ре  рыбины,  которые
вплотную приблизились к  мгновению Game Over.  Я понаблюдал
за  ними некоторое время,  потрясенный их  упорством.  Меня
часто удивляло,  как  долго остается пойманная рыба  живой.
Даже насквозь пронзенные острогой рыбины трепыхались еще  в
течение часа, образуя в воде вокруг себя кровавую пену.
   - Сколько мы поймали? - спросил Этьен.
   - Семь штук.  В  том  числе две больших.  Пожалуй,  на
сегодня хватит.
   Этьен пожал плечами:
   - Если  Грегорио с  Франсуазой тоже поймали семь штук,
тогда хватит.  -  Они  поймали по  меньшей мере семь.  -  Я
взглянул на часы. Был точно полдень. - Мне хотелось бы уйти
сегодня пораньше. Я должен встретиться с Кити, и он покажет
мне это дерево.
   - Дерево?
   - Одно  дерево у  водопада.  Хочешь пойти с  нами?  Мы
можем оставить ведро здесь.
   Он  отрицательно покачал головой и  показал в  сторону
Грегорио и Франсуазы. У Грегорио на лбу виднелась маска.
   - Мне хотелось бы посмотреть на кораллы.  Говорят, они
очень красивые.
   - Да,  они очень красивые.  Может быть,  я  найду тебя
после того, как схожу к дереву.
   - Хорошо.
   - Передай привет остальным.
   -Да.
   Я нырнул в воду под большим углом, а затем выровнялся,
чтобы плыть,  не касаясь дна.  Соль обожгла мне глаза, но я
не закрыл их.  На разноцветные пятна и  сновавшую туда-сюда
рыбу стоило взглянуть даже без маски Грегорио.

   До   огорода  можно   было   добраться  двумя  путями.
Во-первых,  по  прямой  дороге,  которой каждое утро  ходил
Кити.  Это был кратчайший путь, но я ходил им всего дважды,
и то в сопровождении Кити.  Я понимал,  что если отправлюсь
по нему один, то заблужусь, ведь за исключением причудливых
деревьев и  растений в джунглях не так уж много ориентиров.
Вместо этого я избрал второй путь -  пошел к водопаду вдоль
вытекающего из него ручья.  У водопада я мог свернуть влево
и пойти дальше вдоль скалы, за которой и был огород.
   После  десятиминутной ходьбы я  начал  понимать жалобы
Кити  по   поводу  его  работы.   Без  морского  ветерка  и
прохладной воды жара становилась совершенно невыносимой.  К
тому времени, когда я добрался до водопада, все тело у меня
зудело от  пота.  После прибытия на  пляж я  всего раза два
ходил к  водопаду,  и всегда с кем-нибудь.  Отчасти потому,
что  мне незачем было идти туда самому,  а  отчасти,  как я
теперь понимаю,  по той причине,  что я чувствовал себя там
как-то неуютно.  Водопад был связующим звеном между лагуной
и  внешним миром,  который я  уже совсем забыл,  и  когда я
стоял у озера,  то четко осознавал,  что не хочу вспоминать
об  этом  мире.  И  теперь,  вглядевшись через тонкую дымку
водяного пара,  я увидел место, где я присел перед тем, как
совершить прыжок. Нахлынувшие при этом воспоминания были не
из приятных. И я даже не остановился, чтобы сполоснуть лицо
холодной водой. Я нашел тропинку, которая вела к огороду, и
сразу направился к ней.
   Через  четверть часа  я  нашел Кити  на  краю  овощных
грядок.  Он с  безутешным видом пропалывал сорняки,  орудуя
сделанной Багзом лопаткой.
   - Эй,  - крикнул он мне, подняв голову, - что ты здесь
делаешь?
   - Ты собирался показать мне дерево.  Я  ушел с  работы
пораньше.
   - Ах, да. Я и забыл. - Он взглянул туда, где Жан рычал
на одного из огородников. - Жан!
   Жан оглянулся.
