ность, чем легендарные  Серк.  Боюсь,  что  времена  переменились.
Впрочем, я могу и ошибаться. Наверняка не у  всех  отшибло  память,  и
есть среди нас такие, у кого еще не зажили раны.
   - Увидим.  Если  можно,  я  попросила  бы  вас  потихоньку  собрать
где-нибудь Верховных жриц всех общин Обитательниц Тьмы. Тех,  кто  еще
помнит и при этом наделен достаточной властью, чтобы приказать  другим
делать то, что необходимо. Если мы сделаем все это достаточно  быстро,
то сумеем нанести удар, пока мятежники обо всем не пронюхали.
   - Ты уверена, что Серк не знают о том, что ты их нашла?
   - Кроме моей команды, правду знает только одна мета. Да  и  команда
на самом деле может лишь строить догадки на этот счет. Но я все  равно
не намерена выпускать их отсюда пока мы не примем решение и не  начнем
действовать.
   - А кто же эта единственная мета?
   - Вы, госпожа.
   Взгляд Бел-Кенеке стал напряженным.
   - История вопроса проста. Несколько  лет  назад  мы  обнаружили  на
одной из планет следы ночевки  корабля  Серк  и  перенесли  туда  свой
базовый лагерь. Недавно у нас  появился  еще  один  корабль  Серк.  Не
исключено, что изначально он направлялся сюда. Мы погнались за  ним  и
поняли, куда он летит, хотя их Повелительница скорее всего думает, что
сумела от меня убежать. Надеюсь, мне удалось ее обмануть. Она  гораздо
слабее меня.
   - Серк будут защищаться, Марика. Они знают, что ты их ищешь.
   - Разумеется. Это еще  одна  причина  моего  нежелания  нападать  в
одиночку. Если бы меня убили, вам пришлось бы начинать поиски заново.
   - Я немедленно свяжусь с  Верховными  жрицами.  Обещать  ничего  не
могу, но постараюсь сделать все, что в моих силах.
   Бел-Кенеке протянула Марике толстый конверт.
   - Здесь мои заметки относительно большинства Верховных жриц. Как ты
и просила. Но по-моему, тебе нужно отдохнуть перед тем, как браться за
дело. По твоему виду сейчас не скажешь, что ты способна  бросить  миру
вызов.
   - Я и не чувствую, что на что-нибудь способна. Вы правы,  последнее
время я слишком сильно  выкладывалась.  Сначала  отдохну,  потом  буду
читать. Спасибо.
   - Отлично.  Тогда  я  вернусь  завтра  с  ответом  Верховных  жриц.
Постараюсь рассказать им  как  можно  меньше  и  связать  их  клятвами
относительно того, что рассказать придется.
   - Да, так и надо. Но все равно нам не удастся долго держать  это  в
тайне.
   Бел-Кенеке встала и направилась к выходу.  В  нескольких  футах  от
двери она вдруг остановилась, повернулась к Марике и  странно  на  нее
посмотрела.
   - В чем дело? - спросила Марика.
   - Да  так,  ерунда.  Я  просто  подумала,  что  ты  все-таки  стала
охотницей, хоть и считаешь себя силтой.
   - Да, я тоже частенько об этом думаю. Но какова охотница, такова  и
дичь?
   - Именно так. Ну, до завтра.
   - До завтра.


2

   Посреди ночи Марика проснулась от холода. И тем не  менее  ей  было
гораздо уютнее здесь, чем в любом из посещенных ею за  последние  годы
бесчисленных миров. Там ее подсознание страдало  от  глухой  тишины  в
пространстве  прикосновений.  Даже  в  базовом  лагере,  населенном  в
основном силтами, было неуютно.
   Она встала и прошла в комнату Грауэл и Барлог. Охотницы  безмятежно
спали. В свете тлеющих в очаге углей Марика рассматривала своих верных
спутниц и думала о том, как много они пережили вместе. Она знала,  что
охотницы не оставят ее, пока Всесущий не призовет их к себе. Правда, в
последнее время обе они стали больше похожи на Мудрых, чем на охотниц.
Обе сильно поседели. Барлог потеряла довольно много шерсти.
   Марика подумала, не приказать ли им остаться здесь и  не  вернуться
ли в космос без них. Но она и сама понимала, что не сделает этого.  Не
сможет обидеть их так сильно. Они - ее стая, ее истинное сестричество.
Марика никому не была так верна, как этим  двоим.  А  у  них  не  было
никого, кроме нее. И воспоминаний.
   Марика вернулась в большую комнату, подбросила дров в огонь, села у
очага и открыла конверт Бел-Кенеке.
