держали ее, но она не чувствовала боли. Девушка уже поняла, что последует за этим грозным вступлением, и не знала, радоваться ей или возмущаться. Она хотела Мэта, хотела страстно, но не так, как он. Она хотела его всего, а он - лишь ее тело.
     Не обращая внимания на ее слабое сопротивление, Мэт одним рывком стянул с нее ночную рубашку и толкнул девушку на постель. Через мгновение его жаркие губы уже сомкнулись мучительно-сладостным капканом на соске ее правой груди, и мир вдруг утратил свою резкость. Очертания предметов завертелись, сияя странным голубоватым ореолом, каюта поплыла, и Лили закрыла глаза.
     Мэт обещал быть грубым, но, едва его руки коснулись ее обнаженного тела, в нем поднялась такая волна нежности, что закружилась голова. Его язык ласково и осторожно исследовал каждый дюйм этого восхитительного, божественного тела, которое вновь послушно отзывалось на каждое его прикосновение.
     - Скажи, это отвратительно? - словно издалека донесся до Лили его голос.
     - Да!.. Нет!.. О боже, я не знаю! Я не могу.., не могу думать, когда ты делаешь это!
     Язык Мэта продолжал свой неумолимый путь вниз, пока не встретил то, что искал, - розовый бутон ее сокровенной плоти.
     Водоворот, круживший и раскачивавший каюту, подхватил Лили и понес на своих мягких волнах все выше и выше, к медленно разворачивающейся пучине наслаждения.
     И в момент, когда сияющая бездна распахнулась, готовая принять ее в свои объятия, в коридоре раздался топот, и в дверь громко постучали. Мэт и Лили замерли, не понимая, что происходит, неохотно возвращаясь на грешную землю. Стук повторился, на этот раз еще громче и требовательнее.
     Мэт встал, подошел к порогу и остановился, выжидая.
     Выражение его лица яснее всяких слов говорило о том, что ждет несчастного, осмелившегося потревожить их в столь неподходящий момент.
     - Капитан! - донесся из-за двери встревоженный голос. - Дозорный заметил корабль. Утренняя дымка только что рассеялась, и его можно рассмотреть в подзорную трубу. Не хотите ли подняться на мостик?
     - Черт бы вас всех побрал! - взорвался Мэт. - Неужели это не могло подождать?! Ладно, я сейчас приду, только прекратите этот дьявольский грохот и оставьте в покое дверь!
     - Есть, сэр! - донесся приглушенный ответ, а вслед за ним - удаляющийся топот.
     - Боюсь, дорогая, мне действительно надо идти, - хмуро заметил Мэт. - Кто знает, что это за чертов корабль... Надо посмотреть.
     Лили ничего не ответила: закусив губу, она лежала спиной к нему и старалась не выдать своего разочарования.
     Блаженство было так близко, она уже буквально осязала его, и вдруг.., все рухнуло. Она прекрасно понимала: Мэт ни в чем не виноват, и все же чувствовала глухое раздражение против него, ведь если бы он не затеял все это, то ей сейчас не пришлось бы мучиться.
     Постепенно она успокоилась, и ее мысли переключились на корабль. Под каким флагом он плывет? Британским? Или это еще один американский капер, бороздящий воды в поисках жертвы? А может, на промысел вышли пираты, ведь Багамы все еще где-то неподалеку!..
     Когда она поднялась на палубу, Мэт стоял на мостике с подзорной трубой в руках. Проследив за его взглядом, Лили не без труда различила очертания крохотного судна, со всей очевидностью направлявшегося к "Морскому ястребу". К сожалению, расстояние было еще слишком велико, и разглядеть флаг не удавалось.
