скорее   напоминающем
гигантский танцкласс, чем  обыкновенную  кухню,  находился  холодильник,
доверху набитый продуктами, шкафы,  где  хранились  консервные  банки  с
иностранными надписями, упаковки с чаем и  кофе,  всевозможная  бакалея.
Рядом, в стенной нише с раздвижными  дверцами,  был  обнаружен  странный
ящик, в котором в  живописном  беспорядке  громоздились  свежая  зелень,
фрукты, хлеб и молоко. На заднем плане выделялась бутылка вина.
   - О, такое вино мы пили на приеме у французского посла по случаю  Дня
взятия Бастилии, - с мечтательным вздохом проговорила Лиза, беря в  руки
пыльную бутылку с клочьями паутины на горлышке.
   Лариса с сомнением оглядела кусок мяса в пластмассовом корытце.
   -  По-моему,  его  нужно  убрать  в   холодильник,   -   нерешительно
проговорила она. - Я, конечно, мало что смыслю в  кухонных  изысках,  но
мне кажется, что на такой жаре оно испортится.
   - Какая разница! - проговорила Юля, с удовольствием запуская  руку  в
пакет с чипсами. - Можно подумать, вы собираетесь что-то готовить.
   - Я? - изумилась Лариса. -  Ни  в  коем  случае!  Я  вообще  не  имею
представления, как это делается. На меня можете не рассчитывать!
   - А кто же нам будет готовить? - наивно удивилась Лиза, наливая  себе
стакан колы. - Должен же кто-то нам готовить, пока мы не  найдем  способ
выбраться отсюда!
   - Резонное замечание, - поддержала Ольга  Витальевна.  Она  трудилась
над упаковкой  с  сырными  палочками.  -  Сухомятка  вредна  желудку,  -
проговорила она, набивая полный рот сухомяткой.
   - Еще как вредна! - воскликнула  Алена,  еле  двигая  челюстями.  Она
разделывалась с баночными сосисками. - От нее кожа  становится  такая...
тусклая!
   Заталкивая  в  рот  огромный  истекающий   соком   персик,   Лиза   с
удовольствием   покрутилась   на   вращающемся   стуле   возле   стойки,
пересекавшей кухню на две части, и благодушно заметила:
   - А зачем питаться сухомяткой? У нас есть специалист по общественному
питанию, ей и поручим это дело!
   - Кто это? - с любопытством отозвалась Юля, набрасываясь на  копченые
куриные ножки.
   - Наша барменша! - задорно хихикнула Лиза.  Надя,  уплетавшая  в  это
время уже третий бутерброд, чуть не поперхнулась.
   - Это я, что ли? - недоверчиво прогудела она с набитым ртом.
   - А кто же еще? - с ехидным смешком  отозвалась  Лиза.  -  Вы  у  нас
специалист, вам и карты в руки...  Вот  ваше  рабочее  место,  продуктов
полно.
   Условия, надеюсь, подходящие? - Она обвела  рукой  кухню.  -  Кстати,
предупреждаю, я отдаю предпочтение рыбному ассортименту  и  дарам  моря.
Кроме того, смею напомнить, там, в столовой,  тарелки  уже  заржавели  в
ожидании. Надеюсь, посудомоечной машиной вы умеете пользоваться?
   Надя с трудом проглотила кусок и зло прищурилась.
   - Вот еще что! Придумали! Буду я на  всех  работать!  Сами  готовьте,
кому надо!
   - Идея не нашла поддержки у широких  народных  масс,  -  Лиза  пожала
плечами, - придется ограничиться сухомяткой.
