а Сабриэль и Тачстоуна,
но,  казалось, его глаза смотрят куда-то вдаль. Наконец,  он
заговорил.
      -  Очень  хорошо. Я дам вам двенадцать  магов  Хартии,
половину того, что у нас есть. Они будут сопровождать вас  к
Докки  Пойнт.  Но я не могу вам обещать, что мы  не  устроим
сражения у Периметра.
      -  Полковник, вы тоже нам нужны, - сказала Сабриэль  в
наступившей тишине. - Во всем гарнизоне вы самый сильный маг
Хартии.
      -  Невозможно! - решительно воскликнул Хоурайс. - Я  -
командующий Периметром. Здесь я отвечаю за все.
      -  Вам  никому не удастся объяснить то, что произойдет
этой  ночью.  Ни  одному генералу на  юге,  никому,  кто  не
пересекал Стены, - сказала Сабриэль.
      - Я подумаю, пока вы будете здесь, - заявил Хоурайс, и
как раз у дверей раздалось позвякивание тарелок. - Входите!
      Ординарец  вошел  и внес серебряные  блюда.  Над  ними
поднимался  душистый пар. Как только он  поставил  блюда  на
стол, полковник резко скомандовал:
       -   Вызвать  майора  Тиндалла,  лейтенанта   Эйра   и
квартирмейстера.  Чтобы  через  десять  минут  они  были   в
оперативной комнате. Вызовите также транспортного офицера. И
/`%$c/`%$(b% службу сигнализации о боевой готовности.

                    ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

     Чай был выпит, и все быстро пришло в движение. Пожалуй,
слишком быстро для измученных Сабриэль и Тачстоуна. Судя  по
звукам,  доносившимся с улицы, по тревоге  был  поднят  весь
гарнизон  Периметра.  Наконец вошел Хоурайс  и  сказал,  что
можно выступать.
       Сабриэль   вышла   из  укрытия  и  осмотрелась.   Она
почувствовала, как Тачстоун легонько погладил ее руку, и она
успокаивающе улыбнулась ему.
      Через  минуту  они  уже  шли к ожидающим  их  грузовым
автомобилям,   к   открытой  машине  и   к   двум   странным
устройствам,  покрытым стальными плитами в  форме  ромба,  с
орудийными  башенками  и  гусеничными  полозьями.   Сабриэль
поняла,  что это были танки. Машины рычали, и из  них  вился
голубой  дымок. Хорошая подмога, подумала Сабриэль,  но  эти
машины   остановятся,   когда  подует   ветер   из   Старого
Королевства. Или когда появится Керригор...
      - Вы едете с нами? - спросила Сабриэль полковника. Она
села на мягкое кресло заднего сиденья, и ее немедленно стало
клонить в сон.
       -  Да,  -  тихо  сказал  Хоурайс.  Казалось,  он  сам
удивляется своему ответу. - Да. Еду.

                             ***

     - Вам было виднее, - сказал Тачстоун. - Что вы видели?
      -  Ничего  особенного, - ответил Хоурайс.  Он  сел  на
переднее  сиденье  и кивнул шоферу, узколицему  ветерану  со
знаком Хартии, почти скрытым под шлемом.
      -  Что  вы имеете в виду? - спросила Сабриэль,  но  ее
вопрос утонул в шуме заведенного мотора.
       Тачстоун  подпрыгнул  от  неожиданной  тряски,  затем
растерянно улыбнулся Сабриэль, которая, успокаивая его,  как
маленького ребенка, поглаживала ему руку.
     - Что значит "ничего особенного"? - повторила Сабриэль.
      Тачстоун посмотрел на нее, и в его взгляде соединились
печаль  и  восторг.  Он  сжал руку Сабриэль,  а  затем  стал
рассматривать линии на ее ладони.
       -   Ох!  -  только  и  сказала  Сабриэль.  Она  стала
взволнованно дышать и почему-то уперлась взглядом в  затылок
Хоурайса.
