Dark Window
      Лаура - королева призраков

    Laura is Queen of Ghosts



   This book dedicates speciality to Laura Branigan. Only She was succeed to
inspire me on the creation of this book.  Все  англоязычные  названия  песен
Laura   Branigan/Self   Control   ©1984   Atlantic   Recording   Corporation
использованы во всех англоязычных названиях глав за исключением "A long time
ago in a galaxy far, far away...", в которой догадливый читатель  без  труда
опознает эпиграф к легендарным "Star Wars".

   От автора.

   Хотелось бы настоятельно обратить внимание на следующие вещи, прежде  чем
Вы рискнете заняться непосредственно содержимым этого романа:

   1. Несмотря на то, что  в  книге  описано  немало  реально  происходивших
событий, все упомянутые персонажи,  кроме  королевы  Лауры,  являются  чисто
собирательными образами.

   2. Эта книга  не  о  "великих  мира  сего",  а  только  о  почитателях  и
подражателях.
   Все надписи и фразы, касающиеся вышеупомянутых персон,  взяты  из  жизни,
поэтому автор за них никакой ответственности не несет.

   3. Нередко среди строчек Вы можете обнаружить выхваченный кусочек  песни.
Нет, это не плагиат. Просто картинка тех, давно минувших дней.

   Часть первая

   "Он принимает жизнь,  а  она  не  благодарит.  Он  отвергает,  а  она  не
возмущается. Элементарно не замечает. Он есть, а его как бы и нет."  (Леонид
Жуховицкий)

   * * *

   Кладбище. Тихо и спокойно. Лишь шелестят ветви  деревьев  вдоль  дорожек.
Фонарей нет, и поэтому ничто не тревожит темноту летней ночи,  короткой,  но
прекрасной.
   Облака еще днем покинули небосвод, величаво уплыв куда-то на  север.  Над
кладбищем сияют только звезды, а  луна  висит  низко,  у  самого  горизонта,
наливаясь желто-розовым оттенком.

   Воспетое в тысячах книг и сотнях фильмов, как  хранилище  темных  тайн  и
убежище  потусторонних  сил,   кладбище   -   непременный   спутник   любого
местообитания цивилизации: от двух полусгнивших крестов до необъятного поля,
усеянного то плитами, то надгробиями, то памятниками.

   "Опять тот самый, донельзя заношенный штамп, - недовольно морщитесь Вы. -
Ну почему большинство заумных и запутанных историй начинается  там  и  нигде
иначе?" Да, совершенно верно. Эта история могла начаться где угодно: посреди
центрального проспекта, в дремучей тайге, в  вашей  собственной  квартире  и
даже в таких пределах, которые мы с  Вами  вряд  ли  сумеем  вообразить.  Но
почему она не имеет права начаться именно здесь?  Тем  более,  что  все  уже
предрешено.
   Достраиваются завершающие участки таинственной дороги. Истекают последние
минуты  чьей-то  спокойной  жизни,  готовой  броситься  в  вихрящийся  смерч
грядущих событий. Продолжаются миллионы других, которых  данные  события  не
затронут ни прямо, ни косвенно. И даже безмолвие будто сгущает краски  ночи.
Впрочем, оно - дело обычное в этих, уснувших вечным покоем местах.

   Да, тихо и спокойно. Однако, никому  и  в  голову  не  придет  любоваться
красотами летней ночи, гуляя по темным  дорожкам.  Да  и  Вы,  читающий  эти
строчки, наверняка листаете страницы книги днем или вечером. А может, ночью?
Пусть так, но ведь не на кладбище? Хотя  не  спорю,  что  найдется  и  такой
человек, который из принципа отправится туда, чтобы полистать там страницы и
доказать это себе и мне. Но это не Вы, не так ли?

   А зря! Здесь никто не помешает  вашему  уединению,  и  кто  знает,  какие
великие мысли посетят Вас в этот момент. Но что с Вами? Я вижу, Вы вовсе  не
горите желанием отбросить  все  дела  и  ринуться  на  кладбище.  Может  Вас
напугали леденящие  душу  рассказы  о  живых  мертвецах,  которые  постоянно
возвращаются, или о гробокопателях, рыщущих в  поисках  золотых  зубов?  Или
слова известных экстрасенсов  и  гипнологов:  "Мощная  некротическая  волна,
исходящая от мертвых тканей, воздействует непосредственно  на  главные  узлы
нервной системы и вызывает..."Ах, нет, отбросим льющуюся  мощным  потоком  с
телевизионных экранов чушь! Но что тогда сдерживает и Вас, и  вон  ту  милую
даму, и, честно говоря, меня от сей увлекательной ночной прогулки?  Не  могу
Вам ответить. Не знаю...

