ок, - вас удивила пышность моего наряда. Все это пустое жеманство, уверяю вас - я могу быть вполне рассудительным компаньоном, если как следует постараюсь.
     - Да, мне рассказывали, - Лили сверкнула глазами в ответ. - Вилл всегда говорит...
     - Умоляю вас, не верьте ни единому слову. Если вы поверите Вилровану, вы решите, что я скучнейший зануда во всем городе. - Неожиданно посерьезнев, он щелчком захлопнул веер. - По правде говоря, я пришел предложить вам свои услуги в качестве спутника. Я буду совершенно счастлив отвести вас... да практически куда угодно.
     У Лили упало сердце. Несмотря на все усилия, ее улыбка померкла.
     - Вилл прислал вас присматривать за мной, Блэз? - И она подумала, что будет просто невыносимо, если Вилл рассматривает ее как обузу, которую нужно кому-нибудь поручить.
     - Ни в коем случае! - сказал Блэз, очень убедительно изобразив удивление. - Я вызвался добровольно. Нет, честное слово, Лили, я ваш очень покорный и преданный слуга. Вы ведь не возражаете?
     Она заставила себя ответить радостно.
     - Как я могу возражать? - Она посмотрела на свои руки и заметила с удивлением, что крепко сжимает их на коленях. - Я полагаю, раз вы ближайший друг Вилрована, никто ничего дурного не подумает?
     - Никто ничего не подумает, если нас время от времени будут видеть вместе, - уверил ее Блэз. - Сейчас среди молодых замужних леди принято выбирать себе кого-нибудь в спутники. - Укладывая веер в карман, он приступил к уговорам: - Ну и куда же мне вас завтра отвезти? В театр? В оперу? На Королевскую Биржу?
     Лили заметила, что он не предложил поехать в Волари и засвидетельствовать почтение Дайони. Случайно или намеренно?
     - Куда пожелаете, сэр. Вам лучше знать, что мне стоит посмотреть.
     Лили замялась, при всей его любезности ей не хотелось навязываться.
     - Но у меня есть одно пожелание. Вы, должно быть, знакомы с моим кузеном Ником - лейтенантом Кестрелем Брейкберном?
     - Конечно,- Блэз мягко поднялся на ноги, как бы показывая, что визит окончен.- Я постараюсь привести Ника с собой завтра, если он не на службе и не занят. Не сомневаюсь, мы очень приятно проведем время все вместе.
     Лили была вынуждена согласиться. Хотя и не могла не удивляться, почему и он и Вилрован так стараются занять ее чем-нибудь интересным, но не подпускать близко ко дворцу.

***

     Вилл появился только через два дня, под вечер. Погода прояснилась, и Лили провела весь день с Блэзом и Ником, катаясь в открытой коляске: они были в парке, в музее, на Королевской Бирже. Но обедала Лили одна и теперь чувствовала себя уставшей, ей было скучно одной после такого насыщенного дня, и она решила пораньше лечь спать.
     Лили сидела за туалетным столиком, уже раздевшись до зеленого льняного корсета и накрахмаленных муслиновых юбок, расчесывая каштановые кудри, когда дверь распахнулась. Думая, что это горничная, которую нанял Вилл, Лили повернулась, чтобы отпустить девушку, - но в дверь вошел Вилл собственной персоной.
     Лили уронила щетку, и та громко стукнулась об стол. В Брейкберн-Холле Вилл никогда не входил, пока она еще раздевается, в Брейкберн-Холле у него хватало деликатности не врываться к ней так беспардонно.
     "Но это его дом,- неожиданно осознала Лили.- Это дом Вилла, и слуги тоже наняты им, и большая дубовая кровать с тяжелым бархатным пологом - его кровать, по крайней мере на ближайшие несколько месяцев". Лили почему-то почувствовала себя очень неуютно.
     Вилл мягко закрыл за собой дверь.
     - Я надеюсь, - сказал он, и в его голосе чувствовался легкий оттенок сарказма, - что Трефаллон неплохо тебя развлекал?
     - Да, конечно, - отвечала Лили, удивляясь, почему это он вдруг так раздражен, если он сам попросил Блэза сопровождать ее. - Блэз Трефаллон - и мой кузен Ник.
