я  оставить  мой
скромный подарок. Дамочка может обидеться.
   - Ты дала ему эти деньги? - Взгляд Джуда холодно метнулся  к  Клео  и
обратно к Фентону. От его резкого, язвительного голоса в ее жилах засты-
ла кровь.
   - Да.
   Лгать не было смысла. У Клео закружилась голова, комната поплыла  пе-
ред глазами, и она была бы рада лишиться сознания, потому что лучше  ле-
жать без чувств, чем объясняться подобным образом.
   Она закрыла глаза, борясь с приступом тошноты, и не видела, что  про-
исходит, но услышала мрачный, тяжелый голос Джуда:
   - Убирайся. Живо, не то я размажу тебя по стенке.
   Проигнорировать эту угрозу мог только идиот или самоубийца:  она  за-
полнила комнату и самый воздух неистово зазвенел. Клео с трудом раскрыла
глаза и увидела, как Фентон зайцем вылетает в дверь.
   Деньги остались на диване, и Джуд проскрежетал:
   - Подбери.
   В его взгляде кипела ненависть, словно даже вид ее был ему отвратите-
лен. Она только смотрела на него огромными испуганными  серыми  глазами,
на лбу проступил холодный пот, а тело сотрясалось, словно  в  сильнейшем
ознобе.
   Сцена, которой он стал свидетелем, была слишком красноречива; деньги,
приготовленные, по ее же собственному  признанию,  для  Фентона,  только
усугубляли трагедию. Она рушилась открыть Джуду всю  правду  о  шантаже,
объяснить, что она бы скорее рассталась с частью наследства, чем навлек-
ла позор и унижение - а возможно, и нечто несравнимо худшее - на больно-
го старика, который единственный любил ее после гибели родителей.
   Она робко шагнула вперед, руки сами собой умоляюще потянулись к мужу.
   - Джуд, позволь мне все объяснить, - начала она дрожащим от  волнения
голосом.
   - Делай, как я сказал, - резко оборвал он, словно ударил.  -  Подбери
это. И, если произнесешь еще хоть слово, я могу забыть, что ты женщина.
   Нет, сейчас он не будет слушать, он просто не способен что-либо восп-
ринять. Шатаясь, она добралась до дивана, упала на колени и стала непос-
лушными руками собирать банкноты. Он не верит, что она сможет найти дос-
таточные объяснения или оправдания тому, что он видел. Он не может дове-
рять ей. Но он и не должен ей верить, ведь он же не любит ее!
   Уголком глаза она заметила, как Джуд подошел, нагнулся и поднял  лист
бумаги; потом смял и бросил ненавистную квитанцию на пол.
   - Подарок. Понимаю. - Его ледяной голос обдал ее презрением.  -  Что,
предавались приятным воспоминаниям? Разумеется, должен  же  он  получить
что-нибудь на память, если ваш роман длится так долго! - Губы его  иска-
зила горькая усмешка, взгляд был холоден как никогда. - Так почему же ты
не вышла за него, чтобы добраться до денег, которыми, очевидно,  собира-
лась его осыпать? Не трудись отвечать - я сам скажу!  Потому,  что  твои
опекуны никогда не одобрили бы ваш брак и твое сказочное богатство оста-
валось бы недоступным еще целый год. Он бы этого не перенес, ведь он так
любит тратить деньги. Юношу можно понять! - Его губы сжались, лицо  сде-
лалось жестоким. Клео никогда не видела его таким. - Так что же, он стал
терять терпение, угрожать, что подыщет себе другое пастбище, где  травка
посочнее? И поэтому ты надумала подобрать себе такого мужа,  который  бы
понравился опекунам? "Чтобы получить одно состояние, ты вышла  замуж  за
другое" - так ведь я сказал в моем доме на второй месяц  после  свадьбы.
Боже мой, неужели ты надеялась, что я буду сидеть  и  смотреть,  как  ты
тратишь на него мои деньги, когда своих у тебя не останется?
   На душе у Клео стало еще тяжелее;  слушать  несправедливые  обвинения
Джуда было невыносимо. Теперь или никогда он должен понять это. Она  бе-
зумно любит его, страстно желает ответной любви, и если сейчас не  расс-
тавить все по своим местам, то случившаяся  катастрофа  перечеркнет  эту
возможность.
   Кое-как затолкав купюры обратно в пакет, она, слабея под его  уничто-
жающим взглядом, поднялась на ноги и безмолвно протянула ему деньги.
   - Это совсем не то, что ты думаешь, - начала  она,  но  его  жестокий
взгляд словно облил ее грязью, и она потеряла последнее мужество.