   Но давайте окончательно оторвемся от обсуждения наших персон и вернемся к
тому, что значится в самом первом слове.

   Глава первая

   The Lucky One

   Life is a dream, the lucky one, the lucky one Oh, life is  a  dream,  the
lucky one Life is a dream, the lucky one, the lucky one  Baby  thinks  she`s
smart, but what about her heart? Like a wild bird of prey, like a  thief  in
the night You can take what you want, and you dont`s think  twice  `cos  the
world`s in your hand`s, and you`ve got all you want
And you won`t change a thing, you`re the lucky one

   Итак,  кладбище.  Последняя   черта,   заключительный   верстовой   столб
оборвавшейся дороги. Здесь в единую точку слились эти дороги со всех  концов
света, как  в  некий  Рим.  Но  не  видать  ни  величественных  соборов,  ни
изукрашенных мостов, ни развалин Колизея. Могучий Рим словно  отбросил  сюда
свое искаженное отражение, и потянулись вокруг  лишь  покалеченные  временем
неясные силуэты, замершие в неподвижности,  чтобы  оставшиеся  пока  наверху
люди помнили о тех, кто ушел за горизонт жизни. Черные тени медленно  ползут
по траве и деревьям, внимая полной луне, незаметно катящейся в  непостижимой
дали. Печальные верстовые столбы повествуют нам о том, что дороги  были.  Но
последние ли это столбы? Может, дороги разом изогнулись под невидимым  глазу
углом и вновь разбежались в следующем измерении, куда нам сейчас не  пройти.
Впрочем, никто и не торопится туда, где в секунду,  воздвигнувшую  надгробие
над  нами,  неземной  свет  выделит  в  сверкающую  точку  еще  один  столб,
отмечающий очередную версту, недоступный и непонятный. А  затерявшаяся  было
дорога уверенно побежит дальше. И может где-нибудь на границах  времени  она
изогнется и возвратится. Но этого мы вряд ли дождемся.

   Когда-то эти места располагались на южной окраине.  Но  город  ширился  и
рос.
   Теперь этот густонаселенный и в то же время  совершенно  пустынный  район
продвинулся если и не в самый центр, то по крайней мере в центральный пояс.

   А на кладбище все та же тишина. Стройные  ряды  могил,  мрачные  деревья,
молчаливая луна, поднявшаяся чуть  повыше,  и...  столб  дрожащего  воздуха,
напрочь прогнавший обыденность летней ночи. Его источником является вовсе не
одно из надгробий. Нет, движение воздуха наблюдается между двумя скрюченными
березами. Воздух на глазах сгущается, конденсируется в белый  туман.  И  вот
уже нет его, словно по мановению волшебной палочки  туман  рассеялся,  а  на
странном месте стоит полупрозрачная фигура. Но не оживший мертвец, догнивая,
таинственным  образом   обнаруживший   дорогу   назад,   вылез   из   земли.
Потусторонний, возникший прямо из воздуха  пришелец  -  призрачная  женщина.
Высокая. Худенькая.
   Дрожащая словно от холода. Через  ее  силуэт  ясно  проступают  ближайшие
кусты.
   Спустя минуту они постепенно тускнеют, исчезая. Женская фигурка, одетая в
длинное до земли платье, приобретя плоть и объем, заслонила их своим телом.
   Густые белые-белые волосы, чуть отливающие золотом в свете луны, легонько
колышутся в такт веткам. Чудо свершилось, возникшая из ничего вновь  явилась
сюда и теперь стоит, замерев в ожидании. Величественная осанка,  бесстрашный
взгляд и безупречные волны волос говорят о ее далеко не низком  положении  в
иерархии тех сил, что еще пока подбираются к людским пределам.

   Но упаси бог взглянуть в этот момент на  ее  лицо.  В  два  раза  длиннее
человеческого, оно поразит  Вас  исключительно  острым  подбородком,  черным
провалом рта, двумя выпирающими сверху клыками и кроваво-красными  зрачками,
злобный взгляд которых выдержать  невозможно.  Глубокие  извилистые  морщины
избороздили всю поверхность лица, собираясь на пересечениях в отвратительные
бородавки. И только волосы, обрамляющие эту нечеловеческую маску, несказанно
прекрасны.

