солютно ничего!
   - В таком случае, - пожал  плечами  Балинус,  -  предстоящая  ночь  может
оказаться  ночью  последней  битвы.  Но  мне  представляется,  он   потратит
несколько ночей, чтобы  обескровить  нас  ещё  больше.  Ведь  мы  устаем,  а
Бредущие в нощи не знают усталости. Мы слабеем от ран, а  нежити  продолжают
биться как ни в чем не бывало.
   Да, подумал Дузон, слова Генерала не лишены логики. Но  рано  или  поздно
мятежники должны бросить в бой все  свои  силы.  Если  Назакри  будет  ждать
слишком долго - он обречен. Несомненно, колдун это прекрасно понимает.
   Однако обречен  Назакри  или  не  обречен,  а  авангарду  определенно  не
избежать гибели, если в ближайшие дни не прибудет Имперская Армия.
   - Нам необходимо подкрепление, - изрек Дузон.
   - При помощи магов всех сортов, и старых, и  новых,  я  засыпал  Зейдабар
просьбами поторопиться, - ответил Балинус. - Гомиугитар сказал мне вчера…  -
Балинус умолк и судорожно сглотнул, вспомнив, что Гомиугитар уже превратился
в обезглавленный труп.  -  Он  сказал,  что  всячески  подчеркивал  важность
срочного прибытия армии. Не прошло и часа с того момента,  как  Врей  Буррей
полетел в Зейдабар.
   - И это очень хорошо, - одобрительно кивнул Дузон.
   - Идите отдыхать, милорд, - сказал Балинус.  -  Вам  необходимо  хотя  бы
немного поспать.
   Спорить с этим  было  невозможно.  Дузон  вдруг  почувствовал  чудовищную
усталость. Ведь он сражался всю  ночь  напролет.  Отсалютовав  Генералу,  он
повернулся на каблуках и медленно побрел к своей палатке.
   Утреннее  солнце  слепило  глаза.  Дузон   прищурился   и   взглянул   на
противоположный берег.
   Да, они все были на месте - штабеля тел  и  их  чумазые  охранители.  Как
жаль, что невозможно добраться до них без тридцатимильного броска к мосту  и
обратно!
   Наверно, есть какой-то способ, размышлял Дузон. Может  быть,  Новые  Маги
сумеют что-то предложить…
   Но не сегодня. Сегодня он ничего не способен предпринять. Ночью наверняка
предстоит битва. Всем необходимо отдохнуть.
   Какой она будет, эта битва - обычной кровавой схваткой или  массированной
атакой, прелюдией к броску на Зейдабар? Дузон  надеялся,  что  им  предстоит
рутинная свалка, - он вовсе не спешил помирать. А время,  конечно,  работает
на Империю.
   Но если это понимает и  Назакри,  -  а  то,  что  он  понимает,  Лорд  не
сомневался, -  то  проволочка  с  наступлением  не  укладывается  в  голове.
Объяснения Балинуса теперь  казались  совершенно  неубедительными.  Командир
Роты Заступников остановился у входа в палатку и  посмотрел  через  реку  на
черный шатер Назакри.
   Чего же на самом деле ждет колдун?
   Этого Дузон не знал и ненавидел себя за неспособность догадаться.
   - Да, Самардас, вот когда мне по-настоящему мог бы понадобиться оракул, -
пробурчал он.
   Вошел в палатку, рухнул на койку и тут же забылся сном.

ГЛАВА СОРОК ШЕСТАЯ

   - Этот пандус с верхней точки выглядит даже более внушительно, чем снизу,
- заметил Маллед, спускаясь с холма.
   - Ничего не скажешь, действительно большой, - согласился Дарсмит.
   Перед ними возвышались  ворота,  за  которыми,  как  в  раме,  красовался
огромный, цвета индиго прямоугольник неба с четырьмя почти  полными  лунами.
