арик, отводя взгляд.
   -   Надо   поговорить,   -   сурово   произнес   Кузовлев.   По   его
безапелляционному тону стало ясно: он настроен очень серьезно.
   - Где будем говорить?
   - У меня в машине.
   Через несколько минут они рука об руку вышли  из  зеркального  здания
банка и сели в видавший виды  "москвичонок".  Автомобиль,  паралитически
дергаясь, отъехал по направлению реки. Престижный офисный район  остался
позади, дорога стала расхлябанной и ямистой,  как  стиральная  доска,  а
вдоль обочины потянулись захламленные пустыри промзоны.
   - Тебя уже вызывали? - коротко спросил Кузовлев.
   - Завтра пойду, - с недовольным выражением лица ответил Кедров.
   - Не ходи.
   - С чего это вдруг?
   - Не надо.
   - А дальше что? - невесело усмехнулся Ларик. - Привод под конвоем?
   Ты знаешь, Михалыч, я сейчас солидный человек, мне свое место  терять
неохота.
   - Догадываешься, о чем речь будет?
   - Есте-с-с-сно.... Не дурак же я.
   - И что, расскажешь?
   - По мере сил.
   - Хозяина заложишь? - жестко произнес Кузовлев.
   - Он мне больше не хозяин. У меня нынче новый шеф.
   Он замолчал, напряженно глядя перед собой.
   - Слушай, - нарушил молчание Кузовлев, - связь с ним нужно  наладить,
с Хозяином... Надо его предупредить!
   - Связи у меня нет никакой. Он сам так решил. Ну, ты же  сам  знаешь:
что ему в голову втемяшилось, не выбьешь. Разве что  через  вертолетчика
предупредить... Да и то, наверно, бесполезно: я сам лично инструктировал
его насчет контактов. Дохлое дело! - уверенно заметил Кедров.
   - А как вертолетчика найти?
   - Да я же говорю тебе, дохлое дело...
   - Мне решать... Как его найти?
   - Костаки Тео, живет в городке на побережье...
   - Погоди, сейчас запишу. - Кузовлев медленно полез рукой в  нагрудный
карман. - Память стала что-то подводить.
   Кедров ухмыльнулся, терпеливо ожидая окончания неприятного разговора.
   -  Значит,  все-таки  пойдешь?  -  промолвил  Кузовлев,   неторопливо
доставая ручку.
   - Конечно, пой... - Кедров не договорил.  Неожиданно  он  захрипел  и
стал плавно заваливаться на левый бок. Рубашка в просвете  расстегнутого
пиджака  медленно  окрашивалась  красным.  Лицо  покрылось   смертельной
бледностью, а глаза  закатились  под  лоб,  точно  подергиваясь  белесой
пленкой.
   - Я же  говорю,  не  надо  ходить,  -  будничным  голосом  проговорил
Кузовлев и, перегнувшись через обмякшее тело, дернул дверцу машины.
   Тело Кедрова, мягко всплеснув руками,  повалилось  в  битые  кирпичи,
пачкая черной липкой жидкостью чахлые кустики чуть тронутой  заморозками
травы.
   Пистолет с глушителем Кузовлев выбросил по дороге в небольшое озерцо,
куда местная артель сливала промышленные стоки.
   Ему нужно было торопиться.

