Инструктор взял холодное полотенце и велел ей обмотать вокруг шеи. Он
сказал, что доктор осмотрит ее нос и рот. А пока  он  включил  скрайбер  и
велел ей рассказать,  что  она  делала,  и  еще  сказал,  что  большинство
шестилеток застревали в туннеле.
     - Ты исключительно хорошо себя вела? - добавил он.
     При этом она почувствовала себя гораздо, гораздо  лучше.  Но  она  не
собиралась забывать Врага в конце. Они поймают тебя здесь, даже когда урок
окончен. Таково Правило. Она ненавидела, когда ее ловили. Ненавидела.  Она
знала, что когда вырастет, отправится туда, где поймать -  значит,  убить.
Она знала, что значит убить. Они водили шестилеток на бойню и  показывали,
что значит убить свинью. Это происходило быстро и  она  сразу  переставала
быть свиньей. Они подвешивали их и резали, так что дети  вполне  понимали,
что означает умереть: остановился - и сразу  после  этого  ты  уже  просто
мясо. И следующего раза не будет, и  тебе  надо  первым  Достать  Врага  и
быстро этого врага убить.
     Она было ловкой. Но Враг коварен. Это пугало. Она начала дрожать. Она
попыталась сдержаться, но Инструктор  все  равно  заметил  и  сказал,  что
сейчас ей лучше сходить к врачу.
     - Да, сир? - сказала она.
     В носу по-прежнему булькало, одежда испачкана кровью. Капли падали, и
она чувствовала, что ее колени во время ходьбы дрожат, но шла она ровно.
     Доктор сказал, что нос у  нее  не  сломан.  Зуб  шатался,  но  ничего
страшного, само заживет.
     Инструктор сказал, что ей  надо  начинать  учиться  на  снайпера.  Он
сказал, что у  нее  должно  здорово  получиться,  потому  что  ее  генотип
приспособлен для этого. От нее ожидали, что  она  хорошо  поведет  себя  в
Комнате. Ведь ее генотип  вел  себя  хорошо.  Он  добавил,  что  некоторые
генотипы иногда становятся еще лучше. Он сказал, что она должна  побеждать
врагов.
     За этот день она получила хорошую отметку. Но она никому не могла  об
этом  сказать.  Этого  не  полагалось  делать  никогда.   Она   не   могла
рассказывать о туннеле. Так велел ей Инструктор. Это было Правилом.
     Единственное, что ее беспокоило  -  это  последний  Враг.  Инструктор
сказал, что оружие могло бы помочь и рост мог бы  помочь,  а  так  она  не
многое могла бы сделать. И было правильным кувыркнуться в конце.  Несмотря
на то, что она оказалась на полу, когда открылась дверь.
     - Я могла бы пробежать мимо него? - сказала она.
     - Он бы выстрелил тебе в спину! - возразил Инструктор. - Даже в зале.
     Она снова и снова думала об этом.


     - Выключи видео, - сказал Джастин, и  монитор  выполнил  команду.  Он
сидел на диване в купальном халате. Приплелся Грант,  тоже  в  халате,  на
ходу вытирая волосы полотенцем.
     - Что новенького? - спросил Грант, и Джастин ответил,  ощущая  легкую
тревогу:
     - В Новгороде легкое смятение. Что-то по поводу звезды под  названием
Геенна.
     - Это где? - Никто и не предполагал, что существует звезда под  таким
именем. По крайней мере, до  этого  вечера.  Внезапно  Грант  посерьезнел,
усаживаясь на свободную часть дивана.
     - На пути к Содружеству. За Викингом. - Информация в новостях не была
особенно точной. - Похоже, что так есть планета.  С  людьми.  Похоже,  что
Союз колонизировал ее, никому ничего не сказав. Шестьдесят лет назад.
     - Боже мой? - пробормотал Грант.
     - Посол Содружества прибыл на  станцию  с  официальным  протестом.  В
Совете происходит чрезвычайное заседание. Похоже, что мы нарушили договор.
Около дюжины его статей.
     - Насколько велика колония? - спросил Грант.
     - Они не знают. Не сказали.
     - И никто не знал о ней. Может это своего рода военная база?
     - Может быть. Очень может быть. Но сейчас это уже не  база.  По  всей
видимости она примитивизовалась.
     Грант тихонько присвистнул:
     - Уцелевший мир?
