лифт поднят, то из этой западни гранитной нет  вообще  никакой
возможности  проникнуть  туда,  наверх.  Звякнул  лифт.  Разошлись    двери,
пропустив Настю с лейтенантом внутрь, и бесшумно  сошлись  за  спиной.  Лифт
самый обыкновенный, человек на  тридцать.  Только  обычных  в  этих  случаях
кнопочек нет. Закрылись двери, и потянуло  лифт  наверх.  Скорость  большая.
Ощущение неприятное, точно как в небоскребе, когда тянет  высоко  и  быстро.
Остановились.  Открылись  двери,  и  снова  они  в  широком  пустом  зале  с
единственной броневой дверью и десятком  амбразур  со  всех  сторон.  Только
гранит тут красный. Тут документы проверили  не  только  у  Насти,  но  и  у
лейтенанта сопровождающего. Проверили быстро, без придирок, и пропустили  за
броневую дверь в паутину подземных галерей, коридоров  и  переходов.  Прошли
сводчатым мраморным залом, повернули  направо,  затем  налево.  Оказались  в
широченном коридоре, мощенном зеленым и белым  камнем.  На  стенах  мозаики:
мудрые  полководцы  склонились  над    картами;    мужественные    командиры
рассматривают поле боя  в  бинокли;  голодные  пролетарии  мира  с  красными
знаменами свергают ненавистных капиталистов, открывают двери темниц; солдаты
Красной Армии в смертельном штыковом бою теснят и ломят озверевших врагов, и
те же солдаты победоносной Красной  Армии  в  парадном  строю  маршируют  по
освобожденным городам Европы.
     - Вам туда, в коридор 66-К. До свидания. Мне туда вход воспрещен.

13.

     За  броневой  дверью  встретил  Настю  Жар-птицу  Ширманов,    командир
спецгруппы, помощник Холованова.
     Тут, за дверью  броневой,  снова  коридоры  бесконечные.  Уже  заметила
Настя: у каждого коридора - свое неповторимое сочетание цветов. Тут пол тоже
в огромных шахматных клетках. Но цвета гранита -  красный  и  белый.  Каждый
коридор вроде улицы,  от  которой  влево  и  вправо  -  чистенькие  нарядные
переулочки. В один и свернули. С  двух  сторон  -  двери  кожаные.  У  одной
солдатик возится,  отверткой  крутит,  бронзовую  табличку  прикручивая.  На
табличке - ни  звания,  ни  имени,  только  агентурный  псевдоним:  "Товарищ
Жар-птица". Отскочил солдатик в сторону. Руку под козырь. Человек  мимо него
проходит без всяких знаков различия. Да только знает солдатик, что под этими
скромными гимнастерками скрываются птицы высокого полета.
     Кабинет чист и светел.  Настя  не  сразу  и  сообразила,  чего  тут  не
хватает. А не хватает окон. Стены от пола до потолка - мягкая теплая пробка.
Вдоль одной стены - книжные полки с книгами  ее  любимыми.  Кто-то  ее  вкус
изучил. На другой стене - карта мира, карта Европы, карта Испании и отдельно
большая карта Средиземноморского бассейна. Пол  -  паркет  дубовый.  Широкий
толстый ковер. Рисунок крупный, яркий. Стиль явно афганский.  Стол  широкий.
Батарея телефонов, среди них "кремлевка" и  "вертушка".  Огромный  старинный
сейф заперт. Сейф явно Путиловского завода. Явно работы дореволюционной.
     - Ключ?
     - Дракон сказал, что вы этот сейф без ключа открывать  умеете.  Кивнула
Настя, Ширманова отпуская. Осмотрелась. В боковой стене
кабинета - три легкие двери. За одной -  маленькая  комната:  шкаф,  простая
кровать, правда, под верблюжьим одеялом. За другой дверью - туалет и душ.  В
третьей комнатушке - нечто вроде кухни и полки до потолка с годовым  запасом
бутылок,  банок,  стандартных  армейских   продовольственных    пакетов    в
серебристой фольге.
     Осталась Настя одна, сбросила  одежду,  забралась  в  душ.  Она  любила
истязать себя смертельно холодным и  затем  невыносимо  горячим  потоком,  и
вновь холодным, и вновь горячим. Она любила максимальный напор.  Она  любила
мочалки жесткие, как стальные щетки. Жаль, только бани парной нет да чистого
озера, покрытого льдом, с хорошей прорубью для купания.
     Долго-долго растирала себя полотенцем, а потом просто сидела в  кожаном
командирском кресле с высокой спинкой и смотрела на карту Испании.
     Стол дубовый  под  зеленым  сукном.  Зеленый  цвет  для  глаз  хорош  -
успокаивает.  Кабинет  прост,  ничего  лишнего.  С  кабинетом   своим    она
разобраться успеет. Ей  не  терпится  с  незнакомым  городом  познакомиться.
Подземным. Подскальным. Одни таблички на  дверях  чего  стоят.  На  соседней
двери  успела  заметить:  "Товарищ  Зверь".  А  могут  встретиться  и  более
романтичные псевдонимы. Да и как не  побродить  по  городу,  которому  такая
судьба уготовлена? Кому из вас довелось шляться по тихим  переулкам  будущей
Столицы мира?

