, про себя она  уже  давно  все
решила... Ведь нельзя жить  одним  прошлым,  все  равно  Сергея  уже  не
вернешь...  Она  вспомнила,  как   была   счастлива,   узнав   о   своей
беременности, ведь тогда, после его смерти, она была готова наложить  на
себя руки. А вот родился у нее сынишка, и одним только своим  появлением
на свет спас сразу три жизни - родители  Колесникова  тоже  были  совсем
плохи, когда узнали о случившемся... Надо будет сегодня непременно к ним
зайти, - решила Света, - они ведь так давно не видели своего внука - уже
целых два дня! А вот ее мать... Она, видимо, уже  неисправима.  Как  все
это надоело...
   Но что это? Что такое? - Молодой человек решительно  свернул  газету,
и, не отрывая от нее взгляда, уверенным шагом направился в  ее  сторону.
Светлана почувствовала, как  бешено  заколотилось  ее  сердце  и  краска
мгновенно прилила к лицу. - Боже, но что ему ответить? А я ведь как  раз
сегодня почти не накрашена... - с волнением  подумала  она.  -  Ведь  не
знала же, что он именно сегодня..."
   -  Здравствуйте,  девушка,   -   тихо   произнес   молодой   человек,
остановившись прямо перед ней.
   - Здравствуйте... - ответила молодая женщина,  подняв  на  него  свои
огромные глаза, засветившиеся надеждой.
   Из песочницы, забыв на время про забияку Ленку, за  ними  внимательно
наблюдал темноволосый мальчуган...

***

   На открытой веранде, расположенной  недалеко  от  моря  и  являющейся
собственностью одного  из  отелей  модного  средиземноморского  курорта,
вечером собрались пятеро старых друзей.
   Они намеренно выбрали  самое  окончание  мягкого  бархатного  сезона,
когда иссякает основной поток отдыхающих, и сейчас, в этот  предзакатный
час, кроме них на  веранде  сидел  поодаль  лишь  меланхолического  вида
старик со спутницей своего же возраста, очевидно, супружеская  пара,  да
бармен, находясь за стойкой, углубился в основное барменское занятие - в
очередной раз протирал  и  без  того  чистые  бокалы.  При  этом  он  не
отрываясь смотрел на двух молодых элегантных дам в  роскошных  туалетах,
которые, облокотившись о перила,  обрамляющие  веранду,  тихо  о  чем-то
беседовали, в то  время  как  трое  их  спутников  сидели  за  одним  из
столиков, расположенных неподалеку от разговаривающих женщин, и не спеша
потягивали свои коктейли. Точнее, он смотрел только на одну из  высоких,
почти одинакового роста  и  одинаково  стройных,  ослепительно  красивых
женщин  -  на  очаровательную  изящную  шатенку  лет  двадцати  семи,  а
блондинка, ее собеседница, года на четыре моложе,  интересовала  бармена
меньше.
   "Неужели они все-таки русские? - размышлял он, выполняя свою работу с
размеренностью  исправно   выполняющего   свои   обязанности   кухонного
автомата. - Никогда бы не поверил."  За  последнее  время  ему  пришлось
насмотреться на русских в немалых количествах, и бармен был сыт  ими  по
горло.  Они  поражали  его  своими  манерами,   точнее,   полнейшим   их
отсутствием, умением поглощать спиртные напитки - в основном водку  -  в
количествах,  не   укладывающихся   в   голове   нормального   человека,
способностью вести себя шумно, зачастую устраивая скандалы или приставая
к приглянувшимся им женщинам, и  подобными  выходками,  отвратительность
которых не могли оправдать даже непомерно  большие  чаевые.  К  тому  же
большинство из них,  даже  являясь  преуспевающими  бизнесменами,  более
походили на обыкновенных бандитов, неожиданно сорвавших банк в казино  и
с усердием его прогуливающих. Эти же пятеро были совсем  не  такими.  За
две недели своего отдыха здесь они приходили на веранду уже в пятый  раз
и вели себя  вполне  пристойно,  своими  манерами  и  умением  одеваться
превосходя многих европейцев, не говоря  уже  о  вызывавших  раздражение
американцах. Пожилой человек, один из трех мужчин,  сидевших  сейчас  за
столиком, одетый в смокинг и похожий на  какого-нибудь  ученого,  видимо
пойдет в казино, сопровождая двух дам, - решил бармен, - а двое  сидящих
с ним молодых людей, очевидно мужей двух нравившихся  ему  женщин,  были
одеты в простые шорты и легкие летние куртки. Вот они как раз  чем-то  и
напоминали, ну, не бандитов, нет, но людей весьма жестких,  что  ли,  за
свой век немало повидавших и наверняка не понаслышке знающих, что  такое
убить человека...
