заметил его смущения,  или  сделал  вид,  что  не  замечает.  Он  спокойно
развернул коня, пристроился рядом с конем  Барета  и  принялся  беззаботно
болтать.
     - Давненько мы с вами не виделись, эрат. Пять лет. Целых пять лет! Вы
с тех пор изменились к лучшему... К лицу и усы и бородка... Почему вы  все
время отворачиваетесь и делаете вид, будто впервые видите меня?
     - Что вам нужно? - сухо спросил Барет, тщетно пытаясь сообразить, как
избавиться от нежелательного попутчика.
     - Ничего. Просто очень приятно снова увидеться, поговорить.  Ведь  по
сути, я вам многим обязан. И вам, и эрат Гару.
     Барет нетерпеливо передернул плечами.
     - Нельзя ли для нашей беседы выбрать другое время, эрат?
     - Нельзя - скоро я уезжаю в Сурт по велению отца.
     - Кстати, как он? Что теперь делает?
     - О-о, теперь он, кажется, крепко  взялся  за  дело  и  от  охоты  за
вепрями и эрсинами перешел к охоте  на  вас.  Впрочем,  что  я  болтаю?  Я
искренне рад,  что  вы  вернулись  на  Гарману!  Представляю,  что  теперь
начнется! Люди узнали о вашем возвращении и ждут не  дождутся  свидания  с
вами!.. Да ну же, перестаньте хмуриться! Можете мне  верить:  я  не  выдам
вас.
     - Спасибо.
     - Да чего там!.. А сюда уже докатились слухи  о  ваших  приключениях.
Только зря вы ухлопали Кло Зура: ваши враги только того и ждали, и  теперь
у них есть повод диктовать условия... Послушайте,  вы  случайно  не  стали
рептоном? Тогда почему все время делаете  вид,  что  не  узнаете  среднего
отпрыска суперата?
     - Как не узнать...
     - Понимаю. - Мар Орант нахмурился. Черные волосы скользнули с  плеча,
закрыв часть лица. - Понимаю: вы до сих пор не можете простить мне  эрсину
Ледию. Но, клянусь, я ничего не мог поделать: люди отца насильно отправили
меня подальше от столичных соблазнов. У меня оставалась надежда  на  эрата
Никора, однако и его тоже убрали, как я  выяснил  позднее.  Сегодня  бы  я
действовал иначе и слово, данное вам, сдержал бы.
     - Надеюсь.
     Мар вздохнул, погладил гриву коня:
     - Сейчас я лучше, эрат.  Общение  с  вами  и  с  вашим  братом  Гаром
заставили меня  внимательнее  приглядываться  к  происходящему  вокруг,  и
теперь все больше гнофорские деяния вызывают у меня тошноту.
     - Почему? - спросил осторожно Барет.
     - Поздно я стал интересоваться ими... Вон мой отец - считает, что  он
один может спасти Страну! А какими средствами? Смертью всех  тех,  кто  не
признает власти неба,  чтобы  оставшиеся  в  живых  верующие,  в  основном
рептоны, видели в нем потомка Ремольта, все умеющего, все знающего за счет
упрятанных в тайник великих знаний... Рыба в небе!
     - Вот вам и рыба в небе. Тот, кто любит людей, нашел бы другой способ
укрепления своей власти!
     - Но эти несчастные... рептоны?
     - Рептоны будут сторонниками суперата. Сначала они,  как  и  сто  лет
назад, станут поклоняться своим идолам, а потом - под нажимом - поверят  и
в тех богов, которых предложат гнофоры... Эх, Лоэр,  разыскать  бы  Синего
Пустынника да потолковать с ним!
     - О чем?
     - Обо всем. Он один во всей Стране владеет секретами судьбы гарманов.
Так я слышал от умного человека.
     - А вы не боитесь Синего Пустынника? Ведь разное болтают!
     - Не верю. Нет на свете ни духов, ни  посыльных  из  мира  теней.  Он
человек и, думаю, хороший человек!
     Со стороны Эля прилетел протяжный металлический звук: полдень.  Барет
забеспокоился:
     - Простите, мне пора.
     - Где найти вас?
     Барет помедлил с ответом.
     - Я встречу вас у второй излучины Эгели, возле моста.
     - Ясно. - Мар Орант улыбнулся. - Значит, вы в - Сумеречном замке.  Не
опасно ли там? Будьте осторожны... Пожалуй, я подъеду к  главным  воротам.
Только позвольте: как же мне называть вас?
     - Мое имя Рич Барет.
     - Рич. Почти Рит. Вряд ли удачно!
     - Прощайте, эрат.
