Оннела - ему показалось, что за  внешним
дружелюбием   солдата   скрывается   напряженность,   готовая   перейти   во
враждебность. И он понял, этот человек не воспримет никакого хвастовства.
   - Главное не то, что говорят люди, - наконец промолвил Дузон, - а то, что
заявляют боги. Разве не так, Оннел?
   -  Верно,  -  согласился  солдат,  выжидающе  глядя  на  командира   Роты
Заступников. Он был явно не  удовлетворен  ответом  и,  похоже,  не  доволен
собой.
   - Я могу быть кем угодно, но то, что я не оракул, это точно,  -  невесело
улыбнулся аристократ. - В наши дни даже оракулы перестали быть  сами  собой.
Если я и Заступник, то  боги  мне  об  этом  не  говорили  -  но  кто  может
утверждать, что они обязаны это делать?
   Выражение, появившееся на лице Оннела, после  того  как  он  услышал  эти
слова, поразило Дузона. Солдат определенно почувствовал облегчение. Подобная
реакция была совершенно непредсказуемой. Можно было  ожидать  недоумения  по
поводу  того,  что  Заступник  не   знает,   что   является   таковым,   или
разочарования…  Но  чтобы  облегчение?  Нет,  здесь  явно  кроется  какая-то
загадка.
   Но вдруг Лорда осенило, и он, хлопнув Оннела по спине, воскликнул:
   - Может быть,  именно  вы,  мой  друг,  и  являетесь  этим  Богоизбранным
Заступником!
   - Нет, нет, - покачал головой Оннел. - Я не Заступник, мне это доподлинно
известно.
   Дузона ответ безмерно удивил, однако он спросил с нарочитой веселостью:
   - Но как вы можете знать это, Оннел? У меня в роте сорок один человек,  и
каждый считает, что только  он  и  является  Богоизбранным  Заступником.  По
меньшей мере  сорок  из  них  заблуждаются.  Почему  же  вы  так  уверены  в
обратном?
   - Я… - Оннел пребывал в полной растерянности. - Я поклялся не говорить об
этом, милорд.
   Дузон, ещё более заинтригованный, уставился на парня.
   Поклялся кому? И вообще, что может знать  о  Заступнике  рядовой  солдат,
простой житель захолустной деревни?
   Дузону едва удалось превозмочь ужасное любопытство. Бесчестно  выпытывать
у человека сведения, которые тот поклялся хранить в тайне. А в голове  между
тем неотступно вертелись  вопросы:  "Не  остался  ли  в  Грозеродже  оракул,
который все ещё слышит  голоса  богов?  Может  быть,  там  кто-то  слышал  о
Заступнике от жрецов до того, как умолкли оракулы?" Но все эти вопросы так и
остались невысказанными.
   Определенно этот Оннел что-то знает…
   Или думает, что знает. Парень может ошибаться. Дузон перестал пялиться на
Оннела и обратил взор на противоположный берег Гребигуаты.
   Врей Буррей уже летел над водой, приближаясь к Имперскому лагерю.
   Ребири Назакри, судя по  всему,  проблема  Богоизбранного  Заступника  не
беспокоит, и он не сомневается  в  своей  способности  дойти  до  Зейдабара.
Значит, Лорду Дузону с его Ротой Заступников, как и  всей  Имперской  Армии,
надлежит доказать, что черный маг заблуждается. Заступник может  объявиться,
а  может  и  нет.  Армия  в   состоянии   сама   провозгласить   кого-нибудь
богоизбранным, и избранник этот может оказаться  совсем  другим,  тем,  кого
первоначально отметили боги. Дузон в отличие от Оннела не считал, что вопрос
уже решен.
   Все же будет  небезынтересно  узнать  побольше  о  Грозеродже,  если  его
обывателям что-то известно о Заступнике. Дузон решил  заняться  этим  делом,
после того как будет покончено с Ребири Назакри.
   В этот миг Дузон поймал себя на том,  что  снова  смотрит  на  Оннела,  и
смотрит почему-то сердито. Он выдавил натужную улыбку, которая, впрочем, тут
же стала вполне искренней, и сосредоточился  на  главном  лагере  Имперского
войска.
   - Что ж, вполне справедливо, - как ни в чем не бывало молвил  он.  -  Раз
поклялись, то клятву следует соблюдать. Вы уже завтракали?
   - Нет, милорд. Но я…
   - В таком случае предлагаю  вам  подкрепиться  в  компании  Богоизбранных
Заступников. Обещаю не совать нос в ваши тайны.