   Но что это? В кустах за таинственной незнакомкой блеснула искорка,  рядом
другая. Обе они обратились в два пылающих красным  огнем  глаза.  Из  кустов
вылетел сгусток, состоящий  из  круглой  головы,  постепенно  переходящей  в
остроконечный, обрывчатый хвост. По обе  стороны  от  кривого  рта  внезапно
выскочили две лапки, одна из которых сжимала потухший факел.

   Кусты не шевелились. Но отовсюду, не потревожив  ни  травинки,  выползали
клочки  тумана,  превращавшиеся  в  исполинских  гадов  с  зелеными,  как  у
светофора, глазами, в теневых человечков,  состоящих  из  сероватого,  вечно
дрожащего студня, в белые колышки с мерцающими искорками по бокам.

   В первых рядах безобразного скопища порождений чьей-то безумной  фантазии
раздувался огромный спрут с рваным ртом, крохотными щупальцами  и  непомерно
большой головой. Рядом расположилось существо с головой  чуть  поменьше,  на
которой находились переливчатые глаза,  выпуклый  нос  и  рот,  напоминающий
застежку "молния", У этого выходца из запределья имелось маленькое  туловище
с хилыми руками с двумя пальцами  на  каждой.  Острые  пальцы,  маленький  и
большой, то и дело хватали  воздух,  непрестанно  закрываясь  и  открываясь,
словно клешня.
   А ноги напоминали два извивающихся конуса.

   У пришельца, стоящего позади спрута,  виднелась  только  голова,  которую
легче всего описывать при помощи алфавита. В глазах, похожих на покореженные
буквы "О", плавали точки зрачков. Нос был в точности, как перевернутая буква
"Т" с  длинной  и  узкой  верхней  и  короткой,  но  широкой  горизонтальной
перекладинами.
   Рот состоял из буквы "П" с растянувшейся верхней и  почти  отсутствующими
боковыми палочками. Рядом с ушами (не похожими ни на одну из известных букв)
расположились  морщины,  напоминавшие  латинские  "I"  разной  высоты.   Три
маленькие аналогичные морщинки находились на  подбородке.  Впрочем,  торчала
еще и рука, острые пальцы которой сжались вместе, выкинув вверх  буквой  "V"
указательный и средний.

   За головастиком располагалось что-то, скрытое клубящимся  синим  туманом,
из которого выставлялся череп,  отдаленно  смахивающий  на  человеческий.  В
пустых глазницах горели зловещие огоньки, а черные зубы дергались туда-сюда,
непрерывно, но бесшумно клацая. Блик луны на макушке черепа придавал  облику
существа загадочность.

   Возле черепа кувыркалась в воздухе змеиная голова,  длинная  шея  которой
чудом удерживалась на четырех паучьих ножках  и  еще  более  тонких  ручках,
оканчивающихся четырьмя ухватистыми пальчиками. Вертикальные палочки зрачков
бегали в щелочках трех узких глаз, один из которых находился аж на  затылке,
и злобно посматривали по сторонам.

   В отдалении копошились еще более отталкивающие создания, но их уже трудно
было разглядеть во тьме. Да никому в голову и  не  пришла  идея  задержаться
этой  ночью  на  кладбище,  чтобы  наблюдать  такую  невероятную  картину  в
оглушающей тишине, если не считать шороха листьев.

   Еще четверть часа назад пустынное кладбище теперь  кишело  потусторонними
чудищами, призрачные очертания которых набирали  силу,  становясь  реалиями.
Они  раскинулись  огромным  кругом,  в  середине  которого  стояла  женщина,
прекрасная и ужасная одновременно.

   Сгусток,  напоминающий  теперь  огромную  с  красными  глазами  и  черным
изогнутым ртом каплю, летящую вверх, взмыл к незнакомке в белом платье. И  в
небо унесся его пронзительный, ликующий вопль:

   - Королева!

   В тот же миг факел в его  руке  вспыхнул  красным  пламенем,  а  женщина,
утратив  скованность,  сделала  шаг  навстречу  сгустку.   Толпа   призраков
зашевелилась, задвигалась в  едином  направлении  и  предстала  перед  своей
королевой огромным клубящимся полумесяцем, извивающимся среди надгробий.