   В эти минуты, не подозревая об этом, она приобрела себе  беспощадного
врага. Надя бросила злой взгляд в  ее  сторону.  Если  бы  она  была  на
мотоцикле, а Лиза на машине, она знала бы, как ей поступить: удар  ногой
мгновенно  восстановил  бы  статус-кво,  но  в  данной  ситуации...   От
бешенства она только сжала кулаки,  так  что  длинные  ногти  впились  в
ладонь. Как она ненавидела этих избалованных  богатеньких  девочек!  Она
ненавидела  их  даже  больше,  чем   байкеров   из   враждебного   клуба
"Беспредельщики", и теперь, затаившись, стала  ждать  удобного  момента,
чтобы утолить свою ненависть.
   После обеда пленницы разбрелись кто куда. Лиза отправилась  на  пляж,
Ольга  Витальевна  принялась  рыскать  по  острову  в  надежде   обрести
что-нибудь, что помогло бы  ей  вернуться  к  своим  насосам,  а  Лариса
принялась обследовать дом с твердым намерением отыскать что-нибудь,  что
подтвердило бы ее "президентскую" версию.  Ей  так  хотелось  обнаружить
камеры,  вмонтированные  в  стены  дома,  и   определить,   откуда   они
управляются! Именно на этом она строила свои тайные расчеты.
   Алена обнаружила Ольгу Витальевну в саду. Плавясь от  жары,  насосная
директорша стояла возле бассейна и фонтана с золотыми рыбками и  вертела
в руках лист пенопластового утеплителя из контейнера.
   - Что-нибудь нашли? - дружелюбно осведомилась Алена.
   - Да вот, - Ольга Витальевна мрачно кивнула на белоснежные  глыбы.  -
Смотрю... Может быть, удастся соорудить плот?
   Маленькая  головка  камеры,  установленная  на   ветке   раскидистого
платана, с пчелиным жужжанием повернулась в сторону говоривших.
   - Вы с ума сошли! -  всплеснула  руками  Алена.  -  Какой  плот!  Это
невозможно! Вы утонете!
   - Нельзя сидеть сложа руки, - вздохнула  Ольга  Витальевна.  -  Нужно
бороться за свою жизнь. Нужно выбираться отсюда!
   - Вы хотите плыть на этих кусках по штормовому морю? Но ведь мы  даже
не знаем, где находится остров и в каком направлении нужно плыть!
   - Действительно... - Ольга Витальевна с сожалением пнула пенопласт.
   - Это какое-то безумие! Но я не могу сложа руки дожидаться, когда нас
заберут отсюда. У меня дела в Москве!
   - Не волнуйтесь, рано или поздно за нами приедут. Нас найдут!
   - Кто нас найдет?
   - Кто? - Алена пожала плечами.  -  Не  знаю.  Правительство,  милиция
наконец. Шесть человек исчезли, должны же они на это реагировать?
   - Должны! - горько  усмехнулась  Ольга  Витальевна.  -  Никто  никому
ничего не должен! Если верить тому бреду, что мы вчера слышали, ни одной
душе на свете не известно, где мы находимся. И как они  нас  найдут?  О,
если бы здесь был телефон! Я  тогда  могла  бы  управлять  компанией  по
телефону. У меня сделка срывается на два миллиона!
   Алена сочувственно кивнула:
   - Я вас так хорошо понимаю! Мне тоже нужно позарез вернуться. У  меня
операция через полторы недели. Это вопрос жизни и смерти!
   - Вы что, больны? - Ольга Витальевна испуганно взглянула на нее.
   - Нет, я... - Алена прикусила язык.  -  Просто...  Я  не  могу  всего
объяснить... Но мне нужно это сделать! Иначе я не смогу жить!..  Неужели
вы хотите поднять эту тяжеленную штуковину? - Она перевела  разговор  на
другое:
   - Давайте, я вам помогу!
   Ольга Витальевна с удивлением глядела, как напряглись бицепсы на руке
девушки, как обозначились, вздувшись  темной  кровью,  голубые  жилы  на
предплечье, тяжелый кусок  железа  вздрогнул  и  легко,  точно  пушинка,
поплыл над землей.
   "Ну  и  силища  у  этой  балерины!"  -  восхищенно   признала   Ольга
Витальевна, покачивая головой. И задумалась.

