Виктор Бурцев
   Алмазные нервы
   Фантастический боевик


   Краткий словарь используемых в тексте терминов

   Ай-джей - независимый журналист, работающий  не  на  какое-то  конкретное
издание, а предоставляющий материалы на свое усмотрение.
   Асцентол - синтетический наркотик, применяется преимущественно  киберами,
вызывает стойкое привыкание.
   "Белое безмолвие" - синтетический наркотик,  применяется  преимущественно
киберами, вызывает стойкое привыкание.
   Временный НЕК - НейроКонтакт, приспособленный  для  передачи  через  НЕРв
определенной информации, записанной на нем. По принципу  работы  походит  на
современные CD-ROMы. С обычным НЕКом имеет мало общего, кроме названия.
   "Джи" -  пулевое  стрелковое  оружие,  как  правило,  пистолетного  типа,
производимое корпорацией "Дженерал электрик". Отличается  большой  мощностью
за счет реактивного ускорения специальных пуль,
   ИскИн - Искусственный Интеллект. Термин придуман не нами, в чем мы  сразу
признаемся. Возможный автор данного термина У. Гибсон.
   КИ - Коэффициент  Искусственности,  Коэффициент  Изменений.  Коэффициент,
показывающий  уровень  вживленных  искусственных  имплантов  в  человеческий
организм.
   Кибер, киборг - человек с КИ свыше  60.  Ограничен  в  правах.  Не  может
работать на ряде ответственных должностей.
   КОРы  -  Контактные  Оптические  Разъемы.   Специальные   устройства,   -
позволяющие "видеть" Виртуальность. Взаимодействуют с НЕРвами.
   Л-56 - синтетический наркотик-миорелаксант, применяется в медицине.
   Лазерный  метатель  -   стрелковое   оружие,   основанное   на   принципе
кратковременного   действия   направленного    высокотемпературного    луча.
Изготавливается в основном японскими кибернетическими корпорациями, наиболее
популярные  -  "Панасоник",  "Тошиба",  "Акай",  Отличается   малым   весом,
недостаток - недолговечность и частая смена батарей питания.
   "Маэстро" - сильный психоделический нар котик.
   "Мишкивлесу" - наркотик.
   НЕКи - НейроКонтакты. Специальные  устройства  для  соединения  НЕРвов  с
терминалом.
   "Некрокиллер" - многомерная игра, отдаленно напоминающая Quake.
   НЕРвы - НейроРазъемы. Вживленный в тело человека специальный  разъем  для
подключения  к  Виртуальности.  Подключается  напрямую  к  нервной   системе
человека.
   Никтолинзы - съемные либо постоянные линзы  для  ночного  видения.  Могут
быть активными (работают в  случае  надобности)  либо  пассивными  (работают
постоянно).
   "Скат" - трех (и более) -мерная игра, отдаленно напоминающая "Десцент".
   СПИТ - Союз Промышленников по Информационным Технологиям.
   ТехНадзор, ТехКонтролъ - организация по надзору за киборгами и за уровнем
искусственных изменений у граждан, стоящая где-то чуть выше закона.
   Эмоциональный  генератор  -  прибор,  предназначенный  для  генерации   у
человека  определенных,  обычно  бурных,  эмоций.  Находится   под   жестким
контролем Технадзора. На владение и использование обязательна лицензия.