     - Должно быть, так, верно? Мы не говорим о  каком-то  обломке  скалы.
Службы новостей твердят о секретных делах времен войны.
     С минуту Грант молчал, опустив локти на колени.
     Война происходила за поколение до них. Война являлась тем, что  никто
не хотел возобновлять; однако  угроза  ее  ощущалась  постоянно.  Торговцы
Содружества   прилетали   и   улетали.    Сол    занялась    исследованием
противоположной части пространства и, обжегшись, поняла, что  это  опасно.
Обыватели с богатой культурой  и  с  изоляционистской  сентиментальностью.
Теперь Сол предпринимает безнадежные попытки втиснуть свою политику  между
Содружеством и Союзом, стараясь не  попасть  в  зависимость  от  правления
Содружества и стремясь пройти узенькой тропкой, находясь  на  которой  они
смогут  остаться  независимыми  от  кораблей  Содружества,  не  подтолкнув
Содружество к защите его договорных прерогатив, и  не  сталкивая  интересы
Союза и Содружества. Обстановка была очень деликатной.  Но  она  неуклонно
улучшалась.
     Поколение выросло в представлении, что проблема решается.
     Однако старые снаряды, выпущенные крейсерами сто лет  назад,  до  сих
пор представляли опасность для кораблей. Иногда прошлое вовсю напоминало о
себе в сегодняшних новостях.
     Давняя вражда, призраком всплывающая на поверхность,  тревожила  ныне
живущих людей.
     - Не создается впечатления, будто нашли троих или четверых уцелевших,
- сказал Джастин Гранту. - Они говорят "незаконная  колония"  и  признают,
что она - наша.
     - По-прежнему действующая? Организованная?
     - Это не совсем ясно.
     Снова наступило молчание. Наконец, Грант выпрямился и  вспомнил,  что
собирался высушить волосы прежде, чем они высохнут сами.
     - Идиотская неразбериха, - сказал Грант. - Они сообщили, что  их  уже
успели вышвырнуть или еще только собираются? Или что вообще они собираются
делать в связи с этим?
     - Еще не знают.
     - Ну, можно предположить, где проведет  Жиро  следующую  неделю,  так
ведь?


     Ари надоели кабинеты. Она смотрела на входящих и выходящих людей. Она
сидела за столом в глубине кабинета и вырезала узоры из сложенной  бумаги,
которую затем разворачивала. Она взяла бумагу и нарисовала рыбу с  длинным
хвостом. Наконец, девочка встала и выскользнула в коридор, пока  Нелли  не
следила, пока маман занималась чем-то долгим и скучным в кабинете.  Похоже
было, что маман собирается еще долго разговаривать.
     А это означает, что маман не будет возражать, если она походит взад и
вперед по коридору. Там были только кабинеты. То есть нет  магазинов,  нет
игрушек, не на что смотреть и нет видео. Вообще-то ей нравилось  сидеть  и
раскрашивать. Но самым лучшим был кабинет маман, потому  что  там  имелось
окно, из которого можно смотреть.
     В обе стороны кроме дверей ничего не было. На полу шли  металлические
полоски, и она ступала по одной  из  них,  заглядывая  в  открытые  двери.
Дверей оказалось много.
     Так она увидела Джастина.
     Он сидел за столом, работая на клавиатуре, очень серьезный.
     Она стояла в дверях и смотрела на него.  И  ждала,  просто  глядя  на
него, когда он обратит на нее внимание.
     Он всегда отличался от  остальных  людей.  Она  помнила  его  на  той
встрече в сверкающем зале, и Гранта с ним. Она видела его только  изредка,
а когда спросила маман, почему все беспокоятся по поводу  Джастина,  маман
ответила:
     - Ты - фантазерка.
     Она знала, что это не так. Это было тревожное  ощущение.  Она  знала,
что не следует беспокоить Джастина. Но отсюда, из  коридора,  по  которому
проходили люди, все казалось безопасным. А она просто хотела посмотреть на
него, и не собиралась заходить внутрь.
     Она переступила с ноги на ногу, и тогда он заметил ее.
     - Привет? - сказала она.
     И снова почувствовала страх. Его страх, когда он поднял глаза. И свой
- когда подумала, что ей попадет от маман.
     - Привет? - ответил он нервно.
     Так было всегда, когда она встречала Джастина. Отпечаток  нервозности
на всем, что бы он ни делал, становился  явственнее  при  ее  приближении.
