скручивал их  и  разрывал отдельные волокна,  но  был не  в
состоянии оторвать веточки от главного стебля. В довершение
ко всему мои руки вспотели и  стали ужасно скользкими,  и я
не  мог как следует схватиться за веточки.  Я  оглянулся на
Джеда.  Он  в  отчаянии прижал  руку  к  голове.  "Что  мне
делать?" - беззвучно спросил я его.
   Он поднял нож и  саркастически помахал им над головой.
Я понял, что ринулся вперед, прежде чем Джед успел дать мне
нож.  Кляня себя  за  спешку,  я  сложил руки ковшиком -  я
показывал, что Джеду лучше бросить мне нож. Нож промелькнул
в  воздухе,  и  я  наконец  смог  справиться с  непокорными
стеблями. В качестве компенсации за просчет я задержался на
минуту дольше,  чем следовало, и поэтому вернулся обратно с
внушительной охапкой веточек в руках.

   - В чем дело,  Ричард?  -  спросил меня Джед, когда мы
достигли  нашего  безопасного наблюдательного пункта.  -  Я
думал, ты будешь доволен таким возбуждающим приключением. -
Он дружески похлопал меня по спине.  -  Я думал,  что ты от
счастья запоешь эту смешную песенку про мышку.
   Я покачал головой и положил охапку на землю:
   - Я в порядке, Джед.
   - Дело не в ноже,  нет? Знаешь, это я виноват. Я велел
тебе идти до того, как дал тебе нож.
   - Нет,  нет.  Нож тут ни при чем...  ну,  почти ни при
чем...  и  ты  в  этом  не  виноват.  Мне  надо было самому
сообразить. Но я действительно в порядке.
   Мои слова, по-видимому, не убедили Джеда.
   - Я  знаю,  в  чем  тут дело.  Ты  хотел посмотреть на
охранников?
   - Ну...  - Я пожал плечами. - Интересно было бы на них
взглянуть.
   - Не  знаю,  Ричард,  но  мне кажется,  что ты попусту
расстраиваешься.  Поверь мне на слово - нам повезло, что мы
ни на кого не напоролись.
   - Конечно...  -  Я  на мгновение задумался и рассеянно
сорвал бутон-другой.  -  А  любопытно,  что бы,  по-твоему,
случилось, если бы они заметили нас?
   - Гм... не знаю. Лучше не попадаться им на глаза.
   - Думаешь, они убили бы нас?
   - Может быть. Вообще-то у меня есть некоторые сомнения
на этот счет, потому что подобная вещь не имеет смысла. Они
знают,  что мы  здесь,  мы тоже знаем об их присутствии,  и
никто из  нас не  хочет,  чтобы наши секреты были раскрыты,
поэтому...
   - Я слышал, что Даффи как-то разговаривал с ними...
   Джед удивился:
   - Кто тебе сказал?
   - Гм... По-моему, Грег.
   - Я думаю, он ошибся. Сэл обязательно сообщила бы мне,
если  бы  подобное  произошло,  но  она  ничего  такого  не
говорила.
   - Слушай...  А что если они схватят Зефа и Сэмми?  Это
совершенно другое дело, ведь эти парни не связаны с нами.
   - Да. Они могут убить Зефа и Сэмми.
   - По  крайней мере,  тогда  решится наша  проблема,  -
осторожно предположил я,  ожидая, что Джед возразит мне, но
он не возразил. Он лишь кивнул мне.
   - Да,  -  с безразличием произнес он. - Тогда проблема
решится.

