,  которые  должны  были  препятствовать  незаконному
проникновению живых, в то время как бегущая вода не  пускала
Смерть.
      Сабриэль  потуже  запахнула  свою  куртку,  когда  они
проходили  мимо  охраны,  но, получив  серебряный  пенни  от
Тачстоуна,  стражники не обратили на них  особого  внимания.
Охрана состояла из простых полицейских, ни на ком из них  не
было знаков Хартии.
      За  акведуком  оказался  сквер  с  фонтаном,  от  него
хаотически   разбегались  улицы.  Фонтан   украшала   статуя
величественного человека в короне.
      - Король Анстир Третий, - сказал Тачстоун, указывая на
фонтан.  - У него было странное чувство юмора. Приятно,  что
он все еще здесь.
     - Куда мы идем? - спросила Сабриэль. Теперь, поняв, что
горожане  не  связаны  со  Смертью, она  почувствовала  себя
гораздо лучше.
      -  Парнишка  сказал,  что знает хорошую  гостиницу,  -
ответил Тачстоун.
      -  "Три  лимона", - сказал мальчик. - Лучший  отель  в
городе, лорд и леди.
       Издалека  от  залива  раздался  громкий  низкий  звук
колокола,   и  парнишка,  повернувшийся  было  чтобы   уйти,
остановился.
      - Что это? - спросила Сабриэль. Мальчик смотрел на нее
с открытым ртом. - Колокол?
      -  Закат солнца, - ответил мальчик. - Что-то рановато.
Может быть, собираются облака.
     - Когда звонит колокол, все должны войти в помещение? -
спросила Сабриэль.
     - Конечно! - фыркнул парнишка. - А то попадетесь...
     - Понятно, - сказала Сабриэль. - Веди нас.
      Удивительно,  но  "Три лимона" оказались  очень  милой
гостиницей.   Белое   четырехэтажное  здание   смотрело   на
небольшой  сквер,  в  котором росли  три  огромных  лимонных
дерева. Вся середина сквера была усыпана опавшими листьями и
лимонами.  Здесь  есть магия Хартии, подумала  Сабриэль,  и,
действительно,  за  деревьями она увидела  Камень  Хартии  с
древними   заклинаниями.   Сабриэль   вдохнула   аромат    и
порадовалась тому, что ее комната выходит на сквер.
      Позади  нее  служанка наливала в ванну  горячую  воду.
Сабриэль  закрыла окно и обернулась, предвкушая удовольствие
от купания.
      -  Вам  еще  что-нибудь нужно, мисс? -  почти  вежливо
спросила служанка.
      -  Нет, спасибо, - ответила Сабриэль. Служанка закрыла
за  собой дверь, и Сабриэль, задвинув щеколду, стала снимать
с себя просоленную одежду и белье, которые были на ней почти
всю  неделю  морского путешествия. Обнаженная, она  положила
меч у края ванны так, чтобы его можно было легко схватить, и
блаженно погрузилась в воду.
      Через  стену  до  нее  донесся  мужской  голос,  голос
Тачстоуна,   затем   смех   служанки.   Сабриэль   перестала
намыливаться  и  стала прислушиваться,  но  услышала  только
,c&a*.)  смех,  а затем громкий всплеск, будто  бы  в  ванну
погрузилось два тела, а не одно.
      После  некоторого молчания снова послышались всплески,
вздохи,  смех.  Это что, Тачстоун смеется?  Затем  раздалась
серия  коротких,  резких  стонов. Только  женских.  Сабриэль
покраснела  и  сжала зубы, затем быстро погрузила  голову  в
воду,  чтобы  ничего не слышать, и оставила  на  поверхности
только  нос  и  рот. Под водой было тихо,  раздавались  лишь
звуки биения ее собственного сердца.
