аждешь встреч со мной, как многие другие, а
я? Жажду наперекор гордыне, объяснимой для любой красивой женщины. Я  ведь
знаю, что недурна и неглупа, так в чем же дело? Ни жены у тебя, ни невесты
- девочка Низа не в  счет,  детская  привязанность,  не  больше,  -  но  и
интереса особого в глазах твоих я не вижу...
     Покинув  здание  ВКС  (Рязань,  парк  Победы),  я  переоделась   дома
(Джакарта, район  Танджунгприок)  в  тюник  из  дымчато-серого  индшифона,
сколола волосы  на  виске  изумрудным  бандо  с  белым  пером,  критически
осмотрела себя в зеркале и только тогда  разложила  на  столике  документы
(копии, естественно), которые мне удалось отыскать по делу  "Демон".  И  в
это время позвонил Игнат.
     Выглядел  он,  как  всегда,  спокойным  и  уравновешенным,  однако  я
каким-то восьмым чувством угадала,  что  он  озабочен  или  встревожен.  -
Заняты?
     Взгляд Игната скользнул по мне, и я поняла, что выгляжу, как павлин в
клетке. Интересно, что он подумает? Я сижу дома разодетая и жду гостя?
     - Собралась поработать с документами, - пролепетала я, злясь на  себя
за этот лепет.
     В глазах Ромашина мигнул и погас веселый огонек. - Это  терпит?  -  В
общем-то, да...
     - В таком случае  жду  вас  в  Мексикан-Хате.  Патом  объясню  зачем.
Полчаса хватит? Я подумала, вернее, сделала вид, что думаю.  Настроение  у
меня, несмотря на растущую злость, поползло вверх,  как  столбик  ртути  в
старинном термометре. Игнат был первый в моей жизни мужчина, кто,  образно
говоря, владел  копьем  Геракла,  раны  от  острия  которого  залечивались
прикосновением древка. Сам того  не  зная,  отношением  ко  мне  Игнат  то
причинял боль, то усмирял ее, а я не могла прямо сказать ему об этом.
     В Мексикан-Хат я прибыла,  успев  переодеться,  как  и  рассчитывала,
через двадцать минут после разговора с Игнатом.  Он  ждал  меня  у  выхода
вместе с Витольдом, стажером отдела, которого называл варягом.  Парню  шел
девятнадцатый год, и он был бы интересен, если  бы  не  подвижность  лица,
отражавшего  малейшие  оттенки  настроения.  По-моему,  для  мужчины   это
недостаток.
     Игнат галантно  поцеловал  мне  руку,  и  мы  направились  к  стоянке
летающего  транспорта,  разговаривая  на  ходу  о  всяких  пустяках  вроде
концертной программы эмоциоансамбля  "Четыре  стихии";  кстати,  Игнат  на
удивление эрудирован в этой области. Он с рассеянным видом посматривал  на
меня искоса, а потом вдруг спросил, чем я расстроена, и я  подивилась  его
чуткости: трудно увидеть в человеке зерно плохого настроения, если он того
не хочет. - Это необъяснимо, - коротко ответила я. Разговор прервался.
     О причинах вызова я  не  спрашивала,  было  ясно,  что  летим  мы  на
Ховенвин. Подошли к стоянке, Игнат предложил мне выбрать машину по  своему
вкусу.
     Не люблю водить комфортные пинассы и триеры  типа  "Шус",  снабженные
киберняньками, - так я называю не выключаемые системы  безопасности,  и  в
загородных  полетах  предпочитаю  водить  юркие  быстроходные   машины   с
неограниченным запасом хода и ручным управлением.
     Таких машин на стоянке было всего две:  серый  каплевидный  "Скат"  и
ярко-зеленый "Дхаммакханд", похожий на голову хищной птицы.
     Игнат сунул в щель замка свой сертификат официала УАСС  -  скоростные
аппараты  разрешалось  водить  не  всем,  -   и   мы   влезли   в   кабину
"Дхаммак-ханда".
     - Куда? - спросила я, нашаривая  эмкан  управления  и  занимая  место
пилота.
     - Северо-восток, - сказал Игнат, подмигивая в сторону удивленного его
решением стажера. - Пейнтед-Дезерт, заповедник Ховенвип. Там нас встретят.
     - Пристегнитесь,  -  посоветовала  я,   отвечая   Игнату   понимающей
полуулыбкой. Стажер не знал, что я когда-то, еще до погранслужбы, работала
испытателем летающей техники на полигоне в Австралии.
     Триер набрал высоту и плавно увеличил скорость.