   - Нужно-сейчас-идти!
   - Что? - недоуменно переспросил Жан.
   - Вернусь-позже-если-будет-время-хорошо?
   Кити помахал рукой,  и  Жан  неуверенно помахал ему  в
ответ.  Кити  потащил меня прочь с  огорода.-Когда говоришь
быстро,  он не понимает,  - объяснил Кити. - Иначе заставил
бы ждать, пока вся бригада не закончит работу.
   - Ловко придумано.
   - Ага.

   Это  было похожее на  ракету дерево метрах в  двадцати
справа от озера. Я приметил его, еще когда размышлял, каким
образом спуститься с  водопада.  Некоторые из ветвей дерева
близко подходили к  скале,  и  я  обдумывал прыжок в  стиле
Индианы Джонса на шатер его нижних ветвей.  Сейчас,  стоя у
его  ствола,  я  порадовался тому,  что у  меня хватило ума
отказаться от  этой попытки.  Я  бы  прыгнул на тонкий слой
листвы  и  потом  свалился бы  оттуда прямиком на  землю  с
двенадцатиметровой высоты.
   Как  и  все остальные деревья-ракеты,  оно производило
большое впечатление,  но Кити привел меня сюда не для того,
чтобы я  полюбовался на него.  А  для того,  чтобы показать
зарубки   на    одном   из    его   почти   четырехметровых
"стабилизаторов".  Три имени и четыре цифры. Багз, Сэлвестр
и Даффи. Все цифры были нулями.
   - Силвестр?
   - Сэлвестр.
   Я тряхнул головой:
   -Сэл.
   - I tawt I taw a puddy tat.  Мне показалось, здесь был
кот.
   - Значит, они были первыми?
   - Первыми.  Тысяча  девятьсот восемьдесят девятый год.
Втроем они наняли лодку на Пхангане.
   - Они уже знали об этом месте, или?..
   - Все говорят по-разному. Багз говорит, что он услышал
о  тайной  лагуне  от  одного рыбака на  Пхалуе,  но  Даффи
говорил,  что они просто шлялись по  островам.  И  случайно
наткнулись на это место.
   - Случайно...
   - А лагерь и все остальное началось в девяностом году.
Вторую половину восемьдесят девятого они провели в Гоа, а к
новому году вернулись на Пханган.
   - А что, на Пхангане тогда еще не было туристов?
   Кити качнул головой:
   - Нет,  не было. Вот так все и начиналось. Дело в том,
что они бывали на  Самуе,  когда он  был еще неизвестен,  а
Пханган увидели, наверное, спустя год...
   - В  лучшем случае,  год.  Я  слышал,  что к девяносто
первому он уже был загажен.
   - Правильно, но они уже побывали на нем раньше. Прежде
всего,  Даффи.  Даффи  был  совершенно покорен открытым ими
островом. Ты знаешь о том, что Даффи не любил Индонезию?
   - Я ничего не знаю о Даффи.
   - Он  бойкотировал ее  из-за Бали.  Съездил туда раз в
конце восьмидесятых и  больше не  хотел туда  возвращаться.
Все время говорил, как ему там обрыдло.
   Мы  сели на  землю,  прислонившись спинами к  большому
корню, и закурили сигарету на двоих.
   - Я хочу сказать, - пояснил Кити, с силой выдыхая дым,
- что это их заслуга.
   - Конечно.
   - Они  хорошо знали,  что  делали.  Лагерь был  уже  в
основном  построен,  когда  Сэл  привезла  меня  сюда.  Это
было... в девяносто третьем. Дом уже стоял, и они соорудили
шатер из ветвей.
   - Два года прошло.
   - Ага. - Кити протянул мне сигарету.
   - А когда ты появился, здесь уже было много народу?
   Кити помедлил с ответом:
   - Как тебе сказать... Довольно много...
   Я   взглянул  на  него,   чувствуя,   что  он  чего-то
недоговаривает.
   - Что ты имеешь в виду под "довольно много"?