14.

     По коридорам - просто так. Без цели. Бродит, сама себе улыбается.  Идет
Настя гулкими пустыми пространствами. Тихо. Там человек пройдет, да там шаги
простучат. В одних  коридорах  гул,  суета,  люди  в  форме  и  без.  Словно
муравейник перед дождем. Но повернешь за угол, и опять - шуршащая тишина.  В
случае нужды тут уймищу народу разместить можно. И  запасов  тут  на  многие
годы, да еще в каждой  комнате  припасено.  Кабинеты,  кабинеты.  Нет  конца
кабинетам.  Двери  вдоль  коридоров  -  как  чешуя  вдоль  рыбьей  спины.  В
большинстве своем - на замках,  на  печатях.  Пыль  на  сургуче.  Построили,
опечатали, будет нужда - вскроют. Стоит кабинет запертым в бесконечном  ряду
таких же. Только иногда то там, то тут попадет коридор оживленный, где двери
хлопают часто, как солдатские подошвы на долгом марше.  И  опять  -  царство
пустоты и тишины.
     Нашла Настя много интересного,  нашла  спортивный  центр  с  бассейном,
потом еще один, но только тут бассейн пустой. Воды в нем еще не бывало.
     Нашла ресторан, и еще один. А потом столовую безжизненную: в темноте  -
столов солдатских штабеля необозримые.  И  магазины  кое-где  попадаются,  и
опять своды, ходы-переходы, и двери вдоль коридоров.  Потом  пошли  коридоры
без гранита и мрамора. Просто  серый  бетон.  Вроде  как  из  центра  города
забредешь в индустриальные окраины. Трубы да  кабели  разноцветные.  Тут  уж
совсем никого нет. Разбегаются  коридоры  в  разные  стороны.  Там  лампочка
мерцает да тут. Не то чтобы страшно, но гнетет пустота. Ладно. Пойдем назад.
Хорошо бы схемы на стенах висели: план коридоров и стрелочка  зеленая  -  вы
находитесь тут. Но нет таких схем. Не положены. Да и не  во  всякий  коридор
завернешь. Там решетками весь проход закрыт, как Волга плотиною. Там часовой
штыком уральским путь обрывает: сюда заказано. Если документы предъявить, то
ее-то пустят. Но к чему? А там ведет коридор черт знает  куда,  во  мрак,  в
холод, в крысиную сырость. Капелька с потолка - бом-м-м-м. Носа туда  совать
никак не хочется. Покрутилась Настя туда-сюда, вернулась в  места  знакомые.
Вот и коридор красно-белый, вот и кабинет. А жаль, что окна нет. Не помешало
бы. Тут и звонок в дверь.
     - По вашему заказу из кремлевского ателье доставлен маскарадный  костюм
шамаханской царицы. Не угодно ли примерить еще раз?

15.

     Когда ей что-то  непонятно,  она  уснуть  не  может.  Непонятно:  зачем
устраивать выпускной бал-маскарад?
     86 спецгрупп подготовили по  одному  монарху  или  монархине  для  всей
земли. Все группы работали в строжайшем секрете, и ни одна не  была  связана
ни с одной другой. Будущие правители друг друга не знали и знать не могли. И
вот в чью-то глупую голову пришла идиотская идея  лучших  выпускников,  тех,
кто на самые высокие должности рекомендован и утвержден,  собрать  вместе  и
устроить маскарад. Каждому разрешили выдумать себе любой  наряд,  из  любого
материала, каждого отдельно кремлевское ателье обслуживало. Зачем это?
     Маскарад завтра. Завтра будущие монархи впервые увидят  друг  друга.  А
индивидуальный инструктаж Настя прошла  сегодня:  на  маскараде  разрешается
называть свой агентурный псевдоним, настоящее имя и  настоящий,  присвоенный
Центральным Комитетом, титул. Да зачем же?

16.

