К вечеру мы добрались до ДК, где у недавно открытого видака уже  толпился
народ.
   Взглянув на  название,  я  ощутил  учащенный  стук  сердца.  Американский
оборотень в Лондоне! Такого я еще не смотрел. Не прошло и пяти минут, как мы
уже сидели в тесном и душном зальчике. Отбегали по экрану телевизора  Том  и
Джерри, погас свет, картина началась.
   Когда фильм закончился, было уже темно. Меня он откровенно  расстроил,  а
Кольку явно заинтересовал.
   - Эх, мне бы такой пулемет, я бы всем оборотням мозги в  потолок  вправил
бы, - и Колька показал, каким образом он собирается осуществить  задуманное.
Я молчал.
   Я не стал разочаровывать его тем, что оборотня не берут пули. Тем, что он
совсем не так страшен и вовсе уж не похож на то чудовище, которое изобразили
чертовы западные сказочники. Тем, что оборотни совсем не  такие.  Я  потерял
его в тот момент навсегда. Да что там говорить, посмотрев  такой  фильм,  не
только Колька, а все без исключения увидели бы во мне толстого,  уродливого,
беспощадного монстра.
   Откуда ему знать, что  оборотень  контролирует  себя  всегда,  что  может
превращаться в волка не только в  полнолуние,  что  убивал  я  не  в  порыве
проявления потусторонних сил, а при самозащите. Но доказывать это бесполезно
как Коляну, так  и  любому  другому.  Я  уже  не  принадлежал  человеческому
обществу. И был только один путь не  дожидаясь,  пока  меня  раскроют,  уйти
прочь, покинуть их всех и жить своей особой жизнью. Только так!
   - Ты чего приехал, сынок?  перебила  мои  мысли  мать,  подбавляя  мне  в
тарелку дополнительную порцию картошки.
   - Все, отучился, - заявил я.  теперь  посылают  на  отработку,  в  Сибирь
куда-то, на завод.
   - Да как же можно? удивилась мать. Вы же еще сосунки.  У  тебя  вот  даже
паспорта нет.
   - Там выдадут, - объяснил я. Завтра днем поезд. Документы все  оставлю  у
тебя.
   Напишу вышлешь. А теперь я на последний автобус.
   Мать  уговаривала  меня  подождать  до  утра,  но  я   был   непреклонен.
Переодевшись во все чистое,  я  отправился  в  путь.  Из  вещей  я  захватил
маленький мешочек, в котором лежала буханка хлеба, да  запасной  свитер.  Из
денег у меня была сотня, которую я  занял  у  матери  на  дорогу,  да  шесть
долларов  моя  доля,  которая  хранилась  у  Кольки  с   того   злополучного
августовского дня (он мне их отдал перед фильмом). На мне  были  все  те  же
штопанные-перештопанные кооперативные  брюки,  краденая  куртка  и  ботинки,
которые я носил на протяжении почти всей этой истории.
   Последний автобус окатил меня бензиновой гарью и укатил, но я  ничуть  не
расстроился город больше не манил меня.  Развернувшись  на  189  градусов  я
зашагал по шоссе в противоположном направлении, как  волк,  у  которого  нет
пока ни цели, ни намерений. Но он бежит,  бежит  потому,  что  надо,  а  все
остальное уже не существенно. Дорога уносилась вдаль и сходилась в точку  за
горизонтом. По обеим сторонам дороги расстилались  мрачные  пустынные  поля.
Серое небо не предвещало хорошей погоды. Сгущался туман
    Тем временем Федя праздновал победу в ночном ресторане. Вообще-то рестор 
работал до двадцати трех, но уже к полуночи там собирались исключительно свои 
люди. Все было по двойному тарифу, но для деловых людей это не представляло 
особой проблемы. По вторникам и четвергам здесь был стриптиз, по остальным дням 
эротическое шоу, на которое, впрочем мало кто обращал внимание, изредка кидая на 
сцену стольник или частушку. Здесь знакомились, завязывали контакты, обсуждали 
неотложные дела, договаривались или просто отдыхали, делясь новостями. Здесь не 
было лентяев или бездельников. У каждого из собравшихся было свое, стороннее 
дело, ибо на посещение таких заведений одной зарплаты не хватало, будь она даже 
зарплатой директора коммерческого магазина. Здесь все было по экстра-классу. 
   - А вот новость слышали, про живого покойника! захлебываясь заорал кто-то
за соседним столиком. Все загоготали. Федя слушал краем уха, смакуя марочный
коньячок.
   - Есть у меня друган, - проглатывая буквы вещал  рассказчик,  -  в  морге
работает.