***

   Движимая своей сверхидеей,  Лариса  облазила  весь  дом,  обследовала
подвалы, чердаки, мансарды, боковые башни,  крытые  веранды  и  открытые
террасы.
   Безрезультатно! Дом был чист, пуст  и  безобразно  красив.  Он  точно
сошел с картинки модного журнала для продвинутых дизайнеров. В нем  были
все  достижения  цивилизации:   уютные   спальни,   просторные   ванные,
оборудованные комнаты со стиральными автоматами, спортзал с  тренажерами
и беговой  дорожкой,  солярий  с  искусственным  загаром,  библиотека  с
камином, приглашающая провести уютный вечерок в компании  любимых  книг,
бильярдная, зал для боулинга и даже музыкальная комната, где стоял белый
рояль и целый простенок возле окна  был  уставлен  лазерными  дисками  с
музыкой. И никакого присутствия посторонних в  здании,  никаких  следов,
даже самых незначительных! Они были одни.
   В небольшом коридоре, полукругом огибавшем здание с северной стороны,
она обнаружила неприметную дверь со странным приспособлением в  стене  в
виде щели. Дверь не поддавалась, точно была наглухо замурована. Куда она
ведет, что спрятано за ней? Надо будет заняться ей. Она даже не уверена,
что стоит делиться открытием со своими товарками. Ведь  знание,  которым
обладаешь одна, дает ощутимое преимущество перед остальными.
   А вот другим открытием стоило поделиться немедленно.
   - Я нашла гардеробную! - радостно сообщила она  Лизе,  загоравшей  на
террасе топлес. - Там полно всякой одежды и обуви. Я уже подобрала  себе
пару костюмов...
   Лариса хвастливо повернулась на каблуках, демонстрируя обновку, более
уместную для делового ужина, чем для пребывания в тропиках.
   - Вот как? - без энтузиазма отозвалась Лиза.  -  Ладно,  хотя  бы  не
придется ходить в рванье... Впрочем, я не уверена, что в такую жару  мне
захочется одеть на себя хотя бы одну нитку. И вообще, зачем нам  одежда,
если кроме нас здесь никого нет?
   - Отсутствие мужчин еще не повод, чтобы  превращаться  в  дикарей,  -
парировала Лариса.
   У нее имелся серьезный резон рядиться в деловую униформу. Несмотря на
безупречную фигуру, она считала,  что  не  стоит  ходить  раздетой,  как
туземка.
   Ведь если  все  происходящее  на  острове  фиксируется  камерами,  то
существует ненулевой шанс, что в один прекрасный день эти записи попадут
на экран телевизоров. Ее деловая репутация может  от  этого  пострадать.
Репутация остальных Ларису заботила мало.
   - Мужчины здесь ни при чем.  Просто  очень  жарко.  Предлагаю  и  вам
скинуть это барахло. - Девушка кивнула на хорошенький изящный  костюмчик
по фигуре, на который Лариса сменила надоевшее  ей  учительское  платье,
потертое на локтях. - Загорайте, пока есть возможность.
   - Надеетесь, нас скоро лишат этой возможности? - усмехнулась Лариса.
   - А вы сомневаетесь в этом? - колко отозвалась Лиза. - Не думаете  же
вы, что мы здесь надолго? В принципе, я, конечно, не прочь понежиться на
солнышке недельку-другую, но на пятьдесят лет  меня  не  хватит.  Честно
говоря, вдали от Москвы я могу выдержать дней пять, не больше. Меня ждут
друзья, дела, выставки, светская жизнь. Я без этого просто умру!
   - Ну и каким образом вы собираетесь вернуться домой?
   - Мой папа позаботится об этом. Думаю,  я  даже  не  успею  покрыться
первым  загаром,  как  он  уже  приплывет  за   мной   на   каком-нибудь
трехпалубном миноносце. Неужели вы думаете, что  дочь  такого  человека,
как он, может бесследно исчезнуть?