   - Здесь уже жили все нынешние обитатели, кроме шведов.
   - За два года здесь впервые появились только шведы?
   - И Джед. Шведы и Джед.
   - Не так уж много. Хорошо хранимая тайна.
   - Гм-м.
   Я погасил окурок:
   - А нули? Что они означают? Кити улыбнулся:
   - Это была идея Даффи. Это дата.
   - Дата? Что еще за дата?
   - Дата их первого появления здесь.
   - Это вроде произошло в восемьдесят девятом.
   - Ты   прав.   -   Кити   встал  и   провел  рукой  по
"стабилизатору".   -   Но  Даффи  обычно  называл  тот  год
"нулевым".

   Озарение

   Стоит только кому-то появиться на Бали, Пхангане, Тау,
Борокае,  и  за  первооткрывателями  последуют  целые  орды
путешественников.   Их   появление  на   Одинокой   планете
неизбежно,   и  после  того,   как  оно  произойдет,  ждите
Страшного суда.  Но обосноваться в  морском парке,  куда вы
даже не должны были попасть...
   Чем больше я думал об этом,  тем больше воодушевлялся.
Ведь это не просто какой-то морской парк,  а Морской парк в
Таиланде.  Таиланд - центр пешего туризма, земля исхоженных
дорог.   Единственная  вещь   приятнее  иронии  -   логика.
Например,  Филиппины.  Архипелаг из семи тысяч островов. Но
даже на  этой громадной,  изрезанной морями территории было
бы  невозможно  долгое  время  прятаться.  А  здесь,  среди
легионов  путешественников,   посещающих  Бангкок  и  южные
острова, кто заметит исчезновение нескольких из них?
   Странно, но меня меньше всего интересовало, как первым
удалось устроиться здесь.  Я почти знал как.  Если я что-то
понял  за  время  своих  путешествий,  так  это  следующее:
единственный способ сделать дело -  взяться и  сделать его.
Не  нужно разглагольствовать о  поездке на  Борнео.  Купите
билет, получите визу, соберите рюкзак - и это произойдет.
   По скупым описаниям Кити я  нарисовал картину.  Январь
девяностого,  возможно, канун Нового года. Пханган, а может
быть, Хатрин. Даффи, Багз и Сэл беседуют на восходе солнца.
Сэл  нашла лодку,  которую можно было нанять или купить,  у
Багза в рюкзаке были инструменты, Даффи раздобыл мешок риса
и   тридцать   пакетиков  "Маги-Нудл".   Плитки   шоколада,
вероятно,  размягчились и вновь застыли, повторяя форму его
бутылки с водой.
   К  семи утра они уже были на берегу.  Позади себя они,
наверное,   слышали  пробивающийся  сквозь   глухие   удары
стереосистемы   шум   портативного   генератора.   Они   не
оглядывались,   они   просто   оттолкнулись  от   песка   и
отправились к тайному раю, обнаруженному ими год назад.
   Когда я возвращался в лагерь, рассчитывая найти Этьена
в  районе коралловых рифов,  то поймал себя на мысли о том,
что надеюсь на новую встречу с мистером Даком. Мне хотелось
пожать ему руку.
   Я  так и  не  нашел Этьена с  Франсуазой.  На  пляже я
столкнулся с Грегорио. Он нес в лагерь наш улов, и, когда я
сказал ему о том,  что собираюсь отправиться к кораллам, он
замялся.
   - Мне кажется,  тебе нужно подождать,  -  сказал он. -
Подожди... этак с часик.
   - Почему?
   - Этьен и Франсуаза...
   - Секс?
   - Ну... Я не знаю, но...
   - Ага. Ты считаешь, нужно часок подождать?
   - Ну...  - неуклюже улыбнулся Грегор,ио, - может быть,
я слишком хорошего мнения об Этьене.
   Я  покачал  головой,   вспомнив  свою  первую  ночь  в
Бангкоке.
