чем же тогда главный наместник хочет их смерти?
     - Я же объяснял, Владетель: когда у главного наместника была  власть,
он намеревался всех противников веры отправить за море на войну -  на  тех
кораблях, которые строишь ты. Теперь у него нет  власти  над  народом.  Он
пришел сюда, чтобы обмануть тебя и с помощью твоего войска уничтожить  как
можно больше людей на севере.
     Никор мучительно разглаживал морщины на лбу. Молчание затянулось.
     - Наместники дают нам огонь, -  неуверенно  произнес  он  наконец.  -
Обещают дать знание.
     - Нет, Владетель. Знаний твоему народу они не  дадут  -  знания  даст
только примэрат. Ну, а огонь... я научу тебя, как добывать огонь.
     Никор лишь на мгновение  вскинул  голову,  после  чего  погрузился  в
долгое раздумье. Через час он ушел, не проронив ни слова.
     Он по полдня не выходил из своих палат, никого  к  себе  не  впускал,
позволял входить лишь Лоэру, чтобы принять  очередную  порцию  настоя.  Он
перестал ездить на верфь, редко выходил к народу  для  бесед  и  постоянно
сказывался больным, хотя на самом деле недуг  его  давно  отступил,  давая
надежду на полное выздоровление.
     Как-то раз Никор позвал Лоэра к себе.
     - Послушай, Лэр, я тебе верю, - сказал он. - Что ты от меня хочешь?
     - Хочу, чтобы ты прекратил войну с  северными  братьями,  хочу  чтобы
немедленно избавился от служителей неба.
     Никор посмотрел вниз, потом на стену, потом  положил  руку  на  плечо
Лоэра, и они вышли на балкон.
     - Вот что, Лэр: я сделаю так, как просишь, потому что  поверил  тебе.
Но... это не просто. Попробуй теперь убедить воинов в ненужности войны.  А
что заговорят верующие, когда закроются храмы? Не-ет, это не так просто!..
Я пока никому не скажу о моих новых планах.
     - Верно. Их надо держать в секрете, потому что наместники сильны и от
них можно ожидать  любых  неприятностей.  Я  бы  хотел  посоветовать  тебе
покончить с ними сразу.
     - Как сразу?
     - Арестовать в одну ночь, посадить  на  корабли  -  кораблей  у  тебя
хватит! - и отправить в Эрусту или Ригию.
     - Ночью добрые люди спят, Лэр.
     - А что же остается делать добрым, если злые именно по  ночам  вершат
свои грязные дела?
     - И то верно. - Никор принялся растирать пальцами виски. - Мы сделаем
так, Лэр. Сегодня же я назначу  тебя  моим  главным  советником  и  вторым
начальником войска. Тебе я поручаю арест наместников, но  не  раньше,  чем
войско узнает ум и сноровку второго главного начальника. С этой  целью  на
днях мы посетим некоторые отряды под Квином, и я познакомлю их с тобой...
     Лоэр постоянно  торопил  медлительного  Никора,  и  вот,  наконец,  в
сопровождении телохранителей и сановников они выехали на конях  за  город.
На Никоре был железный шлем с золотой фигурой крылатого дракона, пурпурный
плащ и белая рубаха, обшитая металлическими пластинами.  Лоэр  тоже  надел
форму военачальника: шлем с высоким гребнем и пером фламинго, лиловый плащ
до бедер и сверкающую на солнце кирасу.
     Улицы шевелились - тек медлительный, ленивый и шумный людской  поток.
Он разбивался,  люди  бросали  пожитки  и  поднимали  в  приветствии  руки
навстречу проезжавшему мимо Владетелю  Юга.  Никор  отвечал  сдержанно,  с
суровым выражением лица. Ехавшие впереди глашатаи возвещали о том,  что  с
Владетелем едет главный  советник  и  второй  главный  начальник  великого
войска Лэр,  которого  отныне  следует  почитать  и  выказывать  всемерное
послушание как воинам, так и тем, кто не носит оружия.
     Лоэр смотрел на строгий профиль друга и угадывал  за  этой  строгость
тень неуверенности. Разве был он таким, когда бросил клич по всей  Стране:
"Рептоны, ко мне! Я защищу вас!", разве был он  таким,  пока  не  позволил
гнофорам наполнить свои владения духом религиозного дурмана, сладкой лжи и
обещаниями легкой победы на севере? Видно, сомнения все еще тревожили  его
и время от времени заставляли  колебаться  -  правильно  ли  он  поступил,
поверив недавнему прорицателю, не совершил ли роковой ошибки, согласившись
избавиться от наместников? Уверенный, недавно сильный Владетель  Юга  сник
под тяжестью противоречивых мыслей, и, видимо, колебания и еще  не  вполне
укрепившееся отношение к новому советнику не один раз пробудят его посреди
ночи.
