ь, конечно, поймут. Но  я  починю.  А  ты
имей в виду, что каждое твое слово, сказанное рядом с микрофоном,  уйдет
куда надо. Сейчас набросаю планчик, забросим им дезинформацию  в  лучшем
виде. Только прежде пойду приведу твоего мужа.  Не  дело  ему  несколько
часов на улице околачиваться.
   - У него документов нет, - вякнула я.
   - Не твоя печаль! В крайнем случае арестую.
   Очень остроумно! Юмор типично милицейский.
   Вернулся Володя довольно быстро вместе с моим благоверным,  и  вид  у
обоих был достаточно  миролюбивый.  По-видимому,  чувство  опасности  на
какое-то время их сплотило. Точнее, заставило  моего  мужа  забыть  свои
глупые ревнивые подозрения. В чем он, как честный человек, тут же Володе
и признался.
   - Знаешь, это ты здорово придумал, что меня позвал.  Извини,  грешным
делом думал, что вы с Ленкой...
   - Забудь, старик, - не без юмора  ответил  ему  мой  приятель.  -  Ты
думаешь, моя супружница прыгает от восторга, когда я с Леной по телефону
болтаю, а тем более - лично общаюсь? Тоже шипит будь здоров.  Женщины  -
они такие, ревнуют даже к забору, если на нем тряпка болтается.
   На какое-то время мы с мужем онемели. Первой очнулась  я  и  призвала
мужчин к порядку:
   - Теперь, надеюсь, будем дружить домами. Но, извини, я пришла к  тебе
немного по другому делу. Ты обещал набросать какой-то планчик...
   - Раз обещал, значит, набросаю, -  покладисто  согласился  Володя.  -
Во-первых, приставлю к тебе,  Ленка,  одного  из  моих  сотрудников.  Он
только вышел после ранения, пусть разомнется на  легкой  работе.  Заодно
посмотрит обстановку на месте.
   - Телохранитель мне вроде ни по рангу, ни по зарплате не  положен,  -
хмыкнула я.
   - А он по  легенде  будет  твоим  двоюродным  братом.  Из  провинции.
Ночевать, естественно, ему придется у вас...
   Мой  муж  непроизвольно  скривился.  Ночующих  родственников  он   не
переносит физически. Равно как  и  знакомых,  впрочем.  Его  гримаса  от
Володи не ускользнула.
   - Ничего, старик, придется потерпеть. Это ненадолго. Зато Ленка будет
под надежным присмотром.
   - Я бы мог сам...
   - Не получится. Ты - дилетант,  а  мой  Виталий  -  профессионал.  Он
заметит что-нибудь интересное там, где ты в  лучшем  случае  заподозришь
очередного соперника.
   Удивительно, но этот довольно-таки  толстый  намек  супруг  пропустил
мимо ушей, что ему в принципе совершенно не свойственно.
   - Кроме того, нам всем надо договориться  и  разработать  простенький
код для  общения  через  пудреницу.  Например,  если  мы  договариваемся
встретиться в шесть часов в сквере возле Большого театра, это  означает,
что свидание состоится  в  семь  часов  возле  памятника  Пушкину.  Если
обнаружится "хвост" - тоже не исключено! - ты, Ленка, должна  сказать...
ну... что у тебя в туфлю попал камешек и  его  надо  вытряхнуть.  И  так
далее. Пусть себе слушают на здоровье. А в-третьих, нужно  будет  что-то
придумать, чтобы выманить их на  прямой  контакт.  Это  уже  -  по  ходу
событий.
   -  А  если  они  по   ходу   этого   контакта   не   промахнутся?   -
поинтересовалась я. - С меня предыдущих контактов хватает выше головы.
   -  Прежде  чем  что-нибудь  делать,  я  должен  поговорить  с   Асей.
Разузнать, что там происходит и почему  к  тебе  прицепились.  В  общем,
нужно работать профессионально, а не на эмоциях, как ты это делаешь.
   - Тебе только этой работы и не хватает? Больше делать нечего?
   Володя заметно помрачнел:
   - Дел-то как раз, подруга моя дорогая, невпроворот.  Мы  и  раньше-то
едва справлялись, а  сейчас  -  вообще  караул.  Но  -  веришь?  -  руки
опускаются. Начинаю разматывать дело, добываю улики, нахожу  свидетелей,
определяю преступника. И тут мне сверху по темечку -  бац!  Не  трогать!
Оказывается, преступник - двоюродный брат зятя сестры золовки. В  общем,
родственник. Или близкий друг. Или в крайнем случае деловой  партнер,  и
если его тронуть - тут же заложит того, о ком нам и знать не полагается.
