ку ворот в  Анселстьерру,  где
снег, упав на теплую землю, тут же таял. Залетевшие снежинки
опустились  на волосы Сабриэль. Она смахнула  их,  но  часть
растаяла и стекла вниз к Губам.
      Свежий вкус талого снега был таким же, как вкус любого
талого  снега, однако Сабриэль смутно вспомнила, что,  когда
отец принес ее в Анселстьерру, шел такой же снег.
      Свист  вывел Сабриэль из задумчивости, и  она  увидела
фигуры вышедших из-за снега солдат. Они смотрели на нее,  их
поднятые  мечи блестели от яркого света. Хоурайс не  отрывал
от нее глаз.
      Держа  лыжи на плече, Сабриэль тронулась в путь сквозь
арку Ворот, с земли - в снег, от яркого солнечного света - в
мертвенно-бледный  свет  снежного  неба,  из  прошлого  -  в
будущее.
      Камни Стены по бокам и над головой Сабриэль, казалось,
приветствовали ее возвращение домой, а по ним струился поток
знаков Хартии.
      -  Старое  Королевство  приветствует  вас,  -  крикнул
Uоурайс,  но  при этом, не глядя на Сабриэль, он  следил  за
бегущими  знаками  Хартии.  Сабриэль  вышла  из-под  арки  и
натянула на голову шапку так, чтобы козырьком защитить  лицо
от снега.
      - Желаю, чтобы ваше путешествие успешно завершилось, -
продолжал  Хоурайс.  -  Сабриэль! Я надеюсь  увидеть  вас  и
вашего отца как можно скорее!
      Он  отдал честь, повернулся и вышел из арки ворот.  За
ним  последовали его солдаты, Сабриэль скинула лыжи с плеча,
наклонилась,  вдела  ботинки в крепления.  Продолжал  падать
редкий  снег.  Снежный покров не был сплошным,  поэтому  она
легко  нашла Старую северную дорогу. К счастью, снег  хорошо
укрыл  обочины дороги, и там было легко прокладывать  лыжню.
Несмотря  на  то что в Старом Королевстве было на  несколько
часов   больше,  чем  в  Анселстьерре,  Сабриэль   надеялась
добраться до Расколотого Креста до наступления темноты.
     Сабриэль проверила, хорошо ли закреплены перевязь и меч
с  колокольчиками. Хотела произнести заклинание, чтобы стало
теплее, но решила этого не делать. Дорога полого поднималась
в  гору,  так  что при ходьбе на лыжах не будет  холодно.  В
толстой  шерстяной  юбке ручной вязки, в  кожаной  куртке  и
двойных шерстяных бриджах она наверняка не замерзнет.
      Спустя минуту Сабриэль почти летела по дороге.  Темная
тоненькая фигурка на фоне белого снега.

                       ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

      В шести милях от Стены Сабриэль нашла первого мертвого
солдате  Анселстьерры. Холм, который, как считала  Сабриэль,
был  тем  самым Расколотым Крестом, находился  в  одной-двух
милях  к северу. Она остановилась, чтобы посмотреть  на  его
темный  силуэт,  поднимающийся,  как  безлесная  скала,   из
покрытой  снегом земли. Его вершина временами  скрывалась  в
легком пушистом снежном облаке, откуда сыпался снег.
       Если  бы  Сабриэль  не  остановилась,  то,  возможно,
пропустила  бы обледеневшую белую руку, которая высовывалась
из  сугроба  на  другой стороне дороги. Но  как  только  она
увидела  эту  руку, она тут же почувствовала  знакомый  укол
Смерти.
      Перейдя дорогу, где ее лыжи наткнулись на голые камни,
она  наклонилась  около торчащей руки  и  осторожно  сгребла
снег.
      Рука принадлежала молодому солдату, одетому в кольчугу
поверх  военной  униформы Анселстьерры. Это  был  блондин  с
серыми  глазами,  и  Сабриэль подумала,  что  в  его  глазах
застыло  удивление, а не страх. Она прикоснулась  пальцем  к
его  лбу, закрыла его невидящие глаза и приложила два пальца
к   его  открытому  рту.  Она  почувствовала,  что  он  умер
двенадцать  дней  назад. Для того чтобы узнать,  почему  это
произошло,  она  должна  была  бы  последовать  за   молодым
человеком  в  Смерть. За двенадцать дней  вряд  ли  он  ушел
дальше Четвертых Ворот. Но Сабриэль совсем не хотелось  туда
отправляться. Ее ждет отец. Возможно даже, что  этот  солдат
служил хитрой приманкой.