     Что это значит? Она никогда не думала о Тачстоуне как о
мужчине. Секс вообще не занимал места в ее мыслях. Сейчас ее
заботили  другие  проблемы. Надо  составить  план  действий,
смотреть  вперед.  Ей так неприятно это только  потому,  что
Тачстоун   вообще  первый  молодой  мужчина,  которого   она
встретила  по  выходе  из  школы.  Она  даже  не  знает  его
настоящего имени.
      Через  стену раздался мужской стон, и Сабриэль  хотела
снова  спрятаться под воду, когда над краем  ванны  появился
розовый  носик  Моггета. Сабриэль села, по ее лицу  каскадом
полилась  вода.  Она  смыла  слезы,  которых,  как  Сабриэль
уверяла себя, вовсе не было, сердито прикрыла рукой грудь  и
спросила:
     - Что, Моггет?
      - Я просто подумал, что тебе интересно было бы узнать,
что  комната  Тачстоуна  с той стороны,  -  ответил  Моггет,
указывая  на стену безмолвной комнаты, находящейся  напротив
шумной.  -  У Тачстоуна нет ванны, поэтому он просит  твоего
разрешения воспользоваться этой ванной после того, как ты ее
освободишь.  Сейчас он ждет внизу, собирая при этом  местные
новости.
     - Ох! - воскликнула Сабриэль. - Конечно. Скажи ему, что
я скоро кончу мыться.
      Через  двадцать минут отмытая Сабриэль выскользнула  в
общую  гостиную  и  шлепнула Тачстоуна по спине,  отчего  он
пролил свое пиво.
     - Ваша очередь купаться, - весело сказала Сабриэль, - я
только  что снова наполнила ванну. В комнате Моггет.  Думаю,
что тебя это не смутит.
     - А почему меня это должно смутить? - спросил Тачстоун,
удивленный   одновременно  и  ее  вопросом,  и  ее   манерой
поведения. - Мне надо вымыться, вот и все.
      - Прекрасно, - ответила Сабриэль. - Я попрошу принести
обед в твою комнату, и за едой мы обсудим наши планы.
     В результате обсуждение планов не заняло много времени.
Можно  было  позволить себе немного расслабиться.  В  данный
момент  они  были в безопасности, вымыты, хорошо накормлены,
хотелось забыть о пережитых трудностях и не думать о будущих
страхах. Хотя бы какое-то время.
      И  все-таки, когда последнее блюдо (а это  было  мясо,
тушеное  с  чесноком,  ячменным  сахаром,  тыквой  и  винным
уксусом)  было съедено, настоящее вновь заявило  о  себе  со
всеми своими заботами и несчастьями.
      -  Думаю,  что тело моего отца надо искать около  того
места, где была убита Королева, - медленно сказала Сабриэль.
- Кстати, где оно?
     - Внизу, у Дворцового Холма, - ответил Тачстоун. - Туда
ведут  несколько путей. И все лежат вдали от  этой  охранной
долины.
      - Возможно, ты и права, твоего отца надо искать именно
там,  - подал свой голос Моггет. Он лежал в уютном гнездышке
из  одеял  на  кровати  Тачстоуна. - Но  в  этом  месте  нас
поджидают  опасности. Магия Хартии будет  очень  искорежена,
возникнут всевозможные препятствия и, вполне возможно,  наши
враги...
      - Керригор, - перебила его Сабриэль. - Но, может быть,
он не появится. А если он все-таки возникнет, мы сможем...
      -  Мы  сможем  пробраться по краю  резервуара,  он  же
огромный, - сказал Тачстоун. - И там сотни колонн. И в самом
центре шесть... вы понимаете...
      -  Если  я  найду отца и верну его дух в его  тело,  -
решительно сказала Сабриэль, - мы сразимся со всеми врагами.
Самое главное - мой отец. Все остальное последует за этим.
