были
англичане. Впервые они высадились на мыс в 1584 г. Это произошло после того,
как одному из приближенных к английскому двору -- сэру Уолтеру Рэйли удалось
уговорить королеву Елизавету I послать к Гаттерасу экспедицию. В состав этой
экспедиции входило два военных галеона, которыми командовали Филипп Амадас и
Артур Барлоу. Обследовав Внешние Отмели и посетив заливы Памлико, Албемарл и
остров Роанок, англичане через два месяца вернулись
     в устье Темзы, привезя с собой двух индейцев, картофель и табак.
     На следующий год  Уолтер Рэйли, твердо решив основать на острове Роанок
колонию,  послал  к  Гаттерасу  своего  сводного  брата  Ричарда  Гринвилла,
которому поручил командование пятью кораблями.  В августе 1585 г. экспедиция
высадилась на острове Роанок  близ  южного  входа в  залив  Албемарл.  Здесь
поселилось  108  человек,  в  основном  промотавшиеся  дворяне   и  искатели
приключений, мечтавшие обрести в  Новом Свете богатство и  славу. В  истории
освоения Северной Америки эта была первая английская колония.
     Экспедиция  Ричарда  Гринвилла  была организована из  рук вон  плохо: у
колонистов  не оказалось даже  достаточного  запаса продовольствия. К  весне
следующего года голод довел  англичан до крайности, и еще неизвестно, чем бы
закончилась эта авантюра, если  бы не английский "королевский пират" Фрэнсис
Дрейк.  Его флотилия  после  очередного  грабительского набега на  испанские
колонии  в  Южной  Америке в  1586 г.  случайно  зашла в залив Албемарл  для
ремонта кораблей.  Оставшихся в  живых колонистов Дрейк великодушно  взял на
свои корабли и доставил их к берегам Туманного Альбиона.
     Буквально  на  следующий день после  ухода  из залива Албемарл кораблей
Дрейка  к  острову Роанок  прибыли  суда  Гринвилла  с припасами,  посланные
Уолтером  Рэйли. Застав  колонию опустевшей,  Гринвилл,  чтобы  сохранить за
своим братом  владение, оставил в  ней пятнадцать человек. Позже выяснилось,
что они были убиты индейцами.
     В начале  1587 г.  Рэйли повторил попытку  основать колонию  близ  мыса
Гаттерас.  В июле  того года  в  залив  Албемарл на трех английских кораблях
прибыло  полторы  сотни колонистов.  Свой  новый  лагерь  англичане  назвали
Верджинией.  Здесь 18 августа  1587 г.  жена одного из переселенцев Элеонора
Дэйр родила дочь. Ребенка назвали в  честь  основной колонии Верджинией. Это
был  первый европеец,  родившийся в Новом  Свете. Отсюда и  название Внешних
Отмелей -- "Дюны Верджинии Дэйр".
     Прошло несколько  месяцев,  опять запасы провизии  подошли  к  концу, и
губернатор  колонии Джон Уайт -- дед Верджинии Дэйр -- отправился на корабле
в Англию за помощью.
     Сражение  англичан  в Ла-Манше  с  Непобедимой  Армадой  задержало  его
возвращение на  остров Роанок до  августа 1590 г. Когда Джон Уайт,  наконец,
прибыл в залив Албемарл, он застал поселок колонистов покинутым.
     Известно, что  перед  тем  как  покинуть  остров,  Уайт  договорился  с
колонистами, что  если они по каким-либо причинам  вынуждены будут  покинуть
Роанок и перебраться в другое
     место,  то  на  одном  дереве  вырежут  название  своего  нового  места
жительства,  а если  вынуждены  будут оставить остров  из-за притеснения  со
стороны индейцев,  то  дополнительно  на дереве под  названием нового  места
колонии они вырежут крест.
     Джон Уайт  нашел на указанном дереве вырезанное ножом  слово "Кроатан".
Он  полагал,  что это  не  что  иное  как название  нового  места  поселения
оставшихся на Роаноке колонистов. Но где был расположен этот "Кроатан", Джон
Уайт не знал  и, несмотря  на длительные  поиски, следов колонистов найти не
удалось. С тех пор "Кроатан" и судьба исчезнувшей колонии остаются загадкой.
Это одна из тайн Гаттераса, которую тщетно  пытается  разрешить  уже не одно
поколение европейских и американских историков.
     Окончательно обосноваться  на  острове Роанок англичане смогли только в
1663  г., спустя  56  лет после  основания колонии в  Джеймстауне --  первой
постоянной колонии Великобритании в Новом Свете.