***

   Огромные библейские глаза Тео Костаки, казалось, грозили  вылезти  из
орбит. Говорила же ему его жена: не связывайся... Говорила ему любовница
София...
   Высокий  седовласый  тип  в  широкополом   плаще,   карман   которого
выразительно оттопыривался, скрывая, по-видимому, что-то  огнестрельное,
на ломаном английском потребовал отвезти его на остров.
   Тео что-то бессвязно залопотал в ответ на  его  просьбу.  Он  жалобно
блеял  про  свою  жену,  про  любовницу  Софию,  детей   Ласту,   Косту,
Александрину и даже про любимца Теократиса, но этот сумасшедший  русский
его не слушал. Он выразительно опустил руку в карман просторного плаща.
   - Мне запрещено инструкцией брать  на  борт  посторонних,  -  лопотал
летчик, но проклятый карман плаща, точно магнитом, приковывал испуганный
взгляд бедного Тео.
   И тогда, дрожа от ужаса, бедный пилот сдался.
   - Позвольте попрощаться с женой,  -  жалобно  пролепетал  он,  шмыгая
носом. Но незнакомец его не понял, кивнув на готовый к взлету вертолет.
   Тео  не  сомневался:  нынешний  рейс  на  проклятый  остров  окажется
последним для него. В своей жизни он сделал всего три ошибки, и все  три
- смертельные. Первая ошибка - что он вообще согласился на  эту  работу,
вторая -  что  за  дополнительные  деньги  согласился  забрать  пакет  с
острова, а третью он совершает  сейчас,  в  эту  минуту.  Третья  ошибка
обычно бывает последней...
   Разогнав вокруг себя клубы пыли, вертолет наконец  нехотя  вздрогнул,
натужно взвыл и неторопливо оторвался от земли. Он нес  на  борту  двоих
людей.
   Глаза одного из них были выпучены от ужаса.

***

   - Эй, кто-нибудь! - слабо пролепетала Надя, приподнимаясь на локте.
   Выздоравливающий  организм  требовал  еды,  ей  хотелось  пить.   Она
чувствовала себя забытой. С самого утра к ней в комнату никто не входил.
Неужели что-то случилось?
   - Юля! - слабо крикнула Надя, спуская ноги на пол. Тишина  отозвалась
ей тревожным шепотом деревьев за окном.
   Преодолевая дурноту, девушка поднялась с постели и,  шаркая  по  полу
ослабевшими ногами, выглянула в коридор.
   - Эй, кто-нибудь!  -  слабо  позвала  она.  Внезапно  странный  вихрь
налетел на нее сбоку и втолкнул ее обратно  в  комнату.  Надя  испуганно
ойкнула.
   - Чего ты орешь! - прошипела ей Лиза прямо в лицо. - Лежишь  в  своей
кровати, вот и лежи тихо...
   - А где все?
   - Где-где, на бороде! - Лиза  затравленно  оглянулась.  -  Тут  такие
дела! Слышь, Юльку с Алешкой заперли на чердаке, Ольга Витальевна кукует
в подвале, а Ларису в кладовку засадили.
   - За что? - Брови Нади изумленно поползли вверх. На фоне случившегося
было не до старых счетов.
   - За что, за что... За то самое! - Лиза вновь воровато обернулась.
   - Слышь, выходит, Юлька-то не врала. Ну, насчет передачи... Хозяин  в
бешенстве - кассеты пропали. Ну, те, на которые с камер все пишется.
   - Как пропали? - удивилась Надя.
   - Вот так и пропали!
   - Но ведь отсюда ни одна живая душа...
   - Значит, по воздуху, с попутным ветром... Вот он и лютует. Ш-ш-ш!
   - зашипела Лиза и прижала палец к губам. - Кажется, идет!.. Прячься!
   Вдали послышались твердые тяжелые шаги.
   - Ну, что, Игорь Георгиевич? - расплылась Лиза в угодливой  улыбке  и
выскользнула за дверь. - Узнали что-нибудь новое?
   После этих слов раздался странный утробный хрип - и все стихло.
   В щель Надя видела, как сильная  мужская  рука  схватила  девушку  за
горло и, придушив, как котенка, поволокла за собой. Лиза только хрипела,
вращала белками глаз да заливалась багровой удушливой краснотой. Ее ноги
безжизненно волочились по полу, как у трупа.
   Надя с тревожно бьющимся сердцем прислонилась к стене. Ей было жутко.
Глава 12

