им-нибудь жизненным фактом, никогда не
спросят себя, почему этот факт существует.
     Вопросы "почему?", "отчего?" возникают лишь в уме у человека.
     "Желание  узнать  причины,  как  что  делается  возле  нас,  совершенно
естественно  человеку  в  каждый  возраст,  -  утверждает А.И.Герцен в своих
"Разговорах  с  детьми".  -  Это всякий испытал на себе. Кому не приходило в
голову  в  ребячестве, отчего дождь идет, отчего трава растет, отчего иногда
месяц  бывает  полный, а иногда видна одна закраинка его, отчего рыба в воде
может  жить, а кошка не может?.. Людям так свойственно добираться до причины
всего,  что  делается  около  них,  что  они лучше любят выдумывать вздорную
причину,  когда  настоящей не знают, чем оставить ее в покое и не заниматься
ею.
     Такого  любопытства  -  знать,  что  и  как делается, - звери не имеют.
Зверь  бегает  по  полю,  ест,  коли  что  попадется по вкусу, но никогда не
подумает,  почему он бегает и отчего он может бегать, откуда взялся съестной
припас, который он ест. А люди всем этим заботятся"*.
     ______________
     *  А.И.Герцен, Разговоры с детьми, Собр. соч. в 30-ти томах, т. XIV, М.
1958, стр. 206.

     Больше   всего   люди   "заботятся"  этим  в  ребячестве.  С  возрастом
пытливость угасает, особенно у тех, кто привык думать и жить по инерции...
     Не то ребенок - в возрасте от двух до пяти.
     Вот  стенографическая  запись вопросов, заданных с пулеметною скоростью
одним четырехлетним мальчуганом отцу в течение двух с половиной минут.
     - А куда летит дым?
     - А медведи носят брошки?
     - А кто качает деревья?
     - А   можно  достать  такую  большую  газету,  чтобы  завернуть  живого
верблюда?
     - А осьминог из икры вылупляется или он молокососный?
     - А куры хожут без калош?
     И вот вопросы другого ребенка:
     - Как небо получилось?
     - Как солнце получилось?
     - Отчего луна такая ламповая?
     - Кто делает клопов?*
     ______________
     *  К.Рождественская,  Особенности  детского восприятия. Журнал "Детская
литература", 1940, Э 5, стр. 10.

     Иногда  эти  вопросы следуют один за другим более замедленным темпом. В
неизданном  дневнике  Ф.Вигдоровой  приводятся  такие  вопросы ее пятилетней
дочери:
     "Кто  такой  гигант?  - А гигант может поместиться в нашей комнате? - А
если  встанет  на четвереньки? - А гиганты ходят в одежде или голые? - А что
гиганты  кушают?  -  Они  добрые  или  нет? - А может один гигант убить всех
фашистов?
     Все  это  не  сразу,  а  порознь.  Значит,  голова продолжает работать,
раздумывать".


     Машенька о радио:
     - А как же туда дяди и тети с музыкой влезли?
     И о телефоне:
     - Папа,  когда  я  с  тобой  говорила  по  телефону,  как же ты туда, в
трубочку, забрался?


     Мне сообщают о трехлетнем мальчугане, который задал такой же вопрос.
     Его  тетка,  физик  по  образованию,  тотчас же принялась объяснять ему
устройство телефонного аппарата.
     Он внимательно слушал ее, но после всех объяснений спросил:
     - А как же папа оттуда вылез?


     - Кто сделал дырки в носу?


     - И  почему  у  одних только мамов есть молоко для маленьких, а у папов
нет?


     Гораздо  реже,  чем  "отчего?"  и  "почему?",  ребенок  задает  вопрос:
"зачем?" Но все же задает его с горячим упорством.
     К   трем   годам   -   порою  даже  раньше  -  он  проникается  твердой
уверенностью,   что  все  окружающее  существует  не  "просто  так",  а  для
какой-нибудь  точно  обозначенной цели, - главным образом для удовлетворения
его  собственных  нужд  и  потребностей.  Корова  - чтобы давать ему молоко,
яблоня,  чтобы снабжать его яблоками, тетя Зина, чтобы по праздникам угощать
его  тортом.  Когда  же  целесообразность  окружающих  его людей и предметов
остается  непонятной  ему,  он  видит  здесь  нарушение строго установленных
законов природы и заявляет протест:
     - Мама,  зачем  это в каждую черешню кладут косточку? Ведь косточки все
равно надо выбрасывать.


