ированной
крови, я поднялся наверх.  Сабрина  ещё  не  выходила  из  ванной,  Енот
куда-то пропал, а Ева в охотку суетилась у плиты.
   - Я нашла в холодильнике колбасу, яйца и два пакета  с  замороженными
овощами - могу быстренько приготовить рагу. Всё равно сон перебили, а вы
голодный, наверное...
   - Спасибо, не откажусь. Поставь, пожалуйста, поближе  к  огню,  кровь
лучше пить тёплой или даже горячей. - Я  протянул  ей  банку,  присел  к
столу и, подперев ладонью скулу, спросил:
   - Можешь рассказать мне о  ваших  наставниках?  Ну,  тех  двоих,  что
проводили полевые экзамены для вашей группы.
   - Они странные... - задумчиво откликнулась  сибирячка,  не  прекращая
колдовать над кастрюлями. - Мы ведь видели их всего ничего. Обращаясь  к
ним, должны были говорить "старший", и всё, и никак иначе. Ни  имён,  ни
кличек, ни боевых номеров, ни званий... "Старший,  разрешите  доложить!"
"Старший, ваше приказание выполнено!" Ходят всегда вдвоём, то  ли  такие
уж друзья, то ли не доверяют друг другу.  Молчаливого  все  боялись,  он
страшный - у него глаза мёртвые. А второй... какой-то другой. Добрый  не
добрый, он вроде и не охотник даже, а...  наблюдатель.  Ходит,  смотрит,
ничего не записывает, никого не слушает, но... видит всех насквозь!
   - Где ты была, когда Енот нашёл тебя? Ну, там, у церкви...
   - Сидела с ребятами на лавочке. Они  уже  клевали  носом,  а  у  меня
сердце прыгало и комок в  горле.  И  вдруг  словно  холодом  по  затылку
резануло, обернулась - а там этот ваш озабоченный призрак. Палец к губам
приложил, манит в уголок. Ну мы и поговорили...
   - А где были "кондоры"?
   - Сначала на лавочке напротив курили. Потом в церковь зачем-то пошли.
   - Оба сразу? - равнодушно бросил я.
   - Н-нет, - на секунду замешкалась она. - Сначала один,  а  молчаливый
за ним. Он же всегда за ним ходит как тень. А почему вы спрашиваете?
   - Скорее всего, твоё свидание с привидением не  прошло  незамеченным.
Ваши "старшие" специально ушли, чтобы дать тебе возможность спасти  нас.
Они позволили нам бежать! Отсюда  вытекают  два  щепетильных  вопроса...
Первый: зачем это было сделано?  Какая  им  выгода  от  нашего  бегства?
Альтруизмом Гончие никогда не отличались. И второй, быть может,  гораздо
более важный: было ли данное решение обоюдным?  Что,  если  один  просто
увёл другого,  предоставляя  событиям  течь  по  вполне  предполагаемому
плану?
   Ева обернулась. Её глаза  были  очень  серьёзными,  покусывая  нижнюю
губу, она сложила руки на груди, пытаясь припомнить  что-то  важное.  Ни
явных доказательств, ни опровержения моей теории не нашлось.
   - Не знаю... Тогда всё  казалось  совершенно  естественным.  Я  пошла
только  ради  того,  чтобы  выяснить:  действительно  ли  мне   угрожает
опасность? Вы ни разу не обманывали меня, я хотела только спросить.  Это
потом уж...
   - Ладно, закроем эту тему. Сабрина выходит  из  ванной,  ты  идёшь  в
душ?
   - А мне-то зачем?! Я  же  сплю  наверху,  одна!  -  неожиданно  резко
выкрикнула  рыжая  печаль  и,  швырнув  деревянную  ложку  в   кастрюлю,
насупившись, пошла за банным полотенцем.
   - Чего не поделили? - невинно полюбопытствовала моя подруга, свежая и
довольная усаживаясь напротив.
