н моими людьми?
     - Надо сделать так, чтобы они ушли из Квина.
     Суперат усмехнулся:
     - Это, по-вашему, называется - рыба в небе, Лоэр.
     - Есть у вас какой-нибудь сигнал для того, чтобы они покинули город?
     - Какой же сигнал? Нет никакого сигнала.
     - Ладно, - Лоэр понял, что Орант вовсе не собирается раскрывать  свои
секреты. И не надо. Пусть надеется на счастливый случай - у  Лоэра  больше
шансов на выигрыш. - Значит, вы согласны помогать мне?
     - Я же сказал...
     - Вам придется терпеть мое постоянное присутствие, даже когда  будете
спать. Любое неверное слово в присутствии подданных, любое  подозрительное
действие - ваша смерть, запомните об этом. Вернувшись во дворец,  объявите
себя больным и  изъявите  желание,  чтобы  с  вами  неотлучно  был  я.  Не
забывайте, кинжал мой острый и рука верная.
     - Надеюсь, моим подданным не грозит расправа?
     - Если они не окажут сопротивления.
     - Вы их арестуете?
     - На время.
     - А потом?
     - Потом заставлю строить корабли на верфи. Что же касается вас, эрат,
то я просто вынужден пока сохранить вам жизнь. Но  повторяю:  если  вы  не
покинете Страну навсегда, я убью вас  за  то  зло,  которое  вы  причинили
Гармане.



                                15. ПОБЕДА

     По пути к Квину Лоэр очень подробно изложил план дальнейших  действий
тысячнику Жорту и, когда с делами все было улажено, попросил его навестить
раненую Аору. Возле дворца они расстались: как было условлено,  Беф  Орант
на виду у стражников дворца подозвал командира и поговорил с  ним,  потом,
помассировав виски, дал знак рукой. Солдаты, поприветствовали его по  всем
правилам и скрылись в одной из улиц, выходящих на площадь. Бывший  суперат
был бледен, все время держался за голову - у него в самом деле разболелась
голова, - и первое, что сказал, слезая с коня, было: "Владетеля ко  мне!..
Эрат  Лоэр,  прошу  не  уходить:  слышал,  вы  хорошо  знакомы  с  тайнами
исцеления?" Лоэр тут же потребовал, чтобы  ему  тут  же  доставили  свежие
плоды лимона, апельсина и бананов, корни  травы  сеп,  стебли  ачура,  что
растет в долине, а не на горе, и немного лепестков жасмина и розы.
     Когда они вошли в палаты, Лоэр пояснил, что он  в  самом  деле  знает
средство и что  к  вечеру  эрат  Орант  будет  чувствовать  себя  лучше...
впрочем, это вовсе не означает, что он должен объявить себя здоровым!
     В сопровождении двух командиров Оранта вошел Гел Никор.
     - Лэр...
     Никор сильно похудел, глаза запали, и в них появилось  страдальческое
выражение.
     - Как твой недуг, Владетель?
     Никор был заметно взволнован встречей. В нем то загоралась надежда на
чудо, то снова гасла, и тогда весь вид его  являл  собою  растерянность  и
выражал покорность судьбе.
     - Как же твой недуг, Владетель? - повторил Лоэр.
     - Хуже стало, Лэр... Уже два раза было... это.
     - Тебе вовремя передавали лекарство?
     - Как ты велел.
     - Не обижают ли тебя люди наместников?
     - Нет, Лэр. Но Владетелю худо. Очень худо!
     - Ты много пережил за это время. Продолжай лечиться и  скоро  станешь
совсем здоровым.
     - Спасибо Лэру... за все... Владетель был глуп.
     - Хватит! - прервал их Орант. - Я вызвал  тебя  для  того,  чтобы  ты
подписал указы вернуть свое войско обратно от северной границы, а  рабочим
верфи продолжать постройку кораблей.
     Никор тупо уставился в исписанные Лоэром листы и, видимо,  ничего  не
соображая, поставил свою печать.
     - Теперь уходи.
     Никор бросил жалобный взгляд на Лоэра и послушно направился к двери.
     - Ну что, довольны, Лоэр? - спросил Беф  Орант,  когда  они  остались
одни. - Только не пойму, почему вы  сейчас  не  хотите  дать  волю  своему
Никору и заложникам?
     - Отлично понимаете, эрат: еще не пришло время.
     - Вам виднее...
     В полной мере Лоэр не спал много ночей, находясь неотлучно возле Бефа
Оранта. Он постоянно пил отвар, приготовленный из зерен кофейного  дерева,
а бывшему суперату давал на ночь теплую кипяченую воду с медом, чтобы  тот
не просыпался до самого утра. Беф Орант  набирался  сил,  а  Лоэр  заметно
терял их.