      -  Или будет этому предшествовать, - сказал Моггет.  -
Следовательно, как я понимаю, твой план состоит в том, чтобы
пробраться  как  можно  дальше,  найти  тело  твоего   отца,
надеясь, что оно лежит в каком-нибудь безопасном уголочке, а
потом посмотреть, что за этим последует?
      - Мы двинемся в середине светлого, солнечного дня... -
начала Сабриэль.
      -  Но место, которое нам нужно, находится как раз  под
землей.
     - Но все-таки еще будет день, - продолжала Сабриэль.
      -  И  там будут лучи солнца, - добавил Тачстоун.  -  В
полдень внизу все в дымке, а по воде играют пятна света.
      - Мы найдем тело отца, принесем его сюда, в безопасное
место. И посмотрим, что будет...
      -  Какой  восхитительный план! - проворчал  Моггет.  -
Какая гениальная простота!
      -  Можешь  придумать что-нибудь другое? -  огрызнулась
Сабриэль.  -  Я  устала и больше ничего не  могу  изобрести.
Мечтаю  о  том,  чтобы возвратиться домой в  Анселстьерру  и
забыть  обо всем, что происходило со мной здесь. Но в  таком
случае я никогда больше не увижу отца, а Смерть просто съест
все  живое  в  прогнившем Королевстве. Может  быть,  у  меня
ничего не получится, но, вo всяком случае, я попытаюсь.  Так
должен поступать настоящий Аборсен. А ты, Моггет, все  время
останавливаешь меня!
       Наступило  молчание.  Тачстоун  смущенно  смотрел   в
сторону, Моггет, зевая и вздрагивая, смотрел на Сабриэль.
      -  Видимо,  я  глупее всех Аборсенов,  которым  служил
тысячу лет, - сказал кот.
      -  Я  думаю,  что  план неплох,  -  неожиданно  сказал
Тачстоун. Помолчав, он добавил:
     - Хотя мне и страшно.
      -  Мне  тоже, - прошептала Сабриэль. - Но если  завтра
будет солнечный день, мы туда пойдем.
      -  Да,  -  согласился Тачстоун. -  Прежде,  чем  страх
окончательно завладеет нами.

                       ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

     Выйти из района, расположенного за акведуком, оказалось
гораздо  труднее,  чем туда войти. Надо  было  пройти  через
северную  арку,  которая вела на длинную  улицу  заброшенных
домов и продувалась ветром.
      Около  арки стояло шестеро охранников, и они выглядели
гораздо  более  настороженными, чем  охранники  у  арки  при
входе.  Перед Сабриэль и Тачстоуном оказалась группа  людей,
ожидающих  пропуска.  Это были девять  возбужденных  и  явно
агрессивно   настроенных  вооруженных   молодых   мужчин   с
кинжалами  и  большими  топорами, у большинства  из  них  за
плечами свисали луки.
      - Кто эти люди? - спросила Сабриэль Тачстоуна. - Зачем
они входят туда, где правит Смерть?
       -   Мусорщики,  -  ответил  Тачстоун.  -  Мне  о  них
рассказывали вчера вечером. Некоторые кварталы  города  люди
покидали в такой спешке, что там осталось многое, чем  можно
поживиться. По-моему, рискованный бизнес.
      Сабриэль  задумчиво  кивнула и посмотрела  на  мужчин,
сидящих  и  стоящих  у  стены акведука.  Некоторые,  в  свою
очередь,  разглядывали ее с явным подозрением.  Сначала  она
подумала, что они заметили колокольчики у нее под  плащом  и
поняли, что она - волшебник, но потом догадалась, что  их  с
Тачстоуном  приняли за таких же мусорщиков. В конце  концов,
кто еще захочет выйти из-под защиты бегущей воды?
      Сабриэль  чувствовала, что они и похожи на мусорщиков.
Их  отстиранная одежда выглядела ужасно: она не просохла как
следует,  и между сухой и мокрой частями были подтеки.  Одно
хорошо  -  пахла  одежда лимоном, потому что  стиралась  она
лимонным мылом, которое было в гостинице.