   В основном все имена остались  прежними.  За  время  ее  отсутствия
смерть явно не перетрудилась. Интересно, изменило ли время этих старых
силт? Их позиция сейчас очень много значит. Что, если  они  больше  не
хотят разделаться с Серк?
   Но этого из бумажек не узнаешь. Надо встретиться  с  ними  лицом  к
лицу. Марику охватило тревожное нетерпение.
   А еще она скучала по Багнелю.
   Уже? Пожалуй, это смешно. Ведь они расстались всего несколько часов
назад!
   А  как  надолго?  Опять  на  несколько  лет?  Сама  мысль  об  этом
показалась ей невыносимой.
   Марика подошла к окну. Скелеты  замерзших  деревьев  серебрились  в
бледном свете лун. Клык  был  похож  на  череп,  а  Гончая,  казалось,
вот-вот  бросится  на  кого-то,  как  голодный  хищник.  Да,   кое-что
изменилось, хотя те, кто живет здесь постоянно, могли  и  не  заметить
происходящего. Низкие тучи больше не заволакивали небо.
   Марика смотрела на луны и мерцающие огоньки звезд.  В  прошлый  раз
всего этого не было видно. Скоро она снова улетит туда, к  звездам.  И
на этот раз может и не вернуться. Победа или смерть.
   - Сколько же тебе лет, Бестрей? - прошептала она. - Быть может,  ты
уже дряхлая старуха? Или ты все еще достаточно молода, чтобы поспорить
со мной?
   Марика нервничала  все  сильнее  и  сильнее.  В  конце  концов  это
ощущение стало невыносимым. И тогда она открыла шкафчик, в  котором  с
давних пор хранилось ее "седло". Марика уже  много  лет  не  летала  в
"седле". Более того, ей даже казалось, что в  те  времена  здесь  жила
совсем другая мета. Кто она была, эта юная силта, почти щена, кровавой
лапой прижавшая весь мир?
   Да, вот оно, ее "седло". Никто его не трогал, хоть  сейчас  бери  и
собирай. Марика стерла пыль, чтобы видны  были  ее  личные  колдовские
знаки.
   Раздумывала она недолго.
   Воздух снаружи был, кажется, холоднее, чем  прежде,  но  Марика  не
обращала внимания на пронизывающий ветер.  Она  поднялась  высоко  над
крышами Рухаака и повисла между поднимавшимися к небу  столбами  дыма,
глядя на пустые зимние улицы.
   Чье-то мимолетное прикосновение скользнуло по ее сознанию и тут  же
исчезло. Незнакомая силта поняла, что Марика своя. Вот что значит быть
дома. Марике стало приятно. Понятно, что силты  забеспокоились,  когда
она взлетела. Все, что невидимо, может быть опасно.
   Интересно, где сейчас Каблин? О чем он думает?  Наверняка  ему  уже
донесли о ее возвращении. Догадался он, что это может означать? Что по
этому поводу предпримут мятежники?
   Надо пустить слух,  что  она  вернулась  затем,  чтобы  сломать  им
хребет. Они поверят.  И  Каблин,  великий  Колдун,  тоже  поверит.  Он
сумасшедший, и он боится Марику. Боится как огня, ибо знает, что давно
уже исчерпал чашу ее терпения.
   Все мятежники боятся ее. Для них она - граукен, безжалостный  ужас,
крадущийся в ночи. Голодный монстр, который пожрет их всех.
   Багнеля очень беспокоила проблема мятежников. Надо бы разобраться с
ней, пока она тут. Снова по  уши  влезть  в  это  дело.  Возможно,  ей
удастся найти свежий подход. Тогда местные силты смогут защитить  себя
сами, пока она будет разбираться с  их  главным  врагом.  С  тем,  кто
вдохновлял мятежников и подпитывал их ненависть.
   Марика перевела взгляд на звезды.
   Сначала Бестрей. Бестрей и все остальные враги, там по  ту  сторону
облака.  Потом  Марика,  возможно,  ненадолго  вернется  домой,  чтобы
покончить с Каблином и обеспечить себе безопасный тыл.
   На этот раз - никакой жалости, как бы ей этого  ни  хотелось.  Весь
мир будет следить за ее поступками. Она должна уничтожить мятежников.
   В конце концов, убила же  Марика  свою  наставницу  Градвол  только
потому, что та ей мешала.  Так  чем  Каблин  лучше?  И  в  первобытной
культуре Поната, и в более сложной идеологии силт  мужчина  не  значил
ничего. Даже родной брат. Даже последний живой Дегнан.
