оди были как  раз
те, где  преподносилась  всевозможная  "расчлененка"  и  прочие  способы
уничтожения людей. Кровь с экрана просто хлещет, персонажи то  падают  в
чан с кислотой, то ныряют в  крутой  кипяток,  то  горят  в  собственных
автомобилях  или  прямо  в  камине.  Зрелище,  прямо  скажем,   не   для
слабонервных, так что, увидев такую картину, так сказать, "в натуре", он
скорее должен был испытать ощущение "дежа вю", чем  острый  шок.  Или  я
настолько спятила, что пугаюсь  собственной  тени?  Господи,  скорее  бы
Андрей пришел!
   - Ну да, ну да, конечно же. Плохо соображаю. Ночь не спал, две  пачки
сигарет выкурил, потом еще опознание это... Я ведь Марину  очень  любил,
ты же знаешь. Ну, давай еще по одной, помянем мою супругу...
   Черт, ситуация нравилась мне все меньше и меньше.  Мой  приятель  был
явно неадекватен, причем вне  зависимости  от  алкоголя.  Хотя  кто  их,
мужиков, разберет: может, он так реагирует на мысль о  том,  что  теперь
свободен. Говорят же: когда умирает муж, остается вдова,  когда  умирает
жена, остается жених. И все же... Слово "супруга" в Володин лексикон  не
входило никогда, более того, он считал его мещанством и дурным вкусом.
   - Что-то у тебя в комнате изменилось, - заметил Володя после недолгой
паузы. - Причем к лучшему.
   - Диван выбросила с лоджии, - отозвалась я, - теперь окно  ничего  не
загораживает, светлее стало. Наконец руки дошли. Хотя...
   И я вкратце изложила приятелю историю  радиоактивной  мебели.  Володя
слушал рассеянно, кивал, думая,  похоже,  о  своем.  Под  конец  я  даже
пожалела о том, что все это рассказываю: толку не  предвиделось.  Однако
какая-никакая реакция на мой рассказ все-таки последовала:
   - Но ведь сестра-то Валерия, эта самая Нина, ничего после его  смерти
не получила, так? Значит, никакой выгоды у нее не было, сегодня она  это
еще раз подтвердила. Значит...
   - Значит, капсулу подложил кто-то  еще?  У  нас  гости  бывали  очень
редко, это во-первых. А  во-вторых,  почему  же  она  утверждала,  будто
виделась с бывшей женой Валерия, а та  категорически  отрицала?  И  явно
врала, потому что знала  такие  вещи,  которые  посторонним  неизвестны.
Более того, знала только Нина. Ну и ее муж, конечно.  Например,  о  том,
что квартира приватизирована только на Валерия.
   - За десять долларов тебе выдадут любую информацию в  любой  жилищной
конторе. Ну, может, не за десять, но уж за сто - наверняка.
   - А откуда у мадам сведения о том, что завещания нет? Эту  информацию
при всем желании купить было негде. Опять же знали только четверо,  один
- мертв. Слушай, вот черт, Нина  сразу  же  начала  защищаться:  никакой
выгоды она от смерти брата не поимела. Будь я не повинная, я бы об  этом
даже не подумала...
   - Почему бы тебе не заявить в милицию?
   Я чуть было не брякнула, что фактически уже заявила  и,  в  общем-то,
занялась  почти  самостоятельным  расследованием,  но  вторично  вовремя
прикусила язык. И не потому, что не доверяла  в  данном  вопросе  своему
давнему приятелю, а потому, что с некоторым опозданием вспомнила просьбу
Андрея ни с  кем  не  делиться  своими  подозрениями.  Да  и  полученной
информацией, наверное, тоже.
   - И что я заявлю? Подозреваю, что год тому назад родная сестра  моего
мужа сунула ему  в  диван  радиоактивную  капсулу?  Купила  в  ближайшем
супермаркете или на рынке - и сунула. Да меня же в психушку  отправят  в
лучшем случае. Не годится.  Вот  доказать  бы,  что  меня  облапошили  с
квартирой, тогда хоть какие-то деньги появятся. Может быть. И то -  вряд
ли. С сильным не дерись, с богатым - не судись, так, кажется.  Предки-то
наши не дурее нас были...
   - Это точно. Ну, давай еще выпьем -  меня  что-то  не  берет,  внутри
будто кол застыл. Никак не могу поверить, что Мариночки больше нет.  Все
из рук валится, о делах даже и не говорю - какие теперь дела. Теряю все,
дискету очень  важную  куда-то  засунул...  Кстати,  скажи,  пожалуйста,
Марина тебе никаких дискет не давала?