     - Зачем  снег  на  крыше?  Ведь  по крыше не катаются ни на лыжах, ни в
санках!


     - Ну  хорошо:  в  Зоопарке  звери  нужны.  А зачем в лесу звери? Только
лишняя трата людей и лишний испуг.


     Иногда  вопросы  "для чего?" и "зачем?" возникают у малых детей в самых
неожиданных случаях.
     Трехлетняя  Верочка  от  кого-то  услышала,  что  не следует вставать с
левой  ноги,  и  решила  всегда  вставать  с правой. Но запомнить, где левая
нога,  а  где  правая,  было  не  так-то легко, и Вера не раз ошибалась. Эти
ошибки   очень   огорчали  ее.  В  конце  концов  она  чуть  не  со  слезами
воскликнула:
     - И зачем это приделали левую ногу?


     У   Чехова   есть   крохотный  рассказ  "Гриша",  где  собрано  столько
наблюдений  над  малым  ребенком,  сколько иной профессиональный психолог не
сделает  за  всю  свою  жизнь. Гриша (двух лет восьми месяцев), как и всякий
человек  его  возраста,  задает  себе вопросы "почему?" и "зачем?" по поводу
многих  предметов  и лиц, причем считает их существование оправданным лишь в
той  мере,  в  какой  они служат ему. Так, по его убеждению, часы в столовой
нужны  исключительно  для того, чтобы махать маятником и звонить. Еще больше
оправдано существование няни и мамы:
     "Они  одевают  Гришу,  кормят  и  укладывают  его  спать,  но  для чего
существует папа - неизвестно"*.
     ______________
     * А.П.Чехов, Собр. соч. в 12-ти томах, т. 4, М. 1955, стр. 188.

     С  возрастом  познавательные интересы ребенка все более утрачивают свою
неустойчивость,  и  уже  к пяти-шести годам он начинает серьезнейшим образом
относиться к материалу своей интеллектуальной работы.
     Очень  убедительно  говорится об этом в письме, которое написала мне из
города Пушкина юная мать, Нина Васильева, о своем четырехлетнем Николке:
     "...Он  настойчиво  расспрашивает  меня,  что  такое  война,  что такое
граница,  какие  народы  живут  за границей, кто с кем воевал и с кем дружно
жил,  с кем собирается воевать и что побуждает к войне тех или других и т.п.
Отбою нет: так настойчиво, точно хочет заучить.
     Я  часто  отказываюсь отвечать ему, потому что не знаю, как примениться
к  четырехлетнему  уму;  он  раздражается  и даже начинает презирать меня за
незнание.
     - Как   устроен   водопровод,   паровой   котел,  трактор,  автомобиль,
электрическое  освещение, что такое гроза, откуда берутся реки, как охотятся
на  диких  зверей,  на  каждый  вид в отдельности, отчего заводятся в утробе
матери  детеныши - "от пищи, что ли?" - подробно о птицах, о жителях прудов,
где  мы  копаемся  сачком,  -  вот его вопросы, они исходят исключительно от
него  самого без всякого толчка с моей стороны, и все они трактовались еще в
прошлом году, когда ему было три года.
     Часто  я  отвечаю  ему  в  духе:  "Вырастешь,  Саша,  узнаешь", - как у
Некрасова. Он серьезнейшим образом, очень продуманно говорит:
     - Не  будешь  мне  отвечать,  я  буду  глупый;  а  если  ты  не  будешь
отказываться мне объяснять, тогда, мама, я буду все умнее и умнее..."
     Не   всякий  ребенок  способен  так  отчетливо  и  внятно  мотивировать
требования,  которые  он предъявляет ко взрослым, но всякий предъявляет их с
такой же настойчивостью.
     Эти   требования  четырехлетний  Сережа  лаконически  выразил  в  таком
обращении к маме:
     - Я почемучка, а ты потомучка!
     И  те  взрослые,  которые брезгливо отмахиваются от "докучных" вопросов
ребенка,  совершают  непоправимо жестокое дело: они насильно задерживают его
умственный  рост,  тормозят  его  духовное развитие. Правда, в жизни ребенка
бывают  периоды,  когда  он буквально замучивает своих бабок, отцов, матерей
бесконечными  "почему" и "зачем", но чего бы стоило наше уважение к ребенку,
если бы мы ради личных удобств лишили его необходимейшей умственной пищи?
     "Есть  детский  возраст,  -  пишет Борис Житков, - это между 4-мя и 6-ю
годами,  когда  дети  неотступно,  просто  автоматически, кажется, на каждое
слово взрослых отвечают, как маньяки, как одержимые: почему?
     - Птичка летает, птичка порхает! - пробует отвлечь их взрослый.
     Но ребенок неукоснительно спрашивает:
     - Почему порхает?
     Даже "серенький козлик" не утешает, сейчас же вопрос:
     - Почему серенький?
     Но  не  только  "почему  серенький?"  -  вопросы ставят родителям прямо
деловые,  конкретные  вопросы.  Тут у родителей часто не хватает сведений, а
тогда  чаще  не  хватает  смелости  ответить:  "Не  знаю. Погоди, справлюсь,
скажу".
     Родители в таких случаях зачастую врут.
     Врут  из  двух  соображений:  во-первых,  чтобы отстать от надоедливого
"почемучки",   и,  во-вторых,  чтобы  не  потерять  авторитета  всезнайства.
Вопросы  ребят  самые  универсальные;  нужно, конечно, быть энциклопедистом,
чтобы  на все эти вопросы дать ответы, а зачастую и быть философом. Какая уж
там  энциклопедия  и  философия, когда трое на все голоса пристают и за юбку
дергают!  И  родители  волей-неволей  брякают,  что  в ум взбредет. Но слово
родителей  -  авторитет.  И  вот над авторитетной санкцией размышляют жадные
умы.
     Часто  ни  разу  в  жизни  не придется больше поставить этот вопрос, и,
право,  на  всю  жизнь западет это раздраженно брошенное слово, и кто знает,
когда  оно  выплывет  и  окажет незримое свое действие в поступках взрослого
человека...
     Взрослый  давно  забросил  эти  "почему": то ли устав спрашивать, то ли
отчаявшись  получить  исчерпывающий  ответ.  Но  ребенок, раз поверив в ум и
знания взрослых, не отстает и спрашивает:
     - А почему глиняный?
     А  взрослый  отвечает  что  попало, в надежде: вырастет - сам поймет, в
чем  дело,  когда  поумнеет.  А  этот маленький, от которого он отмахивается
авторитетной  глупостью,  не  глупей  его.  Его ум еще не засорен и жадней к
знанию"*.
     ______________
     * Жизнь и творчество Б.С.Житкова, М. 1955, стр. 385-386.

