т...
     Он выглядел таким расстроенным, что Сара заколебалась.
     - Ну разумеется, дорогая, ты должна ехать, - решительно вступила в разговор Лили. - Ты любишь Джефа, а все остальное не имеет значения. Жаль, конечно, что Мэт не успеет к вашей свадьбе, да и я буду очень по тебе скучать, но, поверь, мы сможем это пережить. Если же ты останешься, ни я, ни он никогда не простим себе, что из-за нас ты сломала две судьбы - свою и Джефа.
     - О, Лили, я так люблю тебя! - со слезами на глазах воскликнула Сара, обнимая девушку. - Мне будет тебя не хватать!..
     Свадьба состоялась в начале апреля. Церемония, на которой присутствовали только самые близкие друзья, прошла тихо и скромно. Сара блистала в великолепном свадебном наряде, сшитом лучшими бостонскими мастерами еще несколько недель назад. Особенно в тот день отличилась миссис Джири, превратившая Хоуксхевен в поистине королевский дворец и закатившая такой пир, что немногочисленные гости и слуги потом вспоминали о нем долгие годы. Когда же торжество окончилось, наступил грустный момент расставания. Сара и Джеф сели в экипаж, в котором им предстояло проехать часть долгого пути до Нового Орлеана. Их медовый месяц начинался, прямо скажем, без должного комфорта.
     Прощаясь с Лили, Сара ласково поцеловала ее в щеку и быстро шепнула ей на ухо:
     - Мэт любит тебя, дорогая. Поверь мне, я знаю это совершенно точно.
     Экипаж тронулся, и Лили расплакалась.
     Она осталась одна.