     - Ты можешь определить, кто это? - спросила Лили.
     - Нет пока, - ответил Мэт, не опуская подзорной трубы. - Но если англичанин, мы будем драться. С тех пор как "Морской ястреб" отплыл из Бостона, таких встреч было уже немало.
     - Когда он приблизится?
     - М-м-м... Думаю, к полудню, - прикинул Мэт, - если, конечно, ветер не изменится. Мы подпустим его поближе. Команда готова к бою, и новая победа ее еще больше воодушевит.
     - Их было много? - с грустью спросила Лили, ведь речь, возможно, шла об английском корабле.
     - Чего? Побед? - не понял Мэт.
     Она кивнула.
     - Немало, - довольно улыбнулся он. - Это судно, считая "Бесстрашный", будет одиннадцатым. До сих пор мне везло, надеюсь, судьба не отвернется от меня и сейчас, но...
     Мэт замялся, опустил трубу и искоса посмотрел на нее.
     - В чем дело? Почему ты замолчал? - насторожилась Лили. - И что значит этот странный взгляд?
     - Видишь ли.., у моряков есть примета: если на корабле женщина, удачи не будет. Глупость, конечно, но многие искренне так считают. Разумеется, я имею в виду не себя, а команду. Что же касается меня, то я бы очень не хотел, чтобы ты пострадала. Ядро, осколок, шальная пуля - зачем рисковать? Поверь, если бы все зависело только от меня, я бы просто приказал лечь на другой курс и избежал встречи с этим судном. Мы еще ни разу не уходили от схватки, однако иногда разумнее показать противнику корму, чем позволить ему разнести нос... - Он снова поднес к глазам подзорную трубу и после недолгой паузы добавил:
     - Он приближается. Судя по обводам, это британское военное судно, быстроходное и хорошо вооруженное.
     Послушай меня, Лили, когда начнется бой, пожалуйста, спустись в свою каюту и не появляйся на палубе. Договорились?
     - Но почему? - заупрямилась она. - Ты же сам говорил, что "Морской ястреб" - лучший капер на Восточном побережье. Кроме того, я почему-то не сомневаюсь, что ты победишь.
     - Спасибо, - усмехнулся Мэт. - Рад слышать, что ты хоть в чем-то мне доверяешь.
     Тут его окликнул кто-то из команды, и он поспешил на зов, оставив Лили наблюдать за приближающимся судном.
     Она не могла избавиться от странной, необъяснимой тяжести на сердце, предвещавшей беду.
     Вскоре после полудня прогноз Мэта подтвердился: корабль оказался фрегатом британского военного флота.
     Продолжая идти с такой же скоростью, он вскоре должен был настичь "Морской ястреб". Команда готовилась к бою: люди сновали взад-вперед по орудийной палубе, открывали порты, чистили пушки и подкатывали их ближе к амбразурам. На Лили почти перестали обращать внимание, и она, стоя у поручней, следила за слаженной работой матросов.
     Мэт вспомнил о ней, лишь когда вражеский корабле подошел на расстояние выстрела.
     - Отправляйся вниз, дорогая, и не поднимайся, что бы ни происходило. Будь готова к страшному грохоту залпов, едкому дыму и прочим прелестям морского боя. Зная твое любопытство, нетрудно догадаться, что тебе захочется выйти и посмотреть. Так вот, предупреждаю тебя, не вздумай!
     Иди в каюту, запри дверь и открывай только мне. Понятно?
     - Но, Мэт...
     - Не спорь со мной. Лили, просто делай, как я сказал, - жестко сказал он. Его тон не допускал возражений, и она, вздохнув, согласилась.

