,  и  только  в
одном храме. Так что  для  всех  участников  это  весьма  памятное  событие.
Долкаут не  возвещал  широко  о  появлении  Заступника,  и  мы  волею  богов
оказались немногими избранными. Послание вам  он  составлял  лично  и  писал
собственноручно, приведя в ярость двух  своих  секретарей,  понимавших,  что
происходит нечто из ряда вон выходящее,  в  то  время  как  они  остаются  в
стороне. А те из нас, кто узнал о Заступнике, страшно  завидовали  Мезизару,
так как тому предстояло узреть вас первым.
   - Сомневаюсь, что  я  выглядел  как-то  особенно,  -  глядя  на  жреца  с
подозрением, заметил Маллед. - Все новорожденные похожи друг на друга.
   Разговор о чрезвычайных обстоятельствах, сопутствовавших его появлению на
свет, нервировал молодого кузнеца. Он уже много лет ни с кем в  открытую  не
говорил о своей так называемой богоизбранности.
   - Однако у большинства младенцев на личике нет следов от когтей Баэла,  -
возразил жрец.
   Маллед, предпочитая не развивать ненавистную тему дальше, спросил:
   - А что, Долкаут действительно был Главным Жрецом?
   - О да, конечно! - Вадевия казался  потрясенным.  -  Прекрасный  человек.
Скончался семь… нет, восемь лет назад.
   - И вы утверждаете, что все написанное им правда?
   - А вы разве в этом сомневались?  -  Вадевия  в  изумлении  воззрился  на
молодого человека.
   - Я и сейчас сомневаюсь в этом, жрец.
   - Нет, вы не должны! - решительно заявил Вадевия.  -  Вы  -  единственный
избранный богами Защитник Империи.
   - Вы хотите  сказать,  что  никакой  другой  храм  не  рассылал  подобных
извещений?  И  никакой  другой  крепкий  мальчишка  где-нибудь   в   Верхнем
Карамадоре или на Островах Вируэт не был объявлен Заступником?
   - Конечно, нет! - Вадевия для вящей убедительности приложил руки к сердцу
и вздернул бороду. - Боги избрали Заступником человека из нашего прихода,  и
это огромная честь для храма! Те немногие, кто узнал об этом, были  польщены
и удивлены.
   - Да, честь действительно огромная, - кивнул  Маллед.  -  Видимо,  именно
поэтому за все двадцать лет  никто  из  Бьекдау  не  появился  здесь,  чтобы
взглянуть на меня. - Он даже не  пытался  скрыть  свою  обиду.  -  В  письме
сказано, что каждый жрец  Империи  должен  помогать  мне,  о  чем  бы  я  ни
попросил, но ни один из них за все это время не  поинтересовался,  в  чем  я
нуждаюсь? Думаю, и вы явились не для того, чтобы спросить, не  надо  ли  мне
чего-нибудь.
   - Нет, не для этого,  -  развел  руками  Вадевия.  -  Но  коль  скоро  вы
напомнили мне о моем долге, я к  вашим  услугам,  -  закончил  он  с  легким
поклоном.
   - В письме также говорится, что в  первую  очередь  мне  должны  помогать
оракулы, - проворчал Маллед.
   - И это мне известно. - Но оракулов  больше  нет.  Вы  и  представить  не
можете, какие неприятности причинило нашему ордену их молчание.
   - Видимо, доходы храма существенно  снизились,  -  фыркнул  Маллед.  -  О
размерах требуемой оракулами платы до сих пор ходят легенды.
   - Не отрицаю, - пожал плечами жрец. - Но  страдаем  мы  не  поэтому.  Нас
мучает одно: действительно ли мы выполняем волю богов. Раньше, когда  у  нас
возникали сомнения, мы  обращались  непосредственно  к  ним,  а  теперь  нам
приходится спорить из-за каждой  мелочи.  Да  и  по  важным  вопросам  тоже.
Находятся люди, которые утверждают: раз боги отказались от оракулов,  то  им
не нужны и жрецы. Мы  не  в  силах  доказать,  что  они  ошибаются.  В  иных
обстоятельствах я не стал бы обсуждать подобные вопросы с  чужаком,  но  вы,
господин… - я пока не слышал вашего имени - являете собой совершенно  особый
случай.
   - Меня зовут Маллед.
   - Прекрасное имя, - кивнул жрец. -  В  исторических  хрониках  оно  будет
выглядеть замечательно. Фаял, Дуннон, Маннаби, Маллед.
   - За пределами Грозероджа и храма  в  Бьекдау  обо  мне  будут  знать  не
больше, чем о Дунноне или Маннаби, - с иронией заметил Маллед.