      Сабриэль  подумала, что мусорщики ожидают  кого-то  из
охраны,   но  она  ошиблась.  Неожиданно  все,  кто   сидел,
поднялись, и мужчины выстроились в некую очередь.
      Сабриэль  оглянулась,  чтобы посмотреть,  что  же  они
увидели,  -  и  оцепенела. К арке подходили  двое  мужчин  и
примерно  двадцать  детей разных возрастов  -  от  шести  до
шестнадцати. У мужчин, похожих на ожидавших мусорщиков, были
длинные  четырехплеточные хлысты. Дети были скованы  длинной
цепью.  Один конец цепи держал первый мужчина, он вел  детей
посередине дороги.
      -  Я  слышал  об  этом  вчера вечером,  -  пробормотал
Тачстоун, придвигаясь поближе к Сабриэль и опустив  руку  на
меч.  -  Но  я  подумал, что это пустая болтовня.  Мусорщики
используют   детей-рабов  как  приманку  для   Смерти.   Они
оставляют  детей в определенном месте, чтобы отвести  Смерть
оттуда, где они сами собираются поработать.
       -  Это  отвратительно!  -  воскликнула  Сабриэль.   -
Аморально! Они рабовладельцы, а не мусорщики! Мы  должны  их
остановить!
      Она  кинулась вперед, уже начиная говорить  заклинания
Хартии,  но ее остановила острая боль в спине. В плечо,  где
сидел  Моггет, вонзились когти. За воротник потекли  струйки
*`."(, а кот прошептал ей на ухо:
     - Не спеши! Здесь девять мусорщиков и шесть охранников.
Чем  ты  поможешь  этим  детям и другим,  которые  придут  в
следующий  раз,  если разделаешься с этими мужчинами?  Здесь
всему  причиной  Смерть,  и  дело  Аборсенов  сражаться   со
Смертью.
      Сабриэль, вздрагивая, остановилась. Ее глаза наполнили
слезы  гнева  и  жалости. Она стояла и  смотрела  на  детей.
Казалось,  они  подчинились судьбе  без  всякой  надежды  на
избавление.  Дети безмолвно склонили головы  и  двинулись  к
арке, когда мусорщик взмахнул хлыстом.
      Через  несколько  минут колонна детей  прошла  арку  и
двинулась   по   разрушенной  улице,  за   ними   потянулись
мусорщики. Солнечные лучи отражались и от гладких булыжников
мостовой,  и  от  светлых волос детей, и от  кольчуг,  и  от
оружия  мусорщиков. Затем вся процессия  завернула  за  угол
направо к холму Койнер.
      Сабриэль, Тачстоун и Моггет провели еще десять  минут,
торгуясь  с охранниками. Сначала командир охраны,  одетый  в
тяжелую  кожаную  кирасу,  захотел  посмотреть  "официальную
лицензию  мусорщика", но тут же стало ясно,  что  он  просит
взятку.  После недолгой торговли сошлись на трех  серебряных
пенни  с  человека  и  одном - за  кота.  Странный  подсчет,
подумала Сабриэль, но она была рада, что Моггет промолчал  и
не возражал против того, что его так низко оценили.
       Сразу  же  за  акведуком  с  бегущей  водой  Сабриэль
почувствовала присутствие Смерти. Чудовища были  повсюду,  в
разрушенных  домах,  в  подвалах и водосточных  трубах.  Они
прятались  везде, куда не проникал солнечный  свет.  Прячась
днем,  они,  что могли, ухватывали ночью. Это  были  слабые,
трусливые и злобные существа.
      - Здесь их тысячи, - сказала Сабриэль, стреляя глазами
по сторонам. - В основном они очень слабые, но их так много!
      -  Идем к резервуару? - спросил Тачстоун. Этот  вопрос
подразумевал другой: может быть, сначала надо спасти детей?
