а она еще  не  была  сделана.  Ее  части  могут  стать  другими
машинами, так же, как и провода и электромагниты,  что  у  тебя  здесь,  в
зависимости от того. Как их соединить.
     - В Эр-Фроу были и другие  больные.  Ты  не  дал  эту  машину  белому
великану. Почему?
     Еще одна пауза, на этот раз длиннее.
     - У него болела не нога, а  мозг.  Нельзя  поместить  мозг  в  другое
пространство-время, отделив его от тела, точно  так  же,  как  делизийский
командир не может быть вдали от тех, с кем он поет в гармонии.
     Невозможно понять, всю ли правду он говорит, или лжет. Эйрис охватило
раздражение. Уголком глаза она посмотрела на СуСу, неподвижно свернувшуюся
в уголке комнаты. И спросила геда в упор:
     - Оранжевые круги по всему Эр-Фроу - это глаза,  которые  видят  все,
что делают люди?
     Ондар в ужасе вскрикнула. Карим, все еще  сжимавший  оружие,  сначала
побелел,  потом  покраснел.  Лицо  Гракса  не  изменилось,  он  во  что-то
напряженно вслушивался и, казалось, не собирался отвечать.
     - Да. Оранжевые круги это наши глаза, - произнес он наконец.
     После секундного замешательства Ондар начала вопить. Она  ругалась  и
негодовала, забыв о страхе, который ей внушали геды.  А  Эйрис  испытывала
необыкновенное облегчение и торжество. Ее догадка оказалась верной, и  гед
не солгал ей, значит, все, что они говорили, - правда, сущая правда. Гракс
мог бы и не сказать ей, для чего предназначались оранжевые  круги,  но  он
ответил  на  ее  вопрос.  Если  раньше  действия  чужаков  казались  людям
подозрительными,  то  это  только  потому,  что  они  не  умели   задавать
правильных вопросов. Надо научиться спрашивать, и геды на все ответят.  Им
можно доверять.
     - ...и не сказать нам? - продолжала кричать Ондар.
     - Вы не спрашивали, - пророкотал Гракс, глядя не на нее, а на Эйрис.
     - Я хочу спросить еще кое-что, - перебила Эйрис  вопящую  женщину.  -
Эта джелийская девушка - СуСу - не двигается и не говорит с тех  пор,  как
вы забрали ее друга к себе. Я знаю,  что  есть  лекарство,  которое  может
вывести ее из шока, но делизийские лекари не так искусны, как... геды.  Ты
смог облегчить мою боль, так скажи,  как  приготовить  лекарство,  которое
поможет СуСу?
     Гракс перевел взгляд на бывшую проститутку.
     - У людей есть лекарства, которые действуют на мозг?
     Даже  Ондар  и  Карим  расслышали   в   его   голосе   напряженность,
несвойственную гедам.
     - У людей есть лекарства, которые действуют на мозг? - повторил  свой
вопрос Гракс. Теперь он обращался прямо к Кариму.
     - Шок на поле сражения можно прервать нужным  лекарством,  -  холодно
ответил Карим.
     Гед опустился на колени возле СуСу.  Он  не  коснулся  ее,  но  Эйрис
показалось, что его взгляд исследовал едва заметные изгибы черепа девушки,
будто это была незнакомая страна.
     - Белый варвар умер, - проговорила Эйрис. Она уже догадалась об этом.
     - Да. Я заберу девушку внутрь Стены. Мы не  смогли  помочь  великану,
но, может быть, сможем помочь ей.
     - Почему бы не помочь СуСу здесь? -  с  подозрением  спросила  Эйрис,
сердце у нее сжалось.
     - Болезнь надо изучить, - Гракс выпрямился.
     - Вы не знаете лекарства, чтобы прервать шок, да?
     - Болезнь надо изучить, а потом применять лекарства. Дай мне  забрать
ее.
     Странно! Раньше геды не спрашивали - они  просто  забрали  варвара  и
все. Зачем же делать это сейчас? И почему спрашивают  именно  ее,  она  не
принадлежит к народу СуСу, не командует?
     - Нет.  Пусть  она  останется  здесь  -  сказала  Эйрис.  Она  хотела
проверить, что скрывается за предложением геда. - СуСу должна  говорить  с
людьми, чтобы справиться с шоком. Я видела такое раньше, не на поле битвы,
как Карим, а после несчастного случая в стеклодувне. В Делизии. Пусть  она
останется со мной.
     - Как хочешь, - отозвался Гракс и нахмурился.