      Подавив  свое природное любопытство, Сабриэль  сложила
руки  солдата крестом на груди, сначала освободив его правую
руку  от  меча, который он даже не успел вытянуть из  ножен.
Затем  она  встала и изобразила в воздухе над  трупом  знаки
Хартии,  обозначающие огонь, очищение, мир и сон;  при  этом
она произносила звуки, соответствующие этим знакам. Это была
молитва, которую знал каждый маг Хартии, и она возымела свое
действие.  Под  сложенными крестом руками  солдата  вспыхнул
красный  светлячок, затем от него разбежались острые  язычки
огня,  и  наконец пламя охватило все тело молодого человека.
Через  минуту  все  было  кончено. Только  оставшийся  пепел
просыпался на землю сквозь несгоревшую кольчугу.
      Сабриэль подняла из пепла меч погибшего и, проткнув им
снег,  вонзила  его  в  землю. Что-то  блеснуло  в  тени  от
стоявшего  прямо меча, и Сабриэль вспомнила, что  у  солдата
должен   быть   опознавательный   жетон.   Сабриэль    снова
наклонилась и подняла из снега, смешавшегося с пеплом,  цепь
и  диск, пытаясь прочесть имя человека, нашедшего здесь свой
конец.  Но  и цепь, и диск были сделаны из мягкого  металла,
который  покорежил  огонь  магии Хартии.  Звенья  цепи,  как
монетки,  посыпались  сквозь пальцы  Сабриэль,  а  на  диске
невозможно было разобрать ни одной буквы.
      -  Надеюсь,  тебя опознают по твоему мечу,  -  сказала
Сабриэль.
      Голос  Сабриэль  странно прозвучал в снежной  пустыне,
после  каждого произнесенного слова изо рта вылетало облачко
пара.
      - Вперед, - также вслух произнесла Сабриэль. - Оставим
сожаления и не будем оглядываться назад.
     Так она попыталась успокоиться, потому что в ней начала
расти  тревога,  которая раньше была  скорее  умозрительной.
Теперь  она разволновалась всерьез. Ей всегда говорили,  что
Старое  Королевство - место опасное, особенно в окрестностях
Стены,  в  Бордерландсе. Но одно дело - разговоры и  смутные
воспоминания  о  счастливом детстве с отцом  и  странниками.
Совсем  другое - реальная опасность, которая приблизилась  к
ней.
       Она   прошла  полмили  и  остановилась,  чтобы  снова
посмотреть   на  Расколотый  Крест.  Солнце  спряталось   за
облаками,  посылая  на желто-красный гранит  неверный  свет.
Опять  пошел снег. Две крупные снежинки, упавшие ей на  лоб,
растаяли,  и  влага сбежала на глаза. Сабриэль заморгала,  а
растаявший  снег  продолжил  свой  путь  по  щекам.  Моргая,
Сабриэль  увидела птицу - сокола или коршуна, парившего  над
камнем.   Его  внимание  было  поглощено  маленькой  мышкой-
полевкой, бегущей по снегу.
      Коршун  камнем  кинулся вниз,  и  спустя  мгновение  с
маленькой   жизнью  было  покончено.  И  тут   же   Сабриэль
почувствовала  прикосновение  человеческой  Смерти.   Где-то
рядом лежало много мертвых людей.
      Сабриэль  вздрогнула и снова посмотрела  на  холм.  На
карте Хоурайса дорога к Расколотому Кресту лежала мимо  двух
холмов, как раз там, где она чувствовала присутствие Смерти.
То, что убивает, до сих пор может прятаться в этом месте.
       Сильный   ветер  нес  снег,  солнце  начало  медленно
опускаться,  и  Сабриэль поняла, что до захода  остается  не
более  часа.  Она  потеряла много  времени,  освобождая  дух
солдата.  Если она хочет добраться к Расколотому  Кресту  до
ночи, ей надо прибавить скорость.
      Она  подумала  о  том,  что ей  предстоит,  и  выбрала
компромисс между скоростью и осторожностью. Воткнув палки  в
снег,  она развязала крепления, сошла с лыж, быстро  связала
вместе  палки  и лыжи и тщательно закрепила  их  у  себя  за
спиной,  чтобы  они  не  свалились с  нее,  как  на  площади
Периметра.   Это   случилось  сегодняшним   утром,   но   ей
показалось, что все это произошло неделю назад.
     И, как последнее приготовление, она вытащила меч, потом
снова  засунула его в ножны, оставив несколько дюймов лезвия
над   ножнами  так,  чтобы  его  легко  было  выхватить  при
необходимости.