Так и работаем, а нас за непрофессионализм только ленивый не ругает.
   - А моим делом тебе заниматься разрешат?
   - И разрешения спрашивать  не  буду.  На  своем  уровне  я  пока  еще
начальник, черт, дьявол, ваше превосходительство. Не исключено, конечно,
что в итоге опять упремся в какого-нибудь "неприкасаемого". Но тут  есть
один нюанс: хоть я и "мент поганый", да кое-что могу. В  некотором  роде
со мной  следует  считаться.  Посему  в  самом  худшем  варианте  просто
предложу некий обмен - а мне всегда есть чем меняться! - и тебя  оставят
в покое. А я оставлю в покое их, не тревожа вышестоящие инстанции...
   - Все наше и морда в крови, - подал реплику мой муж.
   - Вот именно. Сразу скажу: ради Аси твоей ненаглядной пальцем  бы  не
шевельнул. Там есть деньги, связи, она сама  в  это  влезла...  или  муж
втащил. Не случайно же она сегодня с тобой ко мне прийти отказалась.
   - Да, даже я удивилась,  чего  это  она  взялась  у  мужа  разрешения
спрашивать.
   - Значит,  и  его  пощупаем.  Не  боись,  Ленка,  разберемся.  Мы  же
профессионалы, черт побери, и умыть эту  сволочь  обнаглевшую  -  просто
удовольствие. Это с тобой они смелые. В общем, не сердись, но за подругу
твою придется взяться всерьез, а она, как ты понимаешь, об этом знать не
должна. Возможно, она ни в чем не замешана и  вообще  чиста,  как  слеза
ребенка. Тогда я буду просто счастлив. Но что-то тут мне не нравится.
   - Мне тоже - и давно, - оживился мой муж.
   Более приятной вещи Володя, разумеется, просто не мог ему сообщить.
   Дальше пошли технические детали. Володя  кому-то  позвонил,  попросил
"быстренько починить один пустячок". Пришла строгая, молчаливая  девушка
и забрала мою пудреницу. Потом пришел  "мой  двоюродный  брат"  Виталий,
среднего роста молодой человек с совершенно незапоминающейся внешностью.
Как говорится, без  особых  примет.  Выслушал  краткий  рассказ  Володи,
сказал: "Сделаем" - и ушел. Как потом выяснилось, "организовывать"  себе
чемодан и "все для первого ночлега".  После  этого  Володя  нашел  время
разъяснить мне кое-что из событий сегодняшнего дня.
   - Так. Значит, на Тверской, согласно  рапорту,  "двое  неизвестных  с
хулиганскими целями обстреляли из пневматических  винтовок  летнее  кафе
"Лилит" и нанесли ему материальный ущерб, после  чего  злоумышленники  -
заметь, Ленка, не преступники!  -  скрылись  на  машине  неустановленной
марки темного цвета.  Номерной  знак  различить  не  удалось.  Словесный
портрет не дает возможности начать оперативный розыск".
   - Ну, и что это означает?
   - А ничего. Через два дня забудут, у нас таких случаев - по несколько
штук в день, да еще с мертвецами. По прежним временам  скомандовали  бы:
найти! - так мы бы и номер машины установили,  и  дело  бы  раскрыли  за
сутки-двое. А сейчас...
   - А авария в переулке? Скажешь, не справился с управлением?
   - Обязательно! Даже если он хотел кого-то сбить, да не вышло,  он  же
нам обо этом докладывать не будет. Закружилась голова, временная  потеря
сознания... В общем, "поскользнулся, упал, очнулся - гипс".
   - Весело живете, - посочувствовала я.
   - Да уж не скучно. Так что тебе помочь - с превеликим  удовольствием.
А вдруг - на мое счастье! - твои оппоненты не  имеют  никакого  блата  и
никаких  покровителей.  Тогда  раскрою  дело  в  лучшем  виде,   еще   и
благодарность в приказе получу.
   - А если есть блат?
   -  Если,  если...  Дай  мне  хоть  пятнадцать  секунд   помечтать   о
несбыточном.
   Вернулась строгая девица, принесла пудреницу. На первый взгляд -  как
новенькая. На второй, кстати, тоже. Пудреница, разумеется. Володя  запер
безделушку в сейф (наверное, для звукоизоляции) и объявил:
   - Теперь этот передатчик, с позволения сказать, мы тоже будем слушать
и находиться в курсе событий. А еще - знать,  где  ты  в  данный  момент
находишься. Маячок тебе туда всадили - слышала о таком?