     Вилл пересек комнату, взял ее руку большим и указательным пальцем и поцеловал, почти не коснувшись губами. Ощущение было такое сильное, а чувства Лили так потрясли ее саму, что ей большого труда стоило не подать виду.
     - Я заглянул ненадолго после обеда, но мне сказали, что ты уехала.
     Она с трудом взяла себя в руки.
     - Да? Если бы я знала, что ты придешь, я бы...- Она услышала, будто со стороны, как притворно звучит ее смех.- Но ведь у меня не было причин тебя ждать, не правда ли?
     - Ни малейших, - ответил он, выпустив ее руку и отступив на шаг. - Если не считать того, что мужья иногда проводят вечера со своими женами. Но по правде говоря, я прибыл сейчас только для того, чтобы доставить послание от Родарика. Он хочет видеть тебя завтра вечером. - И опять в его словах мелькнула ирония.- Я надеюсь, у тебя еще не назначено более важных свиданий?
     - Если бы и были, - ответила Лили, которую эта манера разговаривать уже начала раздражать, - я должна их отменить, не так ли? - Она подобрала щетку и провела по волосам.- Королевскими приглашениями не стоит пренебрегать.
     - Да, верно, это было бы невежливо. - Он внимательно смотрел на ее губы, пока она говорила, теперь его взгляд медленно прошелся по всему ее телу, с таким наглым выражением, что ей захотелось залепить ему пощечину. - Могу я молить о привилегии сопровождать вас завтра?
     Она так яростно дернула себя щеткой за волосы, что на глаза навернулись слезы.
     - Конечно. Я буду готова к одиннадцати, если вы...- Но так и не договорила, щетка замерла в ее руке. - Вилрован, ты... ты уже уходишь?
     Он остановился, держась за дверную ручку.
     - За кого ты меня принимаешь? - спросил он едва слышно. - Неужели я способен на такую грубость? Бросить тебя на два дня, а потом еще надеяться провести с тобой ночь?
     "Но, может быть, ты все-таки останешься..." - подумала Лили, сморгнув слезы, но она была слишком горда, чтобы сказать такое вслух.
     - Поступай... как тебе заблагорассудится,- услышала она собственный голос. - И, видит бог, именно так ты всегда и делал!
     Что-то мелькнула в его глазах, какая-то нерешительность, и Лили на мгновение показалось, она начала надеяться, что он останется, даже несмотря на ее слова. Что он останется именно из-за этих ее слов, наперекор ей, если это вообще имело смысл. И хотя вряд ли последствия такого поступка ей понравятся, это было бы... интересно.
     Но свет в его глазах померк, и на лице внезапно появилось ледяное выражение.
     - На этом, мадам, я прощусь с вами, - и он вышел из комнаты, очень тихо прикрыв за собой дверь прежде, чем она успела что-либо сказать.

30

     После бессонной ночи Лили встала в восемь и медленно спустилась к завтраку. Похлебывая утренний чай, намазывая маслом крошащиеся лепешки с тмином, она неожиданно вспомнила, что именно сегодня ей предстоит отправиться в Волари. Сердце громко стукнуло в ее груди. Сложная и деликатная задача стояла перед ней, сможет ли она добиться своего за один мимолетный визит?
     Один из лакеев вошел в комнату и объявил, что пришел джентльмен.
     - Джентльмен? В этот час?
     - Некий сэр Бастиан Джосслин-Мазер, мадам. Я сказал ему...
     - Нет-нет, проводите его сюда немедленно. - И еще несколько минут Лили провела, гадая, что может значить это неожиданный визит, пока сам вышеозначенный джентльмен не появился на пороге столовой со шляпой в руках.
     - Не вставайте,- остановил ее он.- И не надо так волноваться. Ничего серьезного не случилось. Но мне очень хотелось обсудить с вами кое-что, и я понадеялся, что капитана Блэкхарта не будет дома.
     - Если мне нельзя встать вам навстречу, то тогда вам придется сесть и позволить мне предложить вам чашку чая, - сказала Лили, беря в руки чайник в цветочек. - Но, сэр, вы знали, куда я отправляюсь сегодня?
     Сэр Бастиан пододвинул себе ореховый стул и сел напротив нее.