   - Да  нет,   -   ответил  я,   раздраженный  внезапной
жесткостью в  своем голосе.  -  По-моему,  ты попал в самую
точку.
   Поэтому я пошел обратно в лагерь с Грегорио.
   Там  было  нечего  делать,   разве  только  сравнивать
размеры пойманных рыб.  Трое шведов,  как  обычно,  поймали
самую  крупную  рыбину  и  теперь  хвастались,  рассказывая
поварам о  своей технике ловли рыбы.  Мне  было противно их
слушать,  но гораздо хуже было то, что в голову так и лезли
сценки с участием Этьена и Франсуазы. В конце концов, желая
чем-нибудь  занять мозги,  я  направился к  палатке Кити  и
достал его "Нинтендо".

   Большинству   боссов    присуща   определенная   линия
поведения;  если  разгадаете ее,  то  покончите  с  боссом.
Типичный пример -  доктор Роботник во  время своего первого
воплощения в игре "Соник I", версия "Мегадрайв", "Гринхиллз
Зоун".  Когда  он  спускается с  верхней части  экрана,  вы
спрыгиваете к  нему  с  левой  платформы.  Потом,  когда он
начинает приближаться к вам, вы увертываетесь и прыгаете на
него  справа.  Когда  он  отступает,  вы  повторяете все  в
обратном порядке,  и  через  восемь ударов он  взрывается и
исчезает.
   С этим боссом легко справиться. Другие требуют большей
ловкости рук и  больших усилий.  К примеру,  последний босс
Теккен - кошмарный тип, упорно размахивающий кулаками.
   Босс,  который отвлек  меня  от  мыслей  об  Этьене  и
Франсуазе,  был не  кто иной как Уорио -  настоящий рок для
Марио.  Проблема заключалась в том, что добраться до него я
мог,   только  пройдя  несколько  сложных  этапов.  Пока  я
добирался до его логова,  я  получал слишком много ударов и
терял слишком много энергии,  необходимой для  того,  чтобы
покончить с ним.
   Время от времени Грязнуля отрывался от своей стряпни и
подходил ко мне,  чтобы понаблюдать за моими успехами. Он и
Кити были единственными обитателями лагеря,  которые прошли
все этапы игры до  последнего.  Грязнуля отпускал замечания
вроде:   "Ньет  пауза  на  этто  платформе".   Я  не  стану
передавать   его   итальянский  акцент.   Попробуйте   сами
представить его.
   Я досадливо хмурился:
   - Если я  не сделаю остановки,  меня раздавит падающий
блок.
   - Si. Поэтому прыгай быстрее. Вот так.
   Он брал "Геймбой" и с удивительной ловкостью (принимая
во  внимание его  большие  пухлые  руки)  начинал управлять
Марио - показывал, каким образом осуществить трюк. Потом он
шел обратно к  своей стряпне,  а  его пальцы удовлетворенно
выстукивали на  его гигантском животе какой-то ритм.  После
этого "Геймбой" всегда становился скользким и от него пахло
рыбой, но я считал, что урок мастера не дается даром.
   Мне потребовалось полтора часа,  но я-таки добрался до
Уорио,  имея в запасе всю необходимую энергию. Наконец-то я
мог попробовать разгадать его линию поведения.  Однако едва
я подумал об этом, как монохромный экран начал гаснуть.
   - Батарейки "Эвереди"!  -я закричал в отчаянии.  Кити,
который,  пока  я  играл,  уже  успел вернуться с  огорода,
высунул голову из палатки:
   - Это была последняя батарейка, Рич.
   - У тебя больше не осталось ни одной?
   - Ни одной.
   - Но я же почти уничтожил Уорио!
   - Ну...  -  он примирительно пожал плечами.  -  Отложи
игрушку на  некоторое время.  Если ты выключишь ее минут на
двадцать, у тебя появится еще пять минут игрового времени.
   Я тяжело вздохнул. Пяти минут было явно недостаточно.