   - Не исключено. - Вадевия откинулся на спинку скамьи,  скрестив  руки  на
груди. - Если мир сохранится. И если вы пожелаете,  чтобы  о  вас  никто  не
знал. И это, Маллед, подводит меня к причине моего появления у вас.
   - Самое время, - буркнул кузнец. - Выкладывайте!
   - Ходят слухи. - Теперь Вадевия наклонился  вперед,  упираясь  локтями  в
колени. Казалось, он вообще не способен сидеть спокойно. -  Они  приходят  с
востока - из Говии, Олнамии и так далее. Вот уже  год,  как  там  происходят
убийства,  грабежи,  бандитские  нападения  -  чиновников  душат,  тела   их
расчленяют прямо в постелях. Святилища оскверняются. Вам что-нибудь известно
об этом? - Он с надеждой посмотрел на молодого человека.
   Маллед бросил недовольный взгляд на гостя, поднял молот и, взвесив его  в
руке, произнес:
   - Я простой кузнец. Откуда простой кузнец может знать, что  происходит  в
Говии и Олнамии?
   - Но вы кроме того ещё избранник богов, -  напомнил  ему  Вадевия.  -  Мы
подумали, что они могли поставить вас в известность об этих событиях.
   - По-видимому, не сочли необходимым, - не без сарказма  изрек  Маллед.  -
Оракулов ко мне не присылали. Никто  из  богов  не  беседовал  со  мной,  не
посылал известий через горящие угли или  видения.  Баранмель  не  только  не
делился со мной новостями, но даже не  изволил  сплясать  на  моей  свадьбе.
Возможно, вы действительно верите в то, что я отмечен  богами,  но  лично  я
никаких признаков этого не заметил.
   - Может быть, вас посещали необычные сновидения? Принц Грелдар  частенько
говорил, что видел вещие сны.
   - Принц Грелдар?! - заорал Маллед. - Так он же, во имя всех богов, принц,
а не кузнец! И вдобавок помер несколько сотен лет назад.
   - Но сейчас его пост занимаете вы! - тоже повысил голос Вадевия.
   - Нет, у меня не было его снов! Мне ничего не известно ни о Говии, ни  об
Олнамии. Я даже вряд ли сумею отыскать их на карте. Об этом вы  хотели  меня
спросить?
   - Не совсем, - покачал головой жрец.
   - Так о чем же?
   - Эти слухи с востока многих из нас  очень  тревожат,  -  стал  объяснять
Вадевия.  -  Странные  вещи  происходят  при  вашей  жизни,  Маллед,  и  это
заставляет нас размышлять о замыслах богов. Оракулы умолкли, появилась Новая
Магия, и вот теперь почти из тех  же  мест,  где  Врей  Буррей  сделал  свое
открытие,  поступают  удручающие  вести.  Поговаривают,   Маллед,   что   за
кое-какими событиями стоит черная магия. Одни утверждают, будто это  все  та
же Новая Магия, но попавшая в  скверные  руки.  Другие  -  что  Новая  Магия
выпустила на волю какие-то новые, неведомые нам силы. Чтобы лучше понять это
явление, Императрица основала в самом Зейдабаре Колледж Новой Магии.
   Маллед угрюмо слушал откровения жреца.
   - Мы не знаем, насколько соответствуют истине рассказы о черной магии.  -
Вадевия встал и принялся расхаживать туда-сюда. - И даже если они  правдивы,
нам не известно, связаны они с Новой Магией или нет. Как бы то ни  было,  но
все  это  вызывает  беспокойство.  Пока  мы  располагаем  лишь  слухами   да
подлинными рассказами о нескольких убитых и смертельно испуганных чиновниках
и купцах. Но если нечто таинственное  станет  происходить  в  Зейдабаре,  то
Империя Домдар окажется в опасности. - Он перестал мерить  шагами  помещение
и, ткнув указательным пальцем в сторону Малледа, спросил:
   - Если это произойдет, то встанешь ли ты, Маллед из Грозероджа, на защиту
Империи?
   Молодой человек задумался, глядя на жреца сверху вниз. Он хотел ответить:
"Ни за какие коврижки! Мне до всего этого нет дела! Никакой я не  Заступник,
а всего-навсего кузнец!" Конечно, можно было ответить и так: "Ясное дело!  Я
благонадежный подданный, и во мне течет домдарская  кровь".  Даже  если  все
разговоры о его богоизбранности не более чем вздор, у него есть  долг  перед
своей страной. Разве не так?