***

     Лили забилась в угол каюты и зажала уши, но это не помогало: заглушить грохот канонады и вопли раненых было невозможно. Каждый раз, когда до нее доносился очередной крик боли или ярости, она вздрагивала: ей казалось, что это Мэт. И зачем только он заставил ее уйти, и почему она послушалась? Ведь она могла бы чем-нибудь помочь, например, ухаживать за ранеными.
     Внезапно раздался глухой удар, и "Морской ястреб" вздрогнул, словно живой: корабли стукнулись бортами, англичане пошли на абордаж, и наверху закипела рукопашная схватка. Лили отперла дверь и выскользнула из каюты. Глаза тут же защипало от дыма, заполонившего коридор, а в нос ударил едкий запах пороховой гари. Было нечем дышать. Давясь и кашляя, она на ощупь нашла поручни трапа, поднялась по нему и только тогда смогла вздохнуть полной грудью. Корабль сильно накренился, повсюду была вода. Лили с ужасом подумала, что они тонут, но вскоре поняла: дело, к счастью, в другом. Во время боя поднялся сильный ветер, который почти завалил судно на бок и принес с собой проливной дождь.

***

     Едва увидев вражеское судно вблизи, Мэт осознал, что им придется сражаться. Размеры и огневая мощь противника превосходили "Морской ястреб". Кроме того. "Верный" - а именно так назывался английский фрегат - вез в Америку солдат, а значит, и людей у его капитана вдвое больше, чем у Мэта.
     "Верный" стремительно приближался. Даже если бы Мэт решил бежать, чтобы спасти свою команду, это ни к чему бы не привело: британец несся на всех парусах и все равно настиг бы его прежде, чем тому удалось бы добраться до спасительных Багамских островов. Оставалось только одно - принять бой и уповать на удачу.
     Первыми рявкнули носовые орудия "Морского ястреба". В ответ "Верный" чуть замедлил ход, развернулся, используя ветер, и дал залп из всех пушек правого борта.
     Вражеские ядра сбили часть парусов, превратили бушприт в жалкую кучу обломков и, что самое ужасное, разбили румпель. Потеряв управление, капер беспомощно закачался на волнах, ожидая неизбежного - абордажа. Он последовал почти незамедлительно. Едва позволило расстояние, с борта "Верного" полетели крючья, впиваясь в фальшборт, палубу, деревянные части такелажа; солдаты в красных мундирах налегли на канаты, и корабли стукнулись бортами. В то же мгновение с вант британца на палубу "Морского ястреба" хлынули матросы.
     Закипела рукопашная. Прижавшись спиной к сломанной мачте, Мэт отчаянно отбивался от двух наседавших на него солдат. Один из них ранил его в плечо, и правая рука бессильно повисла. Перехватив шпагу левой, он успел заколоть одного противника и увернуться от удара другого, когда новый порыв ветра снова сильно накренил судно, и тот с воплем полетел за борт. Мэт получил минутную передышку и осмотрелся. Дождь хлестал вовсю, а недавно еще спокойное море посерело и покрылось белыми барашками, предвещавшими беду. В этой части Атлантики шторма налетали внезапно, практически из ниоткуда, и сила их была ужасающей.
     Корабль опять резко качнуло, на этот раз в другую сторону, и Мэт, не удержавшись на ногах, упал на колени.
     Шпага вывалилась из ослабевшей руки и откатилась в сторону. Теперь он был не только ранен, но и безоружен. Его утешало одно: капитан "Верного" слыл как отважным, так и благородным человеком, а значит. Лили ничего не угрожало. Ее отправят домой, в Англию. Увидит ли он еще свою жену? Кто знает...