   Вчера ночью сидит он  там,  газету  читает.  И  вдруг  из  гроба  мертвец
поднимается.
   Кореш мой туда, сюда, а жмурик его не пускает. Еле вырвался мой Сергунька
и теперь морг за тыщу метров обходит.
   Смех усилился, но Феде этот рассказ чем-то сильно не понравился.
   - Э, а как выглядел тот жмурик? не утерпел Федя.
   - Серый говорил - пацан совсем, штаны, куртка рваная.
   Все вновь заржали, и только Федя стих. Для всех в этой  пивнушке  рассказ
выглядел как сказочка для малолеток, пошлый анекдотец,  и  только  он  знал,
насколько это серьезно.
   Лавируя между столиками, из уборной возвращался Гена.
   - Сюда иди, Геник, - громко сказал Федя и, когда тот подошел, больно пнул
его по лодыжке, шепотом добавив. Ты чего, дурик,  гнал  мне  про  серебряные
пули?
   Глаза у Геника испуганно расширились. Он знал, каким Федя бывает в  таком
состоянии. Он сразу понял все.
   - Может пули были не  серебряные?  выпалил  Геник  без  малейшей  надежды
выкрутиться. Федя вытащил из кармана пулю, зло швырнул на пол,  поставил  на
нее железную ножку стула и с размаху сел на него.
   Гена быстренько нагнулся и поднял  сплющенную  пулю.  Из  под  треснувшей
серебряной оболочки  явно  проглядывал  инородный  металл.  Гена  облегченно
перевел дух.
   - Пули должны быть целиком серебряные, - объяснил он.
   - Где этот трахнутый Хенсель, - в бешенстве заорал Федя. Да  и  я  дурак,
что не проверил.
   Выхватив у Геника из рук пулю, он бросил на стол  полтонны  и  ринулся  к
выходу.
   Гена побежал за ним. Он еще не  совсем  оправился  от  испуга,  постоянно
запинался об ножки стульев и извинялся, запинался и извинялся
    Я находился в маленьком лесочке, вблизи которого началась вся эта паршивая 
история. Сойдя с дороги, я включил нюх, и он безошибочно привел меня к невысокой 
молодой елочке. Сбросив одежду, я лапами начал раскидывать землю. Так и есть. 
   Полусгнившая куртка, штаны и носок. Водитель того, ненашего автобуса  был
здесь, он был оборотнем, теперь уже сомнений не оставалось именно он  укусил
меня на дороге. Удар, укус и все завертелось. Если бы не он, не стоял  бы  я
сейчас на этом месте и  не  смотрел  тупо  на  спрятанные  вещи.  Логическая
цепочка замкнулась, и я стал одним из ее звеньев.  Перекинувшись  обратно  в
человека, я торопливо оделся, ежась от холода, и вновь выбрался на шоссе.
   Утро застало меня в дороге. Густой  туман  окутывал  все  вокруг.  Я,  не
чувствуя усталости, шагал и шагал вперед в  этой  молочной  пелене  пока  не
увидел вдали что-то серое. Я прибавил шагу.  Из  тумана  показалась  женская
фигурка. Я чуть ли не бегом сократил расстояние до  минимума.  Пожалуй  даже
это была девушка. Фигурка  точеная,  ухоженные  каштановые  волосы,  розовая
вязанная шапочка.
   Я уже почти догнал ее, как вдруг  она  резко  обернулась.  Вместо  милого
девичьего лица на меня смотрела заросшая бурой шерстью медвежья морда.
   Глава пятнадцатая.
   В стане оборотней.
   Это настолько потрясло меня, что я замер как телеграфный столб. Не каждый
день видишь девушек с самой настоящей медвежьей мордой. И все же Что-то было
странное в ней, что-то очень знакомое. Какая-то маленькая деталь  объединяла
импортного волка, мое собственное отражение в зеркале и эту девушку.
   Все!  Понял!  Это  было  в  выражении  лица,  вернее  сказать  морды.  Вы
когда-нибудь видели медведя с хитрой мордой? А  волка?  Хитрость,  странная,
неестественная  вот  какое  выражение  имела  уставившаяся  на  меня  морда.
Какая-то лукавая хитрость, придававшая обычным  чертам  что-то  дьявольское.
Бог ты мой, а ведь я выгляжу ничуть не лучше.
   Лицо девушки (тьфу ты, морда, разумеется) задрожало, начало дергаться. Со
стороны это было так противно наблюдать, что  я  даже  порадовался  за  моих
соседей из 412. Их бы удар хватил, если,  не  дай  бог  конечно,  они  вдруг
проснулись бы ночью. Тем временем лицо девушки приняло человеческий облик, и
я даже внутренне успокоился. На человеческом лице  не  осталось  и  черточки
того поганого выражения.
