характер работы Володи,  не
представляло труда кое о чем догадаться.
   Ну, допустим Лариса оболгала Володю просто  со  зла,  чтобы  насолить
Марине. Но косвенно ее рассказ подтверждался тем, что Марина  обнаружила
в компьютере мужа информацию о счете в  банке  за  границей  и  валютном
счете в одном из московских банков. Кроме Марины, ее  практически  никто
не мог найти и тем более  понять:  очень  сложная  система  защиты  плюс
специфика мышления  Владимира.  И  так  же  косвенно  подтверждался  его
странной реакцией рассказ Марины о том,  что  она  общалась  с  Ларисой.
Марина случайно проговорилась, потом спохватилась, перевела разговор  на
другое, но он возвращался к прежней  теме  несколько  вечеров  подряд  и
устроил форменный допрос, достаточно искусно замаскированный.
   Сведя  всю  информацию  воедино,  Марина  сделала  копию  с  дискеты,
записала на ней всю эту историю и отвезла мне. Да, еще она написала там,
что если с ней  случится  что-то,  вызывающее  сомнение,  разгадку  надо
искать в документах на этой  дискете.  Код  доступа  к  личной  папке  в
компьютере Владимира - "55-8-30-В". То есть дата рождения, для тех,  кто
знает, - просто, кто не знает - достаточно сложно.
   Кончалась запись на дискете фразой, которая для  Марины,  не  слишком
склонной драматизировать свои переживания, была просто криком души:
   "Наташа, я начинаю бояться этого человека, если  ты  прочла  дискету,
будь с ним предельно осторожна".
   Мы с Андреем оторвались от монитора и некоторое время молча  смотрели
друг на друга.
   - Ну и какой, по-вашему,  вывод  я  должна  была  сделать?  По-моему,
только тот, который сделала.
   -  Не  горячитесь.  Возможно,   все   не   так   страшно,   как   вам
представляется. Пойдемте лучше поедим,  все  эти  страхи  -  от  пустого
желудка.
   Мы сидели в кухне и делали вид, что ужинаем. Мне  кусок  в  горло  не
лез, да, похоже, и Андрею, потому что он, вяло поклевав сотворенный мной
салат из помидоров, отложил вилку и сказал:
   - Мы же еще не знаем, что это за документы.  Лариса,  похоже,  играла
втемную, а вот Марина начала собственное расследование.
   - И обеих убили!
   - Опять торопитесь. Если бы ваш приятель был  способен  на  убийство,
Ларисы давным-давно не  было  бы  на  свете.  Он  же  предпочел  от  нее
откупиться.
   - От Марины он откупиться не мог. И был очень недоволен тем, что  она
вошла в контакт с его бывшей супругой. Слава богу, он еще не знает,  что
я поддерживаю отношения с Ларисой. То есть поддерживала... Но  зачем  им
понадобилось снова встречаться?
   - И потом вместе приезжать к вам...
   Меня вдруг озарила совершенно невероятная догадка.
   - Андрей, они не собирались приезжать. Марина сообщила мне,  что  она
будет с Ларисой. Она добавляла информацию к  той,  которую  заложила  на
дискету. Она прекрасно знала, что меня весь  вечер  не  будет  дома:  мы
тысячу раз  с  ней  обсуждали  этот  мой  первый  выход  после  большого
перерыва. Она просто не могла забыть, мы только накануне в последний раз
об этом говорили по  телефону.  Марина  хотела  меня  предупредить  -  и
предупредила, но я только теперь это поняла.  Иначе  мы  бы  никогда  не
узнали о Ларисе. Володя-то ее не опознал. А я,  как  последняя  идиотка,
все ему выложила!
   - Не расстраивайтесь, в  этом  ряду  никогда  не  бывает  крайних,  -
любезно утешил меня Андрей. - Только  постарайтесь  не  допускать  таких
ошибок в будущем.
   - По-вашему, оно у меня есть? - уныло осведомилась я.
   Не нравился мне ход событий, ох как не  нравился!  Понятное  дело,  с
Володей я теперь без свидетелей не встречусь ни за  какие  коврижки,  но
ему это надо как-то объяснить. А то он мигом поймет, что я его в  чем-то
подозреваю. И тогда...
   Мое бурное воображение снова  заработало.  Я  представила  себе,  как
Володя настойчиво предлагает мне новую игрушку для моего Кузьмы.  Как  я
радостно вставляю дискету с этой игрушкой в  компьютер  и  через  минуту
раздается мощный взрыв. Я (точнее, то, что  от  меня  осталось)  вылетаю
через проем в стене на улицу, оставляя  позади  бушующий  огонь.  Мчатся
пожарные, мчится милиция... И никто не узнает, где могилка моя.