     - Николай Кузнецов, агентурный псевдоним  -  Пух,  кайзер  Германии.  -
Кайзер чуть покраснел и поправился: - Будущий кайзер.
     Настя, восточной правительницей наряженная, протянула будущему  кайзеру
руку для поцелуя, представилась:
     - Настя Стрелецкая, Жар-птица, инфанта испанская.
     Она  считала  неприличным  называть  себя  будущей  королевой.    Лучше
представляться тем титулом, который уже имеешь, - просто и скромно: инфанта.


ГЛАВА 15

1.

     Материал на  агентурный  выход  представлен.  Товарищ  Сталин  еще  раз
просматривает все, что собрано на разведчика, который  будет  действовать  в
Испании под агентурным  псевдонимом  Жар-птица:  результаты  психологических
испытаний, заключение  медицинской  комиссии,  анкеты,  протоколы  негласных
обысков, стенографические записи подслушивания, отчеты наружного наблюдения,
записи разговоров во сне и в бреду, сочинения.
     Сталин раскрыл тетрадь с  грифом  "Совершенно  секретно"  -  сочинение:
"Кабы  я  была  царица".  Сочинительнице  хватило  одной  страницы.   Одного
предложения. Трех слов. Тринадцати букв.
     Прочитал Сталин то, что так ему понравилось, то, что читал уже  столько
раз. Сочинение оказалось на две буквы короче своего названия:  "Покорила  бы
мир".
     Ухмыльнулся товарищ Сталин. И решительно наложил резолюцию.

2.

     Хрипит "Амурлес" протяжным ревом. Принял в Архангельском городе  десять
тысяч кубов соснового кругляка и ушел в туман. Ему в тумане  не  страшно.  В
тумане лесовозу некого бояться, кроме,  понятно,  айсбергов.  Никто  другой,
ничто иное с лесовозом в тумане  столкнуться  не  может.  Если  даже  его  в
слепящей белизне не видно, если и гудков его не слышно, то все  равно  любой
во мгле по запаху сообразит - лесовоз рядом. Капают слезы  сосновые.  Аромат
таежной беды на пять миль вокруг. Внутри лесовоза смоляной дух  зашибает,  и
солярный смрад, и нефтяной выхлоп. Запах океана и тайги - в  едином  букете.
Опять везет по свету лесовоз мечту  миллионов  зеков  лесоповальных  лагерей
завалиться в сосновый штабель и вместе с бревнами  уплыть  ко  всем  чертям,
туда, где тепло. Лес в штабелях добрый. Свежий. Не  лежалый.  Не  трухлявый.
Прямо из Печерлага: "Комсомольский лес - Родине!"
     Тяжелый  вал  Белого  моря  выплывает  не   спеша    из    непроглядной
бесконечности, поднимает легонько "Амурлес" высоко к небу, отпускает бережно
чуть не до самого дна и  передает  как  эстафету  следующему  валу.  Курс  -
Средиземка. Цель -  Неаполь.  Вождь  итальянского  народа  Бенито  Муссолини
построил для хорошего друга товарища Сталина боевой  корабль.  Некоторые  по
незнанию  зовут  его  голубым  крейсером.  Но  это  не  крейсер,  это  лидер
эскадренных миноносцев "Ташкент". Скорость у "Ташкента" небывалая. Изящество
потрясающее.  На  такое  одни  итальяшки  только  и  способны.  И  выкрасили
проклятые макаронники лидер "Ташкент" не по-нашему, не в  грязно-серый  цвет
черноморской волны, а в цвет лазурного  неба  Адриатики,  всем  черноморским
портам на удивление и зависть. Лидер "Ташкент" скоро вступит в боевой состав
Черноморского флота. Его доводят в Николаеве.  И  пора  товарищу  Сталину  с
милым другом  расплачиваться.  В  безлесной  Италии  карельские  кругляки  в
большом спросе, в хорошей  цене.  Потому  идут  караваны  лесовозов,  словно
верблюды через Сахару. Цепочкой нескончаемой. В Италию. Лес везут.
     И только капитану "Амурлеса" Саше Юрину известно: везет его лесовоз  не
только кругляки пахучие, но и пассажиров. Кто они,  эти  пассажиры,  сколько
их, по каким делам и куда едут, знать капитану "Амурлеса" не  дано.  Хочется
капитану знать, но помнит: предшественники  его,  капитаны  кругосветные,  к
какой-то загадочной информации случайно прикоснулись и после того  долго  на
мостике капитанском не задержались. Может, повезло кому из них, может, рукою
коченеющей в рукавичке драной, норму выполнив, пишет сейчас  бывший  капитан
на вагоне фразу ритуальную:  "Комсомольский  лес  -  Родине!"  Но  не  верит
капитан Юрин в такое везение. Вряд ли того, кто в тайны  такой  глубины  нос
сунул, живым оставят. Потому капитан Саша  Юрин  пассажирами  секретными  не
интересуется.