   Оннел колебался. Он посмотрел через реку на видневшихся вдали врагов.
   Ему очень хотелось, чтобы Маллед тоже был здесь. Разве  не  здесь  должен
находиться отмеченный богами Защитник Домдара? Нет, он просто обязан явиться
на берег Гребигуаты. Оннел думал об этом всю зиму  и  частенько  приходил  к
выводу: отсутствие Малледа означает, что весь авангард армии торчит не  там,
где следует, и что настоящая битва произойдет совсем в другом месте.
   Но, насколько ему известно, Маллед  пребывает  в  полной  безопасности  с
женой и детьми в своем ухоженном доме  за  кладбищем,  напротив  дома  своих
родителей. А Ребири Назакри, вне  всякого  сомнения,  может  находиться  где
угодно, но только не в Грозеродже.
   Оннел раздумывал, а не  сказать  ли  все-таки  Лорду  Дузону  о  Малледе.
Конечно, он в  свое  время  обещал  ничего  не  говорить,  и  обещание  надо
выполнять, но Малледу все же следует быть здесь и повести  за  собой  воинов
Империи  против  мятежников.  Балинус,  все  его  полковники  и  Новые  Маги
командуют только потому, что так решили боги. Ни генералы, ни солдаты их  не
выбирали. Заступник  отмечен  милостью  богов,  он  их  представитель  среди
смертных  и  обязан  быть  здесь.  И   ни   Лорд   Дузон,   ни   его   орава
сверхчестолюбивых типов не имеют права претендовать на эту  роль.  Сам  Лорд
Дузон, похоже, человек приличный, что же касается остальных…
   Но, может быть, это всего лишь часть общего, более широкого божественного
замысла? Оракулов, с  которыми  можно  было  бы  посоветоваться,  больше  не
существует, и  замыслы  богов  обрели  особую  таинственность.  Может  быть,
Малледа здесь нет потому, что боги пожелали видеть  его  в  ином  месте.  Не
исключено, они вместо Малледа  оставили  здесь  Дузона,  хотя  он  вовсе  не
Заступник.
   Оннел подумал, что Дузон мог бы ему понравиться, если б  не  россказни  о
его богоизбранности. Более того, он ему уже понравился, хотя и чувствовалась
в аристократе  какая-то  неуловимая  фальшь.  Сам  Дузон,  надо  отдать  ему
должное, не заявлял, что он Богоизбранный Заступник, но и не исключал  такой
возможности. Оннел решил  в  силу  последнего  обстоятельства  не  открывать
аристократу тайну Малледа.
   Кроме того, может случиться, что  все  эти  непристойные  слухи,  которые
ходили по  Грозероджу,  окажутся  правдой.  Что,  если  жрецы  действительно
назначили сотни "Богоизбранных Заступников" во  всех  концах  Империи?  Лорд
Дузон,  правда,  не  привел  никаких  доказательств,   что   его   претензии
подтверждают жрецы. Однако он мог считать, что от подобных доказательств нет
никакой пользы. Оннел сам по-настоящему не верил в свою последнюю  гипотезу,
но теоретическую возможность этого отметать не спешил.
   Ему не нравилась эта теория, и сердцем он в неё не верил. Он всегда видел
в Малледе  нечто  особенное,  и  эта  особенность  заключалась  вовсе  не  в
громадном росте или силе кузнеца. Оннел всю жизнь слышал  перешептывания  об
исключительности Малледа, но был уверен, что восхищен своим  другом  не  под
влиянием этих разговоров.
   Тем не менее будет, пожалуй, не вредно  задать  парочку  вопросов  людям,
которые объявляют себя Заступниками.  Он  уже  приступил  к  этому,  спросив
Дузона, - хоть и не напрямую, - как тот относится к разговорам о  его  якобы
богоизбранности. Все однополчане Оннела, за исключением тех, кто  прибыл  из
Грозероджа, считали: из всех  кандидатов  на  роль  Заступника  Дузон  самый
подходящий. Теперь же, когда Оннелу представилась возможность позавтракать с
целой ротой претендентов, он может больше узнать о их претензиях и выяснить,
имеются ли для этих претензий какие-нибудь основания.
   Столь благоприятную возможность упускать никак нельзя.
   А кроме того, Заступники наверняка питаются лучше, чем рядовые солдаты  в
Бьекдавском Полку.