     Во второй половине четырнадцатого  дня  Лоэр  увидел,  наконец,  трех
всадников в синих  плащах,  слушавших  молодую  певицу.  Она  пела  низким
грудным голосом, пристально вглядываясь в каждое  из  окон  второго  этажа
дворца:

             Бодрствуй, проснись, змея, повелительница сияния!
             Иди на тех, кто противится мне!
             Пошли смерть на тех, кто стоит на моем пути!
             Нагрянь на них, подобно молнии!
             Истреби их своим огненным дыханием!..

     Лоэр вслушивался в слова песни и чувствовал, что начинает слабеть. Он
резко отвернулся от окна и залпом выпил остатки черного  отвара  вместе  с
гущей... Значит, костер на горе уже зажжен! Значит, люди бывшего  суперата
уже уходят из города и прячутся в свою пещеру!  Пусть  недоумевают,  пусть
пугаются внезапного сигнала: сейчас оба входа блокируют прибывшие с севера
конные отряды Никора!... Час полного избавления близок!
     - Эрат! - Обратился Лоэр к Бефу Оранту. - Пригласите сюда  Владетеля.
После этого дадите распоряжение трижды протрубить сбор  и  выстроите  всех
ваших людей на площади дворца спиной к воротам,  и  обязательно  тех,  кто
находится в подвале с заложниками!
     - Выходит... - Бледно-оливковое лицо Оранта, казалось,  стало  совсем
прозрачным.
     Лоэр протянул ему румяна и попросил  слегка  подкрасить  щеки.  Орант
неохотно повиновался.
     - Ну, ну, эрат, - подбодрил его Лоэр, - не раскисайте, больше думайте
о жизни!
     - Я проклинаю вас!
     - Это ваше право. Только не  делайте  глупостей.  Я  все  время  буду
рядом.
     Никор пришел в сопровождении тех же командиров, тоскливо посмотрел на
Лоэра и опустил голову.
     - До меня дошли слухи, Владетель, - строго сказал Орант, -  что  твои
люди каким-то образом проведали о случившемся здесь, во дворце.
     - Я ничего не знаю, - тихо ответил Никор, беспомощно опустив плечи.
     - Ты-то не виноват. А кто? - Орант  хотел  пройтись  по  палате,  но,
почувствовав  прикосновение  руки  Лоэра,  остался  на  месте.  -   Ладно,
разберусь.  -  Он  обратился  к  своим  командирам:  -  Прикажите   трижды
протрубить сигнал сбора. Людей соберите перед входом во дворец -  всех  до
единого! - я буду говорить с ними.
     - Всех, великий суперат?
     - Я, кажется, ясно сказал, Шор. Даже тех, кто сидит с заложниками.
     - Повинуюсь. Но... вы остаетесь с... Позвольте взять у них оружие?
     - Оружие? Ах, да... - Орант оглянулся на Лоэра. - Зачем?  Неужели  вы
думаете, что... они... что у них хватит ума на самоубийство?
     Лоэр  побоялся,  что  замешательство  бывшего  суперата  может  стать
подозрительным, и тотчас пришел ему на помощь:
     - Не тревожьтесь, эрат: необдуманными действиями мы могли бы подвести
под удар заложников, а это не в наших интересах, не так ли, Владетель?
     - Да, Лэр...
     - Впрочем, если на то будет ваша воля, мы готовы на время отдать свои
мечи.
     -  Перестаньте!  -  Беф  Орант  явно  забыл  о   предостережениях   и
неторопливо пошел к окну.
     Лоэр еле удержался, чтобы не сунуть ему под ребра кинжал, -  поспешил
следом и со скучающим видом стал смахивать  с  плаща  приставшую  колючку.
Орант опомнился:
     - Перестаньте - вы с Владетелем должны быть  со  мной...  Вас  должны
видеть при оружии! Ступайте, ступайте, эраты, собирайте людей!
     Как только командиры скрылись за дверью, бывший суперат  опустился  в
кресло и вытер крупные холодные капли на лбу.  С  крыши  дворца  понеслись
бодрые звуки труб. Они просигналили три раза. Лоэр облегченно  вздохнул  и
обратился к Никору:
     - Владетель, прошу  пересчитать  стражников,  которые  поднимутся  из
подземелья.
     Никор слабо покашлял и послушно выглянул в окно.
     - Двадцать четыре, - сообщил он через минуту.
     - Отлично! Все до единого! Стража уже строится?