   Один, как предполагал бармен, муж блондинки, явно  побывал  наемником
на  какой-нибудь  из  столь  многочисленных  войн,  ведущихся  сейчас  в
бесчисленных горячих точках планеты - слишком уж он походил на типичного
солдата удачи. Бармен бы совсем не удивился, если бы  у  того  в  номере
оказался спрятан заряженный пистолет. Второй мужчина, чуть повыше,  тоже
выглядел весьма грозным типом, даже, пожалуй, опаснее  своего  спутника,
только он выглядел более сдержанным, а та угроза, что исходила от  него,
была как бы загнана глубоко внутрь и была полностью контролируема  своим
носителем, в то время как его спутник, казалось, был готов пустить в ход
свои кулаки или оружие  при  любом  удобном  случае  и  даже  с  немалым
удовольствием, настолько он был импульсивен. Этот второй, более грозный,
с короткой боксерской стрижкой, очевидно являлся мужем или,  по  крайней
мере,  спутником  той  самой  обольстительной  шатенки,  на  которую  не
отрываясь смотрел сейчас бармен. Блондинка была тоже очень хороша  собой
- высокая, красивая, но  при  всей  стройности  и  длинноногости  ей  не
хватало того шарма,  аристократичности,  породистости,  наконец,  что  с
лихвой проявлялось в ее собеседнице. Блондинка выглядела не  то  что  бы
вульгарной - нет, той самой вульгарности,  которая  присуща  пусть  даже
самым дорогим и шикарным куртизанкам, в ней не было, но у нее были  чуть
более  резкие,  чем  надо,   жесты,   чуть   больше   необходимого   для
по-настоящему  аристократичной  женщины  косметики   на   лице,   может,
какое-либо лишнее украшение, что бармену,  повидавшему  за  время  своей
работы  самых  шикарных  женщин  многих   стран,   сразу   бросалось   в
тренированные глаза. Зато  вот  таких,  как  эта  утонченная  изысканная
шатенка, он видел за свой век не более двух, ну, может трех, и  все  они
являлись представительницами стариннейших  европейских  родов,  носящими
звучные титулы. Что шатенка также  наверняка  принадлежит  какому-нибудь
известнейшему старинному роду, у него не было  никаких  сомнений,  их  в
России вроде бы  тоже  предостаточно.  Может  быть,  даже  царскому  или
княжескому, он не слишком разбирался в русских титулах. И это  при  всем
том, что своей красотой, ухоженностью и элегантностью  она  превосходила
любую из виденных им здесь, на курорте, известных манекенщиц, актрис или
моделей, красующихся на обложках известных журналов, да вообще, ему даже
не с кем было ее сравнить...
   "Да-а,  -  подумал  бармен,  наблюдая  с  какой  непринужденностью  и
царственной  уверенностью  в  себе  стоит,  вглядываясь  вдаль,  молодая
женщина, - кому-кому, но уж ей-то вряд ли пришлось хлебнуть в жизни хоть
самую малую толику горя. Да что там горя  -  вряд  ли  она  работала,  к
примеру, за стойкой, как я, или работала где-либо вообще. Понятное  дело
- сплошные банкеты, балы, спорт для  здоровья  -  теннис,  бассейн,  все
прочее - отсюда и вся эта холеность, изящество, элегантность.  Живут  же
люди..." - Он вздохнул и энергично набросился на  какой-то  показавшийся
ему грязным бокал. Такое - у него в баре?..