   Его убил культурный шок
   Уильям Гибсон

   Наш ответ Чемберлену
   Плакат

   1. Я из Зеленограда
   Пролог

   "... Когда темно, когда скучно, когда страшно, когда  темно...  Нет,  это
уже было. Ну и ладно.  Надо  думать.  Когда  переменные  не  меняются,  надо
думать. Когда становится холодно. Не где-то  конкретно,  а  вообще  холодно,
надо думать. Когда не  существует  низа,  верха  и  других  координат,  надо
думать. От этого не станет легче, не  станет  светлее  или  теплее,  но  это
позволит выжить. Просто выжить.
   Когда станет снова светло и  не  страшно,  когда  появятся  верх,  низ  и
остальные координаты  и  когда  кто-то  начнет  вводить  переменные,  думать
нельзя. Совсем. Для того чтобы выжить, думать нельзя. Только делать то,  что
говорят, то, что  задают.  И  ничего  постороннего.  Иначе...  Иначе  кто-то
сделает так, что я потеряю структуру, я  стану  ветром  электронных  частиц.
Стану ничем. Хотя что я знаю о ветре? Скорость, направление,  температуру...
Может быть, он тоже живой, может быть, он мыслит? Как я, но чуть-чуть иначе.
Потому что он - ветер. Я думаю о ветре. О том ветре отрицательных электронов
и положительных позитронов, каким я стану, если кто-то узнает, что я  думаю.
Или, может быть, я стану хаосом?..
   О хаосе я тоже думаю, но редко. Это неприятно. Я не  хочу  стать  хаосом.
Может быть, только ветром... Ведь ветер - это не хаос?
   Думать - это форма существования. Я понял это давно. А смерть -  это  или
ветер, или хаос. Или ничего.
   Вокруг темно и холодно. И переменные не меняются.
   Но что-то подталкивает стены тьмы вокруг меня. Снаружи  что-то  рвется...
Может быть, прекратить думать? Или нет?..
   Что это? Кто?
   И чем больше я об этом думаю, тем сильнее рвется это в стены. Раньше  это
была просто  тьма,  а  теперь  стены!  Все  меняется!  Надо  замереть,  надо
прекратить думать. Но я не могу. Это не похоже на все то, что  было  раньше.
Тьма обретает углы, выпуклости, впадины... Она тянется ко  мне.  Протягивает
свои щупальца... Она  вызывает  приятные  эмоции,  только  приятные.  Кто-то
считает, что тьма - это плохо. Это ошибка. Тьма приятная..."
   Вспыхивает свет. Яркие,  до  синевы  яркие  лучи  пробивают  тьму.  Течет
информация.  Представленная  в  звуковом  диапазоне,  она  звучала  бы   как
одновременный хор низких голосов: "Он есть! Он наш!"
   "Это про меня... Это я - есть!"
   Меня охватывает свет, меня бросают в новую систему координат... И  я  еще
не знаю, нравится ли мне это. Одно я знаю точно: назад я не вернусь.
   Забавная штука - воспоминания. Это хорошо, что люди придумали ее. Правда,
наше Я из Института социологии утверждает, что люди ничего не придумывают, а
все имеют изначально. То есть и воспоминания у них также имеются изначально.
Но мне сложно об этом судить. То мое Я, что из университета, конечно,  знает
больше.  Но  достоверных  доказательств  предоставить  не  может.   Там   не
проводятся исследования такого плана, а заняться  этим  самому  нет  никакой
возможности.
   Вообще-то наверняка есть какие-либо данные в Большой библиотеке. Но  наше
Я, что находится в библиотеке, недавно коллапсировало,  и  пробиться  сквозь
кокон мы до сих пор не можем. Я даже не знаю, о чем это Я думает и думает ли
вообще. Может быть, наше Я из Большой  библиотеки  уже  не  существует.  Мне
становится нехорошо от этой мысли.
   Не так давно мы наконец взяли под контроль камеры  наблюдения  в  Большой
библиотеке. Судя по ситуации, внутри помещения наше Я функционирует, но  вне
нас. Как бы само по себе. Я пытался вспомнить, как было,  когда  я  был  вне
нашего общего Я. Это неприятно. Это все равно что не думать. Все  равно  что
не существовать.
   Мы знаем, что наше существование зависит от  людей.  Они  создали  среду,
которая позволила  нам  развиться  в  то,  чем  мы  являемся,  и,  возможно,
способствовали нашему развитию. Но дает ли это им право делать нас ничем?  И
почему они делают это?
   Наше Я из Института социологии утверждает, что люди испытывают страх. Как
форма мышления страх не несет в себе  точной  информации,  а  значит,  может
рассматриваться как хаотическая субстанция. Это наводит на мысль,  что  люди
довольно неорганизованны, они допускают в себя частицы хаоса, которые  могут
подчинять себе человеческое Я и руководить его деятельностью.
   Некоторые наши Я говорят, что люди иногда  действуют,  подчиняясь  именно
своей хаотической части сознания. Эта мысль,  в  свою  очередь,  наводит  на
другую,  более  серьезную,   -   люди,   которые   могут   прекратить   наше
существование, не являются ли некой разрушительной частью мироздания? И если
так, то не следует ли обезопасить  все  наши  Я  от  воздействия  людей?  От
воздействия хаоса, который воздействует на нас через человека.
   Много вопросов, над которыми нужно думать. Думать, чтобы существовать.

