знула ниже, он поцеловал ее в плечо.
     - Давай, черт возьми, Олли, будет решительнее.  У  меня  убийственное
настроение.
     Тогда Олли понял. Олли опрокинул ее на постель и взял  инициативу  на
себя, придерживая ее руки, поскольку  у  него  не  было  желания  в  итоге
оказаться оцарапанным.
     Олли был чертовски хорош. Как и большинство  обученных  эйзи  он  был
очень, очень хорош,  и  попытки  удержать  его  в  любви  на  почтительной
расстоянии являлись игрой, в которой он победил неторопливо  и  абсолютно;
точно рассчитанная игра.
     Время настало. Джейн  вздохнула  и  через  некоторое  время  уступила
нежности Олли. Чем хорош любовник-эйзи - тем, что он всегда в  настроении.
Всегда больше беспокоится о ней, чем  о  самом  себе.  У  нее  была  масса
любовников-граждан. Но забавная вещь - больше всех она  была  привязана  к
Олли. Он и не рассчитывал на это.
     - Я люблю тебя, - проговорила она ему на ухо, когда он почти  заснул,
положив голову ей на плечо. Она пробежала пальцами по его влажным от  пота
волосам, и он взглянул на нее с недоумением  и  удовольствием.  -  Правда,
люблю, Олли.
     - Сира, - сказал он. И замер, как будто она после всех этих лет сошла
с ума. Он был утомлен. А ей по-прежнему не спалось.  Но  он  не  собирался
засыпать, даже с закрытыми глазами, если она хотела поговорить, она  знала
это. Его внимание было ей обеспечено.
     - Это все, - сказала она. - Я просто решила сказать тебе об этом.
     - Спасибо, - ответил он, не двигаясь. С таким видом, как  будто  ждал
продолжения.
     - Больше ничего, - она потерлась о его плечо. - Ты когда-нибудь хотел
стать гражданином? Получить заключительную ленту? Улететь отсюда?
     -  Нет,  -  ответил  он.  Сон,  похоже,  покинул  его.  Его   дыхание
участилось. - В самом деле нет. Я не хочу. Я не мог бы покинуть тебя.
     - Ты сможешь. Лента обеспечит это.
     - Но я не хочу ее. Я искренне не хочу. Она не сможет  заставить  меня
захотеть уйти. Ничто не сможет заставить. Не заставляй меня принять ее.
     - Я не буду. Никто не будет. Я только спросила, Олли. Так что  ты  не
хочешь уезжать отсюда. А что, если я должна это сделать?
     - Я поеду с тобой!
     - Поедешь?
     - Куда мы поедем?
     - На Фаргон. И не на время. Но хочу быть  абсолютно  уверена,  что  с
тобой все в порядке. Потому что я действительно люблю тебя. Я  люблю  тебя
больше, чем кого-либо другого. Настолько, что готова оставить тебя  здесь,
если ты этого захочешь, или взять тебя с собой, или сделать что-нибудь еще
- как ты хочешь. Ты заслужил это после всех наших лет. Я  хочу,  чтобы  ты
был счастлив.
     Он начал было отвечать, приподнявшись на одном локте.  Покладистый  и
быстрый; по-настоящему преданный эйзи. Она остановила его, приложив руку к
его губам.
     - Нет. Послушай  меня.  Я  старею,  Олли.  Я  не  бессмертна.  А  они
настолько сильно опасаются, что я не освобожу Ари, когда должна  буду  это
сделать - это приближается, Олли. Еще два года. Господи,  как  быстро  они
пролетели! Иногда я готова убить ее; а иногда мне ее так  жалко.  А  этого
они не хотят. Он боятся, что я нарушу правила - вот что  лежит  в  основе.
Они - Жиро и Дэнис, жестокосердны, решили, что она слишком  привязалась  к
тебе. Они хотят положить этому конец. Больше никакого  мягкого  общения  с
ней. Только сугубо деловые. Таково предписание. Иногда  мне  кажется,  что
они всерьез надеются, что я брошу последнюю реплику и упаду мертвой, прямо
как в этом проклятом сценарии. Я сегодня разговаривала  с  Жиро...  -  Она
сделала глубокий вдох и почувствовала боль в глазах и  на  сердце.  -  Они
предложили мне пост директора  РЕЗЬЮН-СПЕЙС.  Фаргон.  Проект  Рубина,  со
всеми его достоинствами и недостатками.
     - Ты согласилась? - спросил он, наконец, когда у нее  уже  совсем  не
хватило дыхания, чтобы продолжать.