     Не буду описывать полет. По-моему, напарник Игната впервые ощутил  на
себе, что такое скорость: я нарочно выбрала самый нижний  горизонт,  чтобы
земля под нами сливалась в одну многоцветную полосу.
     Через двадцать минут мы были над Ховенвипом. Я засекла  на  указанной
Игнатом частоте маяк посадочной площадки, но он попросил  вдруг  подняться
метров на восемьсот. Поднялись, зависли.
     - Теперь взгляните чуть влево, за те скалы. - Игнат показал рукой.  -
Площадку видите? Что она вам напоминает? Я несколько минут рассматривала в
частоколе скал ровное, как стол, пространство. Площадка  была  невелика  -
три на  четыре  сотни  метров,  и  усеяна  ржавыми  пятнами,  похожими  на
термические  удары.  В  центре   площадки   виднелось   правильной   формы
полукольцо, к которому вела невысокая оплывшая насыпь. Насыпь кончалась  у
скал, окружающих площадку, но я разглядела, что именно в этом месте  стену
скал прорезает ущелье. Дорога?.. Стартовая площадка, вот  что  это  такое.
Причем очень старая, в наше время  старты  грузовиков  любого  тоннажа  не
оставляют следов на грунте.
     - Похоже на старинный космодром, - сказала я. - Вернее, на  стартовую
площадку грузовых ракет.
     - Я  предполагают  нечто  подобное,  -  кивнул   Игнат.   -   Видимо,
"Суперхомо" была связана еще и  с  космическими  исследованиями.  Вот  где
открывается поле дополнительного информационного поиска.
     - Соседство стартодрома с лабораторией еще не говорит об их связи,  -
возразил  Витольд  в   манере   Яна   Лапарры.   Скорее   всего   копирует
бессознательно тех, кто ему нравится.
     - Не говорит, но настораживает. - Игнат сел за пилота сам. - Спасибо,
Люция, сегодня нам не раз пригодится ваш опыт военного историка.
     Сели у разрушенной временем гряды рядом с тремя куттерами и  шеренгой
машин  непонятного  мне  назначения.  Вне  кабины  оказалось  жарко,  и  я
порадовалась, что надела среднеширотный костюм с терморегуляцией.
     Игнат, извинившись, отошел к группе людей, возившихся в полукилометре
от нас, возле широкой металлической колонны. Колонна вибрировала и гудела.
     - Комбайн для шахтной проходки, - пояснил  Витольд  в  ответ  на  мой
взгляд; отойти от меня и догнать Игната он не решился. - Скорость проходки
десять метров в час. Пойдемте и мы. Игнат  уже  подзывал  нас  к  себе.  -
Сейчас идем вниз, готовы? - Вопрос излишен, - сухо сказала я. Игнат  молча
пошел вперед, и я подумала,  что,  будь  на  его  месте  Паша  Жданов,  не
обошлось бы без оправданий и извинений.
     Вход под землю оказался уже рядом с грызущим камень механизмом.
     Шахта была уже оборудована подъемниками,  и  спуск  вниз  на  глубину
двухсот метров занял всего две минуты.  На  дне  шахты  нас  ждал  мужчина
небольшого  роста,  скуластый,  с  твердым  взглядом  уверенного  в   себе
человека. Звали его Кит Дуглас. Это был тот самый чистильщик, с которым мы
начинали разведку Ховенвипа.
     Я  впервые  оказалась  под  землей,   поэтому   с   интересом   стала
разглядывать ровную и прямую  пещеру,  в  которую  мы  проникли  через  ее
потолок.
     Пещера была освещена люминесцентными лампами, прикрепленными к стенам
через равные промежутки.  По  дну  змеились  разноцветные  кабели,  стояли
какие-то аппараты. Трое людей в таких же оранжевых комбинезонах, как  и  у
встретившего нас, работали невдалеке у одной из стен пещеры.
     - Метров сорок, - сказал Кит Дуглас, видимо,  продолжая  разговор.  -
Извините,  -  оглянулся  он  на  меня,  -  что  напоминаю:  подземелье  не
обследовано, будьте осторожней. Фарди, - позвал он.
     От группы работающих отделился долговязый парень с  дубленым  мрачным
лицом, кивнул мне, узнавая, поздоровался с Игнатом за  руку.  -  Присмотри
сзади.
     Фарди угрюмо кивнул, не удивляясь. Так гуськом мы и  пошли:  Игнат  и
Дуглас  впереди,  потом  Витольд  и  я  и   последним   Фарди.   Страховка
чистильщиков общеизвестна, но я с ней сталкивалась всего второй раз.
