а, -Ыккщщер принял величественную  позу.  -
Нам удастся связать миры в  кольцо.  Только  какой  из  них  станет  третьим
звеном?

   Да, чтобы образовать кольцо, требовался  еще  один  мир,  лежащий  рядом.
Лаура хорошо знала это,  ибо  тысячи  лет  несчетное  количество  разговоров
велось на тему кольца.

   - Что говорят мироподвижники? - спросила она у Желвина.

   - Они рекомендуют мир умерших, - ответил министр. - Из него  легко  можно
проникнуть в мир людей. Два-три раза в столетие  там  происходят  спонтанные
проколы, забрасывая случайных прохожих то в один, то в другой мир,  донельзя
пугая обывателей с обеих сторон. Да и  от  нас  туда  ведет  самая  короткая
дорога.
   Я спасся только потому, что во время  катастрофы  находился  не  в  свите
королевы Беатрикс, а в мире умерших с дипломатическим визитом.  Кроме  того,
предчувствуя наступление перемен, я приказал сделать у границ с ними  тонкую
перегородку.

   - Пусть будет так, - согласилась королева. - Но кто знает, что  произошло
в том мире за сотню тысяч лет?

   - Метавременщики утверждают, что время там течет гораздо медленнее, чем у
нас.
   Лучшего варианта и быть не может.

   Лаура молча кивнула и  задумалась.  Теперь  она  видела  перед  собой  не
коробки домов, и даже не живые огни. Перед ее взором  стояло  лицо.  Бледное
лицо с испугом в глазах, встретившихся с ней взглядом. Оно глубоко запало  в
память.
   Противоречивые чувства проснулись в королеве. Но выкинуть его  из  памяти
Лаура почему-то не хотела. Более того, она вновь  желала  увидеть  это  лицо
воочию и сказать его обладателю... Сказать? Что сказать? Лаура еще не знала.
У нее пока не было слов, но они уже почти родились, готовились  вспыхнуть  в
ее сознании.

   Желвина более  заботили  живые  огни.  Поразмыслив,  он  представил  себе
четырехколесную колесницу, катящуюся под гору, и  установил  на  нее  четыре
спицы со светящимися шарами - два обычных впереди и два красных позади.  Вот
только окраска шаров в красный цвет казалась уж слишком нереальным делом.

   Лаура мысленно вздохнула. Больше всего ей сейчас  хотелось  поговорить  о
нем - незнакомце внутри коробки, отделенном от  свободного  неба  прозрачной
пластиной.
   Она вопросительно взглянула на Ыккщщера:

   - Угадай, что меня теперь занимает?

   - Готов растаять в  свете  солнца,  если  ты,  королева,  не  мечтаешь  о
человеке, которого мы видели тогда, - бойко ответил тот.

   - Ты всегда понимал меня лучше всех, - улыбнулась королева. - Но  где  ты
научился так угадывать?

   - Ну, это совсем не трудно, повелительница, -  снисходительно  усмехнулся
призрак. - После того визита у тебя взгляд не в  себе.  Мы  с  Желвином  без
задержки скользнули вдоль стены, а ты словно примерзла тогда к окну.

   - Что значит "примерзла"?! - возмутилась королева.

   - Ну, замерла в неподвижности, - пояснил Желвин. - Летописи надо  читать,
повелительница. Тогда бы ты точно знала, как действует  беспредельный  холод
на призраков.

   - Скучно их читать, - отмахнулась королева. - Всюду одно и то же.

   - А признайся-ка, повелительница, ты не прочь бы сейчас  вновь  оказаться
там? - Ыккщщер сделал полный круг, описав сложную фигуру около Желвина.

   Лаура оглядела тронный зал в поисках посторонних и  мечтательно  сощурила
глаза:

   - Кинула бы сейчас все, и бегом в мир людей.

   - Неужели он тебе так понравился? - рот Ыккщщера выгнулся вниз, изображая
улыбку. Хитрый призрак намекал вовсе на не целый мир.

   - Неописуемо, - вздохнула королева. - Вот  только  перепугала  я  его  до
смерти.

   - Ну уж, до смерти, - Ыккщщер  понимающе  скривился.  -  Но  он  явно  не
влюбился в тебя с первого взгляда, а тебе хватило и одного.

   - Что ты знаешь про любовь? - возмутилась Лаура.

   - А что ты сама про нее знаешь? - отозвался Ыккщщер.

   Лаура хотела сильно рассердиться, но вовремя остановилась.  Не  умей  она
сдерживать  порывы,  никогда  не  велись  бы  такие  откровенные  беседы   с
Ыккщщером.