     Ему было хорошо  и  спокойно,  он  был  сильным  и  уверенным,  когда
обезумевшие от несчастья рептоны бросились на зов, признав его  верховодом
и единственным заступником их интересов. Они искали  защиты  и  нашли  ее,
взирая на своего спасителя, как на одного из богов и веря в  него  больше,
чем в себя. Но когда начальный, самый опасный период  рептонства  миновал,
отправив многих соплеменников в страну мертвых и когда жизнь  их  вошла  в
спокойное русло, - даже тогда эти люди, по капризу судьбы  вернувшиеся  ко
временам предков, относились с почтением  и  благодарностью  к  тому,  кто
помог им в трудное время.
     Несмотря на привязанность подданных, Никор  все  же  чувствовал  себя
одиноким. Ни посулы гнофоров, ни окружавшие сановники, ни  даже  появление
Лоэра не помогли ему избавиться от этого ощущения.  Однажды  Никор  словно
протрезвел, поняв, какую неимоверную тяжесть взвалил  на  плечи,  став  во
главе густонаселенного удела. Сумеет ли он  руководить  таким  количеством
людей, сможет ли дать в  достатке  пищи  и  обеспечить  всем  необходимым?
Вопросов была тьма, ответов на них - мало. Он верил  наместникам  и  верил
Лоэру, и понимал, что неправда и опасность ходят где-то рядом.  А  как  их
распознать, чтобы увидеть истину - ту единственную истину, которая помогла
бы его народу? Никор наконец осознал, что дни спокойствия миновали, что  в
какой-то момент его тесным кольцом окружили зложелатели -  кто  они,  было
еще  неизвестно,  хотя  понемногу  догадки  заставляли  зябко  ежиться  от
неприятного ощущения. Доверие к Лоэру - опять - таки  понемногу  -  росло,
росло больше не из осмысления правоты нового советника и тех, кто стоял за
ним, а, скорее всего, из смутного чувства,  что  гнофоры  для  его  народа
враги большие, чем Лоэр. Что Лоэр еще и  не  стать  противником,  и  слава
всевышним, если это будет именно так и трижды слава, если он в самом  деле
окажется другом, за какого выдает себя.
     Никор плохо знал людей. Не мог сразу разобраться и в новом  союзнике,
хотя ему нравился открытый,  честный  взгляд  Лоэра,  искренняя  улыбка  и
душевные беседы,  "не  смущающие  нектаром  лести".  Вряд  ли  такие  люди
способны на коварную ложь, думалось Никору, хотя доверять сразу он  никому
не мог. Одно дело, если обманут одного Владетеля. Но обмануть  народ,  его
подданных - тех, кто так доверился ему! - нет, тут надо быть осторожным  и
не слишком полагаться на чужеземцев. Были бы хоть сановники с головами,  а
то ведь так, одно название, - ни  дельных  советов,  ни  своих  убеждений.
Впрочем, в последнем виноват он сам: в дни образования независимого  удела
все вопросы решал единолично, не принимая в расчет ни чужих  суждений,  ни
чужих советов. Все,  что  он  делал,  казалось  правильным  и  естественно
возможным, и старая истина - внимай полезной речи, даже если  она  исходит
от  ребенка!  -  вспомнилось  только  недавно,  когда  он  уже  чувствовал
враждебное окружение и измену. Предупреждения некоторых сановников всплыли
в памяти слишком поздно для того, чтобы можно было  что-то  переделать  на
ходу...
     Никор поднял голову и глянул на сосредоточенное лицо Лоэра.
     - О чем думает Лэр? - вздохнув, спросил он.
     - О тебе, Владетель.
     - Не льсти.
     - И не помышляю. Теперь я должен  постоянно  беспокоиться  о  тебе  и
твоих людях, поскольку мне оказано полное доверие.
     - Да, Лэр. - Никор склонил голову, потом коснулся руки  Лоэра.  Голос
его задрожал: - Я доверил тебе судьбу многострадального народа,  Лэр.  Его
нельзя обижать. Его страшно обижать, Лэр!..



                          11. В ОКРУЖЕНИИ ВРАГОВ

     Пять дней понадобилось  Никору  и  Лоэру,  чтобы  посетить  ближайшие
станы, познакомиться с военачальниками и поприсутствовать на  состязаниях.