***

     Поднявшись, Лили сразу заметила Мэта. Он стоял на коленях, с трудом сохраняя равновесие. Вокруг него кипел бой. Англичане в красных мундирах неуклонно теснили команду "Морского ястреба". Люди яростно защищались, но один за другим падали мертвыми на скользкую от дождя и крови палубу. Начинался шторм. Ветер поднимал огромные серо-зеленые валы, которые с грохотом разбивались о борта сцепившихся кораблей, окатывая и нападающих, и обороняющихся фонтанами соленых брызг. Внезапно Лили увидела, как один из англичан, расправившись со своим очередным противником, шагнул к Мэту. Тот даже не сделал попытки встать, лишь поднял голову, чтобы встретить смерть лицом к лицу. С криком ужаса девушка метнулась вперед и изо всех сил толкнула английского солдата в спину. От удара красный мундир потерял равновесие, упал и заскользил по наклонной палубе, но и Лили, не удержавшись на ногах, последовала за ним.
     Мэт уже приготовился встретить нацеленную ему прямо в сердце холодную острую сталь, когда внезапно послышался женский крик, затем мимо, подобно пушечному ядру, что-то пронеслось, и солдат кубарем полетел вниз.
     Тот, кто оттолкнул его, еще долю секунды по инерции продолжал двигаться вперед, потом споткнулся об обломок реи и тоже исчез из виду. Лили! В последний момент перед взором Мэта мелькнули золотистые волосы, край платья. И он, забыв о больной руке, что было сил вцепился в него, тщетно пытаясь удержать девушку от падения.
     Удар новой волны еще больше накренил судно, пальцы Мэта разжались, и Лили, скатившись к самому фальшборту, судорожно схватилась за мокрый поручень. Ее накрыла следующая волна; когда же она схлынула, поручень был пуст.
     Издав вопль ярости и отчаяния, Мэт бросился к борту.
     Лили исчезла. Ни секунды не размышляя, он прыгнул в зеленую пучину. Пока хватало сил, он плыл под водой с открытыми глазами. Вокруг царил изумрудный полумрак, сверху доносился приглушенный гул волн, и - никаких признаков Лили. Он поднялся на поверхность, глотнул воздуха, снова нырнул и продолжал погружаться, пока легкие не пронзила острая боль. Внезапно что-то коснулось его лица; он инстинктивно схватил это и тут же понял, что держит в руке густые длинные волосы, какие могли быть только у Лили. С утроенной энергией Мэт подтянул девушку к себе, взял ее под мышки и всплыл вместе с ней наверх.
     Волны немного успокоились, но дождь хлестал с прежней яростью, и Мэт с трудом различал очертания кораблей. Заметил ли кто-нибудь, как он прыгнул в воду? Подняться на борт в одиночку, да еще с таким грузом было немыслимо. Но и с посторонней помощью это не представлялось возможным - шел бой, и враг ни за что не упустил бы такую выгодную мишень. Оставалось ждать. Ждать и надеяться.
     Прошло не меньше получаса, прежде чем дождь начал стихать и видимость улучшилась. Сначала Мэту показалось, что зрение обманывает его, но нет, приглядевшись повнимательнее, он окончательно убедился в совершенно, казалось бы, невероятном: "Верный" отошел от "Морского ястреба" и теперь ложился на другой галс, направляясь в открытое море. Его капер, окончательно разбитый и истерзанный штормом и врагом, беспомощно качался на волнах в каких-то ста метрах слева. На палубе не было заметно никаких признаков жизни, и сердце Мэта упало. Неужели все погибли? Или их взяли в плен, а судно бросили на произвол стихии? Как бы там ни было, ни судьбы Лили, ни его собственной это не облегчало. Что же делать? Плыть к кораблю и пытаться подняться на борт бессмысленно. Подобный риск был бы возможен разве что во время стоянки - тогда им помогла бы якорная цепь, а так "Морской ястреб" - вернее, то, что от него осталось, - напоминал отвесную стену, взбираться по которой означало верное самоубийство.
     Внезапно что-то с силой ударило Мэта в спину, и он едва не захлебнулся. Мозг прорезала мысль об акулах.
     Эти воды кишели ими, и несчастных, оказавшихся за бортом, подстерегал ужасный конец. Самым отвратительным было ощущение собственной беспомощности, невозможности не то что спастись, а даже предугадать, откуда последует нападение. Весь человеческий разум, опыт и даже героизм оказывались совершенно бесполезны, стоило двуногому, лишенному жабр и плавников, оказаться в чуждой ему стихии, где безраздельно властвовали акулы. Никакие качества или достоинства не могли спасти его от острых, как бритвы, зубов этих безжалостных хищников, чуявших запах крови за много миль.
     Оправившись от удара, Мэт осторожно оглянулся и чуть не вскрикнул от радости. Его страхи оказались напрасными: то, что он принял за акулу, оказалось большим обломком мачты, сбитой одним из ядер "Верного". Более того, на нем остались реи и почти целый парус. Поддерживая Лили раненой правой рукой, Мэт несколькими сильными гребками левой обогнул спасительный кусок дерева и подплыл к нему сбоку; затем, используя в качестве опоры мокрую парусину, взобрался на импровизированный плот и втащил за собой девушку.
     Ему потребовалось несколько минут, чтобы отдышаться и дать боли в раненом плече немного успокоиться. Лишь после этого он смог перевернуть Лили на живот и перекинуть ее бесчувственное тело через толстый ствол мачты.
     Изо рта девушки тут же хлынула вода, и она, не приходя в себя, застонала. Мэт облегченно вздохнул и тяжело опустился рядом. Он сделал все, что мог. Теперь оставалось только ждать.
     Шторм прекратился. Ливень перешел в мелкий дождик, море постепенно успокаивалось. Обломок мачты плавно покачивался на волнах, убаюкивая вконец обессиленного Мэта, а умиротворяющий шелест воды под мокрым парусом навевал дремоту. Его веки отяжелели и слипались. Но когда сон уже почти овладел им, внезапно сработала давно вошедшая в плоть и кровь морская привычка принимать все возможные меры предосторожности. "Уж лучше перестраховаться, чем погибнуть", - говаривали старые моряки, и Мэт неоднократно убеждался в справедливости их слов. Держась левой рукой за рею, он отстегнул от пояса нож, осторожно опустился на колени и, превозмогая боль в плече, отрезал от края паруса несколько длинных полос в ладонь шириной. Затем надежно привязал к мачте сначала Лили, потом себя и, лишь закончив эту работу, стоившую ему невероятных усилий, позволил себе закрыть глаза.
     Последней его мыслью было, что, если на борту "Морского ястреба" кто-то остался и если шторм не разразится с новой силой, их наверняка заметят и спасут.
     Мэт не знал, что единственный человек, видевший, как он прыгнул за борт, был тяжело ранен и лежал в бреду. Не знал он и того, что произошло на корабле с тех пор, как над его головой сомкнулись пенные гребни волн.