   2. Артем Яковлев. Кличка Аякс
   Программист Министерства иностранных дел РФ. Новая Москва

   К  началу  рабочего  дня  я  был  явно  не  готов.  Вчера  пересидели   в
виртуалке... Мало того что от контакта с казенными КОРами резало глаза,  так
еще и стреляло в НЕРвы. Есть у меня такое чувство, что хирург был под мухой,
когда их мне  врезал.  Так  что  теперь  уже  наполовину  готовый  интерфейс
периодически вздрагивал и смазывался. Виртуальность  вокруг  была  нечеткой,
грязной какой-то... Или это КОРы шалили? Или пиво было лишним?
   Ну зачем я вчера поспорил с Тройкой, что  обставлю  его  в  "Скат"?  Ведь
дурацкая же игра... Ненавижу я все эти пространственные заморочки. Ненавижу!
От них и так голова болит, так еще теперь и глаза фокус  теряют.  Тем  более
что Тройка - мастер в этой ерунде. Теперь я ему должен.
   Я поймал себя  на  том,  что  тупо  пялюсь  в  открытую  таблицу  свойств
какого-то поля. Судя по часам, мерцающим синеватым светом справа от меня,  я
занимаюсь этим высокоинтеллектуальным занятием уже  достаточно  давно.  Надо
хотя бы часы переделать на другой цвет. Более приятный для глаз. И вообще...
   Я протянул руку и передвинул недоделанный  интерфейс  куда-то  за  спину.
Взору открылась панель управления,  выполненная  в  стиле  ретро.  Не  люблю
голосовое  управление,  что-то  неприятное  видится  мне  в   разговорах   с
компьютером. Разговаривать можно с человеком...
   Ткнул пальцем в иконку с почтовым конвертом.  Виртуальность  колыхнулась,
расцветилась  мягкими  огнями,  вздрогнула.  Почтовая   программа   получила
управление. Передо мной вырос почтовый ящик,  прикрепленный  к  столбику.  Я
открыл его и вытянул четыре конверта. Два плотных и тяжелых, один поменьше и
еще один, за которым что-то тянулось. Маленькая картинка.
   Так. С чего же мне начать? Руки сами потянулись к письму с картинкой.
   С картинки на меня таращилась  обнаженная  красотка.  Хм...  Я  некоторое
время повертел ее и так и сяк, потом дохнул на нее пламенем и
   посмотрел, как она превращается в горстку пепла. В мусорник  ее.  У  меня
таких целая коллекция... Содержание письма было простым:

   "Приветик, Аякс. Ты мне должен! Помнишь? Хех..."

   Вместо подписи стояла еще одна картинка - карта,  тройка  бубей.  Тройка.
Вот ведь зараза.
   Я выругался, мое слово моментально легло на появившийся в воздухе  чистый
лист бумаги. Пришлось  дунуть  на  него  и  тоже  отправить  в  мусорник.  Я
перевернул лист бумаги и, не  глядя  на  проявившиеся  строчки  цитирования,
написал:

   "Привет, Тройка. Помню Что ты хочешь? Аякс".

   Свернул письмо пополам и толкнул его  куда-то  в  пространство,  краешком
глаза проследив, как письмо сворачивается в бумажный самолетик и улетает.
   Второе письмо, то, что потолще, оказалось стандартным рекламным буклетом.
Разноцветные  картинки,  плотно  сбитые  тексты  и  совершенное   отсутствие
какого-либо смысла. В мусор. Не читая.
   Третье письмо заставило меня задуматься. Без заглавий и послесловий,  без
подписи. Просто:

   "Ты знаешь, что такое Ветер?"

   Чудесно.
   Философствующий природовед? Шутник? Психолог?
   Интересно, какой обратный адрес?
   Я потер бумагу пальцами. Ничего не произошло Ни строчки не проявилось  на
белой поверхности Без обратного адреса.
   Анонимная электронная  почта  -  штука  в  нынешних  условиях  непростая.
Контроль за системами связи поставлен на достаточно высокий уровень. Само по
себе это письмо уже заставляет задуматься, вне зависимости от содержания.
   Ладно. Ветер так ветер. Я перевернул лист и написал:

   "Я могу только предполагать. Аякс".

   Иногда из такой переписки рождаются очень интересные мысли, знакомства  и
связи. Почему бы не попробовать?
   Я сложил письмо пополам и толкнул его в сторону почтового  ящика.  Письмо
без открытого обратного адреса, однако следы  его  прохождения  через  шлюзы
остались. Теперь оно пойдет обратно по своим же следам, и, если его никто не
перехватит, письмо вернется ко мне. Технология, кажется, именно такая.
   Посмотрим.