   - Не надо так драматизировать, - прочитал мои мысли Андрей. - Если вы
впредь будете осторожны в разговорах, ничего страшного не произойдет. Да
и в конце концов, не доказано, что ваш приятель овдовел, так сказать, по
собственному  желанию.  Есть  только  некоторые  странные  факты,   цепь
случайных совпадений.
   Я замолчала и стала думать. Точнее, приводить свои мысли  в  порядок.
Помимо всего прочего мне пришло в голову,  что  Володя  был  не  слишком
удручен тем,  что  произошло.  Озабочен  -  да,  но  чем-то  еще,  а  не
трагической гибелью супруги на пожаре. И  это  внезапное  стремление  не
просто помочь мне, а  как  бы  даже  вникнуть  в  мои  проблемы.  Зачем,
например, ему знать фамилию мужа Нины? Чем он конкретно может мне помочь
в этом случае?  Хотя...  Галка  ведь  говорила,  что  он  имел  какое-то
отношение к ядерной станции в Ливане. Нет, в Ливии. Или в Алжире?  Вечно
я путаю эти географические названия.
   - Андрей, - оторвала я своего гостя от размышлений, -  где  мы  могли
строить ядерный реактор?
   - Не понял, - вытаращил  он  на  меня  глаза,  явно  сбитый  с  толку
причудливым ходом моих мыслей. - Кто - мы? Почему строить?
   - Ну, помогать в строительстве, - покладисто согласилась я. - Подруга
мне сказала, что видела Володьку в  том  центре,  который  они  с  мужем
проектировали. Вот только я забыла, в какой стране.
   Судя по всему, ясности в вопрос я все равно не внесла, и мне пришлось
восстановить в памяти разговор с Галкой и пересказать его Андрею чуть ли
не  дословно,  попутно  сообщив  Галкины   анкетные   данные:   семейное
положение, род занятий. Особого удовольствия я при этом  не  испытывала,
потому что то и дело вспоминала слова моей подруги, сказанные, кстати, в
том же самом разговоре: "Исповедуешься, в общем-то, первому  встречному.
Мало тебя жизнь учила?"
   Судя по всему, мало. Но я решительно не знала, что мне делать с  этой
лавиной  загадок,  которые  вдруг  хлынули  в  мою  жизнь  с  невиданной
щедростью. Будто канализацию прорвало, простите за резкость.  Андрею  я,
конечно, не сказала о том, как отреагировала моя  ближайшая  подруга  на
его  появление  в  моей  жизни  и  роль  в  ней  на  данный   конкретный
исторический период времени. Но он, похоже, и так догадался.
   - Ваша подруга наверняка  не  одобрила  того,  что  я  тут  постоянно
болтаюсь и узнаю о вас и вашем окружении  все  больше  и  больше.  Я  не
ошибаюсь?
   - С чего  вы  это  взяли?  -  фальшиво  изумилась  я.  -  Она  просто
посоветовала мне быть поосторожнее.  И  думать,  прежде  чем  что-нибудь
кому-нибудь говорить.
   - Золотые слова, - кивнул Андрей. - Я тут  даже  гипотез  строить  не
буду, радиацией, капсулами и прочим в этой серии пусть Павел занимается.
А я, с вашего позволения, позвоню кое-куда, может  быть,  есть  новости.
Относительно  ваших  бывших  родственников   и   ваших,   так   сказать,
сонаследников.
   - Постойте, - воскликнула я, осененная очередной свежей  идеей,  -  а
вдруг Володя приходил ко мне, чтобы поставить прослушку? На телефон  или
вообще в комнате? Чтобы быть в курсе тех разговоров,  которые  без  него
ведутся.
   Андрей бросил на меня какой-то странный взгляд, помолчал  секунду,  а
потом сказал:
   - Это вряд ли. Не может же он слушать ваши разговоры с другого  конца
Москвы. И не может целый день сидеть  у  прослушивающего  устройства:  у
него других дел сейчас по горло. Должен сказать,  детективные  сюжеты  у
вас рождаются просто с невероятной легкостью.
   - Работа такая, - вздохнула я.
