появляются ваши-то,  -  поведал  старичок
вахтер. - Что, разорились, что ли?
   - Кто вам сказал? - холодно удивилась Ольга Витальевна и  направилась
в свой кабинет.
   Печать фирмы "Насос трейд" и  фирменные  бланки  оказались  на  своем
месте. Стуча одним пальцем по клавиатуре компьютера,  она  набрала  один
приказ - об увольнении полного состава работников фирмы - и второй  -  о
назначении инженера Стрельцова А.А.  заместителем  директора  с  окладом
согласно  штатному  расписанию.  Подписала  приказ  и  завизировала  его
печатью, любовно дохнув на ее выпуклое темное лоно.
   Потом она позвонила в газету и попросила  дать  объявление  о  наборе
сотрудников   с   высшим   техническим   образованием.   Оплата   -   по
договоренности.
   Время собеседования - по вторникам с пяти до семи.
   Когда Ольга Витальевна возвращалась в тот день с работы,  внутри  нее
все пело. Теперь она  стала  полновластной  хозяйкой!  Теперь  никто  не
посмеет ей перечить! Вернется из похода Андрей  -  и  тогда  за  работу,
заказчики уже ждут не дождутся нового насоса.
   Ольга Витальевна вступила  в  темный  подъезд.  Под  потолком  тускло
светилась спираль пыльной лампочки...  Завтра  ей  нужно  будет  открыть
новый счет в банке и перевести с него суммы, оставшиеся  после  аферы  с
МММ. Она усмехнулась. А все-таки ей повезло! Если  бы  тогда,  в  начале
июля, она чуть-чуть притормозила  бы  с  продажей  акций,  все  было  бы
кончено. Навсегда! Хорошо, что она предпочитает осторожность рискованным
операциям. Ей чужого не надо, свое бы сохранить! А тут удалось не только
сберечь деньги от  алчных  личностей  вроде  Проньшина,  но  и  порядком
приумножить капитал.
   Остановившись на этаже, двери  лифта  разъехались  в  стороны.  Ольга
Витальевна сделала шаг вперед, шаря в сумочке в поисках ключей. Куда они
запропастились?
   Две темные мужские фигуры вынырнули из пугливой темноты подъезда.
   - Привет, Оля! - грозно произнесла  одна  из  них,  в  которой  Ольга
Витальевна сразу же угадала Проньшина.
   - Привет! - Она испуганно сделала шаг назад, но было уже поздно.
   Лифт загудел за спиной, спускаясь вниз.
   - Ну, как отдохнула? -  небрежно  хмыкнула  вторая  фигура.  Это  был
Ганичев, тихий  и  незаметный  типус  из  рода  равнодушных  пофигистов,
готовых за кружкой пива позабыть о мировой катастрофе.
   - Что вам нужно? - дрожащим голосом прошептала Ольга, пятясь к стене.
В голове ее мелькнула мысль: может, закричать? Так ведь все равно  никто
не выйдет...
   - Ты знаешь, что нам нужно, - хищно сузил глаза Проньшин.  -  Говори,
где все?
   - Что - все? - делая вид, что ничего не понимает, спросила Ольга.
   - Где чертежи, документация, договора? Где опытный образец? Где  все?
- наступал Проньшин.
   - Я ничего не знаю! Слушай, меня две недели не было, я не знаю, что у
вас случилось! - Ганичев ухмыльнулся:
   - Слышь, Вань, может, забыть  про  нашу  врожденную  интеллигентность
и... - Он схватил Ольгу за ворот плаща и приподнял  ее  так,  что  носки
туфель беспомощно чиркнули воздух, ища опору, горло перехватил спазм,  и
из глотки донесся беспомощный сип:
   - У меня ничего нет!
   - Проверим. - Проньшин вырвал у нее из рук сумочку. - Наверняка  дома
припрятала, а? Оль, тебе лучше добром отдать. Не хочется идти на крайние
меры...
   Наконец ступни нашарили опору - Ганичев отпустил ворот.
   Перехваченное горло обрело способность дышать.
   - Да чего с ней болтать! - взорвался Ганичев, роясь в  сумочке.  -  В
квартире у нее все небось сложено. Думала, что мы не догадаемся. Ничего,
она у нас столько своровала, что мы имеем право... Открывай!
   Ольга поймала на лету брошенные ей ключи. Замок беспомощно  зазвенел,
дверь распахнулась.
   По комнатам загремели беспорядочные  шаги,  загрохотала  отодвигаемая
мебель, под напором кулаков затрещали дверцы шкафов, зашуршали  семейные
фотографии, разлетаясь по комнате.