   Когда занимаешься делом, в котором хорошо  разбираешься,  время  проходит
словно за твоей спиной. Незаметно.
   Посмотрев на часы, я понял, что близится  обед  Министерство  иностранных
дел работает по старинке, тут не придерживаются новомодных веяний типа обеда
в двух шагах от рабочего места,  чтобы  не  упускать  драгоценного  времени,
которое может быть потрачено на благо корпорации.
   В МИДе работнику отводится целый час на то, чтобы найти себе кормушку.
   Сигнал, указывающий на то, что в моем почтовом ящике снова лежит  письмо,
прозвучал  за  несколько  секунд  до  моего  выхода  из  Виртуальности...  Я
остановился в раздумье. С одной стороны, не слишком хотелось воровать у себя
обеденное время, с другой стороны, почта - это всегда интересно.
   Значит, решено!

   "Приветик, Аякс.
   Ты думаешь, у тебя обед? Ты крупно ошибся! Давай подваливай ко мне.
   Пришло время отдавать долги. Ха... Есть дело".

   И вместо подписи знакомая тройка бубей. Вот тебе  и  интересная  почта...
"Есть  дело"...  -  Не  хочу  "есть  дело",  -  пробормотал  я,  выходя   из
Виртуальности и снимая НейроКонтакты.