     - Да, Лэр...
     - Спиной к площади?
     - Да, Лэр.
     Лоэр шагнул к окну - и в тот же момент ворота широко распахнулись,  и
на площадь дворца хлынул поток всадников в синих плащах. Проскочив ворота,
они тут же разделились на группы и в одно мгновение захватили  все  важные
объекты и обезоружили собравшихся перед дворцом солдат. Никор  завороженно
смотрел вниз и еще ничего  не  понимал.  Лоэр  поклонился  ему,  как  того
требовал ритуал, и торжественно сообщил:
     - Владетель свободен! С  этого  момента  он  может  повелевать  своим
народом, как прежде, и ничего не опасаться, ибо враги его повержены и  уже
никогда не поднимут меча против него!
     - Лэр... Лэр... - По  щекам  Никора  скатывались  слезы,  он  сначала
беспомощно стоял на месте, потом также беспомощно заметался по залу - то к
окну, то к Лоэру, и пришел в себя лишь после того, как в палаты  со  своей
свитой вбежал тысячник Жорт.
     - Владетель! - воскликнул он,  опускаясь  на  колени.  -  Нет  больше
недругов твоих!
     Ноги у Никора стали вдруг непослушными, он прислонился  к  стене,  но
почувствовал, что стоять не может, и сел.
     - Лэр, Лэр, - прошептал он, указывая на Жорта. - Скажи ему...
     Лоэр поднял тысячника, обнял его:
     - Владетель благодарит тебя, друг мой, и жалует  должность  командира
трехтысячного оклада. А сейчас Владетель хочет знать о положении дел возле
пещеры.
     - Вроде, не все вышло, как хотели, большой эрат...
     Долго не было никаких известий из долины, и Лоэр хотел отправить туда
гонцов, но тут к дворцу прискакали на  взмыленных  конях  три  всадника  и
сообщили о победе. Начало, правда, не  было  удачным.  Зажженный  на  горе
костер - сигнал ухода людей Бефа Оранта в укрытие, -  видимо,  касался  не
всех: кое-кто остался в городе и, узнав о перевороте, сумел  проскочить  в
пещеру и сообщить о случившемся.
     Светоносцы ринулись в проход, но, потеряв сразу больше сотни человек,
вынуждены были на время оставить эту затею. Чтобы не дать  им  опомниться,
конники тут же перед входами разожгли костры  и  набросали  в  них  перца.
Пещера  жадно  заглатывала  едкий  дым.  Вскоре  из  нее  стали   выбегать
обезумевшие люди, у них отбирали оружие и отправляли под охрану лучников и
меченосцев.
     Лоэр внимательно выслушал  гонцов  и  отослал  их  обратно  вместе  с
Жортом: надо было сообщить пленным,  что  отныне  они  не  солдаты  -  они
временно направляются для работы в поля, в мастерские, на  сбор  плодов  и
корней. Кроме того, они должны  будут  строить  для  себя  корабли,  чтобы
покинуть пределы Гарманы. Военачальников и гнофоров Лоэр приказал привести
в город: среди них должен находиться один из членов  Совета,  и  его  надо
было срочно переправить в Сурт, как об этом просил Гар Эргант.
     Вечер  прошел  в  сутолоке  и  неотложных  заботах.  Перед  тем,  как
отдохнуть, Лоэр хотел навестить Аору, но ему объявили о  приезде  извир  с
Южного Острова, которые настоятельно просили встречи с  первым  советником
Владетеля. Лоэр заволновался и сам выбежал на  дворцовый  двор.  Примэрона
стиснула брата сильными руками и вдруг расплакалась:
     - Постоянно дрожу за тебя!
     - А я за тебя! Тут болтали, что вас изгнали с Нераса!
     - И ты поверил! Мы в два дня очистили весь остров! - У рта  примэроны
внезапно легла строгая складка. - В такое трудное время от нас ушла  Аора,
Лит, и Совет изгнал ее с Нераса, лишил всех прав амазонок.  Ее  чувство  к
тебе оказалось сильнее долга перед нами. Ты должен знать, где она.
     Лоэр обнял сестру и стал не спеша подниматься по  мраморным  ступеням
дворца.
     - Я понял это, Нагрис, как только увидел ее. Но уверен, что  ни  один
из ваших суровых законов не накажет ее так, как она себя наказала: ведь ее
сердце должно было постоянно разрываться между вами и мною. Так что же еще
вы хотите?
     - Ничего, Лит. Теперь она не принадлежит нам.
     - Аора серьезно ранена. Навести ее, Нагрис, только будь ласкова,  как
любящая сестра. Обещаешь?