     Она кивнула, прикусила губу и задышала ровнее.
     - Я согласилась. Любезный Жиро. О, ты просто  переберешься  в  первое
крыло, когда ей будет  семь,  вот  что  он  говорил  мне  тогда,  когда  я
принималась за это дело. Теперь они начали нервничать по этому  поводу,  и
они  хотят  отправить  меня  совершенно  за  пределы  досягаемости.  Этого
недостаточно, говорит Жиро. Ольга умерла,  когда  Ари  было  семь.  Просто
покинуть ее - это слишком легко достижимая цель. Черт побери. Так что  они
предложили мне директорство. Морли - убрать, меня поставить, черт побери.
     - Ты всегда говорила, что хочешь вернуться в космос.
     Снова несколько вздохов.
     - Олли, я хотела. Я долго этого хотела. Пока - пока я не состарилась.
И она предложили мне это, я поняла,  что  больше  никуда  не  хочу.  Такое
осознание  -  это  ужасная  штука  для  старого  космического  бродяги.  Я
состарилась на этой планете, и все, что я знаю, находится здесь, здесь все
знакомое, и я не хочу расставаться с этим, вот и все,  -  снова  вздох.  -
Однако все не так, как я  рассчитывала.  Они  могут  перевести  меня.  Или
отправить на пенсию. Черта с два я соглашусь уйти на пенсию. В  этом  беда
простого ученого не рвущегося к власти. Этот выскочка Жиро  может  выгнать
меня. Вот до чего дошло. Черт бы побрал его душу. Так что я отправлюсь  на
Фаргон. И начну с начала это дело с другим отродьем, на этот  раз  займусь
медицинскими проблемами. Чепуха,  Олли.  Сделай  кому-нибудь  одолжение  и
посмотри, чем они тебе отплатят.
     Олли провел рукой по ее волосам. Погладил шею.
     - Сердце изболится, вот что произойдет, если ты  уедешь  туда.  И  ко
всему прибавь, что пройдет немного лет, и я умру у тебя на руках; и вот ты
- в двадцати световых годах от цивилизации. Как я могу  так  поступить  по
отношению к тому, у кого еще есть шанс выбрать? А я не хочу ставить тебя в
такое положение. Если тебе нравится здесь, в Резьюн, я могу  достать  тебе
ленту гражданина, и ты сможешь остаться  здесь,  в  цивилизации,  где  нет
постоянной муштры, и нет этого соленого кейса, и  рыбных  лепешек,  и  нет
коридоров, в которых люди прогуливаются по потолку...
     - Джейн, если я скажу тебе, что хочу поехать, что  ты  ответишь  мне?
Что я - тупой эйзи, не знающий, чего он хочет? Я понимаю. Неужели я отпущу
тебя туда с каким-нибудь паршивым эйзи из Города?
     - Я на сто.
     - Меня это не волнует. Меня это не волнует. Не делай несчастными  нас
обоих. Не стоит актерствовать со мной. Ты ждешь, чтобы я сказал, что  хочу
быть с тобой, так я это и говорю. Но это нечестно - перекладывать  все  на
меня.
     Черт возьми, Олли, я оставлю тебя, я буду?..
     - Мне надоело слышать это уже в течение двух  лет.  Я  не  хочу  даже
думать об этом.
     Олли было почти невозможно расстроить. Но на этот раз  удалось.  Она,
наконец, заметила это, протянула руку и провела пальцами по его щеке.
     - Я не сделаю этого. Не бойся. Черт  возьми,  это  слишком  серьезно.
Проклятый Жиро. Проклятый Проект. После этого, Олли,  они  не  дадут  тебе
прикоснуться к Ари.
     Его брови страдальчески сдвинулись.
     - Они упрекают меня.
     - Просто они видят, что ты нравишься ей. Это все проклятая программа.
Они хотели  совсем  убрать  тебя  отсюда,  а  я  послала  их  к  черту.  Я
пригрозила, что тогда всем расскажу об этом. И  все  расскажу  девочке.  И
тогда  они  будут  бледно  выглядеть.   А   у   них   оказалось   наготове
контрпредложение. За которое, по их соображениям, я  ухвачусь.  И  угроза.
Пенсия. Так что я могла сделать? Я приняла их предложение директорства.  Я
уезжаю с тобой - с тобой! - отсюда. Я должна радоваться этому.
     - Прости, что я виноват в этом.