   - Это скорее вы - не поделили... - вынужденно признал я.
   - И кого же это мы - не поделили?
   - Меня.
   - Бедная девочка! - Вамп тряхнула мокрыми волосами, обдав  весь  стол
водопадом брызг. - Дэн, может, поцелуешь её пару раз? От тебя не убудет,
а ей счастье... Да шучу я,  шучу!  Не  делай  такие  круглые  глаза!  Ты
смотришь на меня, как гусар-отшельник на совокупляющихся белочек...
   Я проглотил все оскорбления, молча предложив  будущей  звезде  сатиры
овощное рагу с колбасой. Сабрина отрицательно помотала головой, указывая
пальчиком на прогретую банку с кровью. Я подал  стакан,  консервный  нож
она достала сама.  Минутой  позже  мимо  нас  невозмутимо  прошествовала
непоколебимая гроза вампиров.  Готов  дать  руку  на  отсечение  -  там,
наверху, она поклялась всеми святыми и здоровьем  мамы,  что  впредь  ни
один мужчина на свете не вызовет в её сердце  ничего,  кроме  презрения!
Пусть идёт, тёплая вода лечит...
 
*** 
 
   Мы легли примерно за час до рассвета,  а  уснули  часа  через  четыре
после него. Сабрина уложила меня, разгорячённого после ванны, на  спину,
попросив ни при каких условиях не касаться её руками, и я охотно отдался
её  фантазиям...  Прохладные  и  страстные  губы  так  и  не  дали   мне
возможности  ни  на  минуту  сомкнуть  глаза.  То,   что   она   делала,
бессмысленно описывать словами...
   "Он вошёл в неё сзади, резко и сразу, ритмично  двигая  бёдрами.  Она
прогнулась и тихо застонала, её соски напряглись, а на  спине  выступили
бисеринки пота. Их тела словно бы стали единым целым, сгорая в мокрой  и
сладостной агонии... "Быстрее! - кричала она, задыхаясь от его  толчков.
- Быстрее, милый! Ещё, ещё, о да-а-а! Ну же... вот оно... оу-оу-оу-оу...
ОУ-У-У-У-Уй!!!"
   Примерно так это изображают в современной литературе. Если бы я  хоть
раз написал подобный  бред,  Сабрина  бы  меня  убила.  И,  как  честный
человек, я не стал бы ей в этом мешать...
   Около десяти утра меня разбудил Енот своим лошадиным хохотом прямо  в
ухо. Восстановить силы за столь короткий промежуток  времени  всё  равно
невозможно, поэтому я не стал спорить  и  встал.  Нет,  сначала  прикрыл
покрывалом грудь моей вамп от взглядов этого сладострастника, а уж потом
выбрался из постели.
   На кухне и в гостиной не было никого. Судя по всему, Ева ещё спала. Я
поставил на огонь чайник и взялся за телефон. Известия из больницы  были
обнадёживающими.  Состояние  нашего  друга   стабилизировалось,   кризис
миновал,  примерно  через  недельку  можно  будет  говорить  о  выписке.
Навещать больного пока не разрешено, но лично мне, как  близкому  другу,
будет позволено заглянуть на несколько минут. Тем более что сам Храп  на
этом очень настаивал...
   - Чё, уже бежишь?
   - Да, постараюсь поймать попутку. Девушек  не  буди,  если  нигде  не
задержусь, то вернусь через пару часов.
   - "Феррари" возьми, ё...ма его под капот!
   - Не получится, эта машина слушается только Сабрину.  Меня,  конечно,
он током не шибанёт и в салон пропустит, но с места  не  двинется,  хоть
тресни...
   Это правда. Я не знаю,  что  там  намудрил  её  механик-мазохист,  но
маленький автомобиль действительно мог  тронуться  с  места  только  под
рукой моей подруги. Даже когда пару раз  я  уводил  её  с  какого-нибудь
полуночного увеселения, мягко говоря нетрезвую,  за  руль  садилась  всё
равно она.