   Скоро  небо  на  востоке  порозовеет,  и   взойдет   солнце.   Пора
возвращаться домой. Надо  успеть  вздремнуть  до  прихода  Бел-Кенеке.
Внизу, на улицах, появились меты. Увидев ее тень,  они  вздрагивали  и
поднимали головы. Некоторые приветливо махали лапами.
   Над горизонтом показался светлый серебристый диск второго  большого
зеркала. Это светило встает  раньше  солнца.  Впрочем,  в  отличие  от
первого зеркала, оно пока не производило большого впечатления.
   Ожерелье маленьких зеркал сверкало в утреннем  небе.  Есть  от  них
хоть какая-нибудь польза, или Багнелю только так кажется?
   Марика влетела  в  раскрытое  окно,  разобрала  "седло"  и  уселась
погреть лапы у огня. Каменные стены комнаты были сложены Серк за много
тысяч лет до  ее  рождения.  Долог  был  путь  от  понатской  избы  до
монастыря в Рухааке. Почти вся ее жизнь.
   Марика  понимала,  что  стареет.  В  молодости   она   никогда   не
задумывалась о подобных вещах.
   Вздремнуть она не успела - к ее удивлению, Бел-Кенеке явилась почти
сразу,  не  дожидаясь,  пока  все  проснутся.  Марика  впустила  ее  и
вернулась в свое кресло у огня.
   - А вы рано поднялись, госпожа.
   Поколебавшись, Бел-Кенеке уселась во второе кресло.
   - Я встала не так уж давно. Мне сказали, что ты летаешь в  "седле".
Вот я и подумала, что, раз ты все равно  не  спишь,  мы  можем  начать
прямо сейчас. Я поговорила со всеми нужными нам Верховными жрицами. На
это ушло гораздо меньше времени, чем я думала. Они заранее все решили.
   - Да?
   Надо же. А Марика считала, что новость  будет  сюрпризом  для  всех
этих старых ведьм.
   - Они узнали о твоем возвращении и сразу заподозрили, что это очень
важно. Насколько я поняла, все были  убеждены,  что  Великая  Охотница
Марика не вернется, пока не  разыщет  берлогу  Серк.  Тебе,  вероятно,
приятно будет узнать, что все они без исключения уже  приказали  своим
Темным Повелительницам отправляться в твой базовый лагерь.
   Марика удивленно уставилась на Бел-Кенеке.
   - Честно говоря, я не ожидала так  быстро  получить  утвердительный
ответ. Тем более такой единодушный. Из слов Багнеля я поняла, что  мое
возвращение не вызовет у силт бурной  радости.  Я  была  уверена,  что
несколько месяцев уйдет на одни только уговоры и угрозы.
   - Подобные решения принимаются заранее, Марика. Я уверена, что  все
эти Верховные жрицы давно знали, что они  нам  ответят,  когда  придет
время. Кроме того, и многие говорили это вслух,  официальное  Собрание
отнимет  у  нас  много  драгоценного  времени  и  привлечет   ненужное
внимание. Поэтому вопрос был решен неформально, по-тихому. Ты получишь
требуемую  поддержку.  Надо  только  передать  приказы   всем   Темным
Повелительницам.
   - Наверное, я чего-то не поняла. Значит,  не  было  ни  споров,  ни
обсуждений,  и  никто  даже  не  захотел  поговорить  со  мной,  чтобы
убедиться, что я не спятила? У меня такое чувство, будто что-то тут не
так.
   - Есть вещи, которые делать надо, Марика. Вещи, которые давно  пора
было сделать. Если ничего не  изменится,  нам  просто  не  выжить.  Мы
больше не в состоянии контролировать мятежников. Но уничтожение Серк и
бежавших с ними братьев станет  для  приспешников  Колдуна  сильнейшим
эмоциональным потрясением. Никто больше не  принесет  им  на  блюдечке
новые  технологии,  а  значит,  они  лишатся  своей  главной  надежды.
Единственным оружием мятежников останется колдовство их  предводителя.
Но ведь именно колдовство и хотят уничтожить эти бандиты!
   Марика кивнула. Надо ей будет заняться этой проблемой. До отлета.
   - Итак, все согласны, - продолжала Бел-Кенеке. - Уничтожь  Серк,  и
ты сломаешь спину мятежникам. Нет смысла обсуждать вопрос еще раз. Без
тебя только об этом и говорили. Обсудили все  до  мельчайших  нюансов.
Каждая Верховная жрица имела  возможность  все  обдумать,  прежде  чем
принять окончательное решение. Я уже говорила, что это за решение.  Мы
делаем то, что должны делать.