     Но, разумеется, далеко не все родители отвечают что попало.
     Чувство  своей  социальной  ответственности  за  правильное  воспитание
ребенка    заставляет   многих   матерей   и   отцов   усиленно   заниматься
самообразованием  -  специально  для  того,  чтобы исподволь подготовиться к
неизбежным вопросам четырехлетних мыслителей.
     "Надо  признаться,  что  у меня часто не хватает знаний, чтобы ответить
на  ряд  вопросов  детей, - пишет одна мать в стенгазете детского сада. - Те
элементарные  сведения, которые я получила в школе в области естествознания,
биологии,  не  всегда  достаточны,  наполовину  забыты, а ведь вопросы ребят
бывают  очень  разнообразны... Отвечать на эти вопросы надо, и надо ответить
так,  чтобы  ребенок  понял...  И  вот приходится ходить в планетарий, брать
книжку "Правда о небе", браться за ботанику, зоологию..."*
     ______________
     *  Э.И.Залкинд,  Как  отвечать  на  вопросы  детей. Сборник "Воспитание
ребенка в семье", М. 1950, стр. 230.

     Наш   воспитательский   долг   -  не  только  отвечать  малышам  на  их
бесконечные  вопросы,  но  и  активно  пробуждать их пытливость, чтобы число
этих  вопросов  росло.  Нужно  ли  говорить,  что  из года в год, а порою из
месяца в месяц эти вопросы становятся все содержательнее?
     Отсюда,  конечно,  не  следует, что мы должны сразу перегружать детский
мозг   всей  своей  тяжеловесной  эрудицией.  "Толково  ответить  на  вопрос
ребенка,  -  писал  Горький, - большое искусство, оно требует осторожности".
Наши  ответы  на  вопросы  детей  должны  быть  строго дозированы. Ведь дети
совсем  не  требуют  от нас, чтобы мы раскрывали перед ними всю истину - всю
до  конца,  во  всей  ее  сложности  и глубине. Вот один из многих примеров,
которые ежедневно убеждают нас в этом.
     - Мама, как едет трамвай?
     - По  проводам  идет  ток.  Мотор  начинает  работать, вертит колесики,
трамвай едет.
     - Нет, не так.
     - А как же?
     - А вот как: динь, динь, динь, ж-ж-ж-ж!
     По  наблюдениям советских педагогов, "даже дети дошкольного возраста не
всегда  своими  вопросами  стараются добиться настоящей, доподлинной причины
того  или  другого  явления, объяснение которого можно дать только в научной
форме, недоступной ребенку".
     Детям  понятны  главным  образом  поверхностные,  внешние  связи  между
явлениями   природы.   Поэтому   ребенок   удовлетворяется   иногда  простой
аналогией, ссылкой на пример"*.
     ______________
     *  Э.И.Залкинд,  Как  отвечать  на  вопросы  детей. Сборник "Воспитание
ребенка в семье", М. 1950, стр. 225-226.