     - Во дворец, Лиллиана? Это прекрасная новость. Но, к сожалению, не эта новость привела меня сюда. Если это вообще можно назвать новостью. Дело может оказаться очень важным, а может, и нет.- Он кашлянул, казалось, он смущен. - Вчера я видел капитана Блэкхарта в театре. Я не заговорил с ним, естественно. Он был там с... королевой и с очень большой компанией придворных, и кто-то был так любезен, что указал мне на него.
     Лили удивилась его минутному замешательству. С кем таким был в театре Вилрован, что сэр Бастиан избегал упоминать этого человека? Она вспомнила, что один из самых шумных романов у Вилла был с некой госпожой Сайдмаут, актрисой. Маловероятно, конечно, чтобы эта связь продлилась больше двух лет, но также маловероятно, чтобы Вилл утратил вкус к актрисам.
     - ...а потом с королевой на террасе, - продолжал сэр Бастиан, не замечая, что она ушла в свои мысли.- Ваш муж носит на правой руке кольцо с дымчатым камнем с гравировкой, перстень еще оправлен в серебро. Вы его, конечно же, помните?
     - Да, помню, - ответила Лили, озадаченно нахмурившись.
     - Это гоблинская работа?
     - Кольцо очень старое, так что скорее всего, - Лили поднесла чашку к губам и глотнула чаю.- Оно досталось Виллу от его бабушки, два-три года назад.
     - Ага, - сказал сэр Бастиан с удовлетворенным видом.- Тогда я был прав, когда подумал, что видел его раньше.
     Лили поставила чашку на стол.
     - Вы знаете леди Кроган?
     Гость улыбнулся.
     - Дорогая моя, было бы невозможно прожить такую долгую жизнь, как моя, объехать чуть ли не весь мир и не встретить рано или поздно Одилию Кроган. Помню, я обратил внимание на кольцо на ее руке - она тогда была еще девицей Одилией Рован - потому, что мне приходилось до этого иметь дело с подобными камнями. - Он наклонился к Лили.- Вы абсолютно уверены, что капитан Блэкхарт ничего не знает о той деятельности, которую вы вели последние несколько лет?
     Лили вздрогнула и пролила чай.
     - Знает ли он, что я училась у магов Спекулярии? - Она поставила чашку на блюдце и стала вышитой салфеткой вытирать лужицу на столе. - Насколько я знаю, он вообще не подозревает о существовании Спекулярии. Но почему вы спрашиваете?
     - Тогда, возможно, я ошибаюсь. Эти камни не всегда используют, чтобы читать мысли.
     Лили замерла и уставилась на него, сжимая в руках заляпанную чаем салфетку.
     - Сэр Бастиан, вы хотите сказать, что Вилрован, возможно, все эти годы читал мои мысли? Но это невероятно! - Качая головой, она продолжила вытирать чай.- Вилл действительно изучал в университете магию, но с тех пор совершенно утратил к ней интерес.
     - Вам лучше знать. И все-таки мне кажется, вы должны быть осторожнее. Вам следует следить за вашими мыслями в присутствии мужа. Лишняя предосторожность не повредит.
     Но Лили его уже не слушала. У нее горели щеки при одной мысли о кольце: она скорее умерла бы, чем все открыла Вилровану. Вчера... а что, если он знал, что она хочет, чтобы он остался? Что, если он знал и все-таки ушел на свидание с какой-нибудь актриской?
     "И если все так и было,- тупо подумала Лили,- как я смогу снова посмотреть ему в глаза?"

***

     Вилл появился после обеда в более мирном расположении духа. Это была одна из тех резких перемен настроения, которыми он славился. И все-таки он был само очарование. Улыбаясь и непринужденно болтая, Вилл проводил Лили в Волари. Несмотря на неприятные предположения сэра Бастиана, она обнаружила, что все еще может наслаждаться обществом Вилла.
     Король встретил ее в своем кабинете. Если Лили сначала и робела, Родарик быстро расположил ее к себе своей открытостью и рассудительностью. Они очень приятно провели время, он разрешил ей осмотреть его собрание старинных рукописей, и они обсудили некоторые книги, которые они оба читали. Визит определенно удался, она получила приглашение назавтра сыграть с королем в шахматы.
