
   - Ты права, но не совсем, - одобрительно кивнул Дрейк. - Прежде всего я
жду, пока не установится некий общий критерий. Когда два  десятка  человек
высказывают двадцать противоречивых версий одного и того  же  события,  ни
одному из них нельзя верить безоговорочно.  Поэтому  приходится  сидеть  и
ждать дополнительной информации, на основе которой уже можно  судить,  кто
врет, кто заблуждается, а кто  говорит  чистую  правду.  Тогда,  и  только
тогда, ты имеешь право установить для себя определенные основные  критерии
и засучив рукава приниматься за работу. Честно говоря,  самое  трудное  на
свете занятие - это откладывать вынесение приговора, пока не соберешь  все
влияющие на решение факты.
   - Сразу видно, что вы не женщина, -  рассмеялась  Нора.  -  Нам,  между
прочим, приходится заниматься этим ежедневно. Иначе нельзя. Хотя не скажу,
что и мы застрахованы от ошибок.
   Дрейк посмотрел на часы.
   - Не стоит совершать одной больше, задерживаясь сегодня  на  работе,  -
сказал он. - Если какая-нибудь ужасно большая шишка с самого  верха  вдруг
возжелает переговорить с моей  скромной  персоной,  меня  в  любом  случае
разыщут. Но в данный момент я твердо намерен пойти прогуляться.
   - Вооружившись ракетницей?
   - Почему бы и нет? Знаешь, если Сполдинг все-таки прав, никому  из  нас
не    стоит    бродить     одному     по     острову.     Эта     страшная
тварь-которая-не-птица-Рух-а-черт-знает-что-такое легко  может  сцапать  и
слопать зазевавшегося прохожего. Или прохожую. А как вы смотрите, Нора, на
заманчивое предложение совершить прогулку вдвоем? Закатом  полюбоваться  и
все такое прочее...
   Следует отдать девушке должное: раздумывала она не дольше секунды.
   - Я с удовольствием пойду с вами, - сказала она и  добавила  с  лукавой
усмешкой: - Но только с ракетницей!
   Когда  они  вышли  на  свежий  воздух,  уже  начали  сгущаться  долгие,
серенькие сумерки, характерные для высоких широт. Но до заката  оставалось
еще порядочно времени. Почти всю  западную  половину  небосвода  застилала
плотная облачная масса, и только над  горизонтом  светлела  узкая  полоска
чистого неба, но не голубая, а  багровая  в  лучах  скрытого  за  облаками
солнца. Неизменный прибой с грохотом швырял  набегающие  валы  в  подножие
прибрежных утесов. Почему-то сегодня его рев казался особенно  сердитым  и
злобным.
   Пока  Дрейк  с  Норой  неторопливо  шагали  по  направлению  к  скалам,
заходящее светило  выскользнуло  наконец  из  облачного  плена  и  озарило
неярким багрянцем остров и гряду утесов на берегу. Последняя вспышка света
уходящего дня окрасила алым отвесные гранитные скалы и  словно  надела  на
сверкающие всеми цветами радуги  короны  на  их  вершины.  И  даже  редкие
карликовые  деревья  и   кустарники,   произрастающие   на   тощей   почве
Гоу-Айленда, приобрели в эти мгновения праздничный  вид,  несмотря  на  их
уродливые, искривленные ветрами и непогодой стволы. А задумчивое лицо Норы
в закатных лучах тоже как будто  изнутри  засветилось  своим  неповторимым
сиянием.  Идущий  с  нею  рядом  Дрейк  был  так  поражен  этим   чудесным
превращением, что  то  и  дело  приостанавливался,  бросая  исподтишка  на
спутницу восхищенный и в то же время слегка удивленный взгляд.
   Такие же багрово-красные отблески  отражались  от  гребней  непрерывной
чередой несущихся к острову гигантских валов,  а  затененные  провалы  меж
ними казались сгустками темного пурпура. Стайками и поодиночке срывались с
утесов морские птицы, паря и кувыркаясь  в  воздушных  потоках.  Время  от
времени до лиц завороженных этим зрелищем пары долетали обжигающе холодные
микроскопические частички водяного пара от кипящего под  их  ногами  котла
прибоя. Его глушащий гул доминировал буквально над  всем,  и  даже  резкие
птичьи крики воспринимались на этом фоне как невнятный шепот.
   Дрейк дважды порывался  что-то  сказать  и  оба  раза  сдерживал  себя.
