ьму, совершенно трезвый, с нелепо полуоткрытым ртом.

  * * *

  На следующий день я не пошел к ней. И через день - не пошел.
  Но откуда?! Каким образом могла просочиться информация, я ведь... А
впрочем, я не особенно соблюдал конспирацию. Почему-то априори решил, что
на этой планете никому нет ни до кого дела, а уж тем более до меня.
Идиот!!! Если тут никто не считает нужным работать, то что им остается -
кроме сплетен и слежки за новеньким?!
  На третий день после Торпова дня рождения я натянул маску и отправился на
рудник. На Второй-лямбда - ближайший, даже судя по карте, и уж точно
реально существующий. К тому же я вроде бы помнил туда дорогу. Если уж за
мной шпионят, пусть видят, что я занимаюсь делом.
  Двоих охранников, игравших в домино при входе на территорию, я сразу
узнал, несмотря на маски, - эти самые парни и принесли тогда торт. Я
приветственно поднял руку, поздоровался... никакой реакции.
  Нормально?
  Даже если они не идентифицировали меня как Эла Вирри, - не у всех же
такой острый глаз и такая хорошая память, - но даже если... Видно же: я не
голомордый, я из персонала, я их коллега!... И тут что-то кольнуло и
заставило прикусить губу.
  Разумеется, они опознали меня.
  "Ребятам не нравится"... "не обижайся, Эл"... "собственность"...
  Какая, к чертям собачьим, собственность! Просто завидуют, гады. Что вполне
можно понять: десять лет без бабы - невеселенькая перспектива. Но ведь
никого же не заставляют! Сами завербовались, и бабки гребут
соответствующие. А о том, что женщина на этой планете равнозначна
неминуемому конфликту, я говорил Старому Бобу еще в день приезда. И я же
теперь виноват! - как вам это понравится?!
  У каторжников начался обед. Грязно-серые фигуры повыползали наружу,
сгруппировались кучками, от каждой отделился один и прошествовал куда-то
вглубь рудника, - как я понял, за котлом похлебки. Можно подумать, что эти
голомордые постоянно лопают, - зло подумал я. И вдруг остановился.
  Перегибаясь вбок под тяжестью огромного котла, навстречу мне шествовал
Милленц собственной персоной.
  Слава богу, я в маске. Если еще ссутулиться, изменить походку... в общем,
он не должен бы меня узнать!...
  А впрочем, что за паника? Разве я не был обязан подать Бобу рапорт насчет
халатности конвоиров Второго-лямбда, не пересчитывающих как следует
голомордых перед отправкой на рудник? Это мой непосредственный долг. Я на
испытательном сроке, мне здесь работать, в конце концов!
  - Господин инженер!
  Проклятый интеллигент поставил котел на землю и широко улыбнулся, сверкая
нездоровыми зубами. Черт!
  - Удивительное везение, господин инженер. Я давно хочу переговорить с
вами. Вот только... - он беспомощно покосился воспаленными глазами на
котел. - Ну да ничего. Отнесу бригаде и сразу же вернусь к вам. Подождите
две минуты, господин Вирри, прошу вас!
  Подхватив свою ношу, - серое варево опасно подплеснуло к самому краю, -
немолодой каторжник на удивление резво заспешил к угрюмым толпам. Ну и что
теперь? Торчать тут, как последний идиот, в ожидании рандеву с голомордым?
Лично у меня не было никакого желания с ним беседовать. Даже если он не
догадывается, кто положил конец его голодному безделью в пустом бараке...
И с какой целью.
  Хотя, наверное, догадывается. И о том, и о другом.
  Я направился дальше своей дорогой. Медленно. Пусть никому не придет в
голову, что я спасаюсь бегством. Я инженер. На мне маска. Я не якшаюсь ни
с голомордыми, ни с их женами. Я пришел, чтобы осмотреть...
  - Боже мой, а я уже боялся, что вы ушли. Спасибо, господин инженер!
  Задыхающийся Милленц вырос передо мной, как фонарный столб перед пьяным
водителем. Как он, черт возьми, успел? Как это я настолько стормозил?!
  - Не волнуйтесь, господин инженер, я буду по возможности краток, - от его
интеллигентского стиля меня прям-таки передернуло. - Речь, как вы уже,
наверное, поняли, пойдет о...
  Дернулся и завибрировал кадык на неземной музыкальной фразе.
  - ... Лени.
  - Короче, - бросил я, не разжимая губ под маской.
  Милленц засуетился.
  - Да-да, конечно, я понимаю, вам неловко в обществе... гм...
голомордого... Через несколько дней заканчивается ваш испытательный срок,
ведь правда, господин инженер?
  Его анонсированная краткость вконец вывела меня из себя.
  - При чем здесь?!...
  Я двинулся было вперед, но он стоял передо мной нерушимо и фанатично,
словно на колее поезда с атомным оружием.
  - Вы можете вызвать катер и улететь отсюда.
  Что?!!...
  - Вы можете забрать ее с собой...
  - Вы в своем уме, Милленц?!
  Какой, к чертям, "Милленц", какое "вы"! Ты в своем уме, голомордый?!!!
  Я все-таки резким движением обогнул его и зашагал уже не туда, куда
собирался, - просто куда глаза глядят, все убыстряя и убыстряя темп, едва
не срываясь на бег. Как меня угораздило вообще связаться с этим психом?
  Он не отставал, мелкой трусцой семеня рядом, и торопливо бормотал в такт
шажков:
  - Я прошу вас, улетайте, увезите ее, господин инженер... я прошу... я
очень прошу... Вас не было всего три дня, а она... Она уже не может без
вас!... И... вы же сами все понимаете... С вами здесь она тоже не может...
  Перед глазами возникла стена колючей проволоки, а несколькими метрами
левее любители тортиков продолжали лупить по доске фишками домино,
поднимая столбики пыли.
  Со всех ног я бросился к выходу.
  Охранники подняли головы. Удивление на их физиономиях запросто читалось
сквозь маски. Я молнией прошмыгнул мимо, оставив по ту сторону ограды
голомордого интеллигента с его бессвязными мольбами, переходящими в
громкий надрывный кашель.