   Я переоделся, ещё раз предупредил Капрала, чтобы никого не  баламутил
зазря, пусть выспятся. В конце концов, если что и будет  угрожать  дому,
бдительное  привидение  всегда  успеет  заметить  опасность  и   поднять
тревогу. Чашка чаю, бутерброд с остатками сардин и - вперёд.  Хорошо  бы
обернуться до обеда, после двенадцати уже начинается  жара,  а  часам  к
трём она достигнет  сорока-сорока  пяти  градусов.  Что  делать,  раньше
Астрахань считалась ссыльным городом... Сюда отправлялись на вынужденное
поселение гордые  польские  шляхтичи,  разбойные  казаки,  беспринципные
купцы, охочие  до  лёгкой  наживы,  неугодные  при  столице  гвардейские
офицеры, а впоследствии и творческая интеллигенция.
   Тут мучился Чернышевский  и  обливался  потом  Шевченко.  Этот  город
принимал Петра I и Суворова, здесь  пели  Шаляпин  и  Максакова,  отсюда
вышли Тредиаковский и Кустодиев,  здесь  творили  Горький  и  Хлебников.
Уникальная природа, жестокая и щедрая одновременно, конгломерат  народов
и культур, смешение кровей и вер способствовали переселению в  эти  края
самых разнообразных видов повсеместно гонимой нечисти.  Не  буду  врать,
что в городе их преобладающее большинство, но, пожалуй, нигде вампиры  и
оборотни, колдуны и ведьмы, водяные и  домовые  не  чувствуют  себя  так
вольготно, как в Астрахани...
   Машину я поймал достаточно быстро - летом по  этой  трассе  постоянно
снуют дачники. Уже в центре купил минеральную  воду,  мёд  в  деревянном
бочонке и две коробки ромашки аптечной.  Храп  будет  есть  её  ложками,
смешав с мёдом, это одно из самых популярных лекарств для зверочеловека.
Хорошо бы ещё виноградной водки, но врачи наверняка поднимут дикий  вой,
ещё выпрут вместе с бутылкой.
   - Вы к Храпову? - важно спросила пожилая неприступная нянечка.
   - Я его  племянник,  -  привычно  соврал  я.  Бабулька  подозрительно
осмотрела мой пакет, убедилась, что ничего запрещенного нет,  повздыхав,
пропустила в палату. Мой друг сидел на кровати, до пояса укрытый колючим
верблюжьим одеялом, и разгадывал очередной журнал  кроссвордов.  Пёстрая
стопка уже решённых валялась рядом на тумбочке.
   - Здорово. С чем пришёл? - не особо ласково начал он,  демонстративно
покачивая забинтованным левым предплечьем.
   - Здравствуй, дядя! Как дела, как здоровье? А тётя так волнуется, что
ночей не спит, всю валерьянку выпила - кот от зависти повесился...
   - Садись, чёрт с тобой... племянничек! - не выдержав,  фыркнул  Храп,
глаза оборотня уже  смеялись.  -  Между  прочим,  это  из-за  тебя  меня
заточкой продырявили... Ладно, пойдём во двор, покурим, побеседуем.
   - А постельный режим?
   - Это у тебя с Сабриной...
   В палате кроме него находилось ещё три человека, вполне понятно,  что
не стоило обсуждать такие вещи при всех. Возмущённо кудахтавшей  нянечке
Храп сделал пальцами "козу" и, стоически игнорируя  угрозы  "всё  доложу
доктору!", спустился по ступенькам на свежий воздух.  Больничный  дворик
был маленьким, уютным и приятно ухоженным. Мы  удобно  расположились  на
лавочке в тенёчке, первым серьёзный разговор начал он:
   - Мои ребята раскололи того наркомана, что руку мне ковырнул. Знаешь,
кто его нанял? Одна  пьяная  тётка  с  мятным  запахом  изо  рта.  Вроде
затащила в подъезд литературного музея, соблазняла там, как могла, но их
директор выгнал. Так она этого парня на улице достала, за двести  рублей
и два пузыря "Дворянской". Инструментик дала -  шило  серебряное  в  два
пальца длиной. Как её зовут, не помнит, вроде - Нинка...