     - Обещаю. В душе моей нет гнева. Но до конца дней буду жалеть о  том,
что лишилась такого хорошего командира! Не скрою:  я  всегда  обожала  ее,
Лит, она была мне дороже всех извир!
     - Спасибо, сестрица. А где же твой Жефарт?
     - Остался на Нерасе.
     - Значит, у тебя все отлично?
     - Я счастлива, Лит, - теперь он по-настоящему любит меня!
     Они прошли наверх, хотели расположиться в приемной Никора,  но  вечер
был жаркий, и они отправились на балкон.
     - А я по делу, Лит. - На глаза Нагрис будто набежала  тень.  -  Мы  в
пути случайно захватили корабль с гнофорами, шедший из Горуэлы.  На  борту
нашли умирающего гонца Гара и от него узнали о положении дела в Сурте...



                            16. ВЕСТИ ИЗ СУРТА

     Вет-Прасар, предводитель бывших рабов, сидел напротив Гара Эрганта  и
невесело разглядывал свою  руку,  положенную  на  малахитовую  поверхность
стола.
     - Значит, все было напрасно, примэрат?
     Гар покачал головой:
     -  Нет,  добрый  друг,  вы  сделали  большое  дело,  разъясняя  людям
необходимость  сохранения  культуры,  этим  воспитывали  в   них   чувство
понимания прекрасного.
     - Вряд  ли  это  удалось,  примэрат:  больше  приходилось  принуждать
рептонов.  Вет-Прасар  нетерпеливо  ударил  по  столу  ладонью.  -   Какое
несчастье: ведь если Гармана погибнет,  люди  грядущего  ничего  не  будут
знать о ней как о  стране  первой  высокой  цивилизации  и  будут  считать
колыбелью человеческой мудрости Эрусту или Ригию.
     - Мы вернемся к этому вопросу. А сейчас мне бы хотелось попросить вас
немедленно отправить гонцов во все ваши отряды  с  приказом  вернуться  за
море,  на  родину,  c  выражением  превеликой  благодарности   и   доброго
напутствия. Корабли получите в ближайших портах. Любой из ваших  товарищей
может просить все, что пожелает - мы тотчас исполним его волю.  Я  понятно
говорю, друг мой?
     - Да, примэрат. Но может быть, еще понадобится наша помощь?
     - Нет, нет, Прасар, спасибо. Вы наши гости и друзья, и  мы  не  имеем
права подвергать вас опасности. Этот вопрос  решался  Народным  Собранием.
Теперь о другом. После долгих размышлений мы пришли к  выводу,  что  никто
кроме вас не сможет выполнить одно  весьма  тайное  поручение.  Вы  умный,
честный и отважный человек. Эти ваши  качества  и  позволили  нам  сделать
выбор. Есть еще одно обстоятельство: вы эруст, за вами вряд ли  отправятся
гнофорские соглядатаи, поскольку будут  считать  естественным  возвращение
бывших рабов на родину.
     - Я готов сделать для Гарманы все, что в моих силах.
     - Спасибо, Прасар, другого ответа я не ждал.
     Сидевший все время в стороне эрат Горан  поднялся  и,  отряхнув  полы
бархатной зимары, неторопливо приблизился к столу.
     - Чтоб наверняка  сохранить  секрет,  -  сказал  он,  прикашливая,  -
Народное Собрание возложило все заботы на нас двоих. Ну да ладно.  Главное
- ваше соизволение, эрат. Речь пойдет о сокрытии на время утерянных знаний
Гарманы, чтоб они для людей  не  канули  в  вечность.  Спрячем  покуда  до
лучших, дабы ими для своих нужд не воспользовались гнофоры.
     - Почтенный эрат Горан имеет  ввиду  те  великие  достижения  ученых,
которые могут дать новый прыжок в развитии общества в недалеком будущем, -
пояснил Гар Эргант. - План наш таков. Вы с Эратом Гораном должны  посетить
развалины феррона в  ригийской  пустыне.  Примерно  в  шестистах  шагах  к
востоку от развалин есть большой камень. Вот под ним и нужно будет  зарыть
те материалы, которые мы передадим вам...
     Вечером они встретились снова. Вет-Прасар прибыл во дворец  в  черном
сагуме с откинутым капюшоном и с полчаса ждал приглашения  примэрата.  Гар
Эргант вышел из покоев - и эруст похолодел при взгляде на него. Лицо главы
Гарманы было белым, с синевой, щеки провалились еще больше, глаза запали и
из глубины светились лихорадочным блеском:  недавно  его  мучил  очередной
припадок.