      Затем  Сабриэль двинулась по середине дороги,  держась
подальше от сугробов на обочине.
      Сабриэль полагала, что тела будут лежать на дороге или
около  нее,  но  они  лежали далеко  впереди.  На  тропинке,
которая  вела  от  дороги к Расколотому Кресту,  было  много
следов, и снег был сильно вытоптан. Тропа шла по ложу ручья,
вытекающего из какого-то источника наверху холма.  Несколько
раз  тропа  пересекала ручей, и там лежали камни или  стволы
дерева  для  перехода.  На полпути к  подножию  холма  ручей
прорыл  короткий  овражек около двенадцати футов  шириной  и
глубиной  в  тридцать футов. Здесь строителю тропы  пришлось
положить мостки не через ручей, а вдоль него.
       На   этом   месте  Сабриэль  нашла  остатки   патруля
Анселстьерры. Семеро солдат лежали по всей длине деревянного
моста,  под  ними  струилась вода,  а  над  ними  возвышался
красный  камень.  На  этот раз Сабриэль  сразу  поняла,  как
погибли люди. Солдаты были обезглавлены. И это то, или  тот,
кто  убил их, унес головы, и это значило, что их души должны
были вернуться.
     Меч легко выскользнул из ножен. Быстро ухватив рукоятку
меча,  Сабриэль обошла первое мертвое тело. Вода под  мостом
частично покрылась льдом, но было ясно, что солдаты искали в
ней защиты. Бегущая вода - хорошая защита от мертвых существ
или созданий Свободной магии. Но этот почти заснувший ручеек
не мог испугать Малую Смерть.
      Сабриэль  тихо вздохнула, подумав о том,  как  в  одно
мгновение  семь живых человек стали мертвецами. И снова  она
почувствовала искушение. Ведь, будучи волшебницей, она могла
вернуть  их  к жизни. Она обладала силой, благодаря  которой
эти люди могли бы снова смеяться, снова любить. Но трупы без
голов  можно было вернуть к жизни только в виде "рук".  Этим
унизительным термином волшебники Свободной магии называют те
тусклые привидения, в которых остается разум, но нет никакой
активности.   Из   них   получаются   неплохие   слуги,   но
возвращается только их дух, как в случае с Теневыми Руками.
     Сабриэль сморщилась при мысли о Теневых Руках. Искусный
волшебник  с легкостью может поднять Теневые Руки из  только
что  погибших.  Она  могла, не имея  голов  умерших  солдат,
.a".!.$(bl  их  дух. Ей нужно было всего  лишь  с  уважением
отнестись к трупам и очистить от них мост. Приближался заход
солнца,  под  мостом уже скопились тени, но она игнорировала
тихий  внутренний  голос,  который просил  ее  поторопиться,
оставить тела и бежать на открытое место у подножия холма.
      К  тому времени, когда она перетащила трупы с моста на
тропу  и  воткнула рядом с обезглавленными  телами  мечи,  в
ущелье стало темно. Так темно, что она вызвала в воображении
слабый  свет заклинания Хартии, который, как бледная звезда,
повис  у нее над головой и, перед тем как погаснуть, показал
тропу.
      В  ответ  на действия Сабриэль на дальнем конце  моста
загорелся  яркий  свет.  Он почти немедленно  превратился  в
тлеющий уголек, но оставил три мерцающих знака Хартии.  Один
знак  был неизвестен Сабриэль, по двум другим она прочла  их
значение. Она получила сообщение, в котором говорилось,  что
трое из погибших солдат были магами Хартии со знаками Хартии
на   лбу.   Самый  последний  из  солдат,  которых  Сабриэль
перетаскивала с моста, крепко держался за столбик на  мосту.
Вот он-то и оставил это сообщение.
      Сабриэль дотронулась до своего знака Хартии, затем  до
столбика  на  мосту. Знак снова загорелся и  потух.  В  этот
момент  Сабриэль услышала голос. Это был хриплый  от  страха
голос  мужчины,  за которым слышались лязг оружия,  крики  и
стоны.
      -  Один  из  Великой Смерти! Он шел за нами  почти  от
Стены.  Мы  не  смогли вернуться назад. У него  были  слуги,
Руки, Мордикант! Я - сержант Геррен. Скажите полковнику...
      То, что он хотел сказать полковнику, погибло вместе  с
его жизнью. Сабриэль стояла тихо, будто надеясь услышать что-
нибудь еще. Ей стало плохо, ее затошнило. Она несколько  раз
глубоко  вздохнула.  Она забыла, что,  несмотря  на  все  ее
знания  о  мертвых и о смерти, она не видела  и  не  слышала
никого, кто действительно умер. Ее учили, что делать  потом,
но не в сам момент смерти.