   Между прочим, на завтрашней работе можно поставить большой и красивый
крест. Да и на послезавтрашней тоже. После похорон и  поминок  много  не
наработаешь. Понимаю, такие мои рассуждения могут показаться  циничными:
подруга погибла, а я думаю о каких-то переводах. Так-то оно  так,  но  и
Валерий, как выяснилось, умер не своей смертью.  Только  меня  по  этому
поводу никто на содержание не возьмет и компенсацию за  моральный  ущерб
платить не будет. Это раньше платили зарплату вне зависимости  от  того,
работаешь ты или  нет.  Теперь  времена  другие,  более  жесткие,  я  бы
сказала. А раз так... "Если не можешь изменить положение вещей -  измени
свое к нему отношение", - учил меня в свое  время  Валерий.  Пригодились
его уроки, вот уж и не думала.
   Я машинально мыла посуду после того, что  с  большой  натяжкой  можно
было назвать ужином, и думала о том, что если вся эта  история  каким-то
невероятным образом благополучно разрешится,  то  нужно  будет  начинать
жизнь заново. Перестать смотреть на эту квартиру как на тюремную  камеру
и попытаться превратить ее в нормальное жилье. Если вдуматься, этим надо
было заняться давным-давно.  В  стенах  такого  роскошного  кастрюльного
цвета, как на этой кухне, хроническую  депрессию  можно  заработать  без
всяких усилий. Когда-то веселенький розовый, а ныне  серо-буро-малиновый
линолеум прекрасно сочетается с обоями цвета заросшего  грязного  пруда.
Из окна дует, из-под входной двери тянет, раковина в  ванной  залеплена,
кажется, пластилином - чтобы не протекала...
   О чем я думала, когда соглашалась  на  это  убожество?  Почему,  дура
несчастная, не посоветовалась с бывшим мужем,  отцом  моего  ребенка?  В
конце концов эта квартира достанется сыну, так что его отец  был  кровно
заинтересован в том, чтобы она была как можно лучше. Да самой мне сорока
еще нет, рановато я в старухи записалась. Решено: займусь ремонтом, буду
при деле, на всякую ерунду времени не останется.  А  с  Володькой  после
похорон постараюсь больше не встречаться,  поберегу  нервы.  Если  будет
совсем уж тоскливо - помирюсь с Масиком...
   Я почувствовала, что  в  кухне  уже  не  одна,  и  резко  обернулась.
Действительно, Андрей стоял в дверях и  смотрел  на  меня.  Расшифровать
выражение его лица мне не удалось, поэтому я спросила в лоб:
   - Что-нибудь еще случилось?
   - Не знаю, - медленно ответил он. - Дело в том, что ваши сонаследники
вчера убыли за границу. Ни с того ни с сего и  на  неопределенный  срок,
благо средства, по-видимому, позволяют.
   - А почему такой минор?
   - Потому, что произошла утечка  информации.  Кто-то  их  предупредил,
потому что в подобные совпадения  на  ровном  месте  я  лично  не  верю.
Человек, которому я звонил, по моей просьбе второй день занимается  этим
семейством. А когда решил лично побеседовать - поезд ушел. От  кого  они
могли что-то узнать, как вы думаете?
   Мне и думать было не надо: от Нины. А ее предупредила я. Лично.  Кому
от этого стало лучше, спрашивается?
   Мои переживания достаточно ясно отразились на лице, и Андрей  немного
смягчился:
   - Наташа, я вас прошу, будьте сдержаннее. Я искренне хочу вам помочь,
а вы не только мне - самой себе мешаете. Дайте, что ли, слово, что ни  с
кем не будете обсуждать ни капсулу, ни пожар.
   - Честное слово, ни с кем не буду, - быстро сказала  я.  -  Только  с
Галкой.
   Андрей возвел глаза к потолку и вздохнул. Достаточно красноречиво.  И
я тут же вспомнила, как в переделках не чета  нынешним  Валерий  так  же
рассматривал потолок, а потом с грустным вздохом констатировал:
   - Худшего врага, чем ты сама, малыш, у тебя нет.
   Ей-богу, самоубьюсь. Тогда  у  меня  одним  врагом  уж  точно  станет
меньше.

Глава 10
БЕЗУТЕШНЫЙ ВДОВЕЦ

   Просто задумано - с блеском исполнено.  Этот  придурок  до  последней
минуты ни о чем не догадывался.  Позвали  на  ночь  глядя  на  безлюдную
набережную  -  поволокся  как  миленький.  И  от  дармовой  выпивки   не
отказался, наоборот, выхлебал чуть ли не всю фляжку бренди.  И  послушно
нагнулся над парапетом, когда услышал:
   - Посмотрите, что это там плавает?