     На  острове  Роанок  англичане  разводили  скот,  рыбачили,  занимались
сельским хозяйством, вываривали из выброшенных  на  отмели китов ворвань. Но
главным  промыслом колонистов на Гаттерасе  стал грабеж потерпевших крушение
кораблей.  Они кормились их  запасами,  из  их  обломков  строили себе дома,
согревались  добытым из  корабельных трюмов  ромом  и  набивали свои сундуки
ценностями, взятыми с завязнувших в песках кораблей. Колония Роанок с каждым
годом   процветала.   Число  жителей  колонии  быстро,  увеличивалось:  ведь
потерпевшие  кораблекрушение  вынуждены  были  оставаться  в  этих  краях  и
начинать новую жизнь.  Американцы говорят,  что большинство семейств жителей
штата Северная Каролина ведет свой род от потомков потерпевших  на Гаттерасе
кораблекрушение.  До сих пор там  можно встретить  дом, амбары  и  заборы из
тика, красного дерева, ореха и даже палисандрового дерева.
     Грабеж  кораблей стал  традиционным  промыслом  жителей мыса  Гаттерас.
Особой алчностью в этом занятии отличались обитатели острова Окракок. Жители
материка о  них  говорили,  что  если по  дороге  на  кладбище  они  слышали
призывный  клич  "Судно на дюнах!", то тут же  бросали гроб с покойником  на
полдороги и бежали к месту кораблекрушения.
     До 1678 г. на этих далеких берегах не существовало каких-либо законов о
выброшенном на берег имуществе. Оно  просто становилось достоянием того, кто
сумел захватить его. Так было, пока губернатор  Северной Каролины не учредил
особую должность "смотрителя  за морским имуществом", в обязанность которого
вменялось  "находить,  регистрировать  и  хранить  все  выброшенные на берег
корабли,  амбру и прочие  дары  моря".  Но что мог сделать этот  чиновник со
своей немногочисленной службой, если при кораблекрушении жители превращались
в алчную толпу грабителей и мародеров? Английская корона иной раз  вынуждена
была посылать  к Гаттерасу эскадры вооруженных  кораблей  для  охраны ценных
грузов севших  на мель испанских галеонов "золотого" и "серебряного" флотов.
Многие колонисты, сколотив немалое состояние на грабеже обреченных кораблей,
подались в Англию, и весть о легкой наживе, доступной у коварного Гаттераса,
облетела мир.  На Дюны Верджинии Дэйр,  как  на "землю обетованную", со всех
концов  Нового и Старого Света стали стекаться гонимые и отверженные: беглые
матросы с "кораблей ее Величества", преступники, жертвы религиозных гонений.
     А число кораблекрушений с каждым годом росло. Прямыми виновниками этого
были  сами же колонисты. Во  времена Рэйли и Уайта Внешние Отмели были густо
покрыты лесами дуба, сосны  и кедра,  которые  не  позволяли песчаным  дюнам
беспрепятственно кочевать вдоль  внешней  кромки косы. Но колонисты вырубили
значительную часть этих лесов, а нередко возникавшие  по вине людей пожары и
стада домашних свиней погубили оставшуюся часть старых деревьев и молодняк.
     К концу XVII в, деревья в районе  Гаттераса можно было  пересчитать  по
пальцам.  Так  зыбучие  пески  оказались  полновластными  хозяевами  Внешних
Отмелей.
     Где-то в начале XVIII в., а может быть и раньше, эти места приглянулись
пиратам,  и  район  мыса  Гаттерас,  с  его удобными  протоками и  лагунами,
скрытыми   от  океана  песчаными  дюнами,   стал   вотчиной  таких   королей
"джентльменов удачи", как Эдвард Тич, известный в истории под кличкой Черная
Борода, Калико  Джек, настоящее имя  которого было Джон Ракхам, Стэда Бонэ и
женщины-пиратки Энн Бонэ  -- той самой,  которая одно  время была любовницей
Калико  Джека.  Предание  гласит,  что  когда  этот  "некоронованный  король
Карибского моря"  попал  в  сети,  расставленные английским  флотом,  и  был
возведен в Порт-Ройяле на эшафот, она,  прощаясь с ним под  петлей, сказала:
"Если  бы ты  сражался как мужчина, то сейчас бы не болтался на виселице как
собака".