Ниже ворот раскинулся наполовину скрытый в темноте Внешний  Город.  Приятели
отправились в путь очень рано: солнце  едва  поднялось  из-за  горизонта,  и
огромная стена бросала густую, черную тень на улицы столицы.
   Вдали, за пределами Внешнего Города, светились в солнечных лучах наиболее
высокие здания Агабдала, где в лагере до сих  пор  пребывала  в  бездействии
Имперская Армия.
   Было уже довольно тепло, но Малледа била мелкая дрожь. Открывшаяся  перед
ним картина выглядела  сверхъестественно:  небо,  скованное  прямоугольником
ворот, темные пустынные улицы города и широкая, круто стекающая вниз дорога.
Создавалось впечатление, будто весь мир сдвинулся с места и пытается убежать
от них. Агабдал, казалось, висел в воздухе, ожидая  лишь  приказа  откуда-то
свыше упасть на головы путников, когда те окажутся под ним.
   Да, видимо, он все же  совершает  величайшую  глупость:  отправляется  на
битву с колдуном и армией нежитей и делает это вопреки воле Лорда Грауша.
   Он, Маллед - Богоизбранный Заступник Домдара и  Защитник  Зейдабара,  ему
это теперь  доподлинно  известно,  и  отрицать  свою  богоизбранность  далее
невозможно. Но в то же время он по-прежнему Маллед из Грозероджа, сын Хмара,
кузнец-подмастерье, глава семьи - в общем, человек, который терпеть не может
совать нос в чужие дела.
   Глядя на эту вселенскую панораму,  на  этот  огромный  наклонный  пандус,
Маллед вновь почувствовал собственное ничтожество. Да, возможно, он на целую
голову выше самого высокого человека, но по сравнению с городом и лежащим за
его пределами миром даже самый большой великан выглядит ничтожной  козявкой.
Как может он рассчитывать на свою способность совершить нечто  действительно
важное? Несмотря на помощь богов, он  все-таки  остается  простым  смертным,
столкнувшимся с превосходящими его возможности проблемами.
   - Маллед!
   Кузнец от неожиданности споткнулся, но все же устоял на ногах и обернулся
посмотреть, кто его окликнул.
   Это не мог быть Дарсмит - у того совсем другой голос.  Не  могли  быть  и
часовые, охранявшие стены и ворота, - посты находились впереди  беглецов,  а
крик раздался сзади. Неужели Лорд Грауш послал за ним?
   Какой-то  человек  в  белых  одеждах  торопливо  спускался  по   пандусу,
размахивая рукой. В этот миг солнечные  лучи,  перелившись  через  городскую
стену и  купол  Великого  Храма,  залили  фигуру  розовым  светом,  оставив,
впрочем, лицо в тени. Но Маллед и без того уже знал, кто догоняет его. Он не
видел этого человека вот уже дюжину триад и тем не менее сразу узнал его.
   - Вадевия, - сказал он и остановился в ожидании.
   - Кто? - спросил Дарсмит. Он тоже остановился и посмотрел назад.
   - Жрец, который пришел вместе со мной из Бьекдау, - пояснил Маллед. - Ему
известно, кто я. Именно он и уговорил меня уйти из дома. - Затем он  повысил
голос. - Если вы явились, чтобы убедить меня остаться в Зейдабаре,  то  ваши
старания напрасны!
   - Я все скажу лишь после того,  как  узнаю,  куда  и  с  какой  целью  ты
направляешься! - переходя с рыси на шаг, прокричал в ответ жрец.
   - А какое вам до этого дело? - бросил  Маллед,  когда  жрец  подошел  так
близко, что уже не было необходимости кричать.
   - Но это же совершенно очевидно, -  ответил  Вадевия.  -  Я  считаю  себя
ответственным за тебя, ведь заботиться о тебе поручили моему храму.
   - Обо мне, старик, заботится моя семья, а вовсе не ваш храм!
   Жрец пожал плечами.