      -  У полковника дочь моего возраста, где-то на юге,  -
прошептала она, дрожа и сжимая пальцы Тачстоуна так  сильно,
что они побелели. - Почему? Ну почему все так...
     Автомобиль дернулся и двинулся вперед. Танки со скрипом
и  грохотом  заняли  ту сторону дороги,  которая  шла  вдоль
железнодорожных путей.
      Первые  десять миль Сабриэль молчала, склонив  голову.
Руки  ее  все так же были в руках Тачстоуна. Он  тоже  сидел
безмолвно,  но внимательно смотрел по сторонам,  разглядывая
зажиточные  фермы  Анселстьерры,  мощеные  дороги,   частные
 "b.,.!(+( и повозки, запряженные лошадьми.
      -  Я уже в порядке, - спокойно сказала Сабриэль, когда
они  медленно проезжали город Бэйн. Тачстоун кивнул  и  стал
рассматривать  витрины магазинов главной улицы,  по  которой
они  сейчас  проезжали.  На  них оглядывались  горожане,  их
настораживал вид солдат Периметра в полном боевом облачении,
с  мечами  и  щитами,  да  в придачу  к  ним  -  Сабриэль  и
Тачстоуна, явно людей из Старого Королевства.
      -  Мы  должны  остановиться у Полицейского  участка  и
предупредить  суперинтенданта, - объявил Хоурайс,  когда  их
автомобиль  подъехал к внушительному белостенному  зданию  с
двумя  большими  голубыми электрическими лампами,  висевшими
над входом.
      Хоурайс  поднялся, махнул рукой, чтобы их конвой  тоже
остановился,  и  стал  подниматься по ступенькам  -  странно
неуместная фигура в кольчуге.
      Вниз по ступенькам спускался констебль. Он остановился
около полковника и отдал ему честь.
      -  Я  уже  в порядке, - повторила Сабриэль.  -  Можешь
отпустить мою руку.
      Тачстоун улыбнулся и чуть высвободил свои пальцы из ее
руки.   Она   удивленно  посмотрела  на  него,  потом   тоже
улыбнулась, пальцы ее расслабились, и теперь их руки  лежали
на сиденье, лишь слегка касаясь друг друга.
      В  любом другом городе вокруг армейских машин с  двумя
такими необычными пассажирами тут же собралась бы толпа.  Но
это  был  Бэйн. А Бэйн стоял недалеко от Стены. Люди  кидали
взгляд,  видели  знаки Хартии, мечи, кольчуги  и  шли  своим
путем. Те, в которых говорила естественная осторожность  или
у  которых  было  Видение,  шли  домой,  опускали  ставни  и
запирали  двери не только на замки и щеколды, но  даже  как-
нибудь   покрепче.   Другие,   еще   более   осмотрительные,
отправлялись  на  речку  и  переправлялись  на  ее  песчаные
островки, вовсе не собираясь заниматься рыбной ловлей.
     Хоурайс вышел через пять минут в сопровождении высокого
серьезного человека, чья крепко сколоченная фигура и профиль
ястреба плохо вязались с маленьким пенсне на носу. Полковник
пожал  руку  высокому человеку, сел в машину, и они  поехали
дальше.
     Через несколько минут, когда кавалькада уже выезжала из
города,  сзади  раздался глубокий медленный  звон  колокола.
Скоро к нему добавились звуки других колоколов.
      -  Быстрая  работа,  - выкрикнул Хоурайс,  обернувшись
назад. - Хорошо натренировал их суперинтендант.
     - Колокола предупреждают? - спросил Тачстоун. С этим он
был  знаком и сразу же почувствовал себя как дома,  несмотря
на  то  что  звон этот предупреждал о тревоге. Тачстоуну  не
было  страшно. Снова побывав в резервуаре, он уже ничего  не
боялся.