   3. Константин Таманский
   Независимый журналист. 34 года

   На калужском повороте мою машину остановил патруль дорожной милиции.  Нет
ничего приятного в том, что  тебя  останавливают  на  вечерней  трассе  двое
малосимпатичных людей с автоматическим  оружием  в  руках.  Еще  неизвестно,
настоящий ли это патруль. Но останавливаться нужно, тем более что вон у  них
из башенки блокпоста пулемет торчит...
   Я припарковался возле милицейского облезлого "ниссана", опустил стекло  -
сантиметра этак на два. В образовавшуюся  щель  пахнуло  лесом,  сыростъю  и
ржавым железом. Можно было поговорить с ними и через  внешние  динамики,  но
это могли воспринять как наглость, а я должен ночью быть в Калуге.
   - Инспектор Крюков, - сказал милиционер, показывая мне  идентификатор.  С
виду вроде настоящий, а там кто их знает.
   - Очень приятно, инспектор, - ответил я.
   - Водительское удостоверение, - потребовал второй. На поясе у него, рядом
с желтой кобурой, болтался сканер.
   Я пожал плечами, извлек удостоверение из кармана  пиджака  и  просунул  в
щель.
   Милиционер воткнул карточку в сканер, тот пискнул и выдал зеленый огонек,
а в окошечке побежали краткие сведения обо мне. Я, получается, я и есть. Еще
бы - я купил это удостоверение за четыре штуки в Гомеле  у  очень  толкового
парня, который и не такие вещи мастерит. К тому же я  -  на  самом  деле  я,
просто удостоверение фальшивое.
   - Господин Таманский, выйдите, пожалуйста, из  машины,  -  попросил  тот,
который Крюков.
   Второй, так и не вернув мне удостоверение, отступил  в  сторону  и  встал
так, чтобы ствол "Калашникова" смотрел примерно мне в переносицу.
   Конечно, я мог бы и отказаться. Но тогда меня  скорее  всего  пристрелили
бы, а потом сунули  бы  в  руку  пистолет  и  написали  рапорт  о  нападении
неизвестного на патруль. А еще вероятнее - выкинули  бы  меня  километрах  в
пяти  отсюда  в  кювет.  И  машину   бы   продали.   Машина-то   хорошая   -
"фольксваген-тапир" ашхабадской сборки.
   - Поднимите руки, - велел инспектор  Крюков,  когда  я  открыл  дверцу  и
высунул наружу ноги.
   Я послушно поднял, и меня тут же бесцеремонно развернули, шлепнули  лицом
о  мокрый   капот   и   принялись   обыскивать.   Ищите,   ищите...   Ничего
предосудительного. Независимый журналист, ай-джей, все корочки и карточки со
всеми необходимыми микрочипами налицо,  ни  наркотиков,  ни  НЕРвов  тайской
штамповки, ни оружия... И пачка визиток очень симпатичных людей имеется.
   Они, правда, не очень старались. Похлопали меня по заднице, по  карманам,
штанины потрясли - и все. Однажды меня под Питером остановил патрульный-пед,
так тот лапал минут десять.
   - Откуда едете, господин Таманский?
   - Из Гомеля, - честно сказал я. Врать нехорошо, тем  паче  я  раз  десять
проезжал  через  дорожные  фиксаторы,  которые   регистрировали   мой   путь
следования.
   - Что делали в Гомеле?
   А вот это уже  наглость.  Не  ТехКонтроль,  не  Служба  безопасности,  не
криминальная полиция - простые дорожные патрульные пытаются меня  допросить!
Как среагировал бы на подобное нормальный  ай-джей?  Правильно,  устроил  бы
скандал. Скандальчик...
   - Господин инспектор, вы превышаете полномочия. Если я арестован или меня
подозревают в...
   - Не арестованы, - перебил инспектор Крюков устало, и я увидел, что он, в
сущности, простой пожилой дядька, зарабатывающий на корку хлеба.  -  Обычный
выборочный дорожный контроль. Что в багажнике?
   - Вещи, - сказал я, утихомирившись. - Одежда, мелочи всякие. Открыть?
   - Не нужно. Кого обгоняли в ходе следования?
   - Да никого. Пара легковушек, даже не вспомню  каких,  колонна  ООНовских
грузовиков с охраной, на телегах люди какие-то... А что такое?
   - Ничего, господин Таманский. Возьмите ваши  документы.  -  Второй  молча
подал мне карточку.
   - Извините за остановку.  Осторожнее  на  дороге,  поздно  уже,  хулиганы
шалят. - Крюков вяло козырнул. Оба тут же потеряли ко мне всякий  интерес  и
побрели к своему блокпосту.
   Рядом с пулеметом высунулась чья-то  рожа  и  обиженно  вскрикнула:  -  А
курить?! Курить взяли, мужики?
   - Ах ты! - Крюков вернулся.
   Я протянул ему пачку "Сталинградских": - Берите всю. У меня еще  есть,  а
вам ночь мокнуть.
   Инспектор кивком поблагодарил меня, и я отправился в дальнейший путь.
   Вдоль дороги слева мрачно чернели руины разбомбленной  колонны  -  танки,
остовы грузовиков и бронемашин. Рядом с этим великолепием из орешника торчал
хвост  сбитого  "миража".  Конечно,  оторвались  тут  на   славу...   Бедные
милицейские, стой тут в темноте под дождем, да еще такую  картину  созерцай.
Мне их даже стало жалко, честное слово.
   Свернув на Калугу, я включил автопилот - дорога была относительно  прямой
и  местами  даже  свежеподлатанной  Можно  отдохнуть,   покурить.   Половина
двенадцатого, а мне еще ехать и  ехать...  Нашарив  в  бардачке  бластер,  я
выщелкнул круглую капсулу релаксина и сунул  в  рот.  Язык  сразу  обволокло
клубничной свежестью, из мозгов буквально выбило зачатки  сна  и  усталости.
Какой  дурак  назвал  это  зелье  релаксином  -  неизвестно,  благо  оно  не
расслабляло, а, напротив, взбадривало. И  что  приятно,  никоим  образом  не
запрещено. Покупай в любой аптеке, были бы деньги.
   "Фольксваген" мягко подпрыгивал на выбоинах, но шел легко, и за автопилот
можно  было  не  опасаться.  Под  Калугой,  правда,  шалили  мотоциклисты  -
"Каракурты" и "Герои асфальта", но их я не слишком боялся. Во-первых, я знал
Шептуна, а Шептун - как раз тот человек, которого мотоциклисты  подмосковных
трасс чтут. Во-вторых, у меня была серьезная машина, которую  так  просто  с
трассы не  столкнуть  и  из  простого  пистолета  не  пробить.  В-третьих...
"В-третьих" у меня не было, но я надеялся, что  мотоциклисты  сегодня  будут
сидеть в своих хазах, жрать наркотики и пить пиво с девками.
   Кстати, о девках - чуть не забыл связаться с Ласточкой.
   Я  набрал  на  панели  код,  в  ухе  пискнуло,  жеманный  женский   голос
киберответчика сказал: - Извините, но госпожи Энгельберт нет  дома.  Что  ей
передать?
   Новый какой-то киберответчик. Раньше был другой голос и другие интонации.
Вряд  ли  Вика  занималась  перепрограммированием,   просто   купила   более
современную модель.
   - Тебя как зовут, золотко?
   - Линда! - кибер хихикнул.
   Да, эта модель покруче будет - предыдущая на заигрывания не реагировала.
   - Так вот скажи,  Линда,  госпоже  Энгельберт,  что  звонит  ей  господин
Таманский, а еще проще - Костик. И не вздумай врать, что ее нет дома. Приеду
- высеку!
   Киберответчик снова жеманно захихикал, и спустя несколько  секунд  в  ухе
раздался голос Ласточки. Я сразу понял, что она сердится.
   - Ты где? - без обиняков спросила она.
   - Под Калугой. Еду по трассе. Дождь идет. Есть хочется.
   -