  * * *

  Шламмовая насыпь показалась мне достаточно высокой. Конечно, с вышки меня
можно было разглядеть - но какого черта, спрашивается, следить с вышки за
инженером?!
  Я откинулся на спину и попытался глубоко вздохнуть - не самая лучшая идея,
от пыли моментально запершило в горле, несмотря на маску. Но этот Милленц
порядочно потрепал мои нервы! Надо потребовать, чтобы его перевели на
другой участок. Довольно странное требование со стороны инженера, - а что
прикажете делать? Мне здесь работать, в конце концов!...
  - Надо же - Эл! - внезапно послышалось над ухом, и я чуть было не взвился
пружиной. - Что, поработать захотелось?
  Я поднял голову подчеркнуто медленно, лихорадочно обдумывая, как бы
осадить наглеца. Если сейчас позволить так называемым коллегам сесть на
голову, последствия придется пожинать все десять лет. Пусть кого-то не
устраивает моя личная жизнь, это не...
  Хгар.
  Широко расставив ноги и ухмыляясь в нечесаную бороду, он возвышался надо
мной тяжелой квадратной громадиной. Захотелось встать - помнится, мы с ним
были примерно одного роста. Но каторжник покровительственно махнул
волосатой ручищей и непринужденно опустился на шламм рядом со мной.
  Мое красноречие, наконец, обрело реальную форму:
  - Моя фамилия Вирри. Я инженер.
  Хгар заржал так, словно в жизни не слышал ничего смешнее.
  - Да знаю, знаю, - выдавил он сквозь раскаты хохота. - Разумеется,
господин инженер! Только не будь таким занудой, господин... Бирри. Не
бойся! Торп ведь без всяких штучек - а ребята его уважают, потому как
нормальный мужик. И ты освоишься.
  Интонации у него были прямо-таки отцовские. Взрослый мужчина, закаленный в
боях и победах, поучает несмышленого юнца. Снисходительно делится опытом,
взывает к авторитетам и не забывает подбодрить. Нормально?
  Я попробовал возмутиться - но все возмущение, похоже, без остатка
досталось Милленцу. Вместо этого уголки моего рта начали идиотски
подергиваться. Я не сразу понял, в чем дело: но через мгновение, осознав
комизм ситуации, тоже гоготал во всю глотку, - пожалуй, погромче Хгара.
  Если б он только знал! Если б знал!...
  Потом я вдруг подумал, что не хотел бы оказаться вот так бок о бок с
Хгаром - который бы знал. Смех натужно заерзал и застрял в горле.
  - Я видел, ты базарил с Музыкантом, - небрежно бросил Хгар.
  Он уже не смеялся. Ни одной смешинки не зацепилось в косматой бороде.
Зловеще блестели на темном лице глаза в красную сеточку. Лени могла бы им
"заняться", - машинально отметил я.
  Лени. А вдруг?...
  Знает?!!...
  - Вы, смотрю, подружились, - вел он дальше как ни в чем не бывало. - Он
музыкант, ты инженер... Умным людям есть о чем поболтать, правда?
  - Не болтаю с голомордыми, - огрызнулся я.
  И тут же прикусил язык. Если он действительно знает и ведет сейчас
непонятную игру, - надо быть поосторожнее. Постараться не выводить его из
себя. До поста пару десятков метров, в случае чего помощь может запоздать.
Да и сомнительно, чтобы те ребята по первому зову поспешили спасать
меня... от справедливой мести мужа, оскорбленного в священном чувстве
собственности.
  От каторжника.
  Какого черта он спокойно гуляет по эту сторону колючей проволоки?!
  Хгар не обиделся на мои слова - во всяком случае, на вид. Беспечно хлопнул
меня по плечу грязной лопастью ладони.
  - Будь проще, Эл, и к тебе потянутся люди! - возгласил он. - Кстати,
Музыкант говорил тебе, за что его посадили?
  Я кивнул с неразборчивым мычанием. Хгар изумился:
  - Что, неужели говорил?
  Нет, похоже, все-таки не знает. Иначе не стал бы так долго муссировать
отвлеченную тему.
  И все равно - надо потихоньку отступать. И отметить для отчета, что
некоторые каторжники свободно передвигаются по территории. Кстати, можно
бы доложить и Старому Бобу, насчет Милленца он ведь принял меры...
  - Он, наверное, наплел тебе про запрещенную песенку, - продолжал Хгар. -
Он всем так говорит, и многие ведутся, не ты один, - он выдержал недлинную
паузу. - А на самом деле наш Музыкант в один прекрасный день застукал свою
половинку с кем-то в постели. Нанесение тяжких увечий, повлекших за собой
смерть... то бишь две смерти.
  В бороде сверкнула легкая, мечтательная усмешка.
  - Интересно, чем он их... нанес эти тяжкие увечья...
  Я молчал и почему-то никак не мог заставить себя двинуться с места.
  Знает.
  - Ладно, Эл, мне пора, - совсем другим тоном, по-деловому бросил
каторжник, вспрыгнув на ноги. - Я сказал ребятам на посту, что только жену
немного провожу и к окончанию обеда вернусь, а сам заболтался тут с тобой.
И кто мне поверит? - ты ведь у нас не болтаешь с голомордыми...
  Я тоже встал, и тут...
  Земля содрогнулась. Шламмовая насыпь, на которой мы только что сидели,
поползла, обрушиваясь ступеньками, и засыпала нас почти по колено. Со
стороны рудника донесся нарастающий гул и грохот, и только потом - дикий
пронзительный крик людей.
  Воспаленные глаза Хгара расширились.
  - Обвалился, - прошептал он одними губами в глубине бороды.