   Может быть,  и  успел  вскрикнуть,  да  тут  как  раз  по  метромосту
прогрохотал поезд, а потом сразу -  встречный  состав.  Тело  наполовину
оказалось в воде: сверху было не очень хорошо видно, головой или ногами,
да какая в конце концов разница? А он повернулся и пошел к метро, где  и
в этот поздний час было еще полно народа. Конечно,  соблазнительно  было
приехать на машине и уехать на ней же, но сколько раз он  читал  о  том,
как кто-нибудь замечал тачку неподалеку  от  места  преступления.  Можно
было взять такси, благо они снова  появились,  или  поймать  левака,  но
опять-таки появляются ненужные свидетели. А в метро никто ни на кого  не
смотрит.
   Алиби ему было не нужно, потому  что  никто  теперь  не  мог  связать
погибшего с ним. Половина дела сделана, теперь с чистой  совестью  можно
было заниматься второй половиной.  Если  повезет,  послезавтра  все  его
страхи останутся позади. То есть  теперь  уже  завтра.  Потом  он  купит
путевку и уедет отдыхать. А потом начнет готовиться к новой жизни.
   Он не просто заслужил новую жизнь - он ее честно  заработал.  И  пора
остановиться, потому что попадаются именно  те,  кто  не  умеет  вовремя
поставить точку.
   Он не как все. Он все умеет.

***

   Слава богу, эту ночь я проспала без сновидений, во всяком случае, без
кошмарных. Зато проснулась ни свет ни заря, что со мной случается крайне
редко, - я стопроцентная "сова". Поворочалась с боку на бок еще полчаса,
поняла, что сна больше нет  ни  в  одном  глазу,  и  принялась  мысленно
выстраивать все события в один более  или  менее  логичный  ряд.  Должна
сказать, что общая картина  все  равно  не  складывалась,  но  кое-какие
фрагменты головоломки удалось пристроить.
   Бывшей жене Валерия срочно понадобились деньги. И она, используя свою
дружбу с  Ниной,  ускорила  его  кончину,  а  затем  провернула  дело  с
квартирой. Нина получила какую-то часть, возможно, даже половину. В этой
версии все выглядело логичным за исключением чудовищности того, что брат
погиб от рук родной сестры. Впрочем,  чего  только  на  белом  свете  не
бывает!
   Если мадам, моя сонаследница, сбежала за границу, значит, я размышляю
правильно. Но это значит также, что  мне  больше  никакая  опасность  не
угрожает и на мою драгоценную жизнь никто в обозримом будущем покушаться
не намерен. Пустячок, а приятно.
   Пожар на Рождественке и гибель обеих моих подруг, близкой и не очень,
действительно может быть совпадением... Совпадением с чем? Да  какой  из
Володьки шпион, в самом деле, пусть и промышленный? Скорее всего  Лариса
оболгала его именно для того, чтобы Марине жизнь медом  не  казалась.  И
для этого разыграла спектакль с дискетой  и  компроматами.  Логично?  Не
очень, но как рабочая версия сойдет. А главное, мой приятель мог быть не
слишком  порядочным  человеком,  но  убийцей...  Воля  ваша,  это   было
абсолютно не его амплуа. Как если бы  меня  заподозрили  в  том,  что  в
свободное от досуга время я подрабатываю стриптизом в ночном клубе.
   Утро  соответствовало  моим  думам:  слякотное,  серое,  в  общем   -
отвратительное. При мысли о том, что придется в такую  погоду  ехать  на
кладбище и  провести  там  довольно  много  времени,  мне  стало  просто
физически плохо. К тому же я слишком хорошо помнила похороны Валерия  на
том же, кстати, Преображенском кладбище. В общем, из постели  я  вылезла
мрачная, с трудом удерживаясь от слез, и только тогда вспомнила, что  на
кладбище меня повезет Павел, притворяясь при этом другом покойного мужа.
Почему у всех все как у людей, а я даже подругу в последний путь  должна
провожать под присмотром сотрудника ФСБ?
   На часах было ровно  половина  десятого,  когда  раздался  телефонный
звонок.  По  утрам  мне  обычно  никто  не  звонил,   поскольку   знали:
разбуженная, а не сама  проснувшаяся,  я  страшна,  как  голодный  тигр.
Интересно, кто сей безумец?
   - Доброе утро, Наташа, это Павел. Вы помните о нашем уговоре?
   - Конечно. Вы поедете со мной на кладбище. Что-нибудь изменилось?