   - Не знаю, не знаю, - задумчиво протянула Лариса, отправляясь  в  дом
за шляпой. Яркое  солнце,  отражаясь  от  полированного  розовато-белого
мрамора, слепило глаза и мешало осмотру дома снаружи.
   - Кстати! - обернулась она в дверях. - А вы уже слегка загорели!
   И стала подниматься вверх по лестнице. Где-то во время  блужданий  по
дому она видела морской бинокль. Именно его ей сейчас не хватало.
   Постепенно тревожная атмосфера всеобщего ожидания на острове пошла на
убыль. Растерянность и  ошеломление  первых  минут  спали,  буря  эмоций
потихоньку  улеглась,  уступив  место  неистребимой  надежде.  Казалось,
вот-вот произойдет нечто, что вернет узниц домой, к родным и близким,  к
привычным занятиям и милым сердцу делам.
   Однако ничего не происходило. Очерчивая полукруг на  небесной  сфере,
солнце медленно катилось в вышине, обливая землю расплавленным золотом.
   Море накатывалось на ослепительно белый песчаный пляж, слизывая следы
на песке, и неохотно отползало назад. В скалистой части острова волны  с
грохотом обрушивались на камни, бурля и вздымая мелкую галечную взвесь.
   Весь день напролет неутомимая Лариса с биноклем  обследовала  остров,
то  устремляя  усиленный  окулярами  взгляд   на   замок,   ослепительно
прекрасный в своем безмолвном равнодушии,  то  пристально  изучая  линию
горизонта.
   Безрезультатно! Многочисленные башенки с острыми  кровлями  безмолвно
впивались в голубое небо, в зеркальных стеклах распухшими белыми  рыбами
проплывали облака.
   Молодежь,  Юля  и  Надя,  пропадала  на  пляже,  Алена   предпочитала
отсиживаться  в  прохладе,  беспокоясь,  что  беспощадный   ультрафиолет
повредит ее кожу, Ольга Витальевна строила планы относительно сооружения
пенопластового плота и, перебирая  в  голове  остатки  школьных  знаний,
безуспешно пыталась определить,  в  какой  части  света  она  находится.
Нежась  в  кружевной  тени,  Лиза  кусала   ручку,   мучимая   приступом
вдохновения: "Когда, покорная  судьбе,  презрев  и  горести  и  муки,  я
изнывала от разлуки, не забывая о тебе, тогда..." Дальше стихи не шли.
   Несмотря на внешне расслабленное состояние,  все  были  напряжены  до
предела  и  готовы  к  обороне  при  малейших  признаках  опасности.  Но
опасности не было. Вообще ничего не было. Только солнце, море и небо.
   Вечером обитательницы острова вновь  собрались  в  столовой.  Остатки
вчерашнего пиршества уже начали  дурно  попахивать,  над  столом  плавно
барражировали невесть откуда взявшиеся мухи.  Противный  аромат  гниющей
еды, точно невидимый яд, распространялся по всему дому.
   - Нет, это невозможно. - Ольга Витальевна брезгливо сморщила  нос.  -
Кто-нибудь в конце концов уберет всю эту грязь?
   -  Почему  бы  вам  самой  не  убрать?  -  дерзко  парировала   Надя,
воспринимавшая все разговоры о еде и посуде, как поползновения  на  свою
личную свободу.
   - Я? - искренне изумилась Ольга Витальевна. - Дорогая моя... При моем
общественном положении невозможно требовать, чтобы я  мыла  посуду.  Это
все равно, что драгоценным алмазом забивать в стену ржавый гвоздь.
   -  Может  быть,  установить  дежурство?  -  наивно  предложила   Юля,
оглядывая собеседниц.
   - Да, - поддержала ее Алена. - Или, например,  пусть  каждая  из  нас
вымоет свою тарелку.