Нервничали все. В этом была загадка, которую она не могла разрешить, и она
чувствовала это: как маман обрывала расспросы, касающиеся Джастина.  Маман
этого не одобряет. И Олли тоже.  Джастин  приходил  на  вечеринки,  и  она
видела его через комнату, но маман всегда подходила и не пускала ее, когда
она отправлялась сказать "привет". Так что  она  думала,  что  Джастин  по
какой-то  причине  находится  в  большой  беде,  а  может   быть,   что-то
Неправильное происходит с ним  самим,  поэтому  они  не  уверены,  что  он
поведет себя подобающим образом. Иногда такими  становились  эйзи.  Иногда
граждане. Так говорила маман. И гражданина было труднее исправить, а  эйзи
- легче расстроить. Так что она не должна дразнить их. Разве что Олли  мог
все уладить.
     О Джастине много чего  болтали  эйзи,  но  она  сама  не  слишком  им
доверяла. Он  был  просто  Джастин.  И  он  представлял  загадку,  которая
появлялась и исчезала, и при этом дети только мешали.
     - Маман там с сиром Петерсоном? - сказала она, желая  втянуть  его  в
разговор, а также потому, что хотела поставить его в известность, что  она
не просто так болтается по коридорам. Так это, значит,  кабинет  Джастина!
Ужасно маленький. Везде были бумаги. Она наклонилась слишком далеко, и  ей
пришлось ухватиться за дверь, чтобы не упасть.
     - Дурочка, - сказала бы маман. - Встань. Стой прямо. Не раскачивайся.
     Но Джастин никогда много не говорил. Он предпочитал слушать.
     - А где Грант?
     - Грант в библиотеке, - ответил Джастин.
     - А мне уже шесть.
     - Я знаю.
     - Откуда ты знаешь?
     На лице Джастина отразилась неловкость:
     - Неужели маман тебя не будет искать?
     - У маман встреча. Мне  надоело  тут  находиться.  -  Он  намеревался
игнорировать ее, возвращаясь к своей работе. Она не собиралась  допускать,
чтобы он отвернулся. Она вошла, подобралась к креслу, стоявшему около  его
стола, перегнулась через подлокотник и поглядела не него:  -  Олли  всегда
работает.
     - Я тоже. Я занят, Ари. Ты иди.
     - Что ты делаешь?
     - Работаю.
     По тону голоса она вполне понимала, когда от нее  хотели  избавиться.
Но она не хотела остерегаться Джастина. Так что она наклонилась,  опираясь
руками, нахмурилась и предприняла новый подход.
     - Я хожу на ленточное обучение. Я могу прочитать  это.  Там  написано
"Мат..." Она изогнулась, потому что на экране было длинное слово.  "Мат...
Матрица Под... соз... нания".
     Он выключил монитор, повернулся и неодобрительно посмотрел на нее.
     Она подумала, что может быть, она зашла слишком далеко и  не  следует
ей облокачиваться так близко к нему. Но отступать она совсем не любила.  И
выпятила губу.
     - Возвращайся к маман, Ари. Она должно быть, ищет тебя.
     - Я не хочу. Что такое "матрица подсознания"?
     - Набор данных. Специальный порядок набора, - он отодвинул  кресло  и
встал, так что и она выпрямилась и подалась  назад.  -  У  меня  назначена
встреча. Мне надо запереть кабинет. Тебе лучше вернуться к своей матери.
     - Я не хочу.  -  Он  был  ужасно  высокий.  Как  Олли.  Но  не  такой
безопасный, как Олли. Он выталкивает ее, так и есть. Но она не двигалась.
     - Выходи? - сказал он от двери, указывая в коридор.
     Она вышла. Он тоже вышел и запер дверь. Она поджидала его.  Когда  он
пошел по коридору, она отправилась с ним.
     - Ну-ка, иди обратно? - сказал он, останавливаясь  и  указывая  в  ту
сторону, где находилась маман.
     Она одарила его своенравной улыбкой:
     - Я не обязана!
     Кажется, теперь она вывела его из равновесия. И он стал преувеличенно
спокойным, глядя на нее сверху вниз.
     - Ари, это нехорошо, правда?
     - Мне не надо быть хорошей.
     - Но хорошей ты мне нравилась больше.
     Это задело ее. Она посмотрела ему в лицо, чтобы увидеть, не злится ли
он. У него был такой вид, как будто это его обидели.