     - Примэрат, может быть...
     - Э, перестаньте, добрый друг: у меня  ведь  только  и  времени,  что
между приступами... Но его остается все меньше.
     - Вы хотели видеть меня...
     - Да. Просто поговорить с вами. Гонцов отправили?
     - Отправил, примэрат. И подобрал верных людей,  которые  последуют  с
нами в ригийскую пустыню.
     Они  прошли  в  палату.  Мускулистые  воины  стояли  по  углам  зала,
канделябры горели за их спинами, озаряя пол и  стены  колеблющимся  желтым
светом.  Примэрат  отослал  охрану  и,  как  непомерно  уставший  человек,
расслабленно опустился в кресло. Этого с ним  раньше  не  случалось.  Даже
светильники он зажигал сам.
     - Вы очень больны, - сказал робко Вет-Прасар.
     - Да. - Гар Эргант пристально посмотрел на эруста. - И потому,  чтобы
со мной не случилось, в дальнейшем будете иметь дело  только  с  почтенным
эратом Гораном. Я благодарю судьбу за то, что  она  позволила  мне  многое
сделать за это время. Но вершиной моих деяний считаю пробуждение  сознания
народов вашей страны и ваших соседей - спасение обреченных гарманов  стало
для них выше страха перед возмездием гнофоров.
     - Это великое дело, примэрат, и я жалею, что не принял в нем участия.
     Дверь осторожно раскрылась, и в зал, стуча палкой, вошел эрат  Горан.
Хотел по привычке сесть в своем углу, но Гар попросил его к столу.
     - Крысы, - сказал эрат Горан. - Мечутся, будто полоумные, а на  людей
и внимания никакого. Вот времена! Может, чуют это самое... как его?..
     Эргант кивнул.
     -  Возможно.  У  некоторых  животных  сильно   развито   предчувствие
опасности, они удивительным образом  заглядывают  в  будущее,  чего  лишен
человек.
     Эрат  Горан  прислонил  свою  палку  к  креслу  и,  погладив  бороду,
озабоченно сказал:
     - Давеча видал в саду Квина с вашей красоткой. Как бы не  было  беды,
Гар. Он вроде не в себе.
     Примэрат попросил командира стражи позвать Квина. Командир  долго  не
появлялся, и, прежде чем поднялась во дворце суматоха, Эргант  понял,  что
Квина нет. Через полчаса он узнал, и об  исчезновении  Винии  Эроб.  А  на
другой день один из стражников признался, как накануне  он  выпил  немного
вина и, чтобы не попадаться  на  глаза  строгим  начальникам,  забрался  в
кустарник на нижней террасе и заснул. Разбудили его голоса.  Он  раздвинул
ветви и увидел Квина с той странной эриной, которая никогда  не  открывает
свое лицо. Они обошли кругом площадки и уселись на скамейку.  Потом  эрина
встала, остановилась за спинкой скамьи, и руки ее, как шелковистые  крылья
горлицы, любовно поглаживали волосы и лицо Квина.
     "Неужели это мать мальчика?" - подумал солдат и вдруг весь похолодел:
сильные пальцы эрины сомкнулись на шее Квина, и пока стражник  приходил  в
себя, она подтащила легкое тело к краю террасы и столкнула в реку. "Ах ты,
гадина!" - хотелось крикнуть солдату, но губы словно одеревенели,  руки  и
ноги не слушались его.
     - Ну вот, -  сказала  тихо  эрина,  возвращаясь  к  скамейке.  -  Это
расплата за измену. Остался еще один.
     И вдруг откуда ни возьмись появилась Гармана. Эрина будто  окаменела,
глаза ее расширились, уперлись в одну точку. Через минуту она  забилась  в
муках и вскоре затихла.
     Гармана высоко подняла безжизненное тело эрины и бросила его туда же,
в реку - только брызги взметнулись, и жадно, с шумом вздохнула вода...


     Ужин подходил к  концу.  Примэрат  отодвинул  блюдо  и  откинулся  на
высокую спинку кресла.
     - Что-то мне душно, - сказал он, поднимаясь.
     Вет-Прасар проводил его на балкон. Там было свежо, пахло смородиной и
мятой.
     - Простите меня, добрый  друг,  я  уйду.  -  Эргант  сдавил  виски  и
прислонился плечом к стене. - Опять начинается... Боги! Как  они  измучили
меня!.. Прошу вас, пригласите, пожалуйста, ко мне почтенного эрата Горана.
     Но эрата Горана звать не пришлось, он  пришел  сам,  и  ни  слова  не
говоря, повел примэрат