Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
о я приеду в лонд[онском] осеннем пальто, явился на вокзал
даже с той жеребковой на беличьем меху курткой, мерку для которой с меня
снимали в октябре при проезде через Питер.
На квартире у себя нашел все как оставил в октябре. Дом эту зиму
отапливается, как и большинство домов в Москве, и только при больших морозах
моя Васильевна подтапливает кирпичную "буржуйку", и мерзнуть эту зиму
абсолютно не приходится. Зима затянулась, и никаких признаков весны еще нет.
Это хорошо для урожая, а хороший урожай сейчас для нас все. В доме даже
пущен в ход подъемник, и если бы только не отчаянная квартирная нужда в
остальной Москве, заставляющая уплотнять и уплотнять квартиры, положение
можно бы назвать нормальным. У Гермаши в квартире тоже тепло, а на днях
местная комячейка даже избрала его шефом находящегося в доме (это ведь
рабочая коммуна) рабочего клуба, и мы теперь над ним посмеиваемся, что на
советских празднествах ему придется дефилировать на Красной площади со
знаменем клуба! Смеялись тоже на днях у них вечером, что Гермаша на старости
тоже стал делать карьеру и догоняет Наташу, хотя, разумеется, еще не успел
получить столько советских и коммунистических должностей, как она. У нас тут
сплошные юбилеи: 25-летие нашей партии, 5-летие Красной армии и прочее. Меня
по этому случаю опять зачислили в почетные бойцы 24-го стрелкового
Бобруйского полка, потом ореховцы переименовали моим именем Морозовскую
электростанцию=44 и то же самое устроили в Баку с Биби-Эйбатской
станцией=45: в Орехово придется поехать, да рано или поздно надо будет и в
Баку отдать визит.
3 марта.
Не писал опять целую неделю, то то, то другое. Приехала Катя с Митей.
Этот мальчонка экспериментировал с электрическим вентилятором и угораздило
его обе руки сунуть внутрь: чуть не оторвало пальцы, поцарапало и посдирало
кожу, и сидит наш электрик с обеими забинтованными руками. Ушок, конечно,
поначалу перепугался, но теперь это все обошлось.
Самую-то главную новость я вам еще не сообщил. За три дня до моего
отъезда у Асетра=46 родился сын. В первое воскресенье по моем приезде я им
дал автомобиль, и Соня, Алеша и муж Аськи ездили за ней в лечебницу и
привезли ее с сынком во 2-й Дом советов. Мальчик ничего, славный, но роды
были довольно трудные, и при заполошности Аси особенно. Муж ее,
студент-техник, кажется, из московских немцев, довольно застенчивый на вид,
несколько напоминает Дм[итрия] Ник[олаевича], отца Володи, в молодости, по
стилю.
Дня через 3-4 у Асетра на несколько часов пропало молоко, и он выл,
говорят, как в детские свои годы, полагая, очевидно, что ребенок от этого
моментально умрет. Приданое я все доставил, но Ася с гордостью замечает:
прислали все розовое, для девчонки! Назовут мальчика, кажется, Гермашкой.
Мальчик очень хорошенький, я его навещаю по воскресеньям, и он растет
заметно с каждой неделей.
Сонечка, хотя немного похудела против Швеции, но все-таки выглядит
хорошо и с ребенчишкой пока возится не много, тем более что взяли какую-то
девицу вроде няни.
Заходил как-то к Литвинову, будучи по делу в том доме, где он живет.
Айви=47 и ребята с ним же. Миша стал довольно сухощавым и не очень резвым
мальчиком, даже какой-то, по-моему, задумчивый, но Таня- прелесть девочка,
очень бойкая, живая и красавица! (Ожидают, кажется, третьего??) Айви тебе,
маманя, очень кланяется и очень просила прислать карточку. Я пообещал
показать Володины снимки, сделанные перед отъездом, но до сих пор их не
получил. Сам Литвинов как-то стал ровнее и спокойнее, хотя Стомонякову врачи
говорили, что у него (Литвинова) с сердцем дело обстоит довольно неважно.