  * * *

  Мне больше не к кому было прийти.
  Некому рассказать.
  Не перед кем заплакать.
  В ее косящих глазах было изумление, и вспышка счастья, и внезапное
осознание катастрофы, о которой она еще не слышала. Заострившееся лицо,
тени под скулами и беспорядочные пряди цвета золотистой паутины в серых
сумерках. И неуместный, а потому не заданный вопрос: "Почему ты не
приходил?!"...
  Потом я спрятал лицо на ее груди. Мелко покалывали иголочки от овальных
опалов.
  Была громадная продавленная яма, словно след колоссальной ноги на
подсохшей корочкой глине. Были звериные вопли из-под обломков и струйки
шламма, медленно стекающие в щели и полости. Была чья-то рука с
багрово-черными ногтями - из-под монолитной бетонной плиты. Был
истерический хохот тех, кто по воле случая оказался в тот момент на
поверхности...
  Я мог бы сделать так, чтобы этого не было, Лени! Я должен был... это моя
работа... мое конкретное задание, да, Старый Боб ведь говорил тогда, в
первый день... А я - даже не попытался. Я махнул рукой и принял навязанные
мне правила игры. Никто ничего не делает, никто ни за что не отвечает...
Потому что мы имеем дело не с людьми.
  Лени, они смеялись, те парни у входа! Какой аврал, какие спасательные
работы, ну, задавило пару сотен голомордых... Ты знаешь, надсмотрщиков на
руднике, оказывается, тоже назначают из числа каторжников... знаешь?... а
я не знал. А потом кто-то вспомнил... И спросили у меня, но когда я
уходил, он был в каптерке, он спал еще, Лени!...
  И мы искали, мы три часа искали его! Потому что он свой, он хороший
парень, старший инженер Торп... А тела голомордых сбрасывали в одну кучу:
и мертвых, и почти мертвых... Да, Лени, и я тоже. Он был моим напарником,
я во что бы то ни стало должен был поскорее его найти...
  Через три часа. И не я... Меня даже не позвали опознать - его многие знали
в лицо, у него день рождения был три дня назад, все они пили за... Восемь
лет. Оказалось, ему было двадцать семь... всего на четыре года меня
старше... А я думал - минимум лет на пятнадцать...
  Через восемь лет, Лени, я тоже стану таким, как он... как он был. Я тоже
буду каждый вечер выпивать литр технического спирта. Я тоже буду смеяться
над новичками, которые хотят закрыть аварийные рудники. Может быть, меня
будут называть хорошим парнем. Может, мне удастся не попасть под истлевшие
перекрытия как раз в тот момент, когда... И самое главное: я сумею убедить
себя, что человека делает человеком не что-нибудь, а собственность! -
иначе попробуй жить здесь и чувствовать себя таковым...
  Да, Лени, когда мы уходили, под завалами еще... да, крики... но уже совсем
тихо. А что я мог поделать - один?! Я могу только...
  Мой испытательный срок заканчивается... уже через три дня. Они пришлют
запрос, и я могу - да, могу! - ответить, что отказываюсь здесь работать.
Катер одноместный, но... я уже думал об этом... в самый первый день. Как
только увидел тебя.
  - Я. Ты. Катер. Лететь. Космос. Далеко. Навсегда. Я. Ты. Любить. Лени...
  Она поняла. Мне казалось, она поняла все, что я говорил ей, до единого
слова.
  Я поднял голову с ее груди - и влился в необозримые светлые глаза, полные
слез и счастья, слегка косящие в разные стороны...

  * * *

  Комендант вызвал меня к себе.
  Комендант, а не Старый Боб. Вызвал сухо, официально, коротким приказом по
внутренней связи. Я медленно поднялся с кровати и все понял в тот момент,
когда ноги коснулись заплеванного пола.
  Вчера здесь поминали Торпа. Буйная вечеринка, почти ничем не отличавшаяся