     Он  нахмурился.  Но  Эйрис  никогда  прежде  не  видела,  чтобы  геды
хмурились - она даже не была уверена, что правильно поняла выражение  лица
Гракса. На нем появилась гримаса и быстро исчезла. И все это  было  похоже
на то, что он хмурится. И разрешает ей оставить СуСу у себя. Почему?
     - Ты придешь завтра в Дом Обучения, - снова обратился Гракс к  Эйрис.
- Для всех людей Эр-Фроу Обучение  закончилось,  за  исключением  Обучения
Оружию. Оно будет продолжаться. Обучение остальному окончилось,  и  только
те, кто захочет, будут приходить на занятия гедов. Новое  Обучение  пойдет
быстрее и легче, потому что учиться будут только те, у кого есть  к  этому
склонности.
     Он снова слегка нахмурился, и на этот раз Эйрис поняла,  что  гед  не
заметил того, что сделал.
     Но Гракс, который уже начал перенимать мимику людей, еще не  научился
их вежливости. Он вышел сразу, как только сказал все, что хотел.
     - Наблюдают за нами! В каждой комнате! - снова взорвалась Ондар.
     - Эйрис, как ты узнала об этом? - спокойно спросил Карим. Он  смотрел
на нее глазами солдата: оценивающе и немного жестко.
     - Не знаю. Догадалась, глядя на то, что могут сделать геды.
     Карим оглянулся, на кучу  предметов,  которые  Эйрис  сумела  сделать
сама, но его лицо не смягчилось.
     - Наблюдают за нами, - продолжала Ондар. - Это же отвратительно!  Они
видят все, чем мы занимаемся. Нет, я поступлю так же, как ты, - повешу  на
круг ткань! Карим, куда ты?
     - Пойду расскажу обо всем Калиду.
     - Скажи, Эйрис, почему это гед так старался угодить тебе? -  спросила
Ондар.
     - О чем ты? - Карим остановился на полпути к двери и обернулся.
     - Гед старался угодить Эйрис. Это же  ясно.  Стул  для  ноги  принес,
позволил ей самой  решить,  что  делать  с  девчонкой,  пригласил  на  эти
дополнительные занятия - он старался угодить ей. Зачем?
     - Я не знаю, - неуверенно ответила Эйрис.
     - Ты пойдешь на эти специальные занятия?
     "Для тех, у кого есть склонности и кто  способен  многое  понять",  -
женщина вспомнила слова геда и подумала о Дахаре.
     - Да, пойду. - Она повернулась, чтобы посмотреть на  Карима,  увидеть
выражение его лица, но он уже подошел к двери и  открыл  ее.  В  коридоре,
узнав о том, что к Эйрис приходил  Гракс,  собралось  много  людей.  Карим
захлопнул перед ними дверь.
     Больная нажала на овал,  вделанный  в  ручку  стула,  заставила  стул
подняться, и двинулась влево.
     - Не ходи ни на какие занятия одна,  это  опасно,  -  сказала  Ондар.
Эйрис двинула стул вправо.
     - Ты заметила, что гед даже не почувствовал запаха,  который  исходит
от СуСу? Мне кажется, они в своих шлемах не чувствуют запаха.
     Эйрис остановила стул прямо над тюфяком, устланном подушками.
     - Они не люди, я им не доверяю, - взволнованно продолжала Ондар. -  Я
скорее начну доверять джелийцам, чем этим чудовищам,  которые  шпионят  за
нами! Черта с два!
     -  И  поэтому  ты  заставила  Карима  принести  сюда  эту  джелийскую
девчонку? - Эйрис в раздумье барабанила пальцами по овалу на ручке  стула.
В дверь начали стучать.
     - Нет... У меня... ты тогда спрашивала, - проговорила Ондар, ее голос
задрожал от внезапной боли. - У меня были дети. - Она быстро повернулась и
распахнула дверь.
     Эйрис опустилась на своем устройстве точно на тюфяк и засунула темный
прямоугольник, который взяла у  СуСу,  под  сиденье  стула  именно  в  тот
момент, когда Калид Т'Алира отстранил Карима и направился к  женщине.  Его
лицо было серьезным - он собрался задать ей множество вопросов о гедах.



                                    42

     На настенных экранах не было никаких изображений  -  на  всех,  кроме
одного.