Общая атмосфера тут все-таки еще неустойчивая: через пень колоду или
бочка меду и ложка дегтю. Вводят уголовный и гражданский кодекс и шпарят
расстрелы за обычную какую-нибудь взятку. Конечно, коррупция везде страшная,
но репрессиями ни черта не поделаешь, надо тут более глубокие меры и
терпенье, только с годами все эти безобразия можно изжить, главное, страна
несомненно становится сытее и начинает явно отдыхать. Тяга к учебе
громадная, и множество всякого народу толкается по школам, но ученье идет
кое-как, нет ни учебников, ни средств, ни профессуры. Выйдут, конечно,
недоучки техники и врачи, но так как их много, среди них будет, несомненно,
немало исключительно талантливых самородков, и эти дойдут до высших ступеней
знания, как доходили Ломоносовы, Горькие и пр.
Сегодня я был в составе комиссии по постройке Дворца труда, смотрели
проекты, представленные на конкурс. Конкурс этот объявили при моем отъезде в
начале октября. И вот за каких-то 5 месяцев моск[овские] и питерские
архитектора, не имея ни столов, ни бумаги, ни красок, настряпали 49 больших
проектов, и некоторые из них очень и очень интересны, а вся вообще выставка
поражает большой силой: несомненно, и тут творческие силы не только оживают,
но и получили от революции сильнейший толчок. Такая же картина в области
техники и изобретений: там и сям вылезают из-под спуда необыкновенно важные
интересные идеи. И в то же время на многих фабриках, особенно в провинции,
до сих пор еще гонение на спецов, выживание их из квартир и пр. и пр.
Выживали было из "Музо"=48 дядю Борю, но теперь, кажется, там найдено
какое-то решение, устраивающее дело по-прежнему.
На Шатуре решено ставить большую станцию, и А. В. Винтер=49 в самом
близком будущем собирается в Берлин заказывать большие машины. Авель, Семен
живут по-прежнему, первый из них не выглядит переутомленным работой тем
более, что секретарем ВЦИК РСФСР состоит маляр Сапронов=50, известный Мамане
по Генуе. Хороший парень, но в качестве статс-секретаря все-таки еще...
новичок. А.А.Богданов и Нат[алия] Богд[ановна]=51 пребывают в своей
неизменности и очень всем вам кланяются. Я их уговариваю опять поехать в
Лондон (предвижу для них такую возможность). Но А. А. [Богданов] что-то
упирается.
Ну, пока до свидания, милые вы мои! Если не кончу письма сегодня, то
оно опять рискует пролежать неделю, тем более, что в недалеком будущем
партийный съезд=52 и с ним подвалит много добавочной работы. Крепко вас всех
целую и вспоминаю вас всех постоянно в разные часы, стараясь себе
представить, какой у вас там в данный момент пейзаж. Целую Наташу и Нину,
Володе привет. Ваш Папаня.
Пишите же мне хоть раз в неделю, хоть коротко.
4 марта.
Милая моя маманя!
Пользуясь воскресеньем, пишу тебе еще о некоторых делах не для
всеобщего сведения. В общем, атмосфера здесь лично для меня скорее
улучшилась, несмотря даже на отсутствие Ильича, который хотя и поправляется,
но довольно медленно=53. Очевидно, у большинства внутреннее сознание, что их
октябрьская позиция была ошибкой, даже просто глупостью, это сказывается во
множестве мелких фактов. Отсюда еще, разумеется, очень далеко до быстрого
выпрямления и правильного курса. С монополией внешней торговли мы одержали
решительную победу и разбили всех ее врагов наголову. Тут на нашу позицию
встали полностью Ленин и Троцкий, и всей остальной публике оставалось только
принять решение, диаметрально противоположное тому, какое было принято
осенью=54. Разумеется, и тут, при наличности многих интересов, как внутри
России, так и в особенности вне ее, которым монополия стоит поперек горла,
нечего обольщаться успехом, а надо завтра же готовиться к новому напору и
новой борьбе.
Ставился вопрос и о Лондоне. С моим отъездом и болезнью Берзина
положение создалось там очень трудное. Возникал такой план, чтобы в Англии
полпредом назначить Воровского, освободив меня совсем от этой должности.