   Ольга поняла, что, пока ее конвоиры заняты поисками  документов,  она
свободна. Первым ее желанием было удрать.
   С колотящимся сердцем она  выбежала  на  лестничную  площадку.  Слава
Богу, соседка была дома.
   - Танечка, спаси, - сорванным  голосом  прошептала  Ольга.  -  Грабят
меня! Звони в милицию! - И потом как ни в  чем  не  бывало  вернулась  в
собственную прихожую.
   Проньшин и Ганичев, потные и запыхавшиеся, явились их  разных  комнат
почти одновременно.
   - Нашел что-нибудь?
   - Нет!
   - А на балконе?
   - Еще  антресоль  есть!  -  насмешливо  напомнила  Ольга  Витальевна,
по-наполеоновски сложив руки на груди.
   Она знала, ей нечего волноваться: то, что обеспечит  ей  процветание,
сейчас покоится в камере хранения на вокзале, код... Но код  она  ни  за
что не скажет, хоть пытайте ее!
   Милиция прибыла, когда истекала сорок вторая минута поисков.
   Ганичев только  жалобно  всхлипнул,  осев  с  заломленными  за  спину
руками,  а  Проньшин  в  запале  задержания  получил  удар  в  солнечное
сплетение и теперь беспомощно ловил посеревшими губами воздух.
   - Ну, рассказывайте, как все  было,  -  предложил  милиционер.  Ольга
Витальевна со стороны выглядела потрясенной и испуганной.
   - Они напали на меня  в  подъезде!  -  запинаясь,  начала  она.  -  Я
возвращалась с работы,  а  они...  Вырвали  сумочку,  стали  обыскивать,
угрожали...
   Чуть не задушили!
   Лейтенант прилежно скрипел ручкой по бумаге.
   - Что искали?
   - Деньги, наверно, - предположила Ольга.  -  Смотрите,  перерыли  всю
квартиру! Сломали шкаф! Где я теперь  возьму  новую  мебель?  Боже,  они
сломали любимый игрушечный паровозик моего младшего сына. Как  он  будет
плакать!
   Немного помолчав, она добавила:
   - Вообще-то я их знаю... Мы раньше вместе работали...  Но  Боже  мой,
ведь мы живем так бедно, разве не видно! - Она обвела унылую  обстановку
своей квартиры и горестно всплеснула руками. - Господи, что  скажет  мой
муж, когда вернется!
   После  этих  слов  она  тихо  и  проникновенно  заплакала.  Ей   было
действительно очень обидно. Такая свинская неблагодарность после  всего,
что она для них сделала. Эти наезды в подъезде, нелепые  обвинения...  А
ведь она ночи не спала, обдумывая,  как  бы  побольше  денег  содрать  с
заказчиков. А ведь сколько сил она отдала фирме, работала без  сна,  без
отдыха...
   Ольга Витальевна достала из кармашка снежно-белый платок и аккуратно,
чтобы не размазалась тушь, промокнула уголки глаз.
   Ну,  ничего,  теперь  эти  субчики  пойдут  под  суд.  Насколько  она
разбирается в  уголовном  законодательстве,  за  разбой  в  подъезде  им
светит, приличный срок. Что-то от пяти до двенадцати. Ах, жалко, что они
не успели нанести ей телесных повреждений, вернее было бы...
   "Ну ничего, хватит распускать нюни", - одернула она  себя.  Завтра  у
нее начинается новая жизнь. Пора форсировать работы по внедрению  модели
"ССН-1" на рынок. Завтра придут новые люди, они с новыми силами примутся
за работу. И она,  Ольга  Витальевна,  будет  ими  руководить:  разумно,
справедливо, с дальним прицелом на будущее.
   Новый коллектив оказался гораздо менее строптивым, чем старый.
   Работники боготворили директрису, как небожительницу, спустившуюся на
грешную землю, чтобы дать им работу. Ольга Витальевна  теперь  отбросила
всякие сантименты и заигрывания, поставив жесткие условия,  несоблюдение
которых безоговорочно вело к увольнению. Контракт на год,  испытательный
срок в три  месяца,  после  которого  работодатель  имел  право  уволить
работника без объяснения причин, - это были жесткие  условия  неприятной
игры под названием "капитализм".
   Хранившиеся на Белорусском вокзале сумки с  документацией  и  опытный
образец насоса вернулись в лоно предприятия, деньги вернулись  на  счета
фирмы, и теперь Ольга Витальевна могла ими распоряжаться по собственному
усмотрению.