   - Я даже как-то обескуражена. Отправляясь домой, я настраивалась на
великую битву... Получается, зря волновалась?
   - Они уверены, что знают тебя, Марика. Как  я  уже  говорила,  твое
возвращение означало для них, что ты нашла Серк. Все были уверены, что
рано или поздно это произойдет. И сестричества должны были  выработать
какую-то политику на этот случай. Возможно, три или четыре года  назад
тебе действительно пришлось бы сражаться за свои идеи. Такая вещь, как
старая вражда, действительно мешает договориться. Даже сейчас  не  все
могут общаться друг с другом напрямую. Но в конце концов все пришли  к
молчаливому соглашению, которое постепенно стало политической  линией.
Если бы это было возможно,  каждое  сестричество  прислало  бы  своего
представителя туда, где произойдет последняя битва.
   Марика, кажется, начала понимать, в чем дело.
   - Чтобы убедиться, что Рейгг не займут место Серк?
   - Вероятно. Частично. Я вижу, ты что-то уже поняла. На поверхности,
как всегда, лежит далеко не все. Забудь о той простой  жизни,  которую
ты вела эти семь лет.  Вспомни,  как  сложен  наш  мир.  Этот  союз  -
порождение страха. Ты  не  должна  начинать,  пока  не  будешь  готова
политически, то есть пока не дождешься  всех  этих  сестер.  Тогда  им
будет не в чем упрекнуть тебя - и друг друга.
   - Понимаю.
   - Мне сказали, что некоторые темные корабли уже вылетели. Как скоро
ты вернешься в свой базовый лагерь, чтобы возглавить их?
   - Ага, - пробормотала Марика, - мы так рады вас видеть,  как  жаль,
что вы уезжаете.
   - Что-что?
   -  Я  чувствую,  что  подобное  единодушие  означает,  кроме  всего
прочего, что мне здесь не слишком-то рады.
   - Честно говоря, совсем не рады. Как я уже говорила, пока  тебя  не
было, ты стала легендой. Причем довольно страшной легендой, ведь  меты
запомнили в основном твою  жестокость  к  врагам.  И  чем  дольше  эта
легенда живет, тем больше тебя боятся.  Боятся  того,  что  ты  можешь
сделать.
   - Понятно.
   Марика ненадолго задумалась.
   - Я определенно останусь здесь на несколько  дней.  Команда  и  мои
охотницы должны погрузиться в атмосферу родного мира. Мне это тоже  не
помешает.
   Она снова помолчала.
   - Улечу я ночью, тайно. Никому  не  рассказывайте  о  моем  отлете.
Более того, пусть наши рабочие начнут шептаться о том, что я прилетела
сюда покончить с мятежниками.
   - Ты уверена?
   - Слухи быстро дойдут до Колдуна. И тогда он сделает одно из  двух:
либо нападет, и тогда вы перебьете значительную часть его сторонников,
либо вместе со всем своим сбродом будет сидеть тихо-тихо. В  последнем
случае вы сможете немного отдышаться и восстановить равновесие.  Кроме
того если все поверят, что я намерена  охотиться  здесь,  никто  и  не
подумает о той, другой возможности. Никто не заметит, как  я  улечу  к
звездам. И никому не расскажет. Пусть даже я вылечу с опозданием,  все
равно это мой единственный шанс застать Серк врасплох.
   - По-моему, тебе не  следовало  отказываться  от  кресла  Верховной
жрицы. У тебя столь же изощренный ум, как и у Градвол. Обе вы  никогда
не шли к цели прямым путем.
   -  Я  предпочитаю  быть  Марикой.  Жизнь  Верховной  жрицы  мне  не
нравится.
   - Я перед тобой в неоплатном долгу. Мы еще увидимся?
   - Как это?
   - Вернешься ли ты, когда победишь Серк?
   - Думаю, да. Ведь у нас есть еще и мятежники.  И  Колдун.  Особенно
Колдун. Слишком долго ему позволяли разбойничать.
   Бел-Кенеке ответ явно не понравился. Странно. Неужели она  все  еще
боится за свое первое кресло? После победы над Серк здесь нельзя будет
ни к кому повернуться спиной.
   - Давайте вместе пойдем на утренние церемонии, - предложила Марика.
- Вот уже лет сто я обхожусь почти без обрядов. Самое время  попросить
у Всесущего отпущение грехов.
   - Хорошо, - неохотно ответила Бел-Кенеке.  -  Я  и  сама  частенько
забываю о своем долге.
   Обе силты тихонько выскользнули из комнаты. Но не  настолько  тихо,
чтобы их исчезновение прошло незамеченным. Грауэл  взяла  револьвер  и
последовала за Марикой.