***

     На борту "Морского ястреба" царил хаос. Шторм все усиливался, и немногие оставшиеся в живых были в панике. Они оказались между безжалостным врагом и свирепой стихией. Волны заливали шкафут, то и дело смывая кого-нибудь за борт, судно отчаянно мотало из стороны в сторону, и оно еще держалось на плаву в основном благодаря абордажным крюкам и канатам, намертво привязавшим его к "Верному". И тут случилось непредвиденное.
     Воспользовавшись временным затишьем и опасаясь, что шторм может превратиться в сметающую все бурю, капитан "Верного" решил уйти. Это было разумно. Погода в тех местах не поддавалась прогнозам, так что рисковать первоклассным кораблем, который, сцепившись с разбитым американским капером, терял свою маневренность и становился послушной игрушкой стихии, не имело смысла.
     Безопаснее было переждать непогоду в открытом море или укрыться в одной из бухт многочисленных Багамских островов. Таким образом остатки команды "Морского ястреба" получили шанс выжить, дотянув до Нассау. Судно практически не слушалось руля, парусов тоже почти не осталось, и измученным людям оставалось только довериться течению и ветру, который, по счастью, им благоприятствовал. Не желая ежесекундно рисковать быть смытыми за борт, а также стремясь укрыться от проливного дождя, они покинули палубу и разбрелись по каютам.
     К тому моменту, как единственный свидетель поступка Мэта пришел в себя и рассказал обо всем второму помощнику, судно уже отнесло довольно далеко, и оно было не в состоянии начать поиски. Через несколько дней, когда "Морской ястреб" с огромным трудом добрался до Нассау, о случившемся поведали Дику Марлоу, и тот чуть не свихнулся от горя. Пылкий юноша приказал немедленно отремонтировать корабль и вернуться туда, где капитан Хоук и его жена оказались за бортом, но он недооценил серьезности повреждений. В ответ на все его требования, крики и мольбы на верфи лишь покачали головой и сказали, что "Морской ястреб" сможет выйти в море в лучшем случае через несколько недель. Марлоу был вне себя от горя. За это время Мэта и Лили, если они еще живы, могло унести куда угодно.

***

     Мэт не знал, как долго их утлый плот плыл по воле волн. Судя по жгучей жажде, прошло не меньше суток.
     Лили все еще была без сознания, но дышала ровно, и ее состояние не вызывало у Мэта особых опасений. Он укрыл девушку от немилосердно палящего солнца куском парусины, а сам, спасаясь от жары, время от времени окунался в теплую соленую воду.
     И все же ему было за что благодарить господа. Во-первых, они оба остались в живых, а во-вторых, их медленно, но верно несло в сторону Багам. Даже если они окажутся на необитаемом островке, у него есть нож, чтобы добывать пищу, резать хворост и, в случае необходимости, защищаться от диких зверей. Рана болела по-прежнему, он потерял много крови, но природное жизнелюбие и оптимизм не позволяли впасть в уныние.
     - Мэт...
     Голос Лили был слаб, но она открыла глаза и пыталась пошевелиться.
     - Я здесь, дорогая, - отозвался он, склоняясь над ней.
     - Где.., где мы?
     - Все там же, - вздохнул Мэт, - где-то неподалеку от Багамских островов.
     - Мы.., живы?
     - Скорее да, чем нет, - улыбнулся он и ласково погладил ее по щеке. - Там, на небе, вряд ли было бы так жарко и так хотелось бы пить.
     - Не надо шутить, Мэт, э