***

     После отъезда Сары время остановилось. Дни тянулись убийственно медленно, недели казались годами, а месяцы - столетиями.
     Одним солнечным июньским днем Лили решила посетить портниху. Ей давно хотелось заказать себе новое платье, да и чудесная погода звала на улицу развеяться. Джени сопровождала свою госпожу, и, пока экипаж катил по людным бостонским улицам, они оживленно болтали.
     На одном из перекрестков недалеко от рыночной площади две телеги сцепились колесами, одна из них опрокинулась, вывалив на мостовую кучу всякого хлама. Движение было перекрыто. Намереваясь объехать затор, кучер их экипажа свернул, и они оказались на какой-то совершенно незнакомой Лили грязной улочке. Внезапно в витрине одного из магазинчиков она увидела именно такое платье, какое хотела, и попросила кучера остановиться.
     Велев Джени ждать ее в экипаже, Лили открыла стеклянную дверь, на которой полукругом красовалась надпись:
     "МАДАМ ДЮРАН. САЛОН МОД".
     В магазине ее встретила хозяйка, миниатюрная молодая женщина с острым носиком, веселыми черными глазками и обворожительной улыбкой. Лили поздоровалась и объяснила причину своего визита.
     - О, у вас хороший вкус, - с легким французским акцентом заметила мадам Дюран. - Желаете примерить?
     - В этом нет необходимости, - ответила Лили, прикинув на глаз размер платья. - Я уверена, что оно мне подойдет. Не могли бы вы его упаковать?
     - Разумеется! - засуетилась мадам Дюран. - Будьте любезны минутку подождать, я его сниму и уложу в коробку. Кому мне прислать счет?
     Лили была бы шокирована, узнай она, в какой магазин попала по прихоти судьбы. В этом невзрачном на первый взгляд салоне одевались исключительно любовницы бостонских богачей, и его хозяйка, успев оценить опытным глазом фигурку и прелестное личико своей новой клиентки, с нетерпением ожидала услышать имя мужчины, позволившего себе роскошь завести такую красивую игрушку.
     - Счет будет оплачен поверенным капитана Мэтью Хоука, - ничего не подозревая, ответила девушка. - Адрес я оставлю.
     Блестящие глазки мадам Дюран округлились, а улыбка утратила свое очарование и стала походить на маску.
     - К.., капитана Хоука? - переспросила она.
     - Совершенно верно. Что-то не так?
     - Ну что вы, мадам, все в полном порядке, - смущенно пролепетала модистка, бросаясь к витрине и снимая понравившееся Лили платье.
     - Раз так, - несколько удивленная ее странной реакцией на имя мужа, сказала та, - то будьте добры дать мне перо и бумагу.
     - О, мадемуазель.., то есть, мадам, это совершенно необязательно, - живо откликнулась Дюран, - адрес поверенного мистера Хоука мне отлично известен. Одну секунду, мадам, я схожу за коробкой.
     Она исчезла за занавесками, отделявшими торговый зал от прочих помещений, оставив Лили созерцать серый потолок и конторку с потрескавшимся чернильным прибором.
     - Вот уж где никак не ожидала встретить вас, миссис Хоук, так это в заведении мадам Дюран, - раздался сзади насмешливый голос.
     Лили резко обернулась и оказалась лицом к лицу с любовницей Мэта. Смерив ее ледяным взглядом, девушка гордо вздернула подбородок и демонстративно отвернулась.
     - Ну-ну, какие мы высокомерные, - фыркнула Кларисса и с развязной фамильярностью добавила; - Так ты знаешь, кто я?
     - Знаю, - негромко ответила Лили, борясь с желанием запустить ей в голову чернильницей.
     - Понятно, Сара сказала, - кивнула Кларисса. - Или Мэт?
     - Это так важно?
     - Да в общем-то, нет, - лениво протянула брюнетка и вызывающе улыбнулась - Мы с Мэтом старые друзья. Я бы даже сказала - неразлучные... Пять лет, дитя мое, это не шутка. Ты ведь, надеюсь, не ожидала, что он изменится только потому, что женился на тебе? Наш Мэт любвеобилен, но с тобой спит лишь из чувства долга.
     Лили до крови прикусила губу, к глазам подступили слезы ярости, но она усилием воли прогнала их, не желая, чтобы эта мерзкая тварь поняла, что ударила по самому больному. Что же до словесной перепалки, то тут уж любовнице не одержать верх над женой!
     - Если Мэт так любит тебя, то почему он женился на мне? - язвительно поинтересовалась она. - Не потому ли, что ты ему надоела? Ведь ты даже не можешь родить ему ребенка, а мои дети будут Хоуками - законными наследниками Хоуксхевена!
     - Все куда проще, милочка, - не смутилась Кларисса. - Мэт женился не на тебе, а на твоих деньгах. Будь я богата, мы бы с тобой даже не познакомились. Не хочу тебя расстраивать, но если ты ждешь от него верности, то напрасно. Ты можешь быть матерью его детей, хозяйкой его поместий, госпожой его слуг, но за любовью он придет ко мне. Мэт слишком хорош для тебя, дорогая моя, и лучше уж смирись с этим сразу. Пустые надежды оборачиваются, как правило, большой бедой, а ты еще слишком молода, чтобы смело смотреть в лицо судьбе.
     - Время нас рассудит, - сухо ответила Лили.
     - Время, говоришь? Что ж, поговорим о времени. С тех пор как Мэт уехал, ты получала от него хоть какие-то известия?
     - А вот это уже и вовсе не твое дело, - решительно заявила Лили, стараясь скрыть растущую тревогу.
     - Возможно. Но я не такая жадная, как ты, и с радостью поделюсь с тобой хорошими новостями.