Решили пока оставить по-старому, Воровский частью не очень пригоден, частью
нужен еще и Италии... Решено только отозвать из Лондона Клышко=55,
по-видимому, это вывод из доклада ревизионной комиссии. Кем мы его там
заменим в качестве замполпреда, еще неизвестно. К сожалению, Богрова тут
сейчас нет, а не переговорив с ним, я не могу высказаться о его кандидатуре.
Что касается меня, то не будь необходимости для детей быть в Англии, я с
удовольствием воспользовался бы удобным предлогом уйти из Лондона, где меня
Бонар-Лоу=56 и Керзон=57 не пожелали принять=58; как раз самое время было бы
посадить им туда Воровского или даже еще менее значительную фигуру. Здесь в
смысле работы несомненно интереснее, чем в Европе, и только в случае
возобновления связи с Америкой мне имело бы смысл поехать туда на полгода.
Жить сейчас в Москве уже и вам было бы возможно, если бы не чертовски
трудные здесь вопросы с квартирой, вечно растущими расходами, в связи с
падением курса рубля, и большими неудобствами и неприятностями по
урегулированию всех таких житейских дел. Тут либо надо быть в какой-то
вечной противной охоте за всякими случаями и способами, чтобы если и не
улучшить, то хоть удержать на прежнем уровне автоматически ухудшающееся
из-за растущей дороговизны положение, либо стоически вести спартанский образ
жизни, вроде Фрумкина, который чуть-чуть не уморил жену, предоставив ей
рожать в какой-то демократической лечебнице, не умея и не желая пойти в
какую-то инстанцию, попросить несколько бумажных миллиардов, без чего ни
хорошего доктора, ни теплой и чистой постели не получишь. Я, конечно, буду
изучать все возможности, и в общем и целом вопрос о переезде сюда вашем надо
обдумать, но пока что я все-таки доволен, что могу вас там оставить на
прежних основаниях. Там видно будет. Слишком торопиться пересаживать девочек
сюда, пожалуй, не стоит.
No 64. 21 марта [1923 года]
Милый мой родной Любонаша, любимые девочки!
Чтобы не задерживать рецептов для Кати, посылаю их сегодня и
ограничиваюсь несколькими строчками, писать большое письмо пока некогда.
Живу я хорошо, здоров, обут, одет, сыт, каждую неделею беру ванну,
работаю много и даже постричься некогда - оброс, как деревенский поп.
Ездил в Питер, но только на два дня: Москва вызвала по срочному делу.
Видел Таубманов. Постарели они изрядно, особенно Вера Влад[имировна]=59.
Гриша нашел меня в великолепном состоянии. Вес оказался 5 пуд[ов] 5
ф[унтов], правда, в одежде. Питер тоже сильно приубрался и имеет привычный
вид. Получил два маманиных письма, одно через Гринфельда, конечно, с большим
опозданием.
Я не знаю, получили ли вы мое письмо большое, посланное через Берлин?
Пишите. От девчат ни от которой ни слова! Непорядок! Так как вы люди тоже
советские, а я все-таки нарком, то я "в порядке боевого приказа"
устанавливаю: каждая из 3-х девчонок обязуются раз в две недели написать мне
хоть коротенькое письмо. Наташе Красиной проследить за исполнением.
Володя меня надул: обещал прислать снимки и до сих пор ничего не
прислал. Очень прошу его прислать их, а также сделать отпечатки со старых
негативов, а то маманиных карточек более новых у меня вовсе нет, а девчат
карточки у меня отобрали Таубманы.
Ну вот, пока и все.
Целую и обнимаю вас всех крепко. Берегите маманю и ухаживайте за ней.
Целую, Наташу, Нину. Володе, Ляле и всем вообще привет.
Ваш Красин.
No 65. 3 апреля 1923 года
Милая моя маманя, золотая моя голова! Получил сегодня твое письмо и
альбом с карточками и очень этому всему обрадовался. Спасибо! Милая ты моя
маманичка! Я даже испугался: вдруг Вы в самом деле превратились
в тигрицу, ведь этак Вы чего доброго детев моих можете там растерзать,
а советских начальников там у вас поблизости все равно нет, и вы им ничего
сделать не можете!