      -  Да,  - ответил Хоурайс. - Колокола говорят,  что  с
наступлением темноты все должны разойтись по домам. Запереть
двери, закрыть окна. Не пускать в дом незнакомцев. Пригасить
огни  снаружи  и внутри. Приготовить свечи и фонари  на  тот
случай,  если  погаснет электричество. Надеть серебро.  Если
.* ' +ao снаружи - искать бегущую воду.
      -  Нас  всему  этому  учили еще в начальной  школе,  -
сказала  Сабриэль. - Но не думаю, что многие об этом помнят.
Даже живущие здесь.
      -  Вы  можете удивиться, мэм, - прервал ее  шофер,  не
спуская глаз с дороги, - целых двадцать лет эти колокола так
не звонили, но большинство людей все помнит. И они расскажут
тем, кто этого не пережил.
      -  Надеюсь,  -  ответила Сабриэль,  и  в  ее  сознании
мгновенно   пробежало  воспоминание.   Две   трети   жителей
Ньюстоува  погибли  в  лапах  Смерти,  выжившие   ютятся   в
коптильне. - Очень надеюсь.
     - Сколько времени мы будем добираться до Докки Пойнт? -
спросил  Тачстоун.  У  него тоже были свои  воспоминания.  О
Рогире.  Скоро он снова увидит его лицо, но это  будет  лишь
оболочка того, чем стал Рогир.
     - Думаю, около часа, - ответил Хоурайс. - Часам к шести
будем там. Мы сейчас делаем тридцать миль в час - совершенно
замечательно. Во всяком случае, по моему мнению.
      Дальше  они  ехали  в молчании. Но повсюду,  в  каждой
деревне,   где  бы  они  ни  проезжали,  их  настигал   звон
колоколов.
      Как  Хоурайс и предсказывал, они добрались до  деревни
Уиверли около шести. Машины встали в линию, растянувшись  от
дома  полисмена  до пивной. Как только машины  остановились,
солдаты вышли и построились в шеренги. Связисты, подбежав  к
телефонной   будке,  стали  налаживать  связь.  Сабриэль   и
Тачстоун вышли из машины и стали ждать.
      -  Очень  похоже  на  Королевскую Гвардию,  -  заметил
Тачстоун,  наблюдая  за  построениями  солдат,  за   криками
сержанта,  за  собравшимися вокруг  Хоурайса  офицерами.  Он
разговаривал по только что подключенному телефону.
      -  Я  бы хотела увидеть тебя в Королевской Гвардии,  -
сказала  Сабриэль.  - И Старое Королевство  в...  Я  имею  в
виду... прежде, чем Камни были разбиты.
     - Хочешь сказать - в мое время, - ответил Тачстоун. - Я
бы  тоже  этого хотел. Все очень похоже, конечно, когда  тут
идет  нормальная  жизнь. Неспешная и  мирная.  Иногда  жизнь
кажется мне такой неторопливой, такой предсказуемой. Это мне
нравится больше, чем...
      -  Случалось, я так же размышляла, когда  была  еще  в
школе, - ответила Сабриэль. - Мечтала о Старом Королевстве с
его магией Хартии. Со Смертью, которая связана заклинаниями.
С принцем...
     - Спасенным?
      -  Женатым, - рассеянно ответила Сабриэль. Ее внимание
привлек  Хоурайс.  Похоже было, что он услышал  по  телефону
плохие новости.
      Тачстоун  молчал.  Он видел только  то,  что  касалось
Сабриэль,  с  ее блестящими, словно вороново крыло,  черными
волосами, на которых играло послеполуденное солнце. Я  люблю
ее, подумал Тачстоун. Но если сказать об этом не вовремя,  я
могу никогда...
     Хоурайс отдал телефонную трубку связисту и пошел к ним.
Rачстоун  смотрел  на  полковника, и его  внезапно  поразила
мысль,  что у него осталось только пять секунд, чтобы побыть
с  Сабриэль наедине, чтобы сказать что-то, сказать  нечто...
