одила себе дорогу  в те места,  которые  не
посещались ни  командой, ни  пассажирами,  и  сколько ее скопилось в  нижних
помещениях судна, никто толком не знал.
     "Вестрис"   был   типичным   шельтердечным  судном,   и   его   палуба,
расположенная ниже  шельтердека,  считалась  открытой  штормовой палубой. По
всем правилам того времени она должна была быть водонепроницаемой, т. е. все
имевшиеся  на ней люки и угольные порты должны быть задраены до выхода судна
в  море.  Но  этого  сделано не было.  На  суде  старший  помощник  капитана
"Вестриса" признался, что люк в  поперечном проходе и люк угольного  правого
бункера  на  шельтердечной  палубе он  пытался  задраить  во время  шторма в
воскресенье  11 ноября,  но  не  нашел ни  лючин,  ни брезента. Он  приказал
плотнику  и боцману  сделать необходимые лючины и  достать из  подшкиперской
брезент. Из показаний,  данных  очевидцами  на  суде, выяснилось,  что люк в
поперечном  проходе на  шельтердеке оставался открытым  до 17  часов,  а люк
угольного бункера -- до 20 часов воскресенья.
     Один из пассажиров  "Вестриса",  некий Томас Мэн -- американец из штата
Вайоминг, инженер-строитель  по  профессии,  представил суду  свой  дневник,
который вел во время плавания. Вот как он описывал события, происходившие на
терпящем   бедствие   пароходе:   "В   воскресенье   вечером  судно   начало
раскачиваться как бутылка, брошенная  в море, и с каждым  часом  все  больше
крениться на правый  борт. Пассажиры стали нервничать.  Все стулья и  столы,
привинченные к палубе в салоне по левому борту, были сорваны со своих мест".
     "Вестрис" продолжал дрейфовать под ветер, время от времени подрабатывая
одной  машиной. Капитан Карей так ничего  и не предпринимал, чтобы уменьшить
крен и  прекратить поступление воды через полупортик правого борта.  Видимо,
он не  знал, что  насосы  были  засорены углем  и  не могли  откачивать воду
быстрее, чем она поступала.
     Вечером  11  ноября  дежурный  оператор  Рэй  Мэйерс   на  американской
военно-морской  радиопеленгаторной станции  в  Бэтани-Бич определил по своей
карте, что с полудня пеленг одного из наблюдаемых им судов не изменился.  Он
знал из графика движения  лайнеров, что это был "Вестрис". Оператор понимал:
раз судно во время шторма почти не движется,  с ним что-то случилось. Сдавая
смену, Мэйерс наказал заступившему на вахту оператору внимательно  наблюдать
за радиопеленгом "Вестриса".
     В 19 часов 30 минут воскресенья из-за сильной бортовой  качки в носовом
трюме "Вестриса" сорвало с места три клети с грузовиками (общим весом 15 т).
Клети, раскатившись по настилу трюма, с силой ударили в поперечную переборку
и  правый борт. При этом  пароход получил еще  больший крен и уже больше  на
волнении не выравнивался.
     В  23   часа  вахтенный   механик  доложил   капитану,   что  переборка
машинно-котельного  отделения  пропускает  воду,  которая  в  бункере   бьет
фонтаном, и уровень ее уже подошел почти  к топкам котлов правого борта, что
вода  уже выступила из-под  настила второго  дна  и,  смешавшись  с машинным
маслом и мелким углем, сильно мешает работе машинной команды.
     Теперь крен  судна  превышал  20°  и вода  врывалась  на  палубу  через
бортовые  шпигаты,  которые никто  не  догадался закрыть. Остойчивость судна
уменьшалась с каждой минутой. Но по-прежнему  капитан Карей  не предпринимал
каких-либо решительных мер, чтобы спасти судно. Он начал  действовать лишь в
5  часов  утра  понедельника.  Отданная  им  команда  была чревата  роковыми
последствиями:  он приказал  механикам  откачать  водяной  балласт  из  трех
цистерн  правого  борта.  Грубейшая  ошибка!  Карей  рассчитывал,   что  это
"поднимете  из  воды  накренившийся правый  борт парохода, забыв  о том, что
"Вестрис"  считался  "плавным  судном",  имевшим небольшую  метацентрическую
высоту. Откачивая бал ласт из  нижних цистерн, он уменьшал крен  и вместе  с
ним сильно  уменьшал остойчивость судна. Он так и не  догадался использовать
для устранения крена вес намокшего в правых бункерах угля, поставить пароход
правой раковиной к ветру.