     Здесь,  на  острове  Роанок,  Эдвард  Тич  ремонтировал  свои  корабли,
устраивал дикие оргии и зарывал свои клады. Делал он это весьма оригинальным
образом: вернувшись  с моря на  остров, Тич уходил с одним из неполюбившихся
ему
     матросов  в глубь  острова. Вожак  пиратов нес две  переметных  сумы  с
драгоценными камнями  (камни  были  его  слабостью),  а матрос  тащил  более
тяжелый мешок с золотом и лопату. Черная Борода  выбирал  подходящее место и
приказывал  матросу копать яму.  Матрос начинал  рыть, а вожак,  устроившись
поудобнее, раскуривал трубку. Когда матрос, закончив работу, вылезал из ямы,
Тич  стрелял  ему в затылок из пистолета.  Бросив  в  яму  драгоценную ношу.
Черная Борода сталкивал туда  же и труп  матроса. Закопав яму, пират замечал
место  клада по выбранным ориентирам и возвращался на свой корабль. Если его
шайка осторожно спрашивала, куда делся его спутник, вожак неизменно отвечал:
"завяз в болоте".
     Смерть настигла Тича в ноябре  1718 г. близ мыса Гаттерас.  Бриг Черной
Бороды оказался запертым в заливе  Памлико английским королевским шлюпом. Во
время  жестокой  абордажной  схватки  Тич  вышел на  поединок  с  командиром
карательной экспедиции Джорджем Мейнардом. Пирату не  повезло: его  пистолет
дал  осечку,  а  сабля  его  сломалась.  Лейтенант Мейнард одолел  Тича  и в
устрашение  другим пиратам повесил  его голову под бушпритом своего  фрегата
как ' носовую фигуру.
     После  Эдварда  Тича  у  Гаттераса  частенько  пировали и другие, менее
известные "рыцари черепа и костей".
     И в наше время пиратские  клады Гаттераса,  как  магнит,  притягивают к
себе кладоискателей и охотников за  погибшими  сокровищами.  Они приезжают в
Северную  Каролину  испытать  счастье  --  порыться  в  песке.  И  некоторые
действительно среди обломков погребенных в дюнах кораблей  находят золотые и
серебряные  монеты трехсотлетней  давности.  Хотя сейчас потомки потерпевших
кораблекрушение уже не владеют искусством управлять на прибое вельботом и им
уже не доводится слышать удары молотка с аукциона по распродаже выброшенного
морем  имущества, здесь  трудно  встретить  дом, в котором не  хранились  бы
реликвии былых кораблекрушений.
     Тем из  приезжих,  кому  не  довелось  найти  в песке  золотые  монеты,
остается   довольствоваться  морскими  раковинами.  Но  больше  всего  здесь
наживаются  содержатели  пансионатов, кемпингов  и мотелей в  Верджиниа-Бич,
Окракоке, Китти-Хаук, Эйвоне и Коралайна-Бич.
     Почти каждое  лето  на  Дюнах  Верджинии  Дэйр  разбивают  свои  лагеря
экспедиции подводных археологов и  охотников за затонувшими  ценностями: они
здесь  ищут  останки  флагманского  корабля  экспедиции  Ричарда  Гринвилля,
который сел на мель и.. исчез, в песках в проливе Окракок в июне 1585 г.,
     когда колонисты пытались первый раз высадиться на остров Роанок. -
     До сих  пор тщетно ведутся поиски и галеонов испанской эскадры, которой
командовал  дон  Хуан  Мануэль де  Бонилла. Как уже говорилось,  эту эскадру
разметал ураган  1750 г., и  многие корабли  нашли свою  могилу  на  Внешних
Отмелях. Испанские хроники свидетельствуют, что особенно много сокровищ было
погружено на  галеон "Нуэстра де  Солидад", затонувший близ пролива Топсель.
Много лет экспедиции ищут след испанского галеона, которым  командовал Лукас
Васкес де Айллон. Известно, что этот корабль сокровищ затонул близ мыса Фир.
     Не  дали  пока каких-либо утешительных  результатов  и поиски  замытого
песком  американского   парусно-колесного  парохода   "Сентрал  Америка".  В
сентябре  1857  г.  это  судно,  направляясь  из  Гаваны  в  Нью-Йорк,  было
застигнуто  близ Гаттераса жестоким  штормом.  Оно затонуло  на  20-метровой
глубине, унеся на морское дно 423 пассажира и около трех тонн золота...