   Королева взглянула на них и вновь замерла в неподвижности. Казалось,  она
желала  сказать  многое,  но  пока  ни  единого   слова   не   сорвалось   с
огненно-красных губ. Слева от нее опустился громадноголовый спрут. Множество
его щупалец приобрели твердую отчетливость. Правые края глаз  оплыли  черной
слизью. Изо рта выползли два изогнутых клыка. Появились ноздри надо  ртом  и
черная стрелка на подбородке, указующая вниз.  На  голове  возникла  зеленая
девятизубая корона, передний зубец которой сверкал  лунным  камнем.  На  ней
виднелись разбросанные самоцветы и две глубоких стрелы, направленные  вокруг
обода.  Прямо  по  центру  светился  улыбающийся  круг,  увенчанный   черной
трехзубой короной. Справа от королевы  парил  сгусток,  крепко  сжимавший  в
своей маленькой руке тяжелый факел.
   Над сверхестественным красным  пламенем  был  не  властен  ветер,  и  оно
вздымалось точно вверх.

   - Наступает время полета! - раздались первые слова королевы. Голос у  нее
был низкий, не очень глубокий, но  пронизывающий  насквозь.  Призраки  чутко
вслушивались в слова, слетавшие с ее уст. Каждый звук вибрировал  в  глубине
их тел, раскладываясь на удивительную неповторимую музыку.

   - Луна вновь изменила свой бег, - продолжила королева. -  И  нам  пора  в
путь.
   Снова  соприкоснулись  два  мира.  Снова  мы  оставили  свою   страну   и
переместились сюда. Я не  знаю,  какие  эпохи  сменились  за  промелькнувшее
время. Но пусть никто не скажет, что мы стали хуже. Пусть  этот  мир  как  и
прежде увидит нашу  силу  и  наше  величие.  Мы  еще  можем  остановиться  и
повернуть вспять, но не станем!  Не  мы  здесь  хозяева,  так  что  с  того?
Ворвемся же сюда, как много веков назад,  и  покинутый  когда-то  мир  снова
будет нашим, начиная с прошедшего мига, с близкого  полета,  с  королевского
парада. Вперед! И пусть наш полет  будет  свободным.  Таким  свободным,  как
никогда!

   Закончив отрывистую, немного  заумную  для  представителей  человеческого
племени, но близкую и понятную любому призраку речь, королева взмыла вверх и
остановилась на пятиметровой высоте, откуда грозно взглянула на свою рать.
   Вслед за ней рванулся сгусток, потом спрут, а затем и все остальные.

   Вновь опустело кладбище.  Последний  зазевавшийся  призрак,  напоминающий
трухлявый пень среднего размера с обломанными корнями, оторвался от земли  и
поспешно догонял потустороннюю армию. А королева в это  время  уже  оставила
позади кладбищенскую ограду.

   Внезапно она вздрогнула и на секунду сбросила скорость.  Взгляд  королевы
устремился на факел. Предводительница призраков только теперь заметила,  что
цвет пламени темно-красный.

   - Что это? - удивленно воскликнула она.  -  Почему  пламя  сегодня  такое
странное?

   - Наконец-то, - отозвался сгусток  и  покосился  на  свой  факел.  -  Да,
королева, пламя в эту ночь не зеленое, каким оно бывает,  когда  у  нас  все
хорошо, и не синее,  когда  наши  дела  хуже  некуда.  Пламя  изменило  свой
естественный цвет. Это предостережение, королева!

   - Но чего нам опасаться? Пламя не черное, и даже не белое.

   -  Вот  именно,  королева.  Пламя  красное,  а  значит,  это   счастливое
предостережение!

   - Разве предостережения бывают счастливыми? По-моему,  это  несовместимые
вещи.

   - Покажи мне, королева, хотя бы две несовместимые вещи, и я найду  способ
соединить их.

   - Я никогда не сомневалась в тебе, - улыбнулась королева.

   Спрут обернулся к армаде настигающих их призраков и возвестил:

   - Красное пламя! Счастливое предостережение королеве!

   - Красное пламя! - крикнула  королева  в  толпу,  и  по  рядам  призраков
прокатился радостный гул:

   -  Счастливое  предостережение  королеве,  повелительнице  тьмы  и  белых
призраков!

   - Счастливое предостережение, - королева  остановилась,  и  ее  подданные
мгновенно  замерли  на  месте.  -  Но  кому?  Ведь  я  ВАША  королева!  Кому
предостережение, моему народу или лично мне?