   - Я буду счастлив присоединиться к вам, милорд, - сказал Оннел.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

   Маллед уже достаточно долго находился в  Зейдабаре,  чтобы  привыкнуть  к
городскому шуму. Однако раздававшиеся за стенами Арсенала  крики  совсем  не
напоминали обычный гул толпы. Разобрать слова было невозможно,  но  вопли  и
визги на улице определенно не являлись  выкриками  торговцев,  шумом  пьяной
драки или иными заурядными проявлениями городской жизни.  Шум,  начинавшийся
где-то вдалеке, сейчас приближался. Маллед отчетливо слышал крики,  несмотря
на звон молотов, бьющих по наковальням.
   Трое или четверо  учеников  выглядывали  уже  через  маленькое  окошко  в
западной стене, выходившее на улицу.
   Малледу вдруг нестерпимо  захотелось  глотнуть  свежего  воздуха.  Строго
говоря, уход из мастерской без  разрешения  означал  нарушение  порядка,  но
Маллед был не единственным, кто время  от  времени  игнорировал  этот  пункт
правил.
   Крики становились все громче, и вопила уже не дюжина  глоток,  а  великое
множество дюжин. Дарсмит сидел на полу скрестив ноги и затачивал клинок.  Но
вот и он поднялся и вместе с Малледом выглянул в окно.
   - Пошли. - Маллед опустил молот на пол и направился к ступеням, ведущим к
выходу.
   Дарсмит молча последовал за приятелем.
   Через несколько секунд они оказались на  Пристенной  улице,  вынырнув  из
проулка, идущего вдоль здания Арсенала.
   Когда  позволяла  погода,  на  Пристенной  улице  с  самого  рассвета  до
наступления темноты кипела жизнь, иногда  продолжавшаяся  и  ночью.  Снег  и
холод вынудили обывателей почти всю зиму  сидеть  дома,  но  с  возвращением
теплого весеннего солнца густые толпы снова высыпали на улицу.
   И этот день тоже не был исключением. Но на сей раз толпа вела себя  очень
странно: люди бежали, причем лишь в двух противоположных направлениях. Никто
не стоял, не шел и не появлялся из боковых улиц.
   Можно было также заметить, что бежавшие в одну сторону были чем-то  очень
испуганы, в то  время  как  на  лицах  людей,  мчавшихся  в  противоположном
направлении,  проступала  целая  гамма  чувств:  решимость,   озабоченность,
любопытство.
   Маллед немного подумал, затем протянул руку и схватил одного  беглеца  из
числа испуганных.
   Человек попытался вырваться, но, когда он оглянулся и увидел перед  собой
Малледа, протестующий вопль так и застыл на его губах.
   - Что происходит? - спросил кузнец.
   - Императорский Дворец в огне! Отпустите меня! Надо  спасаться,  пока  не
выгорел весь город!
   Маллед отпустил несчастного и вопросительно посмотрел на Дарсмита.
   - Думаю, он прав, - кивнул Дарсмит. - Взгляни-ка туда!
   В северо-западную часть неба из-за  крыш  домов  поднимался  столб  дыма.
Маллед не обратил на него внимания, поскольку в Зейдабаре  постоянно  дымили
тысячи труб и небо частенько затягивало серой пеленой.
   Однако этот дым не был похож на обычные  городские  дымы.  В  синем  небе
параллельно золотому шпилю дворцовой башни вздымалась толстенная, клубящаяся
белая колонна.
   - Пошли, - бросил Маллед и шагнул в толпу.
   Дарсмит, чуть поколебавшись, поспешил за приятелем.
   - Маллед, что ты затеял? - на бегу спросил он.
   - Разве мы явились в Зейдабар не для  того,  чтобы  защищать  Империю?  -
обернулся к нему кузнец и тут же, махнув рукой в сторону дыма, заявил:
   - Все, что угрожает Императрице и её Дворцу, угрожает и Империи. Наш долг
эту опасность отвратить!
   Эти слова Дарсмита до конца не убедили, но он бежал за Малледом, так  как
следовать в кильватере за гигантом было легче, чем  самому  передвигаться  в
толпе в любом направлении.
   За несколько минут Маллед проложил путь до эспланады,  откуда  начиналась
широкая лестница, ведущая к дверям Дворца. Однако пробиться дальше  не  смог
даже он. Люди стояли плечом к  плечу,  глазея  на  языки  пламени,  с  ревом
вырывающиеся из нескольких окон. Вдоль  центрального  шпиля  в  небо  летели
искры,  в  воздухе  висел  сухой  жар.  Зеваки   столпились   у   домов   на
противоположной от  Дворца  стороне  площади,  в  то  время  как  ступени  и
прилегающее к Дворцу пространство оставались совершенно безлюдными. Никто не
решался приблизиться к зданию более чем до половины  эспланады,  а  передняя
линия зрителей пыталась отступить назад, чтобы  спастись  от  дыма  и  жара.