Решившись наконец, он повернулся к девушке и произнес:
   - Сполдинг ходит за тобой по пятам, как будто он твой родной брат.  Его
поведение слишком бросается в глаза. И я сомневаюсь, что речи, которые  он
ведет, имеют хотя бы отдаленное отношение к братским чувствам.
   Нора безразлично повела плечами,  не  отрывая  взгляда  от  изумительно
красивой панорамы.
   - Я решил отправить его в отпуск при первой же  возможности,  -  сказал
Дрейк. - Ты не возражаешь?
   Девушка повернулась к нему.
   - Честно говоря, я буду только рада, - призналась она. -  Вообще-то  он
малый неплохой и намерения у него добрые, но меня  ужасно  раздражает  его
манера постоянно искать скрытый смысл в каждом услышанном слове. И реакция
у него неадекватная. То  вдруг  начинает  со  мной  заигрывать  вовсю  без
малейшего повода, то жутко обижается неизвестно на что, хотя у  меня  и  в
мыслях не было его задевать.
   Дрейк на мгновение задумался.
   - Хочу кое-что у тебя спросить  неофициально,  -  начал  он,  тщательно
подбирая  слова.  -  Попробуй  забыть,  что  я  начальник,  а  ты  -   моя
подчиненная, и ответь мне честно: ты хочешь в отпуск?
   - Нет, - покачала головой Нора. - Со мной  все  в  порядке.  Многие  на
острове нуждаются в отдыхе гораздо больше, чем я. К тому же, -  улыбнулась
она, - мне нравится моя работа.
   - Хотел бы я знать, что в ней такого привлекательного? - удивился Дрейк
и добавил после паузы: - У меня такое  ощущение,  что  половина  персонала
базы большую часть  времени  находится  на  грани  истерики.  Могу  только
представить, какое разрушающее влияние на общее  моральное  и  психическое
состояние окажет сегодняшнее  происшествие  с  этим  проклятым  самолетом!
Честно сознаюсь, что с ужасом ожидаю наступления завтрашнего дня.
   - У всякой катастрофы существует причина, - возразила Нора, - и  вы  ее
рано или поздно обязательно отыщете. А когда это сделаете, все скажут, что
они так и знали, и постепенно успокоятся.
   Дрейк надолго  замолчал,  потом  снова  заговорил  усталым,  отрешенным
голосом:
   - Теснота, скука, постоянное напряжение плюс тревожное ожидание чего-то
ужасного - такое сочетание  способно  вызвать  самые  дикие  и  немыслимые
ситуации  с  непредсказуемыми  последствиями.  Тот  же  Сполдинг  в   душе
романтик.  Он  может  остаться  таким  же  или  просто  станет  совершенно
невыносимым. Что касается меня... - Он запнулся и умолк.  Нора  пристально
уставилась на него. - Я тоже раньше был неисправимым романтиком, - грустно
признался Дрейк. - И оставался им  долгое  время,  стараясь,  естественно,
никак не проявлять своих чувств. Но при сложившемся на острове  положении,
учитывая мою должность, я  не  имею  права  поддаться  эмоциям,  отчетливо
понимая, что такой путь неизбежно приведет к трагедии. Поэтому я  вынужден
играть роль холодного, бесстрастного наблюдателя. До тех  пор,  во  всяком
случае, пока не разрешится эта загадочная история с самолетом. Знаешь, как
подумаю об этом, - то мурашки по спине, то в дрожь кидает.  И  дело  не  в
том, что меня пугают какие-то конкретные соображения, а как раз наоборот -
в том, что все  мои  подозрения  чересчур  туманны  и  лишены  фактической
основы. Когда не знаешь, чего ожидать, может случиться  все,  что  угодно.
Или ничего. Вот поэтому я и боюсь.
   Нора покачала головой и бросила на него недоверчивый взгляд.
   - Ну, не за себя, конечно, - пробормотал  Дрейк,  избегая  смотреть  на
девушку, - а вот за тебя беспокоюсь очень. И я бы не  хотел  иметь  лишние
поводы для переживаний. Ты можешь мне пообещать... Нет,  не  так.  Могу  я
тебя попросить  соблюдать  те  меры  предосторожности,  которые  предложу?
Прежде всего, постоянно держись начеку. Я знаю, Нора, ты смелая,  и  вовсе
не требую, чтобы ты меняла свои привычки. Но настоятельно прошу тебя вести
себя осторожнее. Хотя бы в ближайшие дни.
   - С чего вдруг такая трогательная забота именно обо  мне?  -  с  легким
удивлением в голосе осведомилась она.