   Но он же кузнец, а не солдат. У него дом и семья. Одна только мысль,  что
ему придется покинуть Анву и маленького Нейла, приводила его в содрогание  -
ведь со дня свадьбы он провел все до единой ночи в  своей  постели  рядом  с
женой и изменять этому правилу не желал. У него в Грозеродже и  округе  была
масса родственников и друзей: родители, дядя Спаррак,  сестры  и  их  мужья,
Оннел, Бузиан и другие приятели, с которыми он иногда выпивал в  трактире  у
Бардетты.
   Но трусом Маллед не был, он считал, что есть дела, которые мужчина обязан
вершить ради своего народа и своих богов.
   Разрываясь между двумя  крайностями,  молодой  человек  был  почти  готов
ответить "не знаю", но вслух этих слов так  и  не  произнес  -  они  ему  не
нравились. Жрец, возможно, и принял бы их, но сам Маллед их принять не мог.
   - Все будет зависеть от обстоятельств, - наконец произнес он.
   Вадевия опустил указующий перст и пристально посмотрел на кузнеца.
   - От каких именно?
   - От характера угрозы. От того, что  от  меня  ждут.  От  того,  как  это
отзовется на Анве и маленьком Нейле.
   - А кто это?
   Маллед абсолютно необоснованно осерчал на жреца за то, что он  не  знает,
кто такие Анва и Нейл.
   - Мои жена и сын, - ответил он. - И, возможно, будет ещё один ребенок.  Я
не намерен мчаться в Говию, дабы установить  достоверность  ужасных  слухов.
Особенно сейчас, когда я так нужен семье.
   - Но если враг окажется реальным?
   - И тогда это будет зависеть от обстоятельств. У Империи есть армия, есть
военный флот. В её распоряжении жрецы с их магией.  А  теперь  еще,  как  вы
сказали, Домдар располагает Имперским Колледжем Новой  Магии.  Какую  пользу
Империи может принести простой кузнец?
   - Вы - Богоизбранный Заступник, - снова напомнил Вадевия.
   - Так утверждаете вы, - пробормотал Маллед.
   - Но это истина.
   Маллед  отвернулся  от  собеседника  и  швырнул  молот   на   полку   для
инструментов.
   - Что ж, даже если это так, Домдару сейчас вряд ли требуются Заступники.
   - Но все же может случиться, что они снова понадобятся, - сказал Вадевия.
- Если нагрянет такой день, когда  силы  зла  сможет  остановить  лишь  ваша
могучая рука, встанете ли вы на защиту Зейдабара?
   Маллед не глядя на жреца, молвил:
   - Если я увижу, что это необходимо, увижу именно  я,  а  не  какой-нибудь
генерал или жрец, то сделаю все, что в моих силах.
   - Вы убеждены, что сможете сами об этом узнать? Неужели  вы  не  поверите
Верховному Жрецу, если он призовет вас? Или самой Императрице?
   Маллед  некоторое  время  колебался,  понимая,  что  выстраданные  слова,
которые он намерен произнести вслух, могут не понравиться жрецу и что многие
сочли бы их оскорблением.
   - Нет, не поверил бы, - наконец произнес он. - Что  я  знаю  о  Верховном
Жреце или даже об Императрице? Да, боги избрали Беретрис управлять миром, но
мне не известно, почему они сделали это, так же как мне не известно, с какой
стати они избрали меня Заступником. Я не позволю  ей  решать  за  меня,  что
хорошо, а что плохо. - Посмотрев прямо в глаза жрецу, он спросил:
   - Но если враг окажется у ворот Зейдабара,  то  я  услышу  об  этом  даже
здесь, в Грозеродже, разве не так?
   - Не сомневаюсь, - кивнул Вадевия.
   - Этого достаточно. Уверен, если я действительно буду нужен, боги  найдут
способ известить меня об этом. Я не хочу,  чтобы  ко  мне  заявлялась  свора
придворных  или  чиновников  только  потому,  что  где-то  прикончили  члена
магистрата. Им вообще лучше не знать о том, что  боги  по-прежнему  выбирают
Заступников. Если, конечно выбирают.
   - Боги вас избрали, - вздохнул жрец, - но придворным в Зейдабаре о  вашем
существовании не известно. О вас знают лишь четверо жрецов, оставшихся с тех
пор в Бьекдау, и теперешний Верховный Жрец. В последнем я не  очень  уверен.
Больше никому о вас не сообщали. Даже Главный Жрец нашего храма не  посвящен
в это.