Быть  может,  последние  пять секунд,  когда  они  вместе  и
наедине... Я не боюсь, сказал себе Тачстоун.
      -  Я  люблю  тебя, - прошептал он. -  Надеюсь,  ты  не
возражаешь...
      Сабриэль глянула на него и улыбнулась. В ней  все  еще
жила  грусть из-за смерти отца, в ней был страх за  будущее,
но, увидев уставившегося на нее Тачстоуна, она подумала, что
еще есть надежда...
      - Я не возражаю, - прошептала она в ответ, потянувшись
к  нему. - Я думаю... я думаю, что тоже смогу тебя полюбить,
да поможет мне Хартия, но сейчас...
      -  Телефонная линия с Периметром прервана,  -  мрачно,
стараясь  перекричать  звон деревенских  колоколов,  крикнул
Хоурайс.  -  Через  Стену повалил туман.  Он  достиг  первых
траншей  в четыре сорок пять. После этого перестали работать
все  телефоны. Я успел поговорить с лейтенантом, который так
интересовался вашим самолетом. Он только сказал,  что  туман
накрывает их траншею, И затем наступило молчание.
      -  Значит,  -  сказала Сабриэль, -  Керригор  не  стал
дожидаться захода солнца. Он поработал над погодой.
       -  Если  начать  отсчет  от  времени,  указанного   с
Периметра,  -  сказал  Хоурайс, - то туман  или  что-то  еще
движется к югу со скоростью приблизительно двадцать  миль  в
час.  Значит,  до нас он доберется в половине  восьмого.  Но
темнота и восход луны наступят раньше.
      - В таком случае идем быстрее! - воскликнула Сабриэль.
-  Дорога  к Докки Пойнту начинается позади паба. Мне  пойти
впереди?
      -  Лучше  не  надо, - ответил Хоурайс. Он обернулся  и
выкрикнул   команду,   указывающую  направление.   И   через
несколько секунд солдаты обошли паб и двинулись по дороге  к
Докки  Пойнт.  Первыми шли маги Хартии  с  луками.  Затем  -
первый   взвод   пехоты  с  оружием  наизготовку.   Хоурайс,
Сабриэль,  Тачстоун  и  их шофер шли  за  пехотой.  Замыкали
шествие два других пехотных взвода со связистами.
      Среди  пробковых  деревьев  было  тихо.  Солдаты  тоже
старались  двигаться как можно тише. Сквозь листву  деревьев
лился богатый золотой свет солнца, но он уже не согревал.
      К  верхушке  холма пошли только лучники. Первый  взвод
пехоты  стал обходить холм по основанию с северной  стороны,
два  других взвода двинулись к юго-западу и юго-востоку. Все
вместе  они  должны  были образовать вокруг  холма  защитный
треугольник.
     Деревья, когда-то стоявшие в верхней части холма, давно
упали,  и  их место заняли буйные сорняки. На самой  высокой
точке   холма  стояла  пирамида  -  могучее,  квадратное   в
основании  сооружение  из  серо-зеленого  камня.  Двенадцать
магов Хартии с луками окружили пирамиду, четверо из них  уже
выворачивали    камень    из   кладки,    для    чего    они
предусмотрительно захватили большой лом.
      Когда  подошли  Сабриэль и Тачстоун, первый  камень  с
#+ce(, стуком уже вывалился на землю. И в этот же момент все
маги Хартии ощутили головокружение и легкое жужжание в ушах.
      - Чувствуете? - спросил Хоурайс, хотя все было понятно
по выражению лиц и рукам, прижатым к ушам.
      -  Да,  -  ответила Сабриэль. То же самое чувство  она
испытала у разбитых Камней в резервуаре, - И будет еще хуже,
как только мы приблизимся к саркофагу.
     - А он глубоко?
      -  Мне трудно сказать, - ответила Сабриэль, - я видела
все это в перспективе.