   Зомби - пожиратели рыбы

   К тому времени как мы вместе прыгнули с водопада,  уже
стемнело. Нам пришлось прыгать в полной темноте, не видя ни
берегов озера,  ни белой пены в том месте, куда низвергался
водопад.  Потом нам  пришлось пробираться через лес.  Я  бы
точно заблудился, если бы не Джед.
   Я  хотел  быстро  поесть  и  провести остаток  вечера,
плавая посреди свечения.  Мне также не терпелось рассказать
своим друзьям о спящем охраннике,  что совершенно выскочило
у  меня  из  головы  вчера  из-за  возбужденного состояния.
Однако,  подойдя к  хижине-кухне,  я не нашел там привычной
еды,  завернутой в  банановые листья.  Я нашел лишь немного
холодного вареного риса.  Тогда я  поискал большой кухонный
котел,  предположив,  что  Грязнуля  просто-напросто  забыл
выложить из него рыбу и  овощи,  но в  котле тоже ничего не
оказалось.  Это было странно,  ведь обычно повара оставляли
кое-что на завтрак.  Я  в  раздумье погладил пустой живот и
огляделся по  сторонам.  Тут  я  заметил  нечто  еще  более
странное.  Кроме  Джеда,  сидевшего в  нескольких метрах от
меня,  в  лагере никого не было.  Я  не видел в  темноте ни
огоньков от косяков, ни горевших в палатках фонариков.
   Я подошел к Джеду:
   - Тебе ничего не кажется странным? - спросил я его.
   Он пожал плечами:
   - Странно только, что я не вижу своей еды.
   - Да... точно. Еды нет. И людей тоже.
   - Людей?   -  Джед  посветил  вокруг  своим  фонариком
"Мэглайт".
   - Понимаешь, о чем я?..
   - Да. - Он встал. - Странно все это...
   Несколько секунд мы оглядывались по сторонам, следя за
желтым лучом света.  Неожиданно поблизости раздался громкий
стон - кто-то стонал от боли.
   - Господи,  -  прошептал Джед и выключил фонарик. - Ты
слышал?
   - Конечно.
   - Кто это был?
   - Откуда мне знать?
   Мы  замолчали,  внимательно  прислушиваясь.  Затем  мы
снова  услышали стон,  от  которого у  меня  встали торчком
волосы на затылке.
   - Боже  мой,  Джед!  Включи фонарик снова!  Эти  стоны
действуют мне на нервы.
   - Если они действуют тебе на  нервы,  то  почему же ты
улыбаешься?
   - С чего ты взял, что я улыбаюсь?
   - В твоем голосе слышится смех.
   - Включи же этот чертов фонарь!
   - Нет,   -  прошептал  он.  -  Мы  же  не  знаем,  что
происходит.
   Мы снова прислушались.  Я вспомнил свое первое утро на
острове,  когда очнулся после лихорадки и  бродил по пустой
площадке.  Довольно  неприятное ощущение даже  при  дневном
свете. Вы как-то неуютно чувствуете себя в пустынном месте,
где,  как  вы  точно знаете,  должно быть  полно народу.  С
жуткими стонами в темноте здесь было раз в десять страшнее.
   - Похоже на фильмы о зомби,  -  мрачно пробормотал я и
захихикал. - "Зомби - пожиратели плоти".
   Джед  не  ответил  мне.  В  следующий  раз,  когда  мы
услышали стон,  мы сумели определить,  откуда он донесся. С
левой  стороны  от   нас,   оттуда,   где   было  раскинуто
большинство палаток.
   - О'кей,  -  сказал  Джед.  -  Пошли  на  разведку.  В
авангарде пойдешь ты.
   - Я? Фонарик же у тебя.
   - Мне нужно держать его,  а  у тебя будут свободны обе
руки.
   - Свободны для чего?
   - Чтобы сражаться с зомби.
   Джед  зажег фонарик и  осветил палатку Грязнули,  а  я
пробормотал ругательство и медленно двинулся по направлению
к ней.
   Я  сделал всего  несколько шагов,  когда полог палатки
откинулся и оттуда высунулась голова Эллы.
   - Джед? - спросила она, заслоняясь рукой от света.
   - Ричард. И Джед. Что случилось, Элла?
   Она покачала головой:
   - Забирайтесь сюда.  Катастрофа.  -  Это  все Кити,  -
рассказывала Элла,  вытирая лоб Грязнули.  Именно его стоны
мы  только что  слышали,  и  во  время  нашего разговора он
продолжал стонать.  Он лежал с  закрытыми глазами и  обеими
руками мял  свой  огромный коричневый живот.  По-моему,  он
даже не осознавал, что мы сидим в палатке. - Идиот.
   Я удивленно поднял брови:
   - Почему? Что он такого натворил?
   - Он положил в  одно из ведер кальмара,  а мы нарезали
кальмара на куски и перемешали с остальной рыбой.
   - Ну и что?
   - Кальмар  был  уже  дохлый,  когда  он  проткнул  его
острогой.
   Джед прерывисто вздохнул.
   - Почти все отравились.  Душевая хижина забита рвотой,
а к Хайберскому проходу лучше не подходить.
   - А ты? - спросил я. - Ты вроде бы в порядке.
   - Всего пятеро или  шестеро легко отделались.  У  меня
немного поболел живот, но мне, похоже, повезло.
   - Зачем же Кити бросил острогу в дохлого кальмара?
   Глаза Эллы сузились:
   - Я  бы  тоже  хотела  знать.  Нам  всем  хотелось  бы
спросить его об этом.
   - Да... А где же он? У себя в палатке?
   - Наверное, там.
   - Хорошо. Пойду схожу к нему...
   Я  выбрал  подходящий момент  для  ухода,  потому что,
когда я  вылезал наружу,  Грязнуля сел прямо,  и  его рвота
брызнула во все стороны.  Я быстро выскользнул в темноту. В
ушах звенело от визга Эллы.