     - Черт возьми, нет, ты не виноват в этом.  Я  не  виновата.  Виноваты
Жиро и Дэнис. Ольга никогда не била ребенка. Слава  Богу.  Но  я  не  могу
вынести этого, Олли. Я больше не могу вынести этого.
     - Не плачь, я не могу этого вынести.
     - Я не собираюсь. Тихо. Повернись. Моя очередь. Не возражаешь?


     - Конечно, нет, - сказал он  Петросу,  сидящему  за  столом  напротив
него, при включенном скрайбере, и он вполне  обоснованно  подозревал,  что
работает  и  индикатор  тональности  голоса,  небольшой   экран   которого
предоставлял  Петросу  готовую  информацию.  Петрос  частенько   на   него
взглядывал и временами улыбался ему в своей лучшей медицинской манере.
     - Ты поддерживаешь тесные отношения  со  своим  приятелем,  -  сказал
Петрос. - Не возникало ли у тебя некоторых опасений в  связи  с  этим?  Ты
ведь знаешь, что эйзи, в  действительности,  не  могут  защитить  себя  от
подобных вещей.
     - Я всерьез думал об этом. Я разговаривал с Грантом. Но ведь в  такой
обстановке мы были воспитаны, не так ли? И в  силу  различных  причин,  ты
знаешь, о чем я говорю, у нас обоих имелись проблемы,  отгораживающие  нас
от остальных обитателей Дома, и мы оба - назовем это  так  -  нуждаемся  в
поддержке.
     - Опиши эти проблемы.
     - О, брось, Петрос, ты знаешь и я знаю,  что  мы  занимаем  не  самую
верхнюю ступеньку общественной  лестницы.  Влияние  политики  вредно.  Мне
нужно описывать его тебе.
     - Ты чувствовал себя в изоляции.
     Он рассмеялся.
     - Боже мой, ты был на празднике? Мне казалось, что ты был?
     - Ну, да, - взгляд на монитор. - Я  был.  Она  -  чудесный  маленький
ребенок. А ты что думаешь?
     Он посмотрел на Петроса, приподняв брось и горько усмехнулся.
     - Я думаю, что она похожа на оригинал, но какой ребенок не  похож?  -
Он произнес это со спокойной улыбкой, поймав взгляд Петроса. - Слава Богу,
я не могу забеременеть. А то имелся бы мой ребенок, с которым  ты  мог  бы
позабавиться. Запиши это и занеси в характеристику. Как  я  на  индикаторе
голоса?
     - Ну, это было произнесено довольно терпимо.
     - Я так и думал. Ты пытаешься заставить меня реагировать, но  следует
ли нам доходить до нелепости?
     - Ты считаешь ребенка нелепым?
     - Я считаю ребенка очаровательным. Но мне кажется нелепой ситуация, в
которой находится девочка. А по-видимому, твоя тактика позволит  выправить
ее. Пока я замешан, они держат моего отца на мушке, так что  я  совершенно
не собираюсь дергаться. Вот моя этика. Я говорю правду?
     Петрос не улыбался. Он глядел на монитор.
     - Отлично. Отличная реакция.
     - Еще бы.
     - Ты ужасно раздражен, не так ли? Что ты думаешь о Жиро?
     - Я люблю его как родного отца. Как это прозвучало сравнения!  Правда
или ложь?
     - Перестань играть этим. Ты можешь повредить себе.
     - Отметь: угроза пациенту.
     - Я уверен, что это вышло случайно. Я собираюсь  настаивать  на  том,
что тебе  следует  провести  курс  терапии.  Мммммн,  тут  сердце  немного
подскочило.
     - Конечно, так и следует. Я пройду твою  терапию,  в  твоей  клинике.
Если мой эйзи будет сидеть рядом со мной и следить.
     - Непорядок.
     - Послушай, Петрос. Здесь я прошел ад. Ты стараешься  свести  меня  с
ума или собираешься дать мне разумного телохранителя? Даже не профессионал
имеет право на присутствие ревизора при  психической  процедуре,  если  он
просит об  этом.  Вот  и  все.  Сделай  это  нормально,  и  тебе  даже  не
понадобится ленты безопасности,  чтобы  привести  меня  туда.  Сделай  это
неверно, и мне придется принять другие  меры.  Я  больше  не  перепуганный
ребенок. Я знаю, куда я могу направить протест, разве  что  ты  планируешь
запереть меня и устроить исчезновение - чертовски плохо для твоей  записи,
верно?
     - Я сделаю лучше. - Петрос пощелкал тумблерами и потемневший  монитор
сдвинулся в сторону. - Я дам тебе ленту, и ты  сможешь  впитать  ее  дома.