   Как там называлась эта передача, о которой говорила Юля...
   "Укрощение строптивых", что ли? Что  ж,  название  как  нельзя  лучше
отвечает текущему моменту. Ну ничего, сейчас все "строптивые" у  него  в
кулаке, он их укротил, как опытный дрессировщик  обуздывает  кровожадных
животных...
   Он включил компьютер. Если такая передача  существует,  на  одном  из
сайтов телекомпании в Интернете должно быть упоминание о ней. Что-нибудь
да должно  найтись  -  действующие  лица,  краткое  содержание,  анонсы,
реклама, рейтинг... Через несколько секунд  поисковая  система  вывалила
целый список ссылок.
   "Конференция. Тема для обсуждения: действительно ли в шоу  "Укрощение
строптивых"  используются  съемки  скрытой   камерой,   или   это   игра
профессиональных актеров?" Далее, статья: "Критики теряются  в  догадках
относительно  личности  сценариста  знаменитого  шоу,  у  которого   уже
существует масса подражаний...", "Знакомьтесь: главные героини  шоу...",
"Мы влюблены в них всем классом!" - пишут школьники из Магадана..."
   Ага, вот!  На  экране  развернулась  яркая  страница  сайта,  целиком
посвященного  шоу  "Укрощение  строптивых".  Под  пляшущими  буквами  он
неожиданно  увидел  свою  фотографию  -  мелкую,   расплывчатую,   плохо
узнаваемую. Чуть ниже - действующие  лица  крупным  планом:  Юля,  Лиза,
Надя,  Ольга  Витальевна,  Лариса,  Алексей  (он  же  Алена)...  Краткое
содержание прошлой серии... Критика, отзывы...
   Рейтинг - один из самых высоких среди сериалов. Кадры из шоу: фигурка
(в которой с трудом угадывается силуэт Лизы)  летит  в  пропасть,  Ольга
Витальевна, печально подперев щеку, сидит в карцере, Надя на кухне  пьет
вино с Лизой на брудершафт.
   Закрыв глаза ладонью, он отвернулся от экрана. Это какой-то бред!
   Этого не может...
   Ледяные пальцы сжали виски. Так,  надо  соображать...  Логика  такая:
кто-то узнал о случившемся и похитил кассеты. Но ведь это невозможно, на
острове нет посторонних! Значит, свои?
   Итак, надо узнать, кто и каким образом мог похитить  кассеты.  Кто-то
из  тех  шестерых  ангелочков  со  змеиными  душами,  что  обманули  его
льстивыми речами и чарующими улыбками.
   Кто же из них? Если бы не некоторые сомнения, он  бы  с  уверенностью
указал на свою бывшую жену. Это в ее духе - организовать подобную шутку.
Но как она могла проникнуть в бункер? Вход в  святая  святых  охраняется
электроникой.
   Кто еще? Юля, Алеша? Они были заняты друг другом,  им  не  до  этого.
Ольга Витальевна? Вряд ли она  стала  бы  готовить  побег  с  топором  и
бечевкой, если бы у  нее  наклевывалось  такое  выгодное  дельце!  Надя?
Слишком простодушна для такой тонкой работы. Неужели Лиза? Но ведь  Лиза
целиком на его стороне, она всегда помогает ему...
   Дубровинская была единственной, кто побывал в бункере!
   Подстегиваемый интуицией, он раскрыл ящик стола, в котором  хранились
запасные пластиковые карты для входа наверх. Всего их было заказано пять
штук про запас. Одна у него,  значит,  должно  остаться  четыре.  Но  их
только три!
   Итак, виновник происшедшего был найден. Им оказалась льстивая козочка
с миловидным личиком и черной пакостной душонкой. И  эту  козочку,  козу
отпущения, нужно было немедленно наказать. Он во  что  бы  то  ни  стало
дознается, каким образом Лиза провернула эту махинацию.
   Надо спешить.
   Монитор показывал, как две девушки о  чем-то  шептались  в  коридоре,
испуганно озираясь. Две, еще остававшиеся на свободе. Если, конечно, это
можно было назвать свободой... Что ж, по крайней  мере  одна  из  них  и
такой свободы не заслужила...
   Отшвырнув клавиатуру, он решительным шагом направился к лестнице...