   - Как тебе будет угодно. И все же я постоянно за тебя волнуюсь.
   - В этом нет никакой необходимости.
   - Но тем не менее это так.
   - Куда мне идти и чем заниматься, решают  только  боги  и  я,  -  потерял
терпение Маллед.
   - Но разве не жрецы являются посредниками между богами и смертными?
   - Уже не являются! - прорычал кузнец. - Мне  кажется,  у  меня  с  богами
более тесный контакт, чем тот, что вы имели за последние шестнадцать лет.
   - Верно, - понурился Вадевия. - Вряд ли можно иметь контактов меньше, чем
мы. Но должен заметить, твой ноль не больше, чем наш.
   - Маллед встречался с богом две триады назад, - вмешался Дарсмит.
   - Неужели? И с кем же? - Вопреки ожиданию в голосе  старика  не  было  ни
сарказма, ни сомнения. Все трое понимали, что  на  встречу  с  богом  больше
всего шансов было именно у Малледа.
   - С Баранмелем, - ответил Дарсмит. - На свадьбе у моей сестры.
   - Вот как… - задумчиво глядя на Дарсмита, протянул Вадевия. - Значит, это
была ваша сестра? Ее зовут Бераи, не так ли?
   Настал черед удивляться Дарсмиту. Он кивнул, а  жрец  вновь  обратился  к
Малледу:
   - И Баранмель, значит, с тобой там говорил?
   - Да.
   - Однако маги об этом ничего не сообщали.
   - Какие ещё маги? - сердито сдвинул брови Маллед.
   - Неужели ты действительно полагаешь, что я поймал тебя здесь  совершенно
случайно? - улыбнулся Вадевия. - Маги  Великого  Храма  начали  шпионить  за
тобой на следующий день после пожара во Дворце. Это была  не  моя  идея.  Ты
привлек внимание Имперского Совета, и Апирису велели не сводить с тебя глаз.
   - Верховному Жрецу? - Маллед бросил взгляд  на  золотой  купол  Храма.  -
Следить за мной?
   - Жрецы, во всяком случае, за тобой наблюдали. Или, скажем,  должны  были
наблюдать, - подтвердил Вадевия. - Они следили за свадьбой из  Высших  Сфер,
но не сказали, что ты с кем-то говорил.
   - Возможно, так пожелал Баранмель, - парировал  Маллед.  -  Это  касалось
лишь его и меня.
   Уголки старческого рта  слегка  дернулись.  Объяснение  кузнеца,  видимо,
развеселило Вадевию.
   - Лишь  тебя  и  его?  Значит,  ты  и  Баранмель!  Быстро  же  вы  сумели
подружиться!
   Маллед, не скрывая отвращения, посмотрел на служителя богов.
   - Пошли, Дарсмит! - обронил он и,  резко  развернувшись,  быстро  зашагал
вниз по пандусу.
   Вадевия на секунду замер, ожидая, что  Маллед  остановится  и  возобновит
беседу, но поняв, что кузнец этого делать не собирается, закричал:
   - Подожди!
   Насмешливая полуулыбка исчезла с его лица.
   - Нет! - Кузнец даже не оглянулся.
   - Подожди, Маллед! - взмолился Вадевия. - Я не могу бежать вниз по  этому
склону.
   - Тогда возвращайтесь в Храм, - по-прежнему не оборачиваясь,  посоветовал
Маллед.
   Дарсмит поднял глаза на приятеля.
   - Может быть, стоит его выслушать, все-таки он жрец.
   - Он ничего не знает! - прорычал Маллед.
   Дарсмит опасливо взглянул на Вадевию, который медленно, но верно сокращал
расстояние между ними. Малледу пришлось приноравливаться  к  более  коротким
шагам товарища, что позволило жрецу превзойти в скорости покидающую Зейдабар
парочку.
   - С чего это ты на него так ополчился? - укорил его Дарсмит.  -  Ведь  он
просто хочет нам помочь.