     - До вечера, Барет! - Мар  развернул  коня  и,  засмеявшись,  крикнул
через плечо: - А вот вы мое имя, кажется, забыли!
     Барет посмотрел вслед удалявшемуся сыну суперата и  взмахнул  плетью.
Конь рванулся с места и понес его по ровным  дорожкам  к  Всаднику.  Перед
входом в лабиринт в густом кустарнике  сидел  пожилой  гнофор  с  козлиным
профилем. Он поднялся навстречу Барету.
     - Приветствую тебя, сын мой. Не находишь ли ты, что заставляешь ждать
себя непозволительно долго?
     - Простите, святой отец. Я встретился с сыном великого суперата.
     - Хм... Так. И он узнал тебя?
     - Да, святой отец.
     - Ладно... Кто предполагал, что  злой  дух  принесет  его  сюда!..  Я
вызвал тебя по делу. Нам стало известно, что Синий  Пустынник  появился  в
окрестностях Эля. Не сегодня-завтра он обязательно приедет в  замок.  Будь
готов.
     - Слушаю, святой отец.
     Гнофор, полузакрыв набрякшие веки и глядя поверх головы Барета, точно
слепой, продолжал тем же монотонным голосом:
     - Мы решили не брать его сразу.  Пусть  пройдет  в  твой  дом,  пусть
расскажет тебе такие секреты, каких  не  выдаст  ни  под  какими  пытками.
Пусть. А уж Лоэру-то он должен сказать многое, не так ли,  сын  мой?  Вот,
вот. Однако о приходе его ты тотчас известишь нас.
     - Как?
     - Если это будет днем, задерни шторы на окне в  комнате  под  крышей.
Если же ночью - поставь на тоже окно свечу. В случае опасности выбрось  во
двор свою шляпу. В замке будут наши люди, они немедля сообщат нам.
     - Я понял, святой отец. А когда же вы схватите его?
     - Не раньше чем тебе удастся выведать от  него  все,  что  требуется.
Теперь  дальше.  Из  столицы  получено  приказание:  после  ареста  Синего
Пустынника ты тотчас уедешь в Сурт. Переправим на летающей лодке. Там тебе
назначена встреча со старейшиной совета  гнофоров  и  с  той  поры  будешь
выполнять только его указания и указания суперата -  вместе  с  Квином.  И
прежде всего, видно, придется  тебе  подбивать  неверную  чернь  на  войну
против союзников. Лоэра они почитают и пойдут за тобой на что угодно.
     - Я опасаюсь суда, святой отец, за убийство пронома Кло Зура.
     -  Пусть  это  не  тревожит  тебя,  сын  мой.   Всех,   кого   нужно,
предупредили. Чернь же, сам знаешь, будет всячески оберегать тебя... А как
начнешь звать людей на войну, на обещания не скупись: все, что захватят  в
бою, будет принадлежать им. Призывай к грабежам,  к  разрушению  -  и  они
повалят за тобой  стадом,  ибо  в  крови  у  них  веками  живут  низменные
чувства... Но я заболтался - все эти  наставления  ты  получишь  после,  в
Сурте.
     - Однако неверные стали проявлять особенную независимость. Пойдут  ли
они за мной?
     - Не пойдут? Не пойдут за Лоэром? Тогда ты не Лоэр! - Гнофор  оглядел
Барета, и чуть заметная усмешка перекосила его тонкие губы. - Не пойдут за
таким молодцом? И не сомневайся!.. Ну, однако мне пора. - Гнофор,  кряхтя,
поднялся. - Ступай к себе, сын мой, и покуда не смей оставлять  замок.  Да
хранят тебя боги!
     Он отошел, и тут же вернулся. Положив костлявую руку на плечо  Барета
и глядя мимо него, сказал:
     - Тебе, сын мой, отныне предначертана  высокая  миссия,  и  всевышние
верят своему новому избраннику, помни это. Все мы служим большой цели и по
мере сил стараемся добиться ее осуществления. -  Он  снова  хотел  уйти  и
снова задержался. - Любой из живущих под этим небом оставляет  след  после
себя. Одни становятся великими, и память  об  их  добрых  делах  переживет
столетия в сердцах благодарных потомков. Другие оставляют след  зла  -  их
вспоминают недолго и с негодованием.  Третьи  -  род  мелких  пакостников,
гадящих исподтишка, как все трусы. Их  презирают,  однако  помнить  о  них
никто не будет. Они болячки на теле планеты.
     - Вы к чему, святой отец?
     - К тому. Для избранника неба два последних типа срамны, стало  быть,
остается лишь первый. Следуя ему, ты обретешь покой и вечную  память  тех,
кто придет после нас...