Перед возвращением  в  Квин  оба  захотели  отдохнуть  от  впечатлений  за
пределами лагеря, поговорить по душам, но неожиданно  перед  ними,  словно
из-под земли, возник Беруш.  Обезображенное  лицо  его  выражало  тревогу.
Никор взялся за рукоять меча. Лоэр остановил его.
     -  Не  ходите  дальше,  большие  эраты,  -  прохрипел  Беруш.  -  Тут
неподалеку раненый лев. Он потерял много крови, и в его глазах горит месть
к людям!
     Совсем рядом раздался зловещий рев. Уходить было поздно:  лев  увидел
людей и принялся с рычанием царапать когтями землю. Он был тощ,  стар,  но
сила еще чувствовалась в нем.
     В тот  момент,  когда  Лоэр  указал  товарищам  путь  к  отступлению,
огромная кошка  неожиданно  прыгнула.  Лоэр  успел  оттолкнуть  в  сторону
Никора. В следующий момент лев оказался рядом. Лоэр набросил ему на голову
плащ и тотчас всадил кинжал  между  ребрами.  Зверь  вздрогнул,  попытался
подняться, но тут же  осел,  придавив  траву,  когти  прочертили  в  земле
глубокие борозды, и он затих.
     Никор медленно поднялся.
     - Лэр, - тихо  позвал  он.  Было  видно,  что  он  пытается  удержать
какую-то очень важную мысль. - Лэр, там, кажется,  было  море...  нет,  не
море - что-то другое.
     - Где? - обеспокоенно спросил Лоэр.
     - Там, за городом... Я вспомнил тебя и море... И больше ничего.
     Лоэр вдруг все понял.
     - Конечно, Гел! - воскликнул он. - Только не море, а залив!
     - Залив...
     - Ну да! Тенистый Залив! Мы с тобой  часто  бывали  на  берегу  возле
беседки, где статуя Путешественника!
     - Статуя Путешественника... беседка. - Никор тоскливо качнул головой.
- Не помню, Лэр. Не помню!.. Хотя постой...  мне  видится  большой  дом  с
садом и... красивая эрина... А вот лицо...
     У Лоэра захватило дух.
     - Да, да, Гел! Это была эрина Алия Никор!
     - Алия... - Никор долго, с усилием тер лоб,  потом  отчаянно  тряхнул
головой и закрыл лицо. - Нет, Лэр, нет - все куда-то уходит!..
     - Ничего, Гел! Успокойтесь, - радовался  Лоэр.  -  Все  это  вернется
снова и вы постепенно вспомните все, все!
     Никор нахмурился.
     - Почему Лэр зовет меня Гелом? - Он увидел убитого  льва,  и  до  его
сознания, кажется, только теперь  дошло  все  случившееся.  -  Ты  достоин
похвалы, Лэр, - ты опять спас меня!
     С опозданием подоспела помощь - сначала двое охотников, потом  воины.
Все смотрели на убитого льва и восхищались точностью удара.
     - Эрат, - шепнул Беруш, - мне надо бы поговорить с вами.
     - Что-нибудь важное? - спросил Лоэр.
     - Да.
     - Владетель помешает нам?
     - Лучше, если он останется.
     - Хорошо, друг мой. Сейчас.
     Лоэр отправил воинов и попросил Беруша говорить. Тот  довольно  смело
сообщил о том, что в уделе появилось много врагов Владетеля, которые хотят
избавиться от него и  поставить  во  главе  удела  бывшего  суперата  Бефа
Оранта. Орант обещает полную волю всем, кто пойдет за ним, обещает быструю
победу на севере и все богатства, женщин и рабов, которых  они  добудут  в
бою. Но заговор идет не только против Владетеля, но и против  Лоэра.  Надо
скорее что-то предпринимать!  Сейчас  здесь  гнофоры  на  каждом  шагу,  и
попробуйте распознать, рептоны они или враги Владетеля. Их много, кажется,
они собрались здесь со всей Страны!
     - Так, - сказал Лоэр, выслушав Беруша. - Вы принесли нам очень важные
сведения, и уж поскольку любите Владетеля Юга и добровольно взяли на  себя
нелегкие обязанности, я попрошу вас и дальше помогать нам...
     Когда неуклюжая фигура Беруша скрылась за кустарником, Никор спросил:
     - Кто этот несчастный?
     - Наш друг, Владетель. Ты слышал, что он сказал?
     - Как не слышать.
     - И к какому пришел решению?
     - Надо ведь что-то делать, если это верно.