3

   Марика стояла у  окна.  Снег  падал  огромными  хлопьями.  Холодный
уличный воздух просачивался сквозь щели в раме  и  холодил  ноги.  Все
мысли куда-то пропали, и осталась только одна. Где-то в этом  холодном
мире скрывается сейчас тот, кого она любила больше всех мет на  свете.
Каблин. Ее брат. Единственный друг ее детства. А сейчас он превратился
в ее смертельного врага.
   И понять этого она не могла.
   Что же с ним случилось?  Что  изменило  его  сознание?  Как  любовь
смогла превратиться в холодную ненависть?
   Ибо несмотря на все свои клятвы, она все еще думала  о  нем  как  о
своем маленьком брате. Тот был настоящим Каблином, тот, а  не  этот...
Этот... Эта тварь, наделенная  всеми  талантами  силты  и  дьявольским
чуждым ей умом, который...
   Многие сказали бы, что он - ее точная копия. Что она тоже  безумна.
И кто знает?..
   Марика почувствовала легкое прикосновение. Пора.
   Она вернулась к очагу и села в кресло. Огонь уже  угас,  и  тлеющие
угли почти не давали  тепла.  Марика  натянула  сапоги,  надела  шубу,
собрала оружие и прикосновением проверила, нет ли кого-нибудь в холле.
   Пусто. Путь свободен.
   Когда они впервые попали  к  силтам,  Грауэл  и  Барлог  смертельно
боялись всех  сестер  и  верили,  что  эти  ведьмы  умеют  становиться
невидимыми. На самом деле такое невозможно. Но искусная и  талантливая
силта может  использовать  прикосновение  на  бессознательном  уровне,
чтобы заставить других отвести взгляд. Тогда никто ее  не  замечает  -
кроме тех, кого не видит она  сама.  Именно  этот  прием  и  применила
Марика, когда пробиралась через весь монастырь к посадочной площадке.
   Но предосторожности оказались напрасными. До утра было еще  далеко,
и все в монастыре спали.
   Грауэл и Барлог приготовили темный корабль к отлету. Помощницы  уже
ждали ее. Марика заняла свое место  на  кончике  деревянного  кинжала.
Старшая Помощница мысленно спросила, нужен ли серебряный кубок.
   "Нет, на этот раз обойдемся без него".
   Марика никому не рассказывала о предстоящем полете.
   "Сегодня мы не будем покидать планету".
   Сестры обнаружат ее исчезновение  только  утром.  В  своей  комнате
Марика оставила им коротенькую записку с  сообщением,  что  она  скоро
вернется.
   Марика внимательно оглядела свою  команду.  Снег  повалил  сильнее.
Дальняя от нее Помощница казалась неясной тенью.
   Все  готовы.  Марика  пристегнула  ремни  безопасности.  Прошли  те
времена, когда она, тогда еще совсем новичок,  испытывала  судьбу  при
каждом полете. Тем более что тогда она еще только училась летать.
   Теперь  наверх.  И  вперед.  Темный  корабль  пролетел  над  самыми
крышами.  Несколько  испуганных  прикосновений  -   кто-то   из   силт
почувствовал  над  собой  темный   корабль.   Марика   отбросила   эти
прикосновения и прибавила скорости.
   Сначала они летели на юго-запад, но,  когда  монастырь  остался  за
пределами прикосновения, повернули на север. Теперь Марика выжимала из
корабля все, что могла. Резкий ветер  обжигал  лицо  морозом.  Быстрее
было просто нельзя.

   Деревянный крест опустился  на  посадочной  площадке  Скилдзянрода.
Здесь почти ничего  не  изменилось  -  разве  что  снег  стал  глубже,
окончательно скрыв старую крепость от глаз постороннего наблюдателя. К
западу от поселения высилась стена льда  -  огромный  язык  еще  более
огромного  северного  ледника.  Долго   ли   еще   продержатся   силты
Скилдзянрода? Пока  лед  не  свалит  стену?  Какая  секретность  стоит
подобных жертв?
   Корабль коснулся земли, и Марика слезла. Внезапно одна из  Помощниц
мысленно окрикнула ее: "Смотри!"
   В тот же миг ей показалось, что  сугробы  на  площадке  взорвались.
Откуда ни  возьмись  выскочила  толпа  вокторов  с  оружием  наготове.
"Осторожно", -  передала  Марика.  В  особенности  это  предупреждение
относилось к Грауэл и Барлог.  Марика  совершенно  спокойно  позволила
вокторам себя разоружить. Пока она