     - Он.., он писал тебе?! - Лили была сражена наповал.
     - Несколько раз, до того, как англичане блокировали гавань, - и глазом не моргнув, солгала Кларисса.
     - Как он?
     - О, с ним все в порядке, - уклончиво ответила брюнетка, весьма довольная собой. Теперь она точно знала, что Мэт ничего не писал не только ей, но и своей жене, и это уравнивало их.
     В этот момент из-за занавесок появилась мадам Дюран с красиво перевязанной лентами коробкой в руках. При виде Клариссы и новой любовницы капитана Хоука, мирно беседующих перед конторкой, улыбка на ее лице сменилась выражением ужаса. Подобная встреча грозила скандалом, а любой скандал, как известно, пагубно сказывается на торговле.
     - Д-добрый день, мисс Хартли, я не слышала, как вы вошли, - выдавила она; ее глазки воровато перебегали с одной женщины на другую и наконец остановились на Лили:
     - Извините, что заставила вас ждать.
     - Чтобы слышать, когда к тебе входят, повесь на дверь колокольчик, - усмехнулась Кларисса. - Да не суетись ты так, Мадлен, пока тебя не было, мы с миссис Хоук чудесно поболтали.
     - С миссис Хоук?! - ахнула мадам Дюран, чувствуя, что вот-вот грохнется в обморок. Встреча двух любовниц в ее магазине уже была событием, чреватым непредсказуемыми последствиями, но встреча жены и любовницы означала неминуемую катастрофу. По неписаному закону мужчины одевали их в разных местах. Так было удобнее всем, включая и их ненаглядных, - светские приличия соблюдались, и каждый оставался при своем. Как говорится, и волки сыты, и овцы целы. Теперь же закон был нарушен.
     Пусть и не по ее вине, но расплачиваться все равно придется ей. В лучшем случае - это потеря сразу двух богатых клиенток, а в худшем.., об этом и подумать было страшно.
     - Кстати, Мадлен, мое платье готово? - требовательно произнесла Кларисса, намеренно не замечая замешательства хозяйки салона.
     - Да-да, конечно. Позвольте я сначала закончу с заказом миссис Хоук, а потом займусь вами. - Протягивая Лили сверток, мадам Дюран посмотрела на нее с нескрываемым сочувствием. - Прошу прощения, дорогая.
     Лили с трудом выдавила улыбку и, не проронив ни слова, направилась к дверям. Но Клариссу могло удовлетворить только полное уничтожение соперницы.
     - Мадлен, отправь мой счет поверенному капитана Хоука, - распорядилась она. - Надеюсь, адрес ты помнишь.
     Мэт давно уже перестал оплачивать ее счета, но Кларисса не могла отказать себе в удовольствии нанести последний, сокрушительный удар. Пусть эта смазливая девчонка подумает, на что тратятся ее деньги. Такого унижения ей не пережить. Впрочем, едва за Лили закрылась дверь, Кларисса заявила вконец растерявшейся мадам Дюран, что передумала и заплатит наличными.
     Выйдя из магазина, Лили дала волю слезам. Они катились по ее щекам молчаливым потоком горя и обиды. Прислонившись к стене ближайшего дома и крепко прижимая к груди коробку с платьем, она медленно осела на мостовую, не видя ничего перед собой. Когда Мэт сказал ей, что порвал с Клариссой, она ему поверила. Но он солгал.
     Иначе с какой стати ему по-прежнему оплачивать ее наряды?
     - Лили, тебе плохо? - раздался рядом знакомый голос.
     Смахнув с глаз соленую пелену слез, она увидела склонившегося над ней Клэя, его красивые карие глаза были полны сочувствия.
     - Я... Со мной все в порядке, - ответила она, не желая делиться с ним своим позором.
     - Но ты же плачешь! - настаивал Клэй. - Тебя кто-то обидел? Или что-то случилось с Мэтом?
     - Нет, насколько мне известно, - едва слышно пробормотала Лили скорее для себя, чем для него.
     - Я не слепой, дорогая, и вижу, что стряслась беда.
     Расскажи мне, в чем дело.
     - Не здесь и не сейчас, - быстро ответила Лили, оглядываясь на дверь "Салона мод". Пора было взять себя в руки и возвращаться домой. С минуты на минуту могла появиться Кларисса, а доставлять ей радость своими слезами девушка не желала. - Приходи сегодня вечером в Хоуксхевен, Клэй, - добавила она. - Нам надо кое-что обсудить.
     - Какая-нибудь финансовая проблема? - без малейшего интереса осведомился тот.
     - Нет, это дело чисто личного характера. Пожалуйста, Клэй, я не могу сейчас ничего тебе объяснить, но, поверь, для меня это очень важно.
     - Ты же знаешь, Мэт запретил мне появляться в Хоуксхевене в его отсутствие.
     - Мэт далеко, а мне внезапно потребовалось поговорить с другом, - хитро улыбнулась Лили.
     - Я приду, - твердо ответил он. - А теперь позволь проводить тебя до экипажа.
     - Спасибо, Клэй, я знала, что могу на тебя рассчитывать.
     На обратном пути в Хоуксхевен Лили была грустна и рассеянна. Ей предстояло о многом подумать, принять немало решений, большинство из которых были чрезвычайно болезненны. Бостонскую гавань по-прежнему блокировали английские военные корабли, и Мэт не смог бы прорваться сквозь их кордон, даже если бы очень захотел. Но она, Лили Монтегю, все еще оставалась подданной британской короны и дочерью английского дворянина, пользующегося влиянием при дворе, поэтому в отличие от американцев могла беспрепятственно покинуть Бостон. До сих пор она думала оставить Мэта лишь на какое-то время, не решаясь сделать это навсегда, но встреча с Клариссой поставила крест на всех ее сомнениях.