   Это было произнесено небрежно, как бы между прочим. Слишком небрежно.
И совершенно не к месту: я ему  о  своих  подозрениях,  а  он  мне  -  о
какой-то дискете. Вещи по  важности  совершенно  несопоставимые.  Как-то
нелогично. А нелогичность, как и визит без предупреждения, совершенно не
в Володином стиле. Господи, кажется, я скоро начну сама себя подозревать
в каком-нибудь преступлении! Но, с другой стороны, Марина просила ему не
говорить...
   - Насколько я  помню  -  нет,  -  осторожно  ответила  я.  И  тут  же
вспомнила, что именно так отреагировала вчера на его вопрос о том, не  у
меня ли Марина. Плохо, я стала повторяться. - А в чем дело?
   - Да ни в чем. Просто я не могу найти одну дискету, по работе. Вот  и
подумал, что, может быть, Марина по ошибке... Неважно. Извини,  глупости
говорю. У тебя, похоже, своих неприятностей хватает, зачем  тебе  еще  и
мои проблемы?
   Ага! По ошибке. И поэтому раз двадцать повторила, что  Володя  ничего
знать не должен, чтобы я все хранила в абсолютной тайне. Что-то она  еще
говорила, но, как я  ни  напрягала  сейчас  память,  ничего  конкретного
вспомнить не могла.
   И вот теперь выясняется, что Володе дискета нужна позарез.  Зачем?  О
какой работе вообще можно думать, если впереди похороны и все  связанные
с ними малоприятные хлопоты?
   - Нет, - уже твердо ответила  я,  -  никаких  дискет  мне  Марина  не
давала, это я точно помню. Впрочем, можешь сам посмотреть, у меня их  не
так много - десятка полтора, половина - ненадеванные.
   - Ну и ладно, проехали, - махнул  рукой  Володя  и  щедро  долил  мой
наполовину пустой стакан. - Ты ничего  не  пьешь,  Ната,  а  мне  одному
как-то неловко. Водка хорошая, не отравишься, не бойся.
   Слишком безразличным тоном это было сказано. А уж о  том,  что  после
нескольких  глотков  спиртного  я  становлюсь  сентиментально-болтливой,
Володе известно едва ли не лучше, чем кому бы то ни было. И  меня  такую
он с большим трудом выносит. Или он настолько обезумел от горя, что  ему
совершенно безразлично, чем и  с  кем  заниматься?  Только  я  собралась
указать ему на то, что  он  ведет  себя  не  совсем  по-джентльменски  -
спаивает  честную  девушку,  -  как  в  дверь  опять  позвонили,  и   мы
непроизвольно вздрогнули.
   - Ты кого-нибудь ждешь? - спросил  Володя  с  еле  заметным  оттенком
раздражения.
   Я пожала плечами. На сей раз это, безусловно, Андрей, а я уже хоть  и
чуть-чуть, но под хмельком, а ведь обещала ему не пить. Нехорошо...
   Но когда я открыла дверь, то обнаружила, что все еще хуже. Это был не
Андрей, а Масик собственной персоной. Н-да, гость, что называется, пошел
косяком. И что с ними сегодня - как сговорились являться без звонка?
   - Натуля, - провозгласил Масик, - я пришел мириться. На всю ночь.
   Я онемела. Именно ночи любви мне теперь  и  не  хватало  для  полного
счастья... Как говорил в таких случаях Валерий: "Цирк, а в нем кино  про
войну". Или, что в моем случае больше  подходит:  "Пожар  в  бардаке  во
время наводнения".

Глава 6
ЖИТЬ НАДО СТРАСТЯМИ

   Он представить себе не мог,  что  самая  простая  из  его  задумок  в
последнее время будет  обречена  на  провал  из-за  глупейшего  стечения
обстоятельств.  Похоже,  что  после  того,  как  сложнейшая  операция  с
удалением двух опасных свидетельниц прошла, что  называется,  без  сучка
без задоринки, он излишне расслабился и решил, что и  в  дальнейшем  ему
будет все удаваться. Нет, не расслабился - поленился продумать  запасные
варианты, просчитать возможные комбинации.
   Наука на будущее: женщины приносят только неприятности, даже  те,  от
которых  неприятностей  невозможно  ждать  в  принципе.  Ему  надо  было
основной  упор  делать  на  лирические  чувства,  а  он  поторопился   с
конкретикой. Сам виноват.