   Прошла целая  вечность,  прежде чем  я  нашел Кити.  В
палатке его  не  было,  и,  когда  я  позвал его,  никто не
откликнулся.  В конце концов я решил поискать его на пляже.
Он был там. Освещенный лунным светом, он сидел невдалеке на
берегу.
   Когда он увидел,  что я приближаюсь к нему,  он сделал
движение, как будто собирался удрать.
   - Привет, - произнес он упавшим голосом.
   Я кивнул и уселся рядом с ним.
   - Я не гвоздь сезона, Рич.
   - Кальмар тоже.
   Он не засмеялся.
   - Так что же все-таки произошло?
   - Разве ты еще не знаешь? Я отравил весь лагерь.
   -Да, но...
   - Я  был  под  водой  в  маске Грега.  И  увидел этого
кальмара. Мы же ели кальмаров сотни раз. Поэтому я метнул в
него острогу,  а  потом бросил его в ведро.  Откуда я знал,
что он уже подох?
   - Так он же не двигался.
   Кити посмотрел на меня:
   - Теперь  я  понимаю!  Но  я  думал...  я  думал,  что
кальмары,  как медузы.  Колышутся в воде,  и... их щупальца
создают иллюзию, что они живые.
   - Ты ошибся. Но ты не виноват.
   - Да, Рич. Верно. Во всем виноват Жан. - Он замолчал и
ткнул кулаком в  песок между ногами.  -Разумеется,  это моя
вина! Господи!
   - Ладно... виноват ты, но ты не должен...
   - Рич, - перебил он меня. - Пожалуйста, не надо.
   Я  пожал  плечами и  отвернулся.  Лунный свет  освещал
изломанную расщелину, спускавшуюся по утесам в кораллы.
   - Кпау, - тихо сказал я.
   Кити подался вперед:
   - Что ты сказал?
   - Кпау.
   - О чем это ты?
   - Молния  издает  похожий  звук.   -   Я   показал  на
расщелину. - Видишь?