     Она не могла понять его. Кого угодно, но не его. Она просто смотрела.
     - Можно мне пойти с тобой? - спросила она.
     - Твоей маман это не понравится. - У него было доброе лицо, когда  он
произносил это. - Иди обратно.
     - Я не хочу. Они только разговаривают. Я устала от их разговоров.
     - Ну, очень жаль, но мне надо встретиться с моими людьми, Ари.
     - Никаких людей у тебя нет? - возразила  она,  подразумевая,  что  он
блефует: ведь до тех пор, пока она  не  побеспокоила  его,  он  никуда  не
собирался.
     - Ну, и тем не менее мне пора. А ты иди обратно.
     Она не пошла. А он пошел прочь по коридору с таким видом,  как  будто
он в самом деле куда-то спешит.
     Она считала, что сможет быть  хорошей.  Она  считала,  что  он  будет
хорошим. Она скучала и грустила, а когда увидела его, вспомнила  блестящих
людей и то, как все были веселы, но не могла вспомнить, когда это было.
     Она помнила только то, что тогда с ней все время был Олли, что  маман
была очень красивая, а она играла с  Валери  и  получила  звезду,  которая
висит у нее в спальне.
     К кабинету сира Петерсона она возвращалась очень медленно. Нелли даже
не заметила. Ари села и нарисовала  звезду.  И  подумала  о  Валери.  И  о
рыжеволосом мужчине, о Гранте. Который был у Джастина.
     Ей хотелось, чтобы Олли и маман больше времени проводили с ней.
     Она хотела, что бы маман скорее пришла. И чтобы  они  пошли  обедать.
Может быть и Олли пришел бы.
     Но маман всегда выходила нескоро, так что Ари исчиркала всю звезду  и
сделала ее противной.
     Как и все остальное.


     Как свидетельствуют документы, говорилось  в  докладе,  державшем  на
столе Майкла Корэйна, акция включала тайную  военную  операцию  и  высадку
сорока тысяч союзного контингента, большинство  из  которых  -  эйзи.  Эта
миссия осуществлялась в 2355 году как операция Департамента Обороны.
     В  дальнейшем  колония  поддержки  не  получала.  Операция  не   была
продолжительной.
     Лучшие кадры разведки, направленные Содружеством,  сообщают,  что  на
планете имеются тысячи выживших, но деградировавших до примитивного уровня
жизни.  Без   сомнения,   они   являются   потомками   эйзи   и   граждан.
Предполагается,  что  они  не  имели  омолаживающих  препаратов,  и  через
шестьдесят прошедших лет уцелевшие  представляют  собой  по  меньшей  мере
второе или третье поколение. Обнаружены остатки куполообразной конструкции
и солнечной энергостанции. Условия являются исключительно подходящими  для
жизни людей, и уцелевшие имеют замечательное состояние здоровья,  учитывая
условия,  и  занимаются  примитивным  земледелием  и  охотой.  В  докладах
Содружества  выражается  сомнение,  что  колонистов  можно  переместить  с
планеты. Экологический ущерб до сих  пор  не  определен,  однако  колония,
очевидно, глубоко проникла в экологическую систему, а некоторые  поселенцы
заняли труднодоступные территории. По оценкам Содружества жители не  будут
приветствовать переселение с планеты, и  Содружество  не  имеет  намерения
ликвидировать колонию по какой бы то ни было причине.
     По  оценке  Департамента   Обороны   Содружество   заинтересовано   в
расспросах уцелевших.  Оборона,  однако,  будет  возражать  против  любого
предложения о  возвращении  этих  жителей  Союза,  как  операции,  которую
Содружество, несомненно, примет в штыки, и которая в любом случае окажется
контрпродуктивной.
     Почти, но не все эйзи заняты по военным контрактам Резьюн.
     См. прилагаемые донесения.
     Большинство граждан - военные.
     Най  выдвинет  законопроект,  выражающий   официальное   Сомнение   и
предложение Содружеству о сотрудничестве в решении вопроса о колонистах.
     Коалиция  экспансионистов  будет  единодушно  поддерживать  его   при
голосовании по этому вопросу.
     Корэйн пролистал все страницы  донесения.  Имелся  полуразумный  мир,
который  колонисты  называли  Геенна.  И  многократно  встречались   слова
"Департамент Обороны" и "Информация отсутствует".