   - Прекрасно! Не говорите ему ничего. Никому обо мне не  рассказывайте,  -
Маллед коснулся указательным пальцем груди Вадевии, - в том числе  и  жрецам
храма. Плохо, что об этом знают все в  Грозеродже.  Если  во  мне  возникнет
потребность и я об этом сам не узнаю, один из ваших  четырех  жрецов  сможет
известить меня.
   - Значит, вы придете, если враг будет серьезно угрожать Империи?
   - Конечно. Только до этого не дойдет. Под Сотней  Лун  царит  мир  с  тех
времен, когда ещё не появился на свет дед моего деда.
   Вадевия шлепнул Малледа по плечу.
   - Будем надеяться, что вы, молодой человек, окажетесь правы. Ну, я пошел.
Если вам вдруг захочется обсудить с кем-нибудь ваши обязанности  в  качестве
Заступника, приходите ко мне в  Бьекдау.  Спросите  в  храме  Вадевию,  меня
найдут. Передайте мои лучшие пожелания вашей супруге и сыну, и да пребудет с
вами милость богов!
   - Вы уходите? - удивился Маллед.
   - Я получил ответ.
   - Но… вы прошагали десять миль лишь для того, чтобы спросить?
   - И взглянуть на вас. Вы прекрасный, здоровый  молодой  человек,  Маллед.
Оракулы сказали,  если  возникнет  необходимость,  вы  окажетесь  ещё  более
могущественным, чем выглядите, и я им верю. Мне очень хотелось увидеть вас и
услышать ваши слова. Мое желание осуществилось, и теперь мне  пора  в  путь,
чтобы вернуться домой до наступления темноты.
   Последние слова служитель богов произнес, находясь уже за порогом.
   Маллед растерянно стоял на месте, глядя вслед удалявшемуся жрецу.
   Как все это ему не по душе!
   Жрец подтвердил, что боги действительно избрали его Заступником и  других
Заступников в мире больше нет. И его в трудный час могут позвать  на  защиту
Империи.
   Чепуха, вдруг подумал Маллед. Он всего лишь кузнец с  женой  и  маленьким
ребенком. Второе дитя на подходе. Боги, разумеется, могут и сами участвовать
в битвах, без того, чтобы у них в ногах путался обыкновенный кузнец.
   Маллед проводил взглядом жреца, миновавшего кладбище с увитыми  цветочной
гирляндой воротами. Когда он скрылся из виду, кузнец устремился  к  горну  с
молотом и щипцами в руках.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

   Азари становился бледным  как  смерть,  когда  Ребири  Назакри  впадал  в
ярость. Вот и сейчас, холодея от страшного рыка хозяина, он попятился  назад
и прижался спиной к глухой кирпичной стене.
   - На то, чтобы прорваться через  охрану  или  проломить  крышу,  я  трачу
слишком много энергии! - гремел колдун. - Все мое время уходит  на  шастание
по пещерам! Неужто нет иного способа  истребления  этих  вонючих  домдарских
бюрократов?
   - Во всяком случае, хозяин, мне такие не  известны,  -  выдавил  из  себя
Азари.
   - Я только что спустился с гор, и если сегодня  придется  прожигать  путь
через солдатские заслоны, то завтра опять надо будет лезть в горы.
   Азари топтался у стены, не зная, что сказать.
   Старик повергал его в ужас. Черная магия на  обеих  концах  доски  являла
собой отвратительное и опасное зрелище. Азари видел её в действии и  сейчас,
находясь так близко от нее, чувствовал  себя  не  в  своей  тарелке.  Он  не
понимал, как Назакри  мог  не  только  держать  в  руках  эту  доску,  но  и
пользоваться ею.
   - Но нет ли иного способа получать энергию? - робко спросил Азари. -  Ваш
сын, например…
   - Мой сын использует  солнечный  свет,  -  отмахнулся  Ребири,  -  и  как
результат этого, его накопитель слаб и малоэффективен. Я же  черпаю  энергию
из темных сил земли, а их можно найти лишь в глубоких пещерах.
   - А почему вы  думаете,  что  не  найдется  подходящих  пещер  где-нибудь
поближе, чем в Говии? Что вы скажете о склепах под губернаторским дворцом?
   - Но как я попаду в эти склепы?
   У Азари ответа не нашлось,  и  он  выглянул  из-за  угла,  чтобы  получше
рассмотреть площадь, на которую выходили здания провинциального управления.