     Ход вывел нас на балюстраду громадной полости в форме идеального шара
диаметром никак не менее трехсот метров. Потолок полости был проломлен,  и
в пролом была видна часть туннеля, освещенного все  тем  же  белым  светом
люминесцентов.
     - В  стенах  -  генераторы  поля,  -  сказал  Дуглас.   -   Выключены
сравнительно недавно, с полгода назад. Питание подводилось от  автономного
термоядерного реактора типа "Токамак-супер".
     - Реактор до сих пор работает? удивился Игнат.
     - Работал в полностью автоматическом режиме, но  выработал  ресурс  и
отключился.
     По ступенькам  лестницы,  вырубленным  в  пористом  материале  стенок
сферы, мы спустились на дно полости. Запах здесь стоял едкий и неприятный,
отчего запершило в горле и на губах появился металлически-горький привкус.
Я нагнулась: пол сферы казался покрытым толстой  шубой  пыли  зеленоватого
цвета, но это была не пыль. Дуглас наклонился тоже, ковырнул пальцем пол и
легко выломал кусок, пористый, как вспененный пластик.
     Гранит, сказал он. - Был. Сантиметров десять  -  как  пенолит,  потом
постепенно возвращается к твердости настоящего гранита.
     - Похоже на след  ТФ-удара,  -  пробормотал  Витольд.  -  Помнишь,  я
рассказывал о лаве на Сан-Мигеле?
     Игнат повертел в  руках  рассыпающийся  на  хлопья  ком,  понюхают  и
выбросил.
     - Интересно. А что там? - Он кивнул на пролом в куполе пещеры.
     - Естественный ход.  Пошли,  посмотрим.  -  Дуглас  обернулся.  -  Вы
подождите здесь, пожалуйста.
     Они поднялись на балюстраду, и голоса  их  вскоре  донеслись  уже  из
пролома в куполе.
     - Не провались, здесь везде тот же "пенный" слой... -  И  куда  ведет
ход?
     - Как раз это  самое  интересное:  выход  расположен  точно  над  тем
местом, где погибли люди Шерстова. Молчание. - Как далеко отсюда выход?  -
Три километра с небольшим... Голоса постепенно стихли, доносился лишь звук
шагов - словно люди шли по хрустящему  льду.  Я  с  интересом  огляделась,
пытаясь представить, что находилось в этом шарообразном бункере.
     - ТФ-удар, - повторил Витольд, растирая  в  ладонях  комок  материала
стены.
     - Ошибаетесь, - немедленно отозвался  басом  Фарди.  -  "Молекулярное
таяние" - нарушение молекулярных связей вещества... Кит! -  вдруг  крикнул
он. - Мне можно идти?
     - Иди, - глухо донеслось сверху. Фарди, ни слова не говоря, исчез. Мы
с Витольдом обменялись взглядами и засмеялись.
     - Довольно мрачный товарищ, - сказала я. - Вы  уже  разобрались,  что
это за бункер?
     - Я здесь всего второй раз, -  признался  стажер.  -  А  эта  полость
вообще ни на что не похожа. Хранить здесь что-нибудь неудобно, лабораторию
не разместишь.
     - Ну почему же?  -  возразила  я.  -  Если  в  стенах  полости  стоят
генераторы поля,  то  она  была  скорее  всего  хранилищем  чего-то  особо
опасного, например, плазмы.
     - Неплохая идея, - послышался сверху голос Игната: я не слышала,  как
он вернулся. - Поднимитесь сюда, Люция.
     Мы поднялись на балюстраду, потом по лестнице  через  люк  в  потолке
коридора  выбрались  в  туннель  с  неровными  стенами  и  полом,  видимо,
естественную пещеру. Игнат стоял с Дугласом  метрах  в  двухстах  от  нас,
подсвечивая себе фонариком под ноги.
     - Осторожнее, смотрите, куда ступаете, - предупредил он.
     В скудном свете редких светильников мы приблизились к  стоящим,  и  я
увидела на полу и на стенах какие-то бахромчатые наросты,  ярко-розовые  в
свете фонаря и омерзительно  живые  при  близком  рассмотрении.  Мне  даже
показалось, что эти наросты, напоминающие по форме сросшиеся морды летучих
мышей, дышат и смотрят на нас.
     - Знаете, что это такое? - спросил Дуглас, заметив мою гримасу. - Это
обыкновенный пещерный лишайник. А выглядит так потому, что  полгода  назад
мутировал, претерпел биотрансформацию. Лес на плато сверху  видели?  Игнат
вам покажет. Зрелище, честно говоря, жуткое.
     - Я поработаю в паре с Фарди, - сказал Игнат, - а Кит проводит вас на
место вашей основной работы, они нашли не то архив, не то информарий...