   Может  и  в  самом  деле  существует  бог  и  дьявол,  а  оборотни  слуги
последнего. Да ну, что это со мной сегодня. Глядишь, и я поверю в  крохотных
зеленых человечков.
   - Ну, чего смотришь, пошли, - сказала девушка, повернулась и двинулась  к
лесу, расположенному в сотне метров от дороги. Я уставился  на  серый  плащ,
приятно облегавший ее фигуру. На вид ей было лет двадцать, и  лицо  довольно
привлекательное. Эх, было бы ей лет на пять меньше.
   - Чего же ты стоишь? девушка обернулась, посмотрела на меня и  продолжила
свой путь. Я обреченно поплелся за ней. Нашли все-таки, добрались  до  меня.
Не зря, видать, я получил тот проклятый знак оборотня. Ну да ладно, чем черт
не шутит.
   Может с ними я обрету себя целиком и, наконец, избавлюсь от  одиночества.
Я уже так устал быть один. Мир людей остался  за  моей  спиной.  Мир  полный
огней, автобусов и равнодушия. Моя проводница вела меня в новый мир черный и
неизвестный, совсем как  приближающийся  лес.  Сколько  раз  я,  как  слепой
котенок, тыкался носом в пустоту, а теперь я увижу его, увижу! Ведь  не  зря
же они искали встречи со мной.
   Вместо ровного поля под моими ногами  то  и  дело  оказывались  небольшие
бугорки, об которые я спросонья  каждый  раз  спотыкался.  Несмотря  на  всю
важность происшедших событий мне жутко хотелось спать. Но  я  изо  всех  сил
старался не отставать от девушки.
   Мы миновали полосу зелененьких елочек и вступили в сумрак  леса.  Неясный
свет сверху, почти черные стволы деревьев, белый туман, стелющийся вокруг, и
какой-то дурманящий запах от земли  создавали  очень  таинственную  картину,
которую  подчеркивала  идущая  впереди  девушка-оборотень.  Не  будь  я  сам
оборотнем, я бы поверил, несмотря на свой довольно уже солидный возраст, что
попал в самую настоящую сказку. В эту минуту мне дико не хотелось  верить  в
обыденность этой картины, я  желал  наслаждаться  сказочной  атмосферой,  от
которой даже становилось страшновато.
   Конечная  цель  нашего  путешествия   показалась   внезапно.   Это   была
двухэтажная бревенчатая избушка крепкая, надежно сработанная.  Кто-то  ловко
запрятал постройку среди скопления высоких елей да так, что ее не  с  каждой
стороны увидишь. Чуть  заметная  тропинка,  по  которой  шагали  наши  ноги,
скрывалась под могучими лапами одного из деревьев. Мы нырнули под  ветки  и,
пройдя еще семь шагов, ничего  не  видя,  оказались  на  крохотной  полянке,
большую часть которой занимала вышеназванная изба. Девушка уверенно  подошла
к ней, поднялась на трехступенчатое крыльцо, затем подождала меня и  открыла
дверь. Сильным толчком она буквально впихнула меня в  маленький  коридорчик,
протащила через него и, когда глаза мои зажмурились  на  секунду  от  яркого
света в большой комнате, произнесла:
   - Вот, привела.
   Я быстро оглядел комнату. Четыре человека уставились на  меня.  Первым  я
заметил старика, смотревшего удивительно мутными глазами. Мой  взор  отметил
седую щетину на щеках и подбородке. Еще двое сидели вместе одна на коленях у
другого. Лет им было под двадцать пять. Оба в одинаковых турецких свитерах и
черных варенках.
   На меня они посмотрели  мельком,  ибо  их  ничего  кроме  друг  друга  не
интересовало.
   Последним я увидел парня, ну может на год старше меня. Он  был  в  летней
куртке и серых брюках и смотрел на меня довольно заинтересовано.
   Я опять не угадал. Оборотней было  не  так  уж  мало,  чтобы  я  оказался
единственным и неповторимым, но и не слишком  много.  По  крайней  мере  для
захвата города такой армии явно не хватило бы. В последствии выяснилось, что
я снова ошибся, но в данный момент я почему-то решил, что  угодил  на  общее
собрание оборотней региона.
   Я недоуменно посмотрел по сторонам. Столь яркий свет неминуемо должен был
выдавать избушку на сотни метров. Однако закрытые  ставни  на  окнах  быстро
рассеяли мое удивление.