   - Попридержи язык, - глухо оборвал он ее. - Сцена, что я увидел, ког-
да вошел, в разъяснениях не нуждается, а  квитанция  из  гостиницы  лишь
подтверждает твое нежелание терять прежнего  любовника.  -  Безжалостные
глаза больно ранили ее. - Он, должно быть, весьма горяч в постели.  Нас-
только, что расставания ты не выдержала. Поэтому ты и просила меня взять
тебя на острове. Хоть какая-то замена.
   - Нет! - Клео в ужасе зажала  себе  рот,  сдерживая  рвущееся  наружу
признание. Она просила об этом потому, что только  тогда  осознала,  как
сильно любит его. Но сейчас он ей не поверит, а если она попытается  его
переубедить, он лишь будет презирать ее еще больше, решив, что она хочет
к нему подольститься.
   - Нет? - Черная бровь недоверчиво приподнялась. - А я другой  причины
не вижу. И не намерен выслушивать сказки,  которыми  ты  собралась  меня
кормить. - Он подбросил пакет и поймал его, словно определяя сумму. -  Я
положу это обратно на твой счет. Ты вольна распоряжаться своими  деньга-
ми, как захочешь, - злобно прибавил он, - кроме одного: снабжать крупны-
ми суммами своего любовника. Нравится тебе это или нет, ты моя  жена,  а
раз так, то ты обязана придерживаться приличий.
   Он презрительно отвернулся и уставился в маленькое окошко.
   - Возьми пальто, я отвезу тебя домой. И не пытайся снова  встречаться
с этим подонком, иначе окажешься под замком.
   Клео смотрела на жесткую линию его плеч, надменную осанку, и  душная,
жаркая волна ярости захлестнула ее; она резко развернулась  на  каблуках
и, выходя на кухню за жакетом, бросила через плечо дрожащим от гнева го-
лосом:
   - Кем ты, черт побери, себя возомнил? Богом? Еще бы! - на  троне  си-
дишь, тебе удобно, хотя он маловат для твоего тяжелого "я"!
   Ответа она не ждала и правды говорить не собиралась! Он взялся ее су-
дить, признал виновной, даже не выслушав! Он сказал ей такое, от чего ее
любовь к нему, счастье, испытанное в его объятиях, потеряли всякую  цен-
ность. Гордость приказывала ей не унижаться и не ползать на коленях, мо-
ля о снисхождении.
   Но куда девался гнев? Слезы залили ей глаза,  когда  она  увидела  на
столе при входе в дом коробку, которую Джуд оставил там, прежде чем вой-
ти в комнату и увидеть свою жену распростертой на полу, с  чужим  мужчи-
ной, сжимающим ее тело.
   На коробке большими желтыми буквами стояло название местного  гастро-
номического магазина, так что в ее содержимом  сомневаться  не  приходи-
лось. И в придачу там, несомненно, была  бутылка  мозельского  вина.  Он
просил ее пообедать с ним, скрасить его день, а она ответила, что  будет
занята в своем доме; вот он и приехал к ней, захватив с  собой  обед  на
двоих, потому что охотнее поел бы с ней в неубранном доме,  чем  один  в
самом роскошном ресторане на самом тонком фарфоре. И если бы, войдя,  он
не застал с ней Фентона, она была бы счастливейшей женщиной, ибо, посту-
пив так, он выдал бы зарождающееся чувство, хотя сам, наверное,  его  не
сознавал.
   Но теперь он уверен, что она ему изменила, и все надежды  добиться  в
браке взаимной любви, сделать его прочным и долгим истлели, как зола.  И
ни одна печаль не может быть горше этой.
 
 
   ГЛАВА ВОСЬМАЯ
 
   - Клео? - раздался в трубке бодрый голос Дон. - Мне только что звонил
мистер Мескал. Он передал, чтобы вы попросили Торнвуда встретить  его  в
пять тридцать в аэропорту, и напомнил вам, что сегодня вечером вы прини-
маете Блэйров.
   - Благодарю, Дон. Я немедленно извещу Торнвуда. - На этом Клео хотела
и закончить разговор, краснея от подозрения, что Дон, вероятно,  удивле-
на, почему Джуд позвонил ей, а не жене. Но Дон продолжала щебетать:
   - Как ваша новая работа? Признаюсь, мне вас недостает. Не могли бы вы
убедить мужа не назначать на ваше место Шейлу Бейтс? Ее здесь  никто  не
любит, и, боюсь, мне она тоже не понравится.