Однако постоянно прибывающие любители зрелищ лишали их возможности  хотя  бы
чуть-чуть попятиться.
   - Почему никто ничего не делает? - спросил Маллед. - Императорский Дворец
в огне, там может находиться Императрица! А если рухнет башня, она  погребет
под собой не одну дюжину домов!
   Дарсмит огляделся вокруг, но, будучи значительно ниже Малледа, видел одни
лишь спины, головы да возносящиеся к небу искры и дым.
   - А почему кто-то должен что-то делать? - возразил Дарсмит. -  Ты  видишь
там стражников?
   - Нет, - ответил Маллед.
   Действительно,  там  должна  быть  охрана,  подумал  он.  Куда   же   она
подевалась? Часть армии  отправилась  на  восток  сражаться  с  мятежниками.
Другая, большая, часть профессиональных солдат обучает рекрутов в  Агабдале…
Как может Дворец оставаться совсем незащищенным?  Но  если  нет  охраны,  то
почему люди просто стоят и ничего не предпринимают?
   Нет, кто-то должен что-то сделать!
   - Пропустите меня! - взревел он.
   - Перестаньте толкаться! - гаркнул стоявший впереди мужчина.
   Маллед схватил горлопана за шиворот и, выдернув его из толпы, поднял  над
головой. Причем с такой легкостью, словно это был  не  взрослый  мужчина,  а
прогнивший у основания деревянный столб.
   Бедолага издал протестующий писк, но, увидев себя вознесенным  в  воздух,
тут же умолк и инстинктивно съежился.
   Маллед с разворотом метнул  его,  будто  мяч,  назад,  долой  с  площади.
Необычный летающий объект угодил в голову ни в чем не повинной даме,  и  обе
жертвы рухнули на грязную мостовую, отделавшись, к счастью, легкими ушибами.
   - Пропустите меня! - повторил Маллед.
   Маячивший перед ним  обыватель,  увидев  эту  сцену,  посторонился,  хотя
минутой раньше был готов поклясться, что не может сдвинуться ни на дюйм.
   Маллед с ревом пробивался вперед, волоча за собой Дарсмита и  расшвыривая
первые ряды зевак; вскоре он вырвался на открытое пространство.
   Жар накатывал на него волнами, но Маллед был  кузнецом,  и  его  горн  во
время работы со сталью раскалялся гораздо  сильнее.  Он  помчался  к  дюжине
широких каменных ступеней и  взлетел  к  главному  входу,  расположенному  у
самого основания центральной башни. Маллед  сразу  определил,  что  эпицентр
возгорания находится справа от него, в  восточном  крыле  здания.  Возможно,
пожар, несмотря на его неистовость, ещё не успел широко распространиться.
   Гудящая и орущая за его спиной толпа на мгновение умолкла, а потом  снова
разразилась воплями.
   - Что он делает?! Куда его несет?! - докатывалось до слуха Малледа.
   Двери Дворца были распахнуты, за ними просматривался разделенный  пополам
массивными колоннами и заполненный дымом огромный мраморный зал.  Однако  ни
очагов огня, ни тел Маллед не увидел. Это был хороший знак.  Открытые  двери
указывали на то, что внутри  здания  в  огненную  ловушку  никто  не  попал.
Конечно, в некоторых помещениях могли быть  люди,  отрезанные  пламенем  или
пострадавшие от дыма.
   Но открытые двери также означали и то, что к  огню  поступает  воздух.  В
таком случае как следует действовать: позволить воздуху проникать внутрь для
тех, кто оставался в здании, или же плотно  закрыть  двери,  чтобы  ослабить
пламя?
   В конце концов Маллед решил, что двери не играют никакой роли - у  Дворца
множество окон.
   Но у дверей должны стоять часовые. Куда они могли деться?
   Впрочем, это тоже не имело значения. Он повернулся лицом к  толпе  и  что
есть мочи выкрикнул:
   - Воды! Где здесь ближайший источник? Колодец или фонтан?
   Внутренний Город изобиловал источниками воды,  что  считалось  ещё  одним
проявлением милости богов,  возжелавших  облегчить  участь  тех,  кто  решил
поселиться  в  зоне  крепостной  стены.  Обитателям  Грозероджа  приходилось
тратить много времени и сил, чтобы таскать воду из ключей, бивших  в  разных
концах поселения. Для жителей столицы подобной проблемы не существовало.