     В  5 часов 30  минут  радист  "Вестриса" принял  сообщение от  парохода
"Вольтер". Последний запрашивал, имеет ли  что-нибудь капитан Карей сообщить
компании в Нью-Йорке. К изумлению офицеров "Вестриса", радист, по приказанию
капитана, передал: "Для сообщения в компанию ничего не имею".
     Уже  через  час крен  судна,  несмотря  на  пустые балластные  цистерны
правого борта, снова начал увеличиваться. Уже  все  лацпорты и  иллюминаторы
пассажирских  кают второго  класса  по  правому борту  оказались  под водой.
Конечно, их задраили, но они не были герметичны.
     Офицеры "Вестриса", поняв, что судно обречено на  гибель,  ждали, когда
Карей прикажет дать в эфир SOS. Но капитан все чего-то ждал.
     Судно  продолжало  крениться и оседать в воду.  Крен  достиг 26°, и уже
трудно было сохранять равновесие при ходьбе по палубе.
     Ночь  на  понедельник  пассажиры  провели  без   сна.  Испуганные,  они
находились в салонах и  смотрели, как  по линолеуму перемещается сорванная с
мест мебель, с треском ударяясь о стенки.
     В  8 часов  30  минут 12 ноября,  в понедельник, на  радиопеленгаторной
станции в Бэтани-Бич Рэй Мэйерс снова заступил на вахту.  Увидя, что за ночь
координаты "Вестриса" почти не изменились, он запросил Карея по радио:
     "Требуется  ли вам помощь?" С  "Вестриса" последовал ответ: "Пока нет".
Но, чувствуя  недоброе, Мэйерс связался по  радио со  спасательной  станцией
береговой охраны на мысе  Мэй и  попросил направить к "Вестрису" катер. В то
время  терпевший бедствие  пароход  находился  в  240  милях  к  востоку  от
Норфолка,  и  спасательному катеру,  чтобы дойти до  "Вестриса",  требовался
почти  день хода  на полной  скорости. Тогда еще никто не  знал,  что в  эти
тяжелые для "Вестриса"  минуты в сорока  милях от  него  находился небольшой
грузовой  пароход "Монтосо",  следовавший из Порто-Рико в Бостон. Если бы на
нем имелась радиостанция, то жертв, возможно, и не было бы.
     Лишь  в  8 часов  37 минут капитан  Карей  решился обратиться  к помощи
радиосвязи. Нет, он и сейчас не послал  SOS! Это был  просто сигнал срочного
вызова станции CQ (мол,  ждите, может передам  и SOS).  Только в  9 часов 56
минут радист "Вестриса"  О'Лахлин, по указанию капитана, послал в эфир  SOS:
"Пароходу  "Вестрис" Лампорт  энд Холл  Лайн  HWNK  широта  37°35' северная,
долгота 71°08' западная нужна немедленная помощь".
     На  призыв  "Вестриса"  о  помощи  откликнулись  58 судов  и  несколько
береговых  станций.  Ближе  всех  к  гибнущему пароходу  в радиусе 200  миль
оказались лайнер фирмы "Гамбург  -- Америка Линие" -- "Берлин", американские
линкор "Вайоминг", стоявший на якоре на Хэмтонском рейде, пароходы "Американ
Шиппер",   "Креол",   "Санта-Барбара",   японский  сухогруз  "Окато-Мару"  и
французский танкер "Мириам".
     Релейная радиостанция в Такертоне на побережье штата Нью-Джерси, приняв
от "Вестриса" сигнал бедствия, перетранслировала его.
     В  10 часов  40 минут Карей получил радиограмму  от  владельцев  судна:
"Немедленно  радируйте, что случилось".  С "Вестриса"  последовал ответ: "Со
вчерашнего  полудня дрейфую  в шторм под  ветер.  За  ночь  крен  достиг  32
градусов. Палуба  правого борта в воде, судно лежит почти на боку, куда-либо
следовать невозможно, волнение от умеренного до сильного".
     Капитан  Карей приказал  пассажирам первого и второго классов собраться
на  шлюпочной  палубе,  а  пассажирам  третьего   класса  --   подняться  на
прогулочную  палубу. Там всем раздали спасательные нагрудники. На "Вестрисе"
имелось  14 шлюпок, которые могли вместить 800  человек. Но спуск  шлюпок на
воду  при  волнении  и образовавшемся  крене представлял  проблему. Посадить
пассажиров  в  шлюпки  правого  борта  с  прогулочной палубы практически  не
представлялось возможным:  они  висели  на талях  на  расстоянии  нескольких
метров от борта. Карей приказал посадить в шлюпки  левого наветренного борта
всех женщин и детей, но  не спускать их на воду до его распоряжения. Капитан
надеялся, что помощь прибудет до того, как судно затонет.