   - Слышала. Только его обычно к днищу машины присобачивают.
   - Скажи спасибо, что в ухо не вдели, они у тебя не проколотые.  А  то
окольцевали бы, как щуку, - и плавай.
   -  Какая  она  щука,  -  подал  голос  мой   муж,   -   карась   она.
Карась-идеалист, мечтающий попасть на сковороду со сметаной.
   Я даже не обиделась. Чего же на правду обижаться?
   В общем, не было бы счастья... Теперь я по крайней  мере  могла  быть
уверенной в том, что наши с Володей дружеские отношения будут  проходить
нормально, а не в условиях строжайшей конспирации. Потом, когда все  эти
заморочки с прослушиванием и  преследованием  будут  -  надеюсь!  -  уже
позади.  А  пока  мы  дружески  распрощались,  я  положила   драгоценную
пудреницу в сумку, и мы с мужем  отправились  домой,  причем  почти  всю
дорогу молчали. Сознание того, что нас слушают с  двух  сторон,  напрочь
отбило охоту к любым разговорам.
   - А все-таки Ася твоя - та еще штучка! - выпалил, не удержавшись, муж
почти у самого дома. - Видишь, не один я такого мнения.
   Я молча покрутила пальцем у виска  и  показала  на  сумку.  Вслух  же
произнесла:
   - Давай поругаемся как-нибудь в другой раз.
   Давно бы мне завести такую штуку! Глядишь, цапались бы с мужем раза в
три реже...
   Дома я отнесла пудреницу в комнату и для пущей верности сунула  ее  в
шкаф, под полотенца.  Так  что  наша  беседа  в  кухне  могла  проходить
совершенно  свободно.  А  через  час  к  нам  присоединился  "кузен   из
провинции". Специально  для  невидимой  аудитории  мы  разыграли  сценку
"встреча дальних, но любящих родственников", а потом я сказала:
   - Ну, пойдемте на кухню чай пить.
   И снова убрала чертов передатчик.
   "Кузен" оказался приятным в общении парнем и попросил нас не обращать
на него особого внимания: он будет  заниматься  своим  делом,  выполнять
указания шефа. Гулять с Элси мы отправились вместе, и я еще  раз  -  уже
Виталию  -  рассказала  историю  об   укушенном   мной   злоумышленнике.
Рассказала уже не без юмора - присутствие охраны подействовало  на  меня
явно положительно.

Глава 9
ЛОВЛЯ НА "ЖИВЦА"

   Двое суток прошли без эксцессов: никто на мою  драгоценную  жизнь  не
покушался,   никаких   подозрительных    незнакомцев    поблизости    не
околачивалось. Правда, Виталий от меня не отходил ни на шаг, как  только
я оказывалась за пределами дома. Но и  ему  -  с  достаточно  наметанным
глазом - не к чему было прицепиться.
   Вот только встречи с Асей я никак не могла добиться. Моя подруга  или
не подходила к телефону (при том, что  у  нее  аппарат  с  определителем
номера, это большого труда не составляло), или  ее  супруг  сухим  тоном
информировал  меня,  что  "Анастасии  нет  дома  и   неизвестно,   когда
вернется". Что ж, может, и не врал,  хотя  сам  характер  Асиной  работы
предполагал сидение за домашним компьютером.
   А еще из Парижа позвонил Анри. И подтвердил  свой  приезд  через  две
недели: чтобы я была готова приступить к новой работе. Морально  я  была
почти готова: в конце концов никто не помешает мне вернуться  обратно  в
научно-исследовательский институт, если что-то  не  задастся.  Но...  Но
было в общем-то страшно бросать привычную и где-то даже любимую работу -
пусть никому не нужную и низкооплачиваемую! - и очертя голову  бросаться
в совершенно новую для меня  сферу.  Частная  фирма  по  распространению
косметики и парфюмерии - не угодно ли? И вряд ли Анри обрадуется, если я
начну объяснять ему про необходимость постоянно находиться в поле зрения
милиции. Его заместитель - на "мушке" у неизвестных мафиози! Кому  нужен
такой работник? К тому же встречи с Анри могли быть и не чисто деловыми,
а у меня в пудренице - микрофон. А без пудреницы ходить Володя не велел.
Интересное получается кино.
   Муж, проникнувшись идеей новой работы для меня, постоянно возвращался
к  этой  теме,  чем  тоже  сыпал  соль  на  рану.  Парфюмерия,  по   его
представлению, - занятие сугубо женское, да и не в этом  дело,  что  это
даст мне возможность посмотреть мир, пока на нас - тьфу, тьфу,  тьфу!  -
снова  не  опустили  какой-нибудь  железный  занавес.  Ну  и  заработок,
разумеется...