   - Откуда он, - скрипучим голосом проговорил старик, обращаясь к девушке.
   - Тот самый, - объяснила она.
   - А, - равнодушно кивнул старик и в комнате воцарилось молчание.
   Я чуть не падал от усталости, и первой это заметила моя спутница.
   - Ладно разговоров. Пусть идет спать, - она взяла меня за руку.
   В полусне я прошел по какому-то коридору, поднялся по шаткой  лестнице  и
оказался в комнатке с двумя заправленными  кроватями.  Девушка  показала  на
одну из них и вышла, захватив свечу, которая едва  освещала  один  из  углов
этой комнаты. Я быстро разделся,  нырнул  в  постель  и  укрылся  одеялом  с
головой. Через полминуты я уже спал мертвым сном
    Проснулся я сам. В комнате, благодаря закрытым ставням, царила исключительная 
темнота. Я чуть приоткрыл одну из них. За окном были сумерки  то ли вечер, то 
ли утро. Я так и не понял  сколько же мне удалось поспать. 
   Дверь за мной приоткрылась, и я мгновенно обернулся. На пороге стояла уже
знакомая мне девушка.
   - Проснулся, - утвердила она, - пойдем скорее.
   И мы двинулись по проходам и переходам.  Спустились  по  одной  лестнице,
поднялись по другой. Девушка открыла дверь и  пропустила  меня  вперед.  Эта
комната была побольше спальни. Здесь тоже стояла кровать, кроме того  имелся
письменный стол, наполовину закрытый креслом, а у стен находились стеллажи с
книгами.
   - Он здесь, Семен Петрович, - сказала девушка, обращаясь куда-то  вперед.
Два окна с открытыми ставнями чуть освещали  комнату,  но  никого  живого  я
здесь не увидел.
   - Можешь идти, Даша, - мужской голос человека  средних  лет  раздался  из
глубины комнаты. Постепенно я начал догадываться,  что  говоривший  сидел  в
кресле, а так как оно стояло спинкой ко мне, то я, естественно, не  мог  его
видеть.
   - Подойди, - сказал хозяин комнаты. Встань за креслом.
   Я незамедлительно подошел к нему. На спинке кресла в сумерках  угадывался
массивный затылок, больше ничего я разглядеть не мог, сколько ни старался.
   Очевидно, хозяин не хотел, чтобы я видел его лицо.
   - Кто Вы? решился я вступить в разговор.
   - Это не важно для тебя, пока  Я  решил  предоставить  инициативу  своему
собеседнику и смолк.
   - Что же  ты  вел  себя  так  неосторожно,  -  мужской  голос  прямо-таки
впечатывался в мою память.
   - Где?
   - Там, в городе. Ты знаешь, что тебя ищет милиция?
   - Давно уже знаю.
   - Без иронии, пожалуйста. Подумай хорошенько, чем  тебе  это  грозит.  На
тебе крепко висит  одно  убийство,  а  если  следователи  поднапрягутся,  то
повесят на тебя еще два.
   Собеседник был здорово  осведомлен  обо  всех  моих  делах.  Ну  что  же,
попробую и я за себя постоять:
   - Но ведь все это было только самозащитой.
   - Это теперь уже никого не интересует, - мужик  будто  читал  мои  мысли.
Одно я знаю твердо тебе никому ничего не удастся доказать, даже  если  ты  у
них на глазах обратишься в волка. Ты ведь волк, как я понял?
   - Волк, - подтвердил я.
   - Ты здорово наследил. Если надо убивать,  то  клыки  следует  держать  в
крепко замкнутом ротике. А уж если не вышло, то по крайней мере позаботиться
о сокрытии следов, а не бросать покойников на виду у всех и уж тем более  не
оставлять свидетелей. Будь  следователи  хоть  трижды  тупоголовы,  но  если
свидетельские показания станут все время совпадать, то и они поймут, что все
это неспроста. Ты хоть понял, куда попал?
   - Нет, - чистосердечно признался я, желая как можно скорее выяснить  этот
животрепещущий вопрос.
   - Здесь находится стойбище для засветившихся оборотней. Для таких как ты,
не умеющих держать себя в руках.  Даша  в  порыве  страсти  загрызла  своего
любимого.
   Нина и Роман здесь около месяца. Рома был оборотнем, укусил Нину,  а  она
как-то вечером начала  позировать  у  себя  перед  зеркалом.  Тут  невовремя
вернулись родители. Пока они стояли, окаменев от ужаса, Нина проскользнула в
дверь, кинулась к Роме и им ничего не оставалось, как бежать.  А  с  Ванюшей
какая-то сложная история, он мне рассказывал, да я не  запомнил.  Здесь  все
такие как ты.