от той, именинной. Тосты за хорошего парня и множество консервных банок и
емкостей из-под спиртного, которые я не нашел в себе мужества убрать с
вечера. А теперь в этом уже нет никакого смысла.
  "Господин инженер, на Втором-лямбда перекрытия никуда к чертям... Я бы
хотел, чтобы не позже, чем завтра..."
"Старый Боб всегда так шутит над новичками".
  Коменданту придется как-то оправдываться перед вышестоящим начальством за
катастрофу на руднике. Придется назвать виновного - и этого виновного он
уже нашел. Вернее, подсуетился заранее, точно зная, что авария рано или
поздно произойдет. Конечно, нельзя было предвидеть, что дело кончится
настоящей человеческой жертвой, но...
  Так или иначе, во всем виноват новый инженер. Проявивший преступную
халатность, проигнорировавший порученное ему задание. Виноват некий Элберт
Вирри, и он готов понести соответствующее наказание.
  Я оделся, прополоскал рот, пригладил волосы перед осколком зеркала для
бритья и вышел в коридор. Да, господин комендант, я готов. Я ко всему
готов...
  ... - Разрешите?
  - Заходи, Эл.
  Он сидел в том же кресле и точь-в-точь в той же позе, что и в день моего
прилета. Словно я, только что прибыв и получив инструкции, вернулся в
комендантский кабинет за каким-то вопросом. А весь этот сумбурный месяц
испытательного срока мне попросту почудился, пока хлопала дверь.
  - Завтра заканчивается твой срок, если я не ошибаюсь?
  Да нет, похоже, не почудился...
  - Да, господин комендант.
  Он поморщился и заерзал в кресле. Тоже как тогда.
  - Я сейчас занимаюсь делами Торпа, - негромко заговорил он после паузы. -
Надо снять деньги с его личного счета и отправить родственникам. У него
осталась мать, но вчера сообщили, что она переехала... ну да ладно,
разыщем, это не проблема.
  - Распорядитесь купить ей подводную ферму на планете Океан, - неожиданно
для себя самого предложил я. - Торп... можно сказать, что такова была его
последняя воля.
  Старый Боб не удивился. Кивнул и сделал отметку в блокноте.
  - Торп был отличным профессионалом, Эл. Хоть и прилетел сюда зеленым
мальчишкой, без всякого образования. А теперь вот мы остались без старшего
инженера...
  Почувствуй полноту своей вины, приятель. Из-за тебя погиб не просто
хороший парень, а еще и отличный профессионал.
  - Сегодня с утра я перебирал кандидатуры ребят с нашего участка. Полная
труба, Эл. Нет, конечно, если разобраться, можно было бы... но все-таки.
  Я удивился. Что за фокусы: обсуждать кадровую политику с без пяти минут
арестантом?
  - Так вот, когда они выйдут на связь насчет тебя... завтра, да?... Я
попробую их уломать, чтобы тебя не мурыжили еще год, а сразу дали
нормальную ставку. У меня не хватает людей, черт возьми! - они наверху
должны бы понимать. Где это видано - чтобы старший инженер зарабатывал
вдесятеро меньше простого, я тебя спрашиваю?!
  Я не подпрыгнул до потолка, не грохнулся в обморок и даже не расплылся в
счастливой улыбке. Просто стоял и спокойно смотрел на него, будто не ждал
ничего другого, кроме подобного предложения.
  - А ты ведь толковый парнишка, Эл. Сразу включился в процесс... Этих
конвоиров давно пора было прижучить, чтобы как следует голомордых считали.
И Второй-лямбда ты хотел закрыть, Торп, земля ему пухом, рассказывал...
  Что ж, спасибо, дружище Торп! И нахохотались же все тогда, наверное, над
твоим рассказом...
  Надо было как-то отреагировать. Сморозить какую-нибудь несусветную
глупость, приличествующую случаю.
  - Я постараюсь оправдать ваше доверие, господин комен... то есть Боб.