   И вот теперь нужно перестраиваться на ходу, учитывая, что  перед  ним
не один противник, а двое,  причем  второй  совершенно  неизвестен,  что
задачу отнюдь не облегчает, скорее наоборот. Правда, наличие  выпивки  -
это всегда плюс для того, кто умеет себя  контролировать,  и  минус  для
тех, кто алкоголь,  что  называется,  "не  держит".  Значит,  главное  -
подливать и не  пить,  а  если  повезет,  то  попытаться  избавиться  от
непрошеного  свидетеля.  Третий  не  бывает  лишним  только  при  вполне
определенных обстоятельствах.
   И еще он чувствовал,  что  положение  начинает  выходить  из-под  его
контроля. Очень легко иметь дело с профессионалами: они прогнозируемы  и
логичны, их легко вычислить и просчитать. Дилетанты - это те противники,
которых можно пожелать только врагу, причем злейшему.
   Ничего, и с дилетантами он справится,  без  вопросов.  Дорогу  осилит
идущий, а ему уже поздно возвращаться.  У  самолета  нет  заднего  хода,
равно как и стоп-крана.

***

   Полагаю, что по сценарию, любовно придуманному Масиком, я должна была
в совершенном экстазе повиснуть у  него  на  шее  и  пролепетать  что-то
вроде: "Бери меня, милый, я твоя". Еще бы: он сделал такой  широкий  шаг
на  пути  к  совместной  счастливой  жизни!  Но   события   развернулись
совершенно иначе, причем ход их оказался непредсказуемым для всех, в том
числе  и  для   меня.   Слишком   много   событий   свалилось   на   мою
многострадальную голову за истекшие сутки с небольшим  и  слишком  много
неприятностей меня еще ожидало в ближайшем будущем, которое поэтому вряд
ли можно было назвать светлым. Неприятностей - это еще мягко сказано.
   Не дождавшись ожидаемой реакции, Масик заглянул  через  мое  плечо  в
комнату,  благо  размеры  квартиры  позволяли  просматривать   ее   всю,
практически не сходя с места, и в свою очередь онемел. Такой подлянки он
явно не предвидел. Прийти к любимой женщине и обнаружить у  нее  другого
мужчину! В глазах моего ненаглядного я прочла столь  отчетливое  желание
придушить меня на месте,  что  даже  слегка  струхнула.  Потом,  правда,
сообразила, что  при  свидетелях  физическое  насилие  мне  все-таки  не
угрожает, но на всякий случай  покосилась  в  сторону  Володи.  Не  могу
сказать, чтобы выражение его лица меня успокоило  или  вдохновило:  ему,
похоже,  страстно  хотелось  придушить  Масика.  Но   мешало   уже   мое
присутствие.
   - Та-а-к, - зловеще протянул  Масик,  -  теперь  понятно,  почему  ты
вместо работы занялась уборкой. Дорогого гостя ждала. Нарядилась.
   Надо же, заметил! До этого у меня складывалось впечатление,  что  ему
совершенно безразлично, в чем я его принимаю: в вечернем туалете  или  в
тренировочном костюме и тапках на босу ногу.
   Володя, по-видимому, смирился с приходом нового для него  человека  и
уже наблюдал за развитием событий с откровенным удовольствием. Похоже, я
дула на воду: совершенно забыла, что общительность  не  входит  в  число
основных добродетелей моего приятеля. А уж новые лица в своем  окружении
он просто терпеть не мог.
   - А я-то думаю, что в квартире  изменилось,  -  прокомментировал  мой
Отелло. - Диван диваном, а вот чистота... Но это  вряд  ли  из-за  моего
прихода, ради меня Наташа так стараться не стала бы. И наряжаться  тоже.
Правда, Ната?
   Я ограничилась неопределенным  междометием,  а  Масик  Володю  просто
проигнорировал. Он явно размышлял: хлопнуть дверью и гордо уйти в  ночь,
так и не сделав сцены, или остаться, удовлетворить свое вполне  законное
любопытство и уже по результатам решать, делать сцену или  не  стоит.  А
также остаться или не остаться.
   - Ната, ты бы познакомила нас, что ли, - пришел ему  на  выручку  мой
приятель. - Неудобно же получается.
   - Знакомьтесь, -  мрачно  буркнула  я.  -  Владимир.  Ма...  то  есть
Алексей.
   - Новый поклонник? - поинтересовался  Масик,  в  котором  любопытство
все-таки пересилило все остальные эмоции.
   - Скорее - старый друг. А вы, по-видимому, новый друг?
   - Я не друг. Я жених. Во всяком случае, мы собирались пожениться.