   Тяжелый  удар  -  остаться  без  батареек.  Я  мог  бы
прожить,  не  уничтожив Марио,  но  "Тетрис"  -  совершенно
другое дело.  С  тех  пор  как  Кити рассказал мне о  своем
рекорде -  сто  семьдесят семь  линий,  -  я  изо  всех сил
старался побить его.  Лучший результат,  которого мне  пока
удалось добиться,  -  сто  шестьдесят одна линия,  но  я  с
каждым днем совершенствовал свое мастерство.
   - Это просто смешно,  -  сказал я.  - А плееры? Может,
нам удастся разжиться батарейками у их владельцев?
   Кити вздохнул:
   - Забудь о них.
   - Почему?
   - Давайте,  и  дастся вам...  ибо  какою мерою мерите,
такою же и отмерится вам.
   Я на мгновение лишился дара речи:
   -Что?
   - Я  ходил в  церковь каждое воскресенье до  тех  пор,
пока мне не стукнуло пятнадцать.
   - Ты цитируешь Библию?
   - Евангелие  от  Луки,  глава  шестая,  стих  тридцать
восьмой.
   Я недоуменно покачал головой:
   - Но при чем тут Библия?
   - В  лагере только у пятерых есть плееры,  и я никогда
не давал им батареек.
   - Вот оно что... Тогда нам конец.
   - Мда, - согласился Кити. - Похоже на то.

   Невидимые струны

   Судьба,  однако,  позаботилась,  чтобы нам  не  пришел
конец. Помощь явилась из совершенно неожиданного источника.
   Мы пошли в хижину-кухню, чтобы рассказать о батарейках
Грязнуле.  Как  только я  начал объяснять ему ситуацию,  он
повернул к  нам  от  огня раскрасневшееся сердитое лицо,  с
которого градом лил пот.  Я  инстинктивно сделал шаг назад,
удивившись, что он так близко к сердцу принял эту новость.
   - Батарейки? - спросил он угрожающе тихим голосом.
   -Ну да...
   - А как насчет риса?
   - Риса?
   Грязнуля быстро направился к  одной из хижин-кладовых,
и мы последовали за ним.
   - Посмотрите-ка сюда!
   Мы  заглянули внутрь.  Я  увидел  три  пустых холщовых
мешка и два чем-то наполненных.
   - В чем дело? - поинтересовался Кити.
   Грязнуля вскрыл ближайший из наполненных мешков,  и из
него посыпался рис - черные и зеленые зернышки, слипшиеся в
комья от грибка и полностью сгнившие.
   - Боже мой!  -  пробормотал я,  прикрывая нос и рот от
неприятного запаха. - Просто ужас, что творится.
   Грязнуля показал на крышу.
   - Она протекает?
   Он  кивнул,  слишком разъяренный,  чтобы  говорить.  А
потом пошел обратно к себе на кухню.
   - Ну,  -  сказал Кити, когда мы возвращались обратно в
его  палатку,  -  насчет риса  -  это  не  такая уж  плохая
новость. Ты должен радоваться, Рич.
   - Что-то я не пойму тебя.
   - Если  риса  больше  нет  -   значит,   скоро  кто-то
отправится за ним и мы сможем достать новые батарейки.

   Кити лежал на  спине и  курил одну из моих сигарет.  У
меня  осталась  всего  лишь  сотня,  но,  сознавая,  что  я
израсходовал его "Эвереди",  я  был не в состоянии отказать
ему.  -  Я думаю,  - начал он, - есть две основные причины,
почему народ не любит ездить за рисом. Во-первых, это очень
трудное дело. Во-вторых, это означает возвращение в мир.
   - В мир?
   - Мир -  это тоже выдумка Даффи.  Мир -  это все,  что
находится за пределами пляжа.
   Я  улыбнулся.  Я  точно  знал,  откуда Даффи взял  это
слово,  -  источник был  известен и  мне.  Кити заметил мою
улыбку и приподнялся на локтях:
   - Что тут смешного?