   - И старик тоже где-то засветился?
   - Да нет, ему просто некуда податься. Не заставлять  же  его  просить  по
копеечке на улицах. Пусть живет  здесь.  По  крайней  мере  с  ним  дача  не
пустует. Да и за порядком он неплохо следит.
   - И вы тоже кого-то убили?
   - Вот чудак, ты подумал, что я здесь живу? Нет! Я сюда наезжаю  время  от
времени.
   Инспектирую, так сказать. Да и место таким как ты в жизни  подыскиваю.  А
живу я в городе. У меня благоустроенная квартира и  очень  солидная  работа,
распространяться о которой я тебе не намерен.
   - Так значит кроме нас еще есть оборотни?
   - Понял наконец-то! Полно!!! Мы живем по городам и селам.  Мы  везде,  но
ведем себя тихо-мирно, пока А придет время, мы себя покажем в  полный  рост.
Так сказать, во всю силу.
   Оглушенный такой речью, я молчал.
   - Ну, на сегодня все. Подумай, осознай, кем ты  являешься.  А  я  в  свою
очередь займусь твоей судьбой. Да, спустись-ка в погреб и занеси в  гостиную
бутылочку шампанского. Я ее на обратном пути прихвачу.
   Я вышел из комнаты, подхватил стоящую на полу зажженную керосиновую лампу
и спустился по лестнице. Обойдя  нижний  коридор,  я  обнаружил  закуток,  в
котором брала свое начало лестница, ведущая вниз. Освещая мрачные  стены,  я
пробрался в небольшой погреб, где стояли огромные вросшие в  землю  бочки  и
стеллажи, на которых располагались стройные шеренги бутылок.  Прошло  немало
времени, прежде чем мне удалось разыскать в громадном  скоплении  бутылок  с
иностранными наклейками (Эх, Кольку бы сюда)  тяжелую  бутылку  шампанского.
Уже  подходя  к  лестнице,  я  вдруг  выхватил  из  тьмы  обрывок   надписи.
Заинтересовавшись,  я  осветил  стену.  Большие  четкие  буквы,  вырубленные
топором, уже почернели от времени:
   Полнолуние. Вот блаженная пора оборотней. Ибо тогда во всей силе  ступают
они по земле.
   Остерегайся пускать в ход клыки свои. Ибо выживший от их укуса сам станет
оборотнем.
   Ничего не опасайся, лишь огня да серебра.
   Велико время для познания человека. Но для оборотня вдвое больше.  Ибо  и
тайн в нем вдвойне.
   Верхняя часть пятой надписи едва виднелась из-за бочек, но отодвинуть  их
было свыше моих сил. Тогда я влез на одну из бочек и, светя на каждую букву,
прочитал написанное. Вырублено оно было  раньше,  так  как  многие  из  слов
звучали не так и оканчивались  твердым  знаком.  Общий  смысл  этой  надписи
гласил:
   О,  оборотни!  Несчастные  существа!  Дьявол  наделил  вас  силой   сверх
естества. Он же ведет вас своею дорогой.
   Я сильно подозревал, что за бочкой существует продолжение, но подобраться
к нему так и не сумел. Поэтому, прихватив бутылку  шампанского,  я  поднялся
наверх и направился к гостиной.
   Там ярко горел свет и даже работал  черно-белый  телевизор.  Все  были  в
сборе, и только загадочный хозяин отсутствовал. Но он еще не уехал, так  как
Даша выхватила у меня бутылку и поспешила к  выходу.  Когда  она  вернулась,
где-то за стеной завелся двигатель, автомобиль тронулся с места и постепенно
стих вдали.
   А здесь каждый занимался своим делом. Иван смотрел на  экран  телевизора,
где бегали крохотные  фигурки  футболистов.  Нина  и  Рома  о  чем  то  тихо
переговаривались между собой. Старик сидел, погруженный в свои думы. А Даша?
Даша тащила из кухни тарелки с едой. В общем,  милая  семейка  собралась  на
совместный ужин. Здесь не было ничего такого,  что  бы  напоминало  о  нашей
сущности. Любой написал бы здесь ужасной сущности, но только не я. Ему легко
говорить, ведь он то человек. А я вот лично ничего ужасного в своей сущности
не видел. Да, есть сверхъестественные  способности.  Да,  в  волчьем  облике
многое кажется совершенно другим. Но в  сущности  моей  все  же  преобладало
человеческое.
   Тем временем все усел