   Володя вытаращил на меня глаза. Сколько  раз  он  слышал,  что  после
смерти Валерия я больше не намерена искушать  судьбу  и  связывать  себя
брачными узами. А тут - извольте радоваться - вполне реальный кандидат в
новые супруги. С ночевкой пришел.
   - Не совсем так, - с нечеловеческой мягкостью произвела я  уточнение.
- Этот милый молодой человек решил, что хочет  на  мне  жениться.  Моего
мнения на сей счет не спрашивали, то есть им вообще  не  интересовались.
Согласием, кстати, тоже.
   - Что ты хочешь этим сказать? - взвился Масик. - Я за тобой  ухаживал
по всем правилам, ты не возражала, когда я говорил, что мы поженимся,  а
теперь - поворот на сто восемьдесят градусов. Мнение,  согласие...  Кому
вообще интересно мнение женщины?
   Обстановка накалялась на глазах. Я не феминистка,  но  и  "Домострой"
для меня не настольная книга. Ну что ж, кто предупрежден - тот вооружен.
У Масика был один шанс из тысячи на счастливый  союз  со  мной,  и  этот
самый шанс он только что уничтожил одной-единственной  фразой.  Впрочем,
сам он мое молчание расценил как признание вины, а посему продолжил:
   - Значит, тебя вчера провожал этот вот Владимир?
   - Я Нату вчера не провожал, - быстро отреагировал мой приятель.  -  Я
вообще вчера еще был женатым человеком.
   - А сегодня стали холостым и пришли в гости с бутылкой водки? С  вами
все ясно, но ты, Натали, меня  просто  поражаешь.  Вчера  тебя  провожал
какой-то мужчина, сегодня ты выпиваешь с другим и, конечно, куришь. Хотя
мое отношение к спиртному и никотину тебе отлично известно. Тебе  делает
предложение молодой и красивый мужчина, другая бы на твоем месте оценила
это счастье по достоинству...
   Володя в буквальном смысле слова "отвалил челюсть", я  же  бровью  не
повела, поскольку давно привыкла к тому, что комплименты мой ненаглядный
делает себе. Всегда. И по любому  поводу.  Я  пыталась  донести  до  его
сознания, что лучше бы все-таки делать  комплименты  женщине  и  от  нее
получать встречные - ну, не лучше, так по крайней мере  естественнее,  -
но понимания с его стороны не встретила. И махнула рукой, как и  на  все
остальные странности моего разлюбезного.
   - Я оценила это счастье именно по достоинству, - прервала я страстный
монолог Масика. - И, по-моему, ты сейчас напрасно  тратишь  красноречие,
чтобы убедить меня в очевидном, которое так невероятно.
   Все-таки не удержалась - съязвила.
   - Между прочим, - попытался снизить пафос  сцены  Володя,  -  давайте
вернемся за стол. Ната, ты бы дала еще один стакан... жениху. Выпьем  за
знакомство, обмоем вашу помолвку.
   Я молча достала еще один стакан. Пить так пить, сказал котенок, когда
его понесли топить. Мне уже нечего было терять. Сейчас  появится  третий
кавалер, и одному богу известно, что после этого будет. Но мне  повезло:
зазвонил телефон и Андрей попросил прощения за  то,  что  задерживается.
Сможет быть через час, не раньше. Я светским  тоном  заверила  его,  что
ничего страшного не происходит, можно и через час, и через два, как  ему
удобно. Володя - спасибо ему большое! - занимал в  этот  момент  Масика,
так что тот не слишком  прислушивался  к  моим  телефонным  переговорам.
Появление "жениха"  в  конце  концов  подействовало  на  моего  приятеля
благотворно, и он несколько отошел от своих переживаний.
   К моему великому изумлению, Масик от выпивки не отказался. Это  после
неоднократных и многословных утверждений о том, что спиртное он  на  дух
не переносит. Более того, мой  ненаглядный  еще  и  закурил,  причем  не
сказала бы, что неумело. Мужчинам все-таки  верить  нельзя.  Обязательно
надуют, хотя бы в мелочи.
   - Значит, выпьем за знакомство, - продолжила я беседу с  того  места,
на котором меня прервал телефонный звонок. - Остальное во благовременье.
Имеется в виду помолвка. Насколько мне известно, при этом еще  и  кольцо
дарят. Ты купил кольцо, солнце мое?
   - Какое кольцо? - поперхнулся "Абсолютом" Масик.
   - Обручальное, естественно.  С  бриллиантом  и  этими,  как  их  там,
каратами? Не купил. Значит, и пить не за что... пока.