   Похоже, Дон была готова сплетничать еще хоть целый час. Клео осторож-
но ее перебила:
   - Уверена, Шейла прекрасно справится, только предоставьте  ей  выпол-
нять свою работу, а сами делайте свою. С вами всегда приятно поговорить,
но у меня еще очень много дел - Джуд хочет произвести  на  сэра  Джеффри
впечатление.
   Это был не более чем предлог, потому что у Мег все было готово к  ве-
чернему приему и Клео совершенно нечего  было  делать,  только  одеться,
восстановить утраченную улыбку да подыскать тему для легкой  беседы.  Ей
сейчас ни с кем не хотелось разговаривать, даже с Дон. Нервное  напряже-
ние было так сильно, что грозило взорвать ее в любую минуту.
   Во вторник утром, после сцены с Фентоном, Джуд отвез  ее  домой;  всю
дорогу он не произнес ни слова, и его молчание для Клео было мучительно.
В тот же день он улетел в Цюрих. Сегодня вечером он вернется, и до  при-
езда Блэйров она заставит его выслушать ее объяснения.
   Когда они виделись в последний раз, он был слишком зол и, что бы  она
ни сказала, он не пожелал бы слушать. Его можно было понять; но  сегодня
он просто обязан выслушать ее. Она должна раскрыть  перед  ним  подлость
Фентона, рассказать, как он ее шантажировал, угрожал, и это сняло  бы  с
нее часть бремени, потому что Джуд мог бы помочь.
   Дрожащими руками она сгребла в стопку документы - договоры о  сделках
и балансовые отчеты - и сунула их в пустой ящик в кабинете  Джуда.  Нет-
рудно было понять, в каком бедственном положении находятся "Фонды  Слей-
дов", но в ее смятенном состоянии искать выход она была не в  силах.  Ее
любовь к Джуду и его отвращение к ней, ненависть в  его  холодных  синих
глазах ввергали ее в непреходящую изнуряющую муку, и ничего, кроме  этой
муки, она воспринимать не могла.
   Она тревожилась, не предпримет ли Фентон новых шагов, но одними  тре-
вогами его не остановишь, равнодушно подумала  она  и  пошла  передавать
Торнвуду распоряжение Джуда. Требуемых денег Фентон не получил, и  каким
будет его следующий шаг, одному Богу известно. Ожидать ли теперь  нового
вымогательства, или ей предстоит увидеть в  печати  весь  букет  гнусной
лжи? Что тогда произойдет с дядей Джоном, страшно  даже  подумать.  Люк,
разумеется, позаботится, чтобы старик прочел каждое слово.
   Легче жить радом с бомбой замедленного действия. Но может быть, когда
Джуд узнает правду, он будет знать, что делать.
   - Ты хорошо знаешь, как заставить мужчину тебя пожелать; но  ведь  ты
столько раз старалась ради Фентона!
   Клео резко повернулась, сердце бешено застучало. На  ней  было  новое
платье, она как раз заканчивала макияж, когда Джуд вошел в спальню.
   Она не слышала, как он открыл дверь, и теперь он стоял, прислонившись
к косяку. Он выглядел усталым, измученным,  около  рта  прорезались  две
глубокие циничные складки. Она растерянно взглянула на него страдальчес-
кими потемневшими глазами. Она рассчитывала привести себя  в  порядок  к
его приезду, собраться с мыслями и ожидать его в гостиной.  Но  Торнвуд,
по-видимому, оказался расторопнее, чем она предполагала, и вот флакон  с
духами выпал из окоченевших пальцев на туалетный столик розового дерева.
Стук стекла о полированную поверхность нарушил затянувшееся безмолвие, и
Клео, пытаясь взять себя в руки, произнесла:
   - Нам нужно поговорить.
   Он должен выслушать ее. Должен. Она не переживет этого  вечера,  если
он ее не выслушает.
   - А стоит ли? - досадливо отозвался он и не торопясь прошел в  комна-
ту, развязывая галстук. Сердце Клео учащенно забилось, но  она  поборола
инстинктивное желание бежать. Она не из робких,  хотя  его  подчеркнутые
презрение и холодность усложняли ее задачу.
   - Стоит.
   Она устыдилась легкой дрожи в голосе, жажды, которую ее предательский
взгляд наверняка не смог скрыть, когда Джуд снял пиджак и поднес руку  к
молнии брюк. Его мужественность была так величественна, что почти  пуга-
ла, он был ей муж, и она любила его, а он ее презирал!