     Шлюпки  под  номерами  4,  6,  8,  10  с  женщинами  и  детьми  висели,
раскачиваясь на  талях,  в трех  --  пяти метрах  от  воды.  Когда  рискнули
спустить шлюпку No 8, набежавшей волной  ее с силой ударило о борт парохода.
В дневнике  Томаса  Мэна есть  об  этом такая  запись:  "В  6  часов  утра в
понедельник  море  неожиданно  стихло, и  мне показалось,  что  судно  снова
выпрямилось.  Но  к 10 часам  крен  опять увеличился, потом капитан приказал
спустить  на воду шлюпки. Я был в шлюпке  No 8, и когда ее спускали на воду,
она ударилась о борт "Вестриса" и почти все из нее вывалились в воду".
     Для  тех, кто  находился в других  шлюпках  левого  борта  и на палубах
парохода,  это  явилось ужасным зрелищем.  С воды  слышались душераздирающие
крики женщин и плач младенцев.
     С палубы в  воду  прыгнули  кочегары  Моррис, Бартон  и Боксхилл.  Они,
жители  острова Барбадос, как и большинство членов команды  "Вестриса", были
отличные пловцы. Им удалось перевернуть  опрокинутую шлюпку на киль и спасти
несколько человек (в  том числе Томаса Мэна). Но большинство людей из шлюпки
No  8  исчезли  в волнах  у борта парохода. Сама шлюпка, корпус  которой был
разбит  ударом  о  борт,  наполнилась  водой  и удерживалась талями  у борта
"Вестриса".
     Второй  спускали  шлюпку No 6, в которой  находились  женщины, дети и 6
матросов. Когда она  коснулась воды и осталось отдать тали, на нее свалилась
сорвавшаяся станина шлюпбалки весом полторы тонны... Почти все в этой шлюпке
были раздавлены или утонули.
     Капитан  Карей  приказал прекратить спуск шлюпок  с наветренного левого
борта  и попытался спустить  шлюпки противоположного  борта.  С  оставшимися
шлюпками  левого  борта дело  обстояло  так. Шлюпку  No 2 (одну из  четырех,
укрепленных на корме судна) не удалось сдвинуть с кильблоков, и она пошла на
дно вместе с пароходом, как и шлюпка No 4, -- ее патентованный гак не смогли
отсоединить от рыма шлюпки. Шлюпка No 14  сама съехала по наклонной палубе в
воду с правого борта, когда крен стал более 45°.
     Положение "Вестриса"  было  критическим, волны  уже  плескались  на его
палубе  с правого борта. Хотя в машинное отделение были посланы все стюарды,
чтобы  ведрами откачивать  воду, топки  котлов левого  борта также  пришлось
погасить: мог произойти взрыв.
     Радиостанция  перешла  на  питание  от  аккумуляторов.  Старший  радист
0'Лахлин держал связь с судами, которые  шли на помощь. Сейчас  ближе всех к
гибнущему  судну был грузовой пароход "Американ Шиппер". Лайнер "Берлин""  в
это  время  находился  дальше от  "Вестриса",  но,  подняв давление  пара до
максимального,   шел   полным   ходом,   несмотря   на   волнение.   Пароход
"Санта-Барбара" сообщал в 10 часов
     20 минут, что сможет прибыть на помощь через 9 часов, -- он находился в
200 милях от "Вестриса".
     Из   Лакенхарета  в  штате   Нью-Джерси  в  воздух  поднялся  дирижабль
"Лос-Анджелес" и тоже взял  курс на место, где тонул "Вестрис". Радиостанция
военно-морской базы в Бруклине сообщила капитану Карею, что на помощь к нему
из  Норфолка полным  ходом идет эсминец "Дэвис".  Адмирал Тэйлор  с  линкора
"Вайоминг" передавал: "Мы подойдем к 21 часу".
     Вот   какие  сообщения  передала  радиостанция   "Вестриса"   утром   в
понедельник, 12 ноября:
     11.04 -- пароходу  "Креола: держите со мной связь. В любой момент может
начаться посадка в шлюпки".
     11.40 -- всем судам: "Чертовски трудно работать при таком крене. Сейчас
садимся в шлюпки".
     12.30 -- всем судам: "Скоро вынуждены будем оставить судно".
     13.07 -- "Вайомингу": "Ждать больше не можем. Покидаем судно".
     13.22 -- всем судам: "Сейчас садимся в шлюпки".