                                3. У БАРЕТА

     В сопровождении двух товарищей Урс Латор уже подходил к дому  Барета,
когда из густой тени сада вышел человек.
     - Я не верю, что вы дух, тем более - злой, - сказал он, обратившись к
Латору.
     -  Это  вам  делает  честь,  но   не   снимает   ответственности   за
соглядатайство, - отозвался тот сухо, приближаясь вплотную к незнакомцу. -
О-о, да мы вроде встречались!
     - Вы знаете меня?
     - Разумеется. Так что вы хотели?
     - Вам нельзя идти туда.
     - Куда?
     - В этот дом.
     - Конечно. Нет нужды забираться в ловушку, когда о моем приходе узнал
сын суперата.  Что  может  быть  лучше!  -  Синий  Пустынник  обратился  к
товарищам: - Попридержите этого баловня судьбы, пока конь не  унесет  меня
подальше отсюда!
     - Эрат, меня нельзя задерживать!
     - Можно! - Урс Латор круто повернулся.
     - Но, послушайте, как вас... - Мар  был  в  отчаянье.  Пустынник,  не
обращая на него внимания, скрылся в темноте.  Он  разыскал  в  саду  своих
людей и узнал от них, что пока все  в  порядке,  чужих  никого  в  доме  и
поблизости от дома нет. На всякий случай он еще некоторое время  оставался
на  месте,  затем  решительно  вышел  на  дорожку.  По  аллее,  обсаженной
акациями, Урс Латор приблизился к дому,  влез  в  окно  и,  поднявшись  на
второй этаж, толкнул дверь. Барет едва  успел  подняться  из  кресла,  как
оказался в железных объятьях Синего Пустынника.
     - Рит... Мой любезный Рит...  Наконец-то!  -  Он  чуть  откинулся,  и
легкая обида на мгновение пригасила его счастливые глаза.  -  Рит,  ты  не
рад?
     - Ну что вы! Я счастлив!
     - Почему ты вдруг стал называть меня на "вы"? Неужели  эти  пять  лет
разлуки так изменили тебя? - Синий Пустынник улыбнулся. - А борода тебе не
идет усы, по-моему, лучше. Как же теперь зовут тебя?
     - Рич Барет.
     - Не слишком удачно. - Латор  снова  обнял  Барета,  и  снова  улыбка
засветилась на его лице. - Ах, Рит,  мой  милый  Рит!  Какой  же  ты  стал
сильный, красивый! - Он отошел к стене и с восхищением смотрел на  Барета.
Тот смущался, краснел и бормотал  что-то  насчет  силы  и  красоты  Синего
Пустынника.
     - Ты даже не удивился, что я жив, что я - Синий Пустынник!
     - Я удивляюсь всему, - сказал Барет, понемногу приходивший в себя.  -
Не знаю, чему больше: столько всего сразу...
     - Понимаю. Понимаю тебя. - Урс Латор вдруг посерьезнел.
     - Нам здесь ничего не угрожает?
     - Что ты. Мы среди друзей и, в крайнем случае, к нам всегда придут на
помощь!
     - Да, да, конечно. Меня сбил с толку этот... средний отпрыск Оранта.
     - Мар?
     - Ты знаешь, что он здесь, в Эле?
     - Сегодня я встретил его в Долине Ваз.
     - Он узнал тебя?
     - Да.
     Синий Пустынник помрачнел.
     - Не нравится мне все это, Рит.
     - Рыба в небе!.. Я верю Мару Оранту!
     - Подумай, что ты говоришь, Лоэр!
     - Он не выдаст нас, он не с отцом.
     Латор обнял брата за плечи.
     - Мы были с ним друзьями в детстве. Но теперь об  этом  надо  забыть.
Волчица рожает волчат, а не овец - это  закон  природы,  Рит...  Ладно.  -
Синий Пустынник внимательно  посмотрел  на  Барета.  -  Забудем  на  время
Оранта. Можешь называть меня Гаром, как в старое доброе время, а  во  всех
других случаях я пока - Урс Латор.
     - Отлично. - Барет долго разглядывал свои руки.  -  Ты  что-то  начал
говорить о Маре Оранте...
     - Я только что виделся с ним здесь, внутри замка.  Не  пойму,  в  чем
дело, Рит, но он предостерегал меня от какой-то опасности в этом доме.
     - Вот как? Где же он сейчас?
     - Наверно, в башне. Пришлось на время задержать его.
     - Его нельзя задерживать, Гар! Если он не явится к себе вовремя...