   - Слушай, это уже просто невозможно! -  с  нарочитой  плаксивостью  в
голосе пожаловалась блондинка своей спутнице.
   - Опять бармен весь вечер не сводит  с  тебя  глаз.  Оля,  ну  почему
буквально везде, где только ты появляешься, мужчины  на  стены  начинают
лезть, лишь бы привлечь твое внимание? Я сто  раз  замечала,  что  стоит
тебе куда-нибудь прийти... Помнишь, сколько раз вы  с  Сашей  опаздывали
из-за дочурки, и появлялись в гостях, когда вечеринка была уже  в  самом
разгаре?
   Многие давно пьяны в дымину,  а  тут  появляешься  ты,  и...  -  Вика
недоверчиво покачала головой. - Ну, то что мужики моментально забывают о
своих женах и начинают пялиться исключительно на тебя, к этому  я  давно
привыкла. Но ведь... Они мгновенно перестают ругаться матом,  прекращают
свои дурацкие споры, начинают состязаться в остроумии, лишь бы завоевать
хоть один твой мимолетный благосклонный взгляд, не говоря уже об улыбке,
и даже... даже  разом  трезвеют!  -  Ольга  не  выдержала,  рассмеялась,
покачала головой. - Но ведь это правда, Оля! Даже их жены  не  могут  на
тебя по-настоящему сердиться, это было только в самом начале,  пока  все
не узнали тебя получше, пока не поняли, что ты не  дешевая  охотница  за
чужими мужьями и не любительница  сомнительных  приключений.  И  что  ты
вообще необыкновенная, что завидовать тебе попросту бесполезно, это  все
равно что завидовать солнцу, которое светит. А вот я вечно оказываюсь  в
твоей тени.
   - Не правда, - мягко возразила шатенка, - помнишь, вчера  вечером,  в
ресторане, тот англичанин все пытался с  тобой  познакомиться?  Он  явно
влюбился, даже обещал тебя похитить.
   - А, - небрежно махнула рукой блондинка, - просто перепил,  наверное.
Кому я нужна, да еще до такой степени, чтобы меня похищать! Вот  тебя...
- По лицу молодой  женщины  пробежала  легкая  тень,  и  Вика  испуганно
прикрыла рот ладонью. - Ой, Олечка,  извини,  опять  я,  дура...  Прости
меня, пожалуйста. - Она осторожно сжала руку Ольги, и та улыбнулась.
   - Ничего, ничего... Продолжай.
   - А  Сережка  мой  тоже  хорош,  чуть  морду  ему  не  набил!  Ну  ты
представляешь?  В  фешенебельном  ресторане!  Там  ведь  такая   публика
собирается... Хорошо, что ты вовремя его успокоила.
   Видишь, опять же! Стоило только  тебе  на  него  посмотреть,  как  он
мгновенно обмяк и даже залепетал что-то невнятное в свое оправдание.  Не
сказать - только посмотреть! И весь его боевой пыл сразу сошел  на  нет.
Он ведь даже просил у тебя прощения за свое гнусное поведение! Ведь  так
было, правда? - Ольга кивнула. - Вот видишь! - Вика с недоумением пожала
плечами. - Я не помню, когда он вообще у кого-то поросил прощения!  Хотя
бы разок! А тут вдруг... причем, не у меня, а именно у тебя! Ты  вообще,
на всех можешь влиять, стоит тебе только этого  захотеть.  Я  давно  это
заметила. Даже на моего крутейшего и абсолютно неуправляемого муженька -
знаменитого кулакамимахателя. Он и мне  потом  в  номере  чуть  было  не
врезал,  все  бушевал,  кричал,  что  я  сама  виновата,   глазки   тому
англичанину строила... Я чудом вырвалась,  прибежала  в  ваш  номер,  ты
пришла его успокоить... - Вика весело засмеялась, - и уже через  секунду
он опять извинялся, целовал тебе ручки, чуть  не  вставал  на  колени...