   - Может, хватило и взгляда,  -  королева  напустила  на  себя  загадочную
проникновенность. Однако внутри ее  зарождалась  уверенность,  что  Ыккщщер,
безусловно, прав.

   - Вот это меня  и  заботит,  -  помрачнел  Желвин.  -  Если  бы  ты  была
человеком, то я сказал бы, что это - любовь. Но ты - призрак, это раз. И  ты
- королева, что тоже немаловажно. Это два.

   - На этот счет есть старая  поговорка,  -  не  унимался  Ыккщщер.  -  Она
гласит:







   Коль вспыхнет вдруг во тьме искра, И рухнут меж миров преграды, И крикнут
две души: "Пора!",  Особой  требуя  награды.  Давно  сокрыты  звезды  мглой.
Избранников имен мы не узнаем. Кто будет им - колдун,  герой?  Иль  королеву
повстречаем? С чьей  помощью  там  перекинутся  мосты,  Прорвав  иных  миров
пределы? Кто - демон, человек, а может  призрак  ты,  Кровавый,  черный  или
белый?

   - Запрещенные стихи читаем, - выделяя каждое слово, заметил Желвин.

   - Срок давности запретов давно вышел! - ехидно произнес Ыккщщер.

   - Значит, снова надо запретить.  Королеве  не  следует  слушать  подобные
произведения.

   - Но в стихах говорится о королеве, -  воскликнула  Лаура.  -Может  быть,
предсказание имело в виду меня?

   - Не надо примерять старые слова на себя, - резко сказал Желвин. -  Кроме
того, пора решать, кого мы пошлем в мир умерших.

   - Триста лет сидели спокойно, а теперь все хотим сделать за одни сутки, -
Лаура просительно уставилась на своего министра; красное пламя в  ее  глазах
потухло, и голубые зрачки живо смотрели в лицо  Желвину.  -  Неужели  нельзя
подождать, а в этот день поговорить о чем-нибудь другом.

   - Хотел бы напомнить тебе, королева, что триста лет  назад  мы  потерпели
неудачу именно из-за проволочек и задержек.  Миры  разошлись,  и  нам  снова
пришлось ждать.

   - А сколько теперь продержится противостояние миров? - спросила Лаура.

   - Ровно месяц, повелительница, и из этого срока мы  уже  потеряли  четыре
дня.

   - Четыре дня! - королева вскочила, но тут же успокоилась. - Ах, не  беда,
потеряем еще один. Интересно, может он уже успел забыть меня за  эти  четыре
дня.

   - Время в том мире тоже не в силах догнать наше, - вставил Ыккщщер. - Там
не прошло еще и суток. Он, наверное, все еще сидит и трясется от страха.

   - Там уже утро. Скоро восход, - заметил Желвин.

   - Да, там есть и солнце, - завистливо прошептала Лаура,  -  и  звезды,  и
Луна.
   Как бы мне хотелось в этот миг быть там.

   - Во-первых, королева,  солнце  погубит  тебя,  и  ты  вольешься  в  ряды
презренных  черных  призраков,  -  рассудительно  объяснил  министр.   -   А
во-вторых, это попросту невозможно.

   - Невозможно! - вскочив, Лаура грозно воздела руки  над  головой.  -  Для
королевы нет невозможных вещей.

   - Тогда остается комната! - проверещал летающий призрак.

   - Комната! - глаза Лауры радостно вспыхнули.

   - Эх, Ыккщщер, зачем ты напомнил о ней? - укоризненно прошелестел Желвин.
- Опомнись, королева, комнатой можно воспользоваться только один раз.

   Но Лаура уже не слушала его. Длинное белое платье мелькнуло у дверей зала
и скрылось за ними.

   Закрытая комната. Как она раньше о ней не подумала?  В  наиболее  сложные
моменты к услугам королевы всегда была маленькая комната  в  глубине  замка.
Она могла преобразовать все, что угодно, даже сам мир. На пути к ней погибла
Беатрикс.  А  Урсула  так  и  не  воспользовалась  чудесными   возможностями
таинственного помещения.

   Комнату создали пришельцы, оказавшиеся в мире белых призраков на корабле,
словно игла протыкавшем бесчисленные  пространства,  в  те  давние  времена,
когда строился дворец.  Летопись  гласила,  что  пришельцы  соорудили  ее  в
благодарность  за  помощь  в  ремонте  их  корабля.  Однако,  истинная  цель
перестройки маленькой кладовой так и осталась невыясненной. Тем  более,  что
использовать комнату могла только правящая королева. Кроме нее никто не  мог
проникнуть туда, кроме волшебников, видевших там только стены  из  камня.  К
тому же, длительное пребывание в ней грозило распадом оболочки, что на  себе
ощутили несколько магов, изучавших свойства комнаты.