   Сумасшедший дом

   Я посидел с Кити недолго,  потому что мне не терпелось
узнать,  как  дела у  Этьена и  Франсуазы.  Кити остался на
пляже,  поскольку считал,  что он,  бедняга,  еще не  готов
показаться людям  на  глаза.  Большое потрясение -  столько
бороться за  право  заниматься рыбной ловлей,  чтобы  потом
вляпаться в  такую  историю!  Он  чувствовал себя  особенно
виноватым,  потому  что  оказался одним  из  немногих,  кто
избежал отравления.  Я  пытался уговорить его,  чтобы он не
сходил с  ума окончательно,  ведь он вряд ли виноват в том,
что у него хорошая иммунная система, но это не помогло.
   Когда  я  увидел,  что  творится в  доме,  то  в  душе
порадовался,   что  Кити  остался  на   пляже.   От   всего
происходившего здесь ему стало бы только хуже.  Я и понятия
не имел,  что последствия отравления были столь тяжелыми, и
решил,  что Кити тоже не отдавал себе в этом отчета,  иначе
он бы вернулся в лагерь, чтобы помочь остальным.
   Проход вдоль кроватей до  самой середины был заставлен
свечами.  Их поставили там, по-видимому, для того, чтобы их
не сшибли корчившиеся на кроватях люди.  Кислый запах рвоты
ощущался даже сквозь дым от горящего воска.  В помещении не
утихали стоны.  Никто,  вероятно,  не  стонал  беспрерывно,
просто стоны  одних  перекрывались стонами других людей,  и
поэтому звук не смолкал. Каждый, казалось, говорил на своем
родном языке.  Знакомые мне  слова в  невнятном бормотании,
наполнявшем   дом,    придавали    ситуации    еще    более
сюрреалистический характер.  Люди просили воды или  хотели,
чтобы  им  с  груди  стерли рвоту.  Когда  я  проходил мимо
Джессе, он ухватился за мою щиколотку и умолял меня отвести
его в душевую хижину.
   - У меня тут все ноги в дерьме, - задыхаясь, выговорил
он. - Все! Посмотри!
   Я увидел, как между кроватями сновали Кэсси и Моше, не
в  силах  удовлетворить просьбы всех.  Заметив меня,  Кэсси
сделала отчаянное движение руками и спросила:
   - Они умирают?
   Я отрицательно покачал головой.
   - Откуда ты знаешь, Ричард?
   - Они не умирают.
   - Откуда ты знаешь?
   - Я не знаю.  -  Я снова покачал головой. - Тебя зовет
Джессе.
   Кэсси побежала к  своему другу,  а  я  пошел дальше по
проходу к Этьену и Франсуазе.

   Франсуазе было хуже всех -  так мне показалось.  Этьен
спал,  я предположил,  что он,  наверное, в бессознательном
состоянии,  но  он дышал ровно,  и  его лоб был не таким уж
горячим. Франсуаза была в сознании и испытывала дикую боль.
Позывы  накатывались регулярными волнами -  примерно каждые
шестьдесят секунд.  Она  не  кричала,  как другие,  а  лишь
кусала  нижнюю  губу.  На  животе ее  виднелись царапины от
ногтей.
   - Перестань,  -  твердо сказал я,  после того как  она
закусила губу чуть не до крови.
   Она посмотрела на меня невидящими глазами:
   - Ричард?
   - Да. Ты же поранишь себе рот... Не надо.
   - Больно.
   - Я  понимаю,  но...  Вот.  -  Я сунул руку в карман и
вытащил сигареты.  Затем оторвал от  пачки верх  и  сплющил
его. - Кусай лучше это.
   - Все равно больно. Я убрал с ее лица взмокшие волосы:
   - Я знаю, но так ты сохранишь свои губы.
   - Ого.   -   Она   сделала  слабую   попытку  выразить
удивление.  Она бы улыбнулась, если бы ей не помешала новая
волна боли.
   - Что происходит,  Ричард?  - спросила она после того,
как ее мышцы расслабились.
   - У тебя пищевое отравление.
   - Я имею в виду, какая сейчас обстановка.
   - Ну...  -  Я  окинул взглядом дом.  Я  не  знал,  как
ответить,  чтобы не напугать ее.  -  Людей рвет и...  Здесь
Моше с Кэсси.
   - Ты думаешь, это опасно?
   - Нет,  нет,  -  ответил я,  ободряюще рассмеявшись. -
Завтра  тебе  станет  гораздо лучше.  Ты  будешь  в  полном
порядке.
   -Ричард...
   -Да?
   - Когда мы  с  Этьеном были на  Суматре,  один человек
умер, съев несвежего омара.
   Я медленно кивнул:
   - Да,  он, наверное, съел его целиком, а ты ведь съела
только  небольшой кусочек,  поэтому с  тобой  будет  все  в
порядке.
   - Правда?
   - Конечно.
   Она вздохнула.
   - Хорошо...   Ричард,  я  хочу  воды...  Принеси  мне,
пожалуйста.
   - Конечно. Я вернусь через две минуты.
   Когда я встал, у нее снова началась рвота. Мгновение я
наблюдал за ней, не зная, уйти мне или подождать, пока боли
не  прекратятся,  а  потом  побежал к  выходу,  не  обращая
внимания на доносившиеся отовсюду вопли.