     Хоурайс кивнул и приказал солдатам вынуть еще несколько
камней. Они взялись за работу, но Сабриэль заметила, что они
то  и  дело поглядывают на заходящее солнце. Все они  хорошо
понимали, чем грозит темнота.
       За  пятнадцать  минут  лаз  был  расширен,  но  людям
становилось  все  хуже и хуже. Двух молодых  людей  пришлось
отправить  вниз,  чтобы они пришли в себя. Оставшиеся  стали
работать гораздо медленнее.
      Сабриэль  и Тачстоун были сильно измучены,  но,  к  их
удивлению, несмотря на это они сравнительно легко переносили
испарения  из  пирамиды. Разве можно было сравнить  холод  и
темный страх резервуара с солнцем и свежим ветром на вершине
холма!
      Когда  отверстие в пирамиде стало достаточно  большим,
Хоурайс  скомандовал всем солдатам спуститься вниз по  холму
до деревьев и отдохнуть.
      -  Нужно  ли совершать какие-либо магические  действия
прежде,  чем  мы пробьем в пирамиде отверстие для  входа?  -
спросил Хоурайс.
      Сабриэль  немного  подумала,  заставляя  ясно  мыслить
уставшую голову, а затем сказала:
      -  Не  думаю. Но как только мы доберемся до саркофага,
нужно  будет произнести заклинание, чтобы его открыть,  -  и
здесь  мне  понадобится  ваша помощь.  Затем  должна  пройти
финальная  церемония  над  телом  -  обычное  заклинание  на
сжигание.  Конечно, мы встретим сильное сопротивление.  Ваши
маги Хартии часто работали сообща?
     - К сожалению, нет, - с досадой ответил Хоурайс, - ведь
армия  официально не признает существования Свободной магии.
Все, кто владеет этим искусством, выучились самостоятельно.
      -  Неважно, - сказала Сабриэль, пытаясь произнести эти
слова   как   можно  более  убедительно,  ведь  все   вокруг
внимательно прислушивались к ней. - Мы будем ими руководить.
      -  Хорошо,  - улыбнулся Хоурайс, и улыбка придала  ему
уверенности. Сабриэль тоже попыталась улыбнуться, но  на  ее
лице скорее отразилась гримаса боли.
      -  Ну  что  ж,  надо посмотреть, куда  добрались  наши
незваные  гости,  - сказал Хоурайс. - Сержант,  вы  наладили
связь?
     - Можно поговорить с полицией Бэйна, - ответил связист,
протягивая телефонную трубку. - И с Северной армией. Вы  так
же просили связать вас с капралом Синджем.
      -  Привет, - сказал в трубку Хоурайс. - Привет, Синдж!
Свяжите меня с Бэйном. Нет, скажите Северным, что у вас  нет
a.   мной  связи.  Да,  все  правильно,  капрал.  Спасибо...
Констебль   Бэйна?  Это  полковник  Хоурайс.  Я   бы   хотел
поговорить    с    суперинтендантом    Дингли...     Привет,
суперинтендант.  Есть  ли  у вас  какие-нибудь  сообщения  о
странном  тумане?  Что!.. Уже? Нет!  Никаких  расследований!
Всех  -  по  домам. Закрыть окна ставнями. Да,  чрезвычайная
опасность!.. Вы меня слышите?... Слышите?..
     Он отдал телефонную трубку и указал на холм.
      -  Туман  уже  движется по северным  кварталам  Бэйна.
Значит,  он  распространяется быстрее,  чем  я  предполагал.
Может ли Керригор знать, что мы собираемся сделать?
     - Да, - одновременно ответили Сабриэль и Тачстоун.
      -  Значит,  нам надо немедленно войти  в  пирамиду,  -
сказал  Хоурайс,  глядя на часы. - Я бы сказал,  что  у  нас
осталось меньше сорока минут.