   Перед остальными двери не желали открываться вообще. Даже королева  могла
войти в комнату не всегда. В особые моменты никакие силы не могли распахнуть
створки. Попасть в комнату тогда можно  было,  разве  что  разрушив  верхние
этажи дворца.

   Никогда не приходилось рассчитывать и на то, что комната правильно поймет
желание королевы и выполнит все в точности. Чаще  всего  комната  объединяла
мысли, вспыхивающие в голове ее высочества, с подсознательными образами.
   Результаты получались довольно неожиданные. Но шанс имелся.

   Поэтому  Лаура  смело  подлетела  к  двери  и  ухватилась  за   массивную
перекладину ручки из железного  дерева  Ковэй,  покоящуюся  на  изукрашенных
золотых скобах.
   Дверь  даже  не  шелохнулась  и,   очевидно,   не   собиралась   впускать
взволнованную королеву. А из-за поворота вот-вот мог  вывернуть  Желвин.  Не
собираясь  выслушивать  его  увещевания,  королева  прильнула   к   щели   и
прошептала:

   Коль вспыхнет вдруг во тьме искра,

   И рухнут меж миров преграды.

   И крикнут две души: "Пора!",

   Особой требуя награды.

   Из щели ощутимо засквозило. Что-то прошуршало там, внутри. И дверь  стала
медленно открываться. Лаура шагнула из темного коридора навстречу свету.
   Подоспевшему Желвину осталось довольствоваться созерцанием захлопнувшейся
створки. Зайти  внутрь  министр  не  мог,  так  как  не  имел  ни  малейшего
представления о сверхестественных волшебных знаниях.

   Десять королев пользовались до  Лауры  комнатой,  и  каждой  из  них  она
виделась  по-разному.  Дверь  крепко   затворилась,   впустив   одиннадцатую
королеву.

   Лаура стояла в небольшой комнате  с  желтыми  стенами.  Помещение  озарял
свет, проникающий  через  квадратное  двухстворчатое  окно.  Его  наполовину
закрывали темно-желтые завеси, крепившиеся на коричневой палке под потолком.
В углу находилась стойка, представлявшая  собой  тонкий  вертикальный  столб
чуть повыше Лауры с накинутой на него  мантией.  Одна  сторона  ее  блестела
нестерпимо-белым, другая сверкала ярко-алым.

   Лаура могла оглядеть всю комнату целиком. Здесь никого не было. В  то  же
время королеву не покидало  чувство  чьего-то  присутствия  рядом.  Ей  даже
казалось, что стойка с мантией - живая.

   Словно шум волн раздался  в  наступившей  тишине.  Сначала  тихий,  затем
грозный, переходящий в шторм. Желтые стены  исчезли,  уступая  место  черной
пустоте.

   Комната не задавала вопросов. Вопросы  сами  вспыхивали  в  голове,  и  у
королевы мгновенно появлялись ответы на них. Сотни  образов  пролетели  мимо
нее, выстраиваясь в неведомую систему.

   Есть ли у нее желание стать повелительницей того мира, пусть и  не  всего
сразу, а только ночных сил и призраков, подвластных любому ее слову? Что  за
вопрос?
   Конечно, есть! Она не могла  не  мечтать  о  подобном  счастье.  Провести
тысячу лет в мрачном, замкнутом на себя мире и стать  после  этого  хозяйкой
другого, прекрасного, звездного, где раньше удавалось  задержаться  лишь  на
считанные минуты. Не пустота окружала ее теперь, а огни, свет окон, фонарей,
чудных  самодвижущихся  машин.  Она  парила  надо  всем  этим,   наслаждаясь
удивительной свободой, пока чуть ли полнеба не заслонило лицо.

   То самое единственное лицо, которое Лаура выхватила  из  мира  людей!  Но
сейчас испуг исчез, и спокойствие лежало на нем. Словно  из  белого  мрамора
высеченное лицо стеной встало перед королевой, и она замедлила свой полет, а
затем остановилась совсем.

   Может быть, она желает увидеть его еще один раз? Да, желает, и не один, а
много, много, много... И чтобы осуществить это, Лаура готова  на  все.  Лицо
сразу же исчезло, и пространство вокруг нее заполнила корона Желвина.
   Громадные трещины раскололи ее. Обломки унеслись вниз.  Но  Лауре  сейчас
жизненно  необходимо  разыскать  скрывшееся  лицо,  маленькую,  но   дорогую
частичку чужого мира.