***

   - Я... Я ничего не знаю... Я ни в чем не виновата... - скулила  Лиза,
ползая  по  полу.  Она  ужасно  боялась  этого  страшного  человека   со
сверкающими бешенством глазами. - Я ничего не делала!
   - Говори, как ты передавала кассеты! Кому? - Холодно глядя на нее, он
демонстративно поигрывал плеткой в руке.
   - Но честное слово, я ничего...
   Раздался тонкий свист, и плетка  с  узелками  на  конце  оставила  на
тонкой коже предплечья багровый рубец. Раздался жуткий крик:
   - А-а-а!
   - Говори!
   - Я все скажу! Все! Только не бейте!
   - Кому ты передавала кассеты?
   - Я ничего не знаю...  А-а-а!  -  Новый  удар...  И  новый,  набухший
багровой кровью рубец.

***

   Надя так перепугалась, когда все это случилось с  Лизой...  Это  было
так  неожиданно!  Что  же  будет  с  ней  самой?  Защищаться  ей  нечем,
оставалась надежда только на длинные ногти и зубы.
   Жива ли еще Лиза - неизвестно. Когда хозяин схватил ее,  вид  у  него
был ужасно решительный. Своими ручищами он мог  задушить  девушку  одним
движением. А что, если после Лизы он примется за нее, Надю? Ведь  сил  у
нее после болезни, как у цыпленка.
   Осторожно ступая босыми ногами, Надя прокралась из комнаты.
   Из подвала доносился какой-то странный свист, гудела чья-то сбивчивая
речь... "Где кассеты? Кому ты их передавала?"
   Пауза. Свистящий звук. Крик.
   - А-а-а! - пронеслось по всему дому.
   Надя вздрогнула. Какой ужас! Неужели это Лиза так кричит? Да, это  ее
тонкий голос. Он убьет Дубровинскую, и она останется один на один с этим
чудовищем. Нужно скорее спрятаться, пока он не настиг ее.
   Покачиваясь  на  дрожащих  от  слабости  ногах,  девушка  побрела  по
коридору. Длинная рубашка цеплялась за дверные ручки  -  Наде  казалось,
что это дом, точно сторукое ужасное чудовище, не пускает ее.
   -  ...а-а-а!  -  донеслось  до  нее  совсем  близко,   за   поворотом
извилистого коридора.
   Надя отпрянула назад: неужели он уже здесь, в этой части  здания?  Он
гонится за ней!
   - ...а-а-а! - донеслось совсем рядом. - Кто-нибудь! Отзовитесь!
   Юля-а-а! Алеша-а-а!
   - Кто здесь? - Девушка боязливо сделала шаг вперед.
   - Это я, Лариса! - послышался знакомый голос. - Надя, это ты?  Ты  на
свободе?
   - Да, только не кричи, - умоляюще прошептала Надя. - Тише!
   - Почему? Что случилось?
   - Тут такое... Лизу чуть не убили!
   - За что?
   - Кажется, за какие-то кассеты. Он требует, чтобы она созналась, кому
передавала их. А она не признается.
   Молчание за дверью. Раздраженный голос:
   - Вот ненормальный... Что это ему взбрело? Она здесь ни при чем!
   И вновь протяжный крик Лизы, полный мучительной боли,  прокатился  по
дому...
   - Я боюсь,  он  и  меня  убьет.  Я  хотела  спрятаться,  -  испуганно
пролепетала Надя, едва не теряя от страха сознание.
   - Ясно, - проговорила Лариса и тут же потребовала:
   - Выпусти меня!
   - Как?
   - Не знаю, придумай что-нибудь! Выломай дверь!
   Надя с силой дернула ручку - дверь даже не шелохнулась.
   - У меня сил не хватит. - Пауза.
   - Слушай, а где они сейчас? - заговорщически прошептала Лариса.
   - В подвале.
   - Это хорошо... Ты должна мне помочь. Послушай, не перебивай!  Я  дам
тебе карточку, ею открывается ход  наверх,  в  бункер...  Там,  в  ящике
стола, наверху лежит пистолет. Возьми его и...
   Раздалось  тихое  шуршание,  и  твердый   пластиковый   прямоугольник
просунулся в щель.
   - Хорошо, - прошептала  Надя,  все  больше  слабея  от  страха,  -  я
попробую...