   Кошмар

   Неожиданно   я    увидел   Джеда,    сидевшего   возле
хижины-кухни и пожиравшего простой рис.  Перед Джедом горел
поставленный вертикально,  как  свечка,  фонарь  "Мэглайт".
Когда  я  подошел к  нему,  он  протянул мне  свою  чашку и
пробормотал:
   - Поешь.
   На свету возник целый сноп белых пятен.
   - Я не голоден. Ты видел, что творится в доме?
   Он сглотнул:
   - Я  постоял в  дверях и  увидел достаточно для  того,
чтобы  туда  не  заходить.  Пришлось  немало  повозиться  с
обитателями палаток.
   - А что в палатках?
   - То  же,  что и  в  доме.  Со  шведами вроде бы все в
порядке, а остальные ни к черту не годятся.
   - Ты боишься?
   - А ты?
   - Не  знаю.  Франсуаза сказала,  что  от  этого  можно
умереть.
   - Гм.  Действительно.  -  Он отправил в  рот очередную
порцию риса и начал его тщательно пережевывать. - Мы должны
давать  им  много  воды.  Нельзя  допустить,  чтобы  у  них
наступило обезвоживание.  И  нам нужно быть в форме,  чтобы
присматривать за ними. Вот почему тебе надо поесть. Ты же с
самого утра ничего не ел.
   - Потом,  -  сказал я,  думая о  Франсуазе,  и опустил
кувшин  в  бочку  с  водой.  -  Если  шведы  чувствуют себя
нормально,  пойди  и  скажи им,  чтобы пришли помочь.  Джед
кивнул.  Его  рот  был  набит,  и  он  не  мог говорить.  Я
направился обратно в дом.