   Словно вспышка разорвала небо. И Лаура уже стояла на  земле.  Ноги  чудом
держали ее, глаза смотрели по-особому. А вокруг высились коробки  домов,  на
которые так удивительно смотреть снизу вверх.

   Окна домов были пусты и темны.

   Она не могла больше летать. Но почему? Ах, да! Она уже была не королевой,
и даже не призраком. Но кем? Лаура никак не могла понять, чувствуя,  что  от
прежней сущности у нее осталось только  имя.  Дул  холодный  ветер,  который
раньше беспрепятственно пронизывал  Лауру,  развевая  своими  волнами  белое
платье. Но теперь он сердился, злился и вызывал неприятное чувство. Так  вот
что такое "холод".

   Пламя возникло перед ней, и ветер пропал. То было не белое и  не  черное,
не синее и не фиолетовое пламя факела Ыккщщера, знакомое ей  с  незапамятных
времен. Огонь имел желто-оранжевую окраску, и только в его сердцевине дрожал
темнеющий красный оттенок. Языки пламени метались в стороны, как живые.  Они
яростно схватились с холодом ветра  и  прогнали  его  прочь.  Тепло  окутало
Лауру.
   Костер радостно потянулся к ней и исчез.

   Теперь Лаура снова летала.  Ее  окружали  дома.  Не  витиевато-прозрачные
жилища призраков и не строгие коробки  людей.  Даже  не  серебряные  дворцы,
рисунки которых она видела в старинных летописях. Лаура и сама не смогла  бы
описать непостоянные, меняющие контуры силуэты,  мимо  которых  пролегал  ее
путь. Но она твердо знала, что летит сейчас в своем мире. Внутри самой себя.
И эта темная улица, на которой Лауре так одиноко - улица ее души.

   Вновь сменилась картинка. Лаура снова стояла перед пустотой.  Там  должен
вспыхнуть свет, скоро, сейчас. И это так же верно, как то, что с языка Лауры
готовы были сорваться такие  нужные,  такие  необходимые,  но  уж  никак  не
подобающие королеве призраков слова. Но в эту минуту она не была королевой.

   "Скажи, скажи, - зашуршали, зашелестели невидимые соглядатаи. - Скажи,  и
все будет так, как ты хочешь".  Лаура  и  сама  чувствовала,  что  появление
вспышки тормозится ее молчанием, что свет не может вспыхнуть без ее слов.

   - Встреть меня, - тихо-тихо прошептала Лаура. - Не знаю почему, но  я  не
смогу без тебя там, - голос ее несколько усилился. - Я - дочь мрака, где нет
даже звезд, сияющих над тобой. Встреть меня и помоги остаться в твоем  мире,
- Лаура перевела дух и продолжила. - я не смогу без тебя и здесь. Тысячи лет
я правила другим миром. Но сейчас я не королева, я хочу снова увидеть  тебя.
Встреть меня, и ты  не  пожалеешь,  -  голос  Лауры  набирал  силу,  звенел,
невидимые стены впитывали все, произнесенное ей, а  исчезнувшее  лицо  вновь
стало вырисовываться из мрака. - Я верю, ты не испугаешься, ты поймешь меня,
иначе  не  стоило  жить  все  эти  тысячи.  Я  предстану  перед  тобой.   Ты
отшатнешься, мечтая проснуться, разнося вдребезги ночные  кошмары.  Исчезнет
все, но я стою к тебе лицом, останемся лишь мы двое. И поэтому  я  использую
свой единственный шанс, чтобы осуществить мечту. Завтра, через  день,  через
неделю я прорвусь к тебе. Но помни, шанс только один, и если мне не  суждено
быть принятой тобой, мы уже не встретимся никогда.

   "Встреть меня и помоги мне",  -  ласково  прошептали  женские  голоса  из
пустоты, когда на последних словах в тембре Лауры обозначился  пронзительный
надрыв.

   И все. Тишина. Только отголоски эха гуляли в кромешной тьме. Лаура  вдруг
почувствовала свою ущербность и неполноценность перед своим избранником.
   Перспектива оказаться в этот миг в незнакомом мире, существуя там  только
по ночам,  а  в  дневное  время  прятаться  от  убийственных  лучей  солнца,
наполнила ее ужасом. А что, если он оттолкнет ее? В конце  концов,  кто  она
такая? Может, повернуть обратно? Отступить? Никогда!