   - Динка, - практически сразу же опознал я, - она в шестёрках у Барона
и пыталась задержать нас, зачитывая приказы на Ассамблее.
   - Барон привлекает к себе мятных вампиров?!  Куда  катится  уголовный
мир...
   -  Они  менее  капризны,  более  предсказуемы,  трусливы,  жестоки  и
по-своему верны. К тому же в  последние  годы  и  популяция  значительно
разрослась.
   -  Значит,  короче...  -  Храп  закурил  и  некоторое  время   что-то
сосредоточенно обдумывал. - Войны всё равно  не  избежать.  Из-за  твоей
дурацкой сентиментальности я буду  вынужден  поднимать  своих,  придется
гасить  локальные   конфликты   всеми   возможными   способами.   Можешь
рассчитывать на моё отделение.
   - Нет, не надо.
   - Что значит нет?
   - Именно этого и добивается Барон, - попробовал объяснить  я.  -  Ему
непременно  нужна  яростная,  непримиримая  война   на   всех   уровнях.
Желательно как  можно  большее  вовлечение  в  неё  представителей  всех
концессий.
   - Но зачем?
   - Может - псих, может - "Майн кампфа" перечитал, а  может  быть,  ему
здесь просто скучно...  Он  пытается  подмять  под  себя  Астрахань,  не
учитывая местный менталитет.  В  любом  случае  мне  кажется,  что  надо
остановить именно его, а не выносить кровавую резню на улицы города.
   - Да я именно об этом и говорю! - загорелся оборотень.  -  Бери  моих
парней, ещё кого найдёшь, и одним ударом...
   -  Нет,  не  получится...  Такой   ход   с   нашей   стороны   вполне
предугадываем, логичен, а значит, будет только приветствоваться. Я пойду
на Барона один...
   На этот раз Храп ничего не ответил. Молча затянулся и не произнёс  ни
слова, пока не докурил сигарету до конца. Потом сплюнул, бросил  окурок,
аккуратно придавив его тапочкой, и только после этого сказал:
   - Это не смешно, Дэн...
   - Как посмотреть... - безмятежно  потянулся  я.  -  Знаешь,  мой  шеф
говорит, что противника надо непременно удивлять! Не пугать,  не  злить,
не  обманывать,  а  именно  удивлять   по   примеру   первого   русского
генералиссимуса. Я схвачусь с Бароном, потому  что  он  не  оставил  мне
иного выбора. Но сделаю это так, как, когда и где удобно мне, а не  ему.
Только не жди от меня чёткого детализированного  плана,  я  и  сам  пока
ничего не знаю...
   - Мне никогда тебя не понять, - тяжело вздохнул Храп, приподнимаясь и
баюкая больную руку. - Телефон отделения ты знаешь, если что понадобится
- спроси сержанта Таджибаева. Молодой татарин, раньше  служил  в  конной
милиции. Тоже наш, оборотень, лошади при нём  как  шёлковые  были...  Он
может помочь с оружием, транспортом, ну там то-сё... По ходу сам решишь.
   - Спасибо, - искренне поблагодарил я, помогая гиганту  подняться.  Он
печально смотрел на меня сверху вниз, словно прощаясь...
   - Или погоди недельку, я выпишусь, и мы его вместе дожмём!
   - Отличная идея, друг! Я постараюсь ни  во  что  не  влезать  и  тихо
дождаться тебя.
   - Врёшь ты всё...