                   ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

      У  солдат,  вытащивших последний камень из проема  для
прохода  в  пирамиду, были потные, бледные лица, их  ноги  и
руки  тряслись,  дыхание было прерывистым и  сиплым.  Камень
упал  на  землю,  и  солдаты попятились от проема,  стараясь
попасть под последние лучи солнца, им казалось, что страшный
холод  разъедает  их кости. Один солдат, очень  подвижный  в
обычной;  жизни, упал на землю и лежал распластавшись,  пока
его не оттащили подальше.
      Сабриэль  заглянула вниз в пирамиду и увидела  тусклое
сияние  бронзы саркофага. Ее затошнило, волосы  зашевелились
на  голове и по коже побежали мурашки. Воздух, казалось, был
насыщен  испарениями  Свободной  магии,  от  этого  во   рту
появился отвратительный привкус металла.
     - Мы должны произнести заклинание, - объявила Сабриэль,
и  у  нее  заколотилось сердце. - У саркофага очень  сильная
защита. Я думаю, лучше всего будет, если я пойду первой, дав
руку Тачстоуну, его возьмет за руку Хоурайс и так далее.  Мы
выстроим цепочку из людей, владеющих Свободной магией. Знает
ли кто-нибудь знаки Хартии на заклинание Открытия?
      Солдаты  закивали,  кто-то  сказал:  "Да,  мэм".  Один
сказал: "Да, Аборсен".
     Сабриэль посмотрела на него. Это был капрал средних лет
с  нашивками на рукаве за многолетнюю службу. Казалось,  его
меньше, чем всех, задела Свободная магия.
     - Если хотите, можете называть меня Сабриэль, - сказала
она, странным образом огорченная тем, как он ее назвал.
     Капрал кивнул.
     - Нет, мисс. Я знал вашего отца. Вы точно такая же, как
он.  Вы теперь - Аборсен. Вы сделаете так, чтобы этот  гость
из Смерти точно оказался мертвым.
     - Спасибо, - ответила Сабриэль. Вера капрала в нее была
такой сильной...
     - Он прав, - сказал Тачстоун. Он поклонился и пропустил
ее перед собой. - Давай кончать дело, из-за которого мы сюда
пришли, Аборсен.
     Сабриэль поклонилась в ответ, и это выглядело почти как
`(bc  +:  Аборсен  кланяется Королю. Затем Сабриэль  глубоко
вздохнула  и решительно начала создавать в уме знаки  Хартии
для  Открытия.  Она  взяла  руку  Тачстоуна  и  двинулась  в
отверстие в пирамиде, чья черная глубина являла собой резкий
контраст  с освещенными солнцем упавшими камнями и  листьями
сорняков.  Позади Сабриэль Тачстоун держал  мозолистую  руку
Хоурайса, другая рука полковника сжала руку лейтенанта Эйра.
Эйр  ухватил  руку сержанта, сержант - руку  капрала  и  так
далее.  Всего было четырнадцать магов Хартии, из них двое  -
маги первого ранга.
      Сабриэль почувствовала, как Свободная магия хлынула по
цепочке, в ее голове знаки стали светиться все ярче и  ярче,
от  их  блеска она почти лишилась нормального зрения. Каждый
шаг   в   пирамиде  отзывался  хорошо  знакомой   слабостью,
судорогами  в  ногах  и руках, нервной дрожью.  Но  знаки  в
голове становились все сильнее. Сильнее, чем слабость тела.
     Она дошла до бронзового саркофага, опустила руку вниз и
дала сбежать по руке магии Хартии. Немедленно вспыхнул свет,
и  ужасный  вопль  пронесся  по пирамиде.  Бронза  саркофага
раскалилась, Сабриэль отдернула покрасневшую руку. И тут  же
из  саркофага  вырвались струи горячего дыма.  Они  с  силой
ударили в Сабриэль, и вся цепочка людей, держащих друг друга
за руки, повалилась, как костяшки домино...
     Сабриэль и Тачстоун упали вместе, отлетев ярдов на пять
от  входа  в  пирамиду. Голова Сабр