     Гракс,  Р'греф  и  Фрегк  сидели  в  комнате,   когда   Энциклопедист
неожиданно включил один экран. Остальные не работали, так как люди закрыли
все оранжевые круги в Эр-Фроу. Они использовали ткань, дерево, клей, глину
-  все,  что  могло  закрыть  мониторы.  Трое  гедов  следили  только   за
разговорами людей. Из сотен  одновременно  передаваемых  бесед,  ругани  и
криков Энциклопедист выбирал достаточно важные,  чтобы  привлечь  внимание
всех гедов как внутри периметра, так и снаружи. Они слушали, о чем говорят
люди, через передающие шлемы.
     - Она запросила одиннадцать  харбинов,  -  раздался  голос  делизийки
Ондар. - Жадная кридогиха. Но другой лекарь  просил  еще  больше.  Это  за
одну-то чашу! Вот твоя  сдача,  Эйрис.  Извини,  я  не  могла  выторговать
больше.
     - Неважно, - отозвалась больная. - Как  нам  заставить  СуСу  принять
это?
     - Проглотит, - мрачно произнесла Ондар. - Надо  только  помассировать
шею в нужном месте. Смотри.
     Феромоны гедов запахли раздражением. Где это "нужное место"?  Они  не
видели.
     И все же Энциклопедист был прав,  когда  посоветовал  Граксу  сказать
Эйрис правду  об  оранжевых  кругах.  Все  согласились,  что  это  поможет
делизийке  переменить  вид,  перейти  на  сторону  гедов,  хотя  не   было
грамматической конструкции, позволяющей связать "изменить" и "вид" в  одно
предложение. Крак'гар, поэт, испускал  по  этому  поводу  легкие  феромоны
неудовольствия. Он очень заботился о чистоте языка гедов.
     Один круг остался незакрытым. Гракс пристально смотрел на изображение
единственного экрана, который оставался включенным.  Дахар  склонился  над
столом в Доме Обучения, не в пустой запертой комнате, где он проспал целый
день, не в комнате, где проходили занятия  Красной  группы,  а  в  другой,
запертой комнате, где он и Гракс вместе работали во время долгих  ночей  в
пустом зале. Комната была набита оборудованием, взятым из  Дома  Биологии.
Некоторые понятия получили названия, придуманные на  основе  человеческого
языка для предметов, которые не были известны жителям  Кома:  увеличители,
чаши роста, кровяные трубки,  спирали-сердца.  Некоторые  носили  названия
чужаков: бактерия,  противоядие,  питательный  бульон.  Когда  их  пытался
выговорить Дахар, феромоны  Гракса  приходили  в  беспокойство  -  ему  не
нравилось произношение жреца.
     Дахар склонился над увеличителем, приспособленным  для  человеческого
глаза. Пальцы на его  правой  руке  -  Граксу  она  казалась  уродливой  и
заплывшей жиром - по непонятной причине сжимались и разжимались, как будто
пытаясь  ухватить  то,  что  жрец  видел  под  увеличителем.  Левая  рука,
державшая срез ткани, оставалась совершенно неподвижной.
     С другого, пустого, экрана раздался голос Эйрис:
     - Она не станет пить, Ондар. Все выливается через уголок рта.
     - Она выпьет. Выпьет. Держи голову выше. Вот так - теперь вода  течет
в рот. Держи ее крепче, Эйрис, - когда лекарство подействует,  она  начнет
брыкаться и метаться... может даже укусить. Ты сможешь  ее  удержать?  Как
твоя нога?
     - Я не чувствую никакой боли  и,  конечно,  удержу  СуСу,  она  такая
маленькая.
     - Да, - печально повторила Ондар. - Очень маленькая.
     Дахар оторвался от увеличителя и подошел  к  другому  столу.  На  нем
лежало тело кридога с большой открытой язвой на боку. Животное было  убито
недавно: из язвы все еще сочился гной.  Осторожно,  как  учил  его  Гракс,
Дахар соскреб гной и размазал его  по  кружку  из  прозрачного  врофа.  Он
положил второй кружок на первый и плотно прижал их друг  к  другу.  Теперь
между ними оставался только один слой клеток.
     - Началось, - произнес голос Эйрис.
     - Держи с этой стороны. О...
     Кто-то застонал, сначала негромко, потом все пронзительней. Протяжный
дрожащий вой горя и  отчаяния,  достигал  высоты,  до  которой  прежде  не
поднимался ни один человеческий голос, который слышали геды. Р'греф закрыл
уши и испустил запах боли. Энциклопедист убавил громкость.
     - Держи ее, Ондар!
     - Она у меня...
     - Сколько это будет продолжаться? - задыхаясь, спросил голос Эйрис.
     - Еще несколько минут, не дай ей укусить тебя! Лекарство...
     - СуСу... СуСу...