   - Вру, - честно  согласился  я  и  покосился  направо,  там  какая-то
эмоциональная женщина, едва  не  срываясь  на  визг,  требовала  сию  же
секунду подать ей Виктора Храпова. - Это не тебя ищут?
   - Бли-ин... Сеструха из командировки приехала. За-ду-шит...
   По правде говоря, это было бы совершенно заслуженно, если  вспомнить,
что осталось от её дома. Я  не  стал  дожидаться  худшего  и,  лицемерно
пожелав  "скорейшего  выздоровления",  попытался  уйти  незамеченным.  В
отличие от оборотня мне это удалось, его она засекла при попытке  влезть
в окно палаты по водосточной трубе. Труба не выдержала...
   Вообще-то он правильный мужик. Я не сомневался,  что  Храп  и  сейчас
делает всё возможное, чтобы хоть как-то быть мне полезным.  Скептики  ни
за что не поверят, будто бы простая дырка на пару сантиметров ниже локтя
способна уложить  медведя  оборотня  на  больничную  койку.  Мне  трудно
популярно объяснить  гибельное  воздействие  серебра  на  нечеловеческий
организм. Даже сложно провести какие-либо аналогии... Ну вот  разве  что
для сравнения - с такой ранкой ему трудно даже ходить, а если бы  в  бою
Храпу вообще отрубили руку, он продолжил бы драку с  удвоенной  яростью!
Серебро обладает сложносоставной магией, и до сих пор софисты  спорят  о
правомочности его применения. Ведь есть же запрещённое оружие для людей,
почему для нелюдей нет исключений? А в данном  случае,  судя  по  всему,
остриё царапнуло кость, и это  очень  плохо.  Заражение  может  запросто
охватить все костные ткани тела, и тогда оборотень  проживёт  не  больше
недели...
   Было уже начало первого, солнце  в  зените,  пот  градом,  а  горячий
воздух на ходу обжигает лёгкие. Моя ошибка (нет, скорее  оплошность  или
безрассудство...) заключалась в том, что я решил заглянуть к себе домой.
Всё  складывалось   так   удачно:   "девятая"   маршрутка   остановилась
полупустой, до Звёздного добираться минут пятнадцать, а  в  холодильнике
компот и "солодовское" пиво.  Можно  заодно  уж  взять  оставшиеся  вещи
Сабрины, да и  просто  проведать  квартиру.  Давние  предупреждения  Евы
забылись и на тот момент казались утратившими актуальность...
   Короче говоря, меня там ждали. Я понял это ещё на подходе к подъезду,
когда на окнах моей квартиры ни с того ни с сего всколыхнулись портьеры.
Тактическое отступление выглядело слишком логичным для того,  чтобы  так
поступить. Уж если идти наперекор рассудку,  то  до  самого  конца,  без
мелочей и исключений. В принципе это у меня получилось...
   Я отпер дверь и шагнул внутрь, уже примерно  зная,  сколько  желающих
меня ждёт. Они так старательно затаили дыхание, что рвущийся стук сердец
был слышен ещё на лестничной площадке. Итого  всего  четыре  человека  -
отличная разминка для всех групп мышц. Я очень давно  не  пополнял  свои
энергетические запасы, иначе можно было бы вообще избежать столкновения.
Плохо одно:  сердцебиение  молодых  парней  абсолютно  заглушило  другие
сердца. Те, чей стук был медленным, размеренным и едва уловимым...
   - Руки вверх! - Из-за кухонной  двери  выскочил  отчаянный  конопатый
хлопец с традиционным арбалетом на изготовку.  Я  даже  едва  не  пустил
сентиментальную слезу - грозное оружие явно изготавливали всё в  той  же
школьной мастерской, что и  самострел  Евы.  В  глазах  паренька  горела
неумолимая решимость, а указательный палец чуть приплясывал на спусковом
крючке. Я не вампир, но острый деревянный колышек с такого расстояния не
доставит долгой радости никому. Пришлось подчиниться, не  разочаровывать
же это безусое дитя...