      Она снова дотронулась до столбика на мосту, и ее палец
почувствовал  жжение. Сообщение сержанта  Геррена  останется
тут  навсегда,  пока стоит на месте этот  мост,  его  сможет
услышать   любой   маг  Хартии.  Сабриэль   заставила   себя
успокоиться и снова послушала сообщение сержанта.
      Один  из  Великих Смерти вернулся назад в Жизнь.  Отец
поклялся   остановить   эти   возвращения.   Без   сомнения,
исчезновение  людей Анселстьерры связано с новым  появлением
Зла.
      Сабриэль стерла слезы и ступила на тропу, уводящую  ее
от моста и смерти к Расколотому Кресту.
      На небе засверкали звезды, ветер подул сильнее и понес
снежные  облака на запад. Яркая луна осветила все  вокруг  и
бросила тени на покрытую снегом землю.

                         ГЛАВА ПЯТАЯ

      Понадобилось  всего лишь полчаса, чтобы взобраться  на
плоскую   вершину  Расколотого  Креста,  хотя   тропа   была
*   ,%-(ab.)   и  неудобной.  Ветер  крепчал,  небо   совсем
очистилось   от  облаков,  но  при  этом  стало  значительно
холоднее.
      Сабриэль подумала было произнести заклинание Хартии на
тепло, но она очень устала, силы, потраченные на заклинание,
отняли  бы столько энергии, что это тепло не согрело бы  ее.
Тогда  она  остановилась и надела дождевик с  подкладкой  из
овечьей  шерсти,  который ей отдал  отец.  Плащ  был  слегка
потрепан  и  великоват, пришлось переодеть пояс  с  мечом  и
перевязь  с колокольчиками, но зато стало тепло. Согревшись,
Сабриэль  стала  взбираться  по  последнему  участку  тропы,
такому крутому, что в граните были вырублены ступени, теперь
уже стертые, раскрошившиеся и покатые.
      Сабриэль не заметила, как добралась до вершины, потому
что была озабочена только тем, как бы не соскользнуть назад.
Опустив голову, она подняла ногу, чтобы ступить на следующую
ступеньку, и тут осознала, что следующей ступеньки нет.
      Перед ней лежал Расколотый Крест. В середине него было
небольшое  углубление,  где под  лунным  светом  на  красном
граните ярко сверкал белый снег. Вокруг не было ни деревьев,
ни  какой бы то ни было другой растительности. Издали Камень
выглядел целым, но вблизи Сабриэль увидела, что по нему идет
зигзагообразная трещина.
     Сабриэль раньше никогда не видела Камень Хартии, но она
знала,  что  по нему, как и по Стене, подобно каплям  ртути,
непрерывно  бегут  знаки Хартии. Они возникают,  исчезают  и
образуются  снова,  чтобы  бесконечно  рассказывать  историю
создания мира.
      На  Камне были знаки Хартии, но они не двигались,  они
застыли.   Знаки   были   мертвы,  это   была   всего   лишь
бессмысленная надпись, нацарапанная на холодной поверхности.
      Сабриэль этого не ожидала. Она представила себе молнию
или что-то, подобное молнии, что раскололо Камень, но тут же
вспомнила  уроки,  где говорилось, что только  ужасная  сила
Свободной магии может расколоть Камень Хартии.
      Она  хотела приблизиться к Камню, в этот момент в  ней
стал  подниматься страх, который предостерегал ее  от  этого
шага.  Ветер  задул  еще сильнее, еще больше  похолодало,  и
плащ,   казалось,   перестал   греть.   Неожиданно   всплыли
воспоминания об отце, о некоторых страницах "Книги  Мертвых"
и о страшных историях, которые рассказывали девочки в темной
спальне  перед  сном  в колледже, далеко-далеко  от  Старого
Королевства.
      При  этих воспоминаниях страх Сабриэль усилился, и  ей
пришлось силой заставить себя подойти к Камню поближе.
     Какие-то пятна покрыли знаки Хартии на Камне, и, только
склонившись  совсем низко, Сабриэль смогла понять,  что  это
такое.
     Сабриэль дернулась назад, потеряла равновесие и чуть не
упала в снег.
      Это были пятна засохшей крови, и теперь Сабриэль стало
понятно,  как  был расколот Камень и почему кровь  не  смыли
дожди и снег, почему Камень никогда не будет отмыт...