      Прежде чем ответить, Сабриэль посмотрела на небо и  на
солнце.  Если  не  набегут облака, у них  есть  четыре  часа
светлого солнечного времени. Пожалуй, маловато. Решившись на
спасение детей, придется отложить поиски отца до завтрашнего
дня.   Возможность  воссоединить  его  дух   с   его   телом
уменьшается  с  каждым  часом.  Без  отца  им  не   победить
Керригора.   Победа   над   Керригором   дает   надежду   на
восстановление разрушенных Камней Великой Хартии и  изгнание
Смерти из всего Королевства.
      -  Хорошо, идем прямо к резервуару, - тяжело вздохнув,
сказала  Сабриэль,  прогоняя из  памяти  освещенные  солнцем
головы детей и их закованные в кандалы ноги.
      -  Может  быть, нам удастся спасти детей  на  обратном
пути...
      Почти  час  они  шли  по  середине  улицы,  освещенной
солнцем. На улице не было ни души: не было ни птиц, ни  даже
насекомых.  Среди  руин  гулко  раздавалось  эхо  от   стука
каблуков по булыжной мостовой.
      Наконец  они  подошли  к парку,  обнесенному  железной
('#.`.$ln.  За парком начинался Дворцовый холм,  на  вершине
которого были видны обгоревшие стены Королевского Дворца.
      -  Около  двадцати  лет  назад Дворец  сжег  последний
Регент,  -  сказал Моггет, когда они остановились  при  виде
этой   ужасной  картины.  -  Несмотря  на  частые  появления
Аборсенов, там прочно угнездилась Смерть.
      -  А  что  случилось с последним Регентом? -  спросила
Сабриэль.
     - С Регентшей, - поправил Моггет. - То ли ее сожгли, то
ли  Смерть  забрала  ее. Это означало конец  любым  попыткам
управлять Королевством.
       -  Это  было  такое  прекрасное  здание!  -  вздохнул
Тачстоун.  - В нем были высокие потолки, прекрасная  система
вентиляции и разные устройства, притягивающие солнечный свет
и   морской   бриз.  Повсюду  играла  музыка,  и  кто-нибудь
танцевал.  А ужины летними вечерами на лужайках, где  горели
тысячи свечей...
      Тачстоун  вздохнул  и указал на отверстие  в  железной
ограде.
     - Нам лучше войти здесь. Вход в резервуар через один из
декоративных гротов в парке. Оттуда пятьдесят шагов до воды,
а от самого Дворца - сто пятьдесят.
     - Сто пятьдесят шесть, - поправил его Моггет.
      Тачстоун пожал плечами и полез в дыру. Рядом никого не
было  видно,  но на всякий случай он вытащил из  ножен  меч.
Вокруг стояли высокие деревья, и от них падали густые тени.
      Сабриэль последовала за Тачстоуном, Моггет спрыгнул  с
ее  плеча,  пробежал  вперед и стал принюхиваться.  Сабриэль
тоже  вынула меч, но не прикасалась к колокольчикам.  Вокруг
была   Смерть,   но  поблизости  все  было  спокойно.   Парк
пронизывали солнечные лучи.
      Грот оказался в пяти минутах ходьбы, перед ним источал
зловоние  маленький  бассейн, когда-то  украшенный  статуями
бородатых  тритонов.  Сейчас их пасти  были  забиты  гнилыми
листьями и желто-зеленым илом.
      В  грот  вели три входа. Тачстоун двинулся к главному,
самому   большому.   Вниз   шли  мраморные   ступени,   вход
поддерживали мраморные колонны.
     - Я иду первой, - сказала Сабриэль решительно, несмотря
на дрожь в ногах и спазмы в желудке. - Я не чувствую никакой
Смерти, но, может быть, она где-то прячется...
       -   Хорошо,   -  ответил  Тачстоун  после  некоторого
колебания.