     К большому удивлению Лили, Вилл появился как раз вовремя, чтобы проводить ее домой. Кликнув портшез, он помог ей подняться, изо всех сил старался устроить ее поудобнее и шел рядом с ней всю дорогу, пока ее несли. Он остался на ужин и все время поддерживал с ней приятную беседу, и только много позже, когда она осознала, что он остается на ночь, слова сэра Бастиана неожиданно всплыли в ее памяти. Это ее чрезвычайно взволновало, она извинилась и убежала к себе, чтобы в уединении подождать, пока щеки перестанут пылать так жарко.
     Она была уже в ночной рубашке и ложилась в кровать, когда вдруг услышала, как Вилрован ходит в соседней комнате. Она резко села в кровати, опершись о подушки, натягивая алое покрывало почти по самое горло и стараясь унять бешено бьющееся сердце. В кои-то веки все, чему учили ее Спекулярии, совершенно не помогало.
     Несколько минут спустя дверь отворилась и Вилрован вошел в комнату, босиком, в одних льняных кальсонах, с горящей свечой в руке. Он аккуратно поставил свечу на столик и сел на краешек кровати.
     Лили всегда чувствовала себя в безопасности в своей большой белой кровати в Брейкберн-Холле, в своей белой ночной рубашке с длинными рукавами, которая скрывала ее целиком. "Но если Вилл понимал все мои мысли,- в панике подумала она, - если он всегда знал, что я чувствую, - я все время была хуже, чем голая!"
     - Итак, - сказал он тихо, когда она резко вздохнула и отвела глаза,- похоже, что я все-таки не прощен. Должен признать, это очень огорчительно. Мне казалось, мы неплохо ладим.
     Лили неловко усмехнулась.
     - Думаю, все зависит от того, что ты натворил и за что тебя надо прощать. Мне сложно... сложно было бы простить тебе что-то, о чем я даже не знаю.
     Он медленно покачал головой.
     - Ничего, клянусь тебе. Уже очень-очень давно я ничего такого... Если бы только ты не слушала, что обо мне говорят! Если хочешь узнать что-нибудь - просто спроси меня. Я, может быть, негодяй... мерзавец... все что угодно, но я бы никогда не стал тебе врать.
     Лили внутренне сжалась. Кто-то из них двоих действительно лгал, и она знала, кто именно, даже если он не догадывался. Она нервно сглотнула, попыталась расслабиться, но поняла, что не может.
     А когда Вилл наклонился, чтобы нежно поцеловать ее в губы, она почувствовала, что вся одеревенела и сжалась под одеялом. Лили поняла, что впереди еще одна ночь, которая не принесет им обоим ничего, кроме разочарования.

***

     Прошло несколько недель. Лили часто посещала Волари. По приглашению Дайони она была на двух карточных вечерах и на третьем - танцевальном, который проводился в Музыкальной Комнате под угнетающими золотыми потолками и огромной люстрой. На каждом из этих мероприятий Лили казалось, что королева меньше занимает внимание Вилрована, чем некоторые из ее придворных дам.
     Почти с первого взгляда Лили почувствовала отвращение к некой леди Стирпайк и некой Марии Ашам, потому что обе эти дамы вели себя слишком фамильярно, слишком интимно с Виллом. Летиция Стирпайк была статная, но несколько грубоватая на вид дама, у нее были очень красные губы, очень яркие глаза, и ее глубокое декольте слишком откровенно обнажало ее грудь. Что касается Марии Ашам, именно ее Вилрован некогда похитил из-под носа у мужа.
     Благодаря Блэзу, который дважды танцевал с Лили, этот неофициальный бал не стал совершенной катастрофой, но, танцуя с Виллом, она держалась холодно и враждебно, просто потому что несколько минут назад заметила, как он перешептывался с Летицией Стирпайк.
     "Зачем он пригласил меня в Хоксбридж - только чтобы унизить?" - спрашивала себя Лили, пока они танцевали. Ей было жарко, и она чувствовала себя несчастной в этом чудесном платье. Когда она только надела это платье - атласное, переливчатого синего цвета, с тремя рядами кружевных рюшей, - то почувствовала себя очаровательной, но как ей только в голову пришло, что она сможет соперничать с более опытной и определенно более прямолинейной Летицией Стирпайк?
     А то, что интерес госпожи Стирпайк к Виллу заметно превышал его интерес к этой светской львице, Лили не утешало. Даже Вилровану не хватило бы бесстыдства щеголять своими любовницами в присутствии жены.