     - Ни то, ни другое, - покачал головой Дуглас. - Размеры маловаты.  Но
документы там кое-какие имеются. Пойдемте разбираться?
     - Ведите, - твердо сказала я, ощущая, как в душе  появляются  горячее
желание работать, быть полезной и ожидание зловещих тайн.
     - Я найду вас, - сказал Игнат, - и буду недалеко.
     Стажер   неловко   повернулся   и   наступил   на   розовый    нарост
видоизмененного лишайника. Я отчетливо услышала слабый тоненький вскрик.



                                ЯН ЛАПАРРА


     Душ  помог  снять   усталость,   хотя   полностью   отстраниться   от
действительности я, конечно, не мог. Да мне и не дали бы этого сделать.  В
кабинете ждало сообщение Игната о событиях на Ховенвипе, о новых находках.
Кричащий лишайник и  трансформированный  лес  были  самыми  загадочными  и
самыми тревожными из них. Мне  вспомнился  отчет  Гриффитса  о  ликвидации
склада с оружием на острове Диего-Гарсия в Индийском океане:  на  корпусах
автоматов и лазерных карабинов были  выгравированы  цинично-издевательские
надписи на английском: "Контроль за рождаемостью"...  Интересно,  встретим
ли мы находки подобного типа на Ховенвипе?
     Я привычно передал бразды правления отделом Первицкому,  сказал,  что
буду к вечеру, и убыл на Американский континент.
     Игнат встретил меня в шесть вечера в Мексикан-лате, откуда мы  летели
к Ховенвипу на грузовом куттере. По дороге он поделился  впечатлениями  от
подземелий заповедника, но я видел,  что  его  волнует  другое.  "Дракон",
догадался я,  карабин,  из  которого  кто-то  может  выстрелить  в  других
людей... Но вслух я ничего не сказал, пусть поволнуется, это полезно после
таких проколов.
     Сели возле громадных  серых  холмов  пыли  и  щебня.  С  двух  сторон
площадку отгораживали скальные  обрывы,  отороченные  "мехом"  лиственного
леса, с третьей - вертикальная стена  с  узором  пещер  и  ниш;  четвертая
открывалась  на  холмистое  плато,  край  которого  терялся  в  дымке   за
горизонтом. Несмотря на вечерний час, здесь было душно, жарко, от  пыльных
холмов несло зноем и пересохшим болотом.
     Я сначала побродил по обезображенному неизвестной силой  лесу,  потом
снова спустился вниз, ощущая гнетущее беспокойство.
     Бригада чистильщиков, выделенная Мартином,  времени  зря  не  теряла.
Плато было продырявлено в трех местах, и возле каждой шахты трудились люди
и роботы.
     Игнат подвел меня к одной из них, подъемник унес нас в  недра  плато.
Жара сменилась холодом каменного склепа. Выбрались  на  пересечении  узких
горизонтальных коридоров-ортов  явно  искусственного  происхождения.  Орты
освещались белыми люминесцентами, на их стенах со следами грубой обработки
уже  висели  указатели:  "Бункер",  "Сейф",  "Центр"  и  "Центр-2".  Игнат
уверенно зашагал в сторону указателя "Центр".
     Коридор вывел в небольшой естественный грот, перегороженный рыжей  от
ржавчины металлической стеной. В стене чернел  прямоугольник  двери,  сама
дверь - из толстой брони, с орнаментом из выпуклых змеек - лежала на  полу
грота. Мы вошли.
     Помещение, открывшееся взору, было невелико: круглое, с  куполовидным
потолком, вдоль стен - потухшие  пульты  и  панели  индикации,  устройства
скоростной печати, над пультами - экзары разного калибра,  преимущественно
разбитые. Пять кресел, три столика с ножками в виде сказочных драконов. Но
не это приковало  мое  внимание.  На  полу,  захламленном  битым  стеклом,
осколками пластмассы, коробками, бумагой, гильзами, в разных позах  лежали
четыре скелета. Одежда на них полностью истлела, лишь на одном сохранились
лохмотья черного цвета.  В  руках  скелеты  держали  старинные  пистолеты,
вернее, их ржавые слепки, время  не  пощадило  и  металл  оружия.  В  двух
креслах у пультов тоже сидели скелеты, у одного на  костях  коленей  лежал
автомат. Я представил, какая драма  разыгралась  здесь  около  двух  веков
назад, и на мгновение неприятное чувство гадливости охватило меня.