      -  Знаешь, ты можешь не ходить, - неожиданно  выпалила
Сабриэль.
       Она   вдруг   почувствовала,  что   несет   за   него
ответственность.  Он выглядел испуганным и очень  побледнел.
Ведь  он  же  был свидетелем ужасных событий в резервуаре  и
чуть не сошел с ума. Несмотря на его самобичевания, Сабриэль
не считала, что он виновен. Он же не был Аборсеном.
      -  Нет, я пойду, - сказал Тачстоун. Он нервно прикусил
нижнюю  губу.  - Я должен. В противном случае я  никогда  не
освобожусь  от своих воспоминаний. Я должен что-то  сделать,
должен заменить их чем-то положительным. Кроме того, я  член
Jоролевской Гвардии. Это моя обязанность.
      -  Ну  хорошо, - сказала Сабриэль, - Я  рада,  что  ты
будешь рядом со мной.
     - Я тоже, - ответил Тачстоун и почти улыбнулся.
      -  А  я  нет, - решительно перебил их Моггет. - Хватит
разговоров. Мы теряем драгоценное время.
      Дверь  в грот была заперта, но Сабриэль легко отворила
ее простыми символами Хартии, которые возникли в ее сознании
и  слетели  через  указательный  палец,  приложенный  вместо
ключа. Колдовство было успешным, но пройти в дверь все равно
оказалось   трудно,  даже  здесь  разбитые  Камни  оказывали
сопротивление магии Хартии.
     Слабый свет свечей показал мокрые, осыпавшиеся ступени,
ведущие  вниз.  Никаких  поворотов,  никаких  углов,  прямая
лестница вела в темноту.
      Сабриэль  ступала  очень  осторожно.  Камень  ступеней
крошился  под  ногами,  и  поэтому двигались  они  медленно.
Сабриэль видела впереди свою длинную, изломанную ступеньками
тень, которая соскальзывала в темную неизвестность.
      Девушка  почувствовала  запах резервуара  прежде,  чем
увидела его. Холодный, сырой воздух ворвался в нос и  легкие
и    наполнил    ее   предчувствием   огромного    пугающего
пространства.
      Лестница  закончилась у входа в  прямоугольный  зал  -
громадное  помещение,  где стоял лес колонн,  поддерживающих
крышу   на   высоте   шестидесяти  футов.   Сквозь   колонны
просвечивали  лучи  света,  от  них  на  поверхности   воды,
покрывавшей  пол,  образовались  светлые  диски.   По   краю
резервуара сменялись пятна света и пятна тени, но центр  его
тонул в черной дымке.
      Сабриэль почувствовала, как Тачстоун прикоснулся к  ее
плечу и прошептал:
      -  В  этом  месте  глубина по пояс. Можно  попробовать
пройти,  только очень осторожно. Иди вот здесь -  я  подержу
твою свечу.
      Сабриэль  кивнула, передала ему свечу, вложила  меч  в
ножны  и,  прежде  чем  ступить в воду,  села  на  последнюю
ступеньку.
      Вода была холодной, но не ледяной. Несмотря на то  что
Сабриэль двигалась очень медленно, вода слегка заплескалась,
и  по  ней  пошла  серебристая рябь. У Сабриэль  перехватило
дыхание,  когда  она внезапно вспомнила  о  разбитых  Камнях
Великой  Хартии.  Дикая судорога свела желудок,  закружилась
голова,  обдало  потом. Согнувшись, Сабриэль  схватилась  за
ступеньку  и  оставалась в этом положении,  пока  не  прошел
первый  приступ  боли. Было гораздо хуже,  чем  у  небольших
Камней Расколотого Креста и в Ньюстоуве.
     - Что случилось? - прошептал Тачстоун.
      -  Разбитые  Камни...  -  пробормотала  Сабриэль.  Она
глубоко  вздохнула,  прогоняя боль. -  Я  выдержу.  Ты  тоже
приготовься