     - Ты все еще сомневаешься! Да я и без Беруша  знал  о  твоих  врагах,
только не подозревал, что их так много. Послушай, Владетель, надо  спешить
- иначе будет поздно! Уж если не думаешь о своей голове, подумай о  народе
- он не простит тебе нерешительности.
     - Да, да. - Никор  вздохнул.  -  Может,  завтра  вызвать  начальников
отрядов и дать им приказ арестовать всех наместников богов?
     - Надо прежде всего знать, кого арестовывать, Владетель. На лбу у них
не написано. Давай-ка присядем... Не стоит спешить. О нашем  разговоре  не
будет знать никто, кроме нас. Значит, измена нам не угрожает...
     Вернувшись в Квин, Лоэр снова отправился на гору. Там его ждал гонец.
От него Лоэр узнал много нового о положении в  Сурте.  Гар  Эргант  просил
доставить в столицу хотя бы одного гнофора из совета, а  также  продолжать
постройку кораблей, которых скоро понадобится очень и очень много...
     Гонец сообщил о делах Гара Эрганта - он организовывал школы  обучения
мастерству и наукам, где учителями стали, в основном, выходцы из-за моря -
новый  примэрат  пригласил  их  для  помощи  народу  Гарманы.  Он   создал
специальные  отряды  для  сохранения  культуры  из  бывших  рабов  Страны,
поскольку тем не грозила участь рептонства,  и  прилагал  все  старания  к
тому, чтобы погасить раз и навсегда родившееся с  помощью  гнофоров  среди
союзников чувство вражды к гарманам. Энергии Эрганту было не  занимать,  и
он сделал бы  значительно  больше,  не  донимай  его  лихорадка  и  тяжкие
приступы рептонства. Слава богам, вернулся в  Сурт  почтенный  эрат  Цимир
Горан и отныне всемерно помогает примэрату.  Квин  до  сих  пор  не  может
говорить и весьма страдает от этого. Странная эрина с закрытым лицом  пока
во дворце. Как-то раз у нее отобрали яд. Сказала, что  хотела  отравиться,
будто бы ей тяжело после смерти эрата Лоэра и вдвойне тяжелее от недоверия
примэрата.
     Недавно к Эрганту приходила  Гармана  и  предостерегала  от  большого
несчастья, которое ожидает Страну: к Земле приблизится небольшая планета и
погубит остров. Проникнув в грядущее, Гармана видела, как  рушатся  города
Страны, как раскалываются горы, открывая бездонные пропасти.  Она  видела,
как звери покидают свои логовища и  в  страхе  разбегаются  по  острову  в
тщетной попытке спастись. Она видела, как на севере и юге отхлынуло  море,
обнажив дно, а на экваторе поднялась  невиданная  волна...  Чтобы  уберечь
людей, надо успеть за два года вывезти их за море -  в  глубину  западного
или  восточного  материка...  Кстати,  Гармана,  по-видимому,  многократно
пыталась своим внушением помочь несчастным рептонам, однако у нее  до  сих
пор ничего не получается - она чем-то больна.  Она  словно  непроснувшийся
человек. Протянет перед собой руки, глаза будто искрятся. И так  несколько
раз. Просили ее помочь примэрату, - говорит: "Пыталась. Это сильнее меня".
А когда она наберется силы, никто не знает, да и она сама, наверно,  тоже.
Какая-то странная: будущее видит, а в настоящем ничего сделать не может.
     Гонец говорил и говорил, пользуясь возможностью  отвести  душу  после
долгого молчания.
     Лоэр сообщил о своих делах. Еще раз, для полной уверенности,  передал
правду о Винии и в заключение сказал, что ему  удалось  завоевать  доверие
Никора и потому - слава богам! - завтра  с  суператом  и  гнофорами  будет
кончено!
     Но - ошибся. Они с Владетелем опоздали на целые сутки.



                              12. ПОД ЩИТОМ

     Казалось, ничто не предвещало беды - кругом  стояла  тишина,  изредка
нарушаемая далекими голосами дозоров. Город спал. Среди темного кустарника
неясно белела дорога, ведущая в Квин, на обочине ритмично вспыхивал и  гас
от множества светлячков силуэт дерева, роса холодила ноги.
     Рассказ гонца и беседа с ним всецело занимали  мысли  Лоэра.  Он  шел
неторопливо,  изредка  оглядываясь  по  сторонам,  и  не  заметил,  откуда
появился перед ним Беруш.
     - Привет вам, друг мой, - сказал Лоэр. - Что вы тут делаете  в  такое
время?
     - Жду вас, эрат. - Беруш прокашлялся и неуклюже зашагал  рядом.  -  Я
выследил гнофоров.
     - Вот как!