   - Помочь? - презрительно хмыкнул Маллед. - Он здесь лишь для того,  чтобы
шпионить и издеваться! И это ты называешь помощью?
   - Но магам  приказал  за  тобой  шпионить  Имперский  Совет,  -  возразил
Дарсмит.
   - Но никто не приказывал ему выяснять, что сказали маги. -  Маллед  ткнул
большим пальцем через плечо в сторону жреца.
   - Да, но он обеспокоен, - заметил Дарсмит. - Ведь он знает, кто ты. Разве
не так? Совершенно естественно, что он проявляет интерес.
   - И при этом насмехается надо мной. Такой интерес мне ни к чему!
   - Издевается? - Дарсмит был искренне изумлен.
   -  "Значит,  ты  и  Баранмель?  Быстро  же  вы  сумели  подружиться",   -
прогундосил Маллед, пародируя легкий прононс Вадевии.
   - Но это же такая мелочь! - запротестовал Дарсмит.
   Маллед замер и повернулся лицом к спутнику.
   - Послушай, Дарсмит, - рассердился он, - ты  ничего  не  понимаешь.  Баэл
отметил меня  при  рождении.  Всю  жизнь,  с  минуты  появления  на  свет  с
отпечатком когтя на роже, я только и слышал от  окружающих,  что  у  меня  с
богами особые отношения. Мои сестры ненавидели меня за это.  Отец  постоянно
твердил, что это не имеет никакого значения, - я думаю, он немного  ревновал
меня и потому говорил, что все это сущая  чепуха.  Приятели  всегда  немного
побаивались меня - возможно, из-за моего роста, но ведь кроме  этого  я  был
избранником богов! Теща постоянно наказывала жене не сердить меня,  если  та
не хочет, чтобы её прокляли боги, и  Анва  иногда  нервничала  из-за  этого.
Единственные  обитатели  Грозероджа,  которых  совершенно  не  трогает   моя
богоизбранность, - мои дети. Да и то лишь потому, что им об этом никогда  не
рассказывали. Всю жизнь прикосновение богов висело  на  мне  тяжким  грузом,
было клеймом, из-за которого я не мог нормально общаться с людьми!
   - Хм-мм, - протянул Дарсмит, отодвигаясь подальше от ярости приятеля.
   - И что хорошего это мне дало? - возмущался Маллед. -  Неужели  я  осыпан
милостями богов? Нет. Иногда мне казалось, будто они одаривают  меня  своими
щедротами. Это бывало в те  моменты,  когда  жизнь  представлялась  особенно
хорошей. Например, когда Анва согласилась выйти за меня замуж. Или на  нашей
свадьбе, куда, впрочем, "мой друг Баранмель" не соизволил явиться. Я  ощущал
улыбки богов, когда появлялись дети. Но это были обычные проявления милости,
которыми может быть одарен каждый. Навязанное же мне  богами  предназначение
никогда не приносило мне какой-либо пользы. Да, конечно, я  обладаю  большой
силой и выносливостью. Но что из  этого?  Как  часто  сверхсила  оказывается
полезной  в  обычной  жизни?  Разве  она   повысила   мое   профессиональное
мастерство? Разве привлекла ко мне новых клиентов? Или  заставила  мою  жену
крепче меня любить?
   Тут Дарсмит не смог удержаться.
   - Ну, если ты действительно такой выносливый, то она…
   - Заткнись! - холодно оборвал его Маллед.
   Дарсмит мгновенно затих.
   Маллед,  оглянувшись,  заметил,  что  Вадевия   поравнялся   с   ними   и
вслушивается в разговор.
   - Пойдем, - сказал он Дарсмиту. - Путь предстоит не близкий.  Доскажу  по
дороге.
   Дарсмит согласился, и они продолжали спуск  по  пандусу.  Когда  миновали
ворота, перед ними в обе стороны распахнулся  мир,  большую  часть  которого
занимал Внешний Город.