     Крен  продолжал увеличиваться.  Всем  находившимся на  "Вестрисе"  было
ясно, что пароход каждую минуту может опрокинуться на борт.  С  подветренной
стороны  на  воду  спустили  шлюпки  под  номерами 1, 3,  5,  7  и  11.  Они
благополучно отошли от борта.
     Шлюпка No 9 во время спуска из-за неисправных блоков талей вошла в воду
одним  концом, и  почти все, кто в ней был, упали в воду.  Эту шлюпку залило
водой, и вскоре  она перевернулась. На борту  парохода  оставалось около 100
человек.
     В  13 часов 25  минут О'Лахлин  послал в эфир последнее сообщение:  "Мы
оставляем судно. Мы садимся в шлюпки".
     Когда в воду с кормы  парохода сорвалась,  проехав по палубе  на другой
борт, шлюпка No9 14, командование ею принял матрос-рулевой  Лионель Лийкорши
-- негр  с Барбадоса. Он несколько  раз прыгал в воду и втащил в  шлюпку  21
человека.
     В  13 часов 45 минут машинная команда  покинула  свои посты и вышла  на
верхнюю палубу.  Некоторым кочегарам удалось  спуститься  в стоявшие у борта
шлюпки  по талям, другим  пришлось  прыгать  в воду и вплавь  добираться  до
шлюпок.
     В 14 часов 30 минут "Вестрис" окончательно лег на правый борт.
     На "Вестрисе" не было особой паники, команда беспрекословно подчинялась
капитану  и его помощникам. Капитан Карей не терял  выдержки и самообладания
до последней минуты  своей  жизни.  Когда старший стюард  "Вестриса" Альфред
Дункан доложил Карею,  что все уже покинули тонущее  судно и на борту, кроме
них двоих, никого  не осталось, капитан приказал ему прыгать в воду. Старший
стюард  напомнил  Карею  о  нагруднике, но тот отказался надеть его. В  этот
момент судно  опрокидывалось  на борт. "Я потом прыгнул в воду.  --  сообщал
суду Дункан,  -- и полагаю, что  он прыгнул после  меня, но больше я  его не
видел. Последнее, что я слышал от него, -- это "Боже мой! Боже мой, я в этом
не повинен!"  Судно  легло  на  борт,  продержалось так с минуту  и медленно
погрузилось в воду.
     Среди  прыгнувших за борт  было несколько пассажиров: японский  военный
атташе  в Бразилии майор Иноюйи,  американские автогонщики  из Лос-Анджелеса
Баттен и  Девон,  который прыгнул  в воду  с женой. За ними  последовала  их
шотландская овчарка. Они  нашли  спасение  в  шлюпке No 13, которая  всплыла
после  того,  как  пароход  исчез  под  водой.  Помощник  боцмана  Арчибальд
Баннистер  с  неграми-матросами  сумели перевернуть эту  шлюпку и спасти еще
несколько  человек.  Позже  морской  суд  в   Лондоне  отметил  превосходное
поведение и самоотверженность экипажа "Вестриса" и особенно матросов-негров.
13  ноября в  3 часа 15  минут, во  вторник,  к месту разыгравшейся трагедии
подошел  пароход  "Американ  Шиппер".  Его  радиостанция   передала  в  эфир
сообщение:
     "В  3.15  заметил красные фальшфейеры.  Широта  37°19', долгота  70°38'
западная". К рассвету это судно подняло  на борт шлюпки No  1, 3, 5, Ю и 14.
Около 5  часов утра в указанное место прибыл французский танкер "Мириам". Он
спас шлюпки No 7 и 11.
     Позже в спасении  принял  участие  лайнер  "Берлин". Он не мог  поднять
шлюпку "Вестриса", потому  что  в  ней был  вырван  один  подъемный  рым,  а
спустить свою шлюпку из-за  усилившегося волнения не смогли.  Людей пришлось
спасать  с  воды. Тут  произошла еще одна трагедия: на  людей в воде  напали
акулы. Погибло  несколько человек.  Позже  на  борту  лайнера  от  ран  умер
японский майор Иноюйи (акула откусила ему руку).
     В 6  часов утра спущенный  с линкора "Вайоминг"  вельбот спас с  воды 9
человек, которые держались за обломки корабля. Позже "Берлин" поднял на борт
американца из Чикаго Карла Шмидта, который провел  в воде без  нагрудника 22
часа.
     Когда подсчитали число спасенных, выяснилось, что катастрофа "Вестриса"
унесла 159 человеческих жизней.
     Официальное расследование причин катастрофы началось  22 апреля 1929 г.