     На светящемся экране Дахар  поместил  клетки  гноя  под  увеличитель,
настроил его так, чтобы изображение стало  четким,  и  принялся  тщательно
изучать клетки. Пальцы джелийца сжимались и разжимались.
     Вой СуСу перешел в визг, оборвался, раскатился долгим глухим  стоном,
потом шепотом отчаяния.
     - Жалко, - прошептал голос Ондар. - Как жалко...
     - Дай ее мне, Ондар.
     - Она узнает нас. Посмотри ей в глаза,  к  ней  вернулся  разум.  Она
узнает нас.
     - О да, - мрачно отозвалась Эйрис. - Узнает.
     Дахар вынул образец гноя из-под увеличителя и  снял  круглый  вроф  с
образца. Крохотной трубочкой  он  добавил  на  больную  ткань  одну  каплю
простого  противоядия  из  чаши  роста.  Это  противоядие   помог   Дахару
приготовить Гракс. Джелиец вернул  кружок  из  врофа  на  место,  поместил
образец в увеличитель и снова склонился над прибором.
     - Она укусила меня, - вскрикнула Ондар.
     - Она не виновата, давай ее мне...
     Тишину снова разорвал истошный женский крик, теперь в  нем  слышалась
боль разбитого сердца, а не сумасшествие. Крик. Снова и снова.
     - Как жаль...
     - Она тебя укусила?
     - Ерунда, царапина. Почему она позволяет тебе держать ее, Эйрис?
     - Не знаю. Однажды я ей помогла. Но, наверное, в  этот  раз  не  надо
было ее трогать...
     В голосе Ондар звучало изумление:
     - Что ты говоришь? Девчонка  умерла  бы  с  голоду.  Рассудок  должен
вернуться к ней!
     Дахар долго смотрел в увеличитель. Гракс знал, что должен был увидеть
жрец: противоядие уничтожало клетки бактерий в образцах тканей.  Это  были
простые вещи, которые можно было демонстрировать  детям,  как  только  они
начинали задавать вопросы по биологии, но на  их  открытия  у  гедов  ушли
тысячи лет эволюции. Зато теперь они могли спасать жизнь животных и людей,
населяющих Кому, от опустошительных болезней.
     Дахар поднял голову. Его странные, неприятно темные глаза  светились.
Гракс уже научился понимать: человек взволнован. Его толстые пальцы слегка
дрожали. Дахар повернулся к оранжевому  кругу  на  стене  -  единственному
оранжевому кругу в Эр-Фроу, который остался открытым,  хотя  Гракс  сказал
Дахару то же, что и Эйрис. Дахар  посмотрел  прямо  на  него.  Он  смотрел
дольше, чем люди обычно могли сосредоточенно смотреть на  что-нибудь,  так
долго, как смотрят только геды. Его глаза встретились  с  глазами  Гракса,
хотя он и не мог знать, что тот  за  ним  наблюдает.  Человеческие  глаза,
черные, как космос, были заполнены светом звезд.
     - А что будет  дальше?  -  неуверенно  спросил  голос  Эйрис.  -  Она
успокаивается.
     - Она останется  спокойной  до  тех  пор  пока  не  пройдет  действие
наркотика, - ответил голос Ондар. - Сейчас ты можешь приказать ей,  и  она
сделает все, что угодно. Девочка сейчас как завороженная. Знахарка сказала
мне, что в Делизии этот наркотик используют  не  только  для  того,  чтобы
прерывать шок. Самые дурные торговцы...
     - Я не хочу  об  этом  знать,  -  раздраженно  сказала  Эйрис.  -  Не
рассказывай.
     С экрана на Гракса смотрел Дахар.
     Двое других гедов замерли и тоже уставились на  Гракса.  Почувствовав
их феромоны - удивленные, ошеломленные, -  Гракс  неожиданно  ощутил  свои
собственные. Феромоны других немедленно изменились: они  вежливо  выделяли
понимание, прикрытое ошеломлением. Гракс знал, что они подумали.  На  Геде
он учил детей, учитель привыкает наблюдать за движением  незрелого  мозга,
учитель может гордиться даже постижением простейшего. Понятно,  что  Гракс
следит  за  своим  учеником,  -  что  на  мгновение  численно-рациональное
движение мозга Дахара захватило учителя  больше,  чем  нецивилизованная  и
аморальная натура жреца. Это было понятно  -  и  простительно,  -  что  на
мгновение Гракс забылся и испустил запах гордости. На мгновение.
     - Важные данные, - громко объявил  Энциклопедист.  -  Важные  данные.
Первый уровень.