     - На ночь они уходят в пещеру, что в горе. Там их видимо-невидимо!
     Лоэр остановился:
     - И вы знаете, где вход в пещеру?
     - Их два, эрат: один за горой в овраге, второй  здесь,  в  долине,  в
жасминовой роще.
     - Так... - Лоэр сосредоточенно размышлял. - Вы уверены, что  третьего
нет?
     - Уверен. Сегодня я проследил  за  одним  гнофором,  узнал  пароль  и
прошел пещеру из конца в конец.
     - Хвала вам, Беруш! Ждите меня здесь - медлить нельзя!
     - Постойте! - Беруш неуверенно коснулся плаща Лоэра. -  Я  выведал  у
них два  сигнала:  дымный  костер  на  горе  повелевает  всем  гнофорам  и
светоносцам укрыться в пещере, а частые удары в медный лист, что в пещере,
означает выход из убежища к своим боевым местам.
     - Спасибо, друг мой. Это обязательно пригодится!
     Теперь надо было спешить.  Если  Никор  отдыхает,  Лоэр  и  без  него
поднимет войско, благо отныне является узаконенным вторым военачальником и
первым советником  Владетеля!  Через  главные  ворота  дворца  Лоэр  вошел
стремительно, взбежал по мраморным ступеням и мельком взглянул на часовых.
Что-то в выражении их лиц  насторожило  Лоэра,  и,  уже  перешагнув  порог
вестибюля, он невольно оглянулся. И вовремя. Он еле  успел  увернуться  от
удара, молниеносно выхватил меч и уложил обоих. Только теперь до его слуха
донесся  отдаленный  гул  и  приглушенные  расстоянием  голоса.  Что   тут
происходит? Уж не измена  ли?  Раздумывать  было  некогда.  Навстречу  ему
бросились пять человек в  одежде  дворцовых  солдат,  одного  Лоэр  сразил
мечом, другому отрубил кисть руки и бросился вверх по лестнице.
     Суперат - вот что это такое! Опередил!
     - Гел! Гел! - кричал  Лоэр,  мечась  по  залам  и  избегая  стычек  с
врагами. - Никор, где вы? Владетель!
     Переодетые светоносцы бегали за ним  толпами,  теряя  то  одного,  то
другого человека. Стражников Никора осталось, видно, немного.  Большинство
из них лежало на полу,  уткнувшись  в  лужи  крови,  и  мало  кто  подавал
признаки жизни. Начальник стражи дворца повис на пригвоздившем его  копье.
Он еще пытался приподнять голову.
     - Где Владетель? - спросил Лоэр, подбежав к нему.
     Тот еле слышно ответил: "Не знаю... Измена,  большой  эрат..."  Враги
все настойчивее наседали на Лоэра. Немало их уже свалилось под его  мечом.
Но стоило на секунду замешкаться, выбрать неверную позицию для боя, как  с
верхней галереи на него прыгнули сразу трое. Один из  них,  пронзенный  от
живота до шеи, сбил его с ног. В тот же момент на голову  Лоэра  обрушился
тяжелый удар, и он потерял сознание.
     Открыв глаза, он сразу понял, что надежно прикручен к ложу веревками.
Пред ним стояли, ухмыляясь, десятка полтора  дюжих  светоносцев  в  одежде
дворцовой стражи - один из них запомнился  еще  по  Сурту  -  и  оживленно
болтали об успешном захвате дворца.
     - Ну что, очухался, эрат?
     - Где Владетель? - спросил Лоэр.
     - Хэ! Владетель ваш сдался, эрат,  и  принес  обет  преданно  служить
суператам!
     - Врете!
     - Чего нам врать-то: побоялся смерти, только и всего.
     Значит, все пропало!.. Опоздали. Опоздали на одни сутки!  Эх,  Никор,
Никор! Не будь его нерешительности - этого бы не случилось. Да и сам хорош
- не мог быть по настойчивей, все старался почестнее, железной  правдой...
Кому теперь нужны эта железная правда и эта честность? Надо  же  было  так
опростоволоситься - отдать опаснейшему врагу все, решительно  все,  что  с
таким трудом удалось отвоевать  в  короткое  время!  Думай,  думай,  Лоэр!
Безвыходных положений не бывает: думай и найди  решение,  которое  избавит
Никора и его народ от новой беды, а тебя самого -  от  сурового  приговора
брата!
     Приход Бефа Оранта прервал мысли.
     - Крепко же вас стукнули мои ребята, - сочувственно  произнес  он.  -
Ну, ничего, ничего. Пройдет.
     - Где Владетель? - мра