3.

     - Я знаю, что тебя, Жар-птица, тревожит. Ты готовишься стать королевой,
но сомневаешься, есть ли в тебе королевская кровь?
     - Да, чародей.
     - Успокою тебя, Жар-птица, - в тебе есть.
     - Откуда ты знаешь?
     - Вычислил.
     - Как?
     - Давай вместе считать. Не  полезем  в  глубь  тысячелетий.  Разберемся
только с последним тысячелетием. Сто  лет  -  это  четыре  поколения  людей.
Тысяча лет - сорок поколений. Представь пирамиду. Ты - вершина. А под  тобою
сорок этажей. На каждом этаже - предшествующее поколение. Прямо под тобой на
сороковом этаже только два твоих прямых предка, отец и  мать,  которые  тебя
создали.
     - Да.
     - Без них твое существование не состоялось бы. Кто из них важнее?  Оба.
При отсутствии одного тебя просто не было бы.
     - Согласна.
     - А отца и мать создавали четыре человека. У тебя две бабки и два деда.
Кому знать, от кого из четырех ты унаследовала больше,  от  кого  меньше.  И
опять, кто из них был важнее? Все.
     - Согласна.
     - Итак, на 39-м этаже пирамиды у тебя четыре прямых предка. А  прабабок
и прадедов у тебя, как и у меня, как у каждого из нас, было восемь. Это 38-й
этаж. Поколением раньше у каждого из нас было 16 предков.
     - А до этого - 32.

     - Вот тебе, Настя, задача:  рассчитай,  сколько  у  тебя  было  предков
тысячу лет назад.
     Легко с бумагой и карандашом считать. Но чародей задает задачи, которые
без бумаги и карандаша решать надо.
     - 64, 128, 256, 512, 1024, 2048...
     Поначалу быстренько идет. Но  уж  очень  круто  цифры  одна  на  другую
наваливаются, мотаются и толстеют...
     - 131 072 умножить на 2.  Получится...  Получаются  удивительные  вещи.
Всего только двадцать поколений назад,  то  есть  пятьсот  лет  тому  назад,
каждый из нас имел миллион предков. 1 048 576 - для точности.
     - Вот тебе и арифметика:  до  миллиона  предков  пришлось  на  двадцать
этажей спуститься вниз, а уж этажом ниже их было два  миллиона.  Ну  считай,
мешать не буду.
     До первого миллиона долго Настя  добиралась,  а  потом  пошли  миллионы
слоиться один на другой, превращаясь в десятки миллионов, в сотни...
     Легко 134 217 728 на два умножить. Но просто некоторым трудно в  памяти
результат удержать и множить дальше и дальше. А Жар-птице с памятью повезло,
потому она, уперев взгляд в потолок, губами шепчет:
     - 137 миллиардов 438 миллионов 953  тысячи  472  умно-о-жим  на  два  и
получим...
     Не спеша циферки множатся, множатся, множатся, и вот результат:
     - Тысячу лет назад у  меня  должно  было  быть  тысяча  сто  миллиардов
предков.
     - Точнее?
     - 1099511 627776.

     - Может, я ошибаюсь, но у  меня  тот  же  результат  получился.  Теперь
попробуй всех их сложить, всех своих предков за сорок  последних  поколений.
Знаешь самый простой путь?
     - Надо последнюю цифру из этого ряда умножить на два и отнять два.
     - Правильно. Действуй.
     - 2199023255550.