   Лаура на один-единственный миг вновь ощутила себя королевой призраков.  В
этот момент дрожащие ворота возникли перед ней,  и  она  бесстрашно  влетела
через них в удивительный, ни на что не похожий мир. То  был  внутренний  мир
Его!

   Лес раскинулся перед ней. Но не деревья росли там, а мечты. Каждый росток
представлял еще не сбывшееся желание, но вполне осуществимое или  уж  совсем
безрассудное. Все это, отлично понятное  любому  человеку  из  любой  страны
мира, но неведомое призракам, Лаура видела впервые. Но она чувствовала  если
не предназначение, то хотя бы название каждого видения.

   Видеодвойка "Шарп", отличная  погода  хотя  бы  на  неделю,  персональный
компьютер, забитый игровыми программами, предстоящая поездка  с  группой  на
базу отдыха, Эйфелева башня и пламя в старинном камине,  личный  вертолет  и
побережье Италии,  красочные  мультфильмы  Уолта  Диснея  и  блоки  новейших
кассет.

   Лаура знала, что чем богаче фантазия у человека, тем причудливее лес, где
высятся его мечты. Это было еще только начало, только  первые  ряды,  первые
деревья. В ее  душе  имелась  пока  одна-единственная  улица.  Но  ведь  она
призрак, а не человек. Не человек? А почему бы  и  нет?  Что,  если  комната
сделает ее вполне земной девушкой?  Такое  развитие  событий  показалось  ей
сперва  заманчивым,  а  потом  донельзя  отвратительным.   Стать   девушкой.
Реальной, смертной, приземленной, лишенной возможности править и проникать в
чужие миры.
   Но лицо вновь возникло  перед  ней,  поникшее  и  печальное.  Нет!  Пусть
смерть, пусть ничем не примечательная жизнь,  но  она  не  могла  допустить,
чтобы ему было грустно. Лаура метнулась  дальше,  продираясь  через  скопища
невообразимых и совсем непонятных образов.

   Автомобиль, постоянно менявший свое  очертание  (под  влиянием  очередной
рекламы он превращался то в "Опель", то  в  "Мерседес",  то  в  "Мицубиси"),
гараж во дворе и дешевый  бензин.  Портативный  летательный  аппарат,  чтобы
стартовать прямо с балкона и не тратиться на общественный транспорт.  Связка
бананов "Chiquita".
   Место в отряде капитана Пауэра, команде Чипа  с  Дейлом  и  системе  бирж
"Алиса".
   Передачи "Super Channel" с синхронным переводом на русский. Пачки "Camel"
и "Marlboro" (не курить, а в  сервант  для  красоты  поставить).  Снежная  и
солнечная зима.  Жаркое  лето.  Джинсы  "Montana"  (не  вареные,  а  как  до
перестройки продавались). Бицепсы Шварценеггера. Богатство дядюшки  Скруджа.
Друзья во всех концах мира. Обаяние Алена Делона.  Снова  бесконечные  блоки
красочных кассет всевозможных фирм. И Новый  год  со  свечами,  подарками  и
цветными гирляндами.

   Все увиденное не раскладывалось по полочкам  сознания  Лауры,  не  хотело
называться ни одним из привычных ей определений. Королеве оставалось  только
прочувствовать, запомнить и следовать дальше.

   Лаура свернула налево и, наконец, добралась до желаемого  участка.  Здесь
царили исключительно девушки. Красотки, увиденные  в  фильмах,  каталогах  и
просто на улице. Кого  тут  только  не  было.  Зеленоглазые,  карие,  жгучие
брюнетки с пышным бюстом, златовласки со спортивными  фигурками,  маленькие,
высокие, полноватые, худенькие. Лаура воплотилась в голубоглазую  блондинку,
соответствующую ей по всем параметрам, кроме лица. Но она  чувствовала,  что
привыкнет в нему, и уверенно взбила свои волосы,  такие  же  пышные,  как  и
раньше.

   Прибавив себе уверенности, Лаура рванулась дальше в лес, глубже, впитывая
новые и новые образы. И вдруг остановилась. То  был  центр  этого  странного
леса.
   Глубокий бездонный обрыв низвергался во тьму. На склонах не росли деревья
и трава. Лишь буроватые камни виднелись у края обвала, и исчезали  во  мгле.
Но не тишина и спокойствие царили в провале, не зеленая  плесень  заполонила
стены.
   Там, в темноте и одиночестве металось что-то  неведомое.  Оно  безнадежно
пыталось вырваться из мрачных глубин, хотя и прекрасно знало, что выхода  не
было, что выхода нет, что и не будет эт