   Но ведь она намерена все изменить! Когда она расскажет о Фентоне,  он
снова станет тем нежным и страстным возлюбленным, тем  желанным  другом,
каким был раньше, она уверена в этом! Она хорошо помнила, что его привя-
занность была готова перерасти в нечто большее. Она не  могла  допустить
сомнений в этом, потому что больше ей не на что было опереться.
   Джуд разделся, и Клео закрыла глаза, ощутив  внезапный  прилив  боли,
мучительной потребности в нем. Она должна заставить его выслушать и  по-
нять.
   - Джуд...
   - Тебе не кажется, что пора бы тебе спуститься? - Он бросил в ее сто-
рону взгляд, которым осаживают надоевших детей. - Через час здесь  будут
сэр Джеффри с женой. Ты должна быть внизу с Мег и проверять, все ли  го-
тово.
   С этими словами он направился к ванной, и Клео возмутили его  упрямое
желание отделаться от нее, его раздраженный взгляд. Любовь не  настолько
одурманила ее, чтобы он позволял  себе  помыкать  ею,  словно  полоумной
прислугой!
   - Это займет немного времени.
   Выпрямившись, она уверенно прошла по комнате и встала между Джудом  и
дверью в ванную. Высоко подняв подбородок, она смотрела на него, не сод-
рогаясь перед злобно нахмуренными бровями.
   - Ты судил меня и вынес приговор, даже не выслушав. Я заслуживаю луч-
шей участи.
   - Порки ты заслуживаешь. - Его рот искривился в усмешке. - Но я слиш-
ком джентльмен, чтобы тебя бить. И вот что я тебе  скажу,  -  он  шагнул
ближе, его загорелая мускулистая нагота прожгла ее сквозь  тонкую  ткань
платья, и она вздрогнула от мысли, с какой легкостью он возбуждал в  ней
желание, даже ненавидя ее. Он не коснулся ее, в этом не  было  необходи-
мости, и все ее протесты по поводу его властного отказа хотя  бы  выслу-
шать ее объяснения застряли в горле. - Я знаю, зачем ты  вышла  за  меня
замуж. Не надо быть гением, чтобы дойти до этого. - Его глаза вспыхивали
от еле сдерживаемого гнева.  -  Тебе  было  необходимо  заполучить  нас-
ледство, ждать еще целый год ты не могла, поскольку твой любовник  начи-
нал терять терпение. Он жаждал того скромного подарка, о  котором  тогда
скулил. За него ты выйти не могла при всем желании: твои опекуны никогда
бы не согласились на твой брак с этим подонком. Вот ты и вышла за  меня,
и... ну да ладно. - Он с шумом втянул в легкие воздух, и его щека дерну-
лась, не выдержав внутреннего напряжения,  которое  она  ощущала  каждой
клеточкой своего существа, словно он был продолжением ее самой. - Теперь
мне все известно, и, даже если допустить, что наш брак - брак по  расче-
ту, все равно ты моя жена.
   Внезапно его пальцы резко сдавили ей горло и,  нажав  на  подбородок,
откинули ей голову назад; ее сердце  в  страхе  затрепетало,  когда  она
прочла в его глазах некий мрачный умысел.
   - Фентона ты больше не увидишь, и, поскольку ты  будешь  лишена  удо-
вольствия развлекаться с ним в постели, я решил тебе помочь. - Он  пони-
зил голос, который теперь напоминал угрожающее тигриное  ворчание.  Клео
беспомощно содрогнулась, холодея под издевательским, ненавидящим  взгля-
дом этих суженных мерцающих глаз. - Ты дьявольски  сексуальна,  как  мне
удалось выяснить, когда ты упросила меня взять тебя,  использовала  меня
для удовлетворения своих нужд в отсутствие Фентона. Так вот,  чтобы  по-
мочь тебе, - он ухмыльнулся, - я буду доводить тебя до такого состояния,
что ты не сможешь пошевелиться. Ты поймешь, черт побери, кому ты принад-
лежишь, и у тебя не останется сил даже думать о Фентоне!
   Он рывком отпустил ее. Потрясенная услышанным, насмерть перепуганная,
она еле расслышала его голос, словно он доносился откудато издалека:
   - А теперь отправляйся вниз и помоги Мег. Начинай  отрабатывать  свое
содержание!
   Сидя за столом напротив Джуда, встречаясь с его язвительным взглядом,
Клео повторяла про себя: "Ненавижу его! Ненавижу!" - и с усилием повора-
чивала голову к сэру Джеффри, пытаясь слушать, что он говорит.
   Это был низенький кругленький человечек, любивший хорошо поесть  -  в
этом не приходилось сомневаться, гладя, с каким удовольствием он распра-
вился с седлом барашка, а теперь смаковал вторую порцию молочного пунша.