   - А общая посуда? Она все равно останется грязной!
   - Ну, тогда пусть каждый вымоет еще одну из общих тарелок.
   - А если кому-то достанется мыть больше, а  кому-то  меньше?  Кому-то
заляпанное жиром блюдо, а кому-то вазочка из-под фруктов? Несправедливо!
   - Послушайте, всего-то нужно счистить остатки еды и засунуть  тарелки
в машину. А споров!.. - На это Лиза фыркнула и с апломбом заявила:
   - А я вообще не собираюсь мыть никакие тарелки, ни свои, ни чужие.
   С минуты на минуту меня отсюда заберут, зачем портить маникюр?
   - Вы так уверены в этом? - усмехнулась Лариса.
   - Конечно! Наверно, я  даже  не  лягу  спать  этой  ночью,  чтобы  не
пропустить прибытие корабля или вертолета.
   - Блажен, кто верует, - с усмешкой буркнула Лариса. Она не испытывала
энтузиазма по этому поводу. Прибытие  посторонних  на  остров  в  данный
момент нарушило бы ее личные планы.
   Внезапно где-то под лепным потолком еле слышно зашипело, и послышался
вкрадчивый голос:
   - Простите, что вмешиваюсь в  вашу  беседу...  -  Услышав  его,  Лиза
побледнела и  приоткрыла  в  молчаливом  изумлении  рот,  точно  увидела
бесплотный призрак.
   - Придется разочаровать вас и напомнить,  что  никто  не  приедет,  -
продолжал уверенный баритон из-под потолка. - Никто! Я  хочу,  чтобы  вы
твердо усвоили: никто не приедет за вами,  никто  не  будет  разыскивать
вас, вы никогда, до конца своих дней не сделаете и шагу с этого острова.
Мой искренний  совет  вам:  не  пытайтесь  бежать,  это  бесполезно.  До
материка слишком далеко, вы утонете,  разбившись  о  подводные  рифы,  а
иного пути отсюда нет.
   Голос  выжидательно  стих.  И  через  мгновение   удивленная   тишина
взорвалась гневными голосами:
   - Нас подслушивают!
   - За нами следят!
   - Подглядывают!
   - Да он издевается над нами!
   Только Лариса не принимала участия в выражении всеобщего  гнева.  Она
внимательно оглядела стены и пробормотала:
   - Значит, все-таки он где-то здесь, на острове. Где же? Не  иначе  за
той дверью, что я нашла... Как  я  и  думала,  стены  здесь  нашпигованы
камерами и микрофонами, как печенка по-болгарски нашпигована чесноком.
   Она  не  знала,  хорошо  это  или  плохо,  однако   сразу   принялась
раздумывать, как бы ей этот факт обратить в свою пользу.
   - Эй вы! - истерически взвизгнула Лиза, подняв лицо к потолку. -  Кто
вы такой? Вы нас слышите? Зачем вы нас сюда привезли?
   Она ждала ответа. Голос не заставил себя ждать.
   - Я хозяин этого острова, - уверенно прозвучал негромкий баритон. - А
доставили вас сюда затем, чтобы вы мне составили компанию.
   - Это какое-то безумие! Это извращение! Идиотизм!
   - Вовсе нет, - спокойно парировал невидимый  собеседник,  -  это  моя
прихоть, а я привык свои прихоти исполнять.
   "Если  он  с  нами  разговаривает,  -  подумала  Лариса,   напряженно
размышляя, - значит, он где-то поблизости. При дальних расстояниях такую
качественную связь трудно организовать. Но ведь я обшарила весь дом!"
   - Когда я смогу вернуться обратно? - вызывающе спросила  Лиза,  делая
шаг вперед.
   - Обратного рейса не будет. - Голос прозвучал вызывающе спокойно.
   Слишком спокойно, и это взбесило своевольную девицу.
   - Как это "не будет"! Мне нужно домой! Немедленно! У меня куча дел!