  * * *

  Если бы только отсидеться в каптерке, пока не придет запрос. Потом, когда
решение бесповоротно окажется позади, будет, наверное, легче.
  Пыль, мерзко скрипящая на зубах, - а ведь за последние недели я почти
перестал было замечать ее. И опустошенный пейзаж унылой фантазии
художника-ипохондрика. И почти непроницаемое давящее небо, и повышенная
тяжесть, с каждым шагом накапливающаяся в ногах...
  Надо идти.
  Накидка из золотой паутины под солнцем - на моем плече. Запрокинутый
тонкий профиль и плавная линия шеи. И тихая-тихая музыка в такт моему
рассказу о цветах и звездах, о космическом корабле и далекой, голубой с
зеленым, планете, о морском побережье и осеннем лесе, о мороженом и
карусели, о церковных витражах и белых платьях с длинной фатой... "Еще!
Говорить, Элль..."
Она должна понять. Черт возьми, да мало ли что я мог наобещать ей - тогда,
в состоянии страшного стресса?! Разве ж можно было принимать все это
всерьез?
  Неистребимая пыль, где-то внутри выпадающая в гадкий осадок.
  "Говорить, Элль..."
Какого черта?!!
  Я ведь не бросаю ее. И я успею рассказать ей еще тысячу сказок о том мире,
куда она рано или поздно попадет. Вместе со мной. Но не нищим парнем с
инженерным образованием и массой невостребованных гениальных идей, - а
миллионером, владельцем сети рудников на Леонидах, ведущим разработки по
уникальной системе. Собственной.
  Десять лет - звучит жутковато, я понимаю. Но, если Старый Боб выбьет для
меня зарплату старшего инженера уже сейчас, я могу уволиться через год. Не
слишком честно - но вы уж извините. Деньги, конечно, не бог весть какие -
однако сойдет за минимальный начальный капитал. А мой проект стоит лишь
запустить, и уже через несколько месяцев прибыли начнут исчисляться
порядками...
  Кстати, за год можно по-настоящему разобраться, насколько мы с Лени
подходим друг другу. Было бы неразумно брать на себя ответственность за
женщину, с которой знаком меньше месяца. Ведь, не будем себя обманывать,
речь идет не просто о женитьбе, а именно о полной ответственности, как за
малого ребенка...
  "Она одна пропадет, вы сами поймете, когда поближе с ней познакомитесь..."
- сказал месяц назад комендант. И был прав, черт побери!
  "Она уже не может без