     - Согласен. Столько у тебя должно быть предков только за одну последнюю
тысячу лет. Мы исходили из  того,  что  и  мужчины,  и  женщины  производили
потомство в возрасте 25 лет. Если же они производили потомство раньше, а так
оно все время и было, то тогда за тысячу лет набирается не сорок  поколений,
а больше, и  количество  предков  увеличивается  совершенно  астрономическим
образом. Если мы заглянем в глубину еще на тысячу лет,  во  времена  Римской
империи, во времена викингов и расцвета Византии, то пирамиду твоих  предков
невозможно будет выразить никакими цифрами.
     - Но на земле никогда не было, нет и быть не  может  такого  количества
людей.
     - Конечно, не было. Выводы сама делай. Если совсем  немного  подумаешь,
то сообразишь, почему аристократы вели свою родословную  только  по  мужской
линии от деда к отцу, от отца к сыну, от сына к внуку.
     - Получалась одномерная ниточка через века.
     - Ага. А во времена матриархата родство вели  по  женской  линии,  тоже
получалась одномерная ниточка. Но если учитывать одновременно и  мужскую,  и
женскую линии, то получается трехмерная пирамида,  составляющие  которой  не
только невозможно запомнить по именам,  но  даже  и  выразить  цифрами.  Как
только люди пробовали учитывать своих предков и по  мужской,  и  по  женской
линиям одновременно, то  быстро  соображали:  мы  все  происходим  от  общих
корней. Потому еще римляне понимали: нет и не может быть цезаря,  в  котором
не текла бы рабская кровь, но нет и не может быть ни одного раба, в  котором
не текла бы царская кровь. Все это можно выразить проще: все люди - братья.

4.

     Где же разместить пассажиров  на  лесовозе?  Проблем  нет.  Присутствие
пассажиров  предусмотрено  еще  на  стадии  замысла.  Конструкторскому  бюро
закрытого типа, где конструкторами для надежности были  враги  изобличенные,
передали: "Есть мнение...". Чье мнение, не объясняли. А заключалось мнение в
том, что богатый иностранец может иногда возгореться желанием путешествовать
на советском лесовозе. Перевозка одного  иностранца  может  принести  дохода
больше, чем перевозка тысячи кубов кругляка. Мнение было учтено,  потому  на
лесовозах  серии  "Амурлес"  этажом  ниже  капитанского  мостика  -   глухой
поперечный коридор. От правого борта до левого. Он называется коридором "А".
У правого борта коридор "А" резко назад изломан и у левого  борта  тоже.  На
правый борт - три двухместные каюты и на левый - три.  Еще  в  том  коридоре
есть что-то вроде кают-компании, крошечная кухня и кладовая. На правом борту
коридор завершается  тяжелым  штормовым  люком  и  выходом  на  нечто  вроде
балкончика, врезанного в корпус, - там шлюпка спасательная. И на левом борту
устроено  точно  так  же.  Получилось,  что  лесовозы  из  чисто    грузовых
превратились как бы в грузопассажирские, понятно, с решительным  уклоном  на
основное назначение. Славно конструкторы поработали, так все устроили, чтобы
капиталистические пассажиры не мутили бы команду советскую, не  заражали  бы
ее бациллами гниения буржуазного. Чтоб и не слышно их там было, чтобы музыка
буржуйская и вопли  разложения  не  нарушали  бы  трудовой  ритм  советского
экипажа и не смущали бы его. Устроен коридор "А" так, что от всех  остальных
помещений корабля  изолирован.  Туда  войти  можно  только  из  капитанского
коридорчика. И даже если буржуй путешествующий на свою собственную крошечную
шлюпочную палубу выйдет, то и тогда его можно будет увидеть только с  берега
или с другого корабля. А со своего "Амурлеса" никак ты его не углядишь.  Это
с домами многоэтажными бывает: так балкон соседский устроен,  тяни  шею,  не
тяни, а заглянуть не выгорит.
     Впрочем,  выглядывать-то  и  нечего.  Так  пошло  дело,  что    никакие
буржуазные пилигримы на кораблях "Экспортлеса" не путешествуют. Потому  вход
в коридор "А" всегда заперт тяжелой дверью с мощным  замком  внутренним.  Да
еще и панелью прикрыт. Потому о существовании таких коридоров  на  лесовозах
типа "Амурлес" мало кому известно даже в экипажах. Сам  капитан  в  коридоре
"А" был только дважды. Во время досмотров. Немцы, чтоб им  неладно,  хоть  и
друзья заклятые, но сообразили,  что  количество  иллюминаторов  снаружи  не
соответствует  количеству  внутри:  дополнительные  помещения  быть  должны.
Полезли таможенники и полиция портовая в Гамбурге по кораблю: а это  что?  а
это? Показать пришлось капитану Саше  Юрину:  тут  каюты  пустые.  Осмотрели
полицейские. Порядок. А  зачем  жратвы  столько  в  кладовке?  Чтобы  жрать,
капитан отвечает. А что, нельзя жратву, что ли, в  кладовой  этого  коридора
держать? Успокоились фашистские комрады. А второй раз тоже в  Германии  дело
было. В Ростоке. Немцы, понятное  дело,  друзья,  особенно  те,  которые  из
гестапо, но носы в каждую щель засунут, в которую уважающий себя  француз  и
не полез бы. И опять капитан Саша Юрин сообщить