     "Он законченный бабник!" - думала Лили, пока они выполняли сложные фигуры танца. Легкое пожатие, когда их руки встретились, прикосновение его пальцев, когда он проходил слева от нее, - о, он мастер на такие трюки, это уж наверняка. Если бы она не знала так хорошо своего непредсказуемого мужа, она могла бы наивно предположить, что действительно что-то для него значит.
     Но если Лили и начинала ненавидеть вечера у Дайони, встреч с королем она ждала с нетерпением. Там книги и чай, шахматы и разговоры смешивались в изысканной пропорции и идеально соответствовали ее вкусам.
     Однажды, когда они вместе осматривали библиотеку, он предложил показать Лили некоторые диковинки, спрятанные в сокровищнице. Лили была очень взволнована - наконец-то представилась возможность, которой она так долго ждала. Ей с большим трудом удалось скрыть свою радость.
     Выйдя из здания через арчатый дверной проем, Лили и король прошли по извилистой мощенной камнем дорожке через зеленую лужайку. Где-то вдалеке закричала какая-то птица или обезьяна, донесся рев льва или леопарда. Родарик провел ее по аллее, где на фруктовых деревьях улсе проклюнулись бутоны, потом вверх по невысоким замшелым ступеням, еще через одну дверь и ввел в пустынную и сумрачную прохладу музейного крыла дворца.
     Проходя один за другим залы, где привольно гуляли сквозняки, он задержался в длинной, освещенной факелами галерее, чтобы показать Лили собрание написанных маслом портретов, изображавших людей в старинных костюмах.
     - Мои древнейшие предки, - сказал Родарик, показывая на них рукой. - Или, скорее, первые короли и королевы Маунтфалькона. Мало кто может рассказать, кем были его предки до Падения Империи, но, думаю, мои работали где-то на южных оловянных рудниках.
     Но ни один из этих портретов не выдавал столь скромного происхождения модели. Здесь были исполненные чувства собственного достоинства мужчины в старинных камзолах, которые просто лопались от самодовольства; встречались и другие - еще более энергичные, с кокетливыми локонами, их костюмы пестрели разрезами и лентами; влюбленные молодые женщины были изображены в бархатных платьях с открытыми плечами и осиными талиями; а один маленький сероглазый мальчик очень походил на самого Родарика, хотя по покрою его одежды и длине распущенных волос можно было догадаться, что портрет пылился здесь уже не одно столетие.
     Затем они покинули галерею и вышли в длинный коридор, где король предложил ей обратить внимание на самые изысканные диковинки, которыми славился Волари: заспиртованных тритонов, лягушек, ящериц и змей, мельницу в бутылке, которая двигалась без ветра, воды или пружин, высушенного василиска, ожерелье из слез и огромные прапрадедушкины часы, которые возвышались (Лили пришлось сильно запрокинуть голову) на целых два этажа в лестничном колодце.
     Поднявшись по этой самой лестнице, Лили и король наконец достигли коридора перед Сокровищницей. Два гвардейца в коричневой с золотом форме застыли в напряженном внимании перед массивной дверью. При приближении Родарика они четко отдали честь и отступили в стороны.
     Король засунул руку в карман своего камзола. Когда он вытащил ее обратно, в сумраке коридора что-то блеснуло. Это был большой и богато украшенный серебряный ключ. Король вставил его в замок. Когда тяжелая дубовая дверь с пятью стальными засовами медленно отворилась, Родарик отправил одного из стражников зажечь свечи, а потом пригласил Лили следовать за ним.
     Войдя, Лили оглянулась с восхищением и восторгом. Там было столько красок, столько удивительных картин - как будто она попала в маленькую Вселенную, миниатюрный, причудливо раскрашенный Космос.
     Стены украшали аллегорические фрески, изображавшие времена года, стихии, науки и искусства. Древние боги и богини резвились над головой в безоблачном и невероятно голубом небе, пока золотые колесницы Солнца, Луны и тринадцати планет гонялись друг за другом бесконечными кругами по расписному небосводу. Под ногами Лили выложенный прекрасной мозаикой пол изображал глубины океана, наполненного светящимися рыбами, разноцветными водорослями и глубоководными чудовищами, которые широко разевали свои ужасные пасти.