   - Хватай предателя! - Из комнаты, туалета и ванной выскочили ещё трое
не менее решительных молодцов. Охотничий азарт бил в  них  ключом!  Я  с
деликатной неохотой позволил заломить себе  руки  за  спину,  дожидаясь,
пока арбалетчик расслабится.
   - Ребята, а интересно, кого это я предал?  Захожу  к  себе  домой,  в
частную  приватизированную  квартиру,  а   тут   вы...   Противозаконное
вторжение, вам не кажется?
   - Молчать, изменник! - Конопатый опустил оружие, замахнувшись на меня
ногой. Напрасно... Я чуть прикрыл глаза и сконцентрировался - мгновением
позже паренёк валялся на полу, удивлённый как тюлень. Его  тренированное
тело начнёт подчиняться разуму примерно через полчаса-час, до  этого  он
даже кричать не сможет. Троих Гончих я легко раскидал  по  углам.  После
секундного замешательства они вскочили  на  ноги  и  вновь  бросились  в
атаку. Уворачиваясь от кулака или в  свою  очередь  ломая  кому-то  нос,
очень трудно достигнуть  нужной  психологической  концентрации.  Поэтому
пришлось драться по-простому - один против трёх. Постепенно я разогрелся
и вошёл во вкус, охотников неплохо  натаскали  в  боевых  искусствах,  и
схватка с ними доставляла истинное удовольствие. Я даже присмотрел  пару
приёмчиков  и  связок  на  будущее,  но  равняться  с  моей  более   чем
двухсотлетней практикой они  не  могли.  Когда  все  трое  легли  поверх
друга-арбалетчика, я стёр кровь с губы,  удручённо  глянул  на  разбитые
костяшки пальцев и прошёл в комнату.
   Высокую фигуру, стоявшую за шкафом, заметил  далеко  не  сразу.  Как,
впрочем, и  второго,  скрывавшегося  за  дверью.  Чувство  опасности  не
просигналило вовремя, и дикий толчок в  спину  разом  отшвырнул  меня  в
центр комнаты. Кривясь от боли, я приподнялся на локтях и тут же получил
такой удар ботинком в лицо, что едва не потерял  сознание.  Передо  мной
стояли  два  вампира!  Рослые,  стройные,  подтянутые,  в  прошлом  явно
спортсмены или военные. Энергетически я бы ещё мог с ними потягаться, но
физически... Особого  времени  на  размышления  всё  равно  не  было.  Я
попытался встать, но тяжёлый удар в грудь отбросил меня  к  стене.  Или,
скорее, прямо в стену...
   - Посмотри: что там с ребятами?
   - Валяются в прихожей, разукрашенные, как яйца к Пасхе.
   - Есть кровь?
   - Разумеется, но сначала...
   Они подошли и встали  надо  мной,  как  два  чёрных  проклятия.  Если
помните, все окна в моей квартире плотно  занавешены  тяжёлым  бархатом.
Это делалось  исключительно  для  комфорта  Сабрины:  полуденное  солнце
астраханского лета свалит с  ног  любого,  даже  самого  адаптированного
вампира. Я упёрся спиной в стену, безуспешно пытаясь сесть...
   - Он и есть тот самый Дэн Титовский?
   - Вроде бы...
   - Барон описывал его как очень крутого профи, а это  просто  сопливый
мальчишка.
   Я едва успел вскинуть  руки,  предотвращая  очередной  удар  в  лицо.
Уклониться удалось, но виски пронзило режущей болью,  а  из  носа  пошла
густая, багровая кровь.
   - Ого, да он ещё пытается сопротивляться. - Следующий пинок в живот я
пропустил. Очень трудно защищаться от двух умелых  бойцов,  одновременно
бьющих тебя, лежащего, ногами слева и справа.
   - Осторожнее, а не то он высосет твою энергию!
   - Ах да! Он же монс