IV. ДЕТИ О РОЖДЕНИИ

     Этой  особенностью  детского  разума  мы  и обязаны пользоваться всякий
раз,  когда  ребенок  задает  нам вопросы, на которые невозможно ответить со
всей прямотой.
     К числу таких вопросов принадлежит раньше всего вопрос о рождении.
     Наиболее  пытливые  дети  в  большинстве  случаев уже на четвертом году
начинают  страстно  размышлять о причинах своего появления на свет. Тогда же
у  них возникают вопросы о том, откуда вообще появляется на земле все живое,
и  не  было,  кажется,  ребенка,  который  не  создал  бы  своей собственной
гипотезы по этому поводу.
     Конечно,  все  такие гипотезы всегда, без единого исключения, ошибочны,
но каждая из них громко свидетельствует о неустанном труде его мысли.
     Раздумья  о  начале  всего  существующего  - закономерность умственного
развития  ребенка.  И когда ребенок спрашивает: "Кто выродил первую маму?" -
здесь  сказывается  одна  из самых ранних попыток его юного мозга доискаться
до первопричин материального мира.
     По   словам   современных   исследователей   такие  вопросы  совершенно
естественны.  "Ребенок, - говорит один из английских ученых, - видит, что на
свете  существуют  мужчины  и  женщины,  старики  и  юнцы,  маленькие дети и
большие,  он  видит,  что  в  его  родной  семье  то и дело появляются новые
младенцы,  он  слышит, что то же происходит и в других семьях, и конечно, он
был  бы  слепым  и  глухим  и  притом слабоумным, если бы у него не возникло
вопроса о происхождении детей"*.
     ______________
     *  "The  Nursery  Years",  by Susan Isaaks, London (Routledge and Kegan
Paul), 1956, p. 93.

     Умелые  педагоги применяют особую тактику, при помощи которой возможно,
не  слишком  отклоняясь от истины, на первых порах удовлетворить любопытство
ребенка,  жаждущего  проникнуть в тайны рождения человека. "А почему папа не
беременный?"  -  спросил  один  малыш  у  воспитательницы детского сада. Она
ответила  ему с той осторожностью, которую рекомендовал педагогам М.Горький:
"Родятся  дети только у мам, а папы тоже любят своих детей, заботятся о них.
Вы  видели,  как  голуби  кормили  своих  птенчиков:  и  мама  и папа давали
птенчикам  корм.  Яички в гнездышко кладет только мама, а когда мама-голубка
улетает,  то  голубь  садится  на  гнездо  и  греет  яички..."  "Вот в таком
хорошем,  вразумительном тоне дается ответ детям. И дети удовлетворяются", -
сообщает автор статьи*.
     ______________
     *  Э.И.Залкинд,  Как  отвечать  на  вопросы  детей. Сборник "Воспитание
ребенка в семье", М. 1950, стр. 227.

     Верна   ли  эта  тактика,  не  знаю.  Дети  бывают  разные,  и  никаких
универсальных   рецептов,   конечно,   у   нас   не   имеется.  Здесь  нужен
индивидуальный  подход, причем все зависит от чутья педагогов, от их таланта
и   такта.  Общих  норм,  равно  применимых  ко  всякому  ребенку  при  всех
обстоятельствах,  здесь нет и не может быть. Поэтому на дальнейших страницах
нам  надлежит  ограничиться  простым  воспроизведением  наиболее характерных
фактов,  показывающих,  как  многосторонен  и жгуч интерес малолетних умов к
этой - для них непосильной - проблеме.