   Площадь патрулировалась по меньшей мере  дюжиной  отлично  вооруженных  и
облаченных  в  крепкие  доспехи  солдат.  Домдар  не  принимал   таких   мер
предосторожности три года назад, когда Азари Азакари впервые  привел  Ребири
Назакри в Пай  Шин  с  целью  прикончить  губернатора  Матуа.  Покушение  не
удалось, так как даже в то спокойное время охрана губернатора  была  отлично
налажена. После этого они не менее шести раз возвращались в Пай  Шин,  чтобы
добраться до губернатора, и каждый  раз  возвращались  не  солоно  хлебавши,
поскольку система охраны постоянно совершенствовалась.
   Три года они бродили из Матуа в Олнами и наоборот, многократно  пересекая
горный хребет Говия. Все эти годы они совершали убийства и диверсии,  наводя
ужас  на  чиновников  Домдара  и  их  марионеток  из  матуанцев   и   других
народностей.
   Но никогда они не трогали олнамцев. Назакри  щадил  своих  соплеменников,
даже тех, кто добровольно пошел служить  Империи.  При  встрече  с  олнамцем
Ребири и Алдасси всячески старались привлечь его в ряды своих сторонников.
   Однако до сих пор очень немногие решились включиться в проводимую Назакри
кампанию террора,  которую  приходилось  частенько  прерывать  для  подпитки
черной  магии  в  горах  свежей  силой.  Эти  перерывы  затрудняли  создание
постоянно действующей организации, а сама кампания не набирала  достаточного
размаха, чтобы перерасти в открытый мятеж.
   - То, что мы делаем, это капля в море, -  нервничал  Ребири.  -  Все  эти
убийства не более  чем  булавочный  укол  в  мягкое  место  Империи  Домдар.
Никакого серьезного ущерба мы нанести не в  состоянии.  У  нас  нет  сил  на
решительный удар. Мне нужна армия.
   - В вашем распоряжении три дюжины людей. Если Алдасси приведет  их  сюда,
мы сможем пробиться через усиленный патруль и преодолеть стены,  не  истощая
энергии вашего волшебного прибора.
   - До губернатора, Азари, мы, возможно, и  добрались  бы.  Но  скажи,  что
можно сделать с тремя дюжинами сторонников, когда против тебя весь мир?  Что
могут сделать эти три дюжины с городом - любым городом, не говоря уж о такой
твердыне, как Зейдабар? Я хочу уничтожить Беретрис со всем её выводком! - Он
тряхнул головой, и зловещий красный глаз на конце доски запылал ярче. -  Мне
нужно как можно больше людей, как можно больше могущества…
   - Не могли бы вы обучить искусству черной магии ещё кого-нибудь?
   - Это не исключено. Но вот смогу ли я им после этого доверять?
   - Вы можете доверять мне, - сказал Азари. - Вы можете доверять Алдасси.
   - Согласен, Алдасси я доверять могу. Но он так часто пользовался  светлой
силой, что силы тьмы ему повиноваться не станут. Что же касается  тебя…  Так
могу ли я тебе доверять? - Он бросил на Азари пронизывающий взгляд.
   Олнамец колебался. Всякому другому он принес бы любые заверения  в  своей
преданности, но что касается Назакри…
   Он уважал Ребири и одновременно боялся его. Он знал,  Ребири,  во  всяком
случае, предпочел бы услышать в ответ правду - особенно на вопрос о доверии.
   - Не знаю, - произнес наконец Азари и, пытаясь уйти  от  скользкой  темы,
снова выглянул на площадь.
   В этот миг его осенила замечательная идея.
   - Предположим, - стал излагать он, - вы  убьете  одного  часового.  Всего
одного. После этого мы уйдем. Назавтра возвращаемся и отправляем на тот свет
ещё одного, послезавтра все повторяем  снова.  Не  имеет  значения,  сколько
часовых они выставят. Мы будем истреблять их поодиночке  до  тех  пор,  пока
солдаты с перепугу не взбунтуются против своих командиров. Так  вы  получите
свою армию!
   Ребири, поглаживая бороду, стал размышлять. Азари частенько застигал  его
за этим занятием. Колдун как-то пояснил, что не столько размышляет,  сколько
пытается   ощутить,   отвечает   ли   предполагаемый   план   действий   его
Предназначению.
   Назакри любил порассуждать о своем Предназначении  и  якобы  ведущем  его
Роке. Олнамец подозревал, что эта заумь и отвращает от хозяина потенциальных
сторонников: ведь каждому дурню известно,  что  Рок  благоволит  Домдару,  и
только безумец может думать по-иному. Даже десятилетнее молчание оракулов не
смогло поколебать эту веру.
   - Нет, - наконец произнес Ребири. - Таким образом я не обрету свою армию.
Я получу неорганизованную толпу, которую