***

     В шесть часов вечера в Хоуксхевен прибыл Клэй Уинслоу.
     - Что случилось. Лили? - спросил он, когда они уединились в кабинете Мэта - комнате, куда без особого на то разрешения не входили даже слуги.
     Глубоко вздохнув, девушка сказала:
     - Я ухожу от Мэта и хочу, чтобы ты помог мне попасть на любое судно, идущее в Англию.
     - Что? Ты в своем уме? Господи прости, но ведь идет война! Американским кораблям вход в бостонскую гавань запрещен, и ты отлично это знаешь.
     - Ты прав, знаю, но я сказала - на любое судно, - настаивала Лили. - В порту много английских кораблей.
     Я англичанка, и у тебя не должно быть проблем с разрешением на выезд. Если начнут задавать слишком много вопросов, сошлись на то, что я дочь лорда Стюарта Монтегю. Мой отец слишком богат и влиятелен, чтобы тебе отказали.
     - Но что толкнуло тебя на столь крайнее решение? - не без любопытства поинтересовался Клэй.
     Лили покраснела и отвернулась.
     - Скажем так, я встретила.., одного старинного приятеля Мэта, который убедил меня в том, что наш брак обречен.
     - Приятеля! - усмехнулся Клэй. - Тогда уж приятельницу. Ни секунды не сомневаюсь, что ты имела несчастье лично познакомиться с Клариссой Хартли. Это многое объясняет, по крайней мере твои слезы. Мне очень жаль, Лили, что тебе пришлось пережить такое. Не берусь давать советы, но мне кажется, все твои проблемы мог бы решить развод. А для этого совершенно не обязательно возвращаться в Англию. Скажи только слово, и я обо всем позабочусь.
     Лили истерично рассмеялась.
     - Опомнись, Клэй, какой развод?! Ты знаешь Мэта.
     Он считает меня своей собственностью и ни за что не отпустит. Я... Я хочу уехать до того, как он вернется.
     "До того, как он поцелует меня, до того, как убедит остаться", - продолжила она про себя, но Клэй прочел это по ее глазам.
     - Достаточно, Лили, можешь ничего больше не говорить. Я все понял. Но есть и другой выход. Я люблю тебя.
     Выходи за меня замуж, и я смогу защитить тебя от посягательств Мэта.
     - Нет, Клэй, - покачала головой она. - Пусть будет так, как я решила. Пусть Мэт и холоден со мной, но он никогда добровольно не отдаст меня другому мужчине.
     Ты мой самый лучший друг, и я не могу, не имею права подвергать тебя такой опасности.
     - Знаешь, Лили, - задумчиво заметил Клэй, - ты так странно говоришь о нем... Мне вдруг показалось, что ты любишь его. Возможно, ты и сама еще не уверена в своих чувствах, но, если у тебя есть хоть тень сомнения, останься, не совершай ошибки, о которой потом придется горько пожалеть.
     - Ты прав в одном, - горько улыбнулась Лили, - я действительно еще не разобралась в своих чувствах, но остаться не могу. Мэт сделал свой выбор, теперь мой черед.
     Я возвращаюсь в Англию. Там с помощью отца я легко получу развод, и там Мэт меня не достанет.
     Она намеренно умолчала о том, что отец скорее всего посоветует ей отправиться обратно к мужу. Но как бы ни сложилась ее дальнейшая судьба, в ней не будет места Мэту. Это она решила твердо.
     - Похоже, все мои доводы бесполезны, - неохотно сдался Клэй. - Что ж, я сделаю все, чтобы помочь тебе.
     Завтра же отправлюсь в порт и найду капитана, который согласится доставить тебя в Англию. Спрашиваю в последний раз: ты действительно этого хочешь?
     - Да, Клэй, - спокойно ответила Лили. - Хочу.