     Вот, например, любопытная запись о моей правнучке Машеньке:
     "До  четырех лет ей внушали, что детей покупают в магазине. Но в четыре
года посыпались вопросы: в каком магазине? где? как? и т.д.
     Пришлось  объяснить,  что  детей  не покупают, а рожают. Например, мама
родила  Машеньку,  а  баба  Марина - маму и т.д. "А дедушка Коля кого родил?
Тети  родят  девочек, а дяди мальчиков?" - и была возмущена, узнав, что дяди
не  родят.  Далее  посыпалось:  "Почему  Сережа  родился у тети Гали, а не у
тебя?  Не  захотел  быть в твоем животике? Почему? А почему Людочка родилась
позже  меня и теперь она меньше меня? Почему она не захотела родиться вместе
со мной?"


     "Моя   шестилетняя  Туська,  -  пишет  мне  С.А.Богданович,  -  увидела
беременную и стала смеяться:
     - У-у, какой живот!
     Я говорю ей:
     - Не смейся над тетей: у нее в животе ребеночек.
     Туська с ужасом:
     - Съела ребенка?!"


     - И мальчиков мамы родят? А для чего тогда папы?


     - Как я родилась, я знаю. А вот откудова вы с папой выродились?


     - Мама,  кто меня выродил? Ты? Я так и знала. Если бы папа, я была бы с
усами.


     И снова - на ту же тему:
     - Какая это библиотекарша? С усиками?
     - Да.
     - А почему она с усиками?
     - Не знаю.
     - Должно быть, ее папа выродил.


     - А  петух  может  совсем-совсем-совсем  забыть, что он петух, и снести
яичко?


     - Как  это  - где я взялась? Ты же сама родила меня своими собственными
руками.


     - Мам, из чего человеков делают? Что ли, из костев?


     - Дядя,  дядя,  из  большого  кролика высыпались вот такие малюсенькие.
Иди скорее, а то они влезут обратно, и ты их никогда не увидишь!


     Через  много  лет  мне  сообщили  о  девочке,  которая, присутствуя при
рождении котят, сказала понимающим голосом:
     - Это мышки из кошки сыплются.


     - Как сделался первый человек? Ведь его родить-то было некому!


     Вере три года. Коле пять. Они поссорились. Вера кричит:
     - Мама! Не роди этого гадкого Колю!
     Коля (злорадно):
     - А я уже выроженный!


     - Эта девочка родилась с ручками и ножками или ей их потом приделали?


     - Эх,  мама,  мама,  и  зачем ты родила этого гадкого Гуку! Сидел бы он
лучше у тебя в животе и скучал бы там всю свою жизнь.


     В повести Веры Пановой "Сережа" пятилетний герой рассуждает:
     "Откуда  берутся  дети  -  известно:  их  покупают в больнице. Больница
торгует   детьми,  одна  женщина  купила  сразу  двух.  Зачем-то  она  взяла
совершенно  одинаковых  -  говорят,  она  их  различает по родинке: у одного
родинка  на  шее,  у  другого нет. Непонятно, зачем ей одинаковые. Купила бы
лучше разных".


     Вообще  легенда  о  том,  что  родители покупают детей, - одна из самых
распространенных среди младших дошкольников.
     Какой-то  назойливо  шутливый  старик  сказал  пятилетней  Наташе об ее
младшей сестре:
     - Подари-ка мне эту девочку!
     - Как  же  можно!  -  солидно  возразила  Наташа.  -  Мы  за нее деньги
платили.


     Т.К.Горышина пишет:
     "С  извечным  вопросом малолетних исследователей - откуда берутся дети,
я   столкнулась,   когда  Кате  было  четыре  года.  Относительно  себя  она
безоговорочно  приняла  версию  о покупке в магазине (насколько я знаю, этот
современный  вариант  полностью вытеснил прадедовского аиста). Но уже в пять
лет Катя обратилась ко мне с недоумением:
     - А откуда звери берут детей? Ведь у них же нет магазинов".


     Та же Катя:
     - А  знаешь, как из мальчика сделать девочку? Нужно надеть на него юбку
и бантики, вот и все!


     Отец шестилетней Светланы продал принадлежавший ему телевизор.
     - Вот  и  хорошо!  - заявила Светлана. - Теперь у тебя есть деньги и ты
можешь купить мне братишку.


     - Сколько вы заплатили, когда покупали меня в родильном доме?
     - Ты  весил  три  килограмма,  кажется,  по  семьдесят  пять  копеек за
килограмм.
     - Разве детей продают по весу? Что они, сыр или колбаса?


     Пятилетнего  Вову  иногда  заставляли  нянчить  маленькую Лену, сестру.
Соседка  в  шутку просила его, чтобы он