У нас с тобой на этот раз перемена ролей, ты относилась к делу
спокойно, а теперь я. Последний мой приезд в Англию, в связи с нашим тупиком
в отношении дела Урк[арта], меня убедил в бесцельности моего проживания в
Англии, а наглый отказ М[инистерст]ва ин[остранных] дел меня принять делал
мое дальнейшее пребывание в Англии даже политически нецелесообразным. Не
хотите разговаривать, довольствуйтесь Клышкой или в лучшем случае Воровским,
а для более серьезных разговоров приезжайте в Москву или Берлин. Конечно,
здесь моя работа с Лондоном не идет ни в какое сравнение. Я тут каждый день
в десяти местах убеждаюсь и вижу, насколько полезно мне тут быть, и вот за
каких-нибудь два месяца, а уже работа сильно двинута вперед, и, напр[имер],
сейчас я занят воссозданием российского хлебоэкспорта=60, и, я думаю,
создадим организацию, какой еще у России не было никогда. И вообще, Внешторг
начинает налаживаться, и успехи его можно проследить уже статистически.
Постоянно выступаю на собраниях, и надо видеть, как публика рабочая слушает.
Тут был ряд выступлений по случаю 25-летн[его] юбилея партии, вспоминал
Федора Афанасьева=61 и 90-е годы в Питере - сам некоторым родом вроде
Богородицы - старше юбиляра - партии, ибо я работу начал не в 1898, а в 1890
году. При настойчивости я бы мог добиться оставления в Лондоне, но тогда
пришлось бы переехать туда, т. е. перейти на инвалидное положение, а это мне
еще рано. Чувствую себя я великолепно и могу еще поработать. Жаль только,
что жить врозь приходится, но неволить вас к переезду или его форсировать не
хочу, думаю, что вам остаться там можно будет, если даже придется перейти на
более скромное положение, тоже не беда: ребятам это будет только полезно,
они уже не маленькие и попробовать жизнь с более суровой и жесткой ее
стороны им не помешает. Тебе же избавиться от большого трена=62 будет тоже
не плохо. Можешь ребят и оставлять, съездить в Москву, побывать у Шурочки
(она теперь полпредом в Норвегии и встретит тебя хоть с почетным караулом),
а летом я всегда буду приезжать к вам в отпуск и среди года еще раз-другой.
Впрочем, насчет России ребятам тоже надо подумывать. Не след им
обангличаниваться и бросать родину, а краше и лучше нашей страны и нашего
народа все равно ни в каких Европах ничего нет.
Кошачья привычка к одному месту не резон: упирались же они и выли,
когда вез их из Швеции в Англию, стерпится - слюбится. Повторяю, спешить
нечего, а все же вопрос рано или поздно станет на очередь. Надо еще и с тем
считаться, что скоро Россия будет самым спокойным и тихим местом в Европе,
где дела идут хуже от месяца к месяцу. Среднюю школу Людмильчик ведь уже
окончил, Катабрашка оканчивает весной, а Любана можно через ВЦИК хоть сразу
в бакалавры=63 произвести. Ну да об этом еще успеем лично все вместе
поговорить. Решение Л[юдмилым] учиться прикладному рисованию вполне одобряю.
Если еще случайно кройку или шляпы прихватить, тоже будет не вредно.
Отсутствие Катабрашки на архит[ектурном] конкурсе здесь очень заметно и,
кажется, даже повергнет архитектурный мир в уныние. В утешение Катабрашки и
назидание и другим моим детям посылаю вырезанную из газеты карикатуру о
кино, под заглавием "Сейте разумное, доброе, вечное". Некоторые карикатуры у
нас бывают недурны. Вообще большое замечается движение в публицистике,
литературе и искусстве. Несомненно, в самом близком будущем Россия в этой
области скажет большущее слово.
Рецепт Веры Влад[имировны] я вам послал. Получили ли? О Володе при
случае спрошу, но думаю, по таким методам лечения они оба, вероятно,
поотстали.
Вот плохо, Красотанчик, что Вы сами-то похварываете. Как же это так? Ты
так хорошо выглядела в январе, и я уж тут всем славословил про благотворное
действие Италии. Ну, да я надеюсь, все это обойдется, у тебя ведь еще и
седых волос нет, и хворать тебе рано. В Питере видел Веру Марковну, ничего
себе выглядит, неплохо. Зину не видал, но она себя, по слухам, чувствует на
верху блаженства и, хвативши новороссийского в обстановке революции, считает
берега Балт[ийского] моря раем.