Опять просил прощения у тебя! Не у жены, которую чуть было не прибил,  а
у тебя! Только за то, что ты оказалась недовольна его поведением! Но  ты
не думай, я не обижаюсь. - Вика  опять  сжала  Ольгину  руку.  -  Просто
пытаюсь понять...  А  тогда,  помнишь?  Опять  приревновал  к  какому-то
бизнесмену, что ли, да так мне  врезал,  что  у  меня  губа  лопнула.  Я
теперь, как в зеркало посмотрюсь, мне все кажется,  что  заметно,  вроде
даже шрам остался. А, Оля, посмотри?
   -  У  тебя,  Вика,  очень  прелестные  губки,  всем  на  зависть.  Не
выдумывай, - ласково проговорила Оля, мягко обнимая подругу за плечи.  -
Просто прелестные, - повторила она.
   - Да, - капризно ответила та, - все  равно  мне  не  нравятся.  Я  бы
хотела такие, как у тебя. Вот у тебя губки! Чуть припухлые,  и  какие-то
такие... В общем, просто прелесть. Даже не знаю, как  объяснить.  Такие,
загадочные, что ли? Представляю, как мужиков тянет их поцеловать.
   - Ну что ты, глупенькая, - попыталась доказать ей Ольга, -  ты  очень
красивая девушка и сама прекрасно об этом знаешь.
   - Все равно, - не успокаивалась Вика, - такой как ты, мне никогда  не
стать. А почему? Вот смотри, - она посмотрела  на  подругу  с  некоторым
вызовом, - у меня и ноги не хуже, вроде, чем у тебя, и такие же длинные,
и такие же стройные.
   И талия такая же тонкая, и вообще, вся фигурка  отличная,  а  ты  все
равно, словно королева какая-то недосягаемая.
   - Да нет же! - Ольга опять негромко  рассмеялась.  -  Не  придумывай,
Вика! Самая обыкновенная я, правда. Самая обыкновенная женщина. Какая же
я королева?
   -  Не  обманывай,  -  задумчиво  возразила  Вика,  -  ты  совсем   не
обыкновенная. Иногда я  тебя  даже  немного  побаиваюсь.  Ты  вся  такая
элегантная, аристократичная, с королевскими манерами, вроде бы  холодная
и недосягаемая, а потом вдруг сделаешь  какой-нибудь  особый  жест,  или
засмеешься как-то так, по-особенному, или даже просто  глянешь  каким-то
своим коронным взглядом, и сразу чувствуется, что на самом деле  никакая
ты не холодная, что наоборот,  страсти  в  тебе  так  и  кипят,  у  тебя
какой-то огонь внутри, вот поэтому мужчины к  тебе  так  и  липнут...  А
вообще, - на полном серьезе заявила Вика, - я думаю,  что  ты  какого-то
королевского рода. Нет, не так...
   Царской династии, так ведь, кажется, говорят? Ну, или какие  еще  там
бывают, княжеские, да? Ты,  наверное,  княгиня  какая-нибудь  настоящая.
Княгиня Ольга... - с тихой торжественностью в голосе попробовала на слух
Вика и тут же, с присущей ей взбалмошностью, развернула  тему  разговора
на сто восемьдесят градусов:
   - Слушай, Оленька, а давай мы с тобой еще разок на  ту  самую  улочку
сходим? Помнишь, что от нашего отеля недалеко? Я там еще  разок  цепочку
хочу посмотреть, ту  самую,  с  бриллиантиком,  может,  уговорю  Сережку
своего купить. Сходим?