   Вадевия шествовал следом, демонстративно игнорируя обоих беглецов.
   - От того, что я Богоизбранный Заступник, не вижу никакой пользы. Но зато
у меня есть обязанность отправиться на войну, сражаться и, возможно, умереть
за Империю. Предполагается, что  в  случае  необходимости  я  стану  великим
лидером! Но каким образом? Что мне известно о военном деле? Я не солдат. Я -
простой деревенский кузнец, а не какой-нибудь аристократ!  Мне  в  жизни  не
приходилось никого за собой вести.
   - Но ты же отлично проявил себя во Дворце, - заметил Дарсмит.
   - Там я не проявил ничего, кроме здравого смысла, -  решительно  возразил
Маллед.
   - А может, от тебя больше ничего и не требуется? - высказал предположение
Дарсмит. - Сдается мне, кроме как у тебя,  здравого  смысла  ни  у  кого  не
имеется.
   - Это верно, - согласился Маллед. - И это очень печально.
   Они продолжали путь в дружелюбном молчании. А когда спустились по пандусу
до уровня городских крыш, Маллед промолвил:
   - Одним словом, этот, как  все  считают,  дар  богов  для  меня  сплошная
головная боль -  и  никакого  удовольствия.  Разговор  с  Баранмелем  только
подтвердил это. Он сообщил, что Баэл  желает  моей  гибели  и  хочет,  чтобы
Зейдабар был стерт с  лица  земли,  а  Империя  Домдар  уничтожена.  То  ещё
благоволение богов!
   - Что? - Дарсмит споткнулся и упал бы, не подхвати его вовремя  приятель.
- Баэл что?!
   - То, что я сказал, - ответил Маллед.
   Дарсмит открыл рот, не в силах произнести ни слова.
   - Но… но… - наконец выдавил он, - но боги создали Империю. Они остановили
свой выбор на нас.
   - И большинство из них нас все ещё поддерживают. Но Баэл - бог  войны,  а
Домдар последние двести лет пребывал в мире. Он нас ненавидит и поддерживает
олнамского колдуна с его мятежниками.
   - Но тогда… но ты… - Дарсмит окинул  диким  взором  пространство  окрест,
зацепился взглядом за широкий проспект, ведущий в  сторону  Агабдала,  затем
уставился в то место,  где,  по  его  расчетам,  должен  находиться  военный
лагерь.
   - Но он ведь бог войны. Разве это не означает, что всегда  побеждают  те,
кого он поддерживает?
   - Не  знаю.  Однако  не  думаю,  что  поддержки  Баэла  достаточно,  дабы
преодолеть все препятствия. Я, например, по-прежнему  остаюсь  Богоизбранным
Заступником, призванным защищать Империю. И никакой Баэл не способен  отнять
у меня этот титул. Я намерен использовать все свои возможности, которых пока
не знаю, для того, чтобы встать на пути у Назакри. И кроме того, большинство
богов все ещё на нашей стороне. Но Баэл,  хоть  и  не  может  отнять  "дар",
который скрепил своим когтем, способен принести много  зла,  -  с  горестным
вздохом заключил Маллед.
   - Что, к примеру? - спросил Дарсмит.
   - Баранмель не смог этого сказать, и я тоже  не  знаю,  -  пожал  плечами
Маллед.
   Дарсмит  оглянулся  на  Вадевию,  который  шел  за  ними  по  пятам  и  с
напряженным интересом вслушивался в слова Богоизбранного Заступника.
   - И ты все ещё не желаешь иметь ничего общего с этим  жрецом?  -  спросил
Дарсмит.
   - Против жреца я ничего не имею, - ответил Маллед. - Я лишь не хочу иметь
дело с теми, кто считает, что внимание богов обязательно  должно  доставлять
людям радость.
   - О… - произнес Дарсмит. Увидев, как лицо Вадевии заливает краска  стыда,
он отвернулся и решительно заявил:
   - Вот теперь я все понял!