   Но где здесь ближайший источник? Он необходим сию минуту.
   Маллед заметил Дарсмита, который, пробившись вслед за  ним  через  толпу,
так и остался в первом ряду зрителей.
   - Эй, Дарсмит, - крикнул кузнец, - ты знаешь, где здесь вода?
   Приятель тупо смотрел  на  Малледа,  однако  тут  подала  голос  женщина,
пытавшаяся справиться с напирающими на неё сзади людьми:
   - Здесь  поблизости  есть  насос!  -  Свою  информацию  дама  сопроводила
отчетливым взмахом руки.
   Взглянув со ступеней в указанном направлении, Маллед  заметил  в  плотной
толпе небольшую проплешину, за которой виднелась группа высоченных людей. До
этого он несколько раз проходил через эспланаду, но тогда все  его  внимание
было поглощено  Императорским  Дворцом.  Теперь  Маллед  припомнил,  что  на
площади действительно находится насос и  рядом  с  ним  поилка  для  лошадей
прибывающей во Дворец знати. А люди казались великанами только  потому,  что
взобрались на поилку.
   - Ведра! - взревел Маллед. - Шляпы, сапоги,  словом,  все,  что  способно
удерживать воду!
   Он спустился по ступеням и направился к насосу, разметывая в стороны тех,
кто оказывался на пути, в результате чего некоторые  очутились  на  открытом
пространстве в самой середке раскаленного  воздуха.  Видевшие  это  поспешно
расступались.
   Он подошел к поилке и согнал с неё замешкавшихся зевак.
   Какая-то женщина стояла,  эффектно  опершись  на  рукоятку  насоса,  дабы
привлечь внимание приближавшегося великана.
   - Вот вы, - сказал  кузнец  обывателю,  стоявшему  рядом  с  женщиной,  -
начинайте качать. А вы, -  приказал  он  другому,  -  будете  ему  помогать.
Сменяйте друг друга. Поилка должна быть полной!
   Парочка рьяно принялась за  работу.  Насос  заурчал,  забулькал,  и  вода
ровной струей полилась в каменную поилку.
   - Теперь ведра! - закричал, оглядываясь по сторонам, Маллед.
   Окружающие недоуменно смотрели на него, но вдруг примерно в ста футах  от
поилки раздался вопль:
   - Здесь!
   Маллед оглянулся и увидел размахивающего ведром человека.
   - Здесь, - вопил человек, - у бондаря за углом!
   - Хорошо! Тащите еще! Все, что есть у бондаря! - ревел Маллед.  -  А  это
передайте сюда! Найдите лудильщика  или  кузнеца!  У  них  тоже  может  быть
посуда!
   Ведро поплыло над головами, переходя из рук в руки,  и  наконец  достигло
Малледа. Он схватил его, зачерпнул воду из постепенно заполняющейся поилки и
передал соседу.
   - Вы будете первым в цепи.
   Выхватив из толпы ещё одного человека, он поставил его в цепь.
   - Вы будете вторым.
   Первый передал ведро второму, второй третьему,  третий  -  четвертому.  К
тому времени, когда Маллед смог пробиться через толпу в первые ряды, цепочка
добровольцев была уже на полпути к ступеням, хотя первые, видимо, уже начали
жалеть о своем энтузиазме: дым и жар здесь были невыносимы.
   Маллед оглянулся и, внимательно  изучив  первые  ряды,  выбрал  полдюжины
человек, показавшихся ему наиболее рослыми и  крепкими.  В  число  избранных
попал и Дарсмит.
   - Вы, вы и вы пойдете со мной, - сказал он, а затем гаркнул, обращаясь  к
зевакам:
   - Продлите цепь! От воды на ступенях нет никакой пользы!
   Маллед видел, как люди неуверенно  переглядываются.  Никто  не  отважился
выйти  вперед,  чтобы  продвинуться  ближе  к  зданию.  Но  самые  смелые  и
решительные уже встали в шеренгу.
   - Пошли! - приказал кузнец и повел свою команду вверх по ступеням.
   Наверху  лестницы  он  обернулся  и  обратился  к  последним  в   цепочке
водоносов:
   - Вы молодцы, что смогли подойти так близко! Но огонь вон там!  -  Маллед
указал в сторону пылающего Дворца. - Возьмите какую-нибудь  ткань,  намочите
её и прикройте лица!
   Он вытащил из-за пояса тряпку, которой полировал клинки, окунул в ведро и
азартно шлепнул её на  лицо,  оставив  открытыми  лишь  глаза.  Тряпка  была
довольно грязная,