     Было совершенно непонятно, каким образом Союз или Содружество  смогли
бы эвакуировать выживших, хотя бы потому, что они рассеяны в  зарослях:  а
главным образом - из-за того, (согласно данным Содружества), что они  были
неграмотными дикарями, а  Содружество  намеревалось  сопротивляться  любым
попыткам эвакуирования их. По крайней мере, это следовало  из  слов  посла
Содружества.
     Содружество было страшно рассержено  таким  оборотом,  поскольку  оно
оказалось поставлено перед  сложной  и  дорогостоящей  проблемой:  планета
земного класса, расположенная в их собственной сфере влияния,  в  условиях
экологической  катастрофы  и   при   наличии   окопавшейся,   потенциально
враждебной колонии.
     Это сердило Корэйна  по  причинам  нарушения  как  этических,  так  и
политических норм:  Оборона  переплюнула  саму  себя,  Оборона  обеспечила
прикрытие всего этого безобразия  в  годы  войны,  когда  (как  и  сейчас)
Оборона миловалась с Резьюн и пользовалась неограниченным кредитом.
     И если только намеченное удастся Корэйну,  это  поможет  ему  пролить
свет на все сумасшествие экспансионистов.


     Городин был недоступен. Но с точки зрения Жиро Ная  это  не  являлось
таким уж бедствием. За последние тридцать лет Секретарь Обороны Лу замещал
его так часто, что он пользовался в Совете  гораздо  большим  уважением  и
располагал гораздо более широким возможностями  (смелее,  чем  это  обычно
полагалось заместителю, высказывал свое мнение). Так же и Подсекретарь  по
Обороне, фактически, объединил своей персонал с сотрудниками Лу и Городина
на планете: по  сути  на  вершине  Обороны  хозяйничала  тройка,  и  такая
обстановка реально сохранялась еще со времен войны.
     Согласно мнению Жиро, еще и лучше, что присутствовал  заместитель,  а
засекреченный и недоступный  Городин  находился  где-то  на  другом  конце
Союза.  Лу,  с  изборожденным  лицом,   (поскольку   ослабевало   действие
омоложения) с  темными  глазами,  глубина  которых  была  недоступна  даже
ветерану Резьюн, разыгрывал свою обычную роль, "не имею права отвечать"  и
"полагаю, что  не  следует  комментировать",  тогда  как  репортеры  шумно
требовали информации, а Корэйн призывал к полному рассекречиванию.
     Полная открытость и должна быть, по крайней мере, между политическими
союзниками.
     А Жиро по дороге из Резьюн в свой звукоизолированный офис  наслушался
достаточно,   чтобы   почувствовать   неприятное   ощущение   в    животе,
усугублявшееся раздражающим воздействием  антиподслушивающей  системы,  от
которой ныли зубы.
     - Это полная правда? - сказал  Лу,  даже  не  заглядывая  в  фолиант,
лежащий у него под руками. - Миссия была отправлена в 2355-м, она достигла
нужной звезды и выгрузила  колонистов  и  оборудование.  Никогда  не  было
намерения их возвращать обратна. В то время  мы  знали,  что  там  имеется
планета. Мы знали, что Содружеству известно, что она находится в  пределах
их досягаемости. - Лу откашлялся. - Мы знали, что не  можем  задействовать
ее, мы не можем защитить ее, мы не моем снабжать ее. Фактически мы ставили
цель не дать кому-нибудь извлечь из нее выгоду.
     Не  дать  извлечь  выгоду.  Содружество  послало   долго   и   хорошо
подготовленную исследовательскую экспедицию на  самую  лакомую  находку  в
ближайшем космосе - и  обнаружила,  к  своему  ужасу,  что  она  населена;
населена людьми, но не такими, как они, и не земного, по всей вероятности,
происхождения, - что оставляло неизбежный вывод, даже  и  без  разрушенных
строений и того факта, что жители являлись потомками эйзи.
     Союз совершил диверсию на живой планете.
     -  Сорок  тысяч  человек?  -  проговорил  Жиро,  ощущая  пустоту  под
ложечкой. - Выброшены на неисследованную планету. Именно так.
     Лу моргнул. Иначе его можно было принять за статую.
     - Они были военными;  они  являлись  десантом.  Это  происходило,  ты
понимаешь, не при моей администрации. К  тому  же  не  уделяли  в  те  дни
столько внимания экол