     - Убиты, - сказал Игнат, наблюдая за мной. -  По  всем  признакам  мы
обнаружили императив-центр "Суперхомо". Сюда сходятся цепи сигнализации  и
управления всеми бункерами, благодаря чему мы обезвредили многие  ловушки,
рассчитанные на непрошеных гостей.
     - Может быть, их ухлопали по приказу? - предположил я.
     В зал вошел низкорослый Дуглас. Под эмблемой  "Аида"  на  его  рукаве
выделялся шеврон руководителя группы.
     - Добрый день. Вы правы, их уничтожили по спецприказу. С  тех  пор  в
подземелье никто не проникал.
     - Понятно, - сказал я. -  Последние  хозяева  лаборатории  решили  не
рисковать. За что же их убили?
     - Эти уже не ответят. - Дуглас  кивнул  на  скелеты.  -  Может  быть,
прояснят дело документы? Мы нашли два хранилища, в одном архив,  в  другом
техническая  библиотека,  в  ней  работает  ваша  Люция.  Архив  с  трудом
просверлили, там броня в два метра толщиной, но открыть пока не удалось.
     - Пошли посмотрим.  -  Игнат  повернулся  к  выходу.  В  коридоре  он
уверенно направился в сторону указателя "Сейф".
     Через сто метров  коридор  повернул  налево,  в  его  стенах  изредка
открывались глубокие ниши и узкие ответвления. Издали  доносились  голоса,
металлические лязги и прерывистое гудение. Впереди мелькала спина  кого-то
из чистильщиков. Человек  оглянулся  и  тут  же  свернул,  а  Игнат  вдруг
насторожился, я  увидел  это  по  его  напрягшемуся  лицу.  -  Ты  что?  -
вполголоса спросил я. Он остановился  у  бокового  прохода,  куда  свернул
идущий впереди, прислушался.
     - Могу поклясться... подождите здесь. - Он шагнул в узкий коридорчик,
исчез в темноте. Ни звука, ни шороха, тишина, словно не человек шел, а его
тень.
     Я переглянулся с Дугласом. Не знаю, о чем думал  начальник  аидовцев,
но у меня мелькнула мысль  о  Зо  Ли.  В  этот  момент  из  бокового  хода
донеслось шипение, возглас Игната, и  на  нас  выплеснулась  волна  такого
зловония, что меня чуть не вывернуло  наизнанку.  Следом  выскочил  Игнат,
зажимая нос рукой.
     Задыхаясь от кашля, мы отбежали по коридору метров двадцать, но волна
запаха  погнала  нас  дальше,  пока  мы  не  наткнулись   на   одного   из
чистильщиков, копавшегося в груде снаряжения. Он с удивлением посмотрел на
нас, принюхался, ни слова не говоря, разворошил кучу снаряжения  и  достал
респираторы.
     - Этилмеркаптан, - глухо сказал из-под маски Дуглас  и  засмеялся.  -
Игнат, очевидно, спугнул скунса.
     - Откуда здесь скунсы? - с недоумением спросил я. - На глубине  свыше
ста пятидесяти метров под землей?
     - И все же мы нашли семейство скунсов. Сначала думали, что  сработало
одно из хитроумных устройств защиты лаборатории, удар запахом по  обонянию
действует не хуже дубинки, однако  же  скунсы...  Игнат  покачал  головой,
задумался. - Зо Ли? - спросил я негромко. - Я мог  и  ошибиться.  Что  ему
здесь делать? Помолчали. Дуглас в это время привел команду подчиненных,  и
те принялись дезодорировать коридор. Через  четверть  часа  вонь  исчезла,
хотя желудок все еще  не  мог  забыть  тошнотворного  запаха,  в  котором,
казалось,  смешались  все  гнусные  запахи  гниения  пищевых  отбросов   и
разложения трупов животных ...
     - Ф-фу! - выдохнул Игнат, снимая респиратор. - Пойду все же проверю.
     Он исчез и вскоре вернулся, сопровождаемый Дугласом.
     - Никого, там дальше тупик, ничего не видно. Пошли.
     - Погоди, - остановил я Игната. - Человек ведь туда заходил? Куда  он
делся? Ты не ошибся коридором?
     Ромашин посмотрел мне в глаза и бросился назад. Он понял: вошедший  в
боковой проход человек не  мог  выйти  через  другой  выход,  раз  коридор
заканчивается тупиком. Мы тоже никого не видели. Значит,  либо  незнакомец
получил такую дозу этилмеркаптана, что потерял  сознание,  либо...  он  не
хотел, чтобы его видели.
     Я подбежал к тому  месту,  где  мы  видели  неизвестного.  Ничего  не
понимавший Дуглас рысил сзади. Из коридора вышел Игнат,  подсвеч