     Говоря о  жертвах  коварного  Гаттераса, следует заметить,  что  здесь,
вероятно,   погибло   бы  значительно  меньше   судов,  если  бы  американцы
своевременно оградили эти гиблые отмели маяками и навигационными знаками. Но
лишь в 1794 г. американский конгресс издал указ о постройке маяка на острове
Окракок, чтобы он указывал кораблям безопасный путь через пролив, носящий то
же название. В 1823 г. его заменили вторым, более совершенным по конструкции
маяком. Третий по  счету маяк построили в  1870 г.  непосредственно на  мысе
Гаттерас. До сих пор он считается самым высоким из всех американских маяков.
(В его маячной башне 268 ступеней.) Его огонь установлен на высоте 208 футов
от уровня моря и виден за 23 морских мили.
     Оградить внешние отмели, прилегающие непосредственно к мысу  Гаттерас с
востока, плавучим маяком оказывалось нелегкой задачей:  первый плавучий маяк
"Мыс Гаттерас" погиб во время шторма в августе 1827 г.; такая  же  участь 31
декабря 1862 г. постигла и плавучий маяк "Фрайингпан Шолз" ограждавший мели,
носящие это название.
     В  1966  г.  плавучий  маяк  "Даймонд-Шолз"  заменили  так   называемой
"Техасской  башней" -- платформой с вышкой установленной на стальных  сваях,
вбитых  в  морское дно  на 55 м. Этот маяк,  дальность видимости которого 20
морских миль, обслуживают  четыре  смотрителя.  Когда близ  мыса  начинается
сезон штормов, они переводят аппаратуру маяка на автоматический режим работы
и съезжают на берег.
     Уже  более  ста лет  на  Дюнах  Верджинии Дэйр  действует  спасательная
служба. Сейчас  ее станции оснащены самым современным оборудованием, включая
радиолокаторы и  вертолеты.  Сотни  людей, попавших в  беду  у  этих опасных
берегов, обязаны своим спасением этим станциям.
     В  наши  дни  район Гаттераса --  это  одно  из  достопримечательных  и
романтичных   мест   США.   Одних   прельщают   клады   и   реликвии   былых
кораблекрушений, другие  пытаются  найти  следы  первой  на  территории  США
колонии  и разгадать тайну  слова  "кроатан". Тысячи  американцев каждый год
приезжают  на  мыс Гаттерас, чтобы  посетить археологический музей  Рэйли  и
дом-музей  братьев Райт.  Именно  здесь,  на  Внешних  Отмелях близ местечка
Китти-Хаук с холма Килл Дэвилл 17 декабря 1903 г. человек впервые поднялся в
воздух.  И хотя  полет Орвил-ла Райта  длился  всего 12  секунд,  это  место
считается  колыбелью  воздухоплавания.  Уильбур  и  Орвилл Райт  не случайно
избрали дюны Внешних Отмелей  для эксперимента, который  они готовили с 1900
г. Сильный встречный ветер, дующий с океана, обеспечил им успех. В память об
этом событии здесь воздвигнут обелиск, который виден с моря за много миль.
        "Остров призраков"
     Соболь, сабля или песок?
     Остров  Сейбл... Вечно окутанный туманами, овеянный морскими легендами.
Долгие годы я собирал о нем все, даже самые незначительные сведения, которые
удалось  встретить,  рылся  в  древних  лоциях, картах, старинных  книгах по
истории  географических  открытий,  мореплаванию   и  путешествиям.  И  хотя
побывать на  этом острове я, безусловно,  не  смог, но увидеть его,  хотя  и
мельком, мне все же довелось.
     ...Произошло это случайно, когда летом  1966 г. мне  пришлось лететь из
Мурманска на Кубу. Наш самолет, минуя южное побережье Гренландии, должен был
пролететь  над Сейблом, перед тем как изменить курс на юг и выйти на трассу,
идущую вдоль  восточного побережья  Канады  и  США  -- до Гаваны. Я попросил
летчиков показать мне этот остров. Командир лайнера  ТУ-114  -- сорокалетний
ветеран воздушного  флота, любезный и симпатичный человек, пригласил  меня к
себе в кабину, когда мы приближались к Сейблу.  Стоял ясный солнечный  день,
и, на мое счастье, под самолетом не было облаков.