   Вернувшийся из похода по Камчатке Андрей Андреевич нашел свою жену  в
приподнятом  настроении,  Вопросов  он  не   задавал,   предпочитая   не
углубляться в неприятные переживания. С покорным вздохом  он  принял  на
себя трудный пост заместителя директора фирмы "Насос трейд" с  отдельным
кабинетом и некрасивой секретаршей.
   "Ничего, - думал он, - зато в следующие выходные поеду в лес и забуду
обо всем. Природа, она как-то духовно очищает человека".
   Прибыль, полученную при помощи финансовой пирамиды, Ольга  Витальевна
не положила в собственный карман, как можно было  бы  ожидать  от  менее
дальновидного  человека,  а  пустила  на  развитие  дела.  Она   сделала
евроремонт в  конторе,  купила  хорошую  офисную  мебель  и  современную
технику, наняла службу безопасности, которая не столько охраняла офис от
непрошеных  посетителей,  сколько   следила   за   сотрудниками   фирмы,
подозревая их в неблагонадежности.
   До Ольги Витальевны дошли слухи, что Проньшин со своими сподвижниками
недавно организовал фирму, которая занималась примерно  тем  же,  чем  и
"Насос трейд". Правда, дела у его фирмы шли плохо. Голова  у  него  была
светлая, спору нет, но организатор он был никакой, заказчиков обхаживать
он не умел, держать в узде работников не стремился. Его сотрудники целый
день точили лясы и  наполняли  сигаретным  дымом  крошечную  комнатушку,
строя несбыточные планы мести зарвавшейся Ольге  Витальевне  и  грезя  о
будущем богатстве. В свободное от болтовни  время  они  лениво,  как  бы
между делом, занимались разработкой насоса.
   Ведь какой дурак будет работать в полную силу без зарплаты? Заказчики
к Проньшину не шли. Никто не знал, кто такой Проньшин, все знали  только
милую фурию Ольгу Витальевну. Никто не знал его фирму "Насос марк",  все
знали только "Насос трейд".
   После  давнишнего  нападения  Ольгу  Витальевну  всегда  и  везде,  а
особенно в темных подъездах, сопровождали две  шкафообразных  гориллы  с
чрезмерно  развитыми  нижними  челюстями,  наводившими  антропологов  на
неприятные размышления о регрессе рода человеческого.
   Тем временем не до конца доработанный, сырой вариант "ССН-1" уже  был
запущен в производство. Это был действительно неплохой насос  -  недаром
над его созданием в застойные времена трудился целый проектный институт,
но это не был тот широко разрекламированный  "суперсупернасос",  который
на ярких рекламных проспектах, отпечатанных в Финляндии,  обещал  чудеса
производительности, КПД, давно переваливший за сто  процентов,  чудесный
дизайн, легкость и выносливость  в  эксплуатации,  ремонтопригодность  и
баснословную отказоустойчивость. Это был просто хороший насос.
   Первые две недели свеженькие  насосы  работали  очень  даже  неплохо,
исправно качая то, что должны были качать. А потом они начинали ломаться
один за другим. Цена у них оказалась западной,  а  качество  традиционно
советским.  На  возмущение  покупателей  Ольга  Витальевна  хладнокровно
отвечала:
   -  А  что  вы  хотите?  Экспериментальная  продукция.  Конечно,  есть
небольшие недоработки. Учтем  непременно  в  следующей  модели.  А  пока
оплатите ремонт, я пришлю специалистов.
   Директор возмущенно орал в трубку откуда-нибудь  из  Нового  Уренгоя,
что он обратится в суд, на что Ольга Витальевна невозмутимо парировала:
   - Мы увеличим сумму "отката" еще на три процента...
   И  директор  сразу  же  захлопывал  рот,  изрыгавший   проклятия,   а
предприятие,  уже  потратившееся  на  приобретение,  доставку  и  монтаж
чудо-техники, было вынуждено теперь платить за ее  ремонт.  И  все  были
довольны: Ольга Витальевна клала в карман кругленькую сумму, а  директор
опростоволосившегося предприятия покупал новую машину.
   Параллельно производству бешеными темпами  велась  разработка  нового
чуда  техники,  "ССН-2".  С  периодичностью  раз  в   несколько   недель
центральная  пресса   разражалась   восторженными   статьями   о   новой
разработке, объявленной чудом техники, после внедрения которой  западные
аналоги  останутся  позади.  Желающим  увидеть  процесс   проектирования
предлагалось осмотреть  комнату,  в  которой  возле  компьютеров  сидели
несколько инженеров и сосредоточенно пялились  в  экраны  с  напряжением
кошки, следящей за мышкой, которая вот-вот должна  появиться  из  норки.