   - Если бы я знал хоть один иностранный язык, - сокрушался супруг, - я
бы любое подобное предложение принял, не задумываясь.  А  с  моим  хилым
английским я никому не нужен ни здесь, ни там. Хотя вроде бы океанология
- все-таки достаточно полезная наука, в отличие от твоей арабистики.  Не
обижайся, конечно, но если бы ты имела возможность пожить в  этих  самых
арабских странах, поработать в тамошних  библиотеках,  музеях  -  тогда,
конечно.. А так, сидеть в Москве и засыхать над  научными  книгами...  Я
хоть свет увидел в наших экспедициях, а ты в кои веки  раз  выбралась  в
Европу - и тут же вляпалась в очередное отечественное  дерьмо.  Повезло,
ничего не скажешь!
   В общем-то, муж был прав, и мне тем более  хотелось  "выляпаться"  из
этой дурацкой ситуации и начать совершенно новую  жизнь.  Но  для  этого
нужно было хотя бы знать, с кем или с чем имеешь дело. Виталий предложил
мне на выбор несколько гипотез.
   Первое: мафия. Никто ее  не  видел,  но  все  знают,  что  она  есть.
Бороться с ней сугубо бессмысленно, тем не  менее  все  борются  или  по
крайней мере делают вид.  Дергаться  тут  глупо,  нужно  расслабиться  и
постараться получить удовольствие.
   Второе: конкуренты Аси или, что более  вероятно,  ее  мужа.  Это  уже
что-то конкретно осязаемое. Нужно выяснить, за чем они охотятся  и  чего
хотят, в частности, от меня. Можно бороться  и  можно  даже  победить...
если, конечно, не делать глупостей и не проявлять  ненужной  инициативы.
Для того есть Володя Пронин, он же патрон.
   Третье: недоразумение. В эту версию укладывается все, кроме нападения
на машину. Но и тут может  быть  обыкновенный,  вполне  распространенный
нынче бандитизм на большой дороге возле международного аэропорта.  Багаж
у приезжающих бывает разный.
   - А микрофон в  пудренице  мне,  значит,  в  Париже  вмонтировали?  -
возмутилась я. - Это же ни в какую схему не влезает!
   - То-то и оно, - согласился Виталий. - Пудреница не влезает.  Но  это
даже интересно.
   Очень интересно! Вынужденное  безделье  начало  сказываться  на  моих
нервах: уж лучше бы опять что-нибудь произошло.  Да  и  мужа  постоянное
присутствие "кузена из провинции" начинало, похоже, раздражать.
   На третий день позвонил Володя и попросил Виталия на несколько  часов
приехать в "контору": одно дело требовало обязательного присутствия  там
всех сотрудников. С меня же была взята торжественная клятва из  дома  не
выходить и на мелкие провокации не поддаваться.  В  принципе  я  человек
слова. И, поклявшись, обещаний не нарушаю. Посему взяла  одну  из  своих
любимых книг и устроилась на тахте. По секрету скажу: читала "Анжелику".
И похождения лихой маркизы так меня увлекли, что я  просто  подпрыгнула,
когда зазвонил телефон.
   - Лена? Лена, приезжай немедленно ко мне... Пожалуйста... Мне...  мне
страшно! Ты мне нужна.
   - Кто это? - перепугалась я.
   - Да Ася же, Ася! Приезжай, пожалуйста, ко мне. Немедленно!
   И короткие гудки в телефонной трубке.
   Все клятвы, обещания и наставления Володи  и  Виталия,  как  в  каких
случаях надлежит поступать, тут же вылетели у меня из головы. Я схватила
сумку и пулей вылетела из  квартиры,  соображая  на  ходу,  как  быстрее
добраться до Аськи. Я живу в Новых Черемушках, а она  -  на  Кутузовском
проспекте. Меньше часа на дорогу никак  не  получалось,  даже  если  все
пересадки делать бегом. На такси денег, разумеется, не было. И тут возле
меня затормозила  машина.  Черная  такая  официальная  "Волга",  в  меру
потрепанная. А из машины меня окликнул  довольно-таки  приятный  мужской
голос:
   - Елена Сергеевна! А я за вами. Куда поедем?
   Каким образом мне пришло в голову,  что  это  -  милицейская  машина,
убейте, не понимаю. Но - пришло. Возможно, я просто  жутко  беспокоилась
за Аську, и поэтому все остальное  для  меня  не  имело  ровно  никакого
значения. И плюхнулась на переднее сиденье, и успела только спросить:
   - У вас есть телефон или рация?