ГЛАВА СОРОК СЕДЬМАЯ

   Вадевия с поразительным упорством следовал за молодыми кузнецами.  Он  не
отставал лишь потому, что рядом с  Малледом  семенил  Дарсмит.  Будь  Маллед
один, он давно оставил бы жреца далеко  позади.  Но  у  Дарсмита  ноги  были
обычной длины, а  выносливость  -  как  у  любого  другого  смертного,  и  в
результате жрец не отставал. Все трое  шагали  по  лабиринту  улиц  Внешнего
Города в направлении Гогрорского тракта.
   Вадевия ничего не говорил, не пытался вмешаться в  беседу,  только  молча
следовал за ними.
   Когда настало время ужина и приятели вошли в общий зал  постоялого  двора
какой-то деревни, Дарсмит спросил:
   - Ты не думаешь ночью сбежать, чтобы отвязаться от жреца?
   Маллед обернулся и взглянул на старика, на его  белый  балахон,  успевший
почернеть от дорожной пыли.
   - Нет, - ответил кузнец, который на протяжении нескольких миль корил себя
за грубое обхождение с Вадевией. - Не желаете ли разделить с  нами  ужин?  -
обратился он к жрецу.
   - С удовольствием, если мое общество будет вам не слишком противно.
   Вместо ответа Маллед придержал дверь, пропуская старика вперед.
   Ужин оказался  не  слишком  веселым.  Дарсмит  и  Вадевия  изнемогали  от
усталости и почти не обращали внимания друг  на  друга,  а  Маллед,  целиком
погруженный   в   собственные   мысли,    ограничивался    междометиями    и
нечленораздельным мычанием. Поданная им снедь тоже  не  вдохновляла  -  хлеб
оказался черствым, лишенным всякого вкуса,  тушеная  баранина  -  жесткой  и
слишком жирной, чечевица и морковь - переваренными.
   Пиво, однако, было отменное - темное, густое и крепкое. Маллед  прикончил
кварту и принялся за третью пинту. Поднеся кружку к губам, он вдруг замер, а
потом обронил вопрос:
   - Почему вы пошли за мной?
   Дарсмит и Вадевия удивленно воззрились на него, не  зная,  кому  отвечать
первым.
   - Я имею в виду вас, - уточнил  Маллед,  кивая  на  жреца.  -  Почему  вы
продолжали путь, после того как я бросил вас там, у ворот?
   - Таков мой долг, - слегка замявшись, ответил он.
   - Но почему?
   - Во-первых, потому, что я причинил тебе зло, Маллед, и  теперь  в  долгу
перед тобой. Сидя в Великом Храме, я не смог бы вернуть тебе этот долг.
   - Вы всего лишь пошутили, - отмахнулся кузнец.  -  Шутка  не  заслуживает
столь длинного пути.
   - Я имею в виду не только издевательство у ворот, - пояснил Вадевия. -  Я
говорю обо всем, что сотворил. Я явился к тебе в кузницу, уговорил  оставить
дом и семью, призвал тебя подчиниться воле богов, не имея  даже  понятия,  в
чем эта воля состоит.
   - Вы всего лишь делали свою работу, - хрипло пробурчал Маллед, прежде чем
приложиться к очередной кружке.
   - Нет, - покачал головой Вадевия. - Это  не  совсем  так.  Несколько  лет
назад Верховный  Жрец  обратился  ко  всем  жрецам  с  просьбой  сообщить  о
местонахождении Богоизбранного Заступника, если таковое им  известно.  Я  не
ответил ему сам и попросил всех, кто знал о тебе, промолчать. Эту просьбу  я
мотивировал тем, что ты  сам  потребовал  этого.  Но  позже  я  убедил  тебя
отправиться  в  Зейдабар,   желая   лично   представить   Верховному   Жрецу
Богоизбранного Заступника. Я действовал так,  словно  ты,  избранник  бого