Это должно было означать форсированную разработку нового проекта.
   Под многообещающий проект уже  были  получены  деньги  и  разработана
схема инвестиций. Ольга Витальевна наконец смогла себе позволить кое-что
и  для  души:  ее  семья  из  двухкомнатной   хрущевки   перебралась   в
пятикомнатные хоромы в хорошем районе, а новый  водитель  директора  при
появлении  своей  патронессы  угодливо  распахивал  дверцу   элегантного
асфальтового "мерседеса".  Дети  Ольги  Витальевны  учились  в  закрытых
школах,  где  лучшие   западные   преподаватели   обучали   их   основам
надувательства и воровства, именуемых бизнесом.
   Итак, жизнь ее текла молоком и медом. Ольга  Витальевна  уже  лелеяла
новую мечту: завоевание насосной промышленности всего мира. В мечтах она
уже   видела   себя   всемогущественным   магнатом,   вершащим    судьбы
транснациональных корпораций, и  предвкушала  власть  и  славу,  которые
принесет ей новая завоеванная вершина. И, конечно же, деньги...
   Она не знала, что на пути ее нового замысла уже встал один человек.
   Но сначала она встала на его пути...

***

   По мере приближения к узкой горловине, через которую в  центр  города
вливался поток машин, автомобильная пробка все более уплотнялась. Набрав
скорость на периферийных улицах, машины, неохотно тормозили, притирались
боками, дышали друг  другу  в  спины,  пыхтя,  как  загнанные  мустанги.
Сверкавший  полированными  боками   "мере",   распугивая   автомобильную
мелочевку вроде видавших виды "Жигулей", вырвался в левый ряд  и,  мигая
фарами, мощно шел напролом.
   Разделительная полоса между встречными потоками  была  пуста,  только
далеко  впереди  маячила  черная  куртка  мотоциклиста  на  аппарате,  в
очертаниях которого угадывались благородные  приметы  "Ямахи".  По  всем
приметам обладатель "рисовой ракеты" принадлежал неформальному  движению
фанатов мотоезды, так называемых байкеров.
   В  вечных   московских   пробках   мотоциклисты   имеют   неоспоримое
преимущество над автолюбителями, жертвами собственной респектабельности.
   Водители часами парятся в раскаленных жестянках и завидуют  мобильным
и вертким байкерам лютой завистью. В час  пик  мотоциклы  по  Москве  не
ездят, а просачиваются. Срывая зеркала заднего вида, они  пробираются  в
зазоры  между  легковушками,  несутся  по  обочинам,  распугивая  робких
пешеходов. Они вылетают на встречную полосу, вызывая скрежет зубовный  и
матюги водителей, жмущих педаль тормоза, заметив "этих  отморозков",  от
одного вида которых в крови выделяется адреналин.
   Вот такой безбашенный мотоциклист маячил  впереди  на  разделительной
полосе, не желая пропускать вперед "мерс" с мигалкой.
   -  Развелось  их!  -  ворчливо  заметил  Володя,  водитель   "мерса",
утапливая в пол педаль газа и угрожающе прижимаясь передним  бампером  к
обнаглевшему байкеру,  чья  куртка  надувалась  пузырем  за  плечами,  а
видавшие виды брезентовые штаны выдавали человека, знающего, каково  это
тормозить собственными коленями на скорости сто  двадцать  километров  в
час.
   - И как их гаишники на дороги выпускают! - ворчливо заметил  пассажир
"мерса" и неодобрительно покачал головой.
   Володя помигал дальним светом мотоциклисту, что  означало  требование
уступить дорогу. Но упрямец не желал подчиняться.
   - Говорят, сам Лужков  приказал  гаишникам  байкеров  не  трогать,  -
раздраженно заметил шофер. - Но думаю, это враки. Просто они  все  датые
ездят, без прав и документов, поймают  одного  такого  -  на  оформление
битый час  уйдет.  А  сколько  за  этот  час  мимо  гаишника  шестисотых
"меринов" проедет? На многие тысячи! Представьте, стоит такой  бородатый
дядя в клепаной коже и гундосит перед инспектором в  окладистую  бороду.
Смешно!