      На Камне было совершено жертвоприношение! Его совершил
*  *.)-то  волшебник,  чтобы получить доступ  к  Смерти  или
помочь духу Смерти снова пробиться в Жизнь.
      Сабриэль  до  боли  закусила губу,  а  ее  руки  почти
бессознательно стали нервно создавать знаки Хартии.
      Заклинания  для жертвоприношения такого  рода  были  в
последней  части "Книги Мертвых". Теперь она их вспомнила  в
мельчайших  деталях. Ей казалось, что она забыла заклинания,
но,  очевидно, ей просто хотелось их забыть. Эти  заклинания
могли производить только очень могущественные волшебники.  И
только  самые  злые  из  них решались их  применить.  Дьявол
порождал  дьявола.  Дьявол поражал злом все  вокруг  себя  и
привлекал этим.
     - Остановись! - прошептала Сабриэль, пытаясь освободить
свой разум от этих образов.
      Было темно, ветрено, и с каждым мгновением становилось
все холоднее. Нужно было принимать решение: устроиться здесь
на  ночлег  и  звать своего провожатого или немедленно  уйти
отсюда  куда угодно в надежде призвать провожатого  подальше
от Камня.
       Сабриэль  все-таки  создала  знак  Хартии,  решившись
позвать  провожатого. Здесь это было сделать легко, так  как
жертвоприношение создало моментами открывающийся вход, будто
кто-то  заклинил  дверь, чтобы она не захлопнулась.  Но  кто
знает,  что  ожидало вошедшего за дверью. Случилось  худшее,
чего  Сабриэль не ожидала. Ее провожатый был мертв. Дрожа  и
прислушиваясь  к  звукам  ночи,  с  предельно   напряженными
чувствами, Сабриэль не двигалась. Она ощущала себя маленьким
зверьком,  знающим, что охотник где-то рядом. В ее  сознании
перелистывались  страницы  "Книги Мертвых",  пробегали  часы
изучения магии Хартии под руководством магистрикс Гринвуд  в
залитой солнцем северной башне Уиверли Колледжа.
        Сабриэль   поняла,   что   в   этом   месте   нельзя
останавливаться на ночлег. Она была слишком напугана,  чтобы
заснуть   вблизи  разрушенного  Камня  Хартии.  Надо   звать
провожатого из Смерти. Защитив себя знаками Хартии, со всеми
предосторожностями нужно войти в Смерть, вызвать провожатого
и быстро выйти назад. Чем скорее она доберется до дома отца,
тем скорее сможет спасти его.
      Решение  было принято. Надо было начинать действовать.
Сабриэль  съела домашнюю конфету из сахара и масла,  сушеных
фруктов  для  восстановления сил и приняла позу,  в  которой
легче создавать знаки Хартии.
      В  сознании сформировались четыре главных  знака:  это
были   полюса  алмаза,  который  защитит  ее  от  физических
повреждений и Свободной магии.
      Удерживая знаки в голове, Сабриэль зафиксировала их  и
вытащила  из  потока бесконечной Хартии. Затем,  вынув  меч,
очертила  им линию вокруг себя. После этого дала  знакам  по
одному  выскользнуть из ее сознания, сбежать по руке,  потом
по  мечу на снег. Знаки, прочертив в воздухе золотые  линии,
ожили и загорелись на земле.
      Последним был Северный знак, его место было ближе всех
к  разбитому  Камню. Сабриэль закрыла глаза  и  собрала  всю
волю,  чтобы еле видный знак соскользнул с меча, и все равно
/.+cg(+  al  только мертвенно-бледная имитация  трех  других
знаков. Свет его был слабым, и он с трудом растопил снег.
     Сабриэль знала, что Северный знак слаб, но увидела, как
бежали  золотые  линии  между полюсами,  и  поняла  -  алмаз
построен.  Лучше она сделать не могла. Вложив меч  в  ножны,
она   сняла   перчатки  и  замерзшими  пальцами  пересчитала
колокольчики на перевязи.
      -  Ранна, - громко сказала она, тронув самый маленький
колокольчик. Нежный, низкий звук Ранны разбудил тишину.
      -  Мозраэль.  - Второй колокольчик был  более  грубым,
более   звонким.  Мозраэль  возбуждал.  Этим   колокольчиком
Сабриэль никогда не пользовалась, он раскачивал и забрасывал
звонящего дальше в Смерть, а слушающего - в Жизнь.
     - Кибет. - Кибет - путешественник, издававший несколько
разных и противоположных друг другу звуков. Он давал свободу
передвижения  ил