   Это произвол! Немедленно вызовите катер или вертолет!  Я  обращусь  в
милицию, в суд, в ООН!
   - Попробуйте! - В голосе звучала  откровенная  насмешка.  -  К  вашим
услугам морская почта. Бутылку с письмом можно запечатать  стеарином  от
свечек на камине.
   - Он над нами издевается! Садист! Отвратительный тип! Извращенец!
   Маньяк!
   Голос под потолком заклокотал добродушным смехом:
   - Я, конечно, ждал  бури  возмущения,  но  не  думал,  что  буря  так
затянется... Дамы, будьте благоразумны. Разве вам здесь не  нравится?  О
чем еще вы можете мечтать? У вас есть все! Я даю вам все, требуя  взамен
немногого...
   - Что-о? Он еще чего-то требует! Вот нахал!
   - Чего же вы требуете?
   Точно легкий вздох пронесся по комнате.
   - В первую очередь - покорности. Потом  -  дружбы  и  совсем  немного
любви. Совсем немного.
   - Ну уж нет! - возмутилась Лиза. -  Любви  захотел,  ишь  ты!  Только
попробуй прикоснуться ко мне!
   - Я и не буду вас касаться, - насмешливо заметил голос. - Думаю,  ваш
приступ гордости не затянется, и скоро  настанет  момент,  когда  вы  на
коленях будете умолять меня о пощаде и внимании. И я еще подумаю, прежде
чем принять вашу любовь...
   - Нет, вы слышали! - возмутилась Лиза. - Он мне угрожает! Мне,  дочке
такого папы! Да вы знаете, что с вами будет? Да вы знаете,  что  от  вас
скоро останется только мокрое  место?  У  моего  отца  все  куплено!  Он
направит сюда армию! ФСБ! Он  наймет  лучших  сыщиков!  Немедленно  меня
выпустите отсюда!
   Не-мед-лен-но!
   Тряхнув головой, она в бешенстве затопала ногами. Но голос больше  не
отвечал. Шипение эфира стихло.
   - Отключился, - констатировала Лариса.
   - Обиделся, - вздохнула Алена. Лиза перестала  топать  и  непонимающе
огляделась. На нее смотрели пять пар осуждающих глаз.
   - Ну вот, упустили шанс договориться по-хорошему, - вздохнула Юля.
   - Все из-за нее, - прошипела Надя с ненавистью.
   - Действительно, - поддержала  их  Ольга  Витальевна.  -  Можно  было
поторговаться с ним, если бы не ваша истерика.
   - Угрозами делу не поможешь.  Тем  более  пока  мы  полностью  в  его
власти!
   - Могли бы выяснить, где мы находимся. И где находится он сам.
   Лиза почувствовала, что против нее ополчились  все,  и  ей  отчего-то
стало неуютно. Оставшись в одиночестве, она запаниковала.
   - Но я не позволю издеваться над собой! - робко пискнула она.
   Ее никто не слушал. Ольга Витальевна, как самая  старшая  и  наиболее
разумная из присутствующих, решила возобновить переговоры и выкрикнула в
вечернюю пустоту, обращаясь куда-то к потолку:
   - Уважаемый! Простите, не знаю, как вас зовут... Мы хотели бы с  вами
поговорить! Вы слышите меня? Дайте знак, что вы меня слышите!
   Бесполезно! Гробовая тишина была ей ответом.
   Человек наверху в это время прищуренными глазами следил за монитором,
на котором в трепетном ожидании расплывались смутные фигуры.
   "Прекрасно! - резюмировал он. - Они уже горят  желанием  говорить  со
мной. То ли еще будет! Скоро они станут меня просто обожать!"
   Не дождавшись ответа, Ольга Витальевна удрученно опустилась в кресло.
   -  Обиделся!  А  все  из-за  нее!  -  Надя  бросила  в  сторону  Лизы
ненавидящий взгляд. - Не могла подождать со своими воплями.