   -  А  ты,  оказывается,  корыстная  женщина,  -  не  отказал  себе  в
удовольствии мой ненаглядный.  -  Во  главу  угла  ставишь  материальные
ценности, а не духовность.
   - Обязательно. Брак, дружочек, - это серьезный  шаг,  чтобы  на  него
решиться, нужны какие-то веские  аргументы.  Если  хочешь,  материальные
доказательства - не ценности,  а  именно  доказательства,  подкрепляющие
обещания. Я, если тебе интересно, дважды была замужем, поэтому...
   - Кстати об обещаниях, - увернулся мой суженый, который меня явно уже
не слушал. - Я обещал тебе помочь разобраться с дискетой...
   - Какой дискетой? - живо заинтересовался Володя.
   Язык мой - враг мой. Зачем вообще надо было посвящать  Масика  в  мои
компьютерные дела? Темы для разговора, что ли, не хватило в один из  его
визитов? Теперь придется расхлебывать, импровизируя по  ходу  разговора,
причем у меня уже не один оппонент, а  целых  двое.  И  как  удивительно
точно ошибся мой ненаглядный, как, черт побери,  некстати  перепутал,  о
чем именно шел наш с ним разговор. Будто нарочно.
   - Не с дискетой, а  с  программой,  чтобы  переводить  материалы  без
проблем. Обещала подруге...
   - Какой подруге?
   Мой приятель явно перегибал палку. Обычно он совершенно индифферентен
к вещам, его непосредственно не затрагивающим.  А  тут  -  такой  жгучий
интерес к моим дискетам и моим подругам. Ну что ж, лучший вид  защиты  -
это нападение.
   - Что с тобой? Почему тебя вдруг  стали  волновать  мои  проблемы?  О
программе я тебе говорила месяца три тому назад, когда ты начал  ставить
мне этот самый, как бишь его, ну, модем-факс, что ли...
   - Факс-модем?
   - Не влияет, пусть факс-модем, все равно ты все уже забыл, конечно. И
с каких пор ты меня допрашиваешь о моих подругах? Хватит  с  меня  того,
что вот этот товарищ требует чуть ли не ежедневных отчетов в  письменном
виде. Ты что, тоже хочешь на мне жениться?
   Разумеется, последняя фраза была и груба, и вопиюще бестактна, но что
хотел, то и получил. К тому же я слегка поддала, так что спросу  с  меня
меньше. Володя, по-видимому, это понял и мгновенно "сменил пластинку":
   - Кстати, об отчетах. Твой... нареченный в курсе последних событий?
   - Каких именно? - на всякий случай насторожилась я.
   - Как каких? Приключений с диваном, естественно.
   Да что  ж  они  взялись  гробить  меня  по  очереди?  Рассказывать  о
вчерашнем вечере Масику именно сейчас?  Доложить,  что  меня  не  просто
проводили, а еще и провели в квартире несколько часов? Да еще приятеля в
помощь пригласили? Господи, милосердный Боже, за  что  ты  меня  сегодня
наказываешь? За вчерашнее легкомыслие? Или за все грехи, так сказать, по
совокупности?  Я  наградила  Володю  взглядом,  тянувшим  на   приличную
гранитную плиту, и самым непринужденным тоном ответила:
   - Какие такие приключения? Ну, помогли мне вчера эту рухлядь  донести
до помойки, экая важность. Говорить не о чем.
   Володя прищурился, но, не брошу камень, догадался не настаивать  и  в
очередной раз сменил тему разговора, правда, на не слишком приятную:
   - Когда получу документы,  я  тебе  позвоню,  сообщу  время  похорон.
Собственно, я к тебе приехал по вполне конкретному  делу,  хотя  мне  не
совсем ловко бередить старые раны. Но у тебя есть опыт... Что  я  должен
делать?
   Масик оторопело крутил головой, пытаясь  "въехать"  в  новый  поворот
событий. Мне его даже жалко  стало  на  какое-то  мгновение.  Но  уже  в
следующее я подумала, что Володя слишком  тянул  с  изложением  основной
причины своего визита. Это раз. А во-вторых, всю необходимую  информацию
он мог преспокойно получить у меня по телефону,  а  не  тащиться  в  мои
богом забытые выселки. По спине пробежал озноб,  а  в  голове  отчетливо
прозвучали слова  Валерия  из  сегодняшнего  сна:  "Ты  провинилась.  Ты
заслуживаешь наказания". Но каким-то чудом я с собой справилась,  и  мой
ответ прозвучал почти естественно. Во всяком случае, я на  это  очен