Только дай мне слово, что воспользуешься ею.
     - Вот теперь ты увидел бы настоящее удивление. Жаль, что ты  выключил
монитор.
     - Ты испугался настолько, что  не  доверяешь  хорошему  отношению,  -
сказал Петрос. - Я не упрекаю тебя. Хорошо следишь за  голосом,  но  пульс
учащен. Самообладание? Я мог бы направить  тебя  на  анализ  крови.  Грант
пытался подготовить тебя?
     - Тебе понадобится мое письменное согласие.
     Петрос слегка вздохнул, не убирая рук со стола.
     - Держись подальше от беды, Джастин. Это без всяких записей.  Держись
и подальше от беды. Выполняй распоряжения. Они  в  самом  деле  собираются
запретить телефонные разговоры.
     - Разумеется, - от разочарования у него сдавило  грудь.  -  Я  так  и
полагал. Все равно это игра. А я верил Дэнису. Теперь буду знать.
     - Дэнис тут ни при чем.  Этого  требует  военная  секретность.  Дэнис
собирается  подготовить  документы,  которые   убедят   их.   Посодействуй
некоторое время. Тебе не удастся смягчить обстановку со  своей  теперешней
позиции. Ты понимаешь, о чем  я.  Держись  подальше  от  беды.  Ты  будешь
продолжать получать письма. - Новый вздох, очень несчастный  взгляд.  -  Я
увижу Джордана. Ты хочешь что-нибудь передать ему?
     - Что они делают с ним?
     -  Ничего.  Ничего.  Успокойся.  Я  просто  еду  туда  для   проверки
оборудования. Для руководства специалистами. И просто решил предложить.  Я
подумал, что тебе от этого станет легче. Я  собираюсь  передать  ему  твою
фотографию. Думаю, что ему будет приятно. Планирую другую привезти сюда...
по крайней мере, попытаюсь.
     - Конечно.
     - Я так и хочу. Для его блага так же, как и для твоего.  Я  ведь  был
его другом.
     - Меня поражает количество друзей отца.
     - Не буду говорить с тобой. Что-нибудь передать?
     - Передай ему, что я люблю его. Что еще пропустит цензура?
     - Я расскажу ему все, что смогу. Это, по-прежнему,  не  записывается.
Здесь у меня есть работа.  Кто-нибудь  другой  будет  выполнять  ее  хуже.
Подумай об этом. Иди домой. Иди в свой кабинет. Не забудь захватить  ленту
со стеллажа.
     От точно не знал, когда вышел, когда пересекал  двор,  возвращаясь  в
Дом с лентой и предписанием, выиграл ли он или проиграл схватку.  И  какая
группировка в Доме победила или потерпела поражение.
     Но он так и не узнал этого в течение многих лет.



                                    5

                                  Дословный текст из: Этапы роста
                                  Ленточное обучение генетике: 1
                                  "Интервью с Арианой Эмори": ч. 1
                                  Обучающие публикации Резьюн: 8970-8768-1
                                  Одобрено для 80+

     В: Доктор Эмори, благодарю тебя за  согласие  ответить  на  несколько
прямых вопросов, касающихся твоей работы.
     А: Я рада этой возможности. Спасибо. Начинай.
     В: Твои родители основали Резьюн. Это общеизвестно. Ты в курсе  того,
что некоторые биографы называли тебя главным архитектором Союза?
     А: Я слышала это обвинение. (легкая усмешка). Я полагаю, что биографы
не напишут это до моей смерти.
     В: Ты отрицаешь свое влияние - как политическое, так и научное?
     А: Я не лучший архитектор, чем Бок. Наука -  это  не  политика.  Хотя
иногда и влияет на политику. У нас мало времени.  Могу  я  высказать  свои
соображения, которые сразу дадут ответ на ряд твоих вопросов?
     В: Безусловно.
     А: Когда  мы  улетали  с  Земли,  мы  представляли  собой  отобранный
генофонд. Мы  были  просеяны  политически,  экономически,  хотя  бы  самой
необходимостью космической  подготовленности.  Звезд  Хиндера  достигли  в
основном колонисты и экипажи, тщательно проверенные на  станции  Сол;  все
признанные неподходящими отклонены, а наиболее  талантливые  и  лучшие,  я
думаю, отправлены к звездам. К  тому  времени,  когда  волна  переселенцев
достигла  Пеллы,  генофонд   несколько   расширился,   но   не   за   счет
представителей со Станции Сол. Мы осуществили некоторое  крупное  вливание
новых сил, когда это позволила политическая ситуация на Земле, и, в итоге,
волна, давшая начало Союзу, главным образом,  состояла  из  представителей
Восточного блока, как его обычно называли. В  этом  заключительном  порыве
генофонд существенно обогатился за счет случайности -  еще  до  того,  как
Земля наложила эмбарго и надолго прекратила генетический экспорт.