     Сквозь  широкие квадратные  иллюминаторы кабины с  высоты восьми  тысяч
метров я увидел  в застывшей синеве океана  остров --  узкую  песчаную косу,
напоминающую  турецкий  ятаган. Вдоль  ее  южного берега отчетливо виднелась
широкая  белая  полоса прибоя. В  правой  части  острова блеснуло на  солнце
продолговатое  озеро,  металлические  крыши  пяти-шести  строений и  десяток
алюминиевых  домиков,  похожих на ангары.  В  бинокль  можно было  различить
радиомачту, два маяка ажурной конструкции и стоявший на земле вертолет.
     Через  5  минут Сейбл остался позади, и под крылом самолета по-прежнему
виднелись лишь причудливо игравшие на солнце блики  волн Северной Атлантики.
Так состоялось мое очное знакомство с "Островом тысячи погибших кораблей".
     Сейбл без ошибки можно назвать самым удивительным, самым таинственным и
самым  коварным  островом  из  всех  когда-либо  нанесенных  людьми на карту
земного  шара.  На протяжении почти  пяти столетий  вселял он страх и ужас в
сердца  мореплавателей  и, наконец,  снискал себе  в  истории  столь мрачную
славу,  что  его  стали  называть "островом  кораблекрушений",  "пожирателем
кораблей", "смертоносной  саблей",  "островом  тысячи погибших  кораблей"  и
"островом призраков".
     До  сих  пор никто точно  не знает,  кто открыл  этот злополучный кусок
суши,  проклятый не  одним  поколением мореходов. Норвежцы  утверждают,  что
первыми  наткнулись  на него  викинги,  еще  до Колумба  ходившие океаном  в
Северную Америку.  Французы  считают,  что  первооткрывателями  Сейбла  были
рыбаки  Нормандии и Бретани,  которые в самом начале XVI  в.  уже промышляли
треску и палтус на Ньюфаундлендских  Отмелях.  Наконец,  англичане,  которые
после французов присовокупили  остров к  своим некогда  обширным  владениям,
заявляют, что  остров открыли их китобои,  осевшие на  берегах Нова-Скотии и
Ньюфаундленда.  Некоторые британские географы,  говоря об этом, ссылаются на
само название острова:
     первое  значение слова "sable" в английском языке -- "соболь". Странно,
почему его  так назвали. Ведь  соболи  на этом  острове никогда не водились.
Может быть  потому, что изображение острова  на карте напоминает  прыгающего
соболя?  Некоторые  лингвисты-этимологи склонны  видеть  в названии  острова
своего  рода историческую  ошибку.  Они полагают,  что  когда-то  остров  на
английских картах писался  "sabre" и что  какой-то картограф по ошибке букву
"r" заменил буквой "l". При этом они
     в качестве аналогичного примера исторической ошибки -- курьеза приводят
слово "зенит" -- "zenit", которое когда-то в древности, при том же значении,
писалось  как  "zemt".  Говорят, что переписчик  древней латинской  книги по
невнимательности,  не разобрав фигуру буквы "m",  превратил ее  в "ni". Если
это действительно так,  то название "sable",  что в переводе на русский язык
означает  "сабля", как нельзя лучше подходит к этому, действительно похожему
на  ятаган, острову. Второе значение слова "sable"  (с поэтическим оттенком)
--  это "черный", "мрачный", "печальный", "страшный". Может быть, английские
географы прошлого, назвав остров этим именем, и имели в виду эпитеты второго
значения слова "sable"? Тогда это вполне объяснимо и логично.
     Большинство современных географов и историков нашего  времени  сходится
во мнении, что Сейбл открыл  французский  путешественник Лери, совершивший в
1508 г. плавание из Европы на "Землю бретонцев" -- полуостров, который позже
англичане нарекли Акадией и  еще позже --  Нова-Скотией  (Новой Шотландией).
Возможно, что сторонники этой версии  правы. Мореплаватель Лери  дал  новому
острову французское название  "sable", точно  передающее  характер  острова.
Ведь по-французски слово "sable" означает песок!
     Но кто знает,  может  быть, еще до путешествия Лери  первооткрывателями
коварного   острова   случайно   оказались   португальские   или   испанские
конкистадоры, познав здесь  горечь  кораблекрушения...  Во всяком  случае на
древних картах Педро  Райнеля -- известного  португальского географа  начала
XVI в. --  остров Сейбл именуется  Санта Круз  -- Святой  Крест. Расскажем о
самом острове.
     Северное кладбище Атлантики
     Пожалуй,  самое  удивительное  то,  что  Сейбл все время движется.  Это
кочующий  остров,  беспрестанно   меняющий  свои   размеры,  конфигурацию  и
координаты. На картах  XVI  столетия, изданных  во Франции, Англии и Италии,
д