   В доме я увидел, что Багз в прямом и переносном смысле
в штаны наложил.  Он сидел на корточках возле ряда свечей с
широко раскрытыми,  похожими на бильярдные шары глазами,  и
вокруг его ног собиралась лужица фекалий. Метрах в полутора
от него стоял Моше. Он едва сдерживал рвоту, а увидев меня,
поспешно  ушел,   как  будто  на  мне  лежала  персональная
ответственность присматривать за Багзом.
   Багз застонал.  Изо рта у него потекла слюна и повисла
на подбородке.
   - Ричард,  -  захлебываясь, произнес он, - выведи меня
наружу.
   Я  оглянулся.  Кэсси находилась за  несколько кроватей
отсюда, а Моше склонился над одной из югославок.
   - Я спешу, - ответил я, закрывая нос и рот локтем.
   -Что?
   - Я спешу. Мне нужно отнести воды Франсуазе.
   - А я хочу выбраться отсюда! Она может подождать!
   Я  отрицательно  покачал  головой,  а  затем  невольно
скривился.  Запах был настолько отвратительным,  что у меня
начала кружиться голова.
   - Она уже и так ждет, - ответил я.
   Его лицо исказилось, как будто он собирался наорать на
меня.  Я  равнодушно смотрел на  него,  пока это  выражение
оставалось у  него на лице,  а  потом внутри у Багза что-то
булькнуло, и на землю выплеснулся новый поток дерьма.
   - Нет, - завыл он. Его ноги подогнулись, и он качнулся
назад.  Я отступил на шаг в сторону, чтобы не испачкаться в
расползавшейся темной луже.
   - Господи, Багз! Ты что, не можешь потерпеть?
   Багз заскулил,  оставаясь в том же согнутом положении,
попытался выпрямиться, но не смог.
   Я продолжал наблюдать за ним, дыша себе в локоть, хотя
это не спасало меня от вони.  Головокружение усиливалось, и
к  нему  примешивалось сильное раздражение.  Где-то  позади
глаз пульсировала кровь,  и  мне  подумалось,  что  за  его
унижением кроется слабоволие.  Почему он не может собраться
с  силами и  дотащиться до двери?  Он задержал меня с водой
для Франсуазы и  ужасно напачкал,  а  ведь убирать придется
кому-то  другому.  Я  вспомнил его стоицизм,  когда он ушиб
себе ногу,  и  под влиянием этого воспоминания чуть было не
рассмеялся во все горло.
   - Мне нужно отнести воды Франсуазе,  -  холодно сказал
я,  но не двинулся с места.  - Я обещал вернуться через две
минуты.  Я и так уже сильно задержался.  - Багз открыл рот,
возможно,  пытаясь ответить мне,  на его губах запузырилась
слюна. На этот раз я не выдержал и засмеялся. - Посмотри на
себя,  -  услышал я свои слова. - Кто, черт возьми, должен,
по-твоему, убирать за тобой?
   Неожиданно на мое плечо опустилась чья-то рука.
   - Боже мой, Ричард! Что с тобой? Почему ты не поможешь
ему?
   Я обернулся и увидел,  что на меня смотрит Кэсси.  Она
выглядела сердитой,  но когда наши глаза встретились,  гнев
сменился чем-то  другим.  Чем-то  похожим на  беспокойство,
мимоходом отметил я, или на тревогу.
   - Ричард?
   -Что?
   - Ты в порядке?
   - Я в порядке.
   - Ты...  -  она замолчала.  -  Пошли.  Нужно сейчас же
помочь ему выйти отсюда.
   - Мне нужно отнести воду...
   - Ты должен вывести Багза на улицу.
   Я потер глаза. - Ну же, Ричард!
   - Да...  Хорошо.  -  Я  поставил кувшин на  безопасном
расстоянии от лужи и принялся помогать ей поднять Багза.
   Он оказался тяжелым, поскольку был очень широк в кости
и    не    предпринимал   никаких   усилий,    чтобы   идти
самостоятельно,  поэтому  нам  пришлось фактически волочить
его по земле. К счастью, когда мы были на полпути к выходу,
к  нам  подоспел Стен,  один из  шведов.  С  его помощью мы
выволокли Багза за дверь и подтащили к одному из отведенных
от  лагеря протоков,  куда пристроили таким образом,  чтобы
Багза омывала вода.
   Стен  согласился  присмотреть за  Багзом  -  наверное,
чтобы немного отойти от зрелища,  которое он увидел в доме.
Кэсси и я направились обратно.  Я было пустился бежать,  но
она заставила меня остановиться и пощупала мой лоб.
   - В чем дело? - сердито спросил я.
   - Я подумала, может быть, у тебя температура.
   - У меня?
   - Лоб немного горячий... хотя, слава богу, нет. Нельзя
допустить,  чтобы кто-то еще заболел. - Она сжала мою руку.
- Мы должны быть сильными.
   - Да-да.
   - Нам нужно сохранять спокойствие.
   - Конечно, Кэсси. Я понимаю.
   -О'кей.
   - Мне нужно отнести воды Франсуазе.
   - Да,  - ответила она, и я решил, что она нахмурилась,
но в темноте этого не увидеть. Мы пошли дальше. - Конечно.

   Во   время   моего   отсутствия  состояние   Франсуазы
ухудшилось.  У нее еще хватало сил говорить, но она впала в
сонное от жара состояние,  и  щеки у  нее буквально горели.
Пришлось положить ее голову себе на колени,  чтобы влить ей
в рот воды,  не дав захлебнуться, но даже так большая часть
воды пролилась ей на грудь.
   - Извини,  что меня долго не бы