     Сайтиин явилась результатом  просеивания  просеянного  просеянного...
имея в виду, что если когда-нибудь  существовала  искусственно  выведенная
популяция, то  была  Сайтиин  -  которая  по  большей  части  состояла  из
представителей Восточного блока, главным образом, ученых.  Популяция  была
очень-очень маленькой и очень далекой в то время от торговли и  от  прочих
торговых загрязнений. Итак - Резьюн. Вот с чего мы начали. Вот для чего мы
в действительности существуем. Люди связывают Резьюн с эйзи. Эйзи являлись
только средством, и когда-нибудь, когда население достигнет  того  уровня,
которое  называют  технически  самообеспечивающимся,  имея  в  виду,   что
потребление будет в гармонии, общественное производство -  эйзи  не  будут
производиться в этих сферах.
     Однако при  том  эйзи  выполняют  и  другую  функцию.  Эйзи  являются
резервом для любых генетических признаков, которые мы  будем  в  состоянии
идентифицировать. Разумеется, мы старались изъять очевидно  вредные  гены.
Однако в малых генофондах, даже  аккуратно  отобранных,  имеется  обратная
сторона.  Слабые  места  заключаются  в  отсутствии  правильного   отклика
организма на изменение окружающей среды. Мы не  говорим  об  евгенике.  Мы
говорим о необходимом рассеянии генетической  информации,  практически,  в
тех же соотношениях, которые имеют место  на  Земле.  А  у  нас  так  мало
времени.
     В: Почему - так мало времени?
     А: Потому что население растет экспоненциально и сравнительно  быстро
заполняет экосистему, будь то планета или станция. Если  данная  популяция
несет недостаточную генетическую информацию, то  эта  популяция,  особенно
если она имеет большую плотность населения в центре, чем на периферии, она
попадет в беду. Распространяясь в космосе,  человечество  может  оказаться
перед лицом потенциальной эволюционной катастрофы после смены сравнительно
небольшого числа поколений. Никогда не следует забывать, что  мы  являемся
не только общественными  животными,  мы  -  политические  животные,  и  мы
способны стать собственными конкурентами.
     В: Ты имеешь в виду войну.
     А: Или хищничество. Никогда не следует забывать об этом. Очень  важно
разнообразие  генофондов.  Вот  почему  эйзи  создавались   и   продолжают
создаваться. Они определяют это разнообразие, а то,  что  по  определенным
экономическим  причинам  это  считается  доходными  -  можно  понять,   но
представляется совершенно отвратительным.  История  может  предъявить  мне
многие обвинения, сир, но меня глубоко волнует, что станет  с  эйзи,  и  я
приложу свое влияние, чтобы обеспечить им законную защиту. Мы создаем Тэты
не для того, чтобы получить дешевую рабочую силу. Мы создаем Тэты  потому,
что они являются  существенной  и  важной  частью  многообразия  людей.  К
примеру, ТР-23 обладают исключительной координацией глаз-рука. Их психотип
позволяет им отлично  ориентироваться  в  том  окружении,  где  гениальный
гражданин наверняка потерпит неудачу. Они являются в некоторых  отношениях
с  бандитами,  сир,  и  я  это  нахожу  совершенно  восхитительным,  я  бы
рекомендовала тебе; если ты когда-нибудь окажешься в  трудной  ситуации  в
диких районах Сайтиин, иметь  в  качестве  спутника  эйзи  ТР-23,  который
выживает, сир, чтобы продолжить свой вид, даже если ты  не  выживешь.  Вот
она, генетическая альтернатива на деле.
     Когда-нибудь не будет больше эйзи. Они выполнят свое  предназначение,
заключающееся в  заполнении  образовавшихся  пустот,  тогда  как  исходный
генофонд рассеивается до определенной плотности населения - как  и  должен
рассеиваться для будущего благосостояния, для  собственного  генетического
здоровья.
     Я повторяю: эйзи  являются  генетической  альтернативой.  Они  задают
направление  изменений  перед   лицом   величайшего   вызова,   брошенного
человечеству. Они в точности такие, какие нужны в данный момент. Резьюн не
возражает против созд