Оно  проводилось  в  здании  Королевского  общества  инженеров-строителей  в
Лондоне   под  председательством  комиссара  морских  аварий  Батлера  Колла
Эспинала.   Ему   помогали   пять   экспертов  по  вопросам  судостроения  и
мореплавания.  Следственную комиссию  интересовали в  этом деле  даже  самые
незначительные, на первый взгляд, детали и подробности. Например, в судебных
протоколах фигурировала  такая цифра, как  237249  фунтов 15 шиллингов  и  2
пенса  --  стоимость постройки лайнера  в 1912  г.  Расследование катастрофы
выявило  несколько  обстоятельств,  предшествовавших  гибели  судна.  На наш
взгляд, наиболее интересные из них следующие.
     "Вестрис",  завершив  31  октября  1928  г.  предыдущий  рейс  из Южной
Америки,  был  поставлен  в Нью-Йорке  в сухой  док  для  проверки состояния
подводной части  корпуса.  Это было вызвано требованием инспектора  Регистра
Ллойда для продления судну  высшего  класса  "100А1". Суд констатировал, что
лондонский  инспектор,  обследовав "Вестрис",  нашел  его  корпус,  системы,
устройство и все оборудование в хорошем мореходном состоянии.
     В первом пункте перечня причин гибели "Вестриса",  объявленного 31 июля
1929  г. Королевским  юридическим  судом  Великобритании,  черным по  белому
написано: "Перегрузка судна выше его грузовой марки на семь дюймов".
     Оказалось, что  "Вестрис" не первый  раз покидал  Нью-Йорк  с  осадкой,
большей  расчетной.  Так,  управляющему  американской   фирмы  "Сандерсон  и
Компания",  которая   эксплуатировала   лайнер,   представители   британской
судоходной инспекции в мае 1926  г. поставили на вид, что "Вестрис" нарушает
закон  о  грузовой  марке,  принятой  в Англии. Однако  американцы из  этого
никаких  выводов  не  сделали,  и  судно продолжало  выходить  в плавание  с
осадкой, которая превышала предельную.
     Судьи  недоумевали,  почему капитан  Карей,  зная  уже  в  4  часа утра
воскресенья,  что  его судно обречено на гибель, не послал  в эфир SOS. Ведь
ясно,  что  если  бы сигнал бедствия был передан хотя  бы  на рассвете  того
злополучного дня, жертв можно было бы избежать.
     По  традиции  передача  сигнала SOS в эфир -- это исключительное  право
капитана. Карей  не был новичком в морском деле. Достаточно  сказать, что из
своих  59  лет он  36 провел  в море, став  капитаном в 34  года.  Почему он
своевременно  не  послал  призыв о помощи,  теперь  уже  никто,  конечно, не
узнает. Может быть, он, уверенный в хороших мореходных качествах "Вестриса",
надеялся обойтись без посторонней помощи,  а может, следовал букве секретной
инструкции  фирмы  "Лампорт  энд  Холл".  Вот  выдержка  из  нее:  "В случае
бедствия,  если таковое постигнет одно из судов Компании в море, его капитан
должен прежде всего четко оценить степень фактического риска, которому будет
подвержена  жизнь  вверенных  его  командованию людей, и  лотом уже  решать,
оправдан ли будет такой писк. если без посторонней помощи судно будет искать
убежище  в  ближайшем  порту.  И если капитан  сумеет таким образом добиться
успеха,  то  его  действия в этом случае будут засчитаны  ему  в похвалу как
капитану".
     Таков был наказ фирмы "Лампорт энд  Холл" ее капитанам. И лайнеры серии
"V" давали SOS лишь в самые критические моменты. Но капитан Карей, как видно
из обстоятельств катастрофы, не стал искать убежища в ближайшем порту. Более
того,  он  даже  не  послал закодированной  радиограммы на  проходивший мимо
"Вольтер", который принадлежал той же фирме.
     Следующей грубейшей  ошибкой капитана  Карея,  как отметил суд, явилось
неправильное  решение  посадить   всех  женщин   и  детей  в  шлюпки  левого
(наветренного) борта.  Факты  говорили сами  за себя: из всех шлюпок  левого
борта благополучно  была спущена всего  лишь одна (шлюпка  No 14 сорвалась в
воду  сама), в  то время  как из  шлюпок правого борта  только одну,  No  9,
постигло несчастье -- она повисла на талях кормой вниз.
     Вопрос  --  "Откуда  поступала  внутрь  судна  вода?"  --  вызвал среди
экспертов  следственной  комиссии  спор  и  разногласия.  Одни   специалисты
соглашались с тем,