   - Ну вот те раз! - Ольга улыбнулась. - Учу я тебя, учу...  Сама  ведь
спрашивала, как это у меня все получается?
   А меня слушать совсем не хочешь. Ну скажи мне, зачем тебе цепь  такая
толстенная? Ты что, рэкетир какой, чтобы себе на шею такое  вешать?  Вот
насчет косметики ты уже молодец. - Она, чуть  отодвинувшись,  критически
присмотрелась к Вике. - Ну, скажем, почти молодец, - поправилась  Ольга.
- А вот с цепью этой... Брось ты даже думать о ней.
   - Жаль, - расстроилась Вика. - Такая красивая.
   - Ты лучше вот что... - Оля склонилась к самому уху собеседницы, хотя
их вряд ли кто-то мог услышать - столик, где сидели  мужчины,  находился
на порядочном от них расстоянии. - Скажи ты  Сергею,  а,  Вика?  Сколько
можно тянуть? Все равно ведь, скоро сам догадается.
   - Не могу. Боюсь, - призналась та. - А вдруг ему не понравится? Мы  с
ним об этом никогда и не говорили даже. Боюсь я.
   - А ты все равно скажи, - настойчиво повторила Оля.  -  Вот  увидишь,
обрадуется. И вообще, не дело такое от мужа скрывать.
   - Смотри, Оля, садится. - Вика кивнула в сторону горизонта. -  Ох,  и
красиво, правда?
   - Да... - слегка рассеяно ответила та, думая уже о чем-то своем. -  И
правда, красиво... Ну что, пойдем к нашим мужчинам? Зададим им  жару,  а
Вика? Ты только подумай, в казино ведь собрались, а они  до  сих  пор  в
шортах сидят.  Только  Кирилл  Матвеевич  и  молодец,  выглядит,  словно
английский лорд. Вот где порода, о которой ты только что говорила...
   - Кирилл Матвеевич, - закурив, продолжил Чиж, - а почему вы  все-таки
не хотите свою клинику открыть? Мы бы вам помогли, у нас  бизнес  сейчас
очень даже неплохо идет. Денег  выделим,  сколько  потребуется,  правда,
Сергей? - Тот молча кивнул, подтверждая.
   - Да ну, ребятки! - Засмеявшись, тот махнул рукой.  -  Старый  я  уже
стал, отвоевался. Вот  если  бы  мне  лет  этак  с  пяток-десяток  назад
подобное предложили... А сейчас запал уже не тот. Да  и  мало  ли  таких
специалистов, вроде меня. Ничем я не особенный, и  если  каждому  такому
устраивать по своей по клинике...
   - Ну, не скажите! - возразил ему Чиж. - Ведь я прекрасно  помню,  как
вы мне тогда помогли. А Ольгу как на ноги поставили? Про Ольгу я  вообще
лучше помолчу... Ведь помните, какой я ее к вам привез? Да вам памятника
за это мало поставить, я вам за это по гроб жизни... -  Его  голос  чуть
дрогнул и он приложился к соломинке, торчавшей из его бокала.
   - Верно! - поддержал его Сергей. - А меня как здорово  выправили?  Да
ведь я просто шагу не мог когда-то ступить, чтобы в морду кому-нибудь не
заехать. Прямо так и распирало от  злости.  А  как  вы  только  со  мной
поработали, все и нормализовалось. Уж  не  помню,  когда  последний  раз
приложился кому.
   - Ну, - расхохотался Александр, - если ты  не  помнишь,  так  я  тебе
напомнить могу  запросто.  Вике  кто  совсем  недавно  очередной  фонарь
поставил? Не ты? И губу расквасил еще раньше, да так, что чуть  зашивать
не пришлось? Да перед этим еще... - Он махнул рукой:
   - А! Чего  там  даже  вспоминать,  столько  всего  было.  А  говорит,
исправился! - Он повернулся к профессору.