   Дрейк смущенно откашлялся.
   - Я же тебе говорил, что когда-то тоже был романтиком? И хочу, чтобы ты
знала: когда  придет  твоя  очередь  идти  в  отпуск,  я  тоже  постараюсь
уговорить начальство отпустить меня  одновременно  с  тобой.  Если  ты  не
против, конечно. - Внезапно он усмехнулся.  -  Короче  говоря,  хочу  тебя
предупредить, что намерен отправиться с тобой домой одним рейсом. Надеюсь,
у меня хватит влияния это устроить. А когда мы вместе окажемся там, где на
нас никто и ничто не будет давить, я рассчитываю  вскружить  тебе  голову,
пустив в ход всю силу моего мужского обаяния. Ну а  пока  этот  счастливый
миг не настал, еще раз прошу тебя поберечься.
   Нора некоторое время раздумывала, изредка поглядывая на Дрейка и  снова
устремляя взор к горизонту. Когда она заговорила, в голосе  ее  прозвучали
ноты обиды:
   - Все-таки не понимаю я вас, мужчин! И конечно, я не против  отпуска  с
вами сейчас и не буду против потом, вы же об  этом  прекрасно  знаете.  Не
делайте вид, что не замечали  все  это  время,  как  я  сама  вам  на  шею
вешалась.
   Она выжидающе посмотрела на него, но тот даже не  пошевелился.  Девушка
недовольно фыркнула.
   - Послушай, девочка моя, я совсем не  такой  холодный  и  неприступный,
каким выгляжу, - поспешно сказал Дрейк, - но не забывай, что нас  с  тобой
отлично видно из ближайших бараков. На этом острове нигде  не  укрыться  и
нужно быть постоянно настороже. Держу пари, что Сполдинг  сейчас  за  нами
наблюдает. И не только он один. Ты же знаешь, что тут днем и ночью все  за
всеми следят. Поэтому я обязан любой  ценой  поддерживать  свою  репутацию
беспристрастного  монстра  с  рыбьей  кровью.  Иначе  весь  мой  авторитет
провалится в тартарары, а подчиненные  начнут  относиться  ко  мне  как  к
такому же болвану, как они сами. И будут совершенно правы,  между  прочим.
Но пока этого не произошло, я намерен строго соблюдать приличия.
   Нора натянуто рассмеялась.
   - Вот ведь незадача какая! - сказала она, глядя на Дрейка с  нежностью.
- Вы только что признались, что собираетесь сделать мне предложение,  и  я
согласилась его принять. А тем временем мы тут с вами стоим и...
   - ...ничего не делаем! - весело закончил начальник базы. - Ты уж прости
меня, дорогая, - продолжил он серьезно, - но ты, кажется, обещала  мне  не
делать глупостей. То, что случилось в самолете,  может  повториться  и  на
острове. Я такого варианта не исключаю, а Сполдинг -  тот  вообще  в  этом
убежден.
   Девушка протянула руку и легко коснулась его локтя.
   - Ладно, - сказала она со вздохом, -  я  буду  послушной  девочкой.  Мы
пойдем назад или погуляем еще? Я бы,  например,  с  большим  удовольствием
заглянула за утесы или прошлась до той рощицы, в  ней  можно  так  здорово
посидеть под деревьями...
   - Мы пойдем назад! - нарочито грубо перебил ее Дрейк. - Сейчас не время
гулять под луной и забивать себе головы всякими  романтическими  бреднями.
Даже если это наши с тобой романтические бредни, - добавил он уже тише,  с
ласковой интонацией в голосе. - Пошли, моя милая, ничего не поделаешь.
   И они двинулись обратно, по направлению к родным строениям, выглядевшим
странно на этой бесплодной, каменистой почве. Солнечный диск миновал узкую
полоску чистого неба и уже провалился за край горизонта. Сразу  сгустились
сумерки, и даже ярко-красный чулок флюгера  на  метеомачте  совершенно  не
отличался от мрачной окружающей среды. Казалось, будто  во  всем  мире  не
осталось ничего, кроме громоподобного рокота  прибоя  и  легких  шагов  по
чахлой жесткой траве. Вокруг было темно, но лицо Норы продолжало светиться
все тем же внутренним светом, а на губах ее играла счастливая улыбка.
   Откуда-то из-за складского ангара вынырнул Том Белден.  Он  остановился
на миг, растерянно озираясь,  заметил  проходившую  пару  и  со  всех  ног
бросился к ним.
   - Скорее,  сэр!  -  закричал  он  срывающимся  голосом.  -  Это...  Оно
появилось! Оно здесь, сэр!
   Дрейк  остановился  и  подождал,  пока  Том  преодолел  разделявшее  их
расстояние.  Парень  стоял  перед  ними,  тяжело  дыша,  его  волосы  были
растрепаны, а лицо, перекошенное от ужаса,  выделялось  бледным  пятном  в
сгустившихся сумерках.
   - Мистер Бичем  сказал,  что  кто-нибудь  должен  посидеть  с  покойным
капитаном Брауном, - едва  отдышавшись,  заговорил  Белден.  -  Это  такой
обычай ирландский, сэр, вроде поминок. Вот я и пошел  за  стульями,  чтобы
поставить в ангар, где он... ну, где он лежит. Подхожу к дверям  и  слышу,
что внутри кто-то возится. А там же темно! Кому, думаю, взбрело в голову в
потемках копошиться? Кричу, кто там? - никто не  отвечает.  Я  только  шаг
сделал, а оно на меня как набросится! Ну, я и дунул оттуда со страху...
   Вспыхнул свет в одном из  окошек  мужского  барака,  особенно  яркий  в
подступающем ночном мраке. Ни слова не говоря, Дрейк повернулся и  зашагал
к ангару. Поколебавшись секунду, Том вприпрыжку бросился за ним. Начальник
базы резко остановился.
   - Проводи мисс Холл в комнату отдыха,  -  приказал  он.  -  Там  сейчас
наверняка кто-нибудь есть. А ты, - повернулся он к Норе, - пришли  мне  на
подмогу парочку вооруженных парней. Потом  собери  всех  девушек  в  одной
комнате и попроси, чтобы их охраняли. А сама тоже оставайся с ними.
   - Прошу  вас,  не  ходите  туда!  -  взмолилась  Нора.  -  Вы  же  сами
предупреждали, что надо соблюдать осторожность.
   Дрейк нахмурился.
   - Хорошо, один я туда не пойду, - пообещал он. -  Буду  ждать  снаружи,
пока не пришлешь людей на помощь.
   Проводив взглядом девушку и Белдена,  он  снова  направился  к  складу,
ругая себя за то, что вышел  на  прогулку  безоружным.  Прислушайся  он  к
совету Спеллинга, чувствовал бы себя сейчас куда уверенней с ракетницей  в
руках.
   Стараясь ступать бесшумно, Дрейк приблизился к торцу  ангара,  похожего
на  половинку  разрезанного  вдоль  оси   металлического   цилиндра.   Эту
конструкцию в разобранном виде привезли за двенадцать  тысяч  миль,  чтобы
собрать и установить здесь,  на  Гоу-Айленде.  В  ангаре  хранилось  самое
разнообразное снаряжение и  оборудование,  на  которое  время  от  времени
поступали требования  из  научных  полярных  станций.  Заказы  грузили  на
транспортные  самолеты  и   отправляли   адресатам.   В   помещении   была
электропроводка, и его можно было отапливать. Окна отсутствовали.  Большие
створки ворот были заперты, а маленькая дверца приоткрыта.  Наверное,  Том
Белден в спешке не закрыл ее. Справа за дверью находился распределительный
щит с рубильником, с помощью которого включался свет.
   Дрейк подкрадывался к складу тихо, как  мышка.  Вдруг  раздался  резкий
удар. Рокочущий гул прибоя не смог заглушить шум от падения внутри  ангара
чего-то тяжелого. Дрейк замер  на  месте.  В  кромешной  тьме  он  ничего,
естественно,  разглядеть  не  мог,  но  определенно  что-то  в   помещении
двигалось. Он насторожился и услышал своеобразный звук:  словно  скользило
что-то  массивное  по  ровной  поверхности.  Звук  не  был  похож  ни   на
человеческие шаги, ни на тяжелую поступь крупного хищника.  Да,  это  было
явно скольжение, сопровождаемое характерным царапаньем по цементному  полу
органов передвижения неведомого существа.
   Из ангара раздался  грохот  обрушившегося  со  стеллажей  ящика.  Дрейк
вздрогнул и тут же услыхал чей-то ободряющий крик:
   - Мы идем, сэр! Мы уже здесь!
   Он узнал голос Спеллинга и недовольно поморщился: совсем ни к чему было
так шумно рекламировать свое появление. Что бы  ни  находилось  сейчас  на
складе, отсутствие света явно его устраива