                                    43

     Изображение,  передаваемое  зондом  с  острова,   начало   двигаться.
Бородатый мужчина медленно поднялся и захромал. Его лицо увеличивалось  на
экране до тех пор, пока грязь на морщинистых щеках не превратилась в сетку
черных  полосок.  Пятипалая  рука  потянулась  вперед,  закрыла  экран   и
бессильно упала.
     -  Откуда?  -  прошептал  человек.  Энциклопедисту  пришлось   делать
поправку на странный акцент и на дребезжание старческого голоса. -  Почему
сейчас?
     Зонд повернулся налево, давая наибольший обзор комнаты, но  не  теряя
из вида лица астронавта.
     Человек внезапно расправил сутулые плечи,  согнувшиеся  под  бременем
лет.
     - Фахуд аль-Амир,  Флот  Соединенных  Штатов,  614289ФА.  Со  "Звезды
Мекки". Флот Соединенных Штатов  нанял  медицинский  корабль  сопровождать
колонистов с Новой Аравии на... на... - Он согнулся и закашлялся.
     Зонд сдвинулся еще немного влево. Комната в хижине, сооруженной возле
огромных руин поверженного  корабля,  освещалась  временными  примитивными
экранами. Экраны, электрогенераторы, давно  отошедшие  в  прошлое  плоские
клавишные панели управления.
     Человек утер рот и попытался снова расправить плечи.
     - Она упала, - прошептал он. - Она... упала. Враг  попал  в  нас  Это
были геды. И стазис-генератор... Который сейчас год?
     Зонд, завершив поворот, снова сфокусировался на лице астронавта.
     - Кто вы?
     Старик протянул руку, тонкие, как проволока, пальцы дрожали.
     - Пожалуйста...
     Зонд придвинулся к примитивной клавиатуре, переключившись на  крупный
план.
     - Пожалуйста... кто выиграл войну?
     Изображение замерло.




                     ЧАСТЬ ПЯТАЯ. БОЛЕЗНЬ И ЛЕКАРСТВО

                                    Начало Вселенной суть атомы и пустота,
                                 все остальное считается несуществующим.
                                                        Демокрит из Абдеры


                                    44

     Эйрис завтракала с Каримом и Ондар. Удобно расположившись в гедийском
кресле, она оглядела зал: три-четыре делизийца ели за  соседними  столами;
большинство предпочитало забирать еду в свои комнаты наверху. Люди  искоса
поглядывали на Эйрис. Карим, не снимая руки с теплового пистолета - нового
гедийского оружия, холодно встречал каждый взгляд. Таким пистолетом  можно
опалить тело, но только с близкого расстояния. Эйрис заметила, что оружие,
которое, как обещали геды, люди смогут через год воспроизвести -  дробовая
трубка, триболо, - смертоноснее, чем то, повторить которое  людям  не  под
силу.
     Иногда Карим, ставший молчаливее и мрачнее за две  недели,  прошедшие
после соглашения "Кридогов", проводил целый вечер, полируя новые  игрушки,
пока Ондар с нарочитой жизнерадостностью болтала с Эйрис.
     Через южную арку в дом делизийцев вошел солдат. Он вперился в  Эйрис,
и та закусила губу. Карим уставился на солдата и сверлил его  взглядом  до
тех пор, пока тот не опустил глаза.
     - Я провожу тебя на занятия.
     - Не надо, - отказалась Эйрис.
     - Пусть пойдет, - вмешалась Ондар. - Еще один делизиец подхватил  эту
чесотку.
     - Кто?
     - Аркам, солдат из соседнего дома, вчера вечером.
     - Откуда ты знаешь? - спросила Эйрис. Впрочем, Ондар  всегда  была  в
курсе подобных происшествий. Поговаривали, будто даже сам Калид приходил к
ней, чтобы узнать про обстановку в делизийском лагере. Эйрис никогда ее об
этом не спрашивала, а подруга никогда не  интересовалась,  чем  занимаются
шесть человек в пустующем  Доме  Обучения.  Эйрис  понимала  -  чрезмерное
любопытство может разрушить добрые отношения.
     - Какие у него симптомы? - поинтересовалась она.
     - Ты говоришь словно лекарь, - без  улыбки  заметил  Карим,  и  Эйрис
вспыхнула. Кариму она тоже никогда не задавала вопросов.
     - Те же, что у двух других, - ответила  Ондар.  -  Красные  пятна  на
коже. Они  быстро  распространяются  и  жутко  чешутся.  Аркам  все  время
скребется. Его любовница опасается, что он выцарапает  себе  глаза.  Пу