   - Да ничего.  Просто... Джи-ай называли так Америку...
Не знаю, я просто подумал, что это смешно.
   Кити медленно кивнул:
   - У тебя истерика.
   - Так как же вы добываете рис?
   - Двое берут лодку и направляются на Пханган.  Там они
покупают немного риса и отправляются обратно.
   - У нас есть лодка?
   - Естественно.  Не все мы так хорошо плаваем,  как ты,
Рич.
   - Я и не представлял себе... Я не думал об этом... Что
ж, короткое путешествие на Пханган - это не так уж плохо.
   - Да.  -  Теперь уже усмехнулся Кити.  -  Но ты еще не
видел лодки.
   Через час все обитатели лагеря сидели в кругу. Все, за
исключением Этьена и Франсуазы,  которые еще не вернулись с
кораллов.  Новость о  рисе  быстро  обошла  лагерь,  и  Сэл
устроила собрание.
   Пока мы ждали его начала, Кити толкнул меня локтем:
   - Держу  пари,  что  Джед  вызовется  добровольцем,  -
прошептал он.
   - Джед?
   - Он  любит  получать задания.  Понаблюдай за  ним.  Я
хотел  ответить Кити,  но  тут  Сэл  захлопала в  ладоши  и
встала.
   - О'кей, - оживленно сказала она. - Все вы знаете, что
у нас появились проблемы.
   - Чертовски верная мысль, - протянул один австралиец в
противоположной стороне нашего круга.
   - Мы  думали,  что нам хватит риса еще на семь недель,
но теперь оказалось, что у нас его всего на два дня. Это не
такая уж большая катастрофа,  никто не умрет с  голоду,  но
все-таки у нас осложнения.  -  Сэл помолчала.  - Вы знаете,
что это означает. Пора за рисом.
   Услышав это,  несколько человек присвистнули,  главным
образом из чувства долга, догадался я.
   - Итак... Есть добровольцы?
   Рука Джеда взметнулась в воздух.
   - Что я тебе говорил? - прошептал Кити.
   - Спасибо, Джед. Хорошо... один есть... Кто еще? - Сэл
вглядывалась в лица,  но многие поспешно опускали глаза.  -
Ну же... Ведь все мы знаем, что Джед не справится один.
   Как и  в тот момент,  когда я спрыгнул с водопада,  до
меня дошло,  что я делаю,  лишь тогда, когда уже делал это.
Казалось,  к  моему запястью присоединили невидимую струну,
которая тянула мою руку вверх.
   Сэл заметила меня, а затем взглянула на Багза. Уголком
глаза я видел, как он пожал плечами.
   - Ты тоже вызываешься, Рич?
   - Да, - ответил я, все еще немного удивленный тем, как
это вышло. - Я имею в виду... Да, вызываюсь.
   Сэл улыбнулась:
   - Хорошо. Тогда решено. Вы отправитесь завтра утром.

   Подготовка к отплытию не требовала много времени.  Нам
нужны были  только деньги и  одежда,  которой можно было бы
прикрыть спину.  Деньги нам дала Сэл. Остаток дня я провел,
отбиваясь от Кити, повторявшего, что я спятил.
   Этьен  с  Франсуазой вернулись с  кораллов,  когда уже
стемнело. Они тоже удивились, что я добровольно вызвался на
это дело.
   - Надеюсь,  тебе не  наскучило жить здесь,  -  сказала
Франсуаза, когда мы болтали у входа в дом.
   Я рассмеялся:
   - Ничуть.   Я  просто  подумал,   что  это,  наверное,
интересно. И вообще, я еще ни разу не был на Пхангане.
   - Хорошо.  Грустно,  если надоедает жизнь в Эдеме,  а?
Если устанешь от Эдема, что еще остается?
   - От Эдема?..
   - Да. Помнишь, Зеф назвал это место Эдемом.
   - Зеф?  - Я нахмурился, потому что, конечно же, ничего
не помнил. - Да, да... Он говорил.

   И тут появил