   В этот момент что-то вязкое и мокрое залепило мне нижнюю часть  лица.
Я  скомандовала  себе:  "Не  дышать!"  -  и  тут  же  глубоко   вдохнула
омерзительный запах этой тряпки. Дальше, как говорится, тишина.
   Очнулась я на диване в крохотной  комнате.  Из  окна,  к  которому  с
трудом, на ватных ногах добралась, открывался замечательный пейзаж: поле
и густой лес вдалеке. Вся эта панорама расстилалась далеко  внизу:  судя
по всему, меня поместили этаже эдак на тридцатом. Выяснять я не стала  -
как уже говорила, панически боюсь высоты.
   Дверь,  разумеется,  была  заперта,  и  выламывать  ее  я   пока   не
собиралась. Помимо дивана в комнате были еще журнальный  столик  и  пара
кресел. Все - далеко не новое и  не  модное,  хотя  стены  просто  сияли
свеженькими  обоями.  И   вообще   помещение   производило   впечатление
новостройки. Господи, куда это меня занесло?
   Постепенно я восстановила в памяти - не без труда, замечу! - минувшие
события и расстроилась. Во-первых, я опять  повела  себя  как  последняя
кретинка и на сей раз вляпалась во что-то куда более серьезное, чем  все
предыдущие приключения. А во-вторых, оставила без помощи Аську,  которая
теперь, наверное, не знает, что и думать. Если еще способна думать...
   - А если это звонила не она? - вдруг  произнесла  я  в  полный  голос
ошарашившую меня мысль. - А если меня просто как неполноценную  выманили
из квартиры?
   - Вот тут вы совершенно правы, Елена Сергеевна, - раздался  голос  от
двери.
   Я так и подскочила. Галлюцинации у меня начались, что ли?
   Оказалось, не начались. Просто дверь бесшумно открылась, и теперь  на
пороге стоял человек, внешность которого мне была смутно знакома. Где  я
могла видеть этого типа? Господи, где, где? В самолете, вот где! А потом
- возле машины, когда он дрался с моим мужем. Точнее, пытался драться.
   При мысли о муже у меня неприятно заныло под ложечкой. Его я  боялась
больше, чем всех бандитов, вместе взятых. Эти, что - убьют, и ладушки. А
тот будет читать нотации, зудеть, воспитывать,  ехидничать  -  месяцами.
Кошмарнее этой перспективы я и представить ничего не могла.
   Тип между тем принял выражение ужаса на моем  лице  на  свой  счет  и
остался этим крайне доволен. Закрыл за собой дверь,  присел  в  одно  из
кресел и закурил. Жестом пригласил и  меня  сделать  то  же  самое.  Как
теперь принято говорить, при всем богатстве выбора "другой альтернативы"
у меня просто не было.
   - Повторяю, вы абсолютно правы.  Звонила  вам,  разумеется,  не  ваша
приятельница, но подделка оказалась достаточно убедительной.  А  уж  то,
что вы сами, без принуждения, сели  в  нашу  машину,  -  просто  подарок
судьбы. Вы всегда ведете себя так очаровательно раскованно? Или это  еще
не прошел заграничный угар?
   - Да, я очень непосредственна, - согласилась я. - Потом,  еще  помню,
что именно на черных "Волгах" можно было дешевле всего проехать, если уж
приходилось ловить "левака". Я ведь человек небогатый, как вам известно,
так что бояться не привыкла.
   - Ну уж и небогатый!  Информация,  Елена  Сергеевна,  -  это  большие
деньги,  если  умело  ею  распорядиться.  Вы  же   на   своем   капитале
просто-напросто сидите. Или, точнее, лежите. Как собака на сене.
   - А без хамства нельзя? - привычно огрызнулась я. -  Вы,  кстати,  не
представились, и получается, что мы знакомы как-то односторонне. Вы меня
знаете - я вас нет. Более того, вы обо мне знаете что-то такое,  чего  я
сама не знаю...
   - Ну-ну, не кокетничайте. Скорее мы знаем о вас нечто такое, чего  не
знает никто, в том числе ваш собственный муж. Но может  узнать.  А  если
желаете познакомиться - извольте. Зовите  меня...  ну,  хоть  Полиграфом
Полиграфовичем.
   Издевается, зараза такая!
   - Лучше уж господином Шариковым, если вам так близок  этот  персонаж.
Товарищем называть не могу - увольте.
   - И не надо, и не зовите. Мне в