   - Да, мне надо с вами кое о чем поговорить. Ничего, если я приеду  не
в одиннадцать, а чуть пораньше, скажем, в десять пятнадцать?  Не  нарушу
ваших планов?
   - Не нарушите, особенно если учесть, что никаких планов  нет.  Я  вас
жду.
   Павел отключился, а я лихорадочно  заметалась  по  квартире,  пытаясь
одновременно почистить зубы, застелить тахту и выпить  кофе.  Опять  все
получается  через  пень-колоду,   и   наверняка   меня   ждут   какие-то
неприятности.  С  приятными  новостями,  уверена,  Павел   дождался   бы
назначенного часа и никуда бы не спешил. А так - спешить должна была  я,
чтобы не встречать малознакомого мужика в халате в неубранной квартире.
   Действительно, выражение лица Павла, когда я открыла  ему  дверь,  не
предвещало ничего приятного. Но я проявила в  принципе  не  свойственную
мне выдержку, предложила кофе и не задавала никаких  вопросов,  пока  не
услышала:
   - Ваш бывший родственник исчез. На работе его нет, дома не появлялся,
дачи у них как будто не имеется. Одна надежда: загулял.
   - Может, и загулял,  -  кивнула  я.  -  С  мужчинами  это  случается.
Впрочем, и с женщинами тоже, насколько мне известно.
   - Вчера он ушел из дома поздно вечером, жене  ничего  не  сказал.  Во
всяком случае, она так утверждает. Позвонил кто-то, Игорь сам подошел  к
телефону, ничего не  говорил,  только  слушал,  потом  сказал  "хорошо",
оделся и ушел. Наши сотрудники опоздали, явились под утро...
   - Арестовывать?
   - Задерживать, - мягко поправил меня Павел. - А подозреваемого и след
простыл. Боюсь, он что-то заподозрил и решил исчезнуть. Или...
   - Или - что?
   - Или ему помогли это сделать, если эта капсула была не единственной,
которую он вынес. И у меня есть грустное подозрение, что опять произошла
утечка информации, - и боюсь, что опять по  вашей  вине.  Помимо  вашего
приятеля, в курсе всех событий, как я понял, оказалась еще  и  ближайшая
подруга, эта самая Галя.
   - Вы с ума сошли!  -  возмутилась  я.  -  Галка  абсолютно  надежный,
порядочный человек, а вы ее подозреваете... даже  страшно  выговорить  в
чем. Не может этого быть! Просто смешно даже.
   - По-моему, смешного тут мало.  Ведь  выяснилось,  что  и  она  имеет
отношение к радиоактивной,  так  сказать,  промышленности.  Плюс  частые
заграничные командировки. Позавчера вечером вы все ей рассказали - вчера
вечером исчез Игорь Урманис. Кто-то его предупредил?
   - Только не Галина! Не станет  же  она  покрывать  человека,  который
вроде бы причастен к смерти моего мужа...
   Павел бросил на меня взгляд, полный грусти пополам с насмешкой:
   - Наташа, давайте договоримся: эмоции тут не проходят.  Все  люди,  с
которыми я общался  по  самым  разным  делам,  были  чьими-то  друзьями,
подругами    и    даже     самыми     близкими     родственниками.     И
друзья-подруги-родственники ни на минуту не сомневались  в  честности  и
порядочности  этих  людей.  Только  жизнь   много   сложнее,   чем   вам
представляется. И много страшнее.
   Вроде бы я не услышала ничего для себя нового, но  от  слов  Павла  у
меня мороз по коже побежал. Одно дело -  читать  в  газете  криминальную
хронику, где и преступники,  и  жертвы  совершенно  незнакомые  люди.  И
совсем другое - представить на месте убийцы кого-то из  своих  знакомых,
пусть и не близких, а уж тем более - родных. Разумеется, я ни на секунду
не усомнилась в том, что Галка не способна на предательство.  Также  как
не верила в то, что  Володя  способен  вести  двойную  жизнь,  а  заодно
организовать убийство двух ни в чем  не  повинных  женщин.  Потому  что,
поверь я в это, далее последовал бы один-единственный вывод: если я  ему
буду мешать, он смахнет меня, как муху со стола. А жить  с  этой  мыслью
мне решительно не хотелось.
   - Не волнуйтесь, - прочел мои мысли Павел, - что до  меня,  то  я  не
думаю,  чтобы  вам  грозила  опасность.  Вашу  загадочную   дискету   мы
расшифровали, там описание очень известного лекарства, оно уже года  два
как рекламируется во всем  мире.  Интересн