   - Ну... - смутился Сергей. - Вика моя жена, а это дело особое, это не
в счет. Нечего ей глазки всяким там разным строить, да хвостом  крутить.
Я ей за такое дело еще и не так могу закатать.
   - Слушай, - склонившись к его уху, зашептал Чиж, - а ты мою свадьбу -
что, забыл? Татьяна приехала одна, без мужа, который не смог.  Как  его,
Игорь,  кажется.  И  кто  к  ней  в  комнату  ужом  проскользнул,  когда
перебравшую Вику спать уложили? Почему кровать в той  комнате  всю  ночь
скрипела, стоны и аханья на всю квартиру раздавались, а потом я  пружины
от кровати долго искал?
   - Ну... - Сергей покраснел. - Танька на твоей свадьбе сама мне на шею
вешалась. Она еще помнишь, когда говорила, что я ей понравился очень?  И
вообще, все тогда перепились, вот и вышло... А Вику я все равно  крутить
хвостом отучу! - Последнюю фразу он произнес громко и  Кирилл  Матвеевич
нахмурился.
   - Ну-ну, ты бы, Сергей, полегче! - вмешался он.  -  Вот  видите,  что
получается! А  говорили,  хороший,  мол,  специалист.  Да  как  я  вижу,
придется мне над тобой еще  немало  поработать,  дружок...  Ну,  а  если
серьезно, то что мне в этой жизни еще надо? Вот, вытащили меня на курорт
на старости лет, и спасибо вам за это. Девчонок  своих  показали.  Ольга
вон, еще краше стала - и как только ухитряется, чертовка? - Он подмигнул
Александру:
   - Будь я лет этак на ...дцать помоложе... - Чиж рассмеялся:
   - И не сомневаюсь нисколечко, профессор. Вы  и  сейчас  мужчина  хоть
куда!
   - Вот... - закончил тот. - А Сергей наконец-то Вику свою предъявил, а
то все только грозился. Тоже красавица.
   - А  может,  вам  не  на  клинику,  может  хоть  просто  так  деньжат
подкинуть? - вернулся к старой теме Александр. - Ну, мало ли на  что  вы
их можете потратить.
   - Ну хватит же, Саша,  я  тебя  умоляю,  -  жалобно  попросил  Кирилл
Матвеевич. - Лучше приезжайте ко мне почаще из своего Холмогорска. Детей
привезите, покажите, порадуйте старика. - И повернулся к Сергею:
   - Вы-то с Викой как, не завели еще?
   - Нет пока. Даже и разговора про то еще не было, - мрачно буркнул тот
и опять вспомнил:
   - Нет, я своей точно скоро закатаю! Сегодня в  лифте  опять  с  одним
перемигивалась, за дурака меня держит, думает я не  вижу,  будто  слепой
совсем. Да вот хоть сейчас. Вот подойду, да как врежу! И никакого казино
ей не будет, пусть в номере с фонарем напару и сидит.
   - И кто это здесь такой грозный, что аж подходить страшно? - раздался
насмешливый голос  Ольги.  -  Сергей,  конечно?  И  с  кем  это  ты  так
развоевался? Кому врежешь? -  Увлеченные  беседой,  трое  только  сейчас
заметили, что к столику возвратились женщины.
   -  Вот  и  дамы  наши  пожаловали!  -  засуетился,  вскочив,   Кирилл
Матвеевич. - Прошу, Оленька... Прошу, Вика... - Он галантно придвинул им
стулья.
   - Вот это кавалер,  не  то  что  некоторые...  -  Ольга  выразительно
посмотрела на Чижа. - Так кому ты,  Сергей,  врезать  все  грозишься,  -
напомнила она, - уж не Вике ли?
   - Кому ж еще? - буркнул тот. - Допрыгается у меня.
   Оля тихонько подтолкнула Вику в бок:
   - Да скажи ты ему, наконец, прошу... - шепнула ей на ухо.
   - Больше ты меня бить не