Похоже, думала Клео, он будет столь же усерден за сырным  десертом,  тем
самым продлив ей муку сидеть напротив Джуда с его язвительным взглядом и
выслушивать его насмешливые "моя дорогая". Но по  крайней  мере  аппетит
сэра Джеффри с лихвой возместил отсутствие аппетита у нее, хотя Джуд на-
верняка все заметил, раздраженно размышляла она,  машинально  поднося  к
губам бокал. Весь вечер он не сводил с нее глаз. Это была  легкая  форма
пытки.
   Всякий раз как она поднимала глаза  на  этого  холодного,  жестокого,
властного дьявола, она встречала устремленный на себя его умный, всезна-
ющий, позорящий взгляд. В ее памяти всплывала угроза доводить ее до  та-
кого состояния, что она не сможет пошевелиться, и цель этой угрозы зали-
вала ее жаркой краской. Она старалась смотреть в его сторону  как  можно
реже, направляя все внимание на беседу с сэром Джеффри  и  Хильдой,  его
тощей разнаряженной женой.
   Эти двое никогда не узнают, как далеки от совершенства отношения меж-
ду утонченно-обаятельным красавцем президентом "Мескал-Слейд" и его  мо-
лодой женой. Они не смогут разгадать цинизм его  деланных  улыбок,  ложь
его нежных обращений к ней, его глубокое к ней презрение.
   Пора оставить глупую веру, что ему можно все  объяснить,  призвав  на
помощь его разум, что можно заставить его выслушать ее,  рассчитывая  на
то, что он разумен до мозга костей. Как она вообще могла надеяться,  что
ей удастся наладить отношения? Ее самонадеянный муженек  обо  всем  имел
свое мнение. Ее он считал хитрой, ловкой и  жадной  изменницей.  Никакие
мольбы и объяснения с ее стороны не заставят его передумать.
   А она и не намерена больше унижаться и умолять его хотя бы  выслушать
ее!
   Забывшись, она снова поймала на себе его взгляд, в котором  светились
ненависть и насмешка, когда Джуд в ответ на сентиментальную просьбу леди
Блэйр произнес:
   - Не сомневаюсь, Хильда, что Клео поделится с вами рецептом молочного
пунша. - И, лениво поигрывая серебряным фруктовым  ножичком,  улыбнулся,
тая в улыбке презрение, очевидное лишь для Клео, и продолжал: - Я счаст-
лив, что моя жена оказалась женщиной, так безраздельно преданной дому, и
старается ни в чем не нарушать мой... покой.
   - И к тому же она очень красива, - галантно присовокупил сэр Джеффри,
и Клео вспыхнула от гнева, потому что Джуд прекрасно знал, что  "безраз-
дельно преданной дому" ее не назовешь, что же до слова  "покой",  то  он
явно имел в ВИДУ нечто совсем другое.
   Клео изобразила улыбку, надеясь, что Блэйры припишут ее румянец стыд-
ливому смущению новобрачной, вызванному лицемерной любезностью Джуда.
   - Я, конечно, попрошу у Мег рецепт. Не выпить ли нам в гостиной кофе,
Хильда? Оставим мужчин вести их бесконечные деловые разговоры.
   К счастью, Хильда оказалась весьма разговорчивой дамой, и  Клео  лишь
оставалось то и дело улыбаться в ответ; казалось бы, она  могла  немного
отдохнуть, но этого не произошло. Ведь рано или поздно гости уйдут.  Что
потом? Оставит ли Джуд ее одну, обдав ледяным презрением,  или  исполнит
угрозу, доведя ее в постели до полусмерти? И  та  и  другая  перспективы
равно рождали боль. Она не хотела оставаться с ним наедине.
   Ей в голову пришла почти истерическая мысль: что скажут сэр Джеффри и
его жена, если она попросит их погостить еще день - или неделю, месяц!
   Сдерживая желание вскочить и бегать по комнате, клочьями  вырывая  из
головы волосы, Клео вставляла междометия в непрерывную болтовню  Хильды,
моля Бога, чтобы не ошибиться; вдруг дверь распахнулась, и Клео чуть  не
вскрикнула, увидев входящих Джуда и сэра Джеффри.
   Толстячок был явно доволен жизнью: он широко улыбался и потирал руки.
По удовлетворенной улыбке Джуда Клео поняла, что ему удалось  заполучить
вожделенный счет Блэйра и Дода.
   Вскоре гости уехали, в доме все стихло; единственн