   В это время на встречной полосе образовался небольшой  просвет  между
машинами, и "мерс", противно взвизгнув сиреной,  резко  ушел  на  обгон,
крылом притирая мотоциклиста. Байкер от неожиданности дернул руль вправо
и едва не пошел юзом на  большой  скорости,  грозя  попасть  под  колеса
пыхтящего рядом грузовика. Драгоценные секунды борьбы за право обладания
дорогой были им безвозвратно утеряны,  и  соперник  уже  встал  впереди,
загородив дорогу. Теперь мотоцикл  почти  упирался  передним  колесом  в
выхлопную трубу автомобиля.
   - Щас мы его поучим вежливости! - сквозь  зубы  пробормотал  шофер  и
резко нажал на тормоз.
   Мотоциклист  чуть  не  клюнул  передним  колесом  багажник,  тормозя,
двухколесную машину вновь повело на проезжей части.
   - Не будет наглеть, - со смешком произнес шофер и, готовясь  обогнуть
Триумфальную арку, возле которой заканчивалась разделительная  полоса  и
начинался сплошной газон, плавно перестроился в правый ряд. Мотоциклист,
казалось, безнадежно отстал.
   И Володя, и Игорь Георгиевич,  его  ясновельможный  пассажир,  быстро
позабыли о недавнем  инциденте,  едва  не  стоившем  жизни  неизвестному
храбрецу в апельсинового цвета шлеме и кожаной  куртке  парусом.  Теперь
Володя  был  всецело  занят   лавированием   в   автомобильном   потоке,
сгущавшемся по мере  приближения  к  Центру,  а  его  пассажир  принялся
раздумывать о предстоящем совещании.
   Мотоциклист налетел на них незаметно, как буря...
   "Мерс" был безнадежно зажат с двух сторон потоком и еле слышно пыхтел
на малой  скорости.  Слева  от  него  образовался  зазор  сантиметров  в
семьдесят, в него-то и просочилась взбешенная фурия на ревущей  "рисовой
ракете".
   Шофер едва успел заметить оскаленную пасть волка на бензобаке  байка,
как страшный удар заставил его вывернуть руль  вправо:  кованый  ботинок
мотоциклиста на скорости сокрушил боковое зеркало.
   Володя лишь испуганно вжал голову в плечи.
   - Что это? - пролепетал Игорь Георгиевич.
   - Вот гад, боковое зеркало снес! - шофер виртуозно выругался.
   - Надо его догнать!
   Далеко впереди маячил апельсиновый шлем.
   - Как его догонишь, мы заперты! Щас вправо уйдет, на тротуар,  а  там
через дворы - и поминай, как звали! - И он, бешено  сигналя  и  подвывая
сиреной, принялся выводить автомобиль в правый ряд.
   В  азарте  погони  о  важном  совещании  было  забыто.   Мотоциклист,
уверенный в собственной безнаказанности, неторопливо подъехал к тротуару
и теперь медленно катил вдоль поребрика, снижая скорость.
   - Вот он! - азартно заорал Володя. - Щас мы его достанем!
   Байкер   оглянулся.   Казалось,   он   специально   поджидал,   когда
неповоротливый "мерс" прибьет к  берегу  автомобильной  реки.  Но,  едва
Володя прибавил газу, готовясь смять  наглеца,  как  "Ямаха"  неожиданно
бодро подпрыгнула, переместилась на  тротуар  и,  стартовав  с  поднятым
кверху передним колесом, ушла из-под  удара,  выпустив  в  воздух  струю
фиолетового дыма.
   - Далеко не уйдет! Направо он не может убраться, там, я знаю,  ремонт
дороги.
   Но мотоциклист и не думал никуда сворачивать. Через несколько секунд,
адски  подпрыгивая,  он  съехал  прямо  в  подземный  переход,  разгоняя
ошалевших от такой  наглости  граждан,  неторопливо,  почти  вразвалочку
миновал  переход  на  малой  скорости  и  через   секунду   вынырнул   с
противоположной стороны проспекта.
   - Убег, паршивец! - раздосадованный поражением, произнес шофер. - Эх,
встретить бы его на пустой трассе...
   И Володя тронул машину вперед, размышляя о предстоящем ремонте...
   А  мотоциклист   осторожно,   крадучись   пересек   проезжую   часть,
развернулся в потоке машин и  вновь  стал  исподтишка  подкрадываться  к
жертве.
   Теперь его правую руку оттягивал железный  прут.  "Мерс",  ничего  не
подозревая, пылил впереди.
   И вот, когда оставалось метров  пятьдесят,  байкер,  газанув,  вихрем
подлетел сзади и с размаху опустил железный прут на боковое стекло.
   Посыпались осколки, шофер интуитивно выв