***

     Лили стояла, облокотившись о поручни фальшборта фрегата британских военно-морских сил, носившего гордое имя "Бесстрашный", и смотрела, как американский берег тает в туманной дымке. После того как она обратилась за помощью к Клэю Уинслоу, события стали развиваться со стремительной быстротой. Британский флот полностью контролировал бостонскую гавань и окрестные воды, и "Бесстрашный" оказался едва ли не единственным кораблем, готовящимся к отплытию в Англию. В разговоре с капитаном Клэй вскользь упомянул, что дочь лорда Монтегю хотела бы незамедлительно вернуться на родину, и тот радушно предоставил ей каюту. Более того, он самолично утряс все формальности с разрешением на выезд. Судьба юной соотечественницы, оказавшейся во время войны на вражеской территории, вызвала в нем живейшее участие.
     Лили оставила Хоуксхевен и слуг на попечение Клэя, сказав последним, что отправляется в путешествие. Джени и миссис Джири выразили свое крайнее неодобрение по поводу того, что она едет одна, однако девушка так и не согласилась взять одну из них с собой. Сообщать им, что она направляется в Англию, Лили сочла излишним.
     Наличных у нее почти не было, и снова пришлось обратиться к Клэю. Тот охотно помог, повторив свое обещание однажды явиться к ней в Англию и либо остаться там навсегда, либо увезти ее назад в Америку.
     - Представляю, как вам не терпится увидеть родные берега, леди Монтегю.
     Лили обернулась на голос и улыбнулась капитану Уэйверли. На вид ему было под пятьдесят, в густых черных волосах уже пробивалась седина, и ему очень шла морская форма, плотно облегающая его статную фигуру. Он лично знал лорда Монтегю и счел своим долгом помочь его дочери выбраться из враждебной страны, где она навещала подругу своей покойной матери.
     - Вы правы, капитан, - согласилась Лили. Ей было очень неприятно лгать этому доброму человеку, но иначе поступить она не могла. Узнай он, что взял на борт своего судна жену американского капера, его отношение к ней могло резко измениться.
     - Не беспокойтесь, леди, я доставлю вас к отцу, - заверил ее Уэйверли. - "Бесстрашный" - один из лучших фрегатов Его Величества. Это отменный боевой корабль, на счету которого немало побед над всякой мразью... О, пардон, я хотел сказать - над пиратами. Надеюсь, леди Монтегю, плавание будет приятным и запомнится вам надолго.
     Лили и не подозревала, что этому путешествию суждено изменить всю ее жизнь.

ЧАСТЬ II

1813-1814

     Любовь и ненависть
     Соседствуют порой,
     Но выжить суждено из них одной.

10

     Первые две недели ничто не нарушало однообразия путешествия. Под безмятежно голубым небом насколько хватало глаз простиралась спокойная морская гладь. Матросы были вежливы, но, следуя приказу капитана относиться к дочери лорда с особым почтением, держались на расстоянии. Несмотря на то что капитан Уэйверли старался по возможности окружить Лили вниманием и развеять ее одиночество беседой за ужином или партией в шахматы, у нее оставалось слишком много свободного времени, чтобы предаваться мыслям о Мэте и строить предположения о том, как могли бы сложиться их отношения, предложи он ей нечто большее, чем просто свое тело.
     Когда неожиданно разразился шторм, Лили даже была рада хоть какому-то разнообразию, пока не осознала всю опасность далеко не безобидной стихии. Массы ревущей свинцовой воды обрушились на "Бесстрашный", то вздымая его на высокие гребни, то швыряя в бездонную пропасть. Сидя в своей каюте, Лили услышала, как одна из мачт громко затрещала и упала на палубу, унеся жизни двух членов экипажа.
     Молодая женщина провела в четырех стенах три полных дня, мучительно страдая от приступов страха и тошноты.
     Еда, если ее подавали, была холодной и невкусной. Впрочем, это не имело значения. Лили и так не смогла бы проглотить ни кусочка, даже если бы ей накрыли стол, изобилующий яствами. Когда на четвертый день она очнулась от беспокойного сна, то с облегчением заметила, что корабль перестало швырять и он плавно покачивается на волнах.
     Спотыкаясь от слабости, Лили подошла к иллюминатору и замерла. Так же внезапно, как налетел, шторм утих, и безоблачный небосвод снова отражался в зеркальной поверхности воды, чуть тронутой легкой рябью. Она быстро оделась и поспешила наверх, где ее взору предстала картина разора, учиненного свирепой бурей.
     Вся палуба была завалена мусором. С потрепанных мачт свисали обрывки такелажа, повсюду сновали матросы, пытаясь устранить самые серьезные повреждения. Лили заметила два тела, прикрытых парусиной; неподалеку капитан и корабельный врач оказывали помощь раненым.
     Увидев девушку, Уэйверли недовольно нахмурил брови:
     - Отправляйтесь-ка в свою