***

   Отшвырнув  теряющую  сознание  от  обиды  и  боли  Лизу,  он  наконец
остановился, тяжело дыша. Что ж, они напрасно  рассчитывают,  что  слезы
подействуют на него! Он с пристрастием допросит одну пленницу за  другой
и выяснит, кто из них осмелился на преступление. И если даже  они  умрут
после пыток, никто не узнает об этом, ни единая душа! Он уедет отсюда  и
вновь найдет себе новых жертв, более покладистых и менее строптивых...
   Створка двери отлетела от сильного удара. Небольшой коренастый столик
на гнутых ножках, стоявший за  ней,  рассыпался  в  щепы,  ударившись  о
стену. В запале бешенства он не  обратил  внимания  на  это.  Сейчас  он
возьмет пистолет и... Посмотрим, как запоют эти серебристоголосые птички
под прицелом!
   Карточка долго не могла попасть в щель: его руки еще мелко дрожали от
гнева. Вскоре приглашающе щелкнул замок, винтовая лестница застонала под
тяжелыми шагами.  Он  взбежал  наверх  легко,  как  юноша,  и  изумленно
остановился, не веря собственным глазам.
   Прямо ему в лицо пристально глядел бездонный зрачок пистолета.
   Оружие сжимала двумя руками рыжеволосая девушка с широко распахнутыми
от страха глазами.
   - Стой, буду стрелять! - слабым голосом проговорила она, ***

   У Нади хватило сил только на то, чтобы подняться  наверх  и  отыскать
пистолет.  А  потом  она  услышала  шаги  на  лестнице.  Эти  шаги   все
приближались, с каждой секундой становясь отчетливее и страшнее.
   Она упала в кресло. Нащупала  пальцем  предохранитель.  В  голове  ее
крутились обрывки ненужных воспоминаний.
   Однажды они с Пауком... они пошли в парк... был  прекрасный  весенний
день... светило солнышко... он учил  ее  стрелять  по  пустым  банкам...
Боже, зачем эта чушь лезет ей в голову?
   Шаги все приближались.
   - Стой, буду стрелять! - тихо  проговорила  она,  и  пистолет  опасно
дрогнул в ее руках. Но не от страха, а от напряжения.
   Она увидела перекошенное  лицо  с  бешено  сверкающими  глазами.  Еще
недавно она находила это лицо приятным,  целовала  его  и  даже  строила
кое-какие далеко идущие планы...
   Но теперь оно казалось ей просто отвратительным!
   - Надюша! Что ты! - остановившись, воскликнул он хрипловатым голосом,
стараясь придать ему ласковое звучание.  В  его  голове  вертелась  одна
мысль: значит, это она. Это она совершила хитроумную аферу с  кассетами!
Она обвела его вокруг пальца!
   А он  считал,  что  она  недостаточно  умна,  чтобы  разыграть  такую
комбинацию... Усилием  воли  он  смягчил  голос  и  даже  заставил  себя
улыбнуться.
   - Ну у тебя и шутки... Ну ты даешь, Надюша! - И сделал осторожный шаг
вперед.
   - Стой на месте! - Ее голос требовательно окреп.
   - Неужели ты выстрелишь? Ха-ха! Да ведь ты же не умеешь  стрелять!  -
натужно рассмеялся он и сделал еще  один  микроскопический  шаг.  -  Ну,
брось дурить, что за шутки!
   - Это не шутки.
   - Ладно, давай договоримся по-хорошему. Ну, может  быть,  я  перегнул
палку, и ты испугалась... Ты же испугалась,  да?  Моя  бедненькая  рыжая
киска! Мой маленький рыженький котенок  испугался...  Ты  же  знаешь,  я
никогда и ни за что не причинил бы тебе вреда... Давай  договоримся:  ты
отдашь мне пистолет, а я за это позволю тебе вернуться домой, в  Москву.
Хочешь? Сядешь в вертолет - и ту-ту. - Он заговорил с ней сюсюкая, точно
с маленьким ребенком. И протянул вперед руку.
   - Нет, ты отпустишь всех, - промолвила она, упрямо мотнув головой,  -
а потом поговорим.
   - Ну, зачем это тебе? - натужно улыбнулся он. - Ведь ты получишь  то,
чего так хотела. Ты получишь свободу. Одна из всех!
   И он сделал еще один шаг вперед.
   - Стой!
   Он бросился на нее, пытаясь выбить из рук пистолет, и, пока его тело,
точно в замедленной съемке, летело в прыжке, она успела нажать курок...