   Оглушительная   тишина   последовала   ей   в   ответ.   Секунду   спустя
неестественный металлический голос старого грибообразного призрака  разорвал
наступившее безмолвие:

   - О, Лаура, повелительница тьмы! Это твое счастливое предостережение.

   - Счастливое  предостережение  повелительнице  тьмы,  нашей  королеве!  -
зазвучал нестройный, но многоголосый хор существ, пришедших в  эту  ночь  из
мрачного замкнутого мира.

   Королева встряхнула головой,  принимая  всеобщий  восторг  и  почести,  и
продолжила свой путь.  Она  смело  летела  впереди.  Следом  за  ней,  четко
соблюдая положенную дистанцию, двигались сгусток с факелом  и  большеголовый
спрут. А после них, закрывая полнеба, неслась бесконечная армия призраков.

   Никто не видел этой величественной картины. И даже если  бы  какой-нибудь
запоздалый прохожий взглянул бы тогда на небо,  то  заметил  бы  лишь  гряду
прозрачных серебристых  облаков,  стремительно  уносящихся  навстречу  луне.
Людям не дано наблюдать призрачные парады. Впрочем, возможно, в тот  момент,
когда призраки появлялись на свет  божий  и  еще  твердо  стояли  на  земле,
путаясь в надгробиях и густых травах, посторонний зритель и смог бы  увидеть
пришельцев в их натуральном виде. Но, как мы знаем, вблизи не  оказалось  ни
единого свидетеля, который бы мог запечатлеть в своей  памяти  сию  страшную
картину и, спустя время, подробно  рассказывать  о  ней  внучкам,  затаившим
дыхание, слегка привирая  и  додумывая  с  каждым  разом  новые,  все  более
интересные подробности.

   А призраки летели над засыпающим городом, вились  между  веток,  тихонько
раскачивая листья,  заглядывали  в  окна  гостиных  и  спален  к  ничего  не
подозревающим людям, носились  по  чердакам,  усаживались  на  телевизионные
антенны, разбросанные по крышам. Мир, столь непохожий на  прежний,  волновал
их, будоражил,  навевая  неведомые  доселе  чувства.  Невероятные  россказни
счастливчиков, для которых не существовало преград между мирами,  на  глазах
обретали плоть. Воздух свободы и новизна пьянили, а призраки уже разлетались
по закоулкам большого города, выискивая себе уютный уголок  на  тот  случай,
если когда-нибудь еще раз удастся вырваться  сюда.  Они  знали,  что  только
единицам  из  них  удастся  устроиться  здесь,  закрепиться,  удержаться,  а
остальным предстоит вернуться обратно. Армия  распадалась  огромным  веером,
теряя друг друга из вида, купаясь в волнах свободного полета  в  бесконечном
холодном небе.

   И только неразлучная троица летела вперед  и  вперед  -  королева  Лаура,
спрут и сгусток. Они мчались  по  прямой,  и  все  предчувствия  и  опасения
оставались позади, не в силах угнаться за такой  стремительной  командой.  И
некому было слушать их взволнованные голоса.

   - Неужели я теперь смогу приходить сюда, когда захочу, - не  веря  удаче,
королева чуть ли не пела. Ее длинное белое платье трепыхалось на ветру  так,
словно у королевы  напрочь  отсутствовали  ноги.  Впрочем,  кто  их  поймет,
призраков? Кто с уверенностью может сказать, что должно, а что не  должно  у
них иметься? Счастье скользило по ужасному лицу повелительницы тьмы. Но  для
ее спутников не существовало никого более  прекрасной  и  величественной  во
всех возможных и невозможных мирах. Вместе с Лаурой  они  парили  в  вышине,
бесстрашно бросаясь навстречу ветру. Бушевавший на просторе ветер  изо  всех
сил боролся с ними, стараясь опрокинуть, развернуть, но тщетно.  Ему  не  по
зубам справиться  даже  с  волосами  Лауры,  которые  замерли,  словно  вмиг
заледенели. Ветер, беснуясь, удвоил усилия, но его  порывы  беспрепятственно
проскальзывали сквозь призраков, не причиняя им никакого вреда.

   Вот позади еще одна улица, еще один дом, а  впереди  все  новые  и  новые
здания.
   Призраки броском достигли телевизионной башни,  крутанулись  вокруг  нее.
Издали казалось, что к двум десяткам  ее  габаритных  огней  прибавился  еще
один, но подвижный, живой - то реяло  пламя  факела,  не  уступавшее  им  по
яркости.

   Оставив телевышку