Ну, однако, прощайте, мои миланчики. Целую вас крепко, пусть девочки
мне хоть пару раз в две недели пишут. Наташу целую тоже, что-то тут по ней
папаня и маманя соскучились, кажись, хотят и домой звать. Володе спасибо за
фотографии, жду продолжения. Ляле и всем вообще привет, также и Джимми=64,
золоту!
Обнимаю вас всех. Ваш Красин.
No 66. 30 апреля (1923 года]
Милые мои маманичка и родные мои девочки!
Пишу вам наспех эти строчки, потому что А. А. [Иоффе] сегодня уезжает.
Начал вам было большое письмо, но никак не могу его кончить:
тут был съезд, поглощавший все время, а сейчас приходится спешно
проворачивать запущенные во время съезда дела. Баталия была изрядная, но и
не безрезультатная, надо надеяться, хотя по внешности все осталось
по-старому.
Очень вы меня обрадовали присылкой карточек, я на них не могу
насмотреться. Присылайте время от времени такие снимки.
Я совершенно здоров и чувствую себя очень хорошо, несмотря на большую
работу во время съезда и всякие речи, митинги и даже газетные статьи. Целую
и обнимаю вас всех крепко-крепко. Ваш папаня.
Письмо о Наташе пишу по просьбе Ге, передайте его Берзину.
No 67. 30 апреля 1923 года
Милый мой Любанаша! Сегодня послал тебе письмо с Квятковским=65, а
через несколько часов получил твое письмо, отправленное 23 апр[еля].
Вопрос о приезде старших девочек меня тоже занимает, и я сам тоже
начинаю побаиваться, не делаем ли мы ошибки, задерживая их так долго за
границей, не отрываем ли от русской почвы, не давая в то же время пустить
корни как следует и в заграничной. Последнее для меня представлялось бы
несомненной ошибкой: я думаю, в ближайшие десятилетия жизнь в России будет и
интереснее и легче, нежели на Западе, который идет неудержимыми шагами к
какой-то катастрофе. Оставлять ребят навовсе и навсегда за границей было бы
ошибкой и перед ними и перед Россией. С другой стороны, жизнь здесь все еще
далека от удобств и комфорта Европы, да и по части учения лишь при
исключительных условиях тут можно хорошо устроиться. Я думаю, во всем этом
вопросе и тебе, да, м[ожет] б[ыть], и девочкам, поможет ближайший приезд
Вашкова, который получил уже, кажется, все визы и на днях выезжает, взяв с
собой и дочерей. От них вы можете больше узнать подробностей о здешней
жизни, чем от меня, хотя их выводы будут сильно отдавать обывательщиной, ибо
жить им пришлось в архитрудных условиях. Напиши мне, какое у девчат будет
примерно расписание с каникулами и началом учебы, чтобы я мог сообразовать с
этим мои планы насчет летнего приезда и отпуска.
Я решительно против всяких этих Boarding school=66. Это будет стоить
чертову уйму денег и еще неизвестно, какой даст результат в смысле учебы, не
говоря уже о прививке всяких англо-мещанских взглядов и вкусов от проживания
в ихних пансионах. Что касается наук, сомневаюсь, чтобы в Англии где-либо о
них особенно заботились, наверно, и там дело сводится к тому или иному
спорту. Да и нечего им очень переутомляться науками, захотят учиться, так
будут сами доходить, и время их еще не ушло.
Меня очень мало тревожит, что все поправки и пр. по долгу идут на мой
счет. Никакого у меня своего счета нет, а будет ли это по счету Аркоса=67
или Делегации=68 - не все ли в конце концов равно: я ведь даже не коплю и
беру у Республики лишь то, что проживаю, и если по соображениям
представительским приходится тратить больше, надо платить, а из какой статьи
- разница небольшая. Мне недавно Кл[ассон] писал, что по долгу расходы за
два м[есяца] свыше 135 фунтов стерлингов, я ем