***

   После долгого полета над сверкающим от солнца морем,  сверху  похожим
на расплавленный металл, плещущийся в  чаше  далеких  берегов,  вертолет
приблизился к земле. Сверху остров  выглядел  пустынным  и  необитаемым.
Кузовлев  отметил  про  себя,  что  сейчас  он  выглядит  гораздо  более
запущенным, чем в последний раз, когда он был здесь с архитектором  Дино
Чентурой. Еще бы, ведь шесть месяцев прошло... Целых шесть месяцев!
   Вертолет неуверенно завис над площадкой, опускаясь.
   Тео ждал, что сейчас, в эту секунду из всех щелей  посыпятся  люди  с
автоматами. Может быть, он еще успеет в последнюю секунду взмыть в небо?
Но вокруг не было ни одной души... никого... Шасси  осторожно  коснулось
горизонтальной поверхности.
   - Вымерли все, что ли, - пробормотал Кузовлев, спрыгивая на землю.
   Его не ждут здесь, но у него есть долг, и он свой долг выполнит!
   Он только предупредит Хозяина,  что  со  дня  на  день  представители
Интерпола явятся сюда с ордером  на  арест.  Возможно,  он  сам  захочет
убраться отсюда. Тогда его долг - помочь шефу.
   - Подождешь меня здесь! - буркнул он трясущемуся от страха летчику  и
вытащил ключ из приборной доски.
   Этот  трусоватый  парень  может  удрать,   оставив   его.   Бдительно
оглядываясь, он вошел в  распахнутые  стеклянные  двери,  выходившие  на
вертолетную площадку.
   Рыжеволосая девушка, сидевшая перед мониторами, обернулась на  шум  и
произнесла как ни в чем не бывало:
   - Привет! Вы к кому?
   Она ничуть не  удивилась.  Такое  впечатление,  что  подобные  визиты
наносились сюда каждый день.
   - Мне нужно видеть... - замялся Кузовлев, - вашего Хозяина!
   - А, Игоря Георгиевича... - кивнула девушка. - А зачем?
   - По делу, - буркнул в ответ  неожиданный  гость.  Его  не  оставляло
странное ощущение, будто он находится в  приемной  обыкновенного  офиса,
куда ему преграждает путь чересчур ответственная секретарша.
   - Я сейчас спрошу,  примет  ли  он  вас.  Подождите  здесь,  -  рыжая
тряхнула огненными волосами и направилась вниз по лестнице, бодро  цокая
каблучками.
   Кузовлев тяжело опустился в массивное кожаное кресло и  огляделся  по
сторонам. В комнате было все по-прежнему, все  так,  как  много  месяцев
назад.
   Минут через пять рыжая вернулась:
   - К сожалению, он не может вас принять.
   - Но мне нужно его видеть! - настаивал Кузовлев. - Я отсюда не  уеду,
пока не поговорю с ним.