     - Но ведь тогда придется уходить нам!
     - Не придется. -  Барет  озабоченно  постучал  пальцем  по  столу.  -
Прости, Гар, я должен немедля освободить его.
     - Как знаешь. Но я бы хотел  избежать  стычки  со  светоносцами,  они
определенно есть в замке.
     - Стычки не будет, Гар!
     Барет торопливо спустился на первый этаж и  выбежал  из  дома.  Возле
ворот в башню стоял человек в длинном черном плаще.
     - Эй, кто здесь? - спросил Барет. Голос его дрогнул, когда он  понял,
что в него целятся из лука.
     - Проваливайте, проваливайте, эрат, -  отозвался  из  темноты  густой
бас, - Тут не место для прогулок!
     Барет утер выступивший пот и судорожно вздохнул:
     - Это вы, Астар? Слава богам! Что вы тут без меня натворили?
     - О, эрат Барет... Извиняйте. - Говоривший вышел вперед.  -  В  такой
тьме мать родную не узнаешь...
     - Где Мар Орант?
     - Только что уехал.
     - А те, что охраняли его?
     - Мы связали их. Может, прикончить сразу - чего канителиться?
     - Не торопитесь, пригодятся. Сколько тут вас?
     - Пятеро.
     - Хватит одного. Остальные пусть идут к южным воротам.
     Возвращаясь к дому, Барет заметил несколько человек в черном. Кто они
- светоносцы или люди Пустынника?... Прежде чем идти к  Гару  Эрганту,  он
поднялся в комнату под крышей и зажег на окне свечу.



                                4. КТО ОН?

     - Ну, любезный Гар, - сказал, входя, Барет, - ты,  конечно,  устал  с
дороги да и желудок твой, кажется, не слишком переполнен.
     - Уставать я не привык, Рит,  и  пустой  желудок  мне  не  помеха.  И
все-таки давай что-нибудь перекусим, но без вина... Итак, что же ты сделал
с Орантом?
     - Отпустил - иначе было нельзя. А твои люди возле дома. Большая же  у
тебя охрана, Гар!
     - Пока это необходимо.
     Барет уселся напротив Гара Эрганта.
     - Уверен, не одно желание увидеться привело тебя сюда.
     - Верно. - Эргант качнул головой. -  Наслышался  я  о  твоих  драках.
Думаешь, одобряю? Не надейся! Ты дерешься с кустами  и  призраками  вместо
того, чтобы отдать себя настоящему делу. Но  ничего,  я  покажу  тебе  это
дело... Немного о Никоре. Его успешно лечат каменными слезами и  иголками.
Дела быстро идут на поправку: стрела не задела сердца. Скоро мы увидим его
живым и здоровым в Сурте. Вот только прибавится ли в нем  храбрости  после
этого?
     - Будем надеяться.
     - Надеяться! - Пустынник засмеялся. - Сейчас он другой, Рит, -  всего
боится, сторонится и друзей и врагов. И все-таки он тот же  добрый  малый,
благодаря ему нам удалось  сохранить  наиболее  ценную  часть  рукописного
хранилища в развалинах заквинского храма. Никор каким-то образом  узнал  о
готовящемся нападении светоносцев на хранилище и  предупредил  меня  через
надежных людей. Мы тотчас  перенесли  ценные  записи  в  другое  место,  и
прибывшие светоносцы уничтожили лишь  второстепенное...  Ну,  а  теперь  о
деле, дорогой Рит. Ты уже успел,  конечно,  заметить,  что  люди  начинают
меняться к худшему прямо на глазах. Будет еще печальнее, и к этому следует
готовиться. Надо спасать культуру Страны, Рит!
     - От кого спасать?
     - Прежде всего от самих себя.
     - Н-не понимаю.
     - Надеюсь, ты знаешь, кто такие рептоны? Так вот  их  с  каждым  днем
будет все больше. Эти несчастные в слепом непонимании  великих  достижений
культуры способны на все... Пока мы не  стали  рептонами,  пока  мыслим  и
действуем на прежнем уровне, надо сделать  все  зависящее  от  нас,  чтобы
спасти цивилизацию.
     - Но я слышал, гнофоры уже занимаются этим.
     Принесли ужин. Гар Эргант подождал, пока не  ушла  прислуга,  сел  за
стол и положил себе кусок горячего мяса.
     - Цель у гнофоров та же, верно, - сказал он. -  Но  каким  путем  они
идут к осуществлению ее! Заметь, Рит: все наши достижения  они  давно,  за
много лет до появления первых признаков падения стали прятать в тайники. А
это уже само по себе значит, что, не случись с нами такого несчастья,  они
все равно держали бы эти достижения для своих целей.
     - Каких целей?
     - Гнофоры стремятся к тому, чтобы люди видели в них потомков богов. А
ведь большинство гарманов до сих пор не верит в силу неба.  Потому  святые
отцы и хотят уничтожить их, оставят лишь благочестивых, которые безропотно
признают в них наместников всевышних и склонят головы, но  они  ничего  не
получат от суперата, кроме самых примитивных орудий труда...
     - Ты убежден в этом?
     - А ты?.. Даже сейчас, когда в народе следовало бы  поддерживать  дух
уверенности, они не  только  с  бесчеловечным  умыслом  твердят  о  гибели
неверующих, но и физически уничтожают их. Ежедневно по всей Стране умирают
сотни людей. Но основную  ставку  гнофоры  делают  на  войну.  Сейчас  они
подбивают всех неугодных на поход против союзников. А союзников мы воевать
научили, и теперь они могут  выставить  сильное  войско.  Ты  был  в  этих
странах и убедился, как  быстро  служители  неба  настроили  их  население
против гарманов. Они не пощадят нас, если мы пойдем за море!
     - И ты знаешь, как предотвратить катастрофу?
     - Делом, Рит. В наше трудное время во главе государства должен  стать
мужественный человек и  тонкий  политик,  который  крутыми  мерами  против
гнофоров и новым отношением к народу может предупредить гибель. Ведь  наше
несчастье началось с  прекращением  воздействия  Ремольта.  Под  внушением
можно дать человеку богатый запас слов и резко повысить уровень  мышления,
можно научить строить города, летающие лодки и черные шары  дальновидения,
но нельзя научить его быть истинным мастером дела, поскольку такой человек
не  может  самостоятельно  мыслить.  Правда,  это  состояние   похоже   на
творчество: человек предельно собран и работает на подъеме. Он избавляется
от ощущения неумелости. Однако из всех знаний надежнее  всего  постигается
то, до чего мы доходим сами.
     - Но ведь успехи, благодаря внушению, велики, Гар!
     - Безусловно. Однако, если вначале знаниями владели все  гарманы,  то
потом их вместе с учеными стали прибирать к рукам  гнофоры.  Это  началось
лет двадцать-тридцать назад. И теперь никто из сторонников  примэратов  не
знает, как  строятся  лодки  или  шары  дальновидения,  как  изготовляется
прочный металл для мечей... - Гар Эргант помассировал виски, достал флакон
из обожженной глины с каким-то мутноватым настоем и сделал  два  небольших
глотка. - Прости, отвлекся...  Умственную  деятельность  нам  до  сих  пор
заменяли наставления Ремольта, а незагруженный мозг оказался открытым  для
инстинктивных побуждений. Отсюда - легкая, бездумная жизнь и безразличие к
делам государственным. По сути, общество держалось не столько на внушении,
сколько  на  на  самоотверженности  тех  немногих,  кто  воспринял  учение
Ремольта полностью и кто был достаточно самостоятельным,  чтобы  сохранить
его несмотря ни на что... В Стране две противоборствующие  силы:  Народное
Собрание и гнофоры,  сильно  пополнившие  ряды  за  счет  изгнанников.  Но
Собранию постоянно приходиться  диктаторски  принуждать  людей  заниматься
делом, а не простым препровождением времени. Вот  и  причина  недовольства
им, а особенно теми, кто более всего ратует за общее дело.  Последствия  -
устранения Ариса  Юркона,  рабство,  обособленность,  избрание  примэратом
человека пустого и безвольного. С каждым годом все  это  усиливается,  ибо
внушение не допускает  самостоятельной  мысли  и  сравнений  и  потому  не
позволяет понять, что добро давно уже стало злом.  -  Пустынник  помолчал,
грустно усмехнулся. - Человек хочет добра? Пожалуйста! Но что есть добро -
диктуют гнофоры.
     - Ты говоришь трудным языком, Гар, - смущенно сказал Барет. - Я плохо
понимаю тебя. Эргант задумчиво кивнул.
     -  Постараюсь  проще,   Рит.   Извини...   Теперь,   когда   внушение
прекратилось, мы начинаем постепенно возвращаться к той  стадии  развития,
на которой находились перед приходом Ремольта. Видимо, нас ничто не спасет
- тебе могу сказать откровенно, ты сильный  человек.  Дело  времени:  одни
станут рептонами раньше, другие позже. И все же, Рит, надо убеждать  людей
в обратном: держаться, не поддаваться - только при этом условии нас минует
падение. Может быть, кое-кто