у стартовать. Когда пассажирское судно, окруженное энергетическим коконом, медленно и величаво погрузилось в вакуум и исчезло с обзорных экранов, наши артиллеристы слегка расслабились. Но не совсем - потенциальная опасность все еще оставалась, хотя теперь, располагая внушительной флотилией из сорока пяти кораблей, мы могли дать достойный отпор любому противнику.
     Через полчаса, закончив предстартовую подготовку, совершил погружение первый из наших новых корветов. В соответствии с планом он должен был достичь глубины десяти в тридцать восьмой степени градусов, что на три логарифмические единицы превышало номинальную, и в таком режиме пройти несколько световых лет - чтобы наверняка не оставить в инсайде трек, по которому можно было бы проследить его курс. Это делалось на тот случай, если посредники привели с собой корабль-шпион, который сейчас прячется где-то в апертуре, собираясь сесть нам на хвост.
     Вслед за первым корветом, стартовал второй, а за ним и третий. Корабли нашей бригады прикрывали их уход, мы должны были отчалить в последнюю очередь. Но к Ютланду мы все равно прибудем раньше - благодаря дополнительным излучателям, нам не потребуется много времени и сил на прохождение аномалии. Я подумал, что было бы вообще здорово, если бы мой "Орион" прилетел самым первым. Этим бы я показал отцу, что из меня получился неплохой командир, а кроме того, мне хотелось поскорее вернуться домой, к Элис и Лине.
     Домой... Это простое, обыденное слово как громом поразило меня. За прошедший месяц я уже привык к фамилии Шнайдер - в конце концов так меня звали от рождения, Я свободно оперировал понятиями "мы" и "наш" - вкладывая в них свою принадлежность к команде, к флоту, где я служил. Но теперь я подумал о Ютланде, как о доме. Я еще плохо знал эту планету, чтобы ее полюбить. Кое-что в ней мне решительно не нравилось - в частности, что ею руководит не избранное народом правительство, а диктатор, обладающий неограниченной властью. То обстоятельство, что этим диктатором является мой отец, лишь усугубляло ситуацию... И тем не менее я назвал Ютланд домом. Я начинал считать его своей страной. Нет, не новой родиной - до этого было еще далеко, но местом, о котором я мог бы сказать: "Здесь я живу, это мой дом". И если шесть недель назад я согласился поступить на службу только потому, что не мыслил себя без космических полетов, то теперь я всей душой переживал за Ютланд и готов был сражаться за него...
     Поглощенный своими мыслями, я пропустил момент, когда в рубку вошел главный корабельный старшина Маковский - единственный эриданец в моей команде. К действительности я вернулся, когда он щелкнул каблуками, отдал мне честь и рявкнул:
     - Капитан, сэр!
     - Да, шеф? - вздрогнув от неожиданности, спросил я. - Что случилось?
     - Думаю, это важно, сэр, - ответил старшина, протягивая мне самый обычный с виду внутрикорабельный коммуникатор. - В бортовой сети он не зарегистрирован.
     - Вот как? - Я повертел коммуникатор в руках. - Где вы его нашли?
     - В трубопроводе мусоросжигателя на третьей палубе. Забарахлила пневматика, труба забилась в изгибе, и техникам пришлось очищать ее вручную. Среди разного мусора нашли и этот комм.
     Я нажал кнопку включения. На экране высветилось: "Сеть не найдена". В груди у меня защемило от тревожного предчувствия.
     Кивком отпустив старшину, я подошел к офицеру связи, который одновременно представлял на корабле и военную службу безопасности.
     - Лейтенант Уинтерс - это в вашей компетенции. Проверьте, что с коммом.
     Связист-"эсбэшник" взял коммуникатор, отключил его и снова включил. Повторив эту процедуру несколько раз, он нахмурился.
     - Странно. Нет положенной паузы для поиска сети. Сразу выдается сообщение, что она не найдена. Это смахивает на маскировку... Так, сейчас проверим.
     Уинтерс достал из кармана набор своих инструментов и ловко вскрыл корпус устройства. С минуту он рассматривал электронную начинку, затем поднял на меня испуганный взгляд.
     - Сэр, это не внутренний коммуникатор. Это... это мощный узконаправленный передатчик с автоматической фокусировкой луча. Его сигнал достаточно сильный, чтобы пройти и сквозь обшивку корабля, и сквозь силовое поле.
     Я похолодел от ужаса.
     - Вы уверены?
     - Да, капитан. Не ошибусь, если скажу, что это шпионское устройство.
     Лейтком Купер за моей спиной тихо выругался. А навигатор Дэвис потрясенно произнесла:
     - На нашем корабле предатель?!
     - Боюсь, уже не на нашем корабле, - мрачно ответил я. Я не нуждался ни в каком расследовании, чтобы вычислить шпиона. Его имя мне подсказала интуиция, основанная на антипатии. - Лейтенант Уинтерс, вы можете установить, когда пользовались передатчиком?
     - Постараюсь, сэр. Я подключусь к чипу памяти и, может быть, даже вытяну оттуда содержимое последнего трафика.
     - Занимайтесь, - кивнул я.
     Чтобы не отвлекать Уинтерса от работы, я сам вызвал контр-адмирала Сантьяго по отдельному каналу связи, доложил ему о нашей находке и высказал предположение, что обладателем передатчика был Гарсия, который воспользовался им для связи с сообщниками на лайнере, а затем выбросил его в мусоросжигатель, будучи уверенным, что замел все следы. Заметно побледневший Сантьяго собирался было что-то уточнить в моем рассказе, но в этот момент вмешался Уинтерс:
     - Капитан, я вытянул текст отправленного сообщения! "Звезда Аруна, SL 20458914". А другой передатчик, с борта лайнера, подтвердил его получение. Это катастрофа, сэр!
     Контр-адмирал услышал слова Уинтерса и разразился проклятиями. Я же ругался мысленно, кроя на чем свет стоит и шпиона Гарсию, и отца, который совершил величайшую глупость, отправив это ничтожество на такое ответственное задание, и адмирала Фаулера, решившего предать своих союзников... Хотя нет, тут же сообразил я, Фаулер здесь ни при чем. Он и так знал, где находится Ютланд, ему ни к чему эта информация. Значит, Гарсия затеял собственную игру, и наверняка в этом замешаны другие мятежники с "Марианны" - если не все, то некоторые. Или, может, я действительно спешу с выводами, обвиняя Гарсию в предательстве?.. Но все та же интуиция подсказывала мне, что я прав.
     - Сэр, - обратился я к Сантьяго, - мы должны перехватить лайнер.
     - Да, должны, - согласился контр-адмирал. - Мы, конечно, обгоним его... Вот только мы не знаем, куда он летит. Вся эта секретность...
     - Я имею в виду трек, сэр. Лайнер ушел почти час назад, но его трек должен еще сохраниться.
     Сантьяго обреченно покачал своей седой головой, Он выглядел растерянным и подавленным. По всему было видно, что случившееся повергло его в шоковое состояние. Старый и верный соратник отца в этой критической ситуации оказался явно не на высоте. Сейчас он, похоже, уже представлял, как будет докладывать о провале своему верховному главнокомандующему.
     - Безнадежно, капитан. Беглецу достаточно было нырнуть глубже тридцать шестой степени, чтобы избавиться от следа. Или пройти вблизи одной из звезд.
     - Все это так, - сказал я. - Но только в том случае, если летная команда лайнера состоит из предателей. Я считаю, что это маловероятно. Думаю, у них, как и у нас, действовал одиночка. Короче, попробовать стоит. Вы разрешаете, контр-адмирал?
     - Хорошо, капитан, действуйте, - вяло согласился Сантьяго. - Попытка не пытка. Удачи вам.
     - Спасибо, сэр. "Орион" связь закончил.

6

     Когда экран с изображением контр-адмирала погас, я поглядел на своих подчиненных. Все они уже заняли свои места, готовые выполнять мои команды. Первый пилот Купер, сидевший за пультом штурмана, доложил:
     - Все ходовые системы готовы к старту, капитан. Реакторный отсек оповещен и докладывает о своей готовности.
     - Запустить привод в холостом режиме, - распорядился я.
     - Привод запущен, сэр!
     - Оператор - экстренное погружение.
     - Есть экстренное погружение! - ответила лейтенант Прайс.
     В принципе особой необходимости в экстренном погружении не было. Мы отставали от лайнера на целый час, и минута в ту или другую сторону ситуации не меняла. Однако я опасался, что контр-адмирал Сантьяго вот-вот выйдет из умственного ступора, сообразит, что поручил такое сложное задание наименее опытному из своих капитанов, и заменит "Орион" другим кораблем.
     Мы ухнули в вакуум, прошили насквозь апертуру и очутились в инсайде. Прайс тут же приостановила погружение.
     - Продолжать, капитан?
     - Да, но очень медленно. Следить за состоянием вакуума.
     - Слушаюсь.
     На глубине десяти в тридцатой навигатор Дэвис сообщила:
     - Обнаружен слабый трек! Считаю курс.
     Вакуумный трек представлял собой "хвост" из возбужденных энергетических уровней, оставляемый в верхних слоях инсайда сверхсветовым приводом корабля. При глубоком погружении трек рассеивался в считанные минуты, а то и секунды, но на глубине менее тридцать третьей степени он сохранялся в течение нескольких часов - если, конечно, поблизости не находился мощный источник гравитации, вроде звезды или других крупных космических тел.
     - Стоп погружение! - скомандовал я. - Офицер связи, подготовить сигнальный бакен с сообщением: "Трек найден. Начинаем преследование. "Орион", капитан Шнайдер".
     - Бакен готов, сэр.
     - Выпустить бакен, - приказал я, решив не возвращаться для этого в апертуру. Все равно мы находились почти на поверхности инсайда, а вакуум здесь был спокойный.
     - Бакен выпущен, капитан. Пошел нормально.
     - Штурман - лечь на курс, включить форсаж.
     - Есть форсаж!
     - Оператор - держать погружение на полстепени ниже трека. Навигатор - передавать корректировки каждые шестьдесят секунд.
     - График корректировок принят. Трек стабилизируется на уровне десять в тридцать второй и одной десятой степени.
     Отлично. Лайнер не пытался нырнуть дальше, чтобы замести следы, а шел на оптимальной для кораблей своего класса глубине. Как я и надеялся, члены его команды не были предателями - во всяком случае, не все вместе. У Гарсии был сообщник-одиночка - или небольшая группа сообщников, действующая тайно от остальных.
     Когда мы вышли на стабильный курс, навигатор сообщила:
     - Ориентировочное время до контакта с целью - тридцать семь минут.
     Разумеется, это при условии, что лайнер не отклонялся и не станет отклоняться от обычного режима разгона, а мы будем выжимать из "Ориона" максимум того, на что он способен при такой глубине погружения.
     - Интересно, - задумчиво произнес Уинтерс, - за нами идет подкрепление?
     - Можешь не сомневаться, - отозвался Купер. - Старик Сантьяго, конечно, здорово тормознул, но когда всплыл наш бакен, он точно очухался и послал по нашему следу все оставшиеся корабли.
     - Он не просто тормознул, - возразила Прайс. - Он сорвался, потерял контроль над ситуацией. Ему пора на штабную работу. Хотя жаль - хороший был командир...
     Следующие полчаса прошли в несколько нервозной обстановке, что вполне естественно для погони - особенно если от ее исхода зависит безопасность целой планеты. Но чем дальше, тем больше мы убеждались, что лайнер от нас не ускользнет, и теперь нас волновало другое - как поступить, когда мы настигнем его.
     Самым простым и надежным решением было бы уничтожить корабль, и я знал, что мои действия признают оправданными. Однако лайнер не был вражеским судном, как раз наоборот - на его борту, за исключением одного или нескольких шпионов, находились наши союзники. Пускай их верность была куплена за деньги, даже за очень большие деньги, но это дело десятое. Единственная их вина заключалась в том, что они допустили в своих рядах предательство. Хотя в таком случае и мы не без греха - среди нас тоже затесался предатель. Гарсия это или кто-то другой... Впрочем, я был уверен в виновности Гарсии.
     Навигатор Дэвис, постоянно производившая мониторинг трека, сообщила:
     - Расчетное расстояние до цели - 1800 астроединиц. Скорость сближения - около 3200 узлов. Ориентировочное время до контакта - четыре минуты сорок секунд.
     Быстро оценив ситуацию, я распорядился:
     - Продолжать полет в прежнем режиме до сближения на двести астрономических единиц. Потом начать замедление и уравнять скорости в десяти единицах от цели.
     - Принято, сэр, - ответила Дэвис. - Считаю курс. Через пять с небольшим минут мы почти в буквальном смысле этого слова сели на хвост лайнеру. Нас разделяло всего лишь десять астроединиц - сущий мизер для сверхсветовых скоростей. Впрочем, столкновение нам не грозило: мы шли на полстепени глубже, чем лайнер, и если бы он внезапно остановился, переключив привод в холостой режим, мы просто пролетели бы под ним.
     - Орудийный расчет, - произнес я. - Приготовиться к торпедному залпу.
     - Расчет готов, капитан! - отрапортовал мичман Картрайт.
     Выглядел он невозмутимо, хотя, как я подозревал, это давалось ему с трудом. А вот его младший напарник, уорент-офицер Мэрфи, заметно побледнел. Видно, ему еще ни разу не приходилось атаковать корабли с экипажами. Кстати, мне тоже.
     - Торпеду на старт. Дальность поражения - семь астроединиц. Направление - прямо по курсу.
     Мэрфи облегченно вздохнул. А Картрайт одобрительно кивнул. То что я указал дальность поражения меньшую, чем расстояние до лайнера, и не распорядился поднять "Орион" до глубины трека, означало, что первый залп будет предупредительным.
     - Торпеда на старте, сэр!
     - Запуск!
     - Есть запуск!
     Снабженная крохотными вакуумными излучателями, способными продержаться в инсайде лишь десяток-другой секунд, торпеда устремилась вперед по курсу.
     - Ну, - тихо проговорил Купер, - сейчас посмотрим, что получится.
     Наружные датчики "Ориона" зарегистрировали резкий, но кратковременный энергетический всплеск. То же самое должны были обнаружить и приборы на лайнере. Если там на мостике находятся не круглые идиоты, они мигом сообразят, в чем дело, и поймут намек - немедленно всплывайте или будете уничтожены. Но если лайнер попытается бежать, то тем самым его команда возьмет на себя всю полноту ответственности и за предательство, и за жизни двух с лишним тысяч пассажиров. Тогда моя совесть будет чиста - в той мере, насколько это вообще возможно...
     Как и следовало ожидать, ударная волна заметно повредила трек - но не настолько сильно, чтобы мы сбились со следа. "Орион" продолжал висеть на хвосте лайнера, который по-прежнему шел своим курсом.
     Минуты через три Прайс не выдержала:
     - Они что там, уснули все? Или не врубились?.. Кэп, может, нужно повторить?
     Дэвис одернула ее:
     - Да погоди ты, нетерпеливая! Дай же их шкиперу собраться с мыслями. Он ведь человек, а не машина... Ага, вот! Трек отклоняется, капитан. Они всплывают!
     Мы без промедления последовали за ними и совершили всплытие в трех десятках километров от лайнера. Лейтенант Уинтерс доложил, что нас вызывают на связь.
     Я приказал соединиться, и через несколько секунд на экране возникло лицо смуглого пожилого человека, который представился капитаном Рахимом. Если он и удивился, что боевым корветом командует такой молодой офицер, то не показал этого, а сразу же потребовал объяснений о причинах нашего недружелюбного поведения.
     Я объяснил ему, популярно и доходчиво, что на борту лайнера находится предатель или группа предателей, которым стало известно, для кого предназначены доставленные ими корабли.
     - Это плохо, - нахмурившись, произнес капитан Рахим.
     - Это очень скверно, коллега, - сказал я. - Мы не можем допустить разглашения тайны.
     - Судя по вашим действиям, - заметил капитан лайнера, - вы не собираетесь похоронить эту тайну вместе с нашим кораблем.
     - Мы хотели бы избежать столь радикальных мер. Пока ваше судно просто задержано. Но имейте в виду: при малейшей попытке к бегству мы откроем огонь на поражение. Лично для меня это будет трагедией - но я выполню свой долг.
     - Понимаю. А что дальше?
     - Боюсь, капитан, что вам, вашему экипажу и всем пассажирам придется на некоторое время воспользоваться гостеприимством одной очень милой планеты. Не знаю точно, на какой срок, но если хотите знать мое мнение, то вряд ли надолго.
     К счастью, от ведения дальнейших переговоров меня освободило появление других наших кораблей, в том числе бригадного флагмана. Я уступил контроль над ситуацией контр-адмиралу Сантьяго, который без лишних церемоний стал обсуждать с капитаном Рахимом условия сдачи лайнера. Впрочем, это была чистая формальность - на пути к кораблю уже находились шлюпки с космическими пехотинцами.
     Тем временем со мной по отдельному каналу связался капитан Ольсен. Его глаза лучились гордостью учителя за своего ученика.
     - Отлично сработано, коллега! Примите мои поздравления. Вы блестяще провели операцию по перехвату.
     - Любой другой на моем месте... - начал было я, но Ольсен перебил меня:
     - Это не имеет значения. На вашем месте оказались вы - и все тут. По словам командующего, вы мгновенно сориентировались в ситуации и проявили инициативу.
     Конечно, я мог бы сказать, что дело не столько в моей быстроте и инициативности, сколько в том, что Сантьяго растерялся и даже запаниковал. Но говорить об этом я, естественно, не стал.
     - Кстати, коллега, - продолжал Ольсен. - Вы оказались правы и насчет лейтко... гм, бывшего пилота Гарсии.
     - Он уже раскололся?
     - Гм-м. В некотором роде. Перед самым стартом контр-адмирал сообщил мне о ваших подозрениях и распорядился на всякий случай арестовать Гарсию. А он оказал ожесточенное сопротивление, даже ранил одного из сержантов, пытаясь прорваться к шлюпкам. Не знаю, что он собирался делать дальше, куда бежать, но результат налицо - своим поведением он фактически признал свою виновность. Вне всяких сомнений, он тот самый шпион.
     - Вот ублюдок, - сказал я от души. - То-то он так выслуживался, чтобы получить это задание... Вы уже сорвали с него погоны?
     Ольсен покачал головой:
     - Увы, я лишен такого удовольствия. Это прерогатива суда офицерской чести.
     Закончив разговор с Ольсеном, я поднялся с кресла, собираясь, как это принято, поблагодарить присутствующих на мостике за работу. Но они опередили меня и дружно захлопали в ладоши.
     - Сэр, - произнес лейтенант-командор Купер. - Поздравляем с первой вашей миссией в должности капитана. Так держать!
     - Спасибо, - ответил я. - Надеюсь, я не наделал много ошибок?
     - Все было по высшему классу, шкипер, - заверила меня Дэвис. - Почти как у капитана Ольсена. Вы ошиблись только один-единственный раз.
     - Когда?
     Навигатор ухмыльнулась:
     - Когда забыли оповестить экипаж о старте корабля.

Глава пятая
КРИЗИС

1

     Когда на пороге дома тебя бросаются обнимать сразу три женщины, это, конечно, приятно. Хотя и чувствуешь себя беспомощным зверьком, терзаемым стаей голодных волков, То бишь волчиц.
     Яна первая отпустила меня и сказала:
     - Ну все, девочки, хватит. Умерьте свой пыл. Не то задушите его и останетесь вдовушками.
     Я обменялся с Элис и Линой еще несколькими поцелуями, затем мы вчетвером прошли в гостиную. Я опустился на диван, Лина пристроилась слева, положив свою белокурую головку мне на плечо, а Элис села справа, взяв меня за руку, Яна расположилась в кресле напротив.
     - Ты, наверное, голоден? - спросила она. - Что-нибудь принести?
     - Нет, спасибо, я поужинал в челноке, - ответил я. - Сейчас мне нужны только вы - мои любимые девушки и моя дорогая сестричка. Я по вам так соскучился!
     Яна улыбнулась:
     - Особенно по этим двум нимфочкам, что рядом с тобой. Ты настоящий бабник, братец. Другие мужчины мучаются дилеммой, кто лучше - брюнетки или блондинки, а ты решил ее запросто - взял себе и ту, и другую.
     - Вот именно, - с серьезной миной подтвердил я. И вопросительно посмотрел на Элис:
     - Надеюсь, вы хорошо себя вели?
     - Не сомневайся, - ответила она. - Мы были пай-девочками, на стороне не гуляли.
     - Это точно, - кивнула Яна. - На стороне - нет. Только в узком семейном кругу.
     Мы рассмеялись.
     - Кстати, у меня хор