мому возглавить десант на вражеский Разрушитель, ни к чему
не привела. Несколько минут они стояли рядом, не глядя друг на друга, как
люди, поневоле втянутые в нечто постыдное и не нашедшие возможности
отказаться от участия в этом постыдном. Наумов стиснул кулак, так что
хрустнули костяшки, и горько произнес:

- Ну почему он так упрям?! Дубинский, по-дружески положив на плечо
соратнику свою лопатообразную ладонь, заговорил:

- Не вини себя. Ты ни в чем не виноват. Просто Генерал пережил свой час
волка. - Он помолчал, а затем добавил не менее горько, чем капитан: - Мы
все пережили его. Потому-то мы здесь.

Во взгляде Наумова появилось легкое недоумение.

-... час волка? Дубинский кивнул.

- Так Прежние называли время, когда человек становится старым, одиноким и
никому не нужным - друзья умерли, работа, к которой привык, стала уделом
других, дети выросли... время подвести итог и... умереть.

Наумов задумчиво смотрел на Дубинского. Потом тихонько кивнул:

- Ты прав. Мы все пережили этот час воина. - И они, не сговариваясь,
одновременно повернулись и окинули взглядами несколько сотен человек,
сидящих и стоящих вокруг них. Лучшие бойцы... последние остатки людей
капониров...

В этот момент над головой коротко рявкнули баззеры, и мелодичный голос
Мерилин произнес:

- Три минуты до выброса десанта.

Многотысячная толпа зашевелилась. Люди поднимались на ноги, передергивали
затворы, поправляли снаряжение. Кое-кто торопливо совал в рот последнюю
самокрутку. Большинство бойцов было вооружено автоматическим оружием
русского производства. "Калашниковы" благодаря своему устройству способны
начать действовать сразу после того, как десант ворвется внутрь вражеского
корабля. "М-16" оказались в этом отношении гораздо капризнее, им
требовалось некоторое время, чтобы слегка прогреться, но зато они имели
заметно большую дульную энергию, и потому эти винтовки, освобожденные от
прикладов и иных пластиковых деталей, приладили к своим оружейным блокам
такты. Войска канскебронов давно отказались от принципа использования в
качестве поражающего элемента металлических предметов, ускоряемых
сгорающими веществами, поэтому подобное оружие должно было оказаться для
противника некоторым сюрпризом. К тому же наличие огнестрельного оружия на
оружейном блоке упрощало процесс идентификации. Достаточно было сделать
выстрел в потолок, чтобы тебя признали за своего.

- Две минуты.

Все подразделения с начала боя находились на отведенных им местах, никаких
дополнительных команд уже не требовалось, но то тут, то там какие-то
ретивые или просто сильно нервничающие командиры начинали заново доводить
боевую задачу до своих бойцов или торопливо отдавать какие-то последние
распоряжения. Как будто хоть кто-то мог их усвоить сейчас. Подразделения
людей капониров стояли молча. И это молчание выдавало настоящих
профессионалов.

- Минута.

Наумов почувствовал шевеление и оглянулся. Генерал Прохоров протолкался в
передние ряды и, опершись на плечо дюжего сержанта, отбросил палку.

- Десять секунд.

Над головой промелькнула крупная тень. С верхней галереи стремительно и
мягко, будто медведи-акробаты, спрыгнули такты, которым была отведена роль
лидеров, задающих направление прыжка. Все люди из состава десанта прошли
короткий курс прыжков в пустоте, но успехи у большинства были не особо
впечатляющими. Было принято решение задействовать тактов в качестве
задающих направление прыжка. Тактов было здесь всего около трех десятков.
Основные силы десанта тактов должны были идти через другие шлюзы.

- Зеро!

Шлюзовые ворота мягко ушли в сторону. Наумов почувствовал толчок в спину,
это не откачанный из шлюза воздух поддал пинка нескольким тысячам
находящихся на ангарной палубе десантников. Он едва успел подправить
траекторию, чтобы попасть за уже ушедшим в пространство тактом, и тут, хоть
это и было вполне ожидаемо, громада Мерилин ушла назад, и он повис в
абсолютной пустоте...

Адамс резко повернул джойстик. Атакатор шарахнулся в сторону, а в следующее
мгновение машину тряхнуло так, что Адамс ударился правым виском о рубчатое
ограждение забрала, почти сразу же за этим последовал толчок в другую
сторону, а затем прямо перед лобовым стеклом промелькнул искореженный кусок
металла. То ли чья-то обшивка, то ли его собственное левое нижнее крыло. Но
это было не важно. До дистанции полного залпа оставалось всего около
двенадцати секунд. Наверное, Первый Контролер эскадры думает, что он сошел
с ума...

Они встретили эскадру на двадцатиминутном подлете к орбите Луны. Эскадру
прикрывало шесть десятков атакаторов сопровождения, базировавшихся на
монитаторах. По этому типу боевых судов земляне имели превосходство в два с
половиной раза. Но Первый Контролер чувствовал себя спокойно. Хотя
внутрисистемные атакаторы являлись достаточно серьезными противниками,
поскольку как раз и были предназначены для боя внутри звездных систем,
вблизи планет и их спутников, расчеты показывали, что сил для обеспечения
успешного прорыва транспортов вполне достаточно. Потери транспортов не
должны были превысить пятнадцати процентов, а суммарные - выйти за пределы
сорока. Поэтому, когда основные силы обороняющихся, состоящие из
атакаторов, управляемых пилотами-Измененными, закрутили бешеную карусель со
стороны Солнца, все атакаторы прикрытия и основная масса монитаторов
переместились на ту сторону конвоя, где было удобнее прикрывать транспорты
от прорвавшихся атакаторов противника.

Отряд из двух десятков атакаторов, атаковавших с противоположной стороны,
сначала не привлек особого внимания Контролера. Там было достаточно
монитаторов, чтобы поставить огневую завесу такой мощности, чтобы
пытающиеся прорваться через нее теряли бы по одному атакатору каждые сорок
секунд.

Однако спустя две минуты Первый Контролер уже не был столь уверен в своих
подсчетах. Нападавшие пока не потеряли ни одного атакатора. Первый
Контролер быстро перебросил на атакованную этим отрядом сторону конвоя еще
несколько монитаторов, ослабив огневую поддержку своих атакаторов и
увеличив плотность огневой сети со стороны внезапной угрозы до одиннадцати
секунд. Но минуты шли, а странный отряд все ближе подходил к дистанции
полного залпа, упрямо отказываясь терять хотя бы одну машину. Отчаянная
попытка одного из монитаторов пересечь курс атакующих закончилась тем, что
его быстро и как-то небрежно расстреляли сосредоточенным огнем. А спустя
еще около десяти секунд первый из атакующих превратил головной транспорт в
огромный огненный шар...

Дядюшка Иззекиль передернул затвор своей винтовки и осторожно потрогал
ствол. Горячо, но терпимо. Вдоль всего агрегатного зала, размером лишь
немногим уступавшего Главной ангарной палубе, но казавшегося существенно
меньше из-за каких-то чудовищных механизмов, заполнявших все его
пространство, лежали тела людей. Их было много, очень много. Около тысячи.
И это было не первое место в сегодняшней битве, где тела людей лежали так
же густо. Первый раз люди расплатились той же ценой еще у Главных шлюзовых
ворот. Впрочем, если бы не тот сумасшедший хромой Генерал, вечная ему
память и царствие небесное, положивший почти всех своих людей, они вообще
вряд ли бы ворвались внутрь этого корабля. Но сейчас от всей людской части
десанта осталось, наверное, едва пара сотен человек. Однако они погибли не
зря. Вот и здесь, пока десантники из числа людей гибли, скашиваемые точным
лазерным огнем этих специально изготовленных для столь греховного занятия
дьявольских созданий, ребятки Роланда прорвались через коммуникации и зашли
им в тыл, покрошив исчадий ада в мелкую капусту. Да и сам Иззекиль сегодня
приложил руку к "умиротворению" как минимум двоих Изуродованных... или
одного? Во всяком случае, одного они с оставшимися в живых ребятами этого
сумасшедшего русского военного точно завалили. Причем без помощи тактов.
Тот шустрый и гибкий как ящерица Капитан напоследок всадил в лежащего целый
магазин.

В этот момент на противоположной стороне зала глаза старого солдата
заметили движение. Он осторожно подправил ствол и замер, стараясь
разглядеть, что же там происходит. Из-за огромного механизма, прихрамывая,
выскочил такт. Рассмотреть его оружейный блок с такого расстояния было
довольно трудно, однако дядюшка Иззекиль честно попытался это сделать, но
потом плюнул и, подведя прицельную марку под нижний обрез грудного щитка,
плавно надавил на спусковой крючок. Такт едва не увернулся. Его сенсорный
комплекс засек выстрел, и, если бы не уже полученные повреждения, он,
возможно, успел бы уйти с линии огня. Во всяком случае, пуля попала ему не
в грудь, а в правое плечо, завалив такта на правое колено. Но эта
случайность как раз и оказалась роковой. Ему пришлось опереться на
оружейный блок, а следующий выстрел Иззекиля разнес его увенчанную
сенсорными башенками башку.

Где-то за переборками глухо грохнул очередной взрыв. Иззекиль
удовлетворенно кивнул. Похоже, десантники добрались еще до одного
информационного узла, шестого по счету. Первый Контролер этой чудовищной
машины разрушения все больше превращался в полного дебила. В шлеме раздался
голос Мерилин:

- Функциональное соотношение достигло удовлетворительной величины. Десанту
- вернуться на Разрушитель. Шесть минут до открытия огня.

Иззекиль удовлетворенно кивнул, перекинул винтовку через левую руку и,
последний раз окинув взглядом заваленное трупами пространство, быстро
двинулся в обратный путь, надеясь на то, что сможет-таки его отыскать...

Уимон оторвал взгляд от контрольной панели и восхищенно прищелкнул языком:

- Поздравляю, Командующий. Мерилин сообщает, что вероятность подобного
исхода составляла не более чем ноль целых тридцать две сотых процента.

Олег отвернулся от экрана, на котором медленно таяли два светящихся
раскаленных облака, оставшихся на месте двух Базовых системных разрушителей
канскебронов, и устало потер глаза.

- Мерилин, посчитай, пожалуйста, общее соотношение потерь.

- Хорошо, Олег, - и после еле заметной паузы (ну еще бы, с ее
быстродействием на эти расчеты достаточно было полусотни миллисекунд)
ответила: - Наши потери - сто шесть атакаторов, восемьдесят три пилота,
восемь тысяч триста сорок четыре человека десанта, двадцать шесть
сателлитов. Потери противника - два Базовых системных разрушителя,
шестнадцать монитаторов, двадцать транспортов. Контроллер и паралаксатор
уходят в сектор "Нуем таек". Возможность перехвата сохраняется еще в
течение двенадцати минут.

Что ж, то, что эти два корабля улепетывали столь стремительно, было вполне
объяснимо. Один по существу представлял из себя сенсорную платформу
(канскеброны сделали вывод из того, что предыдущая эскадра вляпалась, как
кур в ощип, не успев передать практически никакой информации о ходе
боестолкновения), а второй был всего лишь очень мощным ретранслятором.

Олег мотнул головой:

- Не надо перехвата. Дай связь с контроллером.

- Пожалуйста.

Спустя мгновение в динамиках повисла ощутимая пустота, которая всегда
обозначала включение ортосвязи. Олег насупился и, поджав губы, заговорил,
четко выговаривая слова:

- Вы знаете, что произошло. Но пока не знаете как. Мы не собираемся вам
ничего объяснять, но предупреждаем: если еще раз вы попробуете напасть на
Землю, то будете иметь дело с нами в КАЖДОМ вашем мире, в КАЖДОЙ звездной
системе, везде, где вы попытаетесь спрятаться. - И после короткой паузы: -
Отключи.

Уимон восхищенно покачал головой:

- Здорово ты им... - Потом повернулся к экрану и еще раз посмотрел на уже
почти остывшие облака: - Ну